Текст книги "Наследие (СИ)"

Автор книги: Jaira

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

Джайра задумалась. Кому понадобились способности Лиса, да еще и для того, чтобы обокрасть самого короля? Клан Хладнокровных – сборище вампиров, оборотней и вурдалаков, которым заправляет только один лидер, но ему безразлична Ардония. Может, это опять же козни архимага?

– Дружище, – снова окликнула она трактирщика, – а сделай-ка мне милость: узнай для меня, где в последний раз видели темнейшего.

"Егерь" немного поколебался, разглаживая бороду, потом два раза прочистил горло, и к стойке подошел один из посетителей. Что-то шепнув своему вору, немедленно ответившему и вернувшемуся за стол, он снова повернулся к Джайре.

– Неужто Лис сам решился взяться за поручение? – даже борода не могла скрыть усмешку.

Наемница сурово взглянула на него.

– А зачем Лису выполнять чьи-то поручения?

– И то верно, – кивнул "Егерь". – Темнейшего ожидают увидеть в ближайшем времени в Пещерах Скорпионов, но зачем – никто не знает. Говорят, – снова понизил голос вор, – его видели недавно в Южных Провинциях, вот сейчас он и возвращается восвояси. Ты знаешь что-нибудь об этом?

Подыгрывая ему и делая тревожное лицо, Джайра пожала плечами.

– В делах магии я не сведуща, но за ответ благодарю, – обведя зал глазами, она снова обратила внимание на некроманта, внимательно наблюдавшего за ней. Не скрылись от глаз и другие посетители. – Что слышно с края слезливого неба? Там все уладили, без меня?

– Уладили, как же. Травовары и зубоскалы постарались. Видно, этот очумевший начал отбивать у них добычу.

– Складно, складно... А скажи мне, много ли у тебя охотничков здесь сидит?

"Егерь" нахмурился.

– Трое.

– А я вижу шестерых. Смотри, как бы егерь у охотничьих угодий не поменялся, – предостережение было уместным – за общим столом действительно сидели еще трое воров, только вели они себя не как "охотнички". Переглянувшись, словно сообщив, что они поняли друг друга, оба сделали вид, что ничего и не было, и трактирщик протянул в молчании Джайре кружку вина. С этой кружкой она отошла от стойки и подсела к Фарену, ожидавшему ее. Настолько пристален был его взгляд, что ей показалось, будто он пытается что-то прочитать в ее мыслях.

– Просто глазеешь на меня, или на языке опять вертится ехидное словцо? – с презрением спросила она. – Не испытывай мое терпение, говори.

– Чем известен Лис?

"Неужели ты еще не понял, что со мной опасно вести такие игры?" На его щеках появилось предвестие широкой улыбки – пара ямочек, таких безобидных на вид. Глаза блестели интересом. Или это все же подействовало вино?

– Зачем это тебе знать? – вздохнула Джайра.

– Чтобы понять, что ты задумала.

Она изобразила крайнее удивление.

– С чего это вдруг ты взялся за мои замыслы?

"Никак иначе – заботы Ксии..."

Некромант не отрывал того же пристального взгляда от нее, задумчиво крутя кружку в руке. Игру в гляделки Джайра редко когда проигрывала, только если противник знал ее слабые места и секреты. Для некроманта он был слишком проницателен, приходилось быть осторожней с выбором слов. Тем не менее, простая тактика "своего человека" в тот раз прошла удачно. Если он настолько умен, то во второй раз это не получится.

– Ты сказала, что здесь знают еще одного человека, но нам это знать необязательно. Я думаю, причина одна: если Лис известен не так широко, то уж твоя вторая маска нашумела достаточно. И я догадываюсь, чем именно, – он кивнул на татуировку.

"Демоны его побери! До чего он докапывается?"

– По-моему, кто-то слишком много выпил, – оставался только один выход – свести все в шутку, которая может замять тему разговора. Хитро улыбнувшись, она указала на его кружку.

"И снова она уходит от ответов. Думаешь, я не умею играть в такие игры?"

– Что ж, – ответил он. Теперь на лице появилась улыбка, не менее хитрая, чем у Джайры, – если это вино, хотя я сильно сомневаюсь, спасибо ему на том. Давно ты состоишь в Гильдии?

Джайра откровенно усмехнулась. "Упорство – твое второе имя, да? Это мы еще посмотрим, кто упорней..." Повернувшись к нему боком, будто игнорируя вопрос, она без интереса оглядывала зал, изредка отпивая мелкими глотками вино.

"Что, теперь играем в молчанку? Быстро же она меняет правила..."

– Видимо, давно. А в ассасинах? Похоже, тоже давно. Кажется, воры называют вас "вездесущими"? – не сдержав удивление, Джайра резко повернулась к нему. Фарен едва смог подавить смех. "Кажется, я знаю больше, чем она ожидала". – Тогда очень странно, что тебя здесь тепло принимают. Ответ один: в Гильдии ты появилась раньше, чем стала наемным убийцей.

"Он насмехается надо мной!"

– Ну, и как, легко убивать?

– Как видишь, муками совести не страдаю.

– А если честно? Ты действительно убийца?

Какое-то странное любопытство, будто он не верил тому, что она может оказаться опасным человеком. "К чему так подрывать его веру в добро? Кроме нее, у него и так ничего не осталось".

– Нет.

"Такой короткий ответ, а облегчения он скрыть не смог. Боялся за свою жизнь? За жизнь храмовника? Или же у этого интереса другая причина? За кого он меня принимает?"

– Хорошо. Значит, убийство не входит в твои планы. Скорее всего, это месть, так? – Джайра взглотнула. Впервые в жизни кто-то так угадывал ее мысли. Даже Эврикида так не могла. – На роль твоей цели подходит только один человек, если его можно назвать человеком, – она затаила дыхание. – Он убил твою наставницу, ведьму огня, и теперь ты собираешься отомстить ему. Только под силу ли это тебе? Хотя... Ты же Лис, и еще демон знает кто, почему бы и нет.

Их неподвижность и то, как они смотрели друг на друга, привлекла даже некоторых посетителей, не то, что воров. Первой не выдержав, засмеялась Джайра, смех подхватил и Фарен, и уже оба расхохотались на весь зал.

– Я же говорила: кто-то перебрал.

– Шутишь? Я вырос на этом вине.

– Только пьяному могли прийти в голову такие бредни.

Оба теперь казались толпе окружающих пьяными, но молодости все прощается, ведь никто не знал их так, как они уже узнали друг друга.

Все еще продолжая посмеиваться, Джайра пристально рассматривала Фарена – запоминала внешность в тот момент, когда он был расслаблен и вел себя раскованно. Черты лица, как она и определила с самого начала, были преимущественно южные, только сейчас, так близко, стало видно почти заживший шрам от пореза через всю правую часть лица. Видно, нападение было неожиданным, в своей личной схватке с вампиром, не сумевшим его обратить, но заразившим тьмой, он достаточно долго сопротивлялся. Хотелось бы увидеть его в битве, но не с сюррикеном. Это не его оружие – нет в его движениях той ловкости и рассчитанной плавности, что есть у лучников и всех прочих, владеющих оружием дальнего боя, но вот как он владеет мечом? Ведь, судя по мускулам, он явно был мечником. Не рыцарем – у тех левая рука ведет себя как единое целое из-за привычки к щиту, но его говор... Абсолютно нет никакого акцента, как у южан – их растянутое "о" во всех словах ни с чем другим не спутаешь, значит, он из Октавы... Дворянин явно высоких кругов, умеющий держать меч в руках и отлично им владеющий, но не рыцарь. В каком месте он мог попасться в лапы к нечисти? В городе Дикий, что на самом краю Ардонии, даже дальше Южных Провинций, у подножия Ледяных Гор, ведет свое жалкое существование небольшое сборище ссыльных дворян, но туда не доходят волны Хладнокровных, да и никому не нужны каменные рудники с их скудной на плодородность землей. Мало кому известно, что оттуда же ведется контрабанда драгоценных камней и руд, но и это не должно волновать темное общество... Где-то она уже видела его лицо, только застывшее и искаженное так и не вырвавшимся криком, но где... Воспоминание было весьма отчетливым, но образ места и времени ускользал из памяти. Похоже, была причина, почему она старалась это забыть.

– Что, выискиваешь во мне признаки одержимости? – не понятно, толи с угрозой, толи в шутку произнес Фарен, заметив ее оценивающий взгляд. По этому насмешливому кошачьему выражению лица вообще мало что поймешь – видно, это был его вариант непроницаемой маски на людях, как, впрочем, и у нее – ехидная насмешка. – Я понимаю твою осторожность. Сам бы рад хоть на пару минут забыть о том, что я представляю опасность для окружающих, – Джайра слушала его в полной неподвижности. – Я все еще сопротивляюсь той тьме, что внутри меня, – с безнадежным вздохом продолжал Фарен, – но боюсь, я долго не продержусь. Честно признаться, у меня был еще один вопрос к твоей наставнице.

– Какой же? Может, я смогу на него ответить.

В сомнениях он провел рукой по волосам, длинным и волнистым, слегка запыленным от дороги, еще раз вздохнул. "Нелегко ему признаваться в том, что он в чем-то нуждается". Поколебавшись еще несколько мгновений, прикусывая нижнюю губу и глядя в пустоту, он, наконец, тихо спросил:

– Как избавиться от моего проклятья?

"Столько отчаяния в голосе, столько надежды в глазах... Он человек, еще человек, несомненно". От этой мысли даже веет какой-то восторженной радостью, той же самой надеждой. И она может ею поделиться.

– Странно, что эльф ничего тебе об этом не рассказывал. Я мало что понимаю в магии, но знаю кое-что о проклятьях – ровно столько, чтобы их избежать или исцелиться. От любого из них есть несколько способов исцеления, но для некромантии я знаю лишь один, и он требует от тебя больших жертв, – внимание некроманта было полностью приковано к ней. Казалось, он был готов даже читать по губам, если ему закроют уши. – Ты должен полюбить и пожертвовать своей жизнью ради любви... Я, кажется, теперь понимаю, почему Херон ничего тебе об этом не рассказал. Похоже, он знает и другой способ, менее смертельный.

– Почему же смертельный? – улыбнулся Фарен. Видимо, отрада настолько затмила его здравый ум, что он не понимал всего смысла исцеления.

– Потому что еще никто не выживал после самопожертвования, – строго прошептала Джайра. – Разве что только личи и зомби. Стать из одного неживого другим – не очень-то привлекательная перспектива, тебе не кажется?

Он молчал, чему-то улыбаясь внутри себя. Видно, ему понравился этот способ исцеления? Или же он уже кого-то любит? Джайра фыркнула.

– На твоем месте я бы использовала с наибольшей выгодой свои возможности, – резко выпалила она.

– Каким образом, интересно? – он вдруг озлобился.

– Ты бессмертен, тебя невозможно убить, только специальное оружие может сразить тебя. Так почему бы не использовать свои некромантские способности против своих врагов? Ты бы мог совершить великие подвиги, и кто знает, некромантов стали бы почитать и больше не преследовали бы.

– Не преследовать кого? Этих монстров, что разоряют целые деревни? Нет, ради них я ничего не буду совершать, да и тем более, я не из их числа.

– А к какому числу ты относишься? – ее тон становился все более язвительным.

– Сам не знаю, – с иронией произнес он, будто и не обращая внимания на ее ехидство. – Свое место под солнцем я давно потерял, хожу туда-сюда, в надежде найти ответы на свои вопросы, и ищу что-то, сам не знаю что. Да тут еще и жажда живого из-за проклятья. Такую жизнь никому не пожелаешь, правда?

– Н-да... Можешь переночевать, и утром – свободен. Я не нуждаюсь в твоих услугах.

– Не нуждаешься в моих услугах как некроманта или просто как должника? – усмехнулся он.

– Как должника. Свободен...

– Позволь дать тебе совет на прощанье, – он уже встал с места и даже сделал пару шагов к лестнице наверх, но остановился на первой же ступеньке. – Откажись от своей цели. Это проигрышное дело.

– Что ж, тогда это будет мой первый и последний проигрыш, – горделиво проговорила Джайра.

Чему-то улыбнувшись, Фарен поднялся к себе. Джайра молча проводила его взглядом. Этот человек вызвал у нее странные чувства и мысли, до этого ни разу не возмущавшие ее жизнь. Впервые она видела кого-то, кто готов был бороться со своей тьмой до конца, пускай даже смертельного, но все же... Или в такой редкостной встрече виновато ее окружение – всё воры, убийцы, безнравственные наемники? А может, проблема в ней самой? Да, она сама это осознавала, Амрена была права, называя ее лживой наемницей. Дело не в самой природе твоего существования, а в его целях. Падать ниже было уже некуда, но Джайра как-то не думала раньше об этом. Возможно, все ее попытки оправдания, что все ее действия были необходимы для выживания, были ошибочными, но она не могла предположить какое-либо другое течение жизни. Этот некромант поселил в душе сомнения, не только в своих принципах, но и в самой себе. Как он мог оставаться на позиции добродетели и приверженности добру, будучи принадлежащим злу? Уму непостижимо! Удивительно, что еще в ком-то в этом мире надежда на благополучный исход может поддерживать силы, даже тогда, когда все предопределено и нет смысла бороться дальше с огромным непостижимым злом своими собственными жалкими силами...

Отгоняя прочь угнетающие сомнения, Джайра слегка встряхнула головой. "Какой бред только не придет на ум!" Если дать волю этим мыслям, можно свихнуться. А от того, что видела в своей жизни она, каждый был бы на грани. В какой-то степени она была этим горда – тем, что не сломалась, что не поддалась ничему и никому. И все же, есть в мире такие вещи и люди, которые гораздо сильнее тебя. И Фарен был одним из них. Хотелось бы надеяться, что ему удастся избавиться от проклятья. Но это уже не ее дело.

Цели поисков эльфа все еще оставались для Джайры загадкой. Она не обратила бы и внимания на них, если бы не слышала тот разговор на холме, эти мольбы эльфа к амазонкам, да и сам этот эмиссар вел себя неумело для соглядатая, хотя хорошо хранил свою тайну. Поэтому она его и отпустила. Тем более что он сам толком не знал, что скрывала Эврикида. Зато знал Мортос. Уже сидя в своей комнате и смазывая Шип, она прислушивалась к шорохам из соседней комнаты, снятой ею для спутников, и одновременно витала где-то далеко над всей этой суетой. Слишком много бессвязного происходило вокруг: бессмысленное убийство ведьмы темным архимагом, появление вербовщика из Хладнокровных в Гильдии воров, намечающаяся кража из сокровищницы Шпиля Королей, поиски Лиса в качестве "игрока партии"... Что-то из этого всего общее, оно на поверхности, но что именно – Джайра не могла понять до конца. Как странно, что заказ на "партию" исходит от нечисти. Как известно, все, что касается темного общества, первым делом касается и самого Мортоса. "И что же тебе понадобилось у короля-рыцаря?" Еще одно необычное совпадение – он захотел нанять именно Лиса, хотя как вор он ничем не отличался от других "игроков". И что самое поразительное – все это сразу же после убийства Эврикиды!..

Как громом пораженная, Джайра окаменела в ошеломлении. Даже забыла про Шип.

– Он узнал, – беспокойно прошептала она, продолжая размышлять вслух, – он узнал ее тайну. Шпиль Королей! Ну, конечно же!

Следующая за этим мысль к ошеломляющему восторгу от открытия добавила каплю страха и обреченности. Вздохнув и ссутулившись, она покачала головой. "А еще он знает, что Лис – это я..." Совершенно позабыв про чистку оружия, Джайра тяжело упала головой на подушку, ища глазами ответ на потолке.

Одно дело – скрываться от городской стражи, ускользать из-под носа у наемников, обманывать весь мир, надевая маски безымянных героев, но совсем другое – прятаться от могущественного чародея, олицетворения зла всего мира. И никто не сможет ей помочь в этих смертельных прятках, потому что никто не может противостоять ему. Так же не смогла и Эврикида, одна из чародеев Пятиконечной Звезды, одна из хранителей Октавского Убежища чародеев, ее наставница и сильнейшая ведьма огня. Наверняка к эльфам она стремилась не просто так, увлекая за собой и Джайру. Возможно, у них есть какая-то управа на этого монстра. "О, Эврикида! Почему ты молчала? Все это время ты искала способ покончить с этим великим злом, и меня готовила в преемницы?.." Самой Джайре хотелось узнать, какую роль она сама играла во всех этих ухищрениях Эврикиды, но даже если шанс узнать был упущен, она была уверена – она должна довести до конца планы наставницы. Идя по тонкому лезвию, следуя за едва заметной ниточкой, продолжать путь миротворца будет не просто, но кто, если не Джайра?..

В боковую дверь, соединяющую две комнаты, неуверенно постучались. Не услышав ответа, незваный гость приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. Ожидая бурных протестов или соответствующих колкостей, Фарен застыл с широко распахнутыми глазами. Слишком потрясенная и уставшая за последние несколько дней без отдыха, Джайра спала, не успев ни снять полностью всю экипировку, ни отложить смазанный Шип. Неспокойный сон растрепал по подушке волосы, принявшие при свете свеч темно-русый оттенок, и заставлял ее подрагивать и судорожно сжимать руки. Но взгляд Фарена был прикован к ее лицу, то хмурящемуся, то искажающемуся от горя. По щекам текли слезы. Слезы! Забыв обо всем, он прислонился к косяку, придерживая дверь. Не смея – из гордости или из принципа, кто знает – показывать переживания на людях, она не может отмахнуться от чувств во сне так же просто, как в поселении амазонок. Похоже, на самом деле она не была столь бессердечной, как уже решил Фарен. В ее человечности и милосердии он убедился, задав вопрос об убийствах, но у него и в мыслях не было, что она не бесчувственна. Хотелось бы ее утешить, да только как? Начнет петушиться, а потом поднимет на смех, защищаясь цинизмом. И все же что-то в ней есть...

– Эй, Фарен, – тронул его за плечо Херон, даже не глядя за дверь, – нам нужно выдвигаться.

– Да-да, сейчас...

Где он мог ее видеть? Что-то подсказывало ему, что они еще не раз увидятся, и от этого жизнь не станет легче.

Джайра проснулась через пару секунд после того, как закрылась дверь. Какое-то странное чувство, на уровне чутья, что за ней кто-то подглядывает. Взявшись за меч, лежавший на полу у изголовья кровати, она настороженно прислушалась, обводя взглядом комнату. Что-то изменилось. "Ну конечно!" Сорвавшись с места, она дернула ручку уже закрытой на ключ смежной двери. И тут же в подтверждение ее догадкам под окном раздался нестройный цокот копыт. Она подбежала к окну – так и есть: у конюшни топталась сонная лошаденка эльфа, тут же из-под навеса выехал на своем вороном некромант, оглянувшийся на окна. Запаниковав, Джайра прижалась спиной к стене.

– Ты попрощался с ней? – тихо произнес Херон. Несмотря на тишину вокруг, его голос все равно было бы не расслышать, тем более за окном. Фарен покачал головой.

– Она заснула. Я не хотел тревожить ее сон. Хотя, наверно, нужно было...

– Почему? – эльф перевел взгляд на пустое окно наемницы.

– Ей снился кошмар. Что-то такое, от чего она плакала.

Херон вздохнул, разворачивая лошадь к выезду.

– Если она продолжит путь своей наставницы, ее ждет еще много горя и лишений. Хорошо, что ты не рассказал ей о целях наших поисков – в ее руках это было бы смертельным оружием.

С тревогой бросив взгляд в спину удаляющегося эльфа, Фарен снова взглянул в окно, сам не понимая причины для беспокойства. Вскоре Джайра услышала ускоряющуюся рысь лошади, затихающую с расстоянием, и потом все замолкло. Она снова выглянула на улицу. На руку что-то капнуло, и только сейчас она сообразила, что все лицо было влажно от слез. Начав их яростно вытирать ладонями, она представляла, что могли увидеть в ее комнате эти двое, пока она забылась сном усталости. "Никто не должен знать о моих слабостях".

Глава 5

. Вор для рыцарей

Проснувшись от очередного кошмара, в котором, судя по сохранившимся обрывочным ощущениям, что-то произошло в поселении амазонок, Джайра все же была в терпимом расположении духа. Скудный и холодный завтрак согревала мысль лишь о том, что она наконец-то навсегда покинула этот край разочарований и несбывшихся надежд. Слишком много воспоминаний, печальных и болезненных, связывало ее с амазонками. Теперь все это можно было сбросить как ненужный груз. В противном случае, это стало бы неизбежной слабостью, избавиться от которой было бы невозможно. Она с облегчением вздохнула, осознавая, что все старые связи с прежней жизнью окончательно разорваны. Но, тем не менее, поиску ответов на вопросы это никак не поможет, для этого нужно действовать. Самое главное – начать. Вот только с чего?

С какой стороны ни посмотри на сложившиеся обстоятельства, а все дороги вели в Октаву, столицу Ардонии. Что ни говори об этой "песни ардонской земли", но опасностей в ней было больше, чем мест, где можно укрыться от них. Пожалуй, единственным наилучшим прибежищем для Джайры было местное логово ассасинов. Хоть она не была в городе уже больше года, – все как-то проезжала мимо – но весточки от своих союзников изредка получала. В последнее время война между Гильдией воров и пришлыми таарскими убийцами начала расширяться. Не понятно до конца, слух это или нет, но с полгода назад погибли почти все октавские ассасины, уводя соглядатаев и воров как можно дальше от истинного расположения своего укрытия. Логово осталось в секретности, сает – мастер логова – тоже остался прежним, но их силы почти иссякли. По всем мерам усиления из Аль-Пассала должны были прибыть на замену погибших новые ассасины, не обученные и ничего не знающие об этой стране, и к ним в придачу – аль-муалим, опытный наставник, кто-то из "многочисленных рук" Вездесущего. Кто бы ни был в этот раз аль-муалим, именно на него падет вся ответственность за подготовку и сохранение жизней от новых угроз всех "мунтетлаков" и "тельмифов", а заодно – ведение подпольной войны с "осиным гнездом". Громкое дело о краже может стать одним из ключей в этом противостоянии – преимущество одной из сторон убавит пыл другой. Если в деле участвует один помощник Вездесущего, то оно уже может оказаться опасным для тех, кто стоит по ту сторону двери. Но если "аль-мусиальдов" будет двое... возможно, прольется немало крови. Смотря как агрессивно отреагирует другая сторона.

Этой войной можно сбить с толку тех, кто будет ее окружать, любителей наблюдать за наемницей и пытаться влезть в ее тайны. Кому-то все же придется все рассказать, чтобы ее отсутствие мог кто-нибудь объяснить другим вполне оправданной причиной, но это мелочи. Они скрасят время ожидания ближайшего новолуния, когда соберутся чародеи Пятиконечной Звезды, хранители Октавского Убежища, чтобы выбрать нового повелителя огня. Кроме них, туда явятся те, кто претендует на опустевшее место. Чем не случай поднять их против архимага?

И все же первоочередной целью Джайры было добраться до одного из крупных городов Ардонии Китрана, куда стекалась большая часть вестей со всего мира. Возведенный на окраине Сердечной области страны, Китран стоял на пересечении четырех дорог: Зеленого Пути из Южных Провинций, Девичьей от Накра, тянущейся еще от владений амазонок, Тропы Лесорубов от окраин западных земель и самой главной – Рыцарского Тракта, – и с самого своего первого камня предназначался для торговых дел. Здесь собиралось множество наемников для заработков. Вообще наемниками назывались все подряд, кто не имел определенного класса и принадлежности к чистой расе, поэтому город был цветаст на лица, языки и нравы. Отсюда можно было попасть куда угодно, если у тебя были деньги. Из Китрана до Октавы было шесть дней пути, если ехать от восхода до заката без передышек и в меру используя выносливость лошади. По дороге попадались лишь мелкие деревушки, но это был единственный путь в столицу. Можно было, конечно, податься до Серых Гор вдогонку за Мортосом напрямую, но ехать по бездорожью было намного труднее, чем по дорогам Ардонии, полных разбойничьих шаек, да и спешить с воздаянием не стоило. Еще один путь можно было проложить через Южные Провинции, но южане были слишком подозрительны для путешественников, подобных Джайре, и не интересовались происходящим в мире, поэтому там было трудно что-либо узнать. Так что дорога до Октавы была действительно единственным путем. Из столицы выбраться из государства незамеченной и достичь Пещер Скорпионов не составит труда.

Было далеко за полдень. На востоке вился какой-то странный дым. Над степью стояла напряженная тишина, не свойственная этим местам. Ветер дул с востока, и поэтому до Джайры доносился запах гари, от которого Ворон волновался и часто фыркал. Что там происходило? Разговаривая с конем и гладя его по гладкой лоснящейся шерсти, Джайра сама не знала, кого она успокаивает – себя или Ворона. Если кто-то из народов или рас начал творить в Ардонии бесчинства, то это не сулило ничего хорошего. В этом случае на дорогах и в городах изменится отношение к подозрительным странникам и будет установлена проверка не только вещей, но и имени. У правителя Ардонии Амниса Викариус Лючис были прочные предрассудки насчет чародеев. Он был рыцарем, но трясся от различного рода суеверий как мальчишка. Хоть Джайра не умела использовать магию и не обладала даром подчинять себе стихии, но если выяснится, что она была ученицей знаменитой ведьмы, которую, кстати говоря, сильно боялся Амнис, то ей не миновать неприятностей.

В замешательстве она осадила Ворона, остановившись посреди дороги и всматриваясь в восточную даль. Был ли этот пожар в Южных Провинциях или ближе? Даже если это горели знаменитые леса провинции Соловьиные Рощи, страшно было представить, кто напал на мирных жителей, да и с какой силой – Эхен, центр – статус – Соловьиных Рощ, был хорошо укреплен, и, насколько помнила Джайра, ополченцы там сражались не хуже тех же самых латников. Дым был виден за много километров вокруг – даже после четырех дней пути, почти у самого Китрана, дымные змейки уходили высоко в небо, извиваясь и раскрывая плащи под порывами ветра. Было бы любопытно проверить, но, как известно, любопытство такого рода чревато риском. Во всяком случае, в Китране все должно проясниться.

В Китране царил базарный шум, и, казалось, никто ничего не знает о том, что творится на юге. Где можно было первым делом узнать как можно больше известий, причем абсолютно бесплатно? Конечно же, на базаре. Пару дней назад в город приехал караван из Октавы, все жаждали услышать новости из столицы, поэтому на сходке торгашей каждому давали высказаться всласть. Среди местных было немало приезжих, что было еще занятней.

– ... решил сделать предложение руки и сердца Каэле! – слышалось в одном углу. – Посланник уехал туда месяц назад, ее ответ еще не известен.

– Если она даст согласие, то в Ардонии прибавится преступников! Зачем Амнису этот брак?..

"Да, ошеломляющее известие". Каэла была царицей дроу, она была очень красива и настолько же жестока. Этот союз, конечно, был выгоден для обеих сторон, но невероятно то, даст ли горделивая и жестокосердная царица свое согласие благородному и мирному королю-рыцарю Ардонии.

В другом углу говорили о другом:

– ... кто-то разорил и сжег дотла все Южные Провинции!..

"Ага, это интересно".

– Говорят, это кочевники. Их много обитает в тех местах...

– Нет, это новая волна некромантов! Их видели, когда они переходили границу со стороны Черной Пустыни. Говорят, там не осталось ничего живого!..

– Да нет! Это дроу! Говорю вам, это подлые темные эльфы решили предъявить права на более плодородные земли, чем их черные пески. Когда Амнис узнает об этом, он им покажет!..

Все три версии были вполне существенны, но которая из них была правдой? Все же кто бы это ни был, а напрашивается только один вывод: этот год, да и пару последующих тоже, Ардония будет голодать. Южные Провинции – это хлеб всей страны, с этим не поспоришь. Неужели Амнис использует новые связи с дроу, чтобы обеспечить ардонцев провизией?..

– ... Винные лорды опять не могут поделить Пекну.

– Сдался им этот городишко!..

– Брешишь! Это же винная жила Ардонии – каждый хочет такой богатый погреб...

Ох уж эти виноделы. Почти что каждый год четыре землевладельца провинции Виноделов объявляют друг другу войну. Крестьянам на это все равно – вино делают они, а не лорды, пусть те и тешутся своей игрой, им-то какое дело?

– ... Графы Сиерикона снова подали прошение о независимой державе.

– Ну и дурни! У них же нет своей надежной армии – как они будут охранять свои земли? Их защита только и держится на сэре Эроне Элборе.

– Зачем им вообще отделяться от Ардонии? Им звания статуса не хватает что ли?..

Сиерикон и так живет по своим законам, просто Амнису нужен выход в море, вот и все. Хотя для этого у него есть Норф, а в Сиериконе стоит весь ардонский флот, точнее – флот речных графов Сиерикона... Что же до сэра Эрона, то это уже давно надоевшая история. Бедный рыцарь был широко известен благодаря своему спорному владению у города Либель. На земли и стены замка Багровый Дол то и дело обрушивался бунт за бунтом, и несчастный Элбор почти всю свою жизнь промотался по всей стране туда-сюда, чтобы отвоевать в очередной раз свое имение. Притом его соседи даже не моргнули ему как-то помочь.

– ... в который раз отказала Шелковому Лорду.

– Бедняжка Мариин. Вокруг принцессы теперь кружит много стервятников...

– Шелковый Лорд – еще тот ухажер. Он перед каждым выходом наряжается так, будто сам принцесса!..

Пока слушатели поддерживали дружным хохотом удавшуюся шутку, Джайра вспоминала этого Шелкового Лорда. Таковым прозвали лорда Остина Дьюрра, миловидного юношу, больше смахивающего на девицу. Чем он был плох? Как человек ничем, но как лорд – абсолютно никакого понимания о своем титуле. Его отец, владелец провинции Золотые Леса, скончался при дворе, так и не успев договориться с королем-отцом о браке своего единственного сына. У него оказалось хорошее наследство в виде нескольких тысяч гектаров деревьев, из которых производились почти все ткани Ардонии – золотоцвета и серебрянки, пользующихся спросом особенно у знатных особ. Шелк был самым ходовым товаром, но молодого Остина так прозвали скорее из-за покладистого и слишком мягкого нрава, чем из-за богатого имения.

– ... верховный совет алхимиков Исры все еще ищет их героя, того самого, Кровопийцу, и предлагает за любые вести о нем хорошую награду.

– За живого или мертвого?

– Да он скорее сам придет за этой наградой – найдет листовку с этим числом с нолями на теле случайно убитого им доброжелателя...

От этой шутки Джайру передернуло. Кровопийца – еще одно ее вымышленное имя, и этот герой, собственно, она и есть. История вышла скверная с этим глупым героизмом, но интерес алхимиков был очень подозрителен. Почему они зовут не самого героя, а предлагают награду за его – это даже глупцу ясно – поимку? Исра – испокон веков город ученых мужей, что же они хотят изучить в этом прославленном герое?..

– ... Торговые пути с Аль-Пассалом оборвались. На море снова грабят валькирии и тарбанские пираты, через Пещеры Скорпионов не пропускают дроу, а на Южные Провинции напала нечисть, и теперь даже через Желтые Степи и Ягуаровые Саванны ни к одному из хецинских городов не пройти!..