Текст книги "Орудия смерти. Город Костей (СИ)"

Автор книги: Izi23mimi23

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Придвинувшись ближе к квадратному «окошку», Люси почувствовала на шее дыхание Жерара. Она прекрасно видела комнату: книжные полки, сумка на столе и Акно с поднятыми надо лбом очками, устало стоящий возле двери. Смотреть через прозрачный квадрат было все-таки страшно, хотя она знала, что «окошко» работает только в одну сторону, как в полиции в комнате для допросов.

Акно посмотрел в коридор:

– Смелее! Проходите, не стесняйтесь. – В его голосе послышался нескрываемый сарказм. – Спасибо за заботу.

Откуда-то из угла кабинета послышался тихий смешок. Нетерпеливым движением Нацу расширил «окошко», чтобы увеличить угол обзора. Помимо Акно, в комнате находились еще двое, оба в длинных красных мантиях с откинутыми капюшонами. Один – стройный, с элегантными седыми усами и узкой бородкой; когда он улыбался, в его рту сверкали ослепительно белые зубы. Второй – мощный, как борец, с коротко остриженными рыжеватыми волосами. Его кожа была темно-лилового цвета и как будто слишком туго сидела на черепе.

– Это маги? – прошептала Люси.

Нацу не ответил. Он не шевелился, будто окаменел. «Боится, что я сейчас рвану к Акно», – подумала Люси. Ей очень хотелось уверить Нацу, что это не так. Что-то в незнакомцах, одетых в мантии цвета артериальной крови, внушало ужас.

– Воспринимай наш визит как знак дружеского внимания, Марвел, – сказал седоусый. Он снова улыбнулся: во рту мелькнули острые зубы, наводящие на мысль о каннибализме.

– В тебе нет ничего дружеского, Пэнгборн. – Акно присел на край стола, закрыв собой раскрытую сумку и ее содержимое от взгляда седоусого.

Теперь Люси увидела, что его лицо и руки были в жутких синяках, пальцы разодраны в кровь. Длинный порез на шее исчезал за воротником. «Что, черт возьми, с ним случилось?»

– Блэквелл, убери руки от ценной вещи! – рявкнул Акно.

Рыжий громила, взявший с полки статуэтку богини Кали, задумчиво провел по ней толстыми пальцами.

– Занятная вещица, – произнес он.

Пэнгборн забрал статуэтку у Блэквелла.

– Кали борется с демонами, которых не в силах победить ни люди, ни боги. «О, Кали, наша Мать, полная блаженства, услаждающая всесильного Шиву. Танцуешь Ты в неистовой радости, хлопая в ладоши. Ты суть Движение всего, что движется, и мы беззащитны пред тобой».

– Замечательно, – похвалил Акно. – Я и не подозревал, что ты изучал индийскую мифологию.

– Все мифы на самом деле правдивы, – ответил Пэнгборн. У Люси по спине пробежал холодок. – Или ты и это забыл?

– Я ничего не забываю, – резко ответил Акно. Несмотря на его внешнюю расслабленность, Люси заметила напряжение в плечах, в жестко сжатых губах. – Тебя прислал Джудо?

– Да, – ответил Пэнгборн. – Он подумал, что ты мог изменить свое мнение.

– Мне не о чем менять мнение. Я уже говорил тебе, что ничего не знаю. Кстати, отличные мантии.

– Спасибо, – с хитрой ухмылкой ответил Блэквелл. – Позаимствовали у парочки мертвых магов.

– Официальные мантии с тех самых переговоров? – поинтересовался Акно. – Со времен Восстания?

Пэнгборн фыркнул:

– Военные трофеи.

– А не боитесь, что вас примут за других?

– И горько разочаруются, – проговорил Блэквелл, – когда подберутся ближе.

Пэнгборн ласково провел рукой по краю мантии.

– Помнишь Восстание, Акнология? – тихо спросил он. – Это был великий и страшный день. Помнишь, как мы вместе тренировались перед боем?

У Акно дернулось лицо.

– Пусть прошлое останется в прошлом. А сейчас мне нечего сказать вам, джентльмены. Я не могу помочь, потому что ничего не знаю.

– «Ничего» – очень общее слово, слишком расплывчатое, – грустно заметил Пэнгборн. – Владелец такого количества книг наверняка знает хоть что-нибудь.

– Если вы интересуетесь, где найти, к примеру, ласточку весной, я тут же покажу нужную книгу. Но если вам любопытно, куда пропала Чаша смерти…

– «Пропала» – не совсем верное слово, – промурлыкал Пэнгборн. – Скорее была спрятана. И спрятала ее Лейла.

– Возможно, – отозвался Акно. – А разве она тебе до сих пор не сказала где именно?

– Она до сих пор не пришла в сознание, – сообщил Пэнгборн. – Джудо расстроен. Он очень ждал воссоединения с Лейлой.

– Вряд ли она ответит на его чувства взаимностью.

Пэнгборн хохотнул:

– Ревнуешь, Марвел? Похоже, твои чувства к Лейле изменились.

Люси изо всех сил сцепила пальцы, чтобы хоть как-то унять дрожь в руках.

«Лейла? Неужели они говорят про маму?»

– Я никогда не чувствовал к ней ничего особенного, – произнес Акно. – Два Сумеречных охотника, живущих в изгнании. Неудивительно, что мы сошлись. Пусть Джудо не тревожится: я не собираюсь вставать между ним и Лейлой.

– По-моему, он не встревожен. Скорее любопытствует. Да и мы гадали, как вы: живы ли, сохранили человеческий облик или нет?

– И?.. – Акно вскинул брови.

– Похоже, у тебя все в порядке, – неохотно признал Пэнгборн. Он поставил статуэтку на полку. – Кажется, еще ребенок был? Девочка.

Акно пораженно уставился на него:

– Что?

– Не прикидывайся идиотом, – сердито заворчал Блэквелл. – Эта стерва родила дочь! В спальне Лейлы нашли фотографии…

– А я-то думал, что вы о моих детях, – невозмутимо перебил Акно. – Да, у нее имелась дочь. Люсьена. Думаю, она сбежала. Джудо послал вас искать девочку?

– Не нас, – проговорил Пэнгборн. – Но он ищет.

– А что, если обыскать твой дом? – добавил Блэквелл.

– Я бы не советовал. – Акно соскользнул со стола. Ни один мускул не дрогнул на его лице, однако в холодном взгляде Акно читалась угроза. – С чего вы взяли, что она до сих пор жива? По-моему, Джудо послал Пожирателей для зачистки. Стоит как следует накачать человека их ядом, и от бедняги лишь горстка пыли останется.

– Пожиратель погиб, – ответил Пэнгборн. – Это и насторожило Джудо.

– Джудо настораживает все подряд, – парировал Акно. – Может, Лейла убила гада? Она вполне способна на такое.

Блэквелл процедил сквозь зубы:

– Может, и так.

Акно пожал плечами:

– Слушайте, я понятия не имею, где ее дочь. Хуже того, я подозреваю, что девочки нет в живых. Иначе она обязательно дала бы о себе знать. В любом случае, девочка не опасна. Ей всего пятнадцать, про Джудо она никогда не слышала и в демонов не верит.

Пэнгборн фыркнул:

– Счастливый ребенок.

– Видимо, уже нет.

Блэквелл вскинул брови:

– А ты злишься, Акнология.

– Не злюсь, но начинаю раздражаться. Сколько можно повторять: мне нет дела до планов Джудо. Я не дурак.

– Правда? – съязвил Блэквелл. – Наконец-то сообразил, что своя шкура ближе к телу, Акнология. Раньше ты был не таким практичным.

– Ты ведь знаешь, – как бы вскользь заметил Пэнгборн, – что мы готовы обменять Лейлу на Чашу? Доставим прямо к тебе домой. Джудо дает слово.

– Знаю, – ответил Акно. – Но мне это неинтересно. Я понятия не имею, где ваша драгоценная Чаша, и не хочу влезать в ваши дела. Хотя мы с Джудо враги, я его уважаю, – добавил он. – Джудо ни перед чем не остановится, и поэтому я намерен держаться от него подальше. Это же чудовище, машина-убийца!

– Кто бы говорил! – рявкнул Блэквелл.

– Я смотрю, ты и правда решил уйти с дороги. Даже вещи собрал, – проговорил Пэнгборн, указывая длинным пальцем на застегнутую до половины сумку Акно. – Уматываешь из города, Акнология?

Акно медленно кивнул:

– Залягу на дно.

– Мы можем и не пустить тебя, – заметил Блэквелл.

Акно улыбнулся, и его лицо мгновенно преобразилось. Акно, который раскачивал Люси на качелях в парке и учил кататься на трехколесном велосипеде, исчез. В его глазах зажегся мрачный огонь, он смотрел на собеседников с холодной злобой.

Пэнгборн и Блэквелл быстро переглянулись, и Пэнгборн повернулся к Акно:

– Ты сообщишь нам, если что-нибудь всплывет в памяти?

Акно все еще улыбался:

– Первым делом.

Пэнгборн коротко кивнул:

– Ну что ж, нам пора. Да хранит тебя ангел, Акнология.

– Ангел не хранит таких, как я. – Акно взял в руки сумку и застегнул на ней молнию. – Не смею больше задерживать, джентльмены.

Двое в мантиях накинули на лица капюшоны и удалились. Вскоре за ними последовал и Акно. На мгновение он замер у двери и оглядел комнату, словно собирался взять еще что-то. Затем осторожно закрыл за собой дверь.

Люси стояла как вкопанная. Хлопнула входная дверь, приглушенно звякнули ключи и цепочка: Акно навесил замок. Перед глазами девушки по-прежнему стояло лицо Акно: как равнодушно он сказал, что его не интересует судьба Лейлы!

Она почувствовала руку на своем плече.

– Люси? – Это был Жерар. Он нерешительно, почти ласково спросил: – С тобой все хорошо?

Люси молча покачала головой. «Нет, – пронеслось у нее в голове, – со мной все плохо. Причем навсегда».

– Конечно, с ней не все хорошо, – послышался голос Нацу, холодный и жесткий, как осколок льда. Молодой человек резко отодвинул ширму в сторону. – По крайней мере, мы узнали, кто подослал демона к Лейле. Эти двое решили, что Чаша смерти у нее.

Люси поджала губы:

– Что за бред!

– Может, и бред. – Присев на письменный стол, Нацу посмотрел на нее в упор. Люси невольно застыла под пристальным взглядом, но ей ничего не удалось прочесть в его потемневших глазах. – Ты когда-нибудь их видела?

– Нет… – Она покачала головой.

– Кажется, Акнология знаком со своими гостями. Общались по-дружески.

– А по-моему, со скрытой враждебностью, – заметил Жерар. – Они не убили Акно только потому, что, по их мнению, он знает гораздо больше, чем говорит.

– Допустим, – откликнулась Люси. – Или просто не захотели убивать Сумеречного охотника.

Нацу засмеялся резко, почти злобно – у Люси даже мурашки по коже пошли.

– Сомневаюсь.

Она посмотрела на него в упор:

– Почему ты так говоришь? Ты знаком с ними?

Нацу перестал смеяться.

– Знаком ли я с ними? – повторил он. – Вроде того. Эта парочка убила моего отца.

========== Круг и Братство ==========

Люси дотронулась до руки Нацу. Что в таких случаях говорят человеку, только что видевшему убийц своего отца? Однако это было уже неважно. Нацу стряхнул с себя руку девушки, словно обжегся.

– Нам пора, – произнес он и вышел из кабинета. Люси и Жерар заторопились следом. – Акно может вернуться в любой момент.

Они выбрались из дома тем же путем, что и попали в него. Нацу закрыл дверь при помощи стило. Все трое вышли на пустынную улицу. В небе над городом висела луна, похожая на блестящую монетку; в Ист-Ривер светилось ее жемчужное отражение. Отдаленный шум автомобилей, проезжающих по Вильямсбургскому мосту, во влажном воздухе напоминал шелест крыльев.

Жерар не выдержал:

– Слушайте, куда мы идем?

– К метро, – спокойно ответил Нацу.

– Ты смеешься? Истребители демонов ездят на метро?

– Так быстрее, чем на машине.

– Да ну… метро не круто. А я уж представил себе микроавтобус с надписью «Смерть демонам» или…

Нацу не удостоил Жерара ответом.

Когда мама сильно злилась или была очень расстроенна, на нее снисходило странное настроение, которое Люси называла «зловещее спокойствие». Оно напоминало обманчиво твердую корку льда – вот-вот проломится под твоим весом. Сейчас от Нацу исходило то самое зловещее спокойствие. Его лицо казалось непроницаемой маской, и лишь в зелёных глазах вспыхнул недобрый огонь.

– Жерар, – одернула Люси. – Хватит!

Жерар быстро взглянул на нее, словно хотел сказать: «На чьей ты стороне?», – но Люси молча шла дальше. Они повернули на Кент-авеню. Люси по-прежнему осторожно посматривала на Нацу. Люси чувствовала странную радость: ее маму забрали те же, кто много лет назад убил отца Нацу. Теперь ему придется помочь ей в поисках мамы, хочет он того или нет. Он не бросит ее. По крайней мере, сейчас.

– Ты живешь… злесь? – Жерар ошарашенно смотрел на старый собор с зияющими дырами вместо окон и дверьми, опечатанными желтой полицейской лентой. – В церкви?

Нацу полез за ворот футболки и вынул оттуда медный ключ на цепочке. Наверное, такими ключами раньше отпирали сундуки. Люси с любопытством наблюдала за Нацу: когда они вышли из Института, он не запирал дверь, а просто захлопнул.

– На священной земле жить безопаснее.

– Понятно, но – ты только не обижайся – здесь же свалка! – Жерар с подозрением оглядывал погнутый железный забор, окружавший старинное здание, и груды мусора возле ступеней.

Люси расслабилась. Она представила, что берет мамину тряпку со скипидаром и слой за слоем, будто старую краску, стирает чары с того, что видит перед собой. И вот перед ее глазами, словно сияние, видимое сквозь темное стекло, возник истинный вид собора, просвечивающий через слой защитных чар. Высокие шпили, тускло освещенные окна в ажурных переплетах, на каменной стене возле двери медная табличка с названием Института… Люси несколько мгновений удерживала перед глазами истинный вид собора, а потом нехотя отпустила его.

– Это чары, Жерар, – отозвалась она. – На самом деле собор выглядит совсем по-другому.

– Так выглядит зачарованный собор? Тогда я, пожалуй, не стану обращаться к тебе с просьбой поколдовать над моей внешностью.

Вставив ключ в замочную скважину, Нацу посмотрел на Жерара:

– По-моему, ты не совсем понимаешь, какой чести удостоился: ты первый примитивный, который переступил порог Института.

– Наверное, остальных отпугивает запах.

– Не обращай на него внимания, – обратилась Люси к Нацу. Жерара она ткнула локтем в бок. – У него что на уме, то и на языке. Никаких фильтров.

– Фильтрам место в сигаретах и кофеварках, – пробормотал себе под нос Жерар. – Между прочим, я бы сейчас не отказался использовать их по назначению.

Люси тоже мечтала о кофе, пока вся троица поднималась по каменной винтовой лестнице с вырезанным на каждой ступени символом. Некоторые символы были ей смутно знакомыми: они дразнили ее зрение, как забытое слово на иностранном языке способно раздразнить слух. Люси казалось, что стоит лишь посильнее напрячь память, и символы на ступенях удастся расшифровать.

В лифте поднимались молча. Люси преследовала мысль о кофе. Вспомнилось, как мама подавала его по утрам в больших кружках, наполовину разбавив молоком. А Акно иногда приносил сладкие рулеты из пекарни в Чайнатауне… При мысли о Акно аппетит пропал.

Лифт со скрипом остановился, и они шагнули в уже знакомый Люси коридор. Нацу снял куртку и повесил ее на спинку стоявшего поблизости стула. Он свистнул, и через несколько секунд появился Хэппи – желтые глаза мерцали в пыльном воздухе.

– Хэппи… – Нацу погладил серую шерсть кота. – Где Грей? А Ходж?

Выгнув спину дугой, кот мяукнул. Нацу наморщил нос (в других обстоятельствах Люси назвала бы его гримасу очень милой):

– В библиотеке?

Чёрч отряхнулся и затрусил по коридору. Нацу как ни в чем не бывало пошел за котом, махнув Люси и Жерару, чтобы догоняли.

– Не люблю котов, – произнес Жерар, столкнувшись с Люси плечами в узком коридоре.

– Судя по Хэппи, ваши чувства взаимны, – заметил Нацу.

Они шли мимо бесчисленных спален. Брови Жерара поползли вверх.

– Сколько же людей здесь живет?

– Мы в Институте, – пояснила Люси. – Тут могут останавливаться Сумеречные охотники: это что-то типа убежища и исследовательского центра.

– А я думал, это церковь.

– Не совсем, Институт находится в здании церкви.

– Как просто и незатейливо!

Несмотря на шутливый тон Жерара, Люси поняла, что он нервничает. Вместо того чтобы шикнуть на Жерара, она взяла его за руку. Он благодарно сжал ее ладонь холодными влажными пальцами.

– Я понимаю, все очень странно, но ты постарайся не удивляться – просто смирись. Ты мне доверяешь?

Темные глаза Жерара стали серьезными.

– Тебе доверяю. А ему – нет. – Он покосился на Нацу, который шел в нескольких шагах впереди и, казалось, разговаривал с котом.

Люси стало интересно, о чем они беседуют. О политике? Об опере? О высоких ценах на тунца?

– А ты попробуй. В данный момент Нацу – мой единственный шанс найти маму.

Жерара передернуло.

– Не по душе мне это место, – прошептал он.

Люси вспомнила, как очнулась здесь сегодня утром: все окружающее выглядело чужим и знакомым одновременно. Жерар чувствовал себя не в своей тарелке, обстановка казалась ему странной и враждебной.

– Ты не обязан оставаться, – сказала она, хотя совсем недавно чуть не поссорилась с Нацу, уговаривая его взять друга с собой. Мол, за три дня слежки за Акно Жерар мог обнаружить нечто важное, а что именно – выяснится только при подробном разговоре.

– Нет обязан, – сказал Жерар и отпустил руку Люси.

Они завернули за угол и очутились перед дверью в кухню. Кухня была огромной и, в отличие от остальных помещений Института, оборудована по последнему слову техники: со стальными рабочими столами и застекленными полками, на которых размещалась посуда. Возле красной чугунной плиты стояла Эльза с половником в руках. Из кастрюли шел пар, повсюду лежали продукты: помидоры, измельченные дольки чеснока, порезанный лук, пучки какой-то темной зелени, горы натертого сыра, очищенные орехи, несколько оливок и даже целая рыба, уставившаяся в потолок остекленевшим глазом.

– А я тут суп варю. – Эльза помахала Нацу половником. – Есть хочешь? – Она мрачно взглянула на Жерара и Люси: – О, боже, ты приволок еще одного примитивного? Ходж тебя точно прикончит!

Жерар откашлялся:

– Меня Жерар зовут.

Эльза словно не слышала его:

– Нацу Эвклиф, будьте любезны, объяснитесь!

Тот сердито посмотрел на кота:

– Я же просил привести меня к Грею! Эх ты, иуда!

Кот шлепнулся на спину и довольно заурчал.

– Хэппм тут ни при чем, – заметила Эльза. – Кот не виноват, что Ходж тебя убьет.

Она опустила половник в кастрюлю. Люси задумалась, какой может быть вкус у супа, который сварен из орехов, рыбы, оливок и помидоров.

– Мне пришлось взять его с собой, – ответил Нацу. – Я сегодня видел тех двоих, что убили моего отца.

Эльза застыла. Когда она повернулась к Нацу, ее лицо выражало скорее печаль, чем удивление.

– Я надеюсь, он не один из них? – спросила она, указав половником на Жерара.

Как ни странно, Жерар промолчал, уставившись на Эльзу с открытым от восхищения ртом. Люси почувствовала раздражение. Ну конечно, это его типаж: высокая, яркая и красивая. Наверное, такие нравятся всем. Люси перестала размышлять о вкусе орехово-рыбно-оливково-помидорного супа и всерьез задумалась, не опрокинуть ли содержимое кастрюли Эльзе на голову.

– Конечно нет, – проговорил Нацу. – Он бы здесь не стоял.

Эльза равнодушно взглянула на Жерара:

– Да уж…

Из ее руки случайно выпал кусочек рыбы, на который тут же набросился Хэппи.

– Так вот почему он нас сюда завел! – воскликнул Нацу. – Зачем ты пичкаешь Хэппи рыбой в таких количествах? Скоро в дверь не пролезет!

– Еще как пролезет! И потом, остальные все равно ничего не едят. Мне этот рецепт дал водяной в торговом центре «Челси-маркет». Обещал, что суп получится – пальчики оближешь.

– Если б ты нормально готовила, я бы, может, и ел, – пробормотал Нацу.

Эльза окаменела, грозно подняв половник:

– Повтори-ка, что ты сказал…

Нацу подошел к холодильнику:

– Я сказал, что зря ты столько наготовила, я чего-нибудь легкое поем.

– Мне так и послышалось.

Эльза продолжила возиться с супом, а Жерар по-прежнему не сводил с нее глаз. Люси в приступе необъяснимой ярости швырнула рюкзак на пол и вслед за Нацу направилась к холодильнику.

– Неужели ты все-таки ешь?

– А что еще мне делать? – совершенно невозмутимо ответил молодой человек.

В холодильнике стояли пакеты с молоком, просроченные на несколько недель, и пластиковые лоточки с листочками бумаги, на которых было написано красной ручкой: «Ходж. Не трогать».

– Боже, он прямо как безумный сосед. – Люси невольно отпрянула от холодильника.

– Ходж? Нет, просто любит во всем порядок. – Нацу открыл один из лотков: – М-м-м… спагетти.

– Не порть себе аппетит, – вставила Эльза.

– Именно это, – Нацу захлопнул ногой дверь холодильника и взял из ящика вилку, – я и собираюсь проделать. – Он повернулся к Люси: – Будешь?

Она покачала головой.

– Еще бы, – проговорил он с набитым ртом. – Слопала все бутерброды…

– Между прочим, не так уж много их было. – Клэри обернулась на Жерара, который все-таки сумел разговорить Эльзу. – Ну что, пойдем искать Ходжа?

– Я смотрю, тебе не терпится свалить отсюда.

– А ты не хочешь сообщить ему о том, что мы сегодня видели?

– Пока не решил. – Нацу поставил лоток на стол и слизнул с руки соус. – Но если тебе так не терпится…

– Да, не терпится.

– Хорошо.

Сейчас он казался Люси потрясающе спокойным – не зловеще спокойным, как раньше, а слишком сдержанным. Ей стало интересно, как часто в поведении Нацу черты его истинного «я» прорываются сквозь твердый блестящий фасад, напоминавший мамину японскую шкатулку.

– Вы куда? – спохватился Жерар, увидев Люси и Нацу возле двери в коридор.

Люси со злостью отметила, что у Жерара совершенно ошалевший вид: как будто ему врезали доской по затылку.

– К Ходжу. Надо ему рассказать, что произошло у Акно.

Эльза повернулась:

– Нацу, ты сообщишь ему, что видел тех двоих, которые…

– Не знаю. И ты пока не распространяйся.

Она пожала плечами:

– Ладно. Потом вернешься? Суп будешь?

– Нет, – ответил Нацу.

– А Ходж?

– Никто не будет есть суп.

– Я буду суп, – вызвался Жерар.

– Ты не суп хочешь, – усмехнулся Нацу, – а переспать с Эльзой.

Жерар застыл:

– Неправда!

– Я польщена, – с самодовольной ухмылкой пробормотала Эльза куда-то в кастрюлю.

– Конечно, правда, – продолжал Нацу. – Не стесняйся, спроси ее. И когда получишь отказ, мы наконец займемся делами. – Он щелкнул пальцами. – Не тормози, примитивный, нам некогда.

Жерар, красный от стыда, повесил голову. Люси, которая минуту назад сама злорадствовала, теперь ополчилась на Нацу.

– Отстань от него! – вспылила она. – Что за садистская манера издеваться над человеком только потому, что он не такой, как вы?

– Не такой, как мы, – поправил ее Нацу. Взгляд его смягчился. – Я пошел искать Ходжа. Если кто хочет, может идти со мной.

Дверь кухни захлопнулась, и Люси с Жераром остались в обществе Эльзы.

Налив суп в миску, Эльза поставила ее на стол возле Жерара. Чувствовалось, что она улыбается, хотя она даже не смотрела на него. В миске, заполненной зеленой жидкостью, плавали какие-то коричневые ошметки.

– Я иду с Нацу, – объявила Люси. – А ты, Жерар?

– Я-наы-но-мст-нусь, – промямлил он, рассматривая носки своих ботинок.

– Что?

– Я, наверное, останусь. – Он присел на табурет. – Очень есть хочется.

– Отлично. – У Люси сжалось горло, словно она проглотила что-то слишком горячее или слишком холодное.

Она выбралась из кухни. Возле ног серым облаком вился Хэппи. В коридоре Нацу вертел между пальцами клинок серафимов. При виде Люси он убрал его в карман:

– Сама доброта: оставила голубков ворковать вдвоем.

Люси нахмурилась:

– Ну почему ты все время ведешь себя как последний хам?

– Я – хам? – Казалось, что Нацу вот-вот рассмеется.

– Зачем ты так с Жераром?

– Я пытался вернуть его с небес на землю. Эльза прожует несчастного и выплюнет. В два счета.

– Видно, Эльза и с тобой так поступила?

В ответ Нацу лишь покачал головой и нагнулся к Хэппи:

– Веди нас к Ходжу. И без глупостей. Попробуешь снова обмануть – я из тебя теннисную ракетку сделаю.

Кот фыркнул и побежал по коридору. Следом за ним шел Нацу. Люси шла последней и, глядя в спину Нацу, чувствовала исходящие от него усталость и раздражение.

«Интересно, он когда-нибудь позволяет себе расслабиться?» – подумалось ей.

– Нацу?

Он обернулся:

– Что?

– Извини, что нагрубила.

Он хмыкнул:

– Это ты про какой именно раз упоминаешь?

– Между прочим, ты тоже срываешься.

– Знаю, – неожиданно признал Нацу. – Просто ты иногда…

– Раздражаю?

– Выбиваешь из колеи.

Люси захотела спросить, хорошо это или плохо, но не решилась: вдруг он опять станет отшучиваться? Лучше сменить тему.

– Обеды для вас готовит Эльза?

– Боже упаси! Фулбастеры почти все время проводят здесь, и тогда на кухне хозяйничает Эйлин – мама Эльзы. Она отлично готовит. – Взгляд его стал мечтательным, совсем как у Жерара, когда он смотрел на Эльзу.

– А почему же Эйлин не научила готовить дочь?

Они проходили мимо музыкальной комнаты, где утром Нацу играл на рояле. Теперь в комнате царил полумрак, в углах сгустились тени.

– Потому что, – медленно проговорил Нацу, – раньше среди Сумеречных охотников женщин не встречалось. То есть в Конклаве, конечно, есть женщины – они изучают руны, мастерят оружие, обучают смертельным боевым приемам, – но лишь единицы из них становятся воинами: только те, у кого выдающиеся способности. Женщины давно боролись за право тренироваться наравне с мужчинами. Эйлин первой это удалось. Вот она и держала дочку подальше от кухни, боясь, что в противном случае Эльза так и останется прикованной к плите.

– Неужели она бы осталась? – Люси стало любопытно. Ей вспомнилось, с какой уверенностью вела себя Эльза в «Адском логове», как мастерски пользовалась опасным кнутом.

Нацу тихо засмеялся:

– Только не Эльза. Она одна из лучших Сумеречных охотников, каких я когда-либо знал.

– Даже лучше, чем Грей?

Хэппи, бесшумно двигавшийся впереди, неожиданно мяукнул и остановился у подножия винтовой лестницы, уходящей вверх, навстречу тусклому свету.

– Ага, значит, он оранжерее, – догадался Нацу. – Все ясно.

– В оранжерее?

Нацу шагнул на первую ступеньку:

– Ходжу нравится наверху. Он там выращивает лекарственные растения, которыми потом нас и лечит. Большинство из них можно найти только в Идрисе. Наверное, они напоминают Ходжу родину.

Люси последовала за Нацу. Ее обувь стучала по металлическим ступеням лестницы, а у него почему-то нет.

– Так Грей лучше, чем Эльза? – допытывалась она.

Нацу обернулся на нее, подавшись назад, словно вот-вот упадет. Люси вспомнилось ее видение: падающие с неба ангелы, объятые пламенем.

– Лучше? В истреблении демонов? Нет. Он не убил еще ни одного демона.

– Серьезно?

– Я не знаю, как так вышло. Может, потому, что он всегда прикрывает Эльзу или меня.

Они дошли до верхней ступеньки лестницы и очутились перед двустворчатой дверью с резным узором, изображающим вьющиеся растения. Нацу толкнул двери плечом.

Люси шагнула внутрь, и в нос ударил резкий органический запах: пахло землей и корнями растений. Она ожидала увидеть что-нибудь гораздо менее масштабное, например как теплица на заднем дворе ее школы: ученики, выбравшие биологию профильным предметом для будущего поступления в институт, разводили там горох и другие культуры. В отличие от скромной школьной теплицы, стеклянная оранжерея Института была огромной: высокие, густо усыпанные листьями деревья выделяли прохладный травянистый аромат, рядом росли кусты с блестящими ягодами, красными, фиолетовыми и черными, а чуть подальше – невысокие деревца с плодами необычной формы.

– Пахнет…

Ей хотелось сказать «весной, когда еще не жарко, листья на ветках полны свежести, и цветы пока не увяли».

– Для меня пахнет домом, – закончил за нее Нацу и нырнул под низко свесившуюся ветку. Люси двинулась следом.

На ее взгляд, в оранжерее не просматривалось четкой планировки, но везде царило буйство красок: сине-фиолетовые цветы на фоне блестящей зеленой опоры, оранжевые бутоны, сверкающие как драгоценные камни…

Они вышли на открытое пространство, где под плакучим деревом с серебристыми листьями пряталась гранитная скамья. Неподалеку в выложенном камнями пруду сверкала вода. На скамье сидел Ходж с неизменным вороном на плече. Он задумчиво смотрел на воду, а при их приближении поднял голову к небу. Люси проследила за его взглядом: стеклянная крыша оранжереи переливалась, словно поверхность перевернутого озера.

– Ты будто ждешь чего-то. – Нацу сорвал с ближайшей ветки лист и растер его между пальцами. При всей внешней сдержанности в его движениях нередко проскальзывала нервозность. А может, ему просто нравилось все время двигаться.

– Я задумался. – Ходж поднялся со скамьи, взглянул на Нацу с Люси, и улыбка сошла с его лица. – Что случилось? У вас такой вид…

– На нас напали, – коротко сообщил Нацу. – Отреченные.

– Отреченные воины? Здесь?

– Воин, – уточнил Нацу. – Он был один.

– Но Брандиш говорила, что их больше, – вмешалась Люси.

– Брандиш? – Ходж поднял вверх руку. – Погодите-ка, давайте по порядку.

– Верно, – тут же произнес Нацу, не давая Люси вставить слово.

Затем он рассказал обо всех событиях прошедшего дня, кроме одной детали: не упомянул, что двое в мантиях, которых они видели у Люка, несколько лет назад убили его отца.

– Друга Люсиной мамы – или кем он там ей приходится – зовут Акно Гэрровэй, – сообщил Нацу. – На наших глазах к нему в дом пришли двое мужчин. Они назвались посланниками Джудо. Акно они называли Акнология Марвел.

– А их звали…

– Пэнгборн, – уточнил Нацу. – И Блэквелл.

Ходж побледнел как полотно.

– Именно этого я и боялся, – пробормотал он себе под нос. – Круг снова набирает силу.

Люси посмотрела на Нацу в надежде получить объяснение, но и у него был озадаченный вид.

– Круг? – переспросил молодой человек.

Ходж затряс головой, словно пытался разобраться в путанице мыслей.

– Пошли, – скомандовал он. – Пора вам кое-что показать.

Газовые лампы, зажженные в библиотеке, превратили полированную дубовую мебель в мерцающие темные драгоценные камни. Резкие тени на лицах ангелов, поддерживающих огромную поверхность письменного стола, подчеркивали мученическое выражение их лиц. Люси устроилась с ногами на красном диване, Нацу взволнованно присел на ближний к ней подлокотник.

– Ходж, если нужна помощь в поиске…

– Совсем нет. – Ходж поднялся из-за стола и стряхнул пыль с брюк. – Нашел! – В его руках оказалась большая книга в коричневом кожаном переплете. Он лихорадочно перелистывал страницы, по-совиному моргая в своих очках и бормоча: – Где же… где же… а! Вот! «Настоящим я клянусь беспрекословно подчиняться Кругу и его принципам… Клянусь рисковать жизнью по первому требованию Круга: во имя сохранения чистоты родословных в Идрисе, а также ради смертного мира, на страже безопасности которого мы стоим».

Нацу состроил гримасу:

– Откуда это?

– Это клятва верности, которую двадцать лет назад произносили члены Круга Разиэля, – с неожиданной усталостью ответил Ходж.

– Жутковато, – заметила Люси. – Прямо как в фашистской организации.

Ходж отложил книгу. Он стал похож на ангелов, поддерживающих его письменный стол, – такой же измученный и печальный.

– Среди Сумеречных охотников возникла группа, которую возглавлял Джудо. Ее целью было уничтожить всю нежить, чтобы мир снова «очистился». Они планировали дождаться, когда представители нежити прибудут в Идрис для проведения мирных переговоров. Примерно каждые пятнадцать лет Договор должен продливаться, иначе волшебство в нем перестанет действовать, – добавил Ходж специально для Люси. – Члены Круга решили устроить на переговорах кровавую бойню, воспользовавшись беззащитностью жертв. По их расчетам, резня спровоцирует войну между людьми и представителями нежити, которую Круг намеревался выиграть.

– Ты говоришь про Восстание. – Нацу сообразил, о чем рассказывает Ходж. – Я не знал, что Джудо и его приспешники себя как-то называли.