Текст книги "Орудия смерти. Город Костей (СИ)"

Автор книги: Izi23mimi23

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

– Я в этом не виновата, – произнесла Люси. – И Нацу не виноват. Вы просто отыгрались на нем за свою обиду. То, что вы отдали Чашу Джудо, я еще могу понять, но отдать ему Нацу? Валентин убьет его так же, как убил его отца!

– Джудо не убивал его отца, – возразил Ходж.

Люси всхлипнула:

– Не верю! Вы все время лгали нам, лжете и сейчас!

– Молодость не приемлет компромиссов. Неужели ты не видишь, что я по-своему пытаюсь быть хорошим человеком?

Люси покачала головой:

– Добрые дела не дают право забывать об ошибках прошлого. Хотя если бы вы подсказали, где искать Джудо…

– Нет! – выдохнул Ходж. – Говорят, что нефилимы – это дети людей и ангелов. И в наследство от последних нам досталась лишь возможность пасть еще ниже. Жизнь Сумеречного охотника – это шрамы и убийства. Уходи, пока не поздно. Уезжай из Института и больше не возвращайся.

– Не могу, – ответила Люси.

– В таком случае мне очень жаль тебя.

Ходж вышел из библиотеки.

Люси осталась в одиночестве. В полной тишине она слышала лишь свое дыхание и царапанье пальцев по невидимой стене, преграждавшей путь к двери. Понимая всю бесполезность того, что делает, Люси снова и снова билась об стену. В конце концов, она съехала на пол и постаралась не зареветь.

По ту сторону прозрачной стены умирал Грей, а Эльза отчаянно надеялась, что Ходж спасет его; где-то далеко Джудо грубо тряс Нацу за плечо, чтобы тот проснулся; маму постепенно покидали силы…

Люси оказалась заперта в ловушке, бесполезная и беспомощная, как дитя.

Она резко выпрямилась, вспомнив, как Нацу вложил ей в руку стило у мадам Брандиш. Затаив дыхание, Люси полезла в левый карман кофты. Пусто. Тогда она сунула руку в правый карман – и взмокшие пальцы заскользили по твердому цилиндрическому предмету. Стило!

С бешено колотящимся сердцем Люси поднялась на ноги, нащупала левой рукой невидимую стену и осторожно уперлась в нее стило, зажатым в правой. Постепенно в голове стал сформировываться образ, он словно всплывал к поверхности мутной воды, становясь четче и четче. Сначала медленно, а потом все увереннее Люси стала водить кончиком стило по стене. В воздухе начали появляться ослепительно белые линии.

Почувствовав, что изображение руны полностью завершено, девушка опустила руку. Сначала ничего не происходило, и руна маячила в воздухе, как яркая неоновая вывеска. А затем раздался оглушительный грохот, похожий на звук камнепада. Руна почернела и осыпалась, словно пепел, пол содрогнулся, и Люси безошибочно поняла: преграды больше нет.

Со стило в руке она помчалась к окну и отодвинула занавеску: вечерело, улицы заливал красновато-багровый свет. В толпе мелькнула седая голова Ходжа: он переходил дорогу. Сунув стило в карман, Люси вылетела из библиотеки и понеслась вниз по лестнице. Когда она выбежала на улицу, начало колоть в боку. Люди, выгуливающие собак, испуганно отпрыгивали в сторону при виде Люси, несущейся по аллее вдоль Ист-Ривер. Она мельком увидела свое отражение в затемненном окне жилого дома: потные волосы прилипли ко лбу, на лице корка засохшей крови.

Люси выскочила на перекресток, где только что проходил Ходж. Неужели она его потеряла? Девушка бросилась сквозь толчею у входа в метро, пробивая путь плечами, коленями и руками. Взмокшая и набившая кучу синяков, она выскочила из толпы как раз в тот момент, когда Ходж исчез в узком переулке между двумя зданиями.

Чувствуя, как дыхание обжигает горло, Люси обогнула мусорные контейнеры и оказалась в переулке. Почему-то сразу стало темно, как ночью. Ходж стоял в самом конце переулка, упиравшегося в задворки ресторана быстрого питания. Повсюду валялись мешки, переполненные объедками, грязные одноразовые тарелки, пластмассовые столовые приборы… Мусор захрустел под ногами Ходжа, когда он повернулся. Люси сразу вспомнились строчки из поэмы, которую проходили в школе:

Я думаю, мы на крысиной тропе,

Где кости свои мертвецы раскидали.

– Ты следила за мной… А зря.

– Я оставлю вас в покое, только скажите, где Джудо.

– Нет, – отозвался Ходж. – Джудо сразу поймет, кто тебя навел, и я попрощаюсь и со свободой, и с жизнью.

– Это все равно случится, когда Конклав узнает, что вы отдали Чашу смерти Джудо. Как можно жить дальше, зная, что он собирается делать с Чашей?

Ходж ответил со смешком:

– Джудо я боюсь больше, чем Конклава. Была бы ты умнее, не удивлялась бы. Он бы все равно нашел Чашу, с моей помощью или без.

– И вам наплевать, что из-за Джудо погибнут дети?

Лицо Ходжа судорожно дернулось. Он шагнул вперед, и Люси заметила, как что-то блеснуло в его руке.

– Неужели все это для тебя так важно?

– Я уже говорила вам, что не смогу просто уйти.

– Очень жаль. – Он занес руку.

Нацу говорил, что излюбленное оружие Ходжа – чакра, летающий диск. Люси успела пригнуться: сверкающий металлический кружок просвистел в нескольких сантиметрах от ее лица и воткнулся в пожарную лестницу. Люси взглянула на Ходжа. В руках у него был второй диск.

– Ты все еще можешь передумать.

Она инстинктивно выставила вперед руки, но тут же догадалась, что чакра просто разрежет их пополам.

Внезапно между ними появилось серо-черное существо – огромный волк под два метра в длину с яркой белой полосой на угольно-черной шерсти.

Ходж, не выпускавший чакру из рук, побелел как полотно.

– Ты? – выдохнул он. Люси с изумлением поняла, что он обращается к волку. – Я думал, ты залег на дно…

Волк оскалился. В его совершенно осмысленном взгляде читалась ненависть.

– Кто тебе нужен: я или девчонка? – По вискам Ходжа струился пот, но руки не дрожали.

Волк с глухим рычанием шагнул к нему:

– Не все еще потеряно. Ты можешь вернуться к Джудо…

Волк взвыл и бросился на него. Ходж снова вскрикнул, в темноте сверкнул металл, и с противным звуком чакра вонзилась зверю в бок. Волк попятился, диск вышел из его плоти и с кровавым шлейфом врезался в Ходжа. Тот с криком упал, и волчьи челюсти крепко сомкнулись на его плече. Струя крови, словно краска из пробитой банки, ударила в воздух.

Волк разжал окровавленные челюсти и уставился серыми глазами на Люси. Она не закричала: в легких просто не осталось воздуха, чтобы издать хоть какой-нибудь звук. Девушка с трудом поднялась на ноги и побежала вон из переулка, к знакомым неоновым огням улицы, к безопасному миру обычных людей.

Сзади раздавалось рычание. Она чувствовала на голых икрах горячее дыхание волка, попыталась ускорить бег… до улицы оставалось совсем немного…

На ее ноге сомкнулись волчьи челюсти. Люси стала падать, и тут в легких все-таки нашелся воздух, чтобы закричать. Перед глазами все померкло.

***

Люси разбудил звук капающей воды. Медленно разлепив глаза, она огляделась и поняла, что лежит на кровати в комнате с грязными стенами. К одной из стен был прислонен перекосившийся стол. На нем виднелся дешевый латунный подсвечник с толстой красной свечой, служившей единственным источником освещения в комнате. Сквозь щели в растрескавшемся потолке сочилась влага. У Люси промелькнула неясная мысль, что здесь чего-то не хватает, однако она не успела задуматься об этом: в комнате сильно пахло мокрой собачьей шерстью.

Люси резко села на кровати, и ей тут же пришлось пожалеть о своей неосторожности: голову обожгла острая боль, горло сжалось от рвотного позыва. Хорошо, что она давно ничего не ела, иначе бы ее точно вырвало.

Над кроватью висело зеркало. Люси взглянула на свое отражение и ужаснулась: от уголка правого глаза к краю рта лицо пересекали параллельные царапины. На правой щеке и на шее засохла кровь. Следы крови виднелись спереди на майке и кофте. Люси испуганно полезла в карман: слава богу, стило никуда не делось.

И тут до нее дошло, что именно было в комнате странным: одна из стен состояла из толстых вертикальных прутьев. «Это камера!» Чувствуя мощный выброс адреналина в кровь, Люси поднялась на ноги, однако перед глазами все поплыло. Только не падать в обморок!

Послышались шаги: кто-то шел по коридору. Наконец перед прутьями показался мужчина. Яркий свет лампы, которую он нес в руках, ослепил девушку, уже привыкшую к полутьме. Лицо мужчины оставалось в тени. Он был высокого роста, широкоплечий, с всклокоченными волосами. Когда мужчина открыл дверь и вошел в камеру, Люси узнала его.

Те же старые джинсы и рубашка, грубые ботинки, неровно подстриженные волосы и старые очки, криво сидящие на носу. Шрамы, которые Люси заметила на его горле в прошлый раз, зажили, превратившись в бледные полоски. Перед ней стоял Акно.

У Люси закружилась голова – дали о себе знать истощение, голод, страх и потеря крови. Колени подогнулись, она медленно осела на пол.

В одно мгновение Акно оказался рядом. Скорость его реакции поражала: он успел поймать Люси до того, как она ударилась об пол.

– Люси? – обеспокоенно позвал Акно, уложив ее на кровать. – Что с тобой?

Она дернулась в сторону, испуганно выставив вперед руки:

– Не трогай меня!

На лице Акно отразилась боль. Он устало провел рукой по лбу:

– Ну что ж, я это заслужил.

– Да! Заслужил!

Акно внимательно посмотрел на Люси:

– Я не надеюсь, что ты будешь доверять мне…

– Вот и хорошо! Потому что я и не буду!

– Люси… – Он взволнованно мерил шагами камеру. – Мой поступок… трудно понять. Наверное, ты думаешь, что я бросил тебя…

– Ты действительно бросил меня! Сказал, чтобы я больше не звонила. Моя судьба тебя не волновала, как и судьба мамы. Все оказалось сплошным враньем!

– Не сплошным.

– Да? Значит, тебя и правда зовут Акно Марвел?

Он поник головой:

– Нет.

На рубашке Акно расплывалось темно-красное пятно.

Люси рывком села на кровати:

– Это кровь? – Она даже забыла, что злится.

– Да. – Он прижал руку к кровавому пятну. – Наверное, рана открылась, когда я тебя поднимал.

– Какая рана?

Акно задумчиво произнес:

– Диски Ходжа все так же остры, но рука у него уже не та, что раньше. Похоже, он сломал ребро.

– Кто? – недоумевала Люси. – Ходж? А когда ты…

Акно молчал, и ей вспомнился волк из переулка: на его черной шерсти виднелась единственная белая полоса. Как раз в нее и угодила чакра.

– Ты оборотень! – догадалась Люси.

– Да.

– Ты убил Ходжа.

– Нет. – Акно покачал головой. – Только ранил, хотя и прилично. Когда я вернулся за телом, оно исчезло. Выходит, Ходж смог уползти.

– Но ты порвал ему плечо, я сама видела.

– Да. Иначе бы Ходж тебя убил. От него еще кто-нибудь пострадал?

Люси прикусила губу. Во рту сразу почувствовался вкус крови, однако это была старая царапина от когтей и клюва Хьюго.

– Нацу. Ходж вырубил его, а потом отдал… Джудо.

– Джудо? – В голосе Акно послышалось нескрываемое изумление. – Я знаю, что Ходж отдал ему Чашу, но, оказывается, еще и Нацу…

– Откуда ты знаешь про Чашу? – начала было Люси и тут же догадалась: – Ясно, из моего разговора с Ходжем в переулке. А потом ты на него прыгнул.

– Я прыгнул на Ходжа, потому что еще чуть-чуть – и ты бы погибла.

Дверь камеры открылась, и внутрь вошел высокий мужчина в сопровождении хрупкой женщины, ростом не больше ребенка. Оба были в джинсах и хлопковых футболках. Их неухоженные волосы разлетались в разные стороны: у женщины – светлые, а у мужчины – черные с седыми полосами, как у барсука. Лица незнакомцев поразили Люси – и старые, и молодые одновременно: кожа не тронута морщинами, однако в глазах страшная усталость.

– Это Гретель и Аларик, мои второй и третий, – представил их Акно.

Аларик склонил голову:

– Мы уже встречались.

Люси изумленно уставилась на него:

– Когда?

– В «Дюморе». Ты метнула мне в ребра нож, – напомнил Аларик.

– Тогда, наверное, я должна… извиниться?

– Не надо: отличный бросок. – Он извлек из нагрудного кармана кинжал с красным камнем на рукоятке. – Это твое.

Люси не знала, что и сказать.

– Но…

– Не волнуйся, лезвие я очистил, – произнес Аларик.

Она молча взяла кинжал. Акно тихо рассмеялся:

– Сейчас уже понятно, что налет на отель мы спланировали не очень хорошо. Я распорядился, чтобы волки из моей стаи следили за тобой и при малейшей опасности немедленно вмешались. Когда ты полезла в «Дюмор»…

– Мы с Нацу прекрасно справились бы. – Люси сунула кинжал за пояс.

Гретель улыбнулась:

– Так вот зачем вы позвали нас, сэр?

– Нет. – Акно коснулся пятна на рубашке. – Принеси, пожалуйста, лекарства.

Гретель кивнула:

– Я сбегаю за аптечкой.

Она удалилась, Аларик последовал за ней.

– Гретель назвала тебя «сэр», – заметила Люси, когда они с Акно остались одни. – А кто такие «второй» и «третий»?

– Второй и третий по званию, – медленно проговорил Акно. – А я вожак волчьей стаи. Вот поэтому Гретель обращалась ко мне «сэр». Ты не представляешь, чего стоило отучить ее говорить «хозяин».

– А мама знала?

– О чем?

– Что ты оборотень.

– Да, с самого начала.

– И конечно, ни один из вас не счел нужным рассказать мне.

– Я бы давно признался, но она твердо верила, что тебе ничего не известно о Сумеречных охотниках и о Сумеречном мире. Я не смогу с ходу объяснить, как вышло, что я стал оборотнем. Именно от таких сложностей и пыталась оградить тебя мама. Я понятия не имею, много ли ты знаешь…

– Много, – спокойно ответила Люси. – Я знаю, что мама была Сумеречным охотником. Знаю, что они с Джудо поженились, а потом она сбежала от него, прихватив с собой Чашу смерти. Когда родилась я, она стала водить меня к Джувии Локсар каждые два года, чтобы подавлять мой дар видения. А еще я знаю, что в ответ на просьбу Джудо сказать ему, где Чаша, в обмен на жизнь мамы, ты ответил отказом: мол, ее судьба тебя не волнует.

Акно буравил взглядом стену:

– Я не знал, где Чаша. Лейла мне так и не сказала.

– Хотя бы поторговался…

– Джудо не торгуется. Он вступает в игру, только если преимущество на его стороне. Ради достижения цели Джудо готов на все, сострадание ему чуждо. И даже если он в прошлом любил Лейлу, то теперь, не раздумывая, убьет ее. Нет, с Джудо торговаться бесполезно.

– И поэтому ты решил бросить маму? – выпалила Люси. – Ты командуешь целой стаей волков и все равно счел, что не сможешь ей помочь? Сначала я думала, что ты тоже Охотник и просто боишься нарушить очередную идиотскую клятву, а теперь выясняется, что ты всего лишь трусливая нежить! Выходит, тебе наплевать, что все эти годы мама считала тебя другом, равным себе, – вот как ты отплатил ей за доброту!

– Ты прямо, как Фулбастеры, – тихо произнес Акно.

Люси злобно прищурилась:

– Не надо говорить о Грее и Эльзе, будто вы близко знакомы!

– Вообще-то я об их родителях, с которыми я действительно водил близкое знакомство, – уточнил он. – Все Сумеречные охотники дружили друг с другом.

От изумления у Люси приоткрылся рот.

– Я в курсе, что вы были членами Круга, но каким образом остальные не узнали, что ты оборотень?

– Потому что я не родился оборотнем, – объяснил Акно. – Меня таким сделали… А… если уж рассказывать, то рассказывать все. Ты готова выслушать? История длинная, но, по-моему, спешить нам некуда.

========== История оборотня ==========

Я дружу с твоей мамой с самого детства, которое мы оба провели в Идрисе. Это очень красивая страна – жаль, что ты ни разу там не была. Только представь: огромные сосны, темная земля, холодные чистые реки… В Идрисе много мелких городов и один крупный – Аликанте, в котором собирается Конклав. Аликанте еще называют Городом стекла, потому что его башни, сделанные из того же отпугивающего демонов материала, что и стило, сверкают в закатном солнце, как стеклянные.

Когда мы с Лейлой стали старше, нас отправили в Аликанте – учиться в школе. Там я и встретил Джудо. Самый известный мальчишка в школе, он был старше меня на год. Красивый, умный, богатый и к тому же искусный воин. А что я? Ни богатства, ни выдающихся способностей, родом из простой семьи… И тогда я решил налечь на учебу. Лейле премудрости Охотников давались легко, а мне нет. Я не мог начертить самые элементарные руны, простейшие приемы не желали поддаваться. Иногда я думал о том, чтобы сбежать из школы и с позором вернуться домой. Или даже податься к примитивным… вот до чего я докатился.

И знаешь, кому я обязан своим спасением? Джудо. Он зашел в мою комнату и, более того, обратился ко мне по имени. Джудо предложил помощь. Как выяснилось, он был в курсе моих проблем с учебой. Более того, заявил, что видит во мне задатки настоящего Охотника.

Под его руководством дело пошло на лад. Я сдал экзамены, получил первые знаки, уничтожил первого демона.

К Джудо я относился с благоговейным трепетом. В то время я считал, что солнце встает и садится только для Джудо Сердоболия. Естественно, помимо меня, он опекал и других неудачников. Например, Ходжа Старквезера, которому любовь к книгам не могла компенсировать неумение общаться с людьми; Эйлин Скарлет, брат которой женился на примитивной; Сильвера Фулбастера, которого нанесение рун приводило в состояние тихого ужаса. Всех нас Джудо собрал под своим крылом. Тогда я думал, что им движет доброта. Сейчас я придерживаюсь другого мнения: он намеренно взращивал в нас культ себя самого.

Джудо был одержим идеей, что Сумеречные охотники – вымирающая раса, потому что с каждым поколением их становится все меньше и меньше. Он мечтал, чтобы Конклав более активно использовал Чашу для создания новых Охотников. Учителям мысли Джудо казались кощунством: ведь далеко не всякий вправе решать, кто станет Сумеречным охотником, а кто нет. Тогда Джудо дерзко спросил: почему бы не превратить всех мужчин поголовно в Охотников? Что такого, если все начнут видеть Скрытый мир? Его возмущало, что Конклав эгоистично придерживает ценные знания.

Когда ему ответили, что большинство людей не в состоянии выдержать превращение в Охотника, Джудо обвинил Конклав во лжи и корыстном использовании могущества нефилимов в ограниченном кругу элиты. Теперь я думаю, что Джудо жил по принципу: цель оправдывает средства. Он убедил нашу маленькую группу в своей правоте. Созданное во имя спасения Сумеречных охотников от вымирания сообщество назвали Кругом. Конечно, в свои семнадцать лет мы не до конца понимали, что именно нужно для этого сделать, но тогда нам казалось, что в итоге важная миссия будет выполнена.

Однажды ночью отец Джудо погиб в ходе очередного рейда по стоянкам оборотней. После похорон Джудо вернулся в школу с красными знаками скорби. С тех пор он очень изменился: добродушное настроение перемежалось вспышками ярости, граничащей с жестокостью. Я объяснял странности Джудо скорбью и старался изо всех сил угодить ему. Я никогда не отвечал на его выпады. Более того, мне становилось тошно, когда я разочаровывал Джудо.

Единственным человеком, который мог усмирить его гнев, была Лейла. Она всегда держалась немного особняком от остальных членов группы, в шутку называя Круг фан-клубом Джудо. Когда умер его отец, страдание Джудо пробудили в Лейле симпатию. В итоге она и Джудо полюбили друг друга.

Он был моим лучшим другом, и я радовался за них. После окончания школы они поженились и уехали в родовое поместье Лейлы. Я тоже вернулся домой, но история Круга на том не закончилась. Изначально он представлял собой не более чем детскую организацию, однако потом вместе с Джудо стал расти и набирать силу. Миссия Круга тоже изменилась. Требование более широкого применения Чаши осталось, но после смерти отца Джудо стал открыто подстрекать к войне со всей нежитью, а не только с нарушителями Договора. Он заявлял, что наш мир создан для людей, а не для тех, у кого в жилах течет кровь демонов.

Мне не нравились новые идеалы Круга, но я не мог покинуть его ряды – во-первых, из-за нежелания подвести Джудо, а во-вторых, из-за личной просьбы Лейлы. Она надеялась, что я смогу удержать Круг от впадения в экстремизм. Увы, Джудо, а также ставшие супругами Эйлин и Сильвер Фулбастеры упрямо гнули свою линию. И только Вайслогия Эвклиф как и я, сомневался, но, несмотря на наши колебания, мы не решались выйти из Круга.

Между тем Джудо постоянно заставлял нас охотиться на нежить, карать даже за самое незначительное правонарушение. Джудо не убивал тех, кто жил в соответствии с Договором, он расправлялся с ними по-другому. Я видел, как он привязывал серебряные монеты к глазам девочки-оборотня, ослепив ее, чтобы она призналась, где ее брат… я видел… Впрочем, тебе не обязательно выслушивать жуткие подробности. Извини.

Вскоре Лейла забеременела. Она сама сказала мне об этом, а еще призналась, что стала бояться собственного мужа. Странности в его поведении усиливались, по ночам он уходил в подвал, и иногда оттуда доносились крики…

Я пошел к Джудо. В ответ на мои слова он лишь рассмеялся, объяснив страхи Лейлы причудами беременной женщины. В ту ночь он позвал меня с собой на охоту. Мы пытались уничтожить стаю тех самых оборотней, которые убили его отца. Мы с Джудо были парабатай – слаженной командой из двух бойцов, готовых отдать друг за друга жизнь. Поэтому, когда он сказал, что прикроет меня сзади, я поверил. До последнего момента я и не подозревал, что за моей спиной прячется волк. А потом он прыгнул. Помню только, как волчьи зубы впились в плечо…

Очнулся я с забинтованным плечом на кровати в доме Джудо. Рядом стояла Лейла.

Не все укусы оборотней опасны. Раны зажили, и следующие несколько недель я мучительно ждал. Ждал, когда настанет полнолуние. Если бы в Конклаве узнали, я бы оказался запертым в изоляторе. Однако Джудо и Лейла не выдали мою тайну. Три недели спустя взошла яркая полная луна, и я начал меняться. Первый раз это труднее всего. Помню свое удивление, боль, навалившуюся черноту. В тот раз я проснулся на лугу далеко от города. Я был весь в крови, а у моих ног лежало разодранное тело лесного зверька.

Когда я вернулся в усадьбу, Джудо и Лейла встретили меня у порога. Лейла с рыданиями кинулась мне на грудь, но Джудо оттащил ее в сторону. Я стоял на трясущихся ногах, мысли в голове путались, во рту еще чувствовался вкус сырого мяса. Не знаю, зачем я пришел к ним; то, что случилось дальше, было вполне в духе Джудо.

Он отвел меня в лес и заявил, что должен собственноручно убить, однако, учитывая наше долгое знакомство, не может решиться на такой шаг. Вложив в мою руку кинжал, принадлежавший его отцу, Джудо напутствовал меня – чтобы я совершил благородный поступок и зарезался сам. С этими словами он поцеловал лезвие, удалился в дом и закрыл дверь на засов.

Я носился по ночному лесу, иногда в человеческом обличье, иногда в волчьем, до тех пор, пока однажды не обнаружил стоянку оборотней. Я ворвался к ним с кинжалом в руке и заявил, что хочу сразиться с тем, чей укус обратил меня. Они засмеялись и указали на вожака стаи. Он только что вернулся с охоты: его руки и зубы были в крови.

В поединке, когда дерутся один на один, я не очень. С моим острым зрением и меткостью я всегда предпочитал арбалет; в ближнем бою особыми достижениями я не отличался. Это Джудо в совершенстве владел рукопашным искусством. Впрочем, в тот момент я хотел лишь одного – умереть вместе с гадом, по воле которого я сделался оборотнем. Я рассуждал так: если отомщу за себя, а заодно убью тех волков, которые убили отца Джудо, то сам Джудо станет оплакивать меня.

Когда мы сцепились с главным оборотнем, превращаясь то в людей, то в волков, его очень удивила моя свирепость. Наступил день, и сила оборотня стала таять на глазах, а я продолжал бороться с той же яростью. А когда солнце село, я воткнул кинжал ему в горло, и он умер, заливая меня своей кровью.

Я думал, что остальные оборотни отомстят за смерть вожака, но вместо этого каждый из них опустился на колени и открыл свое горло в знак подчинения. У волков закон: тот, кто убил вожака стаи, становится на его место. Я пришел к ним за отмщением и смертью, а неожиданно обрел новую жизнь.

Я стал другим и уже почти не помнил, каково быть Сумеречным охотником. Но я не забыл Лейлу. Мысль о ней не покидала меня. Я переживал, зная, что рядом с Джудо она каждый день подвергается опасности. Однако если бы я приблизился к их усадьбе, то тут же погиб от рук очередного члена Круга.

В конце концов Лейла пришла сама. Я отсыпался после очередной охоты, когда мой заместитель, разбудив меня, сообщил, что пришла молодая Сумеречная охотница. Я сразу понял, кто это. Видя неодобрение в глазах заместителя, я все равно помчался к ней навстречу. Все мои оборотни знали, что раньше я был Сумеречным охотником, но этот позорный секрет никогда не произносился вслух. Представляю, как смеялся бы Джудо.

Бледная, измученная, Лейла ждала меня у границы стоянки. Она рассказала, что у нее родился сын, Стинг Элион. Потом стала кричать на меня: злилась, так как я не сообщил, что жив. Джудо объявил на собрании Круга, что я совершил самоубийство, однако Лейла ему не поверила. Она не сомневалась, что я предпочту жизнь. Обвинения Лейлы были неуместны, но я так обрадовался ей, что не стал спорить.

Я спросил, как она нашла меня. Оказывается, по Аликанте поползли слухи об оборотне, который раньше был Сумеречным охотником. Джудо узнал об этом, и тогда она решила повидаться со мной, чтобы предупредить об опасности. Вскоре прибыл и сам Джудо, но я спрятался от него так, как умеют оборотни, и в итоге он ушел ни с чем.

С тех пор мы с Лейлой стали тайно видеться. В тот год должны были состояться мирные переговоры, среди нежити только об этом и говорили. Однако переговоры не устраивали Джудо. Он неоднократно выступал на заседаниях Конклава против перемирия, правда безрезультатно. И тогда члены Круга разработали новый секретный план: они объединились с самыми страшными врагами Сумеречных охотников – демонами. Джудо жаждал добыть оружие, которое невозможно засечь, для того, чтобы пронести его в Большой зал ангела в момент подписания Договора. И с помощью одного из демонов Джудо украл Чашу смерти, а на ее месте оставил подделку. Лишь месяцы спустя Конклав обнаружил пропажу.

Лейла пыталась выяснить, для чего Джудо Чаша, но так ничего и не узнала, кроме того, что он нападет на беззащитных представителей нежити в Большом зале ангела и подписание Договора сорвется.

Несмотря на трудное время, я был, как ни странно, счастлив. Мы с Лейлой рассылали секретные сообщения магам, фейри и даже заклятым врагам оборотней – вампирам, предупреждая их о намерениях Джудо и призывая готовиться к войне. Я и Лейла работали в одной команде – оборотень и нефилим.

Приближалась ночь подписания Договора. Я смотрел из укрытия, как Лейла с Джудо вышли из дома. Помню, она наклонилась, чтобы поцеловать светловолосого сына. Помню, как закатное солнце осветило ее волосы. Помню, как Лейла улыбнулась. А потом они поехали в Аликанте на карете. Мы обратились в волков и рванули за ними.

В Большом зале ангела яблоку было негде упасть: там в полном составе собрался Конклав и несметное количество нежити. Когда пришло время подписывать Договор, Джудо вскочил с места, а за ним – все члены Круга. Они вынули из-под плащей пронесенное тайком оружие. Что тут началось!.. Лейла распахнула настежь двойные двери, и я во главе стаи влетел в зал, за нами ворвались фейри с оружием из стекла и плетеного терновника. Потом вбежали Дети тьмы с оскаленными клыками, и наконец появились маги, размахивающие огненными мечами.

Реки крови полились в Большом зале ангела. Мы старались сражаться только с членами Круга, а остальных Охотников не трогать. Лейла пометила каждого из них с помощью заклятия. Однако многие все же погибли: некоторые, увы, по нашей вине. Впрочем, позже Конклав обвинил нас чуть ли не в каждой жертве. Членов Круга оказалось гораздо больше, чем мы ожидали. Они яростно схлестнулись с нежитью. Сквозь толпу сражающихся я пробился к Джудо, чтобы убить его. Эту почетную миссию я считал своей. Он был возле большой статуи ангела; мощным ударом кинжала Джудо добил фейри и, заметив меня, улыбнулся – правда, вышла скорее дикая и свирепая гримаса.

– Оборотень с мечом и кинжалом выглядит так же нелепо, как собака с ножом и вилкой!

– И мечом, и кинжалом ты владеешь, – ответил я. – И кто я такой, тебе тоже прекрасно известно. Если уж обращаешься ко мне, так зови по имени!

– Я не знаю имен полулюдей! – воскликнул Джудо. – Один мой друг был человеком чести. Он бы скорее умер, чем допустил осквернение собственной крови. А теперь я вижу перед собой безымянное чудовище с его лицом. – Он замахнулся кинжалом и прыгнул вперед. – Надо было сразу тебя убить!

Я отбил удар, и мы стали сражаться. Вокруг кипела битва: один за другим замертво падали члены Круга. Краем глаза я увидел, что Фулбастеры бросили оружие и скрылись; Ходж исчез еще в самом начале.

С белым от страха лицом к нам неслась Лейла, выкрикивая на ходу:

– Джудо, не надо! Это Акно! Он же тебе как брат!

Джудо рывком привлек Лейлу к себе и упер острие кинжала в ее горло. Я бросил оружие, не желая рисковать ее жизнью. Джудо прочел все по моим глазам.

– Она тебе всегда нравилась! – зашипел он. – А теперь вы вдвоем организовали заговор против Круга… Ну, ничего! Вы будете жалеть об этом до конца своих дней!

Джудо сорвал медальон с шеи Лейлы и швырнул им в меня. Серебряная цепочка обожгла кожу. Я с криком упал навзничь, а Джудо скрылся в толпе, волоча Лейлу за собой. Весь опаленный, с кровоточащей раной, я попытался догнать их. Куда там! Джудо быстро лавировал между дерущимися и убитыми.

Я кое-как выбрался на улицу. В небе висела луна. Большой зал ангела горел ярким пламенем, от которого стало светло как днем. Видно было очень далеко: по траве в сторону дороги, идущей вдоль набережной реки, бежали люди. В конце концов там я и нашел Лейлу. Джудо исчез, бросив ее одну. Лейла страшно боялась за сына, но не знала, как попасть домой.

Я помог ей найти лошадь, и она поскакала в усадьбу. Я помчался следом в обличье волка.

Волк бегает быстро, но отдохнувшая лошадь еще быстрее. Я сильно отстал, и Лейла добралась до дома первой. Уже на подступах к усадьбе я понял, что случилась беда: повеяло гарью, к которой примешивался густой сладковатый запах черной магии. Я принял человеческий облик и побежал по длинной подъездной аллее, белевшей в лунном свете, как серебряная река. Вместо усадьбы я увидел… белый пепел, который слой за слоем ночной ветер медленно развеивал в траве. Лишь местами, словно обугленные кости, торчал кусок окна или уцелевший дымоход. Сердце дома – кирпичные стены, бесценная библиотека и старинные гобелены, хранимые поколениями Сумеречных охотников, – все это превратилось в прах. Наверное, Джудо спалил усадьбу дьявольским огнем. Только этот огонь полыхает так сильно, выжигая все почти дотла.

Я полез внутрь дымящихся руин. У обугленного порога на коленях стояла Лейла. Возле нее лежали кости, почерневшие от огня, – несомненно, человеческие. На них виднелись обрывки одежды и кусочки ювелирных украшений, не тронутых пламенем. Золотые цепочки обвивали скелет матери Лейлы. Оплавившееся лезвие кинжала растеклось по костям отцовской руки. Среди третьей груды костей сверкнул серебряный амулет Джудо с раскалившимся добела клеймом Круга… а рядом лежал маленький скелет ребенка.