Текст книги "Лестница в небо. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Laaren

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

  Если бы здесь водились бурые медведи – я бы точно знал, с кем втихомолку сравнивают подчиненные главы Деревни Облака голос своего начальника. Но их здесь не было, тем не менее, на такой вопрос нельзя было не ответить. И ответ последовал...

   – Айдо Комура. Он преда...

  По залу разнесся фирменный стариковский скрежет Данзо. До этого пялившийся на Мифуне, он перевел на меня взгляд единственного выставленного на всеобщее обозрение глаза. И этот глаз уже не был прищурен... О, теперь в нем прекрасно можно было рассмотреть все эмоции, бурлящие в его душе. Много ума, чтобы определить, не потребовалось: это оказалась чистая ненависть... Кажется, если бы не совет – моя жизнь оборвалась бы прямо тут. Вернее, ее попытались бы оборвать. А не сломал ли я доброму дедушке очередной план, а?..

   – Это Узумаки Айдо!..

  Кто знает, чего бы Данзо тут наболтал, но, на мое счастье, его перебила Темари. Девушка до сих пор изрядно нервничала, поэтому возглас получился довольно громким, но почти сразу же прервался: стоящий рядом Канкуро цапнул ее за локоть и сильно сжал. Бетмэн продолжал творить добро – мало ли чем могут окончиться на таком собрании выкрики с места...

  Гаара неодобрительно качнул головой, не оборачиваясь, поднял на меня взгляд прозрачно-водянистых глаз с так и не пропавшими темными кругами от бессонницы, едва заметно кивнул сам себе и веско бросил в пустоту, не обращаясь ни к кому конкретно:

   – Это – Узукаге.

  Я улыбнулся и повел головой так, чтобы всем говорившим достался кусочек этой улыбки: издевательский – Данзо, теплый – Темари, уверенный и одновременно благодарный – Казекаге. И в этот же миг упорно старался сообразить – смог ли рассмотреть кто-нибудь каплю пота, медленно стекающую у меня по виску?..

  ...С самых давних пор, как я начал более-менее связно мыслить в этом теле, пойдя на поводу у развивающегося мозга, я не мог не задуматься – к чему же приведет такое сочетание несочетаемого, такая... ошибка мироздания, как взрослый разум в детском теле? Ведь прецеденты неизвестны. Вменяемые прецеденты, ибо разнообразными Наполеонами, пророками и прочими 'познавшими безначальное Дао, не опираясь на слова и знаки' психиатрические отделения по нынешним... тьфу, по 'тамошним' временам буквально битком набиты. Нет, возможно, меня окружают толпы 'вселенцев', 'попаданцев', 'астральных путешественников' и иже с ними, вот только информацией о себе и способами не сойти в такой ситуации с ума они чего-то делиться не хотят. Поэтому, еще когда маленький Айдо начал желать странного – типа свернуть пружинку, смастерить из нее обычную мышеловку (такого универсального и межмирового предмета я почему-то здесь не обнаружил. Шиноби мышей, наверное, кунаями и сюрикенами бьют – на звук) и пристроить ее в верхний ящик стола Такуми-сенсея, а Сергей Борисов, невообразимым способом являющийся этим же Айдо, жалел несчастного тридцатилетнего мужика и признавал, что выволочка за разлитое в коридоре ведро с грязной мыльной водой и отказ убирать за собой абсолютно справедлива – консилиум из хаоса чувств и чистого рассудка, осознающего свои грустные перспективы, 'ибо дом, разделившийся сам в себе, не устоит', постановил: всякому овощу свое время. Время испытывать ураган детских эмоций, купаясь в них с головой, а время – думать над сделанным. Если оно когда-то придет – это время... Но без такого компромисса вероятность окончить дни в смирительной рубашке, связанной из сетки, изолирующей чакру, становилась стопроцентной. Так что я смирился... и вот таким вот образом и родился тот парень, которого знают уже слишком многие. Веселый, ответственный, заботливый, любопытный... впрочем, комплименты самому себе я могу расточать бесконечно – таким уж уродились обе составляющие моей личности. Скажу лишь, что получилось в итоге: я в самом деле считаю свою жизнь настоящей, не впадая во всякий бред типа 'это все сон', хотя и иногда с некоторым трудом. Ну и еще то, что характер полностью соответствует моему имени. Мдя...

  Вот только у этого решения был небольшой побочный эффект – эмоции взрослой личности все же иногда прорывались наружу при каких-то важных для нее событиях. Выражалось это по-разному – начиная от возгласа: 'Какая вкусная попка!..', вырвавшегося у меня, когда в приют по какому-то делу забежала пятнадцатилетняя Митараши (Ками милостивый, а я и забыл об этом!.. Не попусти Рикудо, она об этом вспомнит – со свету сживет!), до ступора при встрече с Хинатой.

  Со временем это превратилось в обычный 'синдром болтливого языка', вот только... Если задуматься – мои импульсивные выкрики никогда не приносили мне ничего плохого, позволяя неожиданной фразочкой вывести собеседника из равновесия, и давая время придумать развитие разговора в выгодном мне свете. Вот такое вот дружелюбное подсознание.

  Сейчас я не мог позволить, чтобы меня восприняли всерьез. За мной не было ничего и никого – ни гигантского опыта бабули Чие, которая даже собственную смерть смогла обернуть в вечный мир для двух... для трех (вот же старая лиса, как могла еще тогда угадать!..) деревень; ни армии, в которой все поголовно заняты бодибилдингом; ни своей собственной жизни, начавшейся незадолго до основания Скрытых Деревень, чтобы плавать в интригах как рыба в воде... У меня не было ничего. И биджу бы на самом деле с ним, с этим титулом Узукаге, не признают – переживу, но и стать простой пешкой в играх вот этих людей, собравшихся за круглым столом, я не хотел. Так что стоило показать себя неопасным, кого не боятся, с кем можно договориться, но и одновременно тем, с кем есть о чем вести этот разговор. Ну что ж, себя мы показали, благодаря Деревне Песка, а за демонстрацией силы, как мне кажется, дело не станет...

   – ...Никогда не слышал ни о каких Узукаге! – опасно рыкнул Облачный качок и начал приподниматься с места.

  Цучикаге согласно шевельнул ярко-красным носом. Я почувствовал, как волосы дернул горячий ветер – Йоко за моей спиной готовилась к первой в своей жизни самостоятельной драке... Но неожиданно из-за спин шиноби Киригакуре раздался бархатный женский голос:

   – А вот я о нем слышала! Это не тот ли парень, который недавно почти выставил моего посла со своего острова? Это было талантливо! Ао, Чоджиро, спасибо, но достаточно!

  Очкастый подражатель Карин – он, кажется, даже был с ней одинакового возраста – смущенно и застенчиво улыбнулся, отступая назад, а мужик с пиратской повязкой недовольно дернул головой. При этом он мазнул взглядом по Данзо, дернулся... и застыл, едва заметно шевеля губами. Как интересно!..

  Шиноби Киригакуре отодвинулись и за их спинами... О, Ками!.. Нет, я, конечно, слышал, что Мизукаге – женщина, но я никогда не думал, что она – ТАКАЯ женщина! Рыжие волосы, уложенные в очаровательном хаосе (вот у кого Карин бы поучиться!..), зеленые глаза, со вкусом подкрашенные соблазнительные губы, голые плечи, декольте, вроде бы приличное, но в то же время дразнящее рельефными полушариями и... и... столешница с лежащей на ней синей треуголкой Каге, прекрасно гармонирующей с цветом ее платья.

   – Как жаль, что здесь гостей не принято приветствовать стоя! – пробормотал я.

  В глазах Мизукаге плеснула смешинка – она прекрасно знала о впечатлении, которое производит на мужчин.

   – Райкаге, я думаю, торопиться не нужно. А ты... Айдо, правильно?.. Что ты здесь делаешь? Помниться, твой вопрос мы решили с Хокаге... предыдущей Хокаге.

  Мизукаге едва заметно помрачнела: или не сдержала чувств, или – гораздо вероятнее – посчитала возможным продемонстрировать то, что она думает о смене руководства Конохи. Как я и думал – не любят тут старину Данзо, ох не любят!

   – Я посчитал необходимым представиться вам, Теруми-сама, ведь Цунаде Сенджу нас в свое время почему-то не познакомила. Я питал на эту встречу определенные надежды, но вы превзошли все мои ожидания. Мне остается лишь надеяться, что ваша дружба с Хокаге была обусловлена тем, что она старалась выглядеть так же потрясающе, как вы, а не сходством характеров!

  Эх, хамить так хамить!

   – Для тебя – просто Мей, – с лукавой улыбкой проговорила Мизукаге. – Цунаде никогда не рассказывала, что среди ее друзей есть такие интересные и симпатичные юноши!..

  Она вдруг замолчала. Что бы кто ни думал – сейчас передо мной сидели главы немаленьких городов-государств, получившие это место как минимум в результате тяжелой борьбы... а как максимум – по итогу гражданской войны. На таком уровне уже бывает очень мало случайных оговорок и неучтенных фактов, а если бывают – то очень дорого обходятся. Поэтому она не могла не заметить, что я говорил о Цунаде и ее должности в настоящем времени. Мда, Нара, до местных политических зубров, несмотря на интеллект, тебе еще далеко. Впрочем как и мне...

  Мизукаге, удивленно приподняв тонкую и четко очерченную бровь, уже хотела что-то спросить, но вдруг перевела взгляд за мое плечо. А я вдруг почувствовал несильный толчок в спину...

  Повернув голову, я узрел удивительную картину. Карин, стоявшая за моим правым плечом, стояла с упертой в мою спину рукой – это, наверное, должно было обозначать удар – и низко опущенной головой.

   – Угомонись. Мы здесь не за тем, чтобы... ты делал комплименты... разным женщинам! – пробормотала девчонка.

  Йоко удивленно покосилась на алоглазую, а затем насмешливо фыркнула. Мизукаге негодующе приподнялась со своего места, открывая любопытным взглядам (одному взгляду, если быть точным) нижнюю часть своего декольте... Но все разом прекратилось – Райкаге надоело ждать.

   – Хватит тратить время на всякое дерьмом! – рыкнул человек-гора мышц. – Хокаге, тебя назначили Командующим объединенной армией шиноби, да и этот клоун вроде как твой – разберись, чего ему надо, или я его размажу!

  Напрямую со мной, кроме Теруми, так никто и не заговорил... Конохский Старейшина поглядел на меня, а я радостно улыбнулся и, не дожидаясь дополнительного приглашения (не хватало еще признать, что одноглазый имеет право мне приказывать!), сказал:

   – Данзо-сама, я прибыл из Конохи с очень важной миссией и еще никогда мне не было настолько приятно выполнять задание!

  Он едва заметно напрягся, а я продолжил:

   – Данзо-сама, я давно мечтал вам это сказать и с удовольствием говорю: Данзо-сама, вы – лишний! Все это – одна огромная ошибка, ведь Годайме Хокаге Цунаде Сенджу– совершенно!..

   – Стойте, остановитесь! – вдруг воскликнул пират из Киригакуре и, уже не скрываясь, сложил ручную печать.

  Вокруг его закрытого глаза разбежались вздувшиеся жилки, а я опешил. Бъякуган! Так значит, Печать Пойманной Птицы, торчащая во лбу Неджи и его собратьев из младшей ветви клана, не такая уж и надежная? Или этот Ао пристукнул кого-то из главных Хъюга? Интересно... И образовалась причина нанести главе Деревни Тумана дружеский и добрососедский визит для прояснения этого момента. Без галстуков... и прочих лишних деталей гардероба! Тьфу, предупреждала же бабуля – рано...

  Пират тем временем продолжал:

   – Правый глаз Хокаге это Шаринган. И... я помню эту чакру! Это Шаринган Учихи Шисуи! Он может контролировать других незаметно для них самих!

  На мгновение воцарилась тишина... А затем по залу разлетелся шелест, скрежет и звон выхватываемого оружия, разворачивающегося веера и поднимаемого недоразумения с двумя ручками... Мои девчонки тоже ощутимо напряглись и приготовились, хоть с места и не сдвинулись – помнили, что я в любом случае прикрою от первого удара. Вислоусый Дайме Страны Железа вскочил:

   – Так это значит, что мое решение?!..

  Он внезапно успокоился и продолжил:

  Знаете, Хокаге, даже если бы вы не попытались влиять на меня, я все равно бы выбрал вас Командующим объединенной армией. У вас достаточно жизненного опыта, а у вашей деревни – авторитета, но теперь...

  Морщинистый старикашка, которого все почему-то продолжали принимать за Цучикаге, поморщился, а я решил вставить свои пять рё:

   – Не называйте его Хокаге, ведь Цунаде...

   – А ну все заткнулись! – голодным шатуном взревел Райкаге, прекращая, казалось бы. – Ты... как там тебя?.. из Тумана, следи за Хокаге, чтобы больше он ничего не выкинул. А мы..

  Как ни странно, в подлунном мире, несмотря на вроде бы незыблемость законов естественного отбора, до сих пор попадаются существа, обделенные такой фундаментальной для выживания функцией, как инстинкт самосохранения. А, может быть, леди Удача и в самом деле существует и обладает весьма своенравным характером. Ничем иным объяснить то, что появился скромный герой, решивший свершить величайший подвиг – перебить Райкаге – я объяснить не могу...

  Внутри круглого стола, имевшего вид бублика (для экономии, видать – дерево в Стране Железа дорого) вдруг прямо из пола вспух белый бугор, который обхватывали два жутко знакомых зеленых шипастых листа. В считанные секунды он принял форму человека и оказался... половинкой того самого типа, который встретился мне, когда я знакомился с Кайсоку. Существо распрямилось, окинуло всех вокруг гордым взглядом единственного глаза, ехидно улыбнулось половиной рта и радостно воскликнуло:

   – При-и-ивет!

  Отзвуки его голоса затихли в углах зала, на секунду все стихло... и существо растерянно оглянулось, потому что на него никто не обратил внимания...

   – Еще один... – рыкнул Райкаге.

   – Это уже не интересно... – протянула Теруми.

  Гаара все же не удержался и потер лоб ладонью, а Цучикаге повернулся к Мифуне и продребезжал:

   – Дайме, в этот раз организация встречи просто ужасная. Нам все время мешают какие-то проходимцы! Вот был бы я помоложе!..

  Визитер молчал – похоже, такая встреча напрочь сломала подготовленный сценарий...

   – Опять твои штучки, Хокаге?!

  Райкаге развернулся к Данзо, но на вопрос ответил я:

   – Нет.

  В меня уперлись взгляды все присутствующих. Недоуменные, ободряющие, весело-издевательские... я постарался не смотреть в глаза девчонке из Ивы... и я продолжил.

   – Он из Акацки, мы уже встречались.

   – Да! – оживился человек-трава. – Вы разыскивали Учиху Саске? Берегитесь – он сам вас нашел и он уже рядом!

   – Где он?!

   – Ха-ха! Не скажу!

  Глава Деревни Облака мощным движением развернулся к половинке человека и я торопливо добавил:

   – Он из Акацки, они бессмертные, поэтому...

  Смазанное движение, золотой мазок наруча Райкаге, перечеркнувший белесое существо...

   – ...Убивать его бессмысленно, – договорил я, заслоняясь рукой от белых брызг.

  На полу осталась неопрятная белая куча, но полагать, что подобное убьет это существо – было бы слишком наивно.

   – Ну и как мы теперь будем искать Учиху? – иронично повернулась к качку Теруми.

  Райкаге было замялся... но грохот, донесшийся с первого этажа здания, ответил на вопрос женщины,набравшейся от подруги Цунаде Сенджу полезных привычек насчет своей внешности.

   – Так, ты, из Тумана, следи не только за Хокаге, но и за этим... типом, – бросил пирату из Кири Райкаге, кивнул на меня и посмотрел на своих: – Пошли!

  Взвихрилась пыль... если бы она тут была, хлопнули створки и мы остались смотреть вслед Главе Деревни, Скрытой в Облаке, кинувшемуся мстить за своего брата. Как это знакомо... и как уже достало! А Наруто, если и успел встретить его до Совета, переубедить явно не сумел. Неожиданный сбой в таланте моего родственничка, восполнении которого лепет о всеобщем мире и всепрощении неожиданно превращается в грозное психотропное оружие!..

  Я внутренне встряхнулся и огляделся, улыбнувшись и постаравшись, чтобы улыбка досталась одновременно Темари и Теруми. Блондинка чуть нахмурилась, а рыженькая девушка (вряд ли кто назовет ее женщиной... если хочет долго жить непокалеченным!) улыбнулась в ответ. Я посмотрел на Мифуне:

   – Уважаемый Дайме, раз уж мне приходится здесь находиться – я присяду?

  Конец моей фразы совпал с очередным звуком разрушаемого дворца. Стены чуть вздрогнул и и вместе с ними вздрогнул мой собеседник?

   – Что? Да, конечно, – безразлично пробормотал он, явно думая о чем-то своем.

  Я обернулся, кивнул своим девчонкам, подошел у столу и под ироничным взглядом Мей, подозрительным – Цучикаге, равнодушным – Данзо и непроницаемым – Гаары цапнул стул Райкаге. Сдвинувшись ближе к Мифуне, тем самым показывая,что на месте облачника я не претендую, но просто так теперь они от меня уже не отделаются.

  Я уже почти уселся, когда со стороны Мизукаге раздался неуверенный голос:

   – Эм-м, Мизукаге-сама, скажите... А разве у Каге не должны быть особенные плащ и головной убор?

   – Ох, да, как же это я забыл! – я дернул рукой в жесте фокусника и в моей левой ладони появилась привычная грибная шляпка Главы Скрытой деревни и такой же плащ. На козырьке головного убора был безупречно (ну еще бы – сам ведь писал!) выведен иероглиф 'Водоворот' вот только цвет... Цвет был абсолютно белым...

  Нет, я был на сто процентов уверен, что бабуля не обидится на меня, если я позаимствую кое-что из ее гардероба (эти шиноби такие трогательные – кинулись спасать набор шапок и плащей из-под завалов почти что одновременно с выкапыванием оттуда же людей... Убил бы!), но совсем уж подставлять ее не хотелось... Поэтому я соскоблил всю красную краску со шляпы Хокаге вместе с иероглифом 'Огонь'. Надпись я сделал свою, а вот над цветом очень долго ломал голову. По логике – подошел бы синий, но вот только он был уже занят. Красный – под цвет волос Узумаки – тоже застолбили. Остальные цвета не говорили ничего ни уму, ни сердцу, поэтому я решил не заморачиваться и оставил головной убор как есть, благо белой – была его пропитка.

  Но вот сейчас я имел все шансы пожалеть об этом, потому что, как только я бросил накидку (такая штука здесь называется хаори) на спинку стула и положил шляпу на стол – все присутствующие замерли соляными столпами. Прервалась на полуслове Темари, вздрогнул Цучикаге, туманники и Мей превратились в гранитные валуны... и лишь губы Данзо вдруг искривила усмешка. Мне даже послышался шепот, что-то вроде: 'Все же справился... Как и отец!',но больше никто не обернулся...

  Так мы и сидели. Гаара радовал всех невозмутимым видом, Теруми что-то обдумывала. Цучикаге, как и Данзо, явно брезговал со мной разговаривать, Мифуне прислушивался к грохоту и уже постепенно пробивающимся сквозь него воинственным воплям, а я не видел смысла что-то делать без Райкаге. Он явно был сторонником немедленных решений, потому что на хорошее решение рассчитывать явно не стоило. Если Мей может поддержать Цунаде, а Гаара – меня, то вот Цучикаге явно аж помолодеет от возможности устроить в Конохе гражданскую войну. И переспорить я его не смогу...

  Несколько раз пыталась подать голос Темари, но тут же останавливалась. Тишина за моей спиной иногда взрывалась шушуканьем, но в целом царила тишина. Свите – не положено.

  Наконец, после очередной, особенно сильной дрожи стен Гаара кивнул собственным мыслям и встал с места.

   – Гаара, что мы собираемся делать? – обеспокоенно спросила Темари, а молчавший все это время Канкуро, сориентировавшийся быстрее, произнес:

   – Даже если мы сотрудничали с Конохой в спасении Учихи Саске, он теперь стал на сторону Акацки...

  Канкуро...

  А голос Казекаге совсем не изменился. Что ж вы все такие ледышки, а? Я уже сам себе на вашем фоне клоуном кажусь!

   – Ничего не делать в данной ситуации для меня равно тому, чтобы просто сдаться. И еще – мне не плевать на самого себя... и на людей, которых можно назвать моими друзьями.

  Казалось бы, не прозвучало ни одного имени, но все взгляды почему-то вновь скрестились на мне.

   – Ну, раз ты так ставишь проблему... – усмехнулся я. – Давно пора добиться окончательного решение красноглазого вопроса...

  Я приподнялся, Фу наклонился к Данзо, что-то ему шепнув но неожиданно в наш разговор вклинился Ао.

   – Стой! Я не могу этого допустить! Райкаге-сама поручил мне следить за Хокаге и за тобой!

  Стул снова скрипнул под моим невеликим весом, а я попытался скрыть облегчение.

   – Извини, Гаара, видишь, как все обернулось. Но...

  Я наткнулся на твердый, уверенный... и одновременно обеспокоенный и ожидающий взгляд Темари... и почему-то передумал.

   – ...Но без помощи я вас не оставлю! У меня есть кое-что! Я думаю, что ты обрадуешься своей дальней родственнице!

  Я обернулся и посмотрел на Карин. Алые глаза начали стремительно наливаться паникой.

   – Не беспокойся, – мягко произнес я. – У тебя есть все, чтобы справиться. Просто поддержи их, ладно? Да и, в конце концов... кто совсем недавно победил непобедимого Айдо Узумаки?!

  Паника в глазах девушки стремительно сменилась смущением и она отвернулась, раздраженно фыркнув в унисон с ехидным смешком Йоко. А я снова повернулся к Гааре.

   – Она очень хочет быть самостоятельной, а другой способ этого добиться мне неизвестен, – ответил я на вопросительный взгляд. – Она действительно может оказаться полезной. Да и... я очень надеюсь, что Годайме Казекаге сможет позаботиться об одной-единственной малышке Рин!

  И я поставил локти на стол, сложив ладони перед лицом, скрывая усмешку, и погрузился в задумчивость под возмущенный вопль алоглазой:

   – Не смей меня так называть!!!

  На этот раз захихикала даже Темари, не говоря уж о мелкой девчонке из Ивы – она вообще залилась хохотом. И, как мне кажется, в будущем нам с Гаарой предстоит сойтись в великой битве, выясняя, по отношению к кому из нас Теруми Мей сказала: 'Какой парень!..'

  Во дворце Дайме Страны Железа медленно осыпался потолок второго этажа...

  Глава 25

  Интерлюдия

   – 'Райгьяку Шуйхей'! Не шути с Райкаге, скот!

  Этот... звук (а криком его было не назвать при всем желании) в сопровождении стона разрываемого чудовищной скоростью воздуха и грохота камней, оказавшихся слабее такого мягкого и беззащитного на первый взгляд человеческого тела, был первым, что обрушилось на Годайме Казекаге, в тот момент, когда он вошел в бывший коридор (теперь его было бы уместнее называть залом) первого этажа.

  Одного быстрого взгляда на происходящее Гааре хватило, чтобы понять: дворец был практически уничтожен. Груды камней, глубокие ямы в полу и стенах, обвалившийся потолок говорили о том, что тут бушует стихия... или сражаются шиноби, которые гораздо страшнее каких-то там безмозглых стихий. А неподалеку катался по земле самурай, в тщетных попытках потушить горящие черным огнем достпехи. Черное пламя Аматерасу – Чие-басама рассказывала о нем. Его невозможно потушить, пока то, чем оно затронуто, не сгорит дотла...

  Тот, кто решился бы поучаствовать в этом сражении, стать между Райкаге и его добычей, совершил бы большую ошибку. Потому что как раз в этот миг глава Деревни Облака Ударил Саске, окутанного тем самым черным огнем. Ударил голой рукой, без какой-либо защиты. И мощь удара была настолько велика, что пламя расступилось перед яростным натиском. Саске улетел в груду камней, а Райкаге, бросив презрительный взгляд на собственную горящую руку, прыгнул к своей жертве...

  Описание происходящего потребовало бы гораздо больше времени, чем само действие – скорость Райкаге была воистину чудовищна. Но еще с не самой любимой Казекаге поры пребывания джинчуурики он вынес для себя одну простую мысль – иногда лучше не думать. И высшая мудрость правителя состоит в том, чтобы отличить тот самый нужный момент.

  Вот и сейчас – Гаара не раздумывал над уместностью своих действий, а просто отдал приказ своему песку. Если бы Пятый Казекаге был обычным человеком – он бы расстроился, потому что всех его тренировок, боевого опыта и многолетнего противостояния с, пускай самым слабым, но все же – биджу, хватило только на то, чтобы прикрыть Учиху от неминуемой гибели в самый последний момент...

  Канкуро и Темари тоже не подвели – девушка взмахнула веером, перекрывая отскочившему от песчаного щита Райкаге дорогу к Саске, а кукольник сдернул с пострадавшего самурая горящие доспехи. Они поняли, что Казекаге хочет прекратить драку – без всяких слов. Впрочем, иначе и быть не могло – Гаара уже давно доверял брату и сестре больше даже, чем себе самому.

  Он покосился за плечо. Гаара опасался за то ли данную ему в помощь самым непредсказуемым типом, которого он знал – далеко переплевывающего в этом даже Наруто, то ли просто навязанную девчонку... Но даже такой, далекий от настоящего чувства присмотр оказался лишним – его алоглазая 'сестра' застыла позади, не отводя странно блестящих глаз от выкарабкивающегося из каменной кучи Саске...

  Самураи, не вмешивайтесь. Это дело шиноби, вам необязательно умирать, – обронил бывший джинчуурики.

  Солдаты Страны Железа, группирующиеся (им очень хотелось так думать...) вдоль стен, кто-то с неприкрытым облегчением выдохнул:

   – Спасибо, Казекаге-доно! простите...

  А остановившийся облачник отвернулся от своей жертвы:

   – Зачем ты остановил меня, Казекаге? Отвечай или пожалеешь!

   – Если бы вы продолжили атаку, пострадали бы еще сильнее, – равнодушно ответил Гаара, указав движением зрачков на черное пламя, уже охватившее руку собеседника до локтя. – Кроме того, мне нужно поговорить с Учихой Саске.

  Райкаге раздраженно отвернулся и махнул рукой в подобии разрешения. Впрочем, рука тут же окуталась шипастой аурой из молний и облачник резким движением отсек свою горящую руку. Лицо его при этом по-прежнему кривилось в брезгливой гримасе. От ближайшей стены к нему тут же бросилась его команда.

   – Райкаге-сама!..

   – Ши, поторопись и останови кровь! Как только закончишь, я займусь Учихой!

  Культя ткнулась вперед и блондин из сопровождения тут же протянул к ней ладони, окутанные зеленоватой сферой.

  Гаара перевел взгляд на Саске. Тот уже выкарабкался из груды камней, выпрямился и скрестил руки на груди. Правый глаз его был закрыт, из-под век текла кровь – похоже, это сражение и ему не далось легко. Но в левой глазнице по-прежнему светился черный багрянец...

   – Гаара, это бесполезно, – проговорил Канкуро. – Если бы его можно было в чем-то убедить, думаешь, Наруто не сделал бы этого? Он не такой как ты!

   – Кроме того, он напал на нас всех и доказал, что он преступник. У него нет будущего, он чудовище. Оставь его такому же чудовищу...

  Темари зябко передернула плечами. Ее младший брат чуть повернул к ней голову – с некоторых пор, а, если точнее, с недавнего эффектного расширения Совета Каге с пяти участников до шести, девушка стала слишком резкой. Но продолжения не последовало...

  Казекаге вздохнул – разумеется, про себя. Брат и сестра, как уже давно сложилось, всего лишь высказали то, что было на душе у него самого. Но он должен был хотя бы попытаться. Вспомнился Наруто... и вдруг, почему-то – Айдо. Может, потому, что вечная насмешливая гримаса красноволосого 'родственника' была неуловимо похожа на каменное выражение лица стоящего напротив Учихи? Может, она служит тем же целям – прятать настоящие чувства? Тогда, действительно, стоит попытаться. Хотя бы затем, чтобы понять – и с чем связана и чем грозит Суне и лично Казекаге повысившаяся эмоциональность Темари...

   – Твои глаза совсем не изменились, – проговорил Гаара, посмотрев на Учиху.

  Тот не пошевелился.

   – Со временем я осознал, что жизнь ради мести ни к чему не приведет, – продолжил бывший джинчуурики. – Не замыкайся в своей ненависти, иначе не сможешь жить дальше. Мы с тобой похожи – мы были во тьме. Именно поэтому мы оба можем видеть маленький проблеск надежды!

  Губы Саске вдруг шевельнулись – как будто раскололась гранитная плита.

   – Тьма? О, нет!.. Я видел свет, Казекаге! Слишком много света, который заслоняет от меня мою тьму! Передо мной нет ничего, кроме света! А вам всем – достанется темнота!..

  Учиха вдруг замолчал, а затем, не обращая больше никакого внимания на Казекаге, перевел взгляд ему за спину.

   – Здравствуй! – мягко, но не меняя выражения лица, признес Учиха. – Давно не виделись!

  Девушка вздрогнула, а Саске продолжил:

   – Ну как тебе? Еще не разочаровалась? Может быть, наконец подумаешь головой и пойдешь со мной? Я найду применение твоим талантам. А то твоя замена оказалась довольно бесполезна! Не надоело выбирать друзей по цвету волос?

  Где-то наверху, на чудом уцелевшем балконе, раздался звук, как будто девушка зажала себе рот, чтобы не вскрикнуть...

  Казекаге следил за порученной ему девушкой. С каждым словом, срывавшимся с губ Саске, она все больше и больше напрягалась, в конце превратившись в натянутую струну. Казалось, еще одно слово – она лопнет, сорвется, сотворив какую нибудь глупость... И бывший джинчуурики был твердо намерен не позволить этому случиться...

   – Гаара, не поддавайся эмоциям, помни, что ты Казекаге, – встревоженно произнес Канкуро. Он знал, о чем говорил...

  Но алоглазая девушка вдруг шумно выдохнула, расслабилась и поправила очки на переносице, блеснув стеклами.

   – Нет, – коротко бросила она и, сделав шаг спряталась за спину Гаары.

   – Что ж, тогда у меня нет причин оставлять тебя в живых. Ты бесполезна! – бросил Учиха.

   – Я понимаю тебя, Саске. И... мне жаль, – ответил щупловатый парень с коротки=ой стрижкой и иероглифом 'любовь' на лбу.

  Темари раскрыла веер, перед Канкуро в белом облаке возникла фигура, полностью замотанная в ткань, а бывший джинчуурики шагнул чуть вперед. Пусть брат и сестра поняли, что он почувствовал услышав эти слова, но... Казекаге не мог позволить, чтобы даже самые близкие увидели, как по щеке повелителя Песка пролегла влажная дорожка.

  Правый глаз Саске внезапно распахнулся и черное пламя Аматерасу вспыхнуло там, где стоял Гаара... Вспыхнуло бы, если бы не песчаная волна, в последний момент заслонившая суновцев.

   – Подумать только, ты смог защититься. Ты в хорошей форме!

  Если бы Саске это умел – он обязательно бы улыбнулся.

   – Но, Гаара... Моя абсолютная защита превосходит твою!

   – Ну, долго еще, Ши?! – рыкнул на подчиненного Райкаге, расположившийся поодаль.

   – Еще чуть-чуть!

  Ирьенин не убрал рук, зато второй из Облака – темнокожий и беловолосый – стремительно сложил несколько ручных печатей:

   – Я помогу Суне! Райтон!

  С его пальцев ударил ослепительный луч, воткнулся прямо в Саске... и уперся в странную фиолетовую пелену, вдруг выросшую перед ним.

  Луч пропал, а пелена росла и уплотнялась, пока не слиплась в исполинский полупрозрачный скелет, кое-где обтянутый мышцами. И, судя по пляшущей вокруг него энергетической ауре, это был далеко не конец...

   – Только тот, кто пробудил обе техники Мангеке в своих глазах, способен управлять третьей... Сусаноо!

  Губы Саске искривились, а рука скелета медленно, будто красуясь, начала подниматься вверх. В костяной ладони лениво сверкнула фиолетовая искра.