Текст книги "1792e1018cadb53c9ba14f1bda33b2ec"

Автор книги: Kuras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

– Если ты не понимаешь слов, то пусть это будет тебе уроком. Всем вам! Я не всегда милостив и не прощаю дважды. Подобное больше не должно повториться

Зотарес кое-как встала и поплелась к краю площади, волоча крыло. Перелом был не из ужасных и должен был зарасти через полгода. Теперь все внимали своему королю, готовые и вынужденные принять его решение.

– Я решил, что эта рукотворная драконица может жить среди нас, что она может стать такой же как и мы и с достоинством жить, как дракон. Ответственность за неё и за это решение лежит на мне, вас же я призываю к терпению и понимаю. Я сказал своё слово.

Нивервир взмахнул крыльями и покинул площадь, оставив своих подданных размышлять над тем, что же действительно сегодня произошло.

Комментарий к 13. Всполох, удар.

“Один удар рукавом доспех” наверно любимая фраза Зотарес, будь она человеком)

Bernard Herrmann – The Fight With The Roc(1:55) можно сказать музыка для поединка.

Важное примечание: на январь у меня накопились делишки, их надо сделать. Поэтому до февраля в выходе глав перерыв. Заодно и творчески отдохну от писания, подумаю над сюжетом, чтобы не свернуть не туда. Спасибо вам за то, что читаете, тем самым будя во мне ответственность за своё произведение:3

И с Новым Годом вас, дорогие читатели^^ Желаю вам вдохновения, наслаждения от созидания( The joy of creation), веселитесь и радуйтесь жизни)

Более конкретные даты по следующей главе будут в примечаниях к работе, если интересно.

========== 14. Решимость. ==========

Нивервир приземлился на верхушку своей башни. От времени черепица выцвела и давно начала осыпаться, поэтому в крыше зиял провал. Самого короля это никак не волновало, ему даже нравилось спать в укрытии и при этом видеть небо. Сейчас он был рад скрыться в нём, пускай даже и совсем ненадолго. Никто не должен был видеть то, как скривилась морда дракона или как нелепо торчал один коготь на передней лапе. Поднимая громадную Зотарес, пернатый самец вывихнул его. Нивервиру не хотелось чтобы кто-то мог наблюдать хоть малейшее проявление слабости. Вся драка проходила в напряжении, у него не было уверенности, что если он сделает какую-то ошибку, то кто-нибудь не бросится к нему. И не для того, чтобы помочь. Сомневающиеся в правильности всего происходящего его подданные могли видеть во всём этом лишь проявления его самодурства, такое же как у его отца. Но пока король выглядел сильным и думающим, то они не решились активно вмешиваться. В ближайшее время ему нужно будет действовать аккуратно и грамотно. Зотарес очень уважают во всём сообществе, потребуется много времени и сил, чтобы эта драка, ещё и в таком месте, выглядела как минимум закономерной. Если такое вообще возможно. Кто-то будет видеть в этом попытки лавовой драконицы остановить грядущее безумство правителя, желание пресечь беду на корню. Кто-то справедливое намерение Нивервира проучить разбушевавшуюся самку смешанной крови, возомнившую о себе слишком многое. Сам же дракон видел в этом лишь одно: драку за власть. Зотарес давно лелеяла планы на трон, а самое главное, имела возможности до него добраться. Она пользовалась авторитетом среди родичей, имела силу, свою логику в поведении, и, конечно же, намерения. У драконицы была возможность стать королевой и положить начало новому правящему роду в прошлом, когда только убили Вискрира, а Нивервир был слишком юн, чтобы безоговорочно стать королём. Но всё же она считала, что сначала нужно разобраться с внешним врагом, а потом только заниматься внутренними делами. Урезав свои амбиции тогда, сейчас Зотарес не собиралась просто так сдаваться. «Это ещё не конец», подумал некрупный дракон, вправляя себе коготь. Прошло какое-то время, и он начал успокаиваться, кровь остывала, унося вспышку гнева. Король со своей высоты разглядел, что к его башне приближается Трефалкир, ведущий или же оберегающий рукотворную драконицу. Единственный друг, который прекрасно его понимал. Правда, дружба с чернокнижником частенько ставилась в укор со стороны старших сородичей. Но зелёный дракон был его другом, лучшим другом. И Нивервира не заботили такие предрассудки остальных. Король слетел по витой лестнице вниз, чтобы встретить гостей. Он снова владел собой и был готов довести дело до логичного конца. Пружинящей, птичьей походкой венценосный самец вышел из старого сооружения.

У подножия башни его ждал Трефалкир вместо со спутницей. Земляной дракон распространял удивительной силы хладнокровие, но беспечностью тут не веяло. Оранжевые глаза следили за окружением, ожидая чего угодно в такой день. Одна драка сегодня уже произошла, что мешает случиться второй? Да, авторитет короля пока имел значение, и победа это доказывала. Но лучше не испытывать судьбу и быть готовым. Эта серьёзность действовала и на сидящую рядом драконицу, любопытно вертящую головой с островками тёмно-алых перьев и часто принюхивающуюся к новым запахам. Несколько раз она порывалась встать и пойти, видимо чтобы что-то разглядеть получше, но жест хвоста чернокнижника останавливал её. Самка напряжённо вслушивалась в его слова: «Нет, жди», пытаясь понять их значение. Долго им так сидеть не пришлось, пернатый дракон вышел из ворот своего дома. Оглядев их синими глазами, он задал вопрос:

– Как там?

Нужды пояснять не было, Трефалкир и так понимал о чём речь. Хоть тот не стал задерживаться, чтобы полюбоваться реакцией родичей, он мог ответить своему королю без запинок:

– Поспокойней, все пока переваривают произошедшее, а Зотарес ушла за город, чтобы побыть в тишине.

Нивервир презрительно фыркнул. Раз глава лавовых стай за городом, то он останется здесь, чтобы не обострять обстановку. Нет пересечений – нет повода для продолжения конфликта. Взгляд сияющих глаз упал на озадаченную гибридную самку. Та явно силилась понять, о чём они говорят, клюв её еле слышно сухо цокал.

– Я полечу к детям, мне не терпится их увидеть, Нивервир, – сказал зелёный дракон с нескрываемой теплотой в голосе.

– Конечно, – тут же кивнул его друг, несколько отрывисто, затем добавил: – Я тут справлюсь сам

Трефалкир благодарно наклонил голову и, не медля ни секунды, взмыл вверх. Драконица отпрыгнула, топорща и поднимая свои крылья. Король привлёк её внимание тем, что привстал на задние лапы, чинно сложив передние. И вот её взгляд был прикован к нему. Перед ним она испытывала какое-то подсознательное уважение и увиденная драка только подтвердила эти ощущения. Сильное животное. Нивервир попятился, призывая самку следовать за ним в глубь башни.

– Иди за мной, – он чётко выговаривал слова.

Работы предстоит ещё немерено: обучить это создание речи, правилам, самое главное, управлять своей силой. Добиться осознания принадлежности к роду драконов. Ему пришлось несколько раз повторить команду, прежде чем драконица осторожно и пугливо полезла на ступенькам, а затем и зашла внутрь башни. Самка осталась сидеть внизу, а он сам направился наверх за артефактом, который подразумевался чернокнижником. Нивервир благоразумно решил начать с того, что временно запечатает её огонь. Взяв необходимый скипетр из белого золота, он кое-как зачаровал его, шепча нужные слова. Спустившись вниз, пернатый дракон протянул его гостье. Она не поняла, что произошло, когда между её лапой и артефактом пробежала белая вспышка. Теперь вопрос безопасности был решён. Нивервир сел прямо перед юным рукотворным созданием и начал говорить, указывая на те или иные предметы. Драконица не сразу сообразила, чего от неё хотят, но через пятнадцать минут старалась повторять за непонятным ей драконом. Получалось так себе – у самки что-то было не так с горловыми связками, все звуки выходили неровными и хриплыми.

– Возможно это потому, что она с самого рождения не говорила, – устало пробормотал Нивервир, когда вместо слова «дракон», самка выдавила «да’кн».

Он выдохнул и продолжил повторять слова. И эхо его голоса сливалось с скрежещущим голосом молодой самки.

Пока король пробовал себя в роли родителя, терпеливо и смиренно обучающего своё чадо, Трефалкир уже летел к своим сыновьям. Ещё на подлёте он определил, что те вместе с Роулсанэ сгрудились возле того озера, что они проходили в первый день. Дети почувствовали его и уже мысленно тянулись к нему. От прилива любви и трогательности сердце дракона забилось чаще, а все неприятности отошли на второй план. Неподдельная искренность чувств затмевала всё. Вот взору открылась поляна с озером, зеркальная гладь которого равнодушно отражала солнце. А там, под ивой, стояли его дети. Дракон начал снижаться. Они, увидев его глазами, радостно бежали к нему напрямую через луг. За ними с улыбкой на морде шла Роулсанэ. Несколько дней в этом благословенном месте хорошо сказались на них всех. Четверо буквально сочились силой и энергией. Трефалкир уже доставал кончиками когтей траву, которая расступилась перед ним несколько раньше, чем потоки воздуха успели её разогнать. Драконыши были уже тут как тут, выкрикивая наперебой:

– Папа! Ты уже вернулся!

Они налетели на него, но их суммарного веса не хватило, чтобы хоть как-то пошатнуть его. Дракон опустил голову вниз, чтобы потереться широким носом о своих сыновей. Так они стояли долгое время, радуясь воссоединению. Отец жмурился, чувствуя как неуклюже дети пытаются вжаться в него и как они фырчат. Вчетвером они источали любовь. Когда с этим искренним проявлением было закончено, то драконята без умолку заговорили о своих приключениях. Как они с Роулсанэ гуляли по окружающему лесу, как они дошли до края этого мира, как дошли обратно, как решили понаблюдать за озером, как почувствовали возвращение отца. Трефалкир с улыбкой слушал этот радостный гомон, наполненный яркими впечатлениями о Долине.

– Мы знали, что ты скоро прилетишь сюда, – сказал Бэйлфар, с восторгом заглядывавший в глаза отцу, – мы тебя ждали.

– Ты уже закончил со всеми делами? – тут же важно спросил Сардолас.

– Можно и так сказать, – дракон расставил передние лапы пошире, чтобы дети спокойно поместились между них.

Они смотрели на него снизу вверх как на героя легенд, о которых так любили слушать вечерами. Чернокнижник поднял голову и взглянул на слегка встревоженную Роулсанэ. Она лучше многих знала, с чем пришлось ему столкнуться. Та встреча и нападение ещё тревожили её. В коралловых глазах плескалось волнение и немой вопрос, который морская самка не решалась озвучить.

– Мы привели ту драконицу в Долину. Но тебе, как и всем остальным, опасаться нечего, – сказал ей земляной дракон.

– Это ведь создание человеческой магии, разве оно может жить как мы? – спросила Роулсанэ.

Её морда чуть исказилась от отвращения. Детёныши, увлечённые беседой, переводили глаза со своей подруги на отца, спокойствие которого не оставляло им сомнений: всё было хорошо и нет поводов для переживаний.

– Если мы проявим терпение и понимание, как и подобает взрослым, то та самка научится быть как мы. Сейчас за ней приглядывает Нивервир, из-за родства крови у него больше связи с ней, – наставительно объяснил ей Трефалкир, не особо вдаваясь в детали.

Уверенности морской драконице это не прибавило. Стоило ей вспомнить о видении, которое открыло ей волшебное Око, как казалось, что крылья и хвост снова жжёт призрачным огнём. Она почесала пушистые наросты на голове, задавая ещё один вопрос.

– А король сможет с ней справится, если что-то пойдёт не так?

Это вызвало у старшего лишь усмешку. Нивервир мог убить ту самку за две секунды одним проникающим ударом крепкого клюва в затылок. Но сгущать краски не хотелось. Поэтому он просто напомнил во всеуслышание:

– Конечно, он самый сильный дракон среди ныне живущих.

Это несколько успокоило Роулсанэ. По крайней мере, она уверилась, что всё в надёжных лапах. Разве можно было сомневаться в Нивервире, источавшим ту особую силу? Вряд ли. Фангрэнэ тем временем спросил у отца.

– А теперь мы полетим домой, раз король справится сам?

В этом вопросе слышалась плохо скрываемая грусть. Трефалкир взглянул вниз: дети чуть приуныли. Им очень нравилось это волшебное место, нравилось видеть других драконов, пускай даже те не относились к ним очень доброжелательно. Это всё отличалось от жизни в тихом лесу. Но у земляного дракона имелось другое намерение, которое всё скребло его душу.

– Нет, – он обвил детей хвостом, – я думаю, что мы отправимся домой не так скоро.

К своему облегчению дракон заметил, что это не особо расстроило его детёнышей. Они послушно ждали того, что он им собрался объявить. Молча и внимательно смотрели вверх. Самец им улыбнулся, стараясь со своей радостью скрыть свою болезненную муку и тревогу.

– Роулсанэ, – обратился он к молодой самке, сидящей чуть в стороне, – я очень благодарен, что ты эти дни провела с моими детьми. Но не откажешь ли ты мне в услуге: побыть с ними ещё какое-то время, пока меня не будет?

Уважительное обращение и какая-то странная надежда в этих словах тронули драконицу. Она хорошо провела время с маленькими драконятами, как если бы они были её младшими братьями. Они играли, разговаривали, гуляли, исследовали мир Долины. Она с радостью проведёт с ними ещё время. Самка склонила голову.

– Это будет большое удовольствие для меня.

Трефалкир выдохнул, ему будет спокойней, если помимо Нивервира за сыновьями будет кто-то приглядывать. Кто знает, что может случиться. Даже в таком месте, как Долина. Чего стоила сегодняшняя драка.

Детёныши непонимающе смотрели на своего отца, всё ещё ожидая ответа на вполне логичный вопрос. Заботливо посмотрев на них, дракон лёг на живот, чтобы его морда оказалась на уровни с детьми. Тщательно подбирая слова, земляной дракон начал говорить.

– Вы помните, я рассказывал вам о том, что ваша мать потерялась?

Драконята с готовностью кивнули, внимая своему родителю. Роулсанэ насторожилась – эта информация была для неё новой. Она считала невежливым спрашивать такие вещи или слышать, не имея на то как-то разрешения. Но, вероятно, Трефалкир счёл, что она может присутствовать, потому что продолжил:

– В первый день, когда мы прилетели сюда, я услышал её.

– И ничего не сказал нам? – Сардолас выглядел озадаченным и даже чуть обиженным.

– Я не был уверен, сын. К тому же, у меня было важное дело, и я не хотел вас волновать.

Тёмно-фиолетовый драконыш поразмыслив решил, что это достаточно серьёзные причины. Ведь его отца взял с собой сам король, а это важно. Бэйлфар же пришёл в восторг.

– Теперь мы вместе отправимся её искать? – его лапки трогательно коснулись носа отца.

Этого-то Трефалкир и опасался. Он не мог взять их собой. Собственно, он решился слетать на север только потому, что за его детьми было кому присмотреть здесь. Здесь они были в безопасности. Дракон покачал головой с щемящей болью наблюдая, как понурились детёныши. Но так было надо. Вероятно, это единственная возможность за будущие четыре года. За это время Азайлас может окончательно превратиться в лёд, и тогда никто и ничто её не разбудит. Если есть шанс сейчас, то Трефалкир не мог им не воспользоваться. Он принял это решение. Нивервиру он ещё не сказал о том, что улетит сегодня же, но тот сам наверняка, догадывался, пускай и не одобрял. Это не имело такового значения. Чернокнижник никогда не простит себе, если не воспользуется такой возможностью.

– Я полечу один, это слишком далеко, а мне нужно торопиться, – он попытался мягко отказать отпрыскам, покачал головой

– То есть мы не полетим разыскивать маму? – разочарованно уточнил Фангрэнэ.

– Нет, – дракон повторил покачивание, – вы будете ждать меня в Долине вместе с Роулсанэ. Не так уж и скучно, да?

Драконыши неуверенно переглянулись между собой. Они так хотели поскорее стать взрослыми, чтобы спасти маму, так мечтали об этом. И вот выясняется, что их помощь не пригодиться. Но ведь отец вернётся с мамой, в этом они не сомневались. Это было важнее всего. Увидев, что дети закивали, Трефалкир встал на лапы. Он заметил, что Роулсанэ сочувственно смотрит на него, искренне переживая за них.

– Так, когда ты вернёшься с мамой? – важно спросил Сардолас, справляясь с обидой.

– Думаю, через две недели, – неопределённо поделился размышлениями дракон.

Детёныши уставились на него, пытаясь осмыслить, что предстоит такая долгая разлука. Трефалкир не преувеличивал: дорога до северных пиков в лучшем случае займёт неделю. А там предстоит ещё искать Азайлас в этом снежном лабиринте, где любые ориентиры попросту терялись. Даже магия разбивалась беспрерывно воющим ветром. Холод тоже не ускорит поиски, но к нему можно было привыкнуть, всё же дракон детство провёл в тех горах. «Но если есть хоть малейший шанс…», он потряс головой, прогоняя отравляющее чувство надежды.

– Пойдём в город, я переговорю с Нивервиром и отправлюсь в путь, – Трефалкир улыбнулся детям. – И заодно посмотрите на новую драконицу.

Неохотно они встали, всё ещё расстроенными такими новостями. Роулсанэ подошла к ним и сказала:

– Не расстраивайтесь, нам ещё есть чем заняться здесь, пока Трефалкир занят поиском вашей матери и своей возлюбленной.

Эти слова приободрили их, и впятером они направились обратно в город. По пути драконыши уже забыли свою грусть и весело продолжали рассказывать отцу о своих впечатлениях. Он же испытывал волнение, которое изо всех сил старался скрыть от них и которое даже любовь к детям не могла успокоить.

Комментарий к 14. Решимость.

Здравствуй, дорогой мне читатель:3

Вот и долгожданная глава, мне очень стыдно что так долго. Да и следующая глава не выйдет через неделю как раньше. Но заставлять писать себя через силу не хочется, ведь можно испортить работу таким образом. А не ты, не я этого не хотим.

Надеюсь, что глава вышла хорошей и не выделяется из всей истории, перерыв был не маленький:3

========== 15. Роща шепчущих деревьев. ==========

Нивервир скептично отнёсся к намерению друга, но принял некую логичность его доводов: другой такой возможности в ближайшие года три вряд ли представится. Из-за открытого столкновения с Зотарес, для безопасности гибридной самки и окружающих, король должен какое-то время оставаться в Скрытой Долине и поддерживать порядок. Наблюдение за тремя детёнышами и одним подростком не слишком сильно отяготят или изменят его распорядок дня. Трефалкир высказал даже предположение, что в таком обществе, более соответствующему по уровню, рукотворной драконице будет проще адаптироваться под новые условия. Вдобавок Роулсанэ будет полезно взглянуть на свой ужас под другим углом. Драконы обсуждали эту тему, одновременно бросая взгляды на плац подле старой башни. Трое же сыновей чернокнижника с восторгом взирали на гибридную самку, которая в свою очередь с таким же недоумением и восторгом смотрела на миниатюрных родичей без крыльев. Но обе стороны пока опасались подходить поближе. Морская самка сидела поодаль, не решаясь знакомиться с тем созданием, что не так уж и давно хотело её пожрать. Краснопёрая драконица, по всей видимости, так и вовсе не узнала свою несостоявшуюся жертву.

– Ты уверен, что стоит лететь на север одному? – вновь спросил Нивервир, неодобрительно щёлкая клювом.

Тёмно-зелёный дракон помедлил, прислушиваясь к себе и своим ощущениям. Стараясь отделить волнение от голоса интуиции, он нервно бил о землю хвостом. Одна ошибка может всё закончить.

– Да, я должен туда отправиться, – заключил он спустя пару минут, – и справлюсь один, ведь я всё-таки рос там.

На это пернатый самец лишь покачал головой. Друга он понимал, ведь где-то там, возможно, умирает и нуждается в помощи часть его сердца. Азайлас король помнил ещё совсем юной драконицей с достаточно суровым и независимым нравом, что неудивительно для детей снежных гор. Она спустилась с пиков через год после появления в Долине Трефалкира и за два до войны. Нивервир задал ненужный вопрос, скорее для проформы.

– Полетишь уже сегодня?

– Да, думаю так будет лучше, – зелёный дракон потряс шеей, поправляя ушные гребни.

Чернокнижник волновался и не пытался этого скрыть, и поэтому собеседник не мог не задать следующий вопрос. Важный, но необходимый.

– Что делать, если от тебя не будет известий в течении этих двух или трёх недель?

Трефалкир повернул голову и посмотрел на своих детей оранжевыми глазами. Они же тем временем первыми подошли ближе к гибридной самке, желая проявить вежливость, но та, незнакомая с правилами этикета, недоумённо попятилась на задних лапах и топорща чёрно-красные крылья.

– Я вернусь, – произнёс дракон, впрочем без доли уверенности, – а если нет, то позаботься о них. Тебе и только тебе я могу их доверить.

– Воспитатель из меня никудышный, ты это знаешь. Трефалкир, ты готов рискнуть всем, что есть? – король не мигал и не сводил своих сияющих глаз с друга. – Мы войну прошли, знаем цену тому, что имеем.

– Я должен, – коротко и просто ответил земляной дракон.

Видение, которое открыло ему Око, просто не оставило выбора и перечеркнуло все сомнения. Нивервир не одобрял этого, но и помешать не мог, так как доля разумного в этом всё же имелась. Попрощавшись со своими любимыми чадами, Трефалкир покинул Скрытую Долину. Его провожали грустные дети и ещё более молчаливый король. С его отбытием аура стала несколько легче и чище, больше некому было распространять запах чёрного волшебства, которое все считали противоестественным. За пределами безопасного мира зелёный самец почувствовал себя усталым. Краткое нахождение в долине не восстановило всех его сил, потраченных на скоростные перелёты до Западных Равнин, открытие провала. Взмахнув тяжёлыми крыльями, он постарался набрать высоту. Дул ветер, и Трефалкир повёл мордой, принюхиваясь и определяя его направление. Ветра обещали тёплую погоду в ближайших лесах, но он будет далеко от них. Дракон, расправляя крылья получше, ловил потоки воздуха, чтобы с меньшими усилиями пролететь как можно большее расстояние. Поймав баланс с помощью хвоста, он устремился на север. Домой.

«В итоге всё свелось к тому, что тебя, короля, сделали нянькой аж за пятью детьми», подумал Нивервир, оглядывая драконят, смотрящих вслед отцу, который уже скрылся не только из поля видимости, но и из Долины. Он понятия не имел, как лучше себя вести с ними, как близкий друг их родителей или же как король. Дракон был сразу обоими. Морская драконица уже достаточно взрослая, чтобы обходиться без сопровождения, но она тоже затесалась в эту компанию волей судьбы. Нивервир по-птичьи, как сова, повернул голову и посмотрел на гибридную самку. Странное создание не проявляло каких-либо особых эмоций. «Ей нужно будет дать имя, когда луна войдёт в полную силу», напомнил он себе. Полнолуние должно наступить дней через пять, не так много времени на составление имени, но должно хватить, если он не забудет. Ещё очень много работы, хотя бы по осваиванию новых звуков.

– Текущая песня течений, я буду ждать вас вчетвером здесь через часов семь, а пока ты и детёныши свободны, – обратился Нивервир к маленьким подданным.

Сыновья Трефалкира понуро посмотрели на него, но вежливо поклонились и попятились, вспомнив о манерах, которым научил их отец. Вместе с Роулсанэ они отошли от башни и в молчании направились за развалины города.

– Жд-ать, – повторила гибридная самка карканьем.

Король устало выдохнув, направился в башню, ведя за собой большого ребёнка. Ну теперь она хотя бы сама повторяет некоторые слова за ним. Как скоро это издёргает его нервы?

***

Роулсанэ заметила, что после того, как Трефалкир вновь покинул Долину, то на его детёнышей остальные драконы стали смотреть несколько доброжелательней. Пускай презрение никуда не делось, но хотя бы возмущение исчезло. Родичи, казалось, успокаивались после того, что произошло некоторое время назад. Кто-то выполз греться под лучами особого солнца, кто-то дремал в тенёчке, изредка над головами пролетали драконы, пробуя различные виражи. Драконица посмотрела на своих маленьких спутников. Они уныло плелись впереди неё, пытаясь осознать, что своего любимого отца они не увидят ещё долгое время. А ведь это пока самая большая разлука для них. «И конечно же, они переживают из-за матери», Роулсанэ вспомнила почти умоляющий взгляд Трефалкира, когда он спрашивал её: не может ли она ещё присмотреть за его чадами. Ей стало любопытно, что же произошло с матерью детёнышей, но они не изъявляли никакого желания говорить об этом сейчас. Уже за городом она смогла их отвлечь от переживаний рассказами о морских глубинах. Поначалу они слушали её вполуха, но всё же истории увлекли их внимание. Примерно тогда-то голубая самка и задала свой вопрос:

– А что случилось с вашей матерью?

Бэйлфар понурился и положил красную голову с маленькими роговыми наростами на траву, как-то заурчав. Фангрэнэ посмотрел на старшего брата, будто советуясь, стоит ли разглашать такую информацию кому-либо вообще. Крупный Сардолас оглядел Роулсанэ с лап до макушки, оценивая её и свою степень доверия к ней. Наконец они решили поделиться с подругой тем, что знали сами. Небольшой рассказ занял несколько часов, дети часто сбивались и словно не знали, как выразить свои переживания. Морская драконица слушала не перебивая. История для неё открылась больше, чем им. Безумие ледяных. Разлука. И неизвестность.

***

За эти несколько часов Нивервир основательно устал, но добился некого прогресса: самка стала повторять больше звуков и звучали они менее скрипуче. Об улетевшем Трефалкире он старался не думать, зато придумал занятие, которое могло оказаться весьма полезным. В указанное время драконыши в сопровождении Роулсанэ вернулись к подножию башни. Не решившись подняться к провалу ворот, они сидели внизу и терпеливо ждали. Солнце по-прежнему находилось в одной точке на небе и освещало старый город ярким, но не обжигающим светом. Король сам вышел и запрыгал вниз по громадным ступенькам. Следом за ним осторожно прыжками спускалась и гибридная драконица. Со стороны и если не обращать внимания на чудовищную разницу в окрасе и частично в строении тел, то движения и походка были схожи. Как бы кому не хотелось, два пернатых дракона приходились друг другу большими родственниками, носителями королевской крови. На ходу рукотворная самка бормотала себе под клюв звуки и слова, которые ей удалось повторить или же которые ей просто понравились. В любом случае, на эти звуки Нивервир уже старался не обращать внимания, так как пока особого смысла они в себе не несли.

– Вижу, вы все собрались вовремя. Это хорошо, – он сошёл на ровные белые плиты и остановился.

Король начал придирчиво поправлять бело-коричневое оперение на груди, не глядя на маленьких подчинённых. Те молча ждали, что тот скажет им дальше, хотя пауза как-то затягивалась.

– Мы отправимся, – продолжил наконец взрослый, ещё увлечённый больше своим занятием, чем разговором, – в одно очень особое место.

– Папа говорил, что здесь очень много таких, – робко заметил Бэйлфар не удержавшись.

Горящие синевой глаза Нивервира на миг переместились на него, затем вернулись на перья. Он ничего не ответил, а тёмно-алая драконица подняла крылья и заскрежетала в небо.

– Так’ых, ного, зд’эс.

Маленький драконыш немного испугано попятился, неуверенный в том, не передразнивает ли его это создание. Не смеётся ли над ним таким странным образом.

– Не обращай внимания, кипящий огонь, она не умеет говорить и только учится, – король закончил наводить чистоту и порядок и теперь целиком был в беседе. – Верно. Сама Долина очень необычное место, и мы отправимся в рощу шепчущих деревьев.

– Ну о таком месте папа нам не говорил, – сказал Сардолас и озадаченно покачал фиолетовой головой.

– Просто не успел, – фыркнул пернатый дракон, – но думаю, лишним не будет, если свожу вас туда.

Не дожидаясь ответов и лишних расспросов, он встал с земли на четыре лапы и направился к восточной границе города. Гибридная самка рваными движениями попрыгала за ним следом, по-прежнему бормоча обрывки фраз. Драконыши и Роулсанэ направились за ними. Их заинтересовало это место с таким говорящим названием, и им не терпелось увидеть его воочию. Что вся флора в Скрытой Долине едва ли не живая, они сами убедились, но так чтобы действительно шептать? Драконята обязательно завалили бы Нивервира расспросами, но они изо всех сил старались держаться достойно, как учил отец.

Дойдя до совсем мелких обломков зданий, король свернул по древней тропе на юг. Он шёл с гордо поднятой головой и не оборачиваясь, чтобы убедиться: идут ли за ним его юные спутники. Вскоре дракон почувствовал, что волшебное место перед ними. Воздух стал немного иным, более лёгким. Нивервир сел перед призрачной границей и это послужило остальным знаком для остановки. Впятером они смотрели на рощу, открывшуюся их взору. Поначалу ничем не примечательное место, но стоит всмотреться, как понимаешь, что эта часть стоит как-то отдельно от всего леса. Деревья похожие на рябины и осины были ниже, чем все стоящие вокруг. И в самом деле, они причудливо качались и веточки с листьями шелестели, словно шептали что-то неуловимое.

– Это то место, которое помнит, – прервал молчаливые наблюдения король, – говорят корни этих деревьев могут прорастать сквозь время. А если долго слушать, то можно понять, о чём они целыми днями шепчут.

Он помолчал давая время детям осмыслить всё сказанное и подумать самим, зачем он привёл их сюда. Для начала, Нивервир считал, что такое погружение к истокам будет полезно для скорейшей социализации гибридной самки. Обострит инстинкты драконов в её крови, может, откроет видения прошлого. По этой же причине он решил взять с собой и детёнышей. Никогда нельзя предугадать, какую часть прошлого тебе покажут деревья, это должно быть познавательно для таких крох. Вдобавок самец сам отдохнёт от всего возле рощи – ему деревья редко нашёптывали. Как бы он не хотел, как бы он не старался – прочной связи с этим местом не возникало. Зато королю очень редко являлись видения о будущем. Но радость сомнительная, полностью истолковать их не удавалось. Слишком расплывчато. Слишком непонятно.

– Теперь тихонько и осторожно погуляйте там, – распорядился Нивервир, – выберете себе дерево и сядьте под ним.

– А как нам их выбирать? – спросил Фангрэнэ.

– Гуляйте и слушайте, если покажется, что какое-то дерево манит, зовёт, говорит громче остальных – оно готово вам что-то показать, – просто ответил король, – каждому своё.

– То есть они не говорят, а показывают? – Бэйлфар выглядел очень впечатлённым.

Сардолас же с неким недоверием всматривался в кроны низких деревьев. Роулсанэ уже зрительно пыталась опередить направление, в котором пойдёт. Безымянная драконица же просто сидела и принюхивалась к новому запаху.