Текст книги "Новая история (СИ)"

Автор книги: Леди Селестина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Торопливо идя по коридору, он неожиданно столкнулся с Роном и Гермионой, но на все оклики друзей лишь отмахнулся, заявляя, что спешит по важному делу.

Добравшись до больничного крыла, Гарри зашел внутрь, где сразу же увидел мадам Помфри, что-то ищущую в шкафу с зельями. К ней-то он и направился, едва сдерживая свою неприязнь к этой женщине. Поттер после прочитанного просто не мог относиться к ней как прежде, уж слишком задели его слова в письме.

– Мадам Помфри, – окликнул юноша женщину, – мне нужно с вами поговорить.

– О, Гарри Поттер, – просияла та. – Я рада, что ты зашел, – Поттера хоть и удивили ее слова, но он не подал виду. – У меня как раз готовы зелья для тебя, – о каких зельях идет речь, гриффиндорец тоже не знал. Насколько он помнил, никаких зелий не заказывал.

– Какие зелья? – задал вопрос парень.

– Как это какие?! – удивилась Помфри. – Питательное, восстанавливающее и зелье сна без сновидений, – пояснила женщина. – Подожди минутку, я сейчас все принесу.

Не дав сказать Поттеру и слова, Помфри отправилась в подсобку, а через минуту вернулась с тремя флакончиками и небольшой запиской.

– Я записала, как стоит всё принимать, поэтому ты не забудешь, – с этими словами женщина протянула ошарашенному юноше свою ношу.

– Мадам Помфри, вы что-то путаете, мне не нужны эти зелья, – отмахнулся Гарри. – Я чувствую себя прекрасно, у меня ничего не болит, да и со сном у меня все в порядке.

– Но как это?! – на лице Помфри отразилось удивление. – Ты же неделю назад пришел ко мне в ужасном состоянии, со сломанной конечностью, ужасной головной болью и сказал, что тебя мучают кошмары, поэтому ты не можешь спать.

– Вы что-то путаете, такого не было, – Поттеру казалось, что он сходит с ума. Что за бред сейчас несет медсестра, о каком переломе и головной боли говорит?!

– Ну, знаете, юноша, я понимаю, как вам сейчас трудно, но не стоит отрицать очевидное. Не бойся, директор меня заверил, что поговорит с вашим опекуном, и подобного больше не повторится. Я просто возмущена, как такому человеку могли доверить ребенка, он же тиран, – разразилась гневной тирадой Помфри. – Избил бедного ребенка чуть ли не до полусмерти, а потом ведет себя, как ни в чем не бывало!

– Что вы такое говорите?! Лорд Певерелл прекрасный опекун, за все это время он дал мне гораздо больше, чем мои тетя с дядей, да и любой другой человек. Он заботится обо мне и никогда, запомните, НИКОГДА не поднимает на меня руку.

– Мистер Поттер, я понимаю, этот мерзкий тип вас напугал, но не бойтесь. Я все рассказала Альбусу, и он заверил меня, что положит всему конец, – с жалостью произнесла женщина.

– Да вы ненормальная! – не выдержав, закричал Поттер. – Вам в Мунго нужно! – но Помфри не успела ответить, поскольку дверь открылась, и в помещение вошла Минерва МакГонагалл.

– Мистер Поттер, что здесь происходит?! – гневно осведомилась МакГонагалл. – Почему вы кричите, и что за гнусные обвинения в адрес мадам Помфри?

***

Двигаясь по коридору по направлению к больничному крылу, Певерелл чуть ли не налетел на студента. Им оказался второкурсник факультета Гриффиндор.

– Профессор Певерелл, директор просил меня передать это вам, – этим оказалась записка.

– Хорошо, – когда парнишка умчался, маг развернул пергамент и прочел послание. Оказалось, что Дамблдору срочно требуется его помощь. – Как обычно, старику неймется, – хмыкнул Гарольд и продолжил свой путь. Он решил, что ничего ужасного не случилось, поэтому Дамблдор подождет, но, видимо, судьба сегодня решила испытать на прочность его терпение, поскольку стоило мужчине ступить в один из тайных ходов, как до его чуткого слуха донесся голос подопечного. Буквально через несколько секунд, потребовавшихся Гарольду, чтобы добраться до коридора около больничного крыла, его взору открылась картина – Поттер о чем-то беседовал с МакГонагалл, и разговор велся на повышенных тонах.

– Успокойтесь, мистер Поттер, – потребовала Минерва.

– Даже не подумаю, – не унимался гриффиндорец.

– Мистер Поттер, что вы себе позволяете?! Я опечалена вашим поведением в последнее время. Боюсь, мне придется побеседовать с вашим опекуном.

– Делайте что хотите, – отмахнулся Гарри. – Мне нужно срочно поговорить с директором, – неожиданно заявил он. – Это очень важно.

– Боюсь, это на данный момент невозможно, поскольку директор отсутствует в школе, – Певерелл удивился таким словам, ведь не позднее, чем десять минут назад, он получил записку от него. – Как только директор появится, я ему сообщу о вашем желании и даже более – оповещу о том, что вы устроили в больничном крыле. Вы посмели обвинить мадам Помфри во лжи! – возмутилась МакГонагалл.

– Я сказал правду, – стоял на своем Поттер. – Эта женщина посмела очернить имя моего опекуна и навести на меня поклеп. Таким не место в школе!

Слышавший все это Певерелл был удивлен не меньше Минервы и мысленно аплодировал его дерзости.

– Он хороший опекун и, что бы вы ни говорили, Лорд Певерелл на меня никогда не поднимал руку, – тем временем продолжал бушевать Поттер.

– Мистер Поттер, это какое-то недоразумение, – пролепетала МакГонагалл.

– Ну конечно, недоразумение, – воскликнул Гарри. – Может, и все её справки с описанием моих травм и, в придачу, с моими признаниями, что все эти увечья нанес мне опекун, тоже недоразумение?!

– Мерлин мой, о чем вы говорите, мистер Поттер?

– О том, что мадам Помфри – гнусная лгунья!

– Десять баллов с Гриффиндора, – моментально отреагировала Минерва, – и в мой кабинет немедленно. Там вы мне все расскажете, – раздались шаги, и парочка двинулась вдоль коридора, а через минуту их силуэты исчезли из виду. Во время разговора Певерелл хотел несколько раз выйти из укрытия, но в последнее мгновение сдерживался, считая, что ничего не сможет сделать в данном случае.

Неожиданно в голове в мужчины прозвучал голос Азазеля, сообщающий о том, что Дамблдор вернулся в школу. Сейчас он направляется в свой кабинет, и не один. С ним идет черный пес, точнее, не совсем настоящая собака. Певерелл сразу догадался, о ком говорит Азазель, поэтому без промедления по теням переместился в кабинет к директору, где разместился в одном из темных углов. Благо скольжение по теням – способность, которой владеют многие демоны, и такое перемещение невозможно засечь. И сейчас это оказалось очень полезным.

Притаившись в углу, Певерелл стал дожидаться Дамблдора и Блэка.

========== Глава 28 ==========

К счастью, долго ждать не пришлось: сам хозяин кабинета и его верный последователь появились буквально через несколько минут. Надо признать, Блэк выглядел не лучшим образом: одежда потёрта и в некоторых местах порвана, волосы торчат во все стороны, тем самым давая понять, что Сириусу неизвестно о существовании расчёски. Образ дополняли тёмные круги под глазами и затравленный взгляд, что с некой долей усталости сейчас взирал на Альбуса Дамблдора. Во взгляде бывшего заключённого только слепой мог не заметить недовольства и печали, которая чувствовалась в каждом жесте, а Гарольд таковым не был, поэтому видел всю ту бурю, что бушевала в душе у Блэка.

Певереллу даже стало жаль этого человека, к которому судьба отнеслась столь жестоко. Но стоило вспомнить о том, что Блэк всецело предан тому, кто без суда и следствия отправил его в Азкабан и свято верит во все те бредни, что милостиво скармливает ему «многоуважаемый» директор, как у Гарольда возникало чувство брезгливости относительно этого мага. Ведь таким доверчивым остолопам как Блэк, готовым на всё ради «блага» и позволяющим собой манипулировать всем и каждому, ничего хорошего в будущем не сулит.

Певерелл просто не понимал, как после двенадцати лет тюрьмы, можно оставаться таким наивным!? Нет, понятно, что Дамблдор ― лидер Света, но это ведь не повод верить каждому его слову, даже не усомнившись, прав ли он в своих выводах и действиях. Но всё это лишь лирика, Гарольд прекрасно понимал, что ничего нельзя изменить ― Блэк как был человеком Дамблдора, так им и останется, а сегодняшнее письмо только всё подтвердило. Сегодня Певерелл окончательно убедился, что им не по пути, поэтому пусть этот несчастный живёт своей жизнью, а Гарольд будет жить своей, и, дай Мерлин, чтобы Блэк не путался у него под ногами, иначе мужчине придётся принять меры, и не факт, что после всего этого Сириус останется жив.

– Сириус, мой мальчик, тебе не о чем беспокоиться, ― вырвал Гарольда из водоворота мыслей голос Альбуса Дамблдора. Директор сейчас восседал в своём кресле, а Блэк разместился напротив. ― Я же тебе обещал, что позабочусь о Гарри.

– Но, директор, уже прошло больше недели, а мой крестник так и находится под опекой этого ужасного типа. Даже страшно представить, что за это время Певерелл успел ему сделать.

– Мой мальчик, я за всем присматриваю и уверяю тебя, что с Гарри всё нормально, ― заверил Блэка старый пройдоха. ― Сейчас мы должны сосредоточиться и приготовиться к суду, от исхода которого будет зависеть дальнейшее будущее твоего крестника.

– Я это понимаю, директор, но и вы меня поймите, ― я не могу сидеть, сложа руки, ― ответил Сириус.

– Что ты этим хочешь сказать, мой мальчик? ― в голосе старика слышалось любопытство.

Певерелл, наблюдающий за всем происходящим из тёмного угла, только посмеивался над комичностью ситуации. Его забавляло то, как Дамблдор мастерски вешает мужчине лапшу на уши, а тот верит и принимает все слова старика как данность.

– Я написал письмо этому ненормальному и попросил по-хорошему оставить моего крестника в покое, ― заявил Блэк, чем немало шокировал Дамблдора. Те, кто умел подмечать даже малейшие детали, могли бы заметить, что во взгляде старика мелькнуло недовольство, словно он разочарован таким поступком своего сторонника и сейчас пытается понять, как же можно исправить эту оплошность.

«Если имеешь дело с гриффиндорцами, нужно быть готовым ко всяким казусам», ― про себя подумал Гарольд. Как он понял, о письме Альбус ни слухом, ни духом. Выходит, что Блэк провернул такой манёвр за его спиной, чем весьма разозлил Дамблдора. «А что, это вполне разумно. Теперь понятно, почему к письму были приложены копии справок и вся та гневная речь Блэка, ― подытожил Певерелл. ― Посмотрим, как же ты теперь будешь выкручиваться, Альбус».

Директор открыл было рот, чтобы что-то сказать, но неожиданно снизу раздался какой-то шум, а через несколько секунд дверь открылась, впуская внутрь взволнованную Минерву МакГонагалл и необычайно злого Гарри Поттера.

«О, спектакль начинается», ― Певерелл в предвкушении уставился на прибывших, пытаясь просчитать, чего стоит ожидать от Поттера. Если судить по взгляду тёмно-зеленных, почти чёрных на данный момент глаз, то Дамблдору с Блэком не поздоровится, а заодно и МакГонагалл, так сказать, за компанию.

– Гарри, ― тем временем воскликнул Блэк, вскакивая на ноги и делая попытку приблизиться к крестнику, но тот вовремя сделал шаг в сторону, пытаясь избежать контакта. ― Гарри, ― вновь повторил Сириус, с беспокойством смотря на сына лучшего друга, почти что собственного.

– Сириус, как ты мог!? ― бушевал гриффиндорец. ― Я же тебе верил, а ты меня предал!

– Мой мальчик, успокойся, ― вмешался в разговор директор.

– И не подумаю, ― Поттера сегодня уже настолько всё достало, что было плевать, хамит он Дамблдору или нет. В конечном результате он хотел узнать правду, которую от него все скрывают.

– Мистер Поттер, угомонитесь, ― призвала к порядку МакГонагалл. ― И толком объясните причины вашего недовольства, ― больше приказала, нежели попросила дамочка. ― Вы сегодня и так показали себя не в лучшем свете, не ухудшайте моё мнение о вас ещё сильнее.

Следующие полчаса прошли за рассказом Поттером занимательной истории, во время которой юноша неоднократно назвал мадам Помфри лгуньей и настойчиво предложил отправить её в Мунго для обследования, а то мало ли, вдруг у неё маразм, раз такое насочиняла. Также Поттер прошёлся и по Сириусу, во всех красках расписывая, что думает о его поступке, и, напоследок, досталось Дамблдору. В общем, всё прошло более-менее нормально, если не считать всех тех вещичек, что в порыве гнева уничтожил Гарри. Как Певерелл и предполагал, Дамблдор нашёл способ выкрутиться, перебросив всю вину на Помфри, а сам остался не у дел. Всё сводилось к тому, что мадам пришла к директору и рассказала о том, что опекун избивает подопечного, а Альбус не мог принять меры. Но теперь, когда всё выяснилось, старый маг самолично проведёт расследование и во всём разберётся. «Виновники будут наказаны», ― заявил под конец старый интриган. Хотя сам Певерелл в этом сомневался, ведь и дураку понятно, что дамочка действовала с подачи Дамблдора, но, в конечном результате, директор обставит всё так, что случившееся окажется нелепым недоразумением, уж в этом нет сомнений.

– Директор, а мадам Помфри утверждает, что это вы привели меня в тот день, ― после нескольких минут молчания неожиданно заявил Поттер, привлекая к себе всеобщее внимание. ― И что специально попросили её сделать справки в качестве доказательств.

– Мальчик мой, боюсь, Поппи что-то путает, ― с натянутой улыбкой произнёс Дамблдор.

– Вы так считаете, директор? ― в голосе юноши слышалось сомнение. ― Не поймите меня превратно, просто очень странно, что мадам Помфри ни с того ни с сего придумала такую нелепую историю. Ведь какой в этом смысл?! ― Певерелл был удивлён словами подопечного. Он ожидал, что Поттер поверит очередной байке Альбуса и уйдёт по своим делам, ну, в крайнем случае, устроит истерику, но не тут-то было. Гарри проявил необычайный интерес к ситуации и не отставал от старого мага, чем очень его нервировал. Все вопросы юноши ставили Дамблдора в тупик, но, обладая хитростью и изворотливостью, директору всё же удавалось на ходу сочинять какую-то байку и выдавать её за правду, да так, что практически все собравшиеся купились на уловку. Сириус и вовсе лишь кивал и глупо улыбался в такт словам старого маразматика.

– Мой мальчик, я со всем разберусь, а затем с радостью отвечу на твои вопросы.

«О да, прям с радостью», ― съязвил Певерелл.

– А почему вы сейчас не хотите пригласить сюда мадам Помфри, дабы мы во всём разобрались? ― не отставал Гарри, решивший в конечном результате добить старого махинатора.

– Мистер Поттер, если директор говорит «потом», значит потом, ― вмешалась Минерва. ― У Альбуса, видимо, есть веские причины, чтобы отложить разговор.

– Ну ладно, ― не стал спорить гриффиндорец.

– Мой мальчик, я всё хотел тебя спросить: как ты относишься к Лорду Певереллу? Как я помню, у вас с ним ранее присутствовало недопонимание, ― сменил тему Дамблдор.

– Профессор Певерелл ― хороший человек и опекун, ― после минуты размышления ответил гриффиндорец. ― И, если речь зашла о том, чтобы сменить опекуна, к примеру, на крёстного, то я против, ― такое заявление повергло Сириуса в шок.

– Но почему?! ― прошептал хриплым голосом Блэк. ― Ты же говорил, что Певерелл запретил тебе идти в Хогсмид на прошлых выходных. И рассказывал об ужасных дополнительных занятиях, за которыми просиживаешь до полуночи.

– Сириус, ты меня, конечно, извини, но ты сейчас о себе не можешь позаботиться, не то что обо мне, ― Поттер понимал, что его слова обидят крёстного, но всё же решил быть честным. Что бы не говорил мужчина, но Певерелл заботился о нём в отличие от тех же Дурслей, да и сам Дамблдор не спешил посвящать его в некоторые вопросы и проявлять свою заботу.

– Я понимаю тебя, Гарри, и не обижаюсь, но ведь профессор Дамблдор куда лучший опекун, чем Певерелл, ― стоял на своём Блэк. ― Мы бы могли обратиться в суд, и там, с твоего согласия, твоим опекуном стал бы Альбус вместо этого гнусного Пожирателя, ― Гарольд, наблюдавший за всем происходящим, всё никак не мог понять, почему Сириус так ненавидит его. Ведь Блэк даже не знает Певерелла, даже более ― они толком и не виделись, мимолётные встречи не в счёт. Но эта ненависть, откуда она взялась!?

– Меня устраивает профессор Певерелл, ― произнёс Поттер. ― Он хоть не питает ко мне тёплых чувств, но относится хорошо. Поэтому я бы хотел оставить всё как есть. И Сириус, он не гнусный Пожиратель, как ты выразился.

– Это твоё право, мой мальчик, ― послышался голос Дамблдора. ― Но, если передумаешь, то я и твой крёстный всегда готовы прийти тебе на помощь. А сейчас можешь идти, когда я что-то выясню, дам тебе знать.

***

После ухода посетителей Альбус остался наедине со своими мыслями. У старого мага с самого утра было предчувствие, что что-то должно случиться, но он не стал зацикливаться на этом, и, как видно, зря. Этот чёртов Блэк умудрился испортить все планы, которые Альбус выхаживал несколько недель. Сколько сил пришлось потратить, чтобы устроить всё. Сперва уговорить Рональда выпить оборотное зелье и притвориться Поттером, отправить его к Помфри, предварительно поработав над внешним видом юноши, чтобы создавалась картина, будто Гарри Поттера избил опекун. Далее заставить Блэка поверить, что с его крестником плохо обращаются, и, в конечном результате, всё коту под хвост. Мало того, что все планы разрушены, так и непричастность ко всему этому директора взята под сомнение.

Теперь предстоит расхлёбывать всё и придумать правдивую историю, чтобы все поверили. Ладно, Поттер, Мерлин с ним, он ― простой школьник, а вот Гарольд Певерелл фигура куда весомей. «Как теперь быть? Что говорить Лорду о происходящем? И вообще, как выкручиваться?» ― все эти вопросы крутились в голове старого мага. К несчастью, на них ответов Альбус пока не имел, но в ближайшее время собирался всё разрешить с наименьшими для себя последствиями.

========== Глава 29 ==========

Флер, уже который час крутилась перед зеркалом, наводя марафет. Сегодня хотелось выглядеть особенно хорошо, ведь рядом с таким мужчиной, как Гарольд Певерелл, не хотелось ударить лицом в грязь. Поэтому вейла уже в который раз поправила и так безупречную причёску, разгладила несуществующие складки на платье и проверила, всё ли в порядке с макияжем.

– Флер, до бала осталось двадцать минут, а ты всё никак не соберёшься, ― в комнату к Делакур зашла Мишель. ― Мерлин, ты уже третий час крутишься перед зеркалом, сколько можно!

– Я переживаю, а вдруг что-то не так, ― оправдывалась вейла.

– Что не так, Делакур!? ― хмыкнула собеседница. ― Ты ― красотка, поэтому кончай хандрить и пошли в Большой зал. Если не забыла, тебя там будет ждать или уже ждёт Певерелл, да и чемпионы открывают бал. В конце концов, ты же частично вейла, а это значит, что любой мужчина падёт к твоим ногам, стоит только выпустить магию. Или мне стоит пойти и сказать профессору Певереллу, что ты передумала!? ― Мишель пыталась подбодрить подругу, пусть и своеобразным способом. ― И платье у тебя красивое, поэтому сегодня ты покоришь сотни мужских сердец.

– Мне нужны не сотни, а лишь одно, ― вздохнула Делакур. ― Понимаешь, на него не действует моя магия, и не питает он ко мне тёплых чувств, от этого и больно. Приглашение Гарольд принял из вежливости, а я же его люблю. Понимаешь, люблю!

– Флер, не кричи, а то ещё прибежит Бенуа и начнёт, как обычно, насмехаться. Я прекрасно тебя понимаю, ведь сама влюблена в парня, который меня не замечает, но, в отличие от моей ситуации, у тебя есть шанс. Пусть Певерелл тебя и не любит ― пока не любит, но не стоит отрицать, что он тебе симпатизирует, ― француженка сделала акцент на слове «пока». ― И совместный поход на Бал лучшее тому доказательство, так что не вешай нос.

– Спасибо, ― искренне произнесла Флер. ― Ты меня подбодрила.

– А для чего тогда нужна подруга, ― засмеялась Мишель. ― Я всегда готова поддержать тебя и помочь, конечно, если это в моих силах. А сейчас на самом деле пойдём, негоже наших кавалеров заставлять ждать, ― Делакур согласно кивнула.

– Кстати, я всё хотела спросить: почему ты не приняла приглашение того симпатичного парня с Рейвенкло!? Мне показалось, он тебе понравился, ― полюбопытствовала вейла. ― А этот с Дурмстранга какой-то агрессивный, да ещё и нелюдим. От таких типов стоит держаться подальше, а то один Мерлин знает, что у них в голове и на что способны.

– Флер, ты преувеличиваешь. Джон не такой уж и плохой. Согласна, у него есть странности, но у кого их нет, ― заявила Мишель. ― Мы с ним вполне нормально общаемся.

– Ну не знаю, мне он не нравится.

– Мне тоже, к примеру, Певерелл не нравится, но я же молчу, ― упрекнула Мишель. ― И вообще, твой профессор куда нелюдимей. Побывала я на его уроке и думала, взвою от досады. Он такой хам, просто жуть. Что уже говорить о случае с моей двоюродной сестрой ― Певерелл оскорбил Беллу и назвал её парня предателем крови. Как по мне, то это подло, ― недовольно проговорила девушка. ― После всего произошедшего мне даже интересно, что тебя привлекает, он же настоящий эгоист.

– Тебе не понять, ― отмахнулась девушка. Флёр не сказала подруге о том, что Гарольд Певерелл является её партнёром, и хочет она того или нет, но всю оставшуюся жизнь ей суждено любить только его. Чтобы Гарольд не делал и не говорил, Делакур всегда будет на его стороне ― таков рок судьбы. ― А у тебя как там с Марчело, ничего не изменилось? ― сменила тему Флер.

– Да что тут изменится, он почти женатый мужчина, а невеста та ещё мегера, ― скривилась Мишель. ― Угораздило меня влюбиться в этого красавчика, теперь вот мучаюсь. Но кто же знал, что его папаша сына женить так скоро решит, «на выгодной партии» ― как он выразился, не то, что я.

– Не грусти, уверена, всё наладится.

– Мне бы твою уверенность, ― Мишель пару раз моргнула, чтобы удержать предательские слёзы, что каждую секунду норовили хлынуть и испортить весь макияж. ― Марчело просто слишком изнежен и не способен даже бороться за свою любовь, не то что Чарли Уизли. Я, если честно, даже завидую Белле, но в хорошем смысле, ― поспешила добавить девушка. ― У неё будет брак по любви, не то что у некоторых. И ты выйдешь замуж за любимого мужчину, если перестанешь хандрить и вцепишься в своего Певерелла руками и ногами, не дашь ему сбежать.

– Мишель, ты забегаешь вперёд. Мы с Гарольдом только встречаться начали, да и то ещё не официально, а так… ― Флёр даже не знала, как назвать их отношения. С одной стороны проводили вместе время, но с другой ― её партнёр не спешил афишировать отношения, он вообще, казалось, хотел оставить всё в тайне. ― Я даже не знаю, как всё это назвать, всё очень сложно, ― ответила наконец-то Делакур.

– Невезучие мы с тобой, Флёр, ― после нескольких секунд молчания произнесла Мишель. ― Почему судьба к нам так жестока, неужели перед ней провинились!? Вот у той же Бенуа всё есть: и парень, который любит безумно, и понимающие родители, одним словом ― безоблачное будущее.

– Ты забыла упомянуть, что характер у неё ужасный, ― фыркнула Делакур. ― Она способна мозг кому угодно вынести, так что вполне вероятно, что возлюбленный от неё сбежит, когда поближе узнает о её причудах.

– Так я об этом и говорю, ― она такая вертихвостка, которой плевать на чувства других, но, тем не менее, её любят в отличие от нас. И ты меня уж прости, подруга, но даже твой Певерелл на неё с интересом смотрел, когда были в Косом переулке. Будь осторожна, Флёр, а то уведёт в мгновение ока. Ты даже не успеешь оглянуться, а на её пальчике уже будет поблёскивать колечко, подаренное профессором. С такими особами стоит быть начеку, ведь шанс тебе насолить Бенуа вряд ли упустит, ― серьёзно проговорила Мишель. ― Ну да ладно, давай не будем о плохом. Не стоит перед балом накручивать себя и портить нервы, давай лучше повеселимся. Кстати, вон и твой благоверный, ― хмыкнула собеседница.

Проследив за взглядом подруги, Флёр увидела партнёра. Тот, как и всегда, выглядел прекрасно: чёрные брюки и такого же цвета рубашка подчёркивали стройную фигуру и делали Певерелла чем-то похожим на вампира. Делакур уже давно заметила пристрастие возлюбленного к тёмному цвету, только вот не знала причин, почему тому так нравятся тёмные тона. По мнению самой девушки, Гарольду безумно шёл зелёный: он прекрасно гармонировал с его глазами и подчёркивал их цвет, но Певерелл почему-то так не считал.

– Мерлин, Флер, подбери слюни, ― прошептала ей на ухо Мишель.

– Эй, ― возмутилась француженка. ― Я не на него засмотрелась, а рассматривала наряд девушки Диггори, ― оправдывалась Делакур.

– Так я тебе и поверила, ― заявила Мишель. ― Ну, пожалуй, даже я не могу не признать, что Певерелл ― красавчик. Всё, я ушла в зал, Джон должен ждать возле слизеринского стола. А тебе удачи, я ведь правильно понимаю ― тебя не стоит ждать после бала в нашей башне?

– Посмотрим, ― отмахнулась Флер. Девушка сама была не против остаться с Певереллом, но решать не ей. Как скажет Гарольд, так и будет, она, конечно, попытается повлиять на решение, но, зная, каков характер партнёра, вряд ли это удастся. ― И тебе удачно повеселиться, ― с этими словами девушки распрощались, и каждая двинулась в сторону своего кавалера.

**

Певерелл уже как десять минут стоял у дверей Большого зала, где на него пялились все, кому не лень. Начиная от четверокурсников и заканчивая иностранными студентками, хотя на него поглядывали даже некоторые профессора ― всем было интересно, кого же пригласил мужчина на это мероприятие. Гарольд слышал краем уха, что по этому поводу Северус с Минервой устроили целую катавасию. Зельевар был уверен, что Певерелл пригласил кого-то из слизеринок, ведь ни для кого не секрет, что больше всего маг симпатизировал студентам этого факультета, а Минерва в свою очередь утверждала, что лишь гриффиндорки настолько храбры, дабы решиться пригласить профессора. А вот коротышка Флитвик оказался самым наблюдательным: он сразу предположил, что Певерелл собрался на Рождественский бал с француженкой, поскольку неоднократно видел, как то мисс Бенуа, то мисс Делакур около него вьются. Сам мужчина не спешил раскрывать интригу, лишь отмахивался, бурча себе под нос о настойчивости нынешней молодёжи и коварных планах, чем ещё больше подогревал интерес к своей партнёрше.

Но не только эта тема уже как несколько дней была самой обсуждаемой среди преподавательского состава ― многих волновало появление в стенах школы Сириуса Блэка. Конечно, Блэк считался виновным в гибели четы Поттеров, поэтому просто так не мог прийти в Хогвартс, но, как и всегда, Дамблдору в голову пришёл гениальный план. Старик решил, что Сириусу будет полезно попробовать себя в роли профессора, поэтому вчера за завтраком бывший заключённый был представлен как новый преподаватель, и, что самое смешное, ― учить Блэк будет этикету. Дабы перетянуть своего сторонника в школу, Дамблдор даже ввёл новый предмет, что уже лет тридцать не преподают здесь.

«Что же ты задумал, старик?», ― именно такие мысли крутились в голове Гарольда, когда он увидел слегка видоизменённого Сириуса среди преподавателей. Дамблдор не захотел рисковать, так что представил его как Сириуса Блюма ― талантливого мага из России. Немного шарма, и вот: чёрные волосы стали длиннее, глаза из синих превратились в карие, фигура стала слегка поплотнее, и, в конечном результате, в Блюме было невозможно узнать бывшего заключённого. Конечно, Певерелл, да и Снейп с Минервой знали, кто перед ними, но ничего не стали говорить, прекрасно понимая, что, раз Дамблдор что-то задумал, то его уже не переубедишь.

Из водоворота своих мыслей Гарольд вынырнул, когда висевшие на стене часы пробили ровно девять, оповещая о том, что пора начаться балу. Практически все участники Турнира уже были здесь, за исключением опаздывающей Флёр, но вот раздался стук каблуков, и в помещение лёгкой походкой вошла Делакур в компании ещё одной француженки.

Вейла танцующей походкой приблизилась к Певереллу. Лёгким взмахом палочки, покорно скользнувшей в руку к хозяину, Гарольд наколдовал одинокую розу, что через секунду протянул девушке.

– Прекрасно выглядишь, ― сделал комплимент мужчина, окидывая взглядом платье вейлы. ― Тебе очень идёт этот цвет, ― Флер слегка покраснела под пронзительным взглядом профессора.

– Спасибо, ― девушка вновь попыталась разгладить несуществующие складки на платье.

– Все собрались, ― раздался голос Минервы. ― Тогда выстройтесь парами и ждите моего сигнала, ― и тут взгляд МакГонагалл наткнулся на Флёр с Гарольдом, отчего на лице расцвела странная улыбочка. ― Я узнаю, всё ли готово, а потом позову вас, ― с этими словами декан Гриффиндора направилась в зал, не забыв напоследок зыркнуть на Певерелла.

«Ох, зачем я только согласился пойти с Флёр, теперь сплетен не оберёшься», ― горестно простонал мужчина, но быстро взял себя в руки и слегка улыбнулся смотрящей на него вейле. Флер действительно сегодня выглядела прекрасно ― ярко-бирюзового цвета платье замечательно ей подходило, а шёлковый материал струился по стройной фигурке, словно вторая кожа. Открытые плечи и декольте так и манили к себе взгляд мага, как, впрочем, и слегка приоткрытые губы.

Певерелл слегка качнул головой, отгоняя от себя наваждение, а то будет как-то неловко перед другими студентами и профессорами, когда те заметят его возбуждённое состояние.

Тут дверь открылась, впуская внутрь чемпионов и их партнёров. Гарольд решил, что к ним с Флёр и так будет привлечено много внимания, так что пристроился за Крамом с Грейнджер.

Заиграла музыка, и Певерелл, вслед за другими, закружил свою партнёршу в танце…

***

Пир продолжался уже около двух часов, за это время студенты, да и некоторые профессора, успели слегка развеселиться. Ребята благодаря шампанскому и зажигательной музыке, а профессора полакомились медовухой из личных запасов Дамблдора. Сидевший за преподавательским столом Певерелл тоже потягивал со своего бокала огненный напиток и непринуждённо беседовал с Северусом о всякой ерунде. Сидевшая рядом Флёр была увлечена беседой с Чжоу и Гермионой. Помимо них за столом находились Флитвик со Спраут о чём-то беседующие, Крам, которому по большому счёту на всё было плевать, кроме как «Геймиончика», как он ласково называл Грейнджер, Седрик, занятый созерцанием Флёр и совершенно не обращающий внимание на свою девушку, и Блэк под маскировкой. Сам директор куда-то испарился вместе со своей верной сторонницей в лице Минервы МакГонагалл, впрочем, как и Каркаров с мадам Максим.

– Певерелл, а с каких это пор профессору разрешается приглашать студенток на свидание? ― привлёк к себе всеобщее внимание молчавший до этого Блэк.

– Блюм, а какое тебе вообще дело до того, с кем и чем я занимаюсь? ― Гарольд сделал акцент на вымышленной фамилии. ― Или у тебя нездоровый интерес к моей персоне? ― сидевший рядом Снейп негромко хмыкнул и окинул Блэка презрительным взглядом.