Текст книги "Орудия смерти. Город Костей (СИ)"

Автор книги: Izi23mimi23

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Мне пришли на ум слова, брошенные Джудо: «Вы будете жалеть об этом до конца своих дней!» Я опустился на колени рядом с Лейлой, понимая, что он оказался прав. Я сожалею о том, что произошло, и буду жалеть до конца жизни.

Той ночью мы выбирались из города мимо пожаров и орущих людей. За неделю Лейла не вымолвила ни слова. Я забрал ее из Идриса, и мы улетели в Париж. Денег у нас не было, но Лейла не стала обращаться в местный Институт за помощью. Она заявила, что с Сумеречными охотниками и Сумеречным миром покончено навсегда.

Сидя в крошечном номере дешевого отеля, я уговаривал Лейлу подумать еще. Бесполезно: она ничего не слышала. Наконец Лейла призналась: оказывается, вот уже несколько недель она носит второго ребенка. Лейла собиралась начать для себя и ребенка новую жизнь, в которой и намека не будет на Конклав или Завет. Она показала мне амулет, взятый с пепелища. Продав его на блошином рынке в Клиньянкуре, Лейла купила билет на самолет. Я так и не сумел выяснить, куда она направлялась. «Чем дальше от Идриса – тем лучше». Больше Лейла ничего не сказала.

Она порвет все связи с прошлым, а значит, и со мной тоже. Я понимал это и пытался отговорить Лейлу от опрометчивого шага. Если бы не беременность, она бы без колебаний совершила самоубийство. Все-таки лучше уйти в мир примитивных, чем лишить себя жизни, и я нехотя согласился с ее планом.

На прощание, в аэропорту, она произнесла зловещие слова, от которых холод пробрал меня до костей:

– Джудо не погиб.

После отъезда Лейлы я вернулся в свою стаю, но легче на душе не стало. Хотелось выть от тоски, каждую ночь я просыпался с мыслями о Лейле. Я уже не был настоящим вожаком, как раньше; я был справедлив и честен, но слишком отстранен. Среди оборотней я не нашел никого, близкого по духу, – ни друга, ни подруги. Я охотился, однако охота не приносила никакого удовольствия. Наверное, во мне оказалось слишком много от человека, от Сумеречного охотника: я не чувствовал, что мое место рядом с ними.

И вот, когда настала вновь назначенная дата подписания Договора, я отправился в город. В очищенном от крови Большом зале ангела друг напротив друга сидели представители Сумеречных охотников и четырех родов нежити, чтобы подписать Договор перемирия. Я с удивлением заметил Фулбастеров, которые изумились не меньше, увидев, что я до сих пор жив. По их словам, среди бывших членов Круга в бойне уцелели только они сами, Ходж Старквезер и Вайслогия Эвклиф. Вайслогия так и не смог оправиться после гибели жены и вместе с маленьким сыном уехал в загородный дом. Остальных Конклав отправил в ссылку: им предстояло работать в местном Институте. Фулбастеры, пользуясь своими связями, отделались гораздо менее суровым приговором, чем Ходж. А на него обрушилось проклятие Конклава: если Ходж хоть ногой ступит за пределы священной земли Института, он тут же погибнет.

В итоге Ходж посвятил себя науке. Фулбастеоы сказали, что из него выйдет отличный наставник для их детей.

Договор был подписан. Я вышел из зала и отправился к реке, туда, где в ночь Восстания я нашел Лейлу. Глядя на темную воду, я понял, что смогу обрести душевный покой только рядом с Лейлой, где бы она ни была. Тогда во мне созрело решение отправиться на ее поиски.

Я назначил вожаком другого оборотня и покинул стаю. Я передвигался, как одинокий волк: по ночам, вдали от шумных дорог. Я прибыл в Париж, но Лейлы там не обнаружил и отправился в Лондон, а оттуда морем до Бостона. Какое-то время мотался по разным городам, мерз в Белых горах на границе с Канадой… Я очень много ездил по свету, но все чаще ловил себя на мысли о Нью-Йорке и сосланных туда Сумеречных охотниках. Наконец я приехал в Нью-Йорк с единственной брезентовой сумкой в качестве багажа и без малейшего представления, где искать Лейлу. Самым простым выходом для меня стало бы примкнуть к местной стае оборотней, но я удержался. Как и в других городах, в Нью-Йорке я разослал послания через нежить в надежде найти хоть какую-нибудь ниточку, ведущую к Лейле. Однако все мои попытки ни к чему не привели: она бесследно растворилась в мире примитивных. Я отчаялся.

Нас свел случай. Как-то раз я бродил по улицам Сохо. На Брум-стрит мое внимание неожиданно привлекла одна работа, вывешенная в окне галереи. Это был эскиз пейзажа, в котором я тут же узнал вид из окна усадьбы Лейлы: зеленые лужайки и деревья, за которыми пряталась дорога. Ее стиль, ее манера письма!.. Я стал колотить в дверь галереи, но она оказалась заперта. Тогда я вернулся к рисунку и посмотрел на подпись. Там стояло ее новое имя: Лейла Харт.

В тот же вечер я ее разыскал. Она жила на пятом этаже здания без лифта в квартале художников в Ист-Виллидж. Когда я постучал в нужную дверь, мне открыла маленькая девочка с золотыми косичками и любознательными глазами. За ней стояла Лейла… Я смотрел на ее перепачканные краской руки и лицо, такое знакомое с детства…

А остальное ты уже знаешь.

========== Развалины Ренвика ==========

Акно давно закончил рассказ, а Люси все молчала.

Тишину в камере нарушал лишь звук капающей с потолка воды.

Наконец Акно не выдержал:

– Только не молчи!

«Что ты хочешь от меня услышать?» – мысленно ответила Люси.

Он тяжко вздохнул:

– Теперь ты понимаешь меня?

Люси слышала, как кровь стучит в ушах. Казалось, ее жизнь была построена на тонком льду, который покрылся трещинами, угрожая утопить Люси в темной воде, где обломками кораблекрушения плавали мамины секреты.

Она взглянула на Акно. Он почему-то виделся Люси нечетко, словно через мутное стекло.

– Мой отец… Его фотография на каминной полке…

– Это не твой отец, – перебил Акно.

– А существовал ли он вообще, мой отец?! – вскричала Люси. – Или мама и Стивена Элона выдумала?

– Стивен Элон существовал. Но он не твой отец. Он был сыном ваших соседей, когда вы жили в Ист-Виллидж, и действительно погиб в автокатастрофе. Лейла его не знала. Фотография оказалась у нее только потому, что соседи попросили нарисовать портрет их погибшего сына в армейской форме. Лейла отдала портрет, а фотография осталась у нее. Потом она выдумала историю про якобы твоего отца. Наверное, ей казалось, что так будет проще. Заяви Лейла, что отец сбежал, ты бы обязательно стала разыскивать его. А мертвый…

– Не разоблачит вранье, – горько продолжила Люси. – Неужели маме не приходило в голову, что так нельзя? Столько лет я думала, что мой отец погиб, хотя на самом деле…

Акно терпеливо ждал.

– Это ДЖУДО! – потрясенно воскликнула Клэри. – Так вот в чем дело! Джудо – мой… отец?

Акно кивнул. Лишь крепко переплетенные пальцы выдавали его огромное внутреннее напряжение.

– О, господи! – Люси стала взволнованно вышагивать по камере. – Это невозможно! Невозможно!

– Люси, не принимай близко к сердцу…

– Не принимать близко к сердцу? Оказывается, мой папаша – чуть ли не сам Сатана, а ты предлагаешь мне не принимать близко к сердцу?!

– Он не сразу встал на сторону темных сил, – извиняющимся тоном произнес Акно.

– Нет уж, простите, это было ясно с самого начала! Чего стоят его россказни о сохранении чистоты человеческой расы и о том, как важно не осквернить свою кровь! По-моему, нацизм в чистом виде! А вы двое пошли за ним.

– А кто недавно говорил про трусливую нежить, которой нельзя доверять? – тихо поинтересовался Акно.

– Я имела в виду совсем другое! – В голосе Люси послышались слезы. – У меня, оказывается, был брат, – продолжала она срывающимся голосом. – И бабушка с дедушкой. Все они погибли?

Акно кивнул.

– Какая у нас со Стингом разница в возрасте? – тихо спросила Люси. – Я младше на год?

Он молчал.

– Я всегда мечтала о брате.

– Перестань изводить себя! – мрачно бросил Акно. – Теперь ясно, почему Лейла не рассказывала тебе о прошлом? Зачем знать о том, что было потеряно еще до твоего рождения?

– Мамина шкатулка! – Мозг Люси лихорадочно работал. – На ней инициалы С. Э.: Стинг Элион! Так вот кого оплакивала мама! Прядь волос, которая хранилась там, принадлежала не отцу, а моему брату!

– Верно.

– Я помню, ты сказал маме, что я не Стинг. Значит, речь шла о ее сыне. Теперь я понимаю, почему мама излишне тряслась надо мной: она уже потеряла одного ребенка.

Люк не успел ответить. Дверь камеры открылась, и внутрь вошла Гретель. Вопреки ожиданиям Люси, аптечка оказалась не пластмассовой коробкой с красным крестом, а большим деревянным подносом, уставленным свернутыми бинтами и дымящимися плошками с какими-то снадобьями и травами, от которых исходил кислый дух. Поставив поднос возле кровати, Гретель жестом поманила к себе Люси. Та неохотно повиновалась.

– Умница! – Гретель обмакнула тряпицу в одну из плошек и стала бережно стирать засохшую кровь с лица Люси. – Что с тобой случилось?

– Я и сам удивился, – вставил Акно.

– На меня напал Хьюго. – Люси старалась не морщиться: раны на лице горели от жгучего снадобья.

– Хьюго? – Акно не верил своим ушам.

– Ворон Ходжа. Думаю, все-таки его, а может, и Джудо.

– Хугинн, – тихо произнес Акно. – У Джудо жили два ворона – Хугинн и Мунинн. Их имена означают «Мысль» и «Память».

– Серьезно? А я думала «Нападай» и «Убей»!.. Хьюго чуть не выклевал мне глаза.

– Именно этому он и обучен, – мрачно заметил Акно. – Видимо, Ходж приютил его после Восстания. Хотя птица так и не забыла того, чему ее обучал Джудо.

– Как и сам Ходж. – Люси сморщилась от жгучей боли в руке: Гретель очищала длинный порез, покрытый коркой грязи и засохшей крови.

– Послушай… – начал Акно.

– Тема прошлого закрыта! Давай лучше подумаем, что теперь делать. У Джудо мама, Нацу и Чаша. А у нас ничего, – перебила Люси.

– Что значит «ничего»? – удивился он. – У нас мощная стая волков. Одно плохо – мы не знаем, где прячется Джудо.

Люси покачала головой. Слипшиеся пряди волос лезли в глаза, и она нетерпеливо отбросила их назад. Единственное, чего ей сейчас хотелось (почти единственное), – это в душ!

– Неужели у Джудо нет тайного убежища?

– Если и есть, то о нем никому не известно.

Люси осторожно пошевелила забинтованной рукой. Зеленоватая мазь, нанесенная на порез, облегчила боль, но онемение не проходило.

– Погоди секунду, – проворчала Люси.

– Никогда не понимал, зачем так говорят, – удивленно сказал Акно. – Я вроде никуда не собирался.

– А если Джудо в Нью-Йорке?

– Возможно.

– Он проник в Институт через портал. По словам Джувии, в Нью-Йорке только два портала: у Брандиш и у Ренвика. Тот, что у Брандиш разрушен, к тому же вряд ли Джудо станет прятаться у нее в квартире. Остается…

– Тот, что у Ренвика? – Акно ошарашенно смотрел на Люси. – Странно… Я не знаю ни одного Охотника по имени Ренвик.

– А вдруг «у Ренвика» – это название? Название ресторана, например, или отеля, или еще чего-нибудь.

Внезапно Акно широко распахнул глаза и повернулся к Гретель, которая подсела к нему со своей аптечкой.

– Неси скорее телефонный справочник! – скомандовал он.

Гретель возмутилась:

– Сэр, ваши раны…

– Забудь про мои раны и тащи справочник! – оборвал ее Акно. – Мы в бывшем полицейском участке, скорее всего, этой макулатуры тут навалом.

Гретель с явным неодобрением отставила в сторону поднос и удалилась. Акно смотрел на Люси поверх очков, съехавших на кончик носа:

– Молодец, додумалась!

Люси не ответила. Ей стало трудно дышать. В голову упорно лезла мысль, которую она решительно отгоняла. Только не раскисать, сейчас нельзя отвлекаться на посторонние вопросы!

Гретель вернулась с отсыревшим телефонным справочником и бросила его Акно. Он стоя начал просматривать справочник, а Гретель, подхватив бинты и мази, занялась его раненым боком.

– Я нашел семерых Ренвиков, – наконец произнес Акно. – Никаких ресторанов, отелей и других организаций с таким названием нет. – Он поправил очки, но они тут же съехали обратно на кончик носа. – Во-первых, эти Ренвики не имеют никакого отношения к Сумеречным охотникам, а во-вторых, Джудо не стал бы устраивать тайное убежище в доме примитивного или нежити. Впрочем, кто знает…

– У тебя есть телефон? – перебила Люси.

– С собой нет. – Акно взглянул на Гретель. – Не принесешь телефон?

Та отбросила окровавленные лоскуты и отправилась выполнять новое поручение. Акно положил справочник на стол и, взяв бинт, стал перевязывать косой порез на ребрах.

– Извини. – Акно заметил, что Люси с ужасом смотрит на его рану. – Сам знаю – выглядит неприятно.

– Если мы поймаем Джудо, можно его убить? – резко выпалила Люси.

Акно чуть не выронил бинт:

– Что?!

Люси теребила выбившуюся из джинсов нитку:

– Он убил моего старшего брата, дедушку и бабушку. Разве нет?

Закончив с перевязкой, Акно опустил рубашку:

– По-твоему, убийство Джудо поможет… стереть эти события?

Люси хотела ответить, но тут вернулась Гретель с телефоном. Со скорбным выражением лица она вручила Акно полуразвалившийся старомодный мобильник. «Интересно, кто оплачивает счета за переговоры?» – пронеслось у Люси в голове.

Она протянула руку:

– Можно я позвоню?

Акно заколебался:

– Люси…

– Это про Ренвика. Я быстро.

Он нехотя вручил Люси телефон. Она отвернулась, давая понять, что разговор личного характера, и стала наживать на кнопки.

Жерар поднял трубку на третьем гудке:

– Алло?

– Это я.

Он чуть не закричал:

– Ты в порядке?

– Нормально. А почему ты спрашиваешь? Эльза звонила?

– Нет, конечно. А ты почему звонишь? Что-то с Греем?

– Нет. – Люси не хотелось врать, что у Грея все хорошо. – Он тут ни при чем. Ты не мог бы порыться в Интернете? Мне очень нужно.

Жерар прыснул:

– Издеваешься? У них нет компьютера? Впрочем, лучше не отвечай. – Из трубки донесся звук распахиваемой двери и мяуканье согнанного кота. Люси отчетливо представила, как Жерар садится в кресло и его пальцы бегают по клавишам. – Что искать?

И она рассказала.

Люси чувствовала на себе тревожный взгляд Акно. Точно так же он смотрел на Люси в детстве, когда у нее от гриппа сильно поднялась температура; Акно приносил кубики льда для рассасывания и читал в лицах ее любимые сказки.

– Ты права, – послышался в трубке голос Жерара. – Это название, и связано оно с прошлым. «Одно из самых известных заведений среди психиатрических лечебниц, долговых тюрем и больниц, построенных на Рузвельт-Айленд в тысяча восьмисотых, – читал Жерар. – Приют Ренвика для больных оспой был спроектирован архитектором Дж. Ренвиком для самых бедных жителей Манхэттена, дабы предотвратить дальнейшее распространение оспы. В течение следующего столетия здание не использовалось и постепенно обветшало. Доступ к развалинам приюта запрещен».

– Ясно, спасибо. – Сердце Люси выскакивало из груди. – То, что надо! Кажется, на Рузвельт-Айленд тоже живут люди?

– Кому-то надо там жить… Бруклин не резиновый, принцесса, – съязвил Жерар. – Кстати, могу подвезти.

– Нет! Спасибо, ничего не надо! Я только хотела кое-что уточнить.

– Ну как угодно. – В голосе Жерара послышалась обида, но Люси решила, что не станет сейчас на это отвлекаться. Главное, что он дома, в безопасности.

Люси нажала на отбой и повернулась к Акно:

– На юге Рузвельт-Айленда есть заброшенное здание, которое называется приют Ренвика. По-моему, Джудо там.

Акно снова поправил очки:

– Блэквелл-Айленд. Точно!

– Блэквелл-Айленд?

Акно махнул рукой:

– Прежнее название острова. Им владел древний род Сумеречных охотников. Как же я не догадался! – Он взглянул на Гретель: – Найди Аларика. Срочно зови всех сюда. Пусть готовятся к бою. – На губах Акно заиграла легкая усмешка, совсем как у Нацу во время сражения.

Акно долго вел Люси по лабиринту коридоров с камерами, пока они не очутились в пустой приемной. Лучи вечернего солнца косо ложились на столы, шкафы, проеденные термитами, и потрескавшуюся напольную плитку с девизом полиции Нью-Йорка: «Fidelis ad Mortem».

– Верность до самой смерти, – перевел Акно, проследив за взглядом Люси.

– Внутри это заброшенный полицейский участок, а снаружи примитивные видят лишь выселенный жилой дом или сдающееся в аренду помещение, – предположила она.

– На самом деле снаружи здание замаскировано под китайский ресторан, – признался Акно. – Только служба доставки, без обслуживания.

– Китайский ресторан? – эхом повторила Люси.

Акно пожал плечами:

– Ну да, мы же в Чайнатауне – китайском квартале. Раньше здесь располагался полицейский участок номер два.

– Наверное, люди удивляются, что у службы доставки не указан телефон.

Акно ухмыльнулся:

– Телефон есть, просто отвечаем редко. Когда заняться совсем нечем, некоторые волчата разносят свинину «му шу».

– Шутишь?

– Почему? Иногда чаевые приходятся очень кстати. – Акно толкнул дверь, и они вышли на залитую солнцем улицу.

Все еще размышляя, не розыгрыш ли это, Люси перешла вслед за Акно на другую сторону Бэкстер-стрит, где была припаркована его машина. По счастью, внутри пикапа ничего не изменилось: по-прежнему пахло опилками, старой бумагой и мылом. Под зеркалом заднего вида висели игральные кубики из золотистого плюша, теперь уже выцветшие от времени. Десятилетняя Люси подарила их Акно, потому что такие же были в «Тысячелетнем соколе» – космическом корабле из «Звездных войн». На полу валялись смятые фантики от жвачек и пустые стаканчики из-под кофе. Люси со вздохом откинулась на спинку переднего пассажирского сиденья. Все-таки усталость брала свое.

Акно захлопнул за Люси дверцу:

– Сиди тут.

Он пошел к Гретель и Аларику, появившимся на ступеньках заброшенного полицейского участка; пока они разговаривали, Люси развлекалась тем, что по-разному фокусировала зрение, от чего защитные чары то появлялись, то исчезали. Сначала она видела заброшенный полицейский участок, а потом – обветшалое заведение с желтой вывеской «Джейд Вульф. Китайская кухня».

За пикапом Акно выстроились фургоны, мотоциклы, внедорожники и даже один разваливающийся школьный автобус. Вереница припаркованных машин растянулась вдоль целого квартала и исчезала за углом. Эскорт оборотней. Интересно, как им удалось так быстро собрать целую армию машин? Выпросили? Одолжили? Украли? Отобрали силой? С другой стороны, не давиться же всем вместе в общественном транспорте!

Акно взял у Гретель белый бумажный пакет и направился обратно к пикапу. Садясь за руль, он вручил пакет Люси:

– Назначаю тебя ответственной.

Люси подозрительно уставилась на пакет:

– А что там? Оружие?

Плечи Акно затряслись от беззвучного смеха.

– Вообще-то паровые булочки Бао с мясом и кофе.

Люси быстренько открыла пакет; желудок нетерпеливо заурчал. Она впилась зубами в булочку, смакуя солоноватый вкус свинины и мягкое тесто.

– Тебе дать булочку?

– Да.

Пикап влился в поток на Кэнел-стрит. Люси вспомнились старые времена, когда они покупали в булочной горячие пирожки, которые доезжали только до Манхэттенского моста.

– Расскажи мне про Нацу, – попросил Акно.

Люси чуть не подавилась булочкой и глотнула кофе, чтобы унять кашель.

– А почему ты им вдруг заинтересовался?

– Пытаюсь понять, что от него хочет Джудо.

– Не знаю.

Акно хмуро посмотрел на заходящее солнце:

– Разве Нацу не один из фулбастеровских детишек?

– Не-а. – Люси приступила к третьей булочке. – Его фамилия Эвклиф. Его папа…

– Вайслогия Эвклиф?

– Угу. А когда Нацу было десять лет, Джудо убил его. В смысле, Вайслогию.

– Очень похоже на Джудо.

Что-то в голосе Акно заставило Люси покоситься. Неужели Акно ей не поверил?

– Вайслогию Эвклифа убили на глазах у Нацу, – добавила она, словно желая подкрепить свои слова.

– Ужасно, – произнес Акно. – Бедный парень.

Они двигались по Пятьдесят девятой улице. Закатное солнце окрасило реку в золотисто-кровавый цвет. Вдали виднелась южная оконечность Рузвельт-Айленда.

– В принципе, Нацу хороший. Для Фулбастеров он как родной.

– Могу представить: они всегда дружили с Вайслогией. – Акно перестроился в левую полосу. В боковом зеркале отражался караван следующих за ними машин: вся вереница точно повторила маневр пикапа.

– Кстати, скоро взойдет луна, – промолвила Люси. – И что, вы все сразу обернетесь волками?

У Акно дернулся уголок рта.

– Не совсем. Только новообращенные не в силах себя контролировать. Остальные с годами научились. Сейчас луна на меня может повлиять только в своей самой полной фазе.

– А когда луна почти полная, то ты чувствуешь меньше позывов стать волком?

– Пожалуй, так.

– Ну тогда не стесняйся, высунь голову из окна, если хочется.

Акно засмеялся:

– Я же оборотень, а не золотистый ретривер!

– Ты давно стал вожаком стаи? – вырвалось у Люси.

Он подумал:

– Наверное, около недели.

Люси резко повернулась к Акно:

– Около недели?

– Я узнал, что Джудо похитил Лейлу. Шансов против него у меня немного, помощи от Конклава ждать не приходится. Тогда я за день нашел местную стаю оборотней.

– И убил вожака, чтобы занять его место?

– Только так я смог быстро обзавестись большим количеством бойцов. – В голосе Акно не слышалось и намека на сожаление. Впрочем, на хвастовство тоже. Люси вспомнила, как она следила за Акно, спрятавшись в его доме. Тогда ей бросились в глаза глубокие порезы на лице и руках Акно и то, как он периодически морщился от боли. – Я уже делал так раньше и не сомневался, что смогу вновь. – Акно пожал плечами. – Лейла исчезла. Ты меня возненавидела: я приложил к этому все усилия. Мне было нечего терять.

Люси задрала ноги на приборную доску. Сквозь треснутое стекло прямо над носками ее зеленых кроссовок появилась восходящая луна.

– Теперь тебе есть что терять.

Очертания приюта Ренвика, похожего на дом с привидениями, причудливо выделялись на фоне темной реки и ярких огней Манхэттена. Акно и Люси в полном молчании въехали на остров. Асфальт уступил место гравию и наконец просто утрамбованной земле. Дорога шла вдоль высокого сетчатого забора, по верху которого, словно оригинальное украшение, виднелись завитки колючей проволоки.

Когда пикап стало слишком сильно трясти на ухабах, Акно остановился и выключил фары.

– Скажи честно, если я попрошу подождать меня в машине, ты же не согласишься? – спросил он.

Люси покачала головой:

– А с чего ты взял, что тут безопаснее? Мало ли кого Джудо отрядил охранять подступы к лагерю.

Акно добродушно рассмеялся:

– «Подступы к лагерю»! Слова-то какие!

Он спрыгнул на землю и обошел вокруг капота, чтобы помочь ей выбраться из машины. Конечно, можно было вылезти и самой, но, увидев протянутые руки Акно, Люси с удовольствием вспомнила о своих детских годах, когда он вынимал ее из пикапа.

Кроссовки Люси ударились о землю, поднимая в воздух облачка пыли. Ехавшие следом машины постепенно парковались поблизости. В свете множества автомобильных фар сетка забора казалась серебристо-белой, а за ней белели развалины приюта, плачевное состояние которого подчеркивал яркий свет. Вместо крыши зияла дыра, зубчатые стены сверху заросли плющом.

– Ну и развалина! – вырвалось у Люси. – Как Джудо смог организовать тут логово?

Акно посмотрел на здание:

– Сильные защитные чары. Попробуй вглядеться.

К ним спешил Аларик; легкий ветерок распахнул джинсовую куртку на его покрытой шрамами груди.

Остальные оборотни, идущие за ним, выглядели как совершенно обыкновенные люди. Однако, увидев всех вместе, Люси заметила, что между оборотнями существует почти неуловимое сходство: взгляд исподлобья, суровое выражение лица. Они вполне сошли бы за фермеров, если учесть их загорелую кожу и поджарое телосложение, или хотя бы за группировку байкеров, но стая ни капли не напоминала оборотней.

Оборотни собрались вокруг Акно, словно футболисты возле тренера перед матчем. Пока они совещались, Люси от нечего делать обернулась к приюту. Теперь она постаралась проникнуть взглядом сквозь лучи прожекторов, как смотрят сквозь тонкий слой краски, чтобы обнаружить скрытый под ней рисунок. Люси в очередной раз представила, как бы она нарисовала это здание. Постепенно прожекторы стали исчезать, а на месте развалин возникла ухоженная лужайка с красивым зданием в неоготическом стиле, возвышающимся над кронами деревьев, словно огромный корабль. На нижних этажах царили темнота и запустение, а на третьем в стрельчатых окнах виднелся слабый свет, словно огонь на далекой горе. Вход в здание был спрятан за массивным каменным крыльцом.

– Ну что, увидела? – раздался сзади голос Акно, подкравшегося к Люси прямо как… волк.

Она не отрывала глаз от преобразившегося здания:

– Настоящий замок, а не приют!

Взяв Люси за плечи, Акно развернул ее лицом к себе:

– А теперь слушай внимательно! Не отходи от меня ни на шаг! Куда я – туда и ты. Поняла? Остальные будут держать круговую оборону. Выйдешь из круга – считай, погибла. – Акно выпустил ее плечи, и под курткой сверкнул металлический предмет. Люси и не подозревала, что у него при себе оружие, но потом ей вспомнилось содержимое зеленой брезентовой сумки. Что ж, все логично. – Обещаешь слушаться?

– Обещаю.

Забор оказался настоящим. Аларик, шедший впереди, тряхнул сетку, потом медленно занес руку. Из пальцев мгновенно выросли когти. Он с размаху ударил по забору, кромсая металлическую сетку в клочья. Отрезанные звенья брякнулись на землю, словно детская игрушка-головоломка.

– Вперед! – Аларик махнул остальным.

Они слаженно двинулись сквозь проход. Акно пододвинул Люси к отверстию в сетке и тут же нырнул за ней следом. Пока остальные преодолевали забор, сгустившаяся на крыльце приюта зловещая темная масса начала медленно стекать вниз.

Аларик принюхался и предупреждающе поднял руку вверх:

– Чую запах смерти.

– Отреченные! – раздраженно выдохнул Акно, закрывая собой Люси.

Члены стаи подошли вплотную к Акно и Люси, а через секунду начались превращения: рот становился пастью с огромными зубами, руки и ноги – длинными, покрытыми шерстью лапами, одежда на туловище исчезала под слоем меха. Тоненький голосок в голове Люси истошно вопил: «Волки! Убегай!» Однако она переборола страх и не двинулась с места, хотя руки дрожали, а сердце колотилось как бешеное.

Оборотни встали вокруг Акно и Люси, повернувшись к ним спинами. Со всех четырех сторон подтянулось еще по несколько волков. Получилось нечто вроде звезды, в центре которой находились Люси и Акно. Та к они двинулись к крыльцу.

Люси даже не заметила, как напал первый Отреченный: она лишь услышала, что впереди громко взвыл раненый волк. Вой становился все громче, пока не перешел в рычание. Потом что-то упало, раздался булькающий крик, звук рвущейся бумаги… «Неужели Отреченные съедобны?» – задумалась Люси.

Акно с каменным лицом смотрел на залитое светом фар поле боя: десятки Отреченных с мертвенно-бледной кожей, прожженной рунами до мяса, равнодушно кидались на волков, которые разрывали их когтями и зубами. Какая-то женщина из Отреченных упала навзничь – горло у нее было вырвано, руки судорожно подергивались. Рядом сражался с волком однорукий Отреченный; в метре от них лежала оторванная рука, из которой ритмично хлестала кровь.

Люси поскользнулась на вымазанной черным траве, но Акно вовремя ее подхватил:

– Держись ко мне поближе.

В окружении оборотней они ужасающе медленно продвигались к приюту. Акно мертвой хваткой сжимал запястье Люси. Она никак не могла понять, кто одерживает верх в этом сражении: волки были быстрее и сильнее, зато Отреченные, словно зомби, кидались на них один за другим и погибали далеко не сразу. Огромный пятнистый волк, в которого превратился Аларик, только что оторвал у Отреченного ноги и, когда тот рухнул на землю, вцепился ему в глотку. Однако разодранное тело Отреченного продолжало двигаться с настойчивостью машины: в следующее мгновение он обрушил топор на Аларика, и по шерсти полилась кровь.

С тревогой наблюдая за Алариком, Люси не заметила, как один из Отреченных прорвался внутрь оборонительного круга. Ей показалось, что он вырос перед ней словно из-под земли: глаза затянуты белой пленкой, волосы всклокочены, в руке, занесенной для удара, окровавленный нож.

Люси завизжала. Акно мгновенно отбросил девушку в сторону, поймал руку Отреченного и резко вывернул ее. Раздался хруст костей, нож упал на траву. Рука Отреченного повисла как плеть, но он все равно продолжал наступать. Видимо, чудовищное создание не ощущало боли. Акно громко позвал Аларика. Люси потянулась к кинжалу, засунутому за пояс, но Акно не выпускал ее руку. В следующее мгновение между ними и Отреченным серебристым пламенем возникла Гретель. Она обрушилась передними лапами на Отреченного, повалив его на землю. Однако враг оказался сильнее: он легко отбросил ее в сторону и рывком встал.

Вдруг кто-то оторвал Люси от земли. Она дико испугалась, но тут же увидела Аларика, еще не совсем принявшего человеческий облик, с когтями на пальцах. Он бережно поднял Люси на руки.

– Уноси ее отсюда! К дверям! К дверям! – закричал Акно, отчаянно жестикулируя.

– Акно! – Люси стала оборачиваться назад.

– Не смотри! – прорычал Аларик.

Но она не послушалась и увидела Акно, бегущего к Гретель с клинком в руке. Он не успел. Схватив с окровавленной травы нож, Отреченный вонзил его в спину Гретель, а потом еще и еще. Она царапалась, отбивалась, но вскоре обмякла, и ее серебристые глаза потухли. Со страшным криком Акно метнул кинжал Отреченному в горло…

– Я же сказал – не смотри! – Аларик загородил собой поле боя.

Вскоре он уже мчался по лестнице, цокая когтями по гранитным ступеням.

– Аларик! – позвала Люси.

– Да?

– Простите, что бросила в вас нож.

– Ерунда. Говорю же, отличный был бросок.

Она попыталась оглянуться:

– А где Акно?

– Я здесь. – Акно поднимался по ступеням, засовывая кинжал в ножны на боку, под курткой. Лезвие было вымазано липкой черной кровью.

Аларик осторожно опустил Люси на крыльцо. Ни Гретель, ни убившего ее Отреченного видно не было – тела сражающихся слились в единую темную массу, на фоне которой то и дело сверкало оружие. Почувствовав влагу на лице, Люси провела по нему рукой и с удивлением обнаружила, что на ладони оказалась не кровь, а слезы – она плакала.

Акно внимательно смотрел на нее:

– Это всего лишь нежить!

– Не говори так!

– Ладно. – Он повернулся к Аларику. – Спасибо, что присмотрел за Люси. Мы с ней двинемся дальше…

– Я иду с вами, – не дослушал Аларик.

Он почти полностью вернул себе человеческий облик, за исключением некоторых деталей: глаза у него по-прежнему были как у волка, на руках – когти, а во рту виднелись длинные зубы.

– Аларик!..

Тот бесстрастно ответил:

– Ты вожак стаи. Гретель погибла, и теперь второй по званию я. Тебя нельзя отпускать туда одного.

Акно взглянул на Люси, потом на поле боя:

– Ты нужен мне здесь. Прости, это приказ.

В глазах Аларика мелькнула обида, но он молча отступил в сторону.

На массивной деревянной двери приюта виднелся уже знакомый Люси резной узор: розы Идриса, руническая вязь, солнечные диски с лучами. Акно ударил по двери, и та с грохотом распахнулась.