Текст книги "Лестница в небо. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Laaren

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

  И был второй, кого она встретила в той памятной роще – с красными, как огонь в очаге, длинными и... мягкими, как вода в ручье, волосами. Казалось, он был полной противоположностью блондину. Он никогда не грустил – на его лице всегда была улыбка. Нет, Хината видела его задумчивым, смотрела, как его лицо искажает гримаса страха, а иногда – и боли. Но всегда – он думал, как поступит лучше, боялся – за других, и даже боль не была дня него проблемой. Губы девушки раздвинулись в секундной улыбке – это же надо было додуматься, превратить потерю собственной руки в почти приглашение на свидание, только чтобы ее отвлечь... Он никогда не думал о себе, всегда казался таким умным и взрослым, рядом с ним Хината вдруг понимала, что все ее проблемы – это и не проблемы вовсе, и это чувство хотелось испытать снова и снова. Не раз и не два она повторяла прозвище, которым он наградил ее в детстве: 'Принцесса'. И именно это слово придавало ей сил тогда, когда, казалось, дальше ничего нет. И в бесконечных тренировках с отцом, и в неприятностях, которые Киба почему-то называл приключениями, и на памятном экзамене. Лишь гораздо позже, когда братик Неджи наконец-то перестал на нее злиться, она узнала, что тогда произошло. Неджи говорил об этом неохотно, но девушка все-таки вытянула из него правду – с наследницей клана, пусть даже не отвечающей всем суровым требованиям, дано тягаться немногим. Узнала... и испуганно замерла – ее душа тогда еще не была готова принять такое как должно. Вот только... уже очень давно она не слышала слова 'Принцесса' из уст, впервые его произнесших...

  Эти двое были абсолютно разными, казалось, все, что происходило в их жизни, случалось лишь с одной целью – развести линии их судьбы в разные стороны. Но было и то, что их объединяло – они были похожи. Похожи друг на друга так, как только могут быть похожи братья. И было еще кое-что – сама Хината.

  Она никогда не думала, что ей придется делать выбор в такой ситуации. Много раз она воображала, как это будет, а порой девичью головку посещали странные мысли, от которых становилось жарко. Ну ведь в самом деле – он Узумаки... и Он – Узумаки. Один клан... одна семья... и одна... она. Хината всегда старалась отгонять такие мысли подальше, но они всегда возвращались. Редко... но в последнее время чаще. Особенно – по ночам...

  Как бы то ни было, а проблема выбора всегда маячила перед ней. Она думала, что в конце концов все поймет сама... или будет идти к ответу сквозь непонимание и страдание, а по обе стороны от нее будут стоять Наруто и Айдо, и каждый будет просить, чтобы она выбрала именно его... Но все произошло очень быстро и буднично – на поле битвы, в вихре неостановимых смертей и посреди деревни, злой волей существа, которого уже давно не следует называть человеком, превращенной в одну огромную воронку. И именно здесь Хината окончательно и бесповоротно поняла, что не может его отпустить... Что она готова отдать по капле свою жизнь, лишь бы сказать Наруто эти слова, которые она тысячи раз крутила в мыслях, пробуя их на вкус... но которые сейчас застыли у нее на губах вкусом льда и крови. Она вспомнила все – как тайком смотрела на него, как следила за его тренировками, как ловила его взгляд, сама стремительно опуская глаза, лишь только он на нее посмотрит. Она могла смотреть прямо в глаза лишь одному человеку... Оказалось, что выбора нет – он был сделан очень-очень давно, и оставалось лишь озвучить его...

   – Я люблю тебя, Наруто-кун!!!

  Хината последний раз взглянула в пронзительно-голубые глаза и рухнула в облако пыли. В ее теле были переломаны почти все крупные кости, ребра уже наверняка пробили легкие, она уже не могла стоять, бросившись в последнюю атаку только на силе воли. Оставалось только умереть, надеясь, что те несколько минут, которые она отвлекала врага, помогут Наруто собраться и ее смерть станет не напрасной. Но, перед тем, как ее глаза закрылись, железный штырь, опускающийся на нее с небес, внезапно заслонило видение лица, обрамленного ореолом красных волос, кажется, обративших самое себя в настоящее живое пламя. В голове вдруг проскочила мысль:

  'Пусть я уже сделала выбор... Но я счастлива, что моим последним воспоминанием в этой жизни – будет он...'

   – Айдо... прощай... – прошептали непослушные губы, а веки почти опустились... когда зеленые глаза с красной искоркой на самом дне посмотрели на нее и вдруг моргнули, а до ушей долетел такой знакомый, долгожданный... и невозможный здесь и сейчас голос:

   – Хини-тян! Ты куда, мы еще не обсудили твое поведение! Нам нужно о многом поговорить... Принцесса!

  Хинату подхватили и подняли сильные руки, и глаза нереального лавандового оттенка вдруг распахнулись во всю ширину:

   – Айдо... Ты настоящий! Но ведь ты... Я... Ты ведь слышал... Ой, что теперь будет!..

  И с этими словами Хината, лежащая на руках красноволосого парня окончательно и по-настоящему потеряла сознание, уже не почувствовав, как по ней расползаются теплые и нежный прикосновения лечебных печатей в количестве шести штук сразу. Гораздо больше, чем у держащего ее человека было рук, данных от природы. Но это уже было совершенно неважно...

  Айдо.

  Я поднял Хинату, оказавшуюся очень легкой, на руки, мельком огляделся по сторонам... Основное действо заслоняли белые облака. Мда, все же делать клонов с ручной печатью, хотя бы одной – гораздо эффективнее, никаких белых облаков бесполезно рассеивающейся чакры. Но одним усилием воли все же быстрее. Но и того, что я увидел, мне хватило. Главные действующие лица заняты, капелька времени у меня есть. Поэтому я, больше не медля, шагнул вперед и Хирайшин гостеприимно распахнул мне свои объятия, чтобы мгновение спустя – выпустить совсем в другом месте. Я остановился и розовая макушка поднялась, открывая заплаканную мордочку Сакуры.

   – Айдо? Но... Как?

   – Позаботься о ней, – я положил Хинату на землю перед девушкой. Заменить качество количеством – было неплохой идеей, за пару секунд, которые прошли с момента установки печатей, Хини оклемалась настолько, что даже без сознания крепко вцепилась мне в плечо, никак не желая отпускать. Я осторожно оторвал ее от себя. Чего мне стоило заставить все шесть 'Восстановлений' работать синхронно – не понять никому. Вряд ли у меня получится проделать такой фокус еще раз, но... сегодня мне удается очень многое... Я выпрямился и все же на секунду задержался:

   – Сакура. Много... погибло?

   – Очень... – девушка наклонилась к Хинате, но тут же изумленно подняла голову.

   – – Печати, – коротко бросил я. – Не трать чакру, просто... унеси ее отсюда.

  Айдо... – Сакура все никак не могла угомониться. – Пожалуйста... не уходи! Помоги Наруто! Помоги... нам!

   – Я и не собирался никуда уходить, – по правилам здесь надо было бы улыбнуться, но... я попытался и губы послушно растянулись в резиновой гримасе. – У меня здесь еще есть дела! Уходи отсюда, здесь опасно.

  И я наконец шагнул обратно.

  Здесь почти ничего не изменилось. Все так же стояли шесть моих клонов, держа в вытянутых ладонях стенки одномерной клетки, сидящий в ней неестественно рыжий человек (наверное) в форменном плаще 'Рассвета', пробитый насквозь железными штырями в самых неожиданных местах с интересом смотрел на происходящее... Но в одну из стен клетки с наружной стороны долбилось существо... Ярко-красное, а местами темно-багровое, освежеванное тело постоянно текло, будто нарисованное небрежными штрихами карандаша, морда со светящимися дырами глаз и пасти неотрывно таращилась на заключенного, а из крестца заканчивал расти пятый хвост. И, хотя я уже не раз видел такое, не смог удержать нервную дрожь. Ками, как же мне повезло... Повезло, что я не такой и всегда старался идти к силе самостоятельно. А когда не получалось – то рука об руку с кем-то, а не вырывая кусок могущества с ошметками мяса...

   – Интересно, когда он сообразит, что барьер не пробить? – негромко сказал я. Серо-фиолетовые глаза тут же поднялись на меня, а джинчуурики в Покрове Биджу повернул башку на звук.

   – Так вот ты какой, Айдо Узумаки, – проговорил пленник одномерности. – Зачем ты пришел? Хочешь кого-то спасти? Надеешься победить меня? Или... считаешь, что твоя боль сильнее моей?

  Он усмехнулся, а я посмотрел на него.

   – Боль? О, нет. О боли речь не идет, а вот от моей ненависти у Йоко того и гляди вырастет второй хвост. На твое и мое счастье, она мне доверяет. Именно поэтому я чувствую всех здесь... А где-то там, под завалами... у стены бывшей деревни... теплится маленький красный огонек. Ему не больно, он не ранен, ничего такого. Он просто очень устал держать Трехгранный барьер, у него заканчивается чакра и он сильно злится... На себя, потому что ничем не может помочь человеку, который находится сейчас рядом с ним... и который за короткое время смог стать ему учителем и другом... несмотря на свой мерзкий характер. Поэтому мне не больно, кукла... – запертый дернулся от неожиданности. – А мою ненависть помогает сдерживать самое близкое мне в этом мире... да, пожалуй, во всех мирах существо, потому что я тоже пустил ее в свою душу. Совместное лечение обугленных кусков, которые надо снова превратить в девушку – очень сближает. Это счастье, когда рядом с тобой есть кто-то, кому можно настолько доверять. Впрочем, тебе это тоже знакомо, правда, Нагато? Конан рядом с тобой? Буду счастлив познакомиться, Джирайя очень много о ней рассказывал, в своем стиле, конечно!

  Серо-фиолетовые глаза впились в мое лицо, а от расслабленности не осталось и следа.

   – Кто ты такой? Что тебе здесь нужно? – напрягся барьерный затворник.

   – Кто я? Просто еще один ученик Джирайи! Наши ряды ширятся, да, Нагато? А что мне нужно? По сути – очень мало. Видишь ли, Йоко пустила меня к себе в душу, прямо туда, где находится Та-что-и-есть-Она. Поэтому я сейчас чувствую всех существ, способных испытывать эмоции, в радиусе десяти километров. Но тебя среди них нет...

  На секунду я перевел дух и продолжил:

   – Я смотрю, Наруто неплохо здесь порезвился. Уничтожить пять из шести тел Пейна – та еще задачка, не знаю, справился бы с таким я сам. Пейн... интересное словечко, абсолютно английское. Видимо, я не первый такой здесь... Эй, Нагато, тебе ничего не говорят слова 'vodka', 'matreshka', 'Gorbachev'?

  Концентрические окружности зрачков не отрываясь смотрели на меня, и на дне их стыло удивление... Я вздохнул.

   – Значит, нет? А жаль, все было бы гораздо проще... Кстати, Нагато, Джирайя рассказал мне о способностях всех твоих кукол, но в талантах этой – он так и не разобрался. Не расскажешь, что она может? На что способно тело Яхико, а? – пленник дернулся уже гораздо заметнее и я удовлетворенно вздохнул в глубине души. Цель почти достигнута – сражаться с неуравновешенным врагом гораздо проще. Все-таки болтовня перед боем – не такая уж и глупая затея. Ну и заключительный аккорд. – Не хочешь... Ну что ж, разберусь сам. А затем я найду тебя, убью всех, кто будет защищать тебя... И заберу твои глаза! Мне они нужнее, уж поверь!

  В этот самый момент джинчуурики решил напомнить о себе. Он перестал слушать наш разговор, раздраженно рыкнул и повернулся ко мне всем телом.

   – Кажется, мне здесь не рады, – произнес я прямо в морду существа, и уже внутрь себя:

  'Поможешь, малыш?'

  Где-то в глубине раздался тяжелый вздох:

  'Ну когда же ты запомнишь, что я давно не малыш? Уже и видел сам, и слышал... и даже чувствовал! У меня теперь совершенно иные потребности! – девоч... нет, все-таки девушка хихикнула, чуть помолчала и продолжила: – Конечно, помогу. Держи!'

  Все вокруг подернулся красной дымкой, скрывшей фон, но зато невероятно четко обрисовавшей предметы рядом. Форма Девятихвостого, высвободившая уже пять хвостов, недоуменно рыкнула и сделала одно маленькое движение ко мне. А затем я шагнул навстречу... и мир бросился мне в лицо. Это совершенно отличалось от моих печатей, даже от 'Скорости Света'. Воздух – не мешал совершенно, и ускорилось не мое восприятие, опередившее слабое тело, ускорился я сам, весь и целиком. Я едва успел поднять руку и спустя неразличимый миг в воздухе повисло багрово-красное чудище, схваченное моей стиснутой ладонью за горло. Оно дергалось и вырывалось, хлеща во все стороны лапами и хвостами. На меня обрушился град ударов, но он оказался не в силах разорвать такую тонкую на первый взгляд оранжево-красную ауру, покрывшую все мое тело...

  'Йоко, почему?..'

  'Потому что... мы вместе, а они – враги друг другу. Ты ведь помнишь, что биджу слабее, чем джинчуурики? До этого момента эти слова казались мне глупостью, ведь я... помню, как все происходило. Но теперь... Нужно всего лишь поверить и отдать всю свою силу другому. Не просто меняться местами по желанию, а действительно открыться до конца. И получишь энергию обратно в десятикратном размере. Синергетический эффект, как ты любишь выражаться. Только я никогда не думала, что к отношениям между... людьми это тоже применимо.'

  'Больше, чем к чему бы то ни было, Йоко. Помнишь, я всегда тебе говорил, что ты не одна? Теперь видишь сама – целых пять хвостов не могут пробить Покров одного маленького... эй-эй, не дуйся, зато очень милого и симпатичного!.. хвостика!

  'Больше всего я ненавижу моменты, когда ты прав. Тогда ты становишься потрясающе занудным... – совсем по-взрослому вздохнула моя дочь. – Не зазнавайся, есть еще кое что... Я только недавно поняла. Но про это я тебе не скажу! Ладно, что мы будем делать с ним?'

  'А сейчас тебя ждет небольшой сюрприз!'

  Я сосредоточился и на моей руке, державшей за горло чудовище, вспыхнули линии. Печать 'Сейши' была совершенно обычной... за исключением того, что линии полыхали ослепительным солнечным светом. Фуин быстро переползла на джинчуурики, неожиданно для него самого ставшего жертвой, опутала его полностью, от ушей до всех пяти хвостов, и на меня наконец перестали сыпаться удары. Багровое тело, расчерченное оранжевыми линиями и как никогда ставшее похожим на свежий говяжий окорок в подарочной сеточке в витрине супермаркета, пару раз дернулось и затихло, и на меня уставились идеально круглые дыры в пылающий ад. Кажется, или даже в этом свечении промелькнуло удивление?

  'Папа, но как? Я же не могу использовать печати!'

  'А ты их и не использовала. Фуин сделал я, с помощью твоей энергии. Красиво, правда? Причем, знаешь?.. Мне почему-то кажется, что вот именно сейчас мы с тобой можем полностью и безвозвратно замуровать Кьюби в его клетке. Но вот как это сделать – я не знаю. Пока не знаю...'

  Внезапно со стороны одномерной клетки до меня долетел странный звук – как будто кашель кого-то, кто давно забыл, как это делается.

   – Невозможно... Нет, невозможно... Ты не можешь быть еще одним... тогда зачем это все нужно?..

  А в моей душе в это время шел совсем другой разговор:

  'Пап, может, не надо? – неуверенно проговорила Йоко. – Он все же живой... У меня есть идея получше!'

  Мое лицо вдруг зажило собственной жизнью. Губы растянулись в каком-то зверском оскале, а горло исторгло прямо в морду джинчуурики какие-то жуткие завывания:

   – О-О-О! Еда-а-а!.. Хоч-чу-у тебя! Съем! Вкус-с-сный!

  Туша, висевшая в моей руке, странно задергалась, будто стараясь убраться подальше, а я с трудом вернул контроль над лицом голосовыми связками:

   – Йоко, я уже просил – не разговаривай... мной! И не пугай... дедушку, он старенький, у него маразм! – посмотрел в зенки связанного чудища и отшвырнул его в пыль. – Отдохни пока – не до тебя. Но лучше бы тебе вести себя прилично!

  Я обернулся... и наткнулся на взгляд серо-фиолетовых глаз.

   – Как? Как ты смог сделать это? Где ты нашел... десятого?

   – Десятую. Она обидчивая, лучше не зли ее. А как? Тебе не понять, Нагато. Ведь ты никого никогда не любил!

   – Нет! Ты не знаешь... Хорошо, – вдруг успокоился он. – Чтобы вернуть себе цель... Чтобы моя боль была не напрасной... Я уничтожу тебя и все, что ты принес в этот мир!

  Пленник вдруг раскинул руки в стороны... и произошло то, что доселе казалось мне невозможным – одномерные стенки вдруг выгнулись дугой и раскололись с тонким хрустальным звоном, от которого содрогнулось пространство вокруг. Клоны, державшие барьеры, развеялись, а шестая кукла Нагато опустилась на землю.

   – Ты спрашивал, что я могу? Так слушай: 'Тендо: Шинра Тенсей'! – проговорила кукла.

   – Ну конечно же – гравитация! Разве могло быть по-другому? Радуйся, Нама, ты оказался... прав! – последнее слово я произнес в тучу пыли, которая поднялась от моего удара. Но как ни увеличилась моя скорость, техника Пейна была быстрее. Он отскочил в сторону.

   – Ты не сдаешься? Хорошо! Хоть ты и недостоин, я... позволю тебе почувствовать боль! И первым – я уничтожу это мерзкое надругательство над мирозданием – твоего биджу! И все вновь обретет смысл! Баншо Тенин!

  Кукла Нагато вытянула ко мне одну руку, а вторую оставив в сторону. Из рукава вынырнул железный штырь и меня все сильнее и сильнее потащило прямо на него.

  'Что будем делать, надругательство?' – страшно не было. Вот ни капельки. На самом деле, эта драка не имела для меня никакого значения – ведь все уже произошло. Добиться моей цели она мне не поможет никак. А поэтому – почему бы и не спросить? Глядишь, чему-нибудь и научится. Ведь я, как уже понятно, не всегда смогу быть с ней рядом...

  'Пап, ты ведь уже все придумал, я не настолько глупая, – чуть обиженно отозвалась Йоко, но тут же оживилась. – Но, если хочешь знать мое мнение – давай покончим с этим хамом, оскорбляющим девушек, одним ударом!'

  'Экая ты кровожадная! – хмыкнул я. – Он не знает, что ты девушка. Я думал о чем-то подобном, но хотел обойтись обычным сенсорным барьером. Не знаю, получится ли у меня...'

  'Не сомневайся, а просто сделай! Сейчас мы – одно, а у меня получалось!'

  Разговор одной части разума с другой не занял и мгновения. Притяжение все еще нарастало, железный штырь, на который меня хотели насадить, как бабочку на иголку, мои ноги едва оторвались от земли, а я поднял голову к небу. По нему неторопливо ползли легкие белые облачка, ничуть не обращая внимания на происходящее внизу. Здесь умирали люди, здесь сталкивались силы, в обычное время просто обошедшие бы одна другую стороной, ибо им просто нечего делить... Но, как оказалось – в Коноху действительно ведут все дороги. Именно отсюда почему-то принято начинать завоевание мира. И пусть я ушел из деревни и ничуть не жалею об этом, все равно – здесь есть то, что дорого мне. Деревню очень хочется сохранить... но пока что – я собираюсь ее разрушить!

  Я глубоко вздохнул, открыл рот и с силой вытолкнул весь воздух, собравшийся в легких. Выдох получился очень длинным... Дыхание давно закончилось, а перед моими губами, ничуть их не обжигая, начало формироваться облачко ярчайшего света. Откуда-то из-за спины в это облачко ныряли крупные шарики темно-фиолетового и ярко-голубого цветов, но я не обращал на них внимания, потому что правое легкое пыталось рассыпаться углями, левое – разлететься в клочья от напора ветра, а в спине тяжко ворочалась и пыталась выбраться наружу впервые задействованная на полную мощь Печать Отшельника. Облачко все разрасталось и разрасталось и вот – потоки чакры сдвинулись, начиная первый, еще неуверенный, но неостановимый виток по поверхности формирующейся сферы.

  Я летел к кукле Нагато, когда-то давно носившей имя Яхико и бывшей самым близким ему существом в этом мире... и вместе со мной летел небольшой, сантиметров в тридцать, сияющий шар, вращающийся напротив моих раскрытых губ.

  Лицо куклы дрогнуло в попытке усмехнуться, а сама она пробормотала: 'Даже не биджудама... Всего лишь стихийная техника... Так даже лучше – мы разделим последнюю боль вместе!', но я не обращал на это внимания, всеми силами стараясь не отпустить шар, где в невозможном никогда до этого виде сошлись Инь– и Янь-чакра биджу, энергия мира и концентрированный Солнечный Ветер. На мгновение промелькнула мысль, что ЭТО придется как-то назвать, но, против обыкновения, ничего веселого и издевательского в голову не лезло. Эта сфера – сама по себе уже была издевательством над законами этого мира.

  'Ашидама...* Вполне достаточно. Ведь это название вряд ли кто-то услышит. А если и услышит – то уж точно не сможет никому рассказать!..'

  ________________________________________________________________________

  * Ашидама ( от яп. あし: ashi, 'зло' и 球 : tama, 'шар') – 'Шар Зла', 'Злая Сфера'. прим. авт.

  ________________________________________________________________________

  В последнее мгновение Нагато, кажется, что-то понял. Ну еще бы – сфера уже начала жечь меня самого – даже в Покрове Биджу, даже моя собственная чакра... Его ладонь начала опускаться, прерывая технику, притяжение ослабло, но было уже поздно. Я последним усилием упустил голову, смыкая губы, шагнул вперед, прямо навстречу земле, на которую падал... и рухнул в прохладную пустоту, где не было ничего. Совсем ничего.

  Спустя всего секунду я стоял на уцелевшей стене, некогда окружавшей Конохагакуре Но Сато, а теперь ставшей плотиной для дикой мешанины обломков, битого камня и мусора. Стоило бы наконец заняться поиском Кано, но я не мог. Я держал перед собой два барьера – один перед другим, стараясь не допустить спекания земли в том месте, где я чувствовал своего племянника и Хаттори. В конце концов, гравитация – такая же фундаментальная вещь, как и четвертое агрегатное состояние вещества, стоит поберечься. Кто знает, чем все это закончится?

  Дикий ветер бился в мои барьеры, на стену, угрожая развалить ее окончательно, стремительно накатывалась ударная волна, а я стоял и смотрел, как в грибообразном облаке и ярчайшем свете, обжигавшим глаза до кровавых слез, над Конохой восходит второе солнце. Новое Солнце нового мира, который больше никогда не станет прежним...

  Глава 17

  Над развалинами Конохагакуре отгорел закат эпохи, когда Скрытые Деревни были оплотом мира и безопасности в бушующем океане перманентной войны всех со всеми. Погасло второе Солнце, высветившее своими лучами время, когда снова – никто и нигде не может считать себя в безопасности. А я стоял на груде шатающихся обломков, в которые превратилось место, где я родился, и откуда мне еще нужно было вытащить тех, ради кого я живу, и настороженно осматривал картину, расстилавшуюся передо мной. Ашидама это, конечно, хорошо... Йоко, против обыкновения, одобрила название. Кажется, у моей дочки начинает пробиваться обычное для шиноби тщеславие... Я не уверен, что даже пространственные барьеры бы выдержали прямое попадание. Но... что-то говорит мне, что существо, управляющее гравитацией и превратившее деревню в двухкилометровый кратер, способно на многое. Тем более, у моей... нашей... техникой эту штуку назвать как-то не поворачивается язык... есть один недостаток, которым в свое время я воспользовался лично.

  Насколько я понял, разбираясь в сбивчивых эмоциях уцелевших, тонким ободком окруживших деревню, видимо, успев сбежать, и большой группы людей, прячущихся сейчас где-то под Горой Каге, Нагато просто пришел в деревню и начал убивать. Всех, без разбора, каждого, кто встретится у него на пути. Каждая из его шести кукол показала все, на что она способна. Устав от бессмысленных убийств, тело Яхико применило гравитационный удар, вбивший деревню в землю. А затем – вернулся Наруто, которого не было в деревне в тот момент.

  Сейчас, копошась в эмоциях, буквально захлестывающих меня ('спасибо' способности Йоко, скрещенной с усилением Печати Отшельника. Кажется, сенмод – это нечто гораздо большее, чем я считал до сих пор...), я не мог понять – неужели все эти люди когда-то ненавидели и боялись Наруто? Столько веры и надежды было связано с его образом... Рыжий с тремя жабами – каждая размером с дом – внезапно возник посреди кратера, шутя (так мне говорило все то, что я чувствовал) разметал и уничтожил пять кукол в плащах Акацки, но последний все же смог поймать его. И тут появился я...

  Насколько много светлых чувств было связано у выживших с объявившимся Наруто, настолько сейчас их эмоции были переполнены страхом и ужасом. Красное пятно в центре кратера, держащее на весу истекающее багровым тело... Внезапно разгорающееся пламя... И новосотворенное солнце, ярящееся светом, не оставляющим от любых препятствий на своем пути даже пепла, только смутные светлые контуры на камнях... А еще... Немногочисленные огоньки человеческих эмоций, невесть каким чудом уцелевшие в стенках кратера и под грудами камней в нем самом, сейчас вспыхивали и гасли... Вспыхивали и гасли... И от этого у меня начинала раскалываться голова...

  Все окружающее вдруг подернулся дымкой, будто между мной и миром опустился пыльный, давно не протиравшийся стеклянный колпак, и сияние человеческих чувств приугасло. Стало невозможно различить их оттенки, перестали долетать образы, и осталось только понимание, что люди – есть... Я благодарно посмотрел в собственную душу, и поймал ответную мимолетную улыбку – Йоко приглушила свою способность. Да уж, эмпатия – не всегда хорошо.

  Уступчатую, в три порога – стены деревни, километровое чистое пространство и выплавленная яма метров десяти-пятнадцати шириной – воронку, созданную моими и Нагато трудами, постепенно заполняла вода, медленно сочащаяся из-под спекшейся земли. Видимо, Ашидама прожгла почву до первого водоносного слоя... а может, это был водопровод с канализацией – какая теперь уже разница?

  По поверхности воды пробегали мелкие волны от ручейков, ветерок гонял от берега до берега мелкую рябь, и в остальном ничего не нарушало спокойствие будущего озера. Да уж, если бы не дочка – не знаю, что бы я сейчас чувствовал. Коноха... Жители... Люди, которых я вполне мог бы назвать друзьями... Мне кажется, что быть демоном – очень удобно. Для нее это место – не более, чем одно из поселений шиноби, а люди – обычные человеческие существа, которые все равно когда-нибудь умрут. Ей нет до них никакого дела, и то, что только что мы самолично поджарили человек сто – не более чем случайные жертвы в борьбе за выживание.... Вновь вернулась режущая боль в голове...

  'Сам ты демон! – прервал мои размышления обиженная мысль. – Я обычная девушка и не настолько бесчувственная, как ты думаешь! Кажется, я переборщила с эмоциональным контролем, ты совсем уж какой-то... Ладно, разбираться будем потом. А сейчас – займись Кано, он прямо под нами!'

  Я окинул взглядом кучу, на которой стоял, прикидывая, как бы побыстрее и с минимумом повреждений ее разметать... Но вдруг – вода в центре озерца забурлила и взметнулась вверх здоровенным фонтаном. Капли зависли в воздухе, образовав неестественно неподвижную воронку и из ее середины одним прыжком, мягко приземлившись на водную гладь, выбрался...

  'Интересно, и почему мы не почувствовали, что он жив, а, Йоко?' – философски подумал я.

  Даже с такого расстояния я чувствовал взгляд серо-фиолетовых глаз. Они смотрели на меня сквозь прозрачную пелену освобожденных и падающих вниз водяных капель. Их обладатель стоял, немного пошатываясь на волнах, устремившихся в выбитую гравитацией полость под поверхностью земли, и его поза не предвещала мне ничего хорошего...

  'Пап, прости... – виновато проговорила девушка. – Просто кукла не чувствует, а ее хозяин слишком далеко...'

  'Да уж, и правда – какой из тебя демон! Только и можешь, что стареньких девятихвостых лис до икоты запугивать!' – хмыкнул я.

  'И ничего я не страшная! – возмутилась уже забывшая об оправданиях девушка. – Лучше подумай, что мы будем теперь делать!'

  'Да все просто – вернемся к моему плану. Благо чакры вокруг вылито столько, что я вообще удивлен – как камни до сих пор сами по себе не летают!..'

  Я чуть приподнял ладони и в них одновременно блеснули, закручиваясь вокруг себя, две темно-синие искорки. Разенган... Сколько раз я обзывал эту технику слабой и пригодной только в качестве тренажера, и сколько раз применял ее – и еще применю – в самых разнообразных ситуациях? Когда печати слишком медленны, когда все дистанционные техники бесполезны, когда надеешься только на собственное тело, но для достижения цели оно слишком слабое – на помощь приходит Спиральная Сфера... Наверное, я все же был неправ насчет Минато... насчет отца – даже уйдя так... как он ушел, он позаботился о своих детях. Разенган и Хирайшин – это то, что должно было защитить нас, его детей, от всего на свете... И то, что Наруто влюбился в крутящийся шарик, а я не мыслю себя без телепортации – беда невелика, ведь мы должны были помочь друг другу... Эх, ладно, на том свете перед ним извинюсь. Главное – не умереть сейчас, а то, судя по всему, что я видел – в потустороннем мире над Конохой сейчас столпотворение и давка...

  'Йоко, как насчет провернуть такой же фокус, как наш противник? В смысле – поднять меня в воздух? Свобода маневра нам сейчас уж точно не помешает'

  'Пап, прости, – смутилась девушка.– я думала об этом, но у меня... недостаточно сил. Зато я могу помочь тебе кое-чем еще!'

  У меня внезапно и резко зачесались ребра, а когда я опустил взгляд вниз... две энергетические конечности, выросшие у меня из боков, широко растопырили трехпалые кисти, и в них немедленно завертелись еще два спиральных шара. Только, в отличие от моих, они были из ярко-желтого солнечного света и периодически бугрились то тут, то там, будто изо всех сил удерживая в себе луч, сметающий все на своем пути...

   – Солнечный Разенган... – хмыкнул я. – Ну что ж, так – действительно будет веселее!

  Я сделал привычный шаг и нырнул в пустоту, на другом конце которой меня уже заждались серо-фиолетовые глаза. А все остальные части их обладателя... Нет, дополнительный набор органов мне совершенно не нужен. Хотя – как сказать!

  ... При всех своих плюсах – Хирайшин имел один большой неотменяемый минус. Казалось бы, за все время пользования прыжками я приспособился ко всему. Однако, как оказалось, ставки выросли и то, что для прежних моих врагов было неразличимым мигом – для новых противников становилось вполне достаточным временем. Кукла Нагато вывернулась из-под моего удара. Успела отскочить в сторону. В ней что-то отчетливо, так, что услышал даже я, хрустноло, но на ее шустрости это никак не сказалось. Ну еще бы, если то, что рассказал Джирайя, правда – то Яхико, который и стоит сейчас передо мной, мертв уже как бы не двадцать лет...

  Это, наверное, такая насмешка мироздания, но я, уже умерший один раз и неведомо чьей милостью живущий дважды, вынужден сражаться с такими же как я – оживленными трупами. А, может быть, кто-то – показывает мне, какова была бы моя судьба, если бы не уникальная цепь случайностей, позволившая мне не стать ничьим рабом? И так же весьма вероятно – что не просто показывает, а имея при этом какую-то цель. Готовя к чему-то... Потому что простым совпадением такое количество встреч с мертвецами – просто так не объяснить. Я верно догадался, неведомый режиссер этого издевательского спектакля?