Текст книги "Игра с химерами (СИ)"

Автор книги: KaliWoo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Я знаю, – понимающе киваю я в ответ. Этот факт мог бы быть смешным – если бы не был таким грустным и несправедливым.

– Твой план? – напоследок спрашивает Лилит, когда мы добираемся до Диса известными только ей окольными путями.

– Кетцаль, – первый раз озвучиваю идею я, и мне кажется, что у этого слова есть какой-то свой, невероятно соблазнительный привкус.

– Я заинтригована, но уже восхищена, – Лилит почти что лошадиным движением головы убирает упавшую на глаза прядь волос, – Значит, ты идёшь в библиотеку.

– К твоему муженьку я тоже загляну, он ведь никогда не пускает меня в гости без разборок, – я разминаюсь, готовясь идти напролом.

– Он у меня тот ещё мудак, – абсолютно бесстрастно констатирует Лилит, глядя, как я становлюсь волком, – Что ж, до письма, дорогая.

– Ры-ры, – только и могу ответить я, поскольку сейчас готовлюсь на полном ходу врубиться во врата Диса, чтобы…

… – Будь проклято всё, что с тобой связано, ты, человечья холера! Хуже Саргатана! – голос Вельзевула, похожий на басовитое мушиное жужжание, с грандиозным эхом разносится по тронному залу, пока трое его стражей тщетно пытаются меня поймать.

– Надо поговорить! – я ловко выскальзываю из рук одного из подчинённых ему демонов, чтобы продолжить играть в догонялки с его приятелями.

– Чего тебе дома не сидится?! Ты опять раскурочила ворота! Лилит на улице, дьявол тебя раздери!! Не здесь!

– Я с ней виделась. Мне нужно в библиотеку, – я отталкиваюсь от стены и бабочкой пролетаю над головой одного из претендентов на звание короля салочек.

– Ты что думаешь, в библиотеку ада можно получить читательский билет?!

– А он есть?! – я останавливаюсь, когда позади меня от одышки падает последний преследователь.

– Вот ещё! – властелин Диса видит, что я больше не бегаю, и сам садится на трон, – Говори, чего тебе – и вали отсюда.

– Заклинание.

– Я не читаю, – презрительно бросает он, – Что за заклинание?

– Вызов кетцаля.

– Кетцаля? Какая глупость. Зачем он тебе, дочь Евы?

– Приспичило, – я не спускаю с него глаз. Это довольно тяжело. От роящихся мух его очертания постоянно меняются.

– Приспичило ей…. Ворота размахала… Ты хоть знаешь, кто я и что я могу сделать с твоей душой?

– Докажи мне, что у меня есть душа и что ты не одна из моих фантазий.

– Одной умной бабы мне не хватало, – наконец, капитулирует он, – На! Чтобы больше не трогала ворота, ясно?!

К моим ногам падает чёрный прямоугольник, который тут же начинает шипеть и плавить пол. Достойно адской библиотеки!

– Что ж, наивсего, почаще бы так, – я делаю два издевательских книксена и привычно топаю в сторону библиотеки. Стражники почтительно расступаются, а молодые и горячие зло буравят меня глазами. Ну, ко всем лицом всё равно не повернёшься.

Разборка с Вельзом это ещё цветочки. Впереди у меня общение с… нет, даже представить страшно.

Из-за библиотекарской стойки на меня молчаливо взирают два двухметровых слизня. Ничего не скажу, красивые, в малиновую крапинку, на обоих – изящные слюнявчики, чтобы не пачкать книги, но вот говорить с ними непросто.

Я глубоко дышу, чтобы сосредоточиться. Вспоминаю свои первые деньки в вирте, Никто, попадая в мир сновидений в первый раз, не может полноценно жестикулировать языком и губами при разговоре. Либо ты молчишь как рыба – либо учишься чётко формулировать и передавать мысленные импульсы.

Вот и сейчас настало время проверить, не забыла ли я чего в этом искусстве. А то как бы не пришлось тащить сюда Голем.

«Здравствуйте».

Зашевелились. Отлично. Моё время в вирте заканчивается, я должна добраться до книгохранилища перед тем, как носитель проснётся.

«Мне нужно заклинание».

Нет, короче.

«Заклинание. Кетцаль», – снова предпринимаю попытку я, пока ближайший из них лупится на меня, забирая читательский билет кузнечными щипцами.

Они так долго не отвечают, что мне уже кажется, будто пришёл и их час спать.

«Ангельский язык?» – наконец отзывается тот, что чуть поменьше.

«Заклинание. Кетцаль».

Мне кажется, мы друг друга поняли.

«Ангельский язык» – мурлычет он, вытягивая необычайно тонкую для столь громоздкого существа лапку для того, чтобы порыться в картотеке, – «Сектор 16G».

«Спасибо!» – выпаливаю я, и, добежав до ближайшей полки, с удовольствием сворачиваюсь клубком среди пахнущих древностью фолиантов. Для меня нет места лучше. Да ещё и Вельз взбесится, что я ошиваюсь в его городе дольше положенного. А значит, это точно понравится Лилит.

Как ни крути, звезда Саргатана сегодня стала моей счастливой звездой, звездой этой замороченной ночи с Повелителем Мух, абиссалями и влюблённой Вселенной.

Всё. Спать, немедленно.

========== Из «Энциклопедии абсолютного и относительного сновидения». Боги и демоны вирта ==========

Учитывая острую человеческую потребность в высших силах, недоступных для понимания, вирт оказался в какой-то степени населён также богами и демонами (число последних, как и распространённость, намного выше). Некоторые боги в силу исторически сложившихся причин не имеют воплощения, многие из них вымерли ещё на ранних этапах своего существования, не выдержав конкуренции с остальными божествами и людьми, так что сейчас они являются достаточно редкими существами. Стоит отметить, что боги вирта никоим образом не причастны к событиям, происходящим в реальном мире, и всего лишь являются творением сонма разумов наряду со многими анамнетическими животными. Да, иногда они обладают выдающимися способностями, но только в рамках специфики среды и фантазии своих творцов.

Особой когортой отстоят от других так называемые боги мира сновидений, живущих в Неведомом Кадате. Анализ показал, что они не являются богами в узком смысле этого слова, и использование данного определения, скорее всего, сложилось чисто исторически, от непонимания физиологии и общей загадочности этих существ, живущих в проклятом и оставленном жизнью городе неизвестного происхождения.

О демонах вирта известно гораздо больше. Они успешно приспосабливаются к изменяющимся условиям, хорошо размножаются, в том числе и при межрасовых браках, и, являясь частью неукротимых сил Природы, сыты и обласканы практически на любых территориях, выбранных ими для проживания. Само слово «демон» постепенно приобрело нейтральную окраску без какой бы то ни было отрицательной подоплёки; сами носители этого определения часто используют его с некоторой долей гордости, а то и высокомерия.

Существует множество разновидностей демонов, и, в зависимости от классификации, к ним могут относиться как падшие ангелы Диса, так и животные с выходящими за рамки способностями (такие как Твари Углов). Обычно вопрос об отнесении к демонам той или иной расы определяется самоидентификацией большинства членов этнической группы.

Стоит также отметить, что демоном можно стать, не рождаясь им, если накопить достаточно негативной и разрушительной энергии. Таковы, к примеру, мононоке, выгоревшие изнутри от страданий и боли и превратившие себя в чистую ненависть. Как и каждый демон, мононоке может иметь латентный период неопределённой длительности и держать свои силы под контролем, пользуясь ими только в случае крайней необходимости. Если же контроль более невозможен, молодой демон сразу принимает своё новое истинное обличье и автоматически переходит в разряд низших (демонов-животных), но при этом очень сильных существ. Вероятно, после этого не живут слишком долго: организм не выдерживает постоянного напряжения.

О продолжительности жизни: у богов и демонов он может значительно превышать человеческую и при этом не отмечаться такими негативными человеческими признаками как старение и дряхлость. Смерть богов красива: они растворяются в пространстве с тихим хлопком, будто мыльные пузыри. Демоны же принимают облик стихии, которой принадлежат, и постепенно тоже становятся частью информационных потоков вирта.

========== Конфигурация тридцать седьмая ==========

Когда я просыпаюсь в следующий раз, рядом со мной дремлет новая абиссаль Лилит. Видимо, моя подруга не удержалась от того, чтобы похвастаться.

Ювелирная работа. Вплоть до рожек, выточенных из желтоватой берцовой кости. Шкурка ладно сшита из последних лоскутов.

Вельз должен сдаться – ему не сломить такой талант. Даже в столь ужасающих условиях его жена способна творить из пыли и тлена прекрасных, хоть и немного ужасающих с первого взгляда зверей.

– Давай, умница, топай к мамочке, – я глажу важный бок животного, но оно не уходит, а молча топает следом за мной.

Интересно, Вельз уже начал за мной шпионить?

З-з-з-з-з-з…

С творением Лилит происходит разительная перемена. Оно вострит уши и напрягается, отыскивая источник звука.

Сначала я хочу успокоить антилопу, но быстро понимаю, что расцениваю ситуацию как-то не так.

Это не испуг.

Это охота!

И, как только показывается муха, я понимаю, как приставленный ко мне зверь собрался её ловить.

Миг – и насекомое попадается на длиннющий язык, схожий с ловчим инструментом хамелеона. Пока я отхожу от шока, антилопа (или как её назвать после такого?) с аппетитом облизывается.

– Так, – я достаю гелевую ручку и вывожу на крупе хищницы сносный стилизованный значок с поднятым вверх большим пальцем. Надеюсь, Лилит позабавит такой «лайк».

Теперь – основное.

Сектор 16, зона G.

Самые маленькие стеллажи здесь сделаны из роскошных секвоий, так что помоги мне удача.

Заклинание, скорее всего, должно быть начертано на свитке, так что я, оседлав лестницу, с неохотой отпихиваюсь от полки с вызывающими уважение толстыми томами.

Для меня нет ничего лучше старинной библиотеки, по крайней мере, из того, что создано человеческой культурой. Природу любишь безусловно, на уровне генетики, она записана в твою плоть и кровь и сама же является твоей плотью и кровью. С книгами другое. Это личное, не для всех. С этим не рождаешься. Как цветные контактные линзы. Или шипастый браслет. Или «семейки» в сердечко. По всем признакам ты можешь обойтись и без этого – но ты это хочешь. Не каждый хочет. Или хочет, но в другом объёме.

Лично я, будь у меня такая возможность, обжиралась бы сокровищами этой библиотеки до самого последнего мозгового импульса. Ну или до тех пор, пока вижу.

Сосредоточься.

Кетцаль.

Свитки разворачиваются с хрустом или шорохом, словно жучиные панцири или крылья бабочек. Некоторые добротные и упругие, словно коврики для йоги, некоторые покрыты гнилью, сырые или поедены неизвестными мне тварями. Вокруг тишина, в которой чудится фантомный гул, как часто бывает в подобных циклопических помещениях.

Иногда я слышу цокот копыт, когда новой, и, как выяснилось, насекомоядной абиссали Лилит надоедает лежать и она разминает ноги. Шаги бодрые и уверенные – крепенькая скотинка, значит, долго проживёт. У Лилит бывали потери, и тогда мне приходилось пускать в ход всё своё красноречие, чтобы утешить её через письма.

Как ни странно, в такие моменты в группу поддержки вступает и Вельз, так что в итоге моя подруга даже отвечает ему кратковременной вспышкой нежности… которая, впрочем, быстро угасает, стоит им снова начать делить плоть одной из крепостных стен. Супруги, что сказать…

Время идёт. Мой глаз медленно, но верно замыливается. Восторг от возни с непонятными текстами сменяется почти что земным ощущением онемения в шее. И эта моя идиотская привычка наводить порядок на полках, если там до меня всё было свалено, как попало (а здесь именно так и было, как-никак, адская библиотека…).

Кажется, это уже двадцатая полка, и я, бормоча под нос проклятья в свой адрес, бережно ровняю папирусное наследие. Наследие докладывает, что не согласно с новым порядком, но я полна решимости убедить его в обратном. Два свитка не проходят в паз. Что за идиотизм, я не настолько слепая, чтобы, приложив их к другим, не заметить разницы в размерах! Или…

Я вытаскиваю их так стремительно, что лестница едва не включает привилегированную программу быстрого и стремительного спуска меня с дальнейшим расплющиванием об пол. Не включила, отлично. Я уже шарю по нутру углубления. Так и есть. Что-то завалилось. На ощупь как… тубус?

Я вытаскиваю свою находку и прищёлкиваю пальцами, чтобы подозвать одного из эйчеров. Эти зверьки, что-то среднее между ящерицей и хомяком, имеют светящиеся горлышки, что позволяет использовать их как очень покладистые и высокоэффективные светильники. А ещё они работают за печенье.

Пока животное, урча и икая, запасается предложенным мной курабье, я открываю тубус и случайно становлюсь причиной того, что ни в чём не повинный эйчер до слёз давится угощением. Ох уж этот вопль радости.

– Прошу прощения, – я тут же оставляю зверьку кокосовое лакомство в качестве чаевых, и, спустившись, бегу к стойке библиотекарей.

«Чем мы…»

« КОПИЮ!!» – кажется, я проорала это на всех доступных частотах, так что не удивлюсь, если через пару тысячелетий для меня привезут посылку с какого-нибудь Арктура.

Но это кетцаль! Это заклинание для его вызова! А значит, есть шанс спасти мой город!

У меня дрожат руки, когда долгожданный лист переходит ко мне.

«Спасибо!» – усердно кланяюсь я и вылетаю наружу.

– Дорогая, ты знаешь, как этим пользоваться? – мягко окликает меня Лилит, пока я мастерю портал.

– Понятия не имею, но я быстро разберусь, – я оборачиваюсь и подмигиваю, – Демоны ведь быстро учатся, не так ли?

– Удачи и прощай, – Лилит машет мне рукой, а я в пылу ликования поднимаю два пальца значком «V» в сторону Саргатана. Мы не были знакомы, старик, но, возможно, сейчас я похожа на тебя в начале твоего грандиозного бунта. Пожелай мне удачи…

========== Из «Бестиария». Эйчер (мышовка люминесцентная) ==========

Длина тела: 20-25 см

Вес: 100-400 г

Небольшое, преимущественно зерноядое животное, представляюшее собой переходное звено между млекопитающим и зверообразной рептилией. Характерной осоебенностью является горловой мешок с биолюминисцентными железами, используемыми зверьком для освещения своих нор. Живут семейными колониями до сорока особей в каждой. Если маленьких эйчеров поселить в подходящее место, они вскоре обживут новый дом и охотно обучатся подбегать по условному сигналу, позволяя использовать себя как живые светильники за скромное угощение. Окрас особей рыжевато-коричневый, чешуйчатые участки кожи зеленовато-серые, половой диморфизм выражен слабо. Самки рожают от трёх до пяти детёнышей; о них заботится вся колония.

========== Конфигурация тридцать восьмая ==========

Настал день игры в принцессу Сквозь-Забор.

Но это Вайт Веддинг: место, где тусуется элита мира сновидений, и я как-то не хочу стоять в нищенской очереди и делать благодарные глаза после получения билета на посещение.

Так что я просто вспоминаю молодость и отыскиваю брешь в энергетическом ограждении. Она находится посреди горного ущелья, усыпанного острыми слоистыми кремниевыми камнями, и, если честно, надо быть тем ещё смертником, чтобы сюда добраться. Однако – вот везение! – путешествия по филейным частям этого мира как раз мой конёк.

Я бережно, с профессиональной нежностью медвежатника взламываю брешь и быстро захожу внутрь. Подходы к Вайт Веддингу укутаны в тропические деревья, и я, чуть подумав, превращаюсь в фоссу. Так я доберусь куда надо и останусь незамеченной, ведь Вайт Веддинг примечателен древесными шакалами, прирученными и расплодившимися здесь сверх всякой меры.

Стоит мне залезть на дерево – и я как раз встречаюсь взглядом с одним из них. Кажется, моё появление ни капли его не удивило. Он нежит свой раскормленный живот под пробивающимся через крону солнышком и отодвигается с крайней неохотой, когда я уже едва не наступаю на него. Обычно древесные шакалы ловкие и осторожные хищники, но этот образчик похож на переевшего сладостей евнуха. Зато у него на редкость лоснящийся мех, и прерывистая серая прожилка вдоль боков сверкает, словно месторождение серебряной руды. Сам он буровато-рыжий. Когда я ухожу, древесный шакал с некоторой ленцой поворачивает мне вслед два левых уха. Вот бездельник.

Первое, что поражает на подходе к Вайт Веддингу, это музыка. Вирации часто долетают и до окрестных миров, поэтому округ практически не заселён. Мне случалось видеть, как ездовым зверям по прибытии их хозяев на тусовку надевали защитные наушники. Сама я, как закоренелый меломан, чувствую себя здесь в высшей степени комфортно.

Кстати о ездовых зверях. Нужно проверить стойла.

Проверка меня успокаивает. Грифоны, парящие скаты, аморфы, гигантские нелетающие птицы. Ни одного полярного льва или волка-крестовника. Класс.

Увы, деревья заканчиваются, и я вынуждена слиться с толпой, чтобы отыскать своих друзей. Благо, это несложно: Вайт Веддинг полон экстравагантных личностей, и, если я буду осторожна, меня никто не засечёт.

Я подхожу к тренировочной площадке для танцев, где разминаются две фурры: лисица-майконг и роскошная самка сервала.

– Лапочка! Айсиз! – негромко окликаю их я в перерыве между треками.

– Ой, да это же Над, – чёрно-рыжий лисий хвост принимается дружелюбно вилять. Лапочка опускается на четвереньки, и, нашарив меня, лижет прямо в нос, – Что ты тут делаешь?

– Я ищу Денизо, только т-с-с, если что, меня здесь не было! Вы не в курсе, где он? – я мимоходом расцеловываюсь с Айсиз согласно её горячим африканским традициям.

– Мр-р, его супруга часто приходит на нас посмотреть, – довольно щурится Айсиз, потягивая длинные ноги.

– Я не прочь повидаться и с Селиной… А сегодня они здесь?

– О да, – оживлённо кивает её напарница, – Пока мы завтракали в «Счастливой лапке», они как раз заказывали столик

– Спасибо, девчонки, – я приобнимаю пушистые шеи, – С меня две текилы в Волчьей Шкуре.

– Ой, да брось!

– Мы ведь подруги!

– Хорошо вам сегодня выступить.

– Спасибо!

– Ни пуха, Над!

Я снова эвакуируюсь на деревья, и, распихав толстых шакалов, терпеливо жду своего часа.

Как только Вайт Веддинг меняет свой прикид на золотисто-сиреневый вечер, всё пространство оживает. Прибывают гости, готовятся актёры, поставщики интим-услуг наводят финальный блеск. Несмотря на пестроту и экстравагантность, Вайт Веддинг активно используется для проведения свадеб и просто в качестве убежища для парочек – так что название вовсе не врёт. Однако с каждым разом здесь собирается всё больше сливок общества. Но кто я такая, чтобы это обсуждать?

Мне крайне везёт, что «Счастливая лапка» располагается в аллее, поодаль от основных мест скопления посетителей. Мне не случалось потчевать в этом маленьком ресторанчике, но я нахожу его очень милым. К тому же, у них звуконепроницаемые стены.

– Где Ваша пара? – несколько нудит встретивший меня в дверях официант.

– Меня ждут. Денизо Линдвурм и его супруга Селина.

– О, – на его лице появляется отблеск понимания, – В таком случае, не смею Вас задерживать.

Бинго! Однако я не могу не устроить сюрприз, поэтому вспархиваю на потолок, и, уже в виде геккона, затаиваюсь на изысканной лепнине в ожидании подходящего момента.

Наконец, я их нахожу. За столом сидит роскошная молодая женщина со светло-рыжими волосами в лёгком белом платье.

Напротив неё – Денизо. Линдвурм Денизо. Змей с двумя лапами и умным взглядом. Селина как раз почёсывает его шею, когда я затягиваю:

– «Не сбрасывай кожу, не надо, оставь!

Я счастлива тем, что не сон ты – а явь.

Люблю, когда жалом ласкаешь мне бровь

И с губ моих жарких смываешь мне кровь,

Когда ты свиваешься вдоль моих ног

И лбом ударяешь о лона порог,

Я груди свои наклоняю к тебе.

За то, что ты мой, благодарна судьбе.

Мне сладостны слюни, объятья твои…

Останься же змеем, ласкай и трави!». (отрывок стихотворения «Гад» Болеслава Лесьмяна)

По рассерженному шипению я понимаю, что попала в цель, и после реплики Денизо «А ты не завидуй, скажи, где спряталась, я тебе ноги сейчас выкорчую!» с изяществом приземляюсь на их столик, ровнёхонько между бокалами с белым вином.

– Какое чудесное стихотворение, Кали, – очень нежно улыбается Селина, и её супруг затыкается как по сигналу, – У тебя дело к одному из нас?

– На самом деле, к обоим. Добрый вечер. Я не займу много времени. Примите это в знак моих извинений.

– Ах! Персики! Мои любимые! – глаза Селины загораются от счастья, когда я вручаю ей наколдованные плоды, – Дорогой, я подожду. Ты просто обязан помочь нашей обворожительной заказчице!

– Милая Сел, твоё сердце готово пригреть даже самых неделикатных… – Денизо косится на меня абсолютно без восторга, но стоит нам отойти, тут же переходит на деловой тон:

– Что за спешка? Сбои в работе купола?

– О, нет-нет. Недавно я даже стала эксплуатировать локальное солнце. Оно превосходно.

– Ага! – он начинает вышагивать более степенно, – Я же говорил, что это потрясающая штука!.. Погоди, ты меня, часом, не умасливаешь?!

– Да как я смею! – притворно ужасаюсь я, – Если серьёзно, мне нужно усиление.

– Хочешь создать более мощное гравитационное поле?

– Только на время. И… – я делаю паузу, чтобы пройти в его передвижную лабораторию, – Сдвинется ли поле, если сдвинется город?

Денизо замирает с одной приподнятой лапой:

– В смысле сдвинется город?

– Вообще, я полагаю, что он будет двигаться достаточно долго и… интенсивно.

– «Интенсивно»?! Что ты такое задумала? Давай, говори, женщина, у меня когти свело от интриги!

– Кетцаль. Я вызову кетцаля.

В помещении вдруг становится возможным изучать многогранность звука падения булавки.

– И…

– Он нужен мне, чтобы спасти город. Перенести святилище в другое место.

– Не… Да ладно?! Правда?! Ну, если ты это сделаешь…

– Денизо, пожалуйста. Мне нужна помощь. Я хочу, чтобы мой персональный мир уцелел. Ты можешь это сделать? – я заглядываю в его янтарно-коричневые глаза, и линдвурм со вздохом сдаётся:

– Я посмотрю, что можно сделать. Позволь я сброшу кожу. Садись на свободный стул.

Он меняет змеиный облик на человеческий, и к картотеке уже подходит статный красавец с перехваченными в хвост струящимися волосами. Кожу он небрежно запинывает ногой в угол, незамедлительно начиная копаться в шкафу.

– Так-так… Вот досье на твой купол, – Денизо достаёт конверт, вынимает из него кристалл и ставит в гнездо проектора, чтобы появилась голограмма. Потом увеличивает модель и ловко проводит необходимые расчёты.

Чтобы не мешать, я остаюсь сидеть на месте и закуриваю, думая о том, как живётся этой смешанной паре. Процитированное мною стихотворение недалеко от истины: Селина и правда предпочитает своего супруга именно в змеином облике. И даже в постели. Перед последним пунктом повестки дня от собственной пасующей перед столь сложной задачей фантазии у меня даже начинает слегка кружиться голова.

– Можешь посмотреть, – говорит мне в этот момент Денизо.

– А? – вздрагиваю от неожиданности я.

– На купол, – он двигается и показывает мне пластину, похожую на робот-пылесос, – Вот стандартный усилитель. Я определил точки, в которые их нужно заложить. Два под Шпиль, два под Университет, два под пустырь и по одному на каждый квартал. Итого десять. Закопаешь на полметра. Команды не меняются. Когда больше не понадобятся – спрячешь подальше.

– Отлично! За город теперь я могу не беспокоиться. Но мне нужно знать, можно ли усилить непосредственно купол.

– Защита? Нападение?

– Защита.

– Хм… – он почёсывает подбородок, – Дай-ка я кое-что тебе покажу. Это одна из моих последних разработок, я назвал её «мимика».

– Похоже на жвачку, – не вижу смысла скрывать я, дотрагиваясь до пластичного куба.

– О, да. Оно сносит удары, аккумулирует энергию нападения для того, чтобы в итоге тоже ударить.

– О-о-о… – проникаюсь всей грандиозностью идеи я, решая попробовать, – Можем потестить?

Денизо ударяет по кубу кулаком, и, стоит ему отвести руку, в ответ упруго выскакивает розовый пузырь.

– Круто!

– А то как же, – приосанивается линдвурм, – К тому же износоустойчивость на уровне. Берёшь?

– Беру! Сколько должна?

– Пока обслуживание в рамках сервисного, – создатель куполов листает приложенный документ, – Но в следующий раз…

– Да-да, я поняла, приду с деньгами, – киваю я, создавая маленький портал и поскорее забрасывая туда покупки, – А теперь огромное спасибо и извини, мне ещё нужно поговорить с твоей женой.

Он серьёзнеет:

– Похоже, ты здорово вляпалась.

– Нет, не переживай… Я очень надеюсь что мне придётся применить то, что сделает Селина, всего единожды. Не я вступила в конфликт, но если я не защищусь – то погибну.

– Вы, волки, вымираете из-за своей непреклонности, – делает вывод старый знакомый, – Но это твой выбор. Я понял, кому ты перешла дорогу.

– Не я первая – не я последняя… – я делаю перерыв между бросками, подправляя волосы, – Вообще все, кто заглядывает в Вайт Веддинг, перебежали религионерам дорогу. Но все на зависть целы и невредимы.

– Разумеется. В случае претензии они платят деньги за замаливание грехов.

Меня аж передёргивает от этого ханжества:

– Лучше бы за собой смотрели, что творят и как насаждают свою правду.

Денизо передёргивает плечами:

– Это ваши, людские разборки. Я – сторона, пока они не возьмутся за мне подобных.

– Логично. А как же твоя супруга?

Он довольно приятно улыбается:

– С навыками Сел лучше не вздорить… К тому же, она крайне ценна из-за своих талантов.

– Это я знаю, – я закрываю портал после того, как там исчезает записка для Голем следующего содержания: «Положи туда, где я найду. Над». Пора отправляться к Селине.

Зная усидчивость этой женщины, я ничуть не удивляюсь, когда застаю супругу Денизо на том же месте, мирно уплетающую персик.

– Селина, у меня для тебя особый заказ, – безо всяких предисловий говорю я.

– Здорово, да, минутку, – она облизывает пальцы от сладкого сока и тут же создаёт для нас обеих непроницаемую складку пространства, – Я слушаю.

– В общем… – я провожу ладонью по шраму на бедре, и, сосредоточившись, вылепляю череп животного, нанёсшего травму. У моей знакомой падает из рук косточка:

– Череп Мигрирующего Охотника? Но…

– Сможешь сделать из него оружие? – спрашиваю я.

– Мне приходилось ковать ножи из их выпавших зубов, но они, несмотря на остроту и прочность, не могут рвать пространство. Убитые Мигрирующие быстро разлагаются, и только исключительные умельцы делают инструменты вроде твоей меркабы.

– Да? – я смотрю на свою открывашку порталов так, будто вижу её впервые в жизни.

– Да, – улыбается Селина, – Поверить не могу, что этот череп сохраняет свойства живой материи… Это будет лучшее из всего, что я делала! И это будет редкостно смертоносное оружие, скажу я тебе. Знаю, что хочешь спросить. Нет цены, достойной такого изделия. Поэтому я прошу у тебя половину черепа.

Признаться, я такого не ожидала. Десяти лет персонального рабства – положим, но не этого.

– О качестве исполнения не беспокойся. Всё будет сделано в лучшем виде. Я создам инструмент, достойный королевы демонов.

– В таком случае, мы договорились, – я жму её тёплую, но крепкую руку, – Пусть твой голос будет звонким и чистым.

– Я спою твоё оружие сегодня же. Приступаю прямо сейчас.

– Денизо меня удушит за то, что изничтожила ваше свидание, – неловко чешу затылок я.

– Ой, да брось. Видела, как он сам побежал возиться с твоим куполом? – напоминает мне Селина, убирая защитную складку пространства, – Мы оба фанатики своего дела и прекрасно об этом знаем. У нас будет ещё куча времени повозиться друг с другом… Порой это даже утомляет.

Я сверкаю улыбкой и прощаюсь с обоими. Подошедший Денизо действительно не собирается меня убивать, увидев восторг в глазах жены.

– А, да. За срочность, – я создаю поистине колоссальную банку с консервированными персиками. Селина едва сдерживает восторженный визг, но внезапно вздрагивает:

– Ты здесь «зайцем», верно?

–Ага, вспоминаю молодость, – с притворной серьёзностью киваю я.

– Тогда я прошу тебя валить отсюда как можно скорее, – шепчет мне певица по металлу, – Недавно в Вайт Веддинге появился покалеченный Молчаливый.

Мне кажется, что ответная дрожь рождается прямо из позвоночного столба:

– Как?.. Где?

– Он сегодня выступает. Танцует вместе с фуррами. Ты легко его узнаешь – у него теперь замочный механизм вместо рта.

Я теряю дар речи, что для существа со столь хорошо подвешенным языком уже является исключительным событием. Молчаливые – это религиозная каста, хранящая тайны вирта. Их можно узнать по обвязанным платками нижним частям лица. Но я первый раз слышу, чтобы за разглашение тайны наказывали так жестоко.

– Так, – наконец, упорядочиваю разбегающиеся мысли я, – Разве даже после такого его не оставили в покое?

– Свои да, оставили, – произносит Денизо, – Но есть те, кто хотел бы заставить его каяться до конца дней.

Мне нет нужды смотреть в телескопическое окно, чтобы понимать, о ком идёт речь.

– В таком случае, мне и правда пора. Но не раньше, чем я сама его увижу.

– Будь осторожна, – Селина мягко приобнимает меня, с некоторой змеиной манерой, приобретённой от супруга, – Я помню координаты твоего мира… Как доспехи, кстати?

– С прошлого раза мне так и не представилась возможность их надеть, но я храню их очень бережно, – отвечаю я, превращаясь в фоссу и снова собираясь лезть на деревья, – Наивсего, и спасибо за помощь.

Когда зелёная тропа заканчивается, я становлюсь человеком и по уже отработанной схеме смешиваюсь с толпой. Здесь есть низшие демоны, «золотые мальчики», мары, трансы и просто однополые пары. Вайт Веддинг не щадя мешает любые мировоззрения и заставляет их танцевать до изнеможения, так, чтобы для презрения и взаимных упрёков просто не осталось бы места.

Сцена. Вот и он, его легко узнать по ломаным движениям. Одет в чёрную кожу, которая как ничто другое подчёркивает его худобу и истерзанность. Лапочка и Айсиз танцуют с двух сторон от него и время от времени жмутся к клетке рёбер мужчины, отдавая немного энергии. Видимо, теперь он стал частью их группы.

Подойдя ближе, я могу увидеть его глаза. Там видны раны, которые постепенно заживают и рубцуются. Переживший сильные чувства умирает, чтобы воскреснуть и больше никогда не любить, не ненавидеть, а просто радоваться жизни. И я вижу такого перед собой. Воскресшего и обновлённого. И отравленного.

По ту сторону купола и правда мониторит кучка религионеров; двое даже держат плакаты. Не могу на это смотреть. Они словно ждут, пока он перестанет сопротивляться, а потом, словно стервятники, причастятся от мертвечины.

Мне в голову закрадывается идея.

Я выскальзываю из своей бреши в ущелье и превращаюсь в келенкена – гигантскую вымершую птицу. Немного напряжения – и готово седло с уздечкой. Думаю, мой план собьёт с них спесь. Буквально.

В самом деле – в таком «притоне» так много потенциальных идиотов, которые могут не проверить, хорошо ли привязаны их ездовые средства…

Так в моей памяти появляется одно из самых лучших воспоминаний: я сбиваю этот балаган словно партию кегель, и, не сбавляя хода, мчу прочь, не давая им опомниться.