Текст книги "Орудия смерти. Город Костей (СИ)"

Автор книги: Izi23mimi23

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Люси сначала отрицательно замотала головой, потом задумалась.

– Только одного, но я не сразу разобралась, что это демон. Первый раз я увидела Нацу…

– Конечно, как я мог забыть! – кивнул Ходж. – В «Адском логове»?

– Да.

– И мама не говорила тебе о других мирах, которые недоступны восприятию обычных людей? Может, она интересовалась мифами, сказками, легендами?..

– Нет. Мама их ненавидела. Ей даже диснеевские мультики не нравились. Мама не разрешала мне покупать комиксы – мол, они только для детей.

Ходж почесал в затылке:

– Очень странно.

– А по-моему, нет, – возразила Люси. – Маму нельзя назвать странной. Она была самым обыкновенным человеком на свете.

– В дома к обычным людям не врываются демоны, – мягко заметил Ходж.

– Может, все-таки произошла ошибка?

– Предположим. Однако обыкновенный человек не в состоянии увидеть нападающего на него демона. В крайнем случае человеческое сознание преобразит демона в нечто совершенно другое: злую собаку или другого человека. Но ты видела демона, он говорил с тобой…

– А откуда вы знаете, что он говорил со мной?

– По словам Нацу, ты сама ему об этом сказала.

– Он шипел. – Люси с содроганием вспомнила Пожирателя. – Он хотел съесть меня, но ему якобы нельзя.

– Пожиратели всегда подчинены более сильному демону. Сами они не отличаются особым умом или способностями, – пояснил Ходж. – Он упоминал о своем хозяине, его целях?

Люси задумалась.

– Что-то про Джудо…

Ходж резко выпрямился на стуле. Хьюго с карканьем захлопал крыльями, чтобы не упасть.

– ПРО ДЖУДО?

– Ну да, – кивнула Люси. – Это же имя называл в «Адском логове» тот мальчик… то есть демон.

– Это имя известно всем, – спокойно ответил Ходж. Однако Люси заметила, что у него слегка задрожали руки. Хьюго беспокойно взъерошил перья.

– Он демон?

– Нет. Джудо был Сумеречным охотником.

– Сумеречным охотником? А почему «был»?

– Потому что он умер, – бесцветным голосом произнес Ходж. – Шестнадцать лет назад.

Люси откинулась на спинку дивана. В голове пульсировала боль. Зря она отказалась от чая.

– А может, речь шла о ком-то другом? О его тезке?

Ходж невесело хмыкнул:

– Исключено. Только если кто-то использует его имя, чтобы передать сообщение. – Профессор встал со стула и подошел к столу, сцепив руки за спиной. – Сейчас самое подходящее время для таких фокусов.

– Почему?

– Из-за переговоров.

– Из-за мирных переговоров? Нацу упоминал… А с кем должны заключить мир?

– С нежитью. – Ходж мрачно посмотрел на Люси. – Прости, пожалуйста. Тебе, наверное, странно слышать такие вещи. Тем не менее Скрытый мир – наша общая территория с нежитью. Мы сосуществуем с ними в хрупком равновесии.

– С вампирами, оборотнями и…

– Волшебный народ, – кивнул Ходж. – А еще фейри и маги – дети Лилит – наполовину демоны.

– А кто такие Сумеречные охотники?

– Иногда нас называют нефилимы. В Библии говорится, что это полуангелы-полулюди. По легенде, Сумеречные охотники были сотворены более тысячи лет назад, когда род человеческий подвергался жестоким нападкам демонов из других миров. Один маг призвал ангела Разиэля, который смешал в Чаше свою кровь с кровью нескольких людей и дал им испить оттуда. Те, кто испил из чаши, стали Сумеречными охотниками, как и все их потомки. А сосуд, в котором ангел смешивал кровь, назвали Чашей смерти. Можно относиться к легенде как к сказке, но каждый раз, когда Сумеречным охотникам требовалось пополнение, раньше использовали Чашу.

– Раньше?

– Чаша пропала, – объяснил Ходж. – Ее перед смертью разрушил Джудо. Он устроил огромный пожар и сжег себя, свою жену и ребенка. Они сгорели дотла. Та м до сих пор никто ничего не строит; говорят, что этот кусок земли проклят.

– Правда?

– Наверное. Конклав иногда обрушивает проклятия на нарушителей закона. Но преступление Джудо не сравнится ни с чем: он поднял руку на своих собратьев – Сумеречных охотников – и совратил их с пути истинного. Во время последних переговоров Джудо и его группа, именуемая Кругом, убили десятки Сумеречных охотников и сотни нежити.

– А зачем Джудо понадобилось нападать на других Сумеречных охотников?

– Ему не нравилась идея переговоров с нежитью. Он призывал истребить всю нежить скопом, дабы очистить мир для людей. Нежить – это не демоны и не захватчики, но Валентин чувствовал их демоническую сущность, и этого ему было достаточно. Конклав не одобрил идеи Джудо – они надеялись, что Договор навсегда защитит человечество. Но кто возьмется утверждать, что волшебный народ чужой в этом мире? Ведь он существует здесь дольше, чем сами люди.

– Удалось ли подписать Договор?

– Да. Конклав стал бороться с Джудо и его Кругом. И тогда обитатели преисподней поняли, что Сумеречные охотники им не враги. По иронии судьбы, мятеж Джудо лишь подтолкнул нежить к подписанию Договора. – Ходж посмотрел на Люси. – Прости за скучный урок истории. Вот таким был Валентин: смутьян, мечтатель, человек огромного обаяния, лидер… и убийца. А теперь кто-то использует его имя в корыстных целях.

– Но кто? – недоумевала Люси. – И при чем тут мама?

Ходж встал со стула:

– Я приложу все усилия, чтобы разобраться… Я проинформирую Конклав и Безмолвных Братьев. Возможно, они захотят поговорить с тобой.

Люси не стала спрашивать, кто такие Безмолвные Братья. Ответы на предыдущие вопросы окончательно ее запутали.

– Мне совсем нельзя домой?

Ходж задумался.

– Лучше не надо.

– Я хотела бы кое-что взять оттуда, хотя бы одежду…

– Мы снабдим тебя деньгами. Купишь новые вещи.

– Пожалуйста, – умоляла Люси. – Неужели никак нельзя?

– Только если Нацу согласится тебя проводить. – Ходж развернулся к столу и стал перебирать бумаги. Затем, будто вспомнив, что Люси еще здесь, добавил: – Он в оружейной.

– А где оружейная?

Ходж хитро улыбнулся:

– Хэппи проводит.

Люси взглянула на большого персидского кота, свернувшегося клубочком у двери. При ее приближении кот потянулся так, что его шерсть пошла волнами, а затем громким мяуканьем позвал Люси за собой. Ходж что-то строчил на листке бумаги. «Отсылает сообщение в таинственный Конклав», – подумала девушка. Члены Конклава уже казались ей неприятными людьми. Интересно, каков будет их вердикт?

***

Красные чернила алели на белой бумаге, словно кровь. Ходж аккуратно свернул послание в трубочку и свистом подозвал Хьюго. Когда ворон с тихим карканьем приземлился на его запястье, Ходж поморщился. Много лет назад, во время Восстания, он был ранен в плечо; самая малая нагрузка, перепад температуры или резкое движение – и старая рана мгновенно давала о себе знать: отголоски мучительной боли, которую ничем не вытравить из памяти.

Ходж закрыл глаза, и перед его мысленным взором замелькали видения: окровавленные трупы, истоптанная земля, белая кафедра в алых пятнах, зеленые волны полей Идриса, шпили Города стекла, устремленные в бескрайнее синее небо… Грудь сдавило чувство утраты, и Ходж непроизвольно сжал кулак. Хьюго замахал крыльями и сильно клюнул хозяина в руку. Из ранки тотчас потекла кровь.

Стараясь отогнать от себя дурное предчувствие, Ходж приступил ко второму посланию. Он писал, а из пальца тихонько стекали на бумагу алые капли крови.

========== Отреченные ==========

Оружейная полностью соответствовала своему названию. На стенах, покрытых пластинами из полированного металла, висели всевозможные мечи, кинжалы, булавы, наконечники и оперение для стрел, штыки, крючки, кнуты и луки, а также мягкие кожаные колчаны со стрелами. Внизу выстроились в ряд ботинки, а рядом лежали наручи, поножи и латные рукавицы. Пахло железом, кожей и полировочным средством. Нацу, уже в обуви, сидел с Греем за длинным столом в центре комнаты. Юноши склонились над каким-то предметом.

Джейс поднял голову на звук открывшейся двери.

– Где Ходж? – поинтересовался он.

– Пишет Безмолвным Братьям.

Грея передернуло. Ощущая на себе его пристальный взгляд, Люси медленно подошла к столу:

– Что делаете?

– Да вот, наносим последние штрихи. – Нацу отодвинулся, и взору Люси предстали три тонкие палочки, тускло мерцающие серебром. – Это Санви, Сансанви и Семангелаф – три клинка серафимов.

– Не похожи на ножи… А как вы их сделали? С помощью магии?

Грей вздрогнул, словно Люси попросила его нарядиться в балетную пачку и крутануть пируэт.

– Любопытный факт из жизни примитивных, – произнес Нацу, ни к кому не обращаясь. – Ищут магию где ни попадя, хотя сами даже не понимают, что означает это слово.

– Я понимаю, что оно означает, – огрызнулась Люси.

– Тебе только так кажется. Магия – это природная темная сила, а не волшебные палочки, хрустальные шары и говорящие золотые рыбки.

– А я и не говорила…

Нацу прервал ее взмахом руки:

– Если назвать электрического угря резиновой уткой, он в нее не превратится. Не завидую тому, кто решит влезть в ванну с такой игрушкой.

– У тебя крыша едет, – заметила Люси.

– Нет, – с достоинством ответил Нацу.

– Едет, не сомневайся, – неожиданно заявил Грей. – Слушай, мы не колдуны, понятно? – добавил он, глядя на Люси. – Вот и все, что тебе надо знать.

Люси сдержалась, чтобы не нагрубить Грею. Отношения уже не заладились, не стоит еще больше их обострять. Она обернулась к Нацу:

– Ходж разрешил мне вернуться домой.

Нацу чуть не выронил один из клинков:

– Серьезно?

– Только чтобы просмотреть мамины вещи, – призналась Люси. – И только вместе с тобой.

– Нацу, – выдохнул Грей.

Но Нацу не слышал его.

– Если твои мама или папа действительно были Сумеречными охотниками, надо взглянуть на их вещи. Если рванем прямо сейчас, у нас будет в запасе три-четыре часа, пока светло.

Нацу и Люси направились к двери.

– Пойти с вами? – спросил Грей, привставая со стула.

– Нет, – не оборачиваясь, отозвался Нацу. – Сами справимся.

Грей смотрел на Люси с открытой неприязнью. Она поскорее закрыла за собой дверь.

Девушке приходилось почти бежать, чтобы успеть за длинноногим Нацу. Они вошли в холл.

– Ключи от дома с собой?

– Да.

– Отлично. Можно просочиться туда и без ключей, но есть риск привлечь к себе нежелательное внимание.

– Как скажешь.

Миновав холл, они оказались в передней с мраморным полом. В одной из стен виднелись черные металлические двери. Нацу нажал на кнопку в стене, и, только когда она зажглась, Люси сообразила, что это лифт.

– Нацу?

– Да?

– А как ты догадался, что я потомок Сумеречных охотников?

Со скрипом подъехала кабина. Нацу снял защелку и раскрыл дверцы. Кабина напоминала клетку: черный металл и декоративная позолота.

– По-моему, это самое правдоподобное объяснение. – Нацу закрыл изнутри дверцы кабины.

– По-твоему?! Ты же мог меня убить!

Нацу нажал на кнопку, и кабина с дрожанием и скрипом, отдававшимся у Люси во всем теле, поехала вниз.

– Ну, я был уверен на девяносто процентов.

– Понятно, – отозвалась Люси.

Видимо, в ее голосе прозвучало нечто такое, что Нацу обернулся. Люси влепила ему звонкую оплеуху. Он прижал ладонь к щеке, испытывая не столько боль, сколько изумление:

– Какого черта?

– Это тебе оставшиеся десять процентов.

Они молча вышли на улицу. В метро Нацу мрачно молчал. Люси старалась держаться ближе к нему, чувствуя угрызения совести, особенно когда на глаза попадался краснеющий след от пощечины. Она и не пыталась поддерживать разговор: так лучше думалось. Девушка с мазохистским наслаждением прокручивала в уме разговор с Акно.

В вагоне сидели две хихикающие девчонки подросткового возраста. Люси всегда с неприязнью относилась к выпендрежу: искусственный загар, шлепки из прозрачного пластика… Уж не над ней ли они смеются? В следующую секунду она с удивлением поняла, что девочки смотрят на Джейса. Вспомнилась девушка из кофейни, которая заглядывалась на Жерара. Когда девчонки западают на парня, у них сразу делается особенное выражение лица. В последнее время на Люси столько всего навалилось, что ее меньше всего заботила внешность Нацу, а ведь он и правда ничего. Яркая красота Грея бросалась в глаза, но у Нацу были более интересные черты лица. При свете дня его глаза напоминали спелую траву… и смотрели на нее.

Нацу вопросительно выгнул бровь:

– Слушаю.

– Те девчонки пялятся на тебя.

– Еще бы, – довольным тоном произнес он. – Я потрясающе красив.

– А ты не слышал, что скромность украшает человека?

– Только от убогих. Может, смиренные люди и будут цениться в будущем, но пока миром правят тщеславные. Такие, как я. – Он подмигнул девчонкам. Те снова захихикали.

– Погоди, они тебя видят? – удивилась Люси.

– Иногда лень прятаться.

Они вышли из метро. По дороге к дому Люси Нацу вынул из кармана все три клинка серафимов и, что-то напевая себе под нос, стал вертеть их между пальцев.

– Ты нарочно? Вообще-то раздражает, – произнесла Люси.

Молодой человек запел еще громче. Мелодия напоминала «С днем рождения тебя» и бравурный марш одновременно.

– Прости… за пощечину, – извинилась Люси.

– Скажи спасибо, что это я – Грей бы дал сдачи.

– Он давно на меня зуб точит. – Люси отшвырнула ногой пустую банку из-под газировки. – Кстати, как он назвал вас с ним? Пара… что-то там…

– Парабатай, – ответил Нацу. – То есть два воина, сражающихся против общего врага. Они друг другу ближе, чем братья. Так и мы с Греем. В молодости наши отцы тоже были парабатай. Отец Грея стал моим крестным. Вот почему я живу в их семье, Фулбастеры усыновили меня.

– Но твоя фамилия не Фулбастер.

– Нет.

Люси не успела спросить, какая же у Нацу фамилия: они дошли до ее дома.

Сердце Люси бешено заколотилось в груди; его гулкие удары, наверное, разносились по всей округе. В ушах зазвенело, ладони противно взмокли.

Возле живой изгороди они остановились. Люси ожидала увидеть желтую полицейскую ленту, преграждающую подход к дому, и осколки стекла на газоне, но никаких следов разрушения не наблюдалось. В лучах послеполуденного солнца фасад здания словно светился. В розовых кустах, растущих под окнами мадам Брандиш, лениво гудели пчелы.

– С виду все в порядке.

– Снаружи – да, – отозвался Нацу.

Он извлек из кармана джинсов таинственное устройство из металла и пластика, которое Люси ошибочно приняла за сотовый телефон.

– Сенсор? А для чего?

– Чтобы засечь определенные радиоволны, излучаемые демонами.

– Демон-FM? – пошутила Люси.

– Вроде того.

Нацу вытянул вперед руку с сенсором и пошел к дому. Устройство тихонько пощелкивало, пока они с Люси поднимались по лестнице к двери подъезда. Нацу настороженно замер.

– Сенсор улавливает слабые колебания. Наверное, остаточный эффект после той ночи. Сейчас демонов в квартире нет.

– Слава богу.

Люси нагнулась, чтобы отвязать от шнурков ключи, и обомлела: на двери виднелись царапины. В прошлый раз она их просто не заметила. Глубокие параллельные отметины на дереве – явно следы от когтей.

Нацу тронул девушку за руку:

– Я войду первым.

Люси захотелось сказать, что она не станет прятаться за его спиной, но слова не шли с языка. Перед ее мысленным взором возник образ Пожирателя, и снова накатила волна удушливого страха. Во рту появился неприятный металлический привкус.

Нацу одной рукой толкнул входную дверь, а другой рукой с зажатым в ней сенсором махнул Люси, приглашая идти за ним. В вестибюле царил полумрак – лампочку так и не поменяли, а вековая пыль на витраже в крыше вообще не пропускала свет. Дверь в квартиру мадам Брандиш оказалась наглухо закрыта; свет из щели над порогом не просачивался. Люси встревожилась – уж не случилось ли чего с соседкой? Нацу провел рукой по перилам лестницы, ведущей на второй этаж, и его ладонь покрылась темно-красными разводами.

– Кровь.

– Наверное, моя? – пролепетала Люси. – С той ночи.

– Нет, она бы давно высохла, – возразил Нацу. – Пошли.

Он стал подниматься на второй этаж. Люси не отставала. В кромешной темноте девушка никак не могла справиться с замком. Нацу нетерпеливо к ней наклонился.

– Не стой над душой! – раздраженно зашептала она. Трясущимися руками Люси в четвертый раз вставила ключ в замочную скважину. Послышался щелчок, и дверь открылась.

Нацу протиснулся вперед:

– Сначала я.

Люси отступила в сторону. Ее ладони стали липкими, и совсем не от жары. Из квартиры повеяло холодом. От ледяного сквозняка кожа покрылась мурашками. Они с Нацу миновали прихожую и очутились в… совершенно пустой гостиной. Та к комната выглядела, когда Люси с мамой только переехали сюда: голые стены и пол, мебели нет, даже шторы исчезли. О маминых картинах напоминали лишь более светлые квадратные участки на стенах.

Словно во сне, Люси двинулась на кухню. Нацу шел следом, внимательно оглядываясь по сторонам.

В кухне царила та же пустота: ни холодильника, ни стульев, ни стола. Голые кухонные шкафы стояли с распахнутыми дверцами.

– Ну зачем демонам микроволновка? – произнесла Люси внезапно осипшим голосом.

Нацу покачал головой:

– Не знаю, но демонов тут сейчас нет. Они давно ушли.

Люси снова огляделась. Кто-то оттер пол и убрал бутылку из-под соуса «Табаско».

– Теперь ты довольна? – спросил Нацу. – Здесь пусто.

Она упрямо замотала головой:

– Я хочу увидеть свою комнату.

– Пожалуйста.

Люси отлично ориентировалась в темном коридоре. Остановившись у двери в свою комнату, она взялась за ручку. Ледяная поверхность дверной ручки больно обожгла ладонь. Нацу быстро взглянул на Люси, но она уже открывала дверь, которая поддавалась с трудом, словно ей мешало что-то вязкое и густое. Внезапно дверь резко распахнулась в коридор. Люси отлетела к противоположной стене и сползла по стене. В ушах звенело. Она с трудом встала на колени.

Нацу, лихорадочно роясь в кармане, прижался к стене. Над ним навис огромный мужчина, похожий на великана из сказок: туловище мощное, как ствол дуба, в мертвенно-бледной руке зажат здоровенный топор. Волосы гиганта напоминали слипшийся грязный клубок. От него разило потом и гниющей плотью. Люси даже не хотела смотреть на лицо великана, ей было достаточно его жуткой спины.

С криком «Сансави!» Нацу наконец-то выхватил из кармана клинок; в тот же миг из серебристого цилиндра выкинулось лезвие. Люси вспомнились старые фильмы, где потайные лезвия выкидывались из тростей. Но такого она еще никогда не видела: прозрачный, как стекло, со светящейся рукояткой, хитро заточенный и длинный.

Юноша с силой вонзил оружие в великана. Тот зарычал и пошатнулся. Нацу рывком поднял Люси на ноги и, встав между ней и великаном, стал энергично подталкивать ее к прихожей.

Люси и Нацу вылетели на лестничную площадку. Он пинком захлопнул дверь; щелкнул замок. В следующее мгновение дверь уже ходила ходуном под мощными ударами великана. Люси попятилась к лестнице. Нацу взглянул на нее. В его глазах горел бешеный огонь.

– Беги вниз! Быстро! – прокричал он.

От очередного удара дверь сорвалась с петель, вылетела на лестничную площадку – и сшибла бы Нацу, но он молниеносно отскочил на верхнюю ступеньку лестницы. В его руке, будто упавшая звезда, сверкал клинок. Нацу обернулся к Люси, что-то выкрикивая, однако все звуки перекрыл громоподобный рев великана, выпрыгнувшего из дверного проема. Люси прижалась к стене. Когда великан метнулся к Нацу, ее обдало горячей волной смрада. В голову Нацу полетел топор. Он пригнулся, и топорище глубоко вонзилось в перила лестницы.

Юноша расхохотался. Его смех еще больше разъярил великана. Он бросился на Нацу, размахивая огромными кулаками, но тот взмахнул рукой и всадил клинок врагу в плечо. Несколько мгновений великан стоял, покачиваясь, затем вновь кинулся на Нацу с вытянутыми вперед руками. Нацу не успел увернуться: его ухватили здоровенные ручищи. Великан покачнулся и рухнул вниз вместе с Нацу. Молодой человек вскрикнул, потом послышалось несколько сильных ударов, от которых задрожала лестница, и… тишина.

Люси понеслась вниз. Нацу лежал на полу у нижней ступени; рука, вывернутая под неестественным углом, загибалась под туловище. На его ногах распростерся великан, из плеча которого торчала рукоятка клинка. Великан еще не умер, он слабо шевелился, изо рта текла кровавая пена. Люси увидела его лицо: мертвенно-белое, испещренное черной сетью шрамов; в запавших глазницах – кровавые гноящиеся раны.

Преодолевая приступ тошноты, девушка перешагнула через великана и склонилась над Нацу. Он лежал как мертвый. Одежда на плече пропиталась кровью. Чья это кровь – его или великана? Непонятно.

– Нацу!

Он открыл глаза:

– Чудовище сдохло?

– Почти, – мрачно ответила Люси.

– Черт… – Нацу скривился. – Ноги…

– Не двигайся.

Люси ухватила его за руки и стала вытягивать из-под великана. Нацу зарычал от боли, но вскоре ему удалось высвободиться. Он с трудом поднялся, прижимая левую руку к груди.

Люси тоже встала:

– Что с рукой?

– Перелом, – бросил он. – Сможешь влезть в мой карман?

Она кивнула:

– В который?

– Изнутри куртки, справа. Достань оттуда один из клинков и дай мне.

Нацу невозмутимо стоял, пока Люси нервно рылась в кармане его куртки. На таком близком расстоянии она чувствовала исходящий от него запах: пот, мыло и кровь. Дыхание Нацу щекотало шею. Наконец она вытащила из кармана небольшой цилиндрический предмет и, не глядя на Нацу, вручила ему.

– Спасибо, – поблагодарил юноша, быстро его ощупывая. – Санви, – шепнул он.

И снова из цилиндра показалось страшное светящееся лезвие.

– Отвернись, – скомандовал Нацу, занося клинок над головой раненого великана.

Кинжал воткнулся в горло чудовища, и оттуда фонтаном хлынула кровь. Люси ожидала, что ужасное создание исчезнет, как тот демон в «Адском логове». Однако она ошиблась. В воздухе стоял тяжелый металлический запах крови. Нацу утробно зарычал. Его лицо было белым как мел – возможно, от боли или от отвращения.

– Я же сказал, чтобы ты отвернулась, – проговорил он.

– Я думала, что он сейчас исчезнет. Вернется в свое измерение, – промямлила Люси.

– Так умирают демоны. – Нацу, корчась от боли, приспустил рукав куртки с раненого плеча. – А это не демон.

Правой рукой юноша извлек из-за пояса какой-то предмет – продолговатую палочку, с помощью которой он выжег пересекающиеся круги на руке Люси. Ее запястье начало жечь.

Нацу заметил реакцию Люси и слабо улыбнулся:

– Вот стило. – Юноша прижал его чуть пониже плеча – к символу, похожему на необычную звезду. Два угла звезды отстояли чуть дальше остальных, как бы отдельно от остального рисунка. – А вот что происходит с Сумеречными охотниками, когда они ранены.

Стило Нацу прочертило линию от одного уголка звезды к другому. Когда он опустил руку, необычная звезда засветилась, словно нарисованная фосфоресцирующей тушью. Прямо на глазах у Люси звезда погрузилась в кожу Нацу, как тяжелый предмет в воду. На его плече остался лишь призрачный след – еле заметный светлый шрам.

Перед мысленным взором Люси возникла мама, точнее ее оголенная спина в купальнике: узкие белые линии на лопатках и позвоночнике.

Нацу вздохнул, и черты его лица разгладились – боль ушла. Он подвигал рукой, сначала осторожно, затем смелее, помахал вверх-вниз, пошевелил пальцами. Судя по всему, сломанные кости срослись.

– Обалдеть! – выдохнула Люси. – А как?

– «Иратце» – исцеляющая руна. Стило завершает начертание руны, и она активизируется. – Сунув цилиндр за ремень, Нацу с трудом вернул рукав куртки на место. – Надо сообщить Ходжу. – Юноша носком ботинка пихнул тело великана. – Он с ума сойдет. – В его голосе послышался оттенок странного удовольствия.

Видимо, Нацу был из тех людей, которые радовались, когда жизнь не стояла на месте.

– Почему? – удивилась Люси. – Я поняла: это не демон. Вот сенсор его и не почуял.

Нацу кивнул:

– Видишь шрамы на его лице?

– Угу.

– Их выжгло стило. – Он похлопал по ремню. – Ты интересовалась, что происходит, когда ставят знаки на обыкновенных людях – не Сумеречных охотниках. Один-единственный знак убивает – а если их много и они достаточно мощные? Что, если пометить такими знаками совершенно обыкновенного человека, не имеющего никакого отношения к Сумеречным охотникам? Смотри. – Нацу пнул подбородок трупа. – Для обычных людей руны жутко болезненны. Невыносимые страдания сводят меченых людей с ума. Меченый становится жестоким, безумным убийцей. Они спят и едят лишь по приказу и в итоге быстро умирают. Руны – очень могущественное оружие, с помощью которого можно творить не только добро, но и зло. Отреченные олицетворяют зло.

Люси слушала с ужасом.

– Кто же станет так себя мучить?

– Никто. Их обращают против воли – маги или кто-то еще из нежити. Отреченные подчиняются тому, кто их пометил. Такие существа в состоянии выполнять простые приказы. Только представь – эдакая армия рабов. – Нацу перешагнул через труп Отреченного и обернулся на Люси через плечо: – Я иду обратно в квартиру.

– Но там же пусто.

– А если он пришел не один? – сказал юноша чуть ли не с надеждой в голосе. – Жди здесь.

– Не советую, – громко произнес знакомый голос. – Где один, там и другие.

Нацу почти достиг второго этажа. Он резко повернулся и посмотрел вниз. Люси сразу же узнала этот голос. Ошибиться было невозможно.

– Мадам Брандиш?

Женщина с достоинством кивнула. Она стояла на пороге собственной квартиры, задрапированная в полотнище из багряного шелка. На запястьях и шее красовались золотые цепочки, черные с проседью волосы, делавшие ее похожей на барсука, были уложены в пучок.

– Остальные? Кого вы имели в виду? – уточнила Люси.

– Остальные Отреченные, – неожиданно радостным тоном отозвалась Брандиш. Она оглядела вестибюль. – Я смотрю, вы постарались на славу. А убирать за собой и не думали. Как обычно.

– Вы ведь примитивная, – удивился Нацу.

– Как наблюдательно, – съязвила Брандиш, сверкнув глазами. – Ох, и намучился же с тобой Конклав.

Удивление на лице Нацу плавно сменилось злобой.

– Выходит, зная о Конклаве и о том, что в доме находится Отреченный, вы не сообщили им? Само существование Отреченных – уже преступление против Завета!

– Ни Конклаву, ни Завету я ничем не обязана, – процедила мадам. Ее нью-йоркский выговор исчез, уступив место сильному неведомому акценту.

– Нацу, прекрати! – Люси обернулась к соседке. – Если вы в курсе о Конклаве и Отреченных, может, подскажете, что случилось с мамой?

Брандиш покачала головой, звякая серьгами. На лице женщины отразилась жалость.

– Искренне советую: забудь о Лейле. Ее больше нет.

Пол под ногами Люси опасно покачнулся.

– Она мертва?

– Нет, – осторожно промолвила Брандиш. – Я уверена, что Лейла жива. Пока.

– Тогда ее надо найти! – выпалила Люси. Пол перестал качаться. Нацу слегка приобнял ее за локоть, но Люси ничего не замечала. – Поймите! Я должна найти ее до того, как…

Брандиш выставила перед собой руку:

– Дела Сумеречных охотников меня не касаются.

– Но мама вам не чужая! Вы были соседями… – начала Люси.

– Это официальное расследование Конклава, – вступил Нацу. – Я могу вернуться сюда с кем-нибудь из Безмолвных Братьев.

Брандиш обернулась на дверь своей квартиры, затем на Нацу и Люси.

– Ладно, заходите. Расскажу, что знаю. – Она шагнула к двери, потом остановилась и сердито посмотрела на молодых людей. – Но если хоть единой душе станет известно о моей помощи, то на следующий день вы проснетесь со змеями вместо волос и лишней парой рук.

– А по-моему, с лишней парой рук очень удобно, особенно в бою, – отозвался Нацу.

– Не совсем, если они растут из… – тут мадам ядовито улыбнулась, – шеи.

– Ух ты! – тихо вырвалось у Нацу.

– Вот именно, Нацу Эвклиф. – Брандиш с достоинством переступила порог квартиры. Ее просторное одеяние развевалось сзади, как флаг.

Люси уставилась на спутника:

– Эвклиф?

– Да. Это моя фамилия, – ошарашенно пробормотал Нацу. – Не нравится мне такая осведомленность.

Брандиш зажгла в квартире свет. Густой аромат благовоний, хлынувший из открытой двери, смешивался с тяжелым запахом крови.

– Давай все-таки попробуем с ней поговорить. Что мы теряем? – прошептала Люси.

– Когда немного разберешься в нашем мире, таких вопросов задавать не будешь, – заметил Нацу.

========== Дверь в пяти измерениях ==========

В общих чертах планировка жилища мадам Брандиш напомнила Люси их собственную квартиру. Но здесь все помещения использовались совершенно иначе. В прихожей царил густой чад благовоний; повсюду виднелись занавески, сделанные из шнуров с бусинами, и астрологические плакаты: один с зодиакальными созвездиями, другой с китайскими магическими символами, а на третьем была изображена ладонь с подписанными названиями линий и с латинским словами сверху: «In Manibus Fortuna» – судьба, или удача, в твоих руках. На стене рядом с входной дверью висели узкие полки с книгами.

Сквозь одну из плетеных занавесок просунулась голова мадам Брандиш.

– Увлекаешься хиромантией? – спросила она, перехватив взгляд Люси. – Или просто любопытно?

– Ни то, ни другое, – ответила Люси. – Вы действительно предсказываете судьбу?

– Моя мама была настоящая прорицательница. Она читала будущее по руке или по чайной заварке на дне чашки. Я кое-чему у нее научилась. – Мадам перевела взгляд на Нацу. – Кстати, о чае… не желаете, молодой человек?

– Что? – встрепенулся Нацу. Видимо, он не слышал вопроса.

– Чаю не желаете? Он прекрасно влияет на пищеварение и помогает сосредоточиться. Замечательный напиток.

– Я буду чай, – откликнулась Люси. Последний раз она ела неизвестно когда. Казалось, с тех пор, как Люси проснулась, она существует лишь на адреналине.

– Хорошо, – смиренно произнес Нацу. – Только не «Эрл Грей», – добавил он, сморщив нос. – Не выношу бергамот.

Мадам Брандиш с громким смешком исчезла за занавеской. Плетеные шнуры закачались.

Люси выразительно посмотрела на Нацу:

– Не любишь бергамот?

Молодой человек задумчиво рассматривал книги на полках.

– Да, а что?

– Среди моих ровесников ни один парень не знает, что такое бергамот, а уж что он входит состав чая «Эрл Грей», и подавно.

– Да, я не такой, как остальные парни, – гордо ответил Нацу. – А кроме того, – добавил он, снимая книгу с полки, – в Институте нас в обязательном порядке знакомят с целебными свойствами растений.

– А я-то думала, вы проходите только что-нибудь вроде «Краткого курса мясника» и «Искусства отсечения головы для начинающих».

Нацу перевернул страницу:

– Очень смешно, Хари.

Люси оторвала взгляд от плаката по хиромантии:

– Не смей меня так называть.

Нацу удивленно посмотрел на нее:

– Почему? Это же твоя фамилия.

Перед мысленным взором Люси возник Жерар. Он так растерянно глядел ей вслед, когда Люси выбегала из кофейни… Глаза защипало, и она снова отвернулась к плакату:

– Не важно.

– Ясно, – проговорил Нацу. По его голосу Люси сразу догадалась, что он понял гораздо больше, чем ей хотелось бы. – Это она примитивных впечатлить старается: понаставила всякой муры, – презрительно заметил молодой человек. – Ни одного серьезной книги.

– Ну конечно, другие виды магии – мура! Не то, чем занимаешься ты! – вспылила Люси.