Текст книги "Наследие (СИ)"

Автор книги: Jaira

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

– Да. Это был Фарен Тантелли.

Стражи переглянулись за спиной юноши и больше не сводили с него глаз, светившимися из-под капюшонов как тлеющие угли.

– Насколько я знаю, – отозвался тот, что постарше, – это его сегодня хотели приговорить к смерти на Площади Правосудия.

– А этот наемник сегодня получил звание рыцаря и Героя Ардонии на Праздничной площади.

– Да, это Кровопийца, – отозвался Мартин. – Я рад, что он не один и его защищает этот Герой, – помолчав, он с угрозой добавил: – И вы не тронете его, иначе я разорву договор.

Оба служителя Сакротума дружелюбно усмехнулись.

– Об этом и речи быть не может.

– Мы понимаем ваши опасения, господин советник, тем более, что они вполне небеспочвенны.

– Превращение некроманта оставляет на их внешности и характере непоправимые изменения. Если он был заражен именно в ту ночь при защите форта, то я могу отвесить ему поклон как самому королю.

– Что вы имеете в виду? – взглянул на Стража Мартин и едва ли сдержался, чтоб не вздрогнуть. Не даром гласит ардонская присказка: взгляд Стража острее ножа.

– За все семь лет он ни разу не превратился, – ответил второй Страж. – В мире за все времена еще не бывало такого. Человек не может столько выдержать без посторонней помощи. Разве что только у него есть бесконечный источник благодати, возможно, какая-нибудь реликвия.

– Виконт Тантелли не вор!

– Конечно, нет. Я говорю о том, что священным артефактом может обладать сэр Кровопийца. Никак иначе отбиться от такого количества нечисти невозможно.

Мартин задумался.

– Реликвия, говорите? Она бы могла помочь и нашему союзу, и землям Южных Провинций.

– "Не человек должен служить магии, а магия человеку".

В знак абсолютного согласия чародей легко поклонился.

Тем временем Джайра вела Фарена к звездочету, жившему вместе с племянником-помощником в старой часовой башне на границе Фактории и Западного Арсенала.

– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты не умеешь прятаться в толпе, не умеешь быть толпой.

– Зачем мне это? – недоумевал Фарен, едва поспевая за Джайрой, лавирующей в толпе как вода обтекает камни.

– Зачем? – усмехнулась она. – Не удивительно, что ты так быстро попался Стражам. Ты ведь наверняка пытался скрыться от них?

– Кто бы так не поступил на моем месте...

– Но у тебя ничего не вышло, так? Потому что тебя выдает то, как ты себя ведешь.

Фарен еще больше впадал в растерянность.

– Что ты имеешь в виду?

– Все, что ты делаешь, как ты двигаешься, – все это показывает, что ты не обыватель и даже не наемник. Чародеи и те лучше маскируются, – фыркнула она.

– Дай угадаю, – раздраженно ответил некромант, – ты хочешь меня научить этой маскировке?

Джайра встала как вкопанная, обернувшись к нему, из-за чего он чуть не столкнулся с ней.

– Если ты хочешь и дальше выживать, тебе это будет необходимо. Смотри.

В два шага вспрыгнув на постамент узкой колонны, подпирающей крышу дома сбытчика пушнины, наемница скольжением сделала два круга вокруг нее и приветственно взмахнула рукой прохожим, как артист в цирке. К изумлению Фарена никто не обратил на нее внимания. Спустя пару секунд он объяснил себе это тем, что все ее действия заняли мгновение, поэтому просто никто не успел сообразить.

– Видишь? – спросила она, спрыгнув прямо перед ним. – Как ты думаешь, почему никто не посмотрел в мою сторону?

– Что сказать – в скорости тебя не переиграешь, – попытался съязвить Фарен.

– Нет, – разочаровано вздохнула она. – Ты не смотришь по сторонам, как это делают люди. Только что вон у той лавки поймали мелкого воришку, вон там проехала телега с навозом, а напротив спорили пьяные охотники. Так кому какое дело до ардонского рыцаря, решившего показать себя людям? Засмотрись они на меня, кто-то столкнулся бы с телегой, кому-то случайно влетело бы от охотников, а поглазеть с упреком на вора никто никогда не откажется. В Гильдии воров это называется "поймать момент", среди ассасинов это называется "ритм". Ты должен прислушиваться к толпе, понимать ее действия и предвидеть их. Если ты все еще не заметил, даже Ворон строит из себя старую клячу – за горделивую осанку его уже один раз чуть не похитил конокрад, больше он такого не потерпит.

Уловив смысл совета, Фарен произнес:

– Так что ты мне предлагаешь? Мне ссутулиться и изображать больного?

– Почему бы и нет? – хитро пожала плечами Джайра и продолжила путь. – К тебе, по крайней мере, никто не притронется. И старайся не смотреть прямо перед собой – это всегда привлекает внимание.

Вскоре потоки горожан начали редеть, пока совсем не измельчали до редких прохожих. Именно в этом безлюдном месте, где вдали чайки плакали над танцующими на ветру флажками речных ладей и скатанными парусами быстроходных перевозочных кораблей и изредка эхом разносились бранные крики матросов, покоилась как могучий дуб в молодом лесу старая часовая башня.

Уже постучав в дверь, Джайра сказала:

– Предупреждаю, Тольярд Лиремм и его племянник Уолисс под присмотром у короля, так что не болтай лишнего, если так дорожишь своим инкогнито.

– Я не глупец, – нахмурился Фарен. – Хватило бы только того, что ты сказала про короля.

– Кто знает, глупец ты или нет – кто только что болтал посреди самой оживленной улицы с советником Гласа?

– Это был важный разговор.

– Ага, я так это и поняла, как и туча соглядатаев и слухачей, развесивших уши.

– Ты могла бы предупредить.

– Как? Я, знаешь ли, тоже теперь рыцарь.

Забыв об обиде, Фарен рассмеялся.

– Тебе смешно, а мне – всеобщая известность, – насупилась Джайра.

– А еще кто-то мне говорит об инкогнито.

Подбоченившись, Джайра хотела ответить на насмешку Фарена, но заскрипела тяжелая дверь, и из-за нее высунулась веснушчатая и лопоухая голова.

– Светлый день, Уолисс! – кивнула ему Джайра. – Есть минутка у чтецов небес поделиться столичными новостями?

Рыжий и зеленоглазый, как кот, парнишка лет семнадцати мгновенно расплылся в улыбке от уха до уха, не менее большой, чем его же уши.

– Светлый день! Очень светлый, раз ты наградила нас такой радостью!

В огромной старой башне, поросшей мхом с одной стороны, поместилась тесная лаборатория изобретателя из Исры. Только первый этаж был специально для гостей освобожден от всяческих приспособлений, где мог найти себе местечко и Ворон.

– Кто там, Уолисс?

– Это Джайра, дядя.

Что-то выронив, пока спускался на нижние ступени вышки, показался сам ученый.

– А, ты все та же бродяга-буревестница? – усмехнулся в бороду цвета тростникового сахара Лиремм.

– А ты все тот же небожитель? – сняв капюшон и повязку, Джайра кивнула на огромный цилиндр, в котором копался изобретатель до прихода гостей. – Все еще надеешься собрать звездоискатель в одиночку?

– Почему же в одиночку? Мне помогает Уолисс. А вы, юноша? Тоже из авантюристов?

– Нет, – ответила за Фарена Джайра, – он из угнетенных "рыцарями без доспехов". Собственно, из-за этого мы и здесь.

– А, ну все ясно, – звездочет торопливо спустился на этаж ниже звездоискателя. – Уолисс, достань-ка наши запасы бергамота...

– Брось, Толь, мы ненадолго, – не слушая наемницу, расторопный парнишка уже побежал в подвал.

– Да ладно, задержись хоть чуть подольше, перелетная птица, – покряхтывая из-за больных ног, ученый спустился на первый этаж, распутывая на ходу цепочку оберега. – Вот, – он протянул его Фарену, – последний остался. Не знаю, работает ли. Как же вас зовут, неожиданный попутчик нашей авантюристки?

Поправляя очки, Тольярд всматривался в лицо некроманта, пока тот разглядывал маленький синий сапфир, мутный и трещиноватый.

– Его зовут Фарен.

Он раздраженно взглянул на наемницу:

– Свое имя я и сам могу назвать.

Джайра комически раскланялась перед ним.

– Извольте.

Фарен покачал головой. Звездочет разулыбался.

– Благодарю вас, господин Лиремм, – произнес Фарен, – но я не понимаю, что это за вещь. Для чего она мне?

– Удивительно, молодой человек, как вы путешествуете без оберегов. Чародею такого низкого уровня, как ваш, следовало бы получше узнать способы бегства от Стражей и Искателей. Как вижу, вы еще даже не выбрали класс, – недовольно качая головой, ученый подошел к гостевому столику и достал из-под него раскладные стулья. Пока он повернулся спиной, Фарен озадачено взглянул на Джайру. Та приложила палец к губам.

Из подвала вернулся Уолисс, неся поднос с чашками и чайником, из которого по всей башне поплыл гостеприимный теплый аромат трав.

– Давайте, присаживайтесь, – Тольярд повел Джайру за руку прямо к стулу. Она не смела упираться, любое сопротивление могло бы потребовать от него болезненных усилий.

Фарен, поблагодаривший Уолисса за напиток, сел на другой стул.

– Толь, ну право! Нас ждут...

– Ничего, подождут тебя твои ассасины. А уж рыцари – и тем более.

Джайра возвела глаза к потолку.

– Ах, вы уже знаете...

Подойдя к вынесенному в центр круглой комнаты столу, Тольярд вытащил мешочек из потайного кармана и снял со стены горящую свечу.

– Хочу тебе показать мое новое открытие. Вот увидишь, это чудо изменит мир! Я в этом уверен.

Подав свечу Уолиссу, он высыпал щепотку черного мерцающего порошка на стол и снова взял свечу.

– Порох, что используют сиериконцы в фейерверках, имеет гораздо большую силу, чем красоту. Погляди.

Помощник закрыл уши. Едва ли огонь свечи дотянулся до пороха, тот вспыхнул с яркой вспышкой и мгновенно сгорел, рассыпавшись искрами. От вспышки и Джайра, и Фарен вздрогнули, потом оба заглянули на столешницу, и от увиденного обгорелого пятна переглянулись.

– Будь пороха чуть больше, он бы стол продырявил, – Фарен, оставив отвар, подошел к столу, осматривая ожог древесины.

Изобретатель довольно захлопал в ладоши:

– Великолепно, мой друг! Вы сразу догадались, на что он способен. Я всего-то немного изменил его состав...

– Сложно не догадаться, что это чудовищная вещь, – Джайра, тоже подойдя к столу, дотронулась до пятна. – Зачем ты это сделал?

Тольярд отдал свечу племяннику, и тот поставил ее на место.

– Ну, как же? Мой порох может убрать любую преграду. Представляешь, как это облегчит работу на каменоломнях?

От услышанного Джайра снова закатила глаза и безнадежно вздохнула. Фарен усмехнулся и покачал головой.

– Ох, Толь, я и забыла, что ты мыслишь как миротворец.

– Вы полагаете, что он может послужить на пользу? – внезапно возмутился Фарен. – Он принесет только разрушения.

– Еще хуже, – поддержала Джайра, – смерть. Из-за него погибнут люди. Сотни, тысячи! Эта вещь будет разрушать не только горные твердыни, но и людские крепости. Даже только пыль пороха может забрать жизнь.

Старик вздохнул и едва ли доковылял до стула.

– А вот Эврикида бы оценила. Кстати, где она? В последний раз ты была в Октаве вместе с ней.

Фарен украдкой взглянул на Джайру. "Сколько еще людей будут беспокоить ее рану?.."

Ее как будто что-то придавило, голова опустилась. Очень долгий вздох. С каждым разом ей становилось все тяжелее и тяжелее сообщать о своем горе. Чтобы облегчить ей переживания, Фарен хотел сам ответить, но наемница произнесла:

– Ее больше нет. Ее убили.

Лицо Тольярда приняло такое выражение, что если бы он не сидел на стуле, Фарен был уверен, звездочет бы не удержался на ногах. Быстро среагировавший Уолисс подбежал к нему с чашкой отвара, поддержав старика за плечо. Без слов ученый кивнул и дрожащей рукой поднес чашку ко рту.

– Но кто это сделал? – Фарен на мгновение удивился серьезному вопросу от такого простака. – Я боюсь даже сказать: у кого хватило силы на убийство Эврикиды?

Даже не глядя на Джайру, некромант почувствовал, как сразу изменилось ее настроение: горе, почти сродни отчаянию, вооружилось злобой и ненавистью. Опасно иметь дело с таким противником. "Она опасна даже для самой себя".

– Мортос, – имя она произнесла тихо как тайну, и внезапно стали ясны ее намерения.

Он с тревогой воззрился на наемницу. Во взглядах же Тольярда и Уолисса был ужас.

– Он в Ардонии?

– Нет, уже нет.

Уверенность Джайры ослабила их страх. Она не сердилась на них за то, что про смерть Эврикиды тут же забыли – ужас и беспомощность перед убийцей были сильнее скорби. Свои чувства она постаралась запихнуть как можно дальше, проглотить чуть ли не в прямом смысле и заесть их ненавистью, холодной и невозмутимой. Все это не скрылось от внимания Фарена. "Она скорее себя погубит, чем кого бы то ни было".

– Что ж, – выдохнула Джайра, пытаясь совладать с голосом, – нам пора. Спасибо за оберег. До встречи, Толь.

Звездочет остался сидеть на стуле, устремив взгляд в одну точку. Казалось, он постарел еще сильнее от страшного известия.

Уже за дверью Уолисс остановил Джайру.

– Мы ведь понимаем, что ты будешь искать чародеев.

Ошеломление Фарена от услышанного осталось вне внимания.

– Если ты будешь меня сейчас отговаривать, то не теряй времени.

– Нет, я только хотел сказать, что Джардин Тельма уже в Октаве. Он заходил дней пять назад, и более унылым я его еще не видел.

– Значит, он знает, – вздохнула Джайра. – Уже есть надежда, что он меня выслушает.

– Тебя да не будет слушать? – удивился Уолисс. – Да ведь ты же... теперь единственное, что напоминает ему об Эврикиде, – оглядевшись по сторонам и убедившись, что рядом больше никого нет, он проделал тот же жест чародеев, каким прощался Акун в Васильковом Луге. – Иди с миром.

Уже отойдя от башни на большое расстояние, Фарен спросил:

– Уолисс – чародей? А Тольярд знает об этом?

– Конечно, знает. У Уолисса больше нет родных, а огненный ковен сильно поредел за последние лет пять – чародеи огня самые вспыльчивые люди в Ардонии. Они легко себя обнаруживают.

– Он действительно служит королю-рыцарю?

– Имеешь в виду его изобретения? Да, королевская власть его вдохновляет.

– Как он может приносить свои творения Амнису!..

– Пойми, такие люди, как Тольярд, преданы своей вере в короля, даже если король уже недостоин такой веры, и они это понимают. У всех есть вера, неважно какая и во что.

– И ты не тот человек, кто разрушает эти ложные мысли?

– Я никогда не предаю идеалы друзей, если их так можно назвать. Зачем разрушать чью-то веру в совершенство, если ты сам в это не веришь? Тем более, что угроза не король-рыцарь, а нечто другое.

"И против него ни одно изобретение не поможет", – додумал недосказанные слова Фарен.

Пройдя между домами бедняков, они вышли к Торговой площади, к которой стягивался со всех улиц народ, чтобы посмотреть на торги. Обходя толпу за спинами горожан, Джайра замедлила шаг, рассматривая помост. На грубо обтесанных досках, уже местами окрашенных в красное, скрипели железные клети. В одной, убитый отчаянием, сидел на коленях ракшас, в другой метался в остервенении лугару, беспрестанно меняющий свой облик с человеческого на волчий. В других клетях сверкали глазами крупные гребцы с пиратских галер, был и простой люд. Но Джайру привлек истерзанный и грязный алый плащ...

По помосту с голым торсом, выставляя на показ свои мускулы и уродливые шрамы, ходил дроу-работарговец. В разных концах помоста стояли надсмотрщики в угольно-черной броне и с дюжинохвостыми шипастыми плетьми.

– А кто купить эту рабыня? Кто купить эту рабыня? – с акцентом кричал работорговец. – Эй, ты! Скажи что-то! – стукнул он кнутом по клетке. Оттуда донесся гневный девический голос:

– Будь ты проклят, темный эльф! Ты и весь твой род! Небо покарает тебя за те гнусные убийства, что ты совершил!..

– Назови цену! – крикнул кто-то из толпы.

– Да ведь это же...

Не успел Фарен договорить, как Джайра уже протискивалась сквозь плотную толпу к помосту.

– Три золотом! Три золотом! – снова прокаркал работорговец.

– Даю три! – начались торги.

– Даю пять!..

– Десять!..

– Двенадцать!..

– Двадцать!..

Джайра остановилась у самых ног дроу.

– Даю тридцать пять! – не унимались торгаши.

– Пятьдесят!..

– Шестьдесят!..

– Тысяча! – как можно более низким голосом выкрикнула Джайра. Голоса замолкли, все обернулись в сторону такого богатого знатного юноши. Джайра прошла к клети, вставая к работорговцу вплотную. – Тысяча золотников. Может быть, больше.

– Э, не-ет! – вдруг рыкнул дроу. – Я не согласиться! Я не продать!..

– Ты продашь мне ее! – взяла его резким выпадом вперед за плечо Джайра и уже вполголоса добавила: – Слово Буревестника.

Дроу пошатнулся, испуганно уставившись на покупателя. Опомнившись, он торопливо отдал распоряжения надсмотрщикам и поклонился Джайре. Амазонку со скованными цепью руками подвели к новому хозяину. Как только дроу отошли от нее, девушка спрыгнула в ахнувшую толпу и ринулась к выходу с площади, но тут же упала под общий смех, внезапно остановленная цепью. В растерянности от неудавшегося побега, она обернулась к другому концу цепи, лежавшему под ногой у молодого господина в сюрко с октавским гербом. Под одобрительный говор он поднял цепь и, грациозно спрыгнув с помоста, начал наматывать цепь на руку, медленно приближаясь к раздосадованной рабыне. Ксие – именно она была рабыней – показалось что-то знакомое в этом прыжке и в этой показушной самодовольной манере вести себя.

– Кто ты такой?

Ответ прозвучал из толпы как само собой разумеющееся.

– Сэр Кровопийца, Герой Ардонии.

Горделиво подняв голову, Герой остановился перед ней.

– Не думала, что герои доходят до такой низости – покупать рабов.

– А что? Давно хотел иметь своих слуг, – воин развел руками. Толпа снова согласно забурлила. Дернув цепь, он направился к переулку, пропускаемый людьми. Там в тени стоял крайне удивленный этим спектаклем, разыгранным Джайрой, Фарен, держа Ворона за повод.

– Как опрометчиво было пытаться сбежать: если от городской стражи тебе бы еще удалось улизнуть, то от королевских гвардейцев тебя ждала бы только смерть.

Амазонка молчала, насупившись. Джайра вздохнула. "Гордячка".

– Что делает в рабстве у дроу амазонка? – снова со скрытой усмешкой спросила Джайра. Та молчала. – Отвечай своему новому господину!

– Ты мне не господин! Я вольна как птица и могу в этом же переулке свернуть тебе шею!

– Так почему же не свернешь?

– Мне жаль лишать жизни такого молодого глупца. Вдруг ты когда-нибудь поумнеешь...

Джайра засмеялась низким смехом.

– А может, не такой уж я и глупец?

– Если бы ты не был глупцом, то вел бы меня со своей охраной, оберегая свою жизнь.

Снова раздался смех.

– Что ж, ты сейчас увидишь мою охрану и, надеюсь, обрадуешься...

Подойдя к Фарену, Джайра кивнула ему идти следом, сама же перебросила цепь через плечо Ксие, остолбеневшей от встречи со старым знакомым.

– Ты?

– Светлый день, Ксия, – улыбнулся некромант. – Рад видеть тебя живой и невредимой.

– Светлый, – только и смогла ответить амазонка. Идя за своим покупателем, она очень долго смотрела в спину Герою Ардонии, и счастливая догадка все больше захватывала ее дух. Следящий за ней Фарен не смел будоражить ее чувства, пока того не захочет сама наемница, понимая, что она ведет их в безопасное место.

Пройдя целый лабиринт темных безлюдных улиц, Джайра остановилась перед высокой и толстой стеной из бревен. Подняв голову кверху, она кому-то кивнула, и стена поднялась, открыв длинный туннель. Спутники молча следовали за ней и не подали признаков тревоги даже тогда, когда за ними снова встала на свое место стена. В темном проходе Джайра произнесла через плечо:

– Сейчас вы войдете в самое безопасное для нас место в Октаве. Здесь не держат секретов друг от друга, поэтому даже не думайте что-то утаивать – вы не сможете расположить к себе этих честных людей. Откровенность – это все, что от вас требуется.

Яркий дневной свет ударил в глаза. Сделав всего пару шагов из темноты, они оказались на большом жилом дворе. Над головами в три этажа опоясывали кусочек неба балконы с развешанными недавно окрашенными тканями с далекого востока. Джайра, стряхнув с себя напряжение, терзавшее ее за все время путешествия к этому убежищу, сняла капюшон и маску. Со всех сторон ее приветствовали хецины – разводя руки раскрытыми ладонями вверх, они кланялись ей и радостно восклицали:

– Аль-мусиальд! Аль-муалим!

Переборов изумление, Ксия в полголоса спросила Фарена:

– Что это за место?

Пытаясь понять, что говорят хецины, он ответил:

– Это логово ассасинов.

Глава 10

. Дворянские игры

– Что ищешь ты здесь, о воин без имени?

Джайра просияла, услышав старинное приветствие аль-мусиальдов. Взглянув на подошедшего старика в расшитых восточных одеждах, она лукаво ответила, подперев бока:

– Что хочешь показать ты мне, о мудрейший наставник?

Хецин улыбнулся и подошел ближе. Джайра поклонилась ему, показав ладони.

– Честь для нас – принимать Героя Ардонии.

– Я не герой, – опустила руки наемница, но тут же снова улыбнулась. – Рада видеть тебя в добром здравии, Хаким.

Старый хецин по-отцовски обнял ее.

– В добром или нет, но и я рад видеть тебя. Есть разговор, который тебя заждался.

Хаким направился к потайной комнате, предназначавшейся для разговоров наедине, к двери у зеркала в человеческий рост. На самом деле оно было односторонним окном.

– Не у тебя одного.

Но не успела Джайра сделать и шагу к дверям, ее остановила, схватив за руку, Ксия.

– Джайра! – она порывисто обняла ее, стиснув и стукнув по спине цепями. – Я и не надеялась, что увижу тебя! Если бы ты знала, как ты была нужна в поселении...

– Ксия, постой, – сдавленным голосом произнесла Джайра. – Я обязательно тебя выслушаю и помогу. Тебе больше нечего бояться, ты в безопасном месте, – мягко высвободившись из объятий, наемница улыбнулась девушке. – Но сначала я должна переговорить с хозяином этого места. Подождите здесь.

Хаким терпеливо ждал ее у входа в комнату, пустую и темную. Когда наемница закрывала за собой двери, оба – и Фарен, и Ксия – услышали только одну фразу:

– Извини, Хаким, мне снова придется воспользоваться твоим гостеприимством.

Дальнейший разговор происходил уже без посторонних в полной тишине.

– Ты никогда без дела в Октаву не приезжаешь.

На хитрую улыбку ассасина Джайра усмехнулась. Прислонившись к раме одностороннего окна, она умиротворенно наблюдала за происходящим во дворе.

– Кто твои спутники? – хецин встал рядом с ней, разглядывая Фарена, поглаживающего Ворона и осторожно поглядывающего по сторонам, и растерянную Ксию, смотревшую прямо в зеркало на них.

– Две заблудшие души, которым больше негде научиться выживать. У них больше нет пристанища. Я посчитала нужным привести их сюда, иначе их обоих в скором времени ждала бы смерть.

– Удивительно, как тебе удалось избежать ее от рыцарей и короля.

– Имеешь в виду мою метку? – она хмыкнула. – О ней знают не все, и я надеюсь, они ничего не рассказали королю-рыцарю. Увидим сегодня на балу.

– Так вот для чего тебя приодел купец.

– Я думаю, у него куда большие планы на меня, чем кажется. Да и Пересмешник не просто так изображает телохранителя купца, ведь так?

Ассасин молчал. Джайра взглянула на него.

– Хаким, почему Вездесущий ничего не сказал мне? Почему я ничего об этом не знаю? Я же могу принести куда больше пользы, чем тот же Гияс.

– Не обижайся. Ты и так уже стала целью, куда же больше с тебя требовать пользы?

Вздохнув, она снова повернулась к окну.

– Знала бы, что вы ищете Кровопийцу, никогда бы даже не заикнулась об этом имени. И что же хочет Вездесущий от Героя Ардонии? Меня уже завербовали в рыцари – от имени султана и всего Аль-Пассала я выступить не смогу.

– Если бы мы знали, что столько героев могут носить одно лицо, не выпустили бы тебя из земли Хеции.

Низкий смех Джайры отдавал горечью и тайным торжеством, что ей удалось предвидеть очередную попытку ее пленения для чьих-то личных интересов. Хаким поддержал ее смех. Уж он-то понимал, как для нее важна свобода, и был рад тому, что она хитроумный союзник, а не непокорный слуга, поэтому от нее легче добиваться согласия.

– У меня будет к тебе одна просьба.

– Когда я тебе отказывала?

– Нужно закончить обучение моих ассасинов. Они прибыли в Октаву две недели назад, шли через Черную Пустыню совсем одни. Ты знаешь, я уже стар для показательных боев.

Джайра нахмурилась, раздосадованная известием. "Снова удача смеется надо мной. Одному аль-мусиальду будет сложнее, чем двоим".

– А кто должен был прибыть на место аль-муалима?

– Али.

Досада стала наполняться гневом. Вдвоем с Блеском Безымянный мог бы перевернуть весь мир.

– И где же он?

– Из Таара плохие вести, – грустно ответил Хаким. – Он пропал три месяца назад.

– Что? – она резко обернулась к нему. Возмущение перебороло досаду. – Как мог пропасть Блеск? Как это произошло?

– Вездесущий сообщает в письме, что он был на деле вместе с одним из учеников. Дело касалось разведки по поводу новых воинов в армии султана. Выяснить все было несложно, но когда они уже возвращались, Али заметил тайного визитера султана и решил подслушать разговор, отослав ученика. После этого он так и не вернулся.

– Обыскали тюрьмы? Карьеры? Копи?

– Да, обыскали все, даже галеры. Его нигде нет.

Обескураженная, она задумалась, прижавшись локтем к раме окна и используя его как подушку для лба.

– Что остальные? Они выяснили, кто был у Акбара?

– Нет. Его охрана с того вечера стала более бдительна, никто не может к нему подобраться. Вездесущий ждет турнира, чтобы воспользоваться пирами для западных гостей. Но охрана знает всех таарских и месайских саетов и аль-мусиальдов. Вездесущий просил оповестить, что он будет ждать тебя для этого дела.

"Похоже, Ирфан начинает терять мастерство. Всем от меня что-то требуется..."

Она отошла от окна в тень, сложив в раздумьях руки на груди.

– На турнире я буду в качестве Кровопийцы участником, так что выполнить дело Вездесущего будет не так просто, как если бы я была всего лишь Безымянным. Но Али я не брошу.

Хаким вздохнул. Подойдя, он положил руку ей на плечо, обратив на себя внимание. Глаза Джайры мерцали из тени стальным блеском и были чем-то похожи на тот взгляд, когда она не сдержалась в перепалке с Амреной.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Ты никому не делаешь одолжений, принимая это дело. Конечно, ты всегда протянешь руку помощи другу, особенно если этот друг очень дорог тебе самой. Но не думай, что никому нет никакого дела до Али. Да, он был твоим аль-муалимом, но и моим учеником, и все еще остается лучшим аваяном Вездесущего. Ты тоже лучшая, но ты не можешь быть постоянно на привязи, пока не сочтешь это нужным. Поэтому Вездесущий тебе доверяет – ты умеешь действовать разумно без опьянения свободой и не злоупотребляешь данными тебе умениями в отличие от его ассасинов, которым нужны строгие указания. Предоставляя тебе это дело, мы все будем уверены: ты будешь спасать Али, а не мстить за поимку одного из своих собратьев.

Джайра понурилась.

– Что ты хочешь от меня услышать? Я не могу с тобой не согласиться, потому что это правда, но сержусь я на другое – на то, что от меня снова требуют не то, что правильно, а то, что должно.

Пока шел разговор, Ворон уже довольно жевал свежескошенную траву, Фарен и Ксия, ожидая Джайру у потайной двери, рассказали друг другу о том, как они здесь оказались. Амазонку освободили от цепей. Рядом с ними, спустившись откуда-то сверху, появились двое близнецов, юноша и девушка, которым на вид не было еще и семнадцати. Не обращая особого внимания на новоприбывших, оба во все глаза смотрели на дверь в трепетном ожидании появления наемницы.

– Говорят, наш новый аль-муалим – сам Безымянный, – восхищенно произнесла девушка.

– А еще говорят, что его назвали так потому, что никто не может различить, кто это – Сын Солнца или Дочь Луны.

За злую насмешку брата девушка толкнула его локтем в бок. К ним подошел еще один юноша с печальными глазами:

– Безымянного зовут Джайра. И это особенный человек. Когда она здесь была в последний раз, все Осиное Гнездо тряслось от страха.

"Джайра. Так вот, как ее зовут", – до сего момента из случайного совпадения не слышавший имени наемницы, отметил про себя некромант. Услышав новое название, он не удержался от вопроса:

– Осиное Гнездо?

Юноша дружелюбно ответил:

– Так называется местная Гильдия воров. Светлого дня, добрые гости.

Фарен с готовностью протянул ему руку для рукопожатия, но молодой человек легко наклонил голову и развел руки в стороны ладонями вверх, как приветствовали Джайру все хецины. Фарен поспешил исправить оплошность.

– Я Фарен, это Ксия. И тебе светлого, – кивнул он.

– Меня зовут Зайн. Вы пришли сюда вместе с Джайрой?

– Да, – удрученно ответила Ксия, – в каком-то смысле. Нам больше некуда идти, кроме как за ней. Мы ее...

– Должники, – процедил Фарен и объяснил, увидев недоумение на лицах всех троих. – Она нас...

– Спасла, – опередила его амазонка. – Ты же этого не отрицаешь?

– Позвольте спросить, от чего? – девушка с любопытством оглядывала исцарапанную и поломанную броню Ксии.

– Меня от рабства, а Фарена...

– От Казематов.

Фарену не нравилось, что благодаря разрешению Джайры амазонка разорялась на такие подробные откровения. Хецины же восхищенно уставились на него.

– Вы чародей? – с придыханием произнес один из близнецов.

– Нет, и никогда им не был. Я...

– Некромант, – ответила за него Джайра, вышедшая из комнаты вместе с Хакимом. – Только он еще человек, так что внезапных несчастий не будет, – Фарен остолбенело уставился на нее. – Ну, кто из вас кто?

На ее строгий взгляд близнецы смирно встали плечо к плечу, сложив руки в замок за спиной.

– Я Мааруф, мунтетлак, о мой аль-муалим.

– Я Тамира, мунтетлак, о мой аль-муалим.

И оба осторожно посмотрели на Хакима. Тот одобрительно им кивал, пока на него не воззрилась Джайра, сурово сжав губы. На представление учеников же она скривилась:

– Как я не люблю эту муштру. Научились в Эйфе демон знает чему... Зайн? Ты все еще в учениках?

– Он посчитал себя недостойным носить имя ассасина, каким был его брат, – пояснил Хаким.

– Так и есть. Мне еще очень многому нужно научиться.

Джайра отрицательно покачала головой.

– Ограничения тебе будут очень сильно мешать в учении, – и больше не задерживаясь перед учениками, она пошла по галерее вдоль стены. – Хаким, я голодна! Как, впрочем, и твои гости. Почему ты все еще не зовешь к столу?

Посмеявшись, хецин последовал за ней. Резко сорвавшись с места, перед наемницей возник некромант:

– Постой! Что значит "я еще человек"? Что ты имеешь в виду?

Она сделала недовольную гримасу.

– Что я сказала, то и имела в виду, – в два шага Джайра обошла его, но Фарен снова заступил ей дорогу.

– Нет. Ты что-то знаешь об этом. Почему ты так сказала?

Начиная раздражаться все больше, она вздохнула:

– Потому что это правда. Думаешь, путешествуя с ведьмой, я осталась абсолютным неучем в делах магии? У нас уже был такой разговор. Уйди с дороги.

Некромант схватил ее за локоть. Джайра по-змеиному посмотрела на него. "Да что он себе позволяет..."

– Как ты это поняла? – возможно, в иной ситуации, не будь этот момент так важен для него, Фарен не повел бы себя так настойчиво и не забылся бы перед такой недотрогой, какой он уже узнал Джайру, но сейчас у него вновь появилась надежда. – Дай мне знать!