Текст книги "Красный Август (СИ)"
Автор книги: htv
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)
– И ты меня прости, Гиссарико, я иногда чересчур строга в вопросах, касающихся устава лагеря. Ты уже написала список необходимых вещей?
– Нет ещё.
– Тогда после завтрака обязательно напиши. И сразу сможешь забрать принадлежности для рисования, приступив к записи пионеров в твой новый кружок.
– Так быстро?
– Ну да, мне бы хотелось, чтобы хотя бы одного-двух желающих ты нашла к вечеру. Заодно и сама можешь записаться в какой-нибудь кружок, если встретишь что-нибудь интересующее тебя. В кружках товарищи проявляют сплочённость, совместными усилиями добиваются поставленных целей. Ответственность за результат лежит на каждом, и каждый вносит посильный вклад в общее дело. Потому работа в коллективе крайне важна для формирования личности пионера.
О нет, сейчас она мне методичку будет читать про идеалы коммунизма.
– Я вас поняла и обещаю, что опоздание больше не повториться. А теперь могу я зайти в домик?
Вожатая слегка опешила:
–Д-да, конечно... Жду тебя после завтрака, но обязательно зайди в медпункт. И галстук повяжи правильно. Тебе товарищи помогут.
Я кивнула и поспешила скрыться в домике, выиграв небольшой тайм-аут перед завтраком.
Взяв ручку и лист бумаги, я задумалась – какие вещи мне были нужны? Что-нибудь из повседневной одежды. Джинсы, шорты, футболка, купальник (есть ли здесь река или озеро? – но хотя бы в душ не стыдно ходить будет), что-нибудь нарядное, как туника Ады, наверняка здесь бывают дискотеки и вечера. Сменную обувь – кроссовки для физкультуры и походов, о которых упоминала Полина, спортивный костюм. Форму здесь выдают, значит, с этим проблем не будет. Ещё на всякий случай запишу тёплый свитер (ночи могут быть холодными) и что-нибудь от дождя. Интересно, всё это купят за счёт лагеря, или мне придётся заплатить деньги, которых не так много? Мне нужно каким-то образом связаться с мамой, и она сможет привезти деньги и вещи. Я приписала внизу бабушкин адрес, надеюсь, вожатая её разыщет. Странно, что мама до сих пор не приехала. А вдруг бабушке стало хуже, и она не может её оставить? Или делает это специально по просьбе Глеба?
Прозвучал сигнал горна. Насколько я поняла, горн – это система сигналов в лагере. Каждый раз он трубит по-разному, и это что-то значит – линейка, обед, ужин, отбой.
Сложив листок вчетверо, я сунула его в карман блузки и хотела отправляться в столовую, как в комнату вбежала Анька уже переодевшаяся в новенькую форму, с двумя комплектами запасной – для себя и для меня.
– Вот, с трудом достала, держи. А то эти зануды на складе: “не положено”, “не велено”, “не выдаём”. Пришлось их заколдовать и форму самой забрать.
– В лягушек их превратила?
– Для таких, как они, лягушки – слишком благородные существа. А где Мадина не знаешь?
– Нет, она так и не появлялась.
– Значит, готовит очередную выходку. Ладно, идём на завтрак, там найдёмся.
Мы отправились в столовую и по дороге встретили Полину. Она искоса посмотрела на Аньку, буркнув ей что-то невнятное, со мной же она поздоровалась громко и приветливо.
–И… Извини, Гис, но твой галстук завязан неправильно, тебе никто об этом не сказал? Даже твоя подруга? – Полина уставилась на Аньку пристальным взглядом, сыронизировав на слове “подруга”.
– Да какая разница как он завязан! Человек носит галстук, как ему хочется, что ты к ней пристаёшь? Вожатая что ли, или самая умная? Ты носишь галстук, как тебе товарищ Генда завещал, А Гиссарико завязала его по обычаям прерий, так, как это делают индейцы Северной Аризоны.
Полина недовольно покосилась на Аню:
– Я не с тобой разговариваю, а с Гис. Можно я завяжу тебе его правильно, если ты не возражаешь?
– О, да! Пожалуйста! Была бы очень признательна (я уже и забыла про этот галстук)… Не могла бы ты меня научить?
– Конечно, но только после завтрака!
– Девочки, вижу, вам будет не скучно. Удачи в осваивании премудростей науки галстуковязания! – Аня развернулась и быстро зашагала по дорожке.
Я хотела её остановить, но по взгляду Полины поняла, что не стоит. Похоже, они не переносили друг друга. Полина аккуратно завязала мне галстук и у меня появилась новая спутница по дороге в столовую.
– Ты вот так всем помогаешь?
– Стараюсь, а что в этом плохого?
– В том, что на тебя свою работу и поручения начнут взваливать.
– Я не делаю чужую работу. Я просто помогаю.
– А кто тебя учил галстук повязывать?
– Вожатая.
– И как быстро научилась?
– Если честно, тоже не сразу.
– Значит, ты уже давно в лагере?
Полина ненадолго задумалась.
– Наверное, да.
– Что значит “наверное”? Ты не помнишь, когда приехала? Ты из какого города?
– Из Москвы.
– Круто, а я из Токио. В Москве мечтаю побывать, красиво там? Огромный, прекрасный город, столица России!
– Так и было. До войны. Пока фашисты не напали. А сейчас такой ужас творится. В городе пушки стоят, мешки с песком, окопы прямо на улицах. Постоянно сирена воет “воздушная тревога”, и мы на станциях метро прятались. У всех лица такие суровые, встревоженные. Знаешь, как страшно!
– Полина, подожди. Какая война, какие фашисты? Тебе сколько лет?
– 14.
– Германия напала на СССР в 1941 году – это даже у нас в школе учат, а сейчас какой год?
– В Москве 1942, наверное.
– А почему Саша сказала, что 1987?
– Может быть, я не знаю.
– Полина, если я должна поверить в то, что сейчас 1987 год, значит, тебе должно быть 67 лет! Ты не можешь выглядеть, как девочка.
– Значит, Саша неправа.
– Так, хорошо... стоп... То есть, ты помнишь Москву до войны?
– Конечно, помню. Как мы с папой гуляли в парке на Ленинских горах, в зоопарк ходили. А когда началась война, однажды ночью его немцы разбомбили. Был огромный пожар. Я так переживала за несчастных животных!
– Предположим, я тебе поверила, и что дальше? Как ты оказалась в лагере?
– Я не помню. Заснула, наверное.
– Где ты заснула?
– Немцы были уже совсем близко от Москвы, и началась эвакуация. Нас прямо из школы на автобус погрузили. Отвезли в какое-то здание. Там люди в белом, врачи, наверное, много приборов каких-то странных. И надписи на халатах не по-нашему написаны. Я помню первые буквы “Т”, “Е” а последняя “А”, между ними ещё две буквы, не запомнила. Врачи ходили и всё время что-то записывали. Мне было страшно. Ведь там солдаты с оружием стояли. Но к нам вышел товарищ Генда, и всех успокоил. Сказал, что сейчас мы отправляемся в пионерский лагерь, где будем в безопасности. Тогда многих отправляли в эвакуацию, и никто не удивился. Мы спустились на платформу метро, но станция была мне не знакома – никогда раньше на ней не была. Подошёл поезд, мы всем классом зашли в вагон. Взрослых с нами не было. Поезд тронулся, и мы въехали в туннель. А дальше я, наверное, заснула, потому что совсем не помню дороги в лагерь. Неужели я на метро сюда приехала? Меня встретила Ярослава Сергеевна. Так началась моя жизнь в лагере.
– А твои одноклассники, с которыми ты зашла в вагон? Ты их встречала здесь?
– Нет, никого. Только я.
– Полина, всё, что ты рассказала, выглядит хоть и логично, но совершенно невероятно. И ты никогда не хотела вернуться назад, разыскать своих родителей?
– Гис, мне хорошо здесь. Здесь не стреляют, не бомбят. Здесь прекрасные товарищи, а там идёт война. Смерть. Я не знаю, живы ли мои родители. Папа ушёл на фронт, мама санитаркой в госпиталь. Их тоже постоянно бомбили, а ещё продукты было тяжело достать, мы голодали. Мама сказала, чтобы я ехала с товарищем Гендой, он знает, как будет лучше. Так она спасла меня. Возможно, когда-нибудь, мама меня найдёт, если выживет.
– Но Полина, СССР давно выиграл войну, ты можешь вернуться в Москву и разыскать своих родителей.
– Спасибо, что пытаешься меня поддержать, Гис, но СССР не победил. И Германия не победила. Никто не победил в этой войне. Нам товарищ Генда рассказывал, что произошло нечто ужасное, большой взрыв, они придумали какое-то оружие. Я.... ядерное, вот! Сейчас Москва в руинах. Но всё же я верю, что мои родители живы. И пожалуйста, можно тебя попросить? – у Полины на глаза навернулись слёзы.
– Конечно, Полина.
– Никогда больше не говори со мной на эту тему. И лучше вообще ни с кем из лагеря не говори. У нас не принято расспрашивать о прошлом.
Мы молча вошли в столовую. Полина отвернулась, на её лице была грусть, мне даже показалось, что она тихонько плакала, но старалась, чтобы этого никто не заметил. Похоже, она переживала вполне искренне, и это не было игрой или простой фантазией. Мне было очень жаль, что я её расстроила своими вопросами, но вместе с тем их стало ещё больше. С другой стороны, если я попала в лагерь из будущего, то почему эта девочка не может быть из прошлого?
Завтрак прошёл в молчаливой обстановке, Аня демонстративно не обращала на меня внимания (возможно, приревновала к Полине), Мадина сидела грустная, наверняка после взбучки от Ярославы Сергеевны за вчерашнее поведение на концерте, я была погружена в мысли об истории Полины. Всё же, несмотря на её просьбу, я продолжу выяснять, кто как попал в лагерь. Начну я, пожалуй, с Ады. Не факт, что она мне захочет что-то рассказывать, но повод зайти к ней есть – сдать в библиотеку книгу.
После завтрака я отправилась искать Ярославу Сергеевну, чтобы вручить ей список и забрать принадлежности для рисования.
Вместо Саши на стойке в админкорпусе дежурил пионер. Табличка сообщала, что его зовут Максим. Я узнала в нём того парнишку, который выступал вчера первым номером на конкурсе и вежливо поздоровалась.
– Привет Японии и цветущим сакурам! – полушутливо сказал он.
После моего выступления меня наверняка знал уже весь лагерь.
– Я к Ярославе Сергеевне...
– Так и понял, даже в журнал записывать не буду, но она занята, а вот это, – он вытащил из-под стола огромную коробку, – она велела передать тебе.
– Большое спасибо, но мне нужно ей вручить список необходимых вещей.
– Оставляй у меня, я ей передам, как освободится, или найди её после обеда.
– Уж лучше я сама отдам, спасибо.
– Как знаешь, – Макс пожал плечами.
– Скажи, а ты не в курсе расписания работы библиотеки?
– Официально – первую половину дня, но если ты к Адочке, то она там почти всегда.
– Нет, не к ней, мне книгу сдать.
– Понятно. Как тебе её выступление вчера? Правда здорово было? Платье-то какое! Крылья божественные просто! А как она стихи читала! То есть, ты тоже хорошо читала, но... То есть... Ладно, не обращай внимания...
– Всё в порядке, я не обиделась. У каждого артиста есть свои фанаты, и это вполне нормально.
– Рад, что меня понимаешь. Меня Макс зовут. А что за книгу ты читала?
– Я Пушкина брала для выступления, но не пригодился, так что можно сказать я её не читала.
– Ой! Вот конфуз бы вышел, если б мы с тобой одного поэта вчера декламировали! Я тоже Пушкина выбрал. Но его понимать надо. Я сам стихи пробую сочинять, но мне далеко до него. А ты прекрасно перевела вашего японского поэта.
Я насторожилась. Уж не знает ли он японский язык? Или больше того, он сам и есть автор стихов, которые я вчера читала?
– Как ты думаешь, кто их написал?
Но он не попался, или был действительно не причём:
– Манэки, масэки... Вчера объявили, но я забыл. У японцев все имена одинаковы. Ой. Прости.
– Русские имена для нас тоже не понятны.
Мы засмеялись...
– Слушай, если ты пишешь стихи, приходи к нам в литературно-театральный кружок. Мы и сценарии пишем, и постановками занимаемся. Я его возглавляю.
– Если честно, от литературы и сцены я очень далеко. Меня вожатая попросила прочесть. А вот ты не рисуешь ли случайно? Я кружок рисования открываю.
– Точно, Ярослава Сергеевна говорила на линейке об этом. Нет, я не рисую, но нам в театре иногда декорации нужны. Может быть, ты смогла бы помочь с оформлением сцены?
– Я подумаю.
– Подумай и обязательно заходи, будем тебе рады.
Я вышла и направилась к домику с огромной коробкой. Максим произвёл на меня довольно приятное впечатление. Может быть, я действительно загляну к ним в кружок. Интересно, кто ещё в нём записан?
Дома я застала валяющуюся на кровати Аньку в тех же шортах и майке, в которых она ходила утром в душ. На сей раз, вокруг неё были разложены маленькие деревяшки со странными значками, и она что-то записывала в блокноте.
Аня взглянула на меня, и я сразу поняла, что она больше не сердится из-за Полины. На мой вопросительный взгляд она ответила:
– Это называется руны. С их помощью можно вызывать духов, накладывать проклятия и попадать в другие миры.
– Тебе наш мир уже надоел? Или хочешь наложить проклятие?
– Так, не мешай мне, иначе вместо проклятия, наш домик взлетит на воздух.
– Да, а потом хрясь-хрясь и раздавит злую Гингему, – у меня было хорошее настроение из-за того, что Анька на меня больше не злится, и я ей подыгрывала.
– Хрясь-хрясь сейчас будет твоей шее, если не отстанешь.
Я решила оставить Аньку в покое с её занятием, и распаковала коробку. О Боже, это был настоящий клад для художника. Несколько прекрасных альбомов, карандаши, краски, гуашь, даже палитра, маленький складной мольберт. Неспроста эта коробка была такой тяжёлой. В ней было абсолютно всё, о чём я только могла мечтать! Даже не представляю, где Ярослава Сергеевна достала всё это богатство за один день. Я радовалась, как ребёнок, и решила немедленно испытать подарок.
Мне нарисовать Аньку за её занятием? Или силуэт с кошачьими ушками? Или... Я вспомнила, что ещё вчера хотела нарисовать огромную синюю бабочку перед воротами лагеря, и то, каким я его впервые увидела, развернула чистый лист, распечатала упаковку с карандашами и принялась за работу.
Рисунок получился прекрасный. Я так увлеклась работой, что не заметила, как Анька стоит рядом и смотрит.
– Краси-и-иво, – протянула она, – вот бы мне так научиться!
– Ань, всё это для кружка рисования, который мне поручила открыть Ярослава Сергеевна. Если хочешь, я тебя могу научить всему, что знаю.
– А это очень сложно?
– Нет. Главное упорство, старание и совсем немного таланта. А талант у тебя есть – я видела вчера, как ты рисовала.
– Тогда, Киса, считай, что я в твоём кружке при условии, что научишь рисовать монстров.
– Обязательно. Давай придумаем расписание, и где будем собираться. Пока кандидатур больше нет, можем собираться прямо в нашем домике во второй половине дня, например, в 16 часов.
– Нет, кружки у нас проходят в игротеке, как мы её называем. Там есть специальные классы и даже зал для репетиций. Думаю, так будет лучше. И мешать никому не будем, и пионеры возможно подтянуться. А можно мне уже попробовать что-то нарисовать, не дожидаясь начала работы кружка? Скажем так, сдать вступительный экзамен.
– Что ж, пожалуйста. Вот тебе лист бумаги и карандаши. А что ты рисовать будешь?
– Секрет – секрет – секрет! Но обещаю, ты испугаешься!
Анька радостно выхватила у меня лист с карандашами и спряталась под одеяло. Интересно, как она собирается рисовать в темноте? Чтобы не мешать, я сказала:
– Ань, я подсматривать не буду. Садись за стол и рисуй нормально, а у меня есть кое-какие дела в лагере, так что я всё равно ухожу.
Я взяла книгу Пушкина и отправилась на встречу с Адой. Вот как оказывается, бывает. Даже человек с таким странным и сложным характером может иметь в жизни увлечение. Только нужно помочь ему раскрыться. Глубоко в душе я была рада, что у меня появилась ученица, и я теперь ощущаю себя настоящим “сенсэем”.
Подходя к библиотеке, я всё думала, с чего бы мне лучше всего начать разговор. Ада не испытывала ко мне симпатий, и я не питала особых надежд, что разговор вообще состоится, но мне обязательно нужно было узнать про старый мост. Огромная железная дверь скрипнула, и меня окутал полумрак коридора. Видимо, в библиотеке до сих пор не включили электричество. Из зала доносился какой-то шорох, возня и возгласы Ады.
Зайдя в кабинет, я так и замерла от увиденного с книгой в руке. Ада, вжавшись в угол, стояла на столе и размахивала зажженной свечкой, а на полу перед ней злобно рычало, оскалившись, какое-то животное. Сначала я подумала, что это собака, но собаку оно не напоминало даже отдалённо. Скорее было похоже на лягушку на двух лапах с огромным зубастым ртом и выпученными глазами. “Лягушка” неуклюже подпрыгивала, но допрыгнуть до стола у неё не получалось. Тогда она обходила его с другой стороны и повторяла тщетную попытку. При каждом прыжке она, к тому же получала свечкой тычок в морду и, досадно щелкая зубами, отпрыгивала назад. Что это была за тварь, я не знала, но её огромные острые зубы подсказывали мне, что она может быть очень опасна, несмотря на свои небольшие размеры. Существо было настолько поглощено попытками достать Аду, что совершенно не заметило моего присутствия. Зато меня заметила Ада.
– Беги, зови Аньку. Она знает, что делать! Ну же, скорее!
– А как же ты?
– Я справлюсь до вашего прихода. Только быстрее!
Монстр обернулся в мою сторону, и, увидев меня, злобно зарычал. Кажется, у него появилась новая жертва.
– Уматывай отсюда живо!!! – закричала Ада.
Я развернулась и помчалась к дверям, а загадочное существо за мной. Коридор был небольшим, и я преодолела его за несколько секунд, слыша в метре за собой угрожающее рычание и топот двух тяжёлых лап. Но тяжелая железная дверь открывалась слишком медленно. Я обернулась и, не раздумывая, запустила книгой в морду чудовища. Удар пришёлся прямо между глаз. Монстр завыл, закружился на месте и на несколько секунд остановился. В следующий момент он проглотил книгу и вновь повернулся в мою сторону. Но время было выиграно. Я захлопнула дверь прямо перед его слюнявой пастью. Изнутри послышался скрежет и рычание, но дверь открывалась вовнутрь, и вскоре он отступил. Господи, надеюсь, этот момент дал Аде время укрепить оборону, хотя о какой обороне может идти речь? Удар книгой лишь разозлил его ещё больше.
Я села на крыльцо и прижалась спиной к двери. Что это было? Что я только что видела? Фильм ужасов наяву? Что за мерзкая тварь? Не они ли гнались за мной вчера? Может быть, с ними сражался мой спаситель? Но Ада! Какие бы отношения у нас ни были, надо её выручать. Судя по прекратившемуся скрежету за дверью, монстр вернулся к ней. Сколько она продержится? Бежать к Аньке, или всё же к вожатой? Но поверят ли мне вожатые? Ох, только б Анька была дома и никуда не ушла! Только бы успеть! Я со всех ног бросилась к нашему домику и стремглав ворвалась в комнату. Анька мирно рисовала за столом, и у меня отлегло на сердце, правда я пока ещё не представляла, чем она может помочь.
– Ань, Ань, скорее!!! Там помощь нужна в библиотеке... Напали... напал...
Аня резко развернулась:
– Успокойся, Киса, что в библиотеке? Кто напал?
– Такое... существо, круглое, я не знаю... Ада сказала тебя позвать, – запыхавшись, я не могла толком объяснить.
– Киса, подожди. Ещё раз. Что за существо? Ты можешь его описать?
– Не знаю. Как лягушка, с огромной зубастой пастью. Рычит... и ... и ... мне страшно. Я убежала, но там осталась Ада. Оно её сожрёт!
Аня улыбнулась:
– Так, Киса, всё в порядке. Не сожрёт. Людей оно не ест без крайней необходимости, конечно, и, если его сильно не дразнить, так что с Адой всё будет в порядке.
– Ада от него на стол забралась, а за мной оно гонялось по библиотеке.
– Значит, вы его всё же раздразнили. Это плохо, но мы справимся. Пока Ада на столе, ей ничего не угрожает, прыгать оно, к счастью, не умеет, но может наброситься на любого, кто войдёт.
– Именно! Оно на меня набросилось. То есть, ты хочешь сказать, что знаешь этих монстров?
– Конечно, знаю. Это Злые Буки. Хотя они не злее любого другого монстра, если с ними правильно уметь обращаться. Я тебе утром рассказывала и как раз собиралась на них облаву устроить из-за съеденного чемодана, но они в библиотеку полезли. Что ж, тем лучше.
– Аня, ты опять шутишь? Какие ещё Буки? Которые под кроватями живут? Ими детей в сказках пугают?
– Когда они твою печень сожрут, будет тебе не до шуток. Живут Буки в подвалах, тёмных туннелях подземелий, там, где нет света. Под кровать они не уместятся, но детёныши залезть, конечно, могут. Давно их в лагере не видела, странно, откуда они вдруг взялись. Значит так, нам понадобится это и ещё вот это, – Аня рылась в своём рюкзаке, сохраняя полное спокойствие и рассказывая мне о повадках монстров, будто это был урок биологии.
– Анечка, быстрее, пожалуйста...
– Киса, не мешай, если хочешь быть уверена в успехе операции. Я знаю, что делать. Жила бы ты вместе со мной в Чернобыле, тоже знала бы. А раз не знаешь – помалкивай. Так всё. Идём. Я сказала не бежим, а идём. Спокойно, не привлекая внимания. Как будто за книгами в библиотеку.
Мне постоянно хотелось ускорить шаг, но Аня была неумолима и шла как в парк на весеннюю прогулку. Ни один мускул на её лице не выдавал волнения, будто она действительно направлялась читать книги. Но перед дверью меня охватил ужас.
– Ань, а я ... а мы ....
– Киса-Киса, ну если тебе так страшно, можешь не входить. Твоя помощь мне не нужна. Лучше стой у двери и гляди, чтобы никто из пионеров не зашёл. Знаешь, я в первый раз тоже очень боялась. Потом ничего, привыкла. Но на твоём месте я бы кое-чему поучилась, пока я добрая. В жизни пригодится. Считай, что приглашаю тебя записаться в мой кружок мистицизма и магии. Порой, от неё больше пользы, чем от рисования. Итак, на счёт три. Раз, два, три...
Я всё же решила идти с Аней, поборов страх. Мы одновременно толкнули железную дверь и оказались в полутемном коридоре. Судя по рычанию и возне в зале, монстр был всё ещё там. Я спряталась за Аню, но она шла уверенно вперёд, достав фонарик. Во второй руке она держала какую-то баночку с жидкостью. Мы зашли в зал.
– Ребята, осторожнее! – закричала Ада.
Но узнав Аню, обрадовалась:
– Анечка, миленькая, спаси меня от этой твари!
Аня присвистнула, и бука развернулся к ней, щёлкая зубами.
– Открой ротик, скажи “ам”!
Аня бросила в него склянку с жидкостью, которую, монстр проглотил на лету. В тот же момент он остановился в нерешительности, оглядываясь по сторонам.
– А теперь иди к мамочке.
Аня посветила ему в морду (если это конечно можно было назвать мордой) фонариком, и монстр прикрыл глаза, остановившись на месте.
– Вот и всё! – с гордостью произнесла Аня, – ловкость рук и никакого обмана!
Она поводила фонариком влево-вправо, и тварь послушно поворачивалась за лучом света.
– Ада, слезай, он больше не опасен. Киса, вот тебе собачка, можешь с ней поиграть. Он будет послушно следовать за фонариком. Только не переставай светить, – и она всунула мне в руку фонарь.
Я была всё ещё слишком испугана, но Бука смотрел не на меня, а на луч света. Нерешительно я провела лучом к стене, и он действительно пошёл за ним.
– Эй, Киса, не так быстро. Старайся всё время светить на него. Он сейчас кроме этого света ничего не видит, но, если ты его погасишь, через пару минут он придёт в себя и сожрёт твою печень, как я и предупреждала. Ловить монстров не намного сложнее, чем рисовать, верно?
Она обернулась к Аде.
– А вот ты мне кое-что расскажешь. Откуда Бука взялся в библиотеке? С улицы он прийти не мог, сейчас день. И нападать на тебя он просто так не стал бы. Значит, ты потревожила его логово. Где оно?
– Аня, прости, но я тебе ничего говорить не буду, конечно, большое тебе спасибо, что выручила меня, но эта информация секретная.
– Ада, ты понимаешь, что он мог сожрать любого пионера, который сюда вошёл бы? Ты понимаешь, что Гисе просто повезло, что успела от него удрать? Ты подвергла опасности её весь лагерь. Отвечай немедленно!
– Не буду!
– За ним придут другие. Когда меня рядом не окажется, они сожрут и тебя и всю твою библиотеку! Мне нужно знать, где у него логово.
– Аня, прости, я не могу тебе этого сказать. Всё не так просто, как ты думаешь.
– В таком случае, ты можешь продолжить с ним общение, а мы пойдём. Киса, выключай фонарик, мы уходим. Ада сказала, что справится сама.
– Подождите... Ладно, я скажу. В туннелях.
– Очень хорошо. В каких туннелях?
– Здесь, под библиотекой, начинается лабиринт. Никто не знает, куда он ведёт. В архивах я не нашла о нём никаких записей. Я наткнулась на него случайно и хочу исследовать. Возможно, это путь... в..., – Ада замолчала.
– Путь в ад, – закончила за неё Аня, – не лезь туда больше. Кто знает, кого ты оттуда ещё притащишь.
– Аня, Гиса, поймите. Я хочу найти ответы. Много. Слишком много вопросов. Я была в... Прошу вас, не рассказывайте никому о моей работе, я правда не могу вам сказать больше, но это очень, очень важно для меня! – Ада почти плакала.
– Ада, успокойся, – сказала я, – у меня тоже есть множество вопросов. Может быть нам лучше доверять друг другу и пытаться искать ответы вместе? Например, где находится старый мост? Но для этого не обязательно лезть в опасные лабиринты.
– Вы не понимаете. Я никому не могу доверять здесь. Я видела такие вещи, просто ужасные вещи. Я не знаю, как вас отблагодарить, но пожалуйста, не рассказывайте об этом случае никому.
– Мы-то не расскажем, но вот он, – Анька легонько пнула буку, – клиента надо бы домой доставить. Не выпускать же его в лагерь, а в качестве шашлыка он совсем не вкусный. Впрочем, если ты захочешь сделать для него клеточку и повесить вместо канарейки над столом, он будет время от времени развлекать тебя и посетителей своим рычанием. Уж они-то спросят, особенно Семён Михайлович: Адочка, а откуда такая симпатичная птичка? И ты им ответишь – да в подземельях полно таких, могу для вас по 100 рублей за штучку наловить.
– Ладно, идите за мной, – немного подумав, перебила Ада.
Она отодвинула книжную полку в углу зала. За ней оказался проход с узкими ступеньками, спускающимися вниз. Анька присвистнула:
– Ну и ну! Настоящий подземный ход! Киса, сможешь вести за собой существо фонариком, только всё время свети ему в глаза!
– Думаю, что смогу, – ответила я.
– Тогда спускаемся. Ада показывает дорогу. Потом вы с Букой, я сзади страхую.
Мы сделали первые шаги по сырой лестнице. Ада освещала путь неразлучной свечкой, я фонариком “вела” монстра, Аня, по её словам, хорошо видела в темноте и просто шла следом, осматривая своды.
– Ада, здесь надписи. Ты пробовала их расшифровать?
– Пробовала, но я не знаю, что это за язык. Пока просто переписала в тетрадку. Что-то очень древнее.
Вскоре путь нам преградила массивная стальная дверь. Ада расстегнула верхнюю пуговицу блузки и сняла с шеи старинный, слегка ржавый ключ на цепочке, похожий на металлическую бабочку. Замок щёлкнул, послышался скрип, эхом прокатившийся по сводам коридора, и перед нами распахнулась чёрная пасть подземелий, пахнущая плесенью и сыростью. Здесь начиналась сеть разветвляющихся ходов. Некоторые были выложены кирпичом, глиняные своды других наполовину обвалились, но все они уходили в непроглядную тьму и пугали неизвестностью. Бука послушно шёл за светом фонарика, как щенок, не проявляя никакой агрессии. Трудно было поверить в то, что полчаса назад он чуть не выгрыз мою печень (тьфу ты). Наша импровизированная экспедиция остановилась у развилки.
– Ну что, дружок, дальше дорогу домой найдёшь сам, – Аня погладила Буку на прощанье, – гаси фонарь, Киса, и убираемся отсюда, пока он не пришёл в себя. А тебе, Ада, я настойчиво рекомендую заварить дверь электросваркой и завалить камнями, пока ты не потревожила злые силы этого подземелья. Впрочем, дело твоё, если твои исследования тебе дороже жизни, я преклонюсь перед духом открытий. Жаль, что только перед телом уже не смогу.
Анька зашагала обратно, разгоняя гулкими шагами тишину подземного мрака. Я последовала за ней, погасив фонарь. В тусклых отблесках свечи я практически ничего не видела, но страх, что Бука вот-вот оклемается и набросится сзади, придавал сил, и мне хотелось как можно скорее покинуть это жуткое подземелье. Ада заперла за нами дверь и тоже поспешила подняться. Надеюсь, она будет более осмотрительна в следующий раз, зная какие существа здесь обитают. На её месте я бы действительно последовала совету Ани и забыла навсегда о существовании туннелей, но что-то мне подсказывало, что она непременно сюда вернётся. Возможно, если она будет мне больше доверять, то рано или поздно расскажет о том, что здесь нашла. Мы поклялись пионерской клятвой, что никогда и никому не расскажем про сегодняшний случай с условием, что Ада никогда не оставит незапертой железную дверь.
На улице было солнечно и жарко. Не верилось, что где-то под нами, под мягкой травой и разогретым солнечными лучами асфальтом, живёт таинственной жизнью полный загадок холодный и мрачный подземный мир, населённый страшными существами. Мы шли к домику, а в голове у меня крутилась ужасная каша из всего, что я увидела и услышала. Мне не хотелось возвращаться к только что пережитым событиям, но всё же я осмелилась спросить:
– Аня, ты говорила, что раньше видела этих чудовищ, прости, не запомнила, в каком-то городе. И научилась с ними сражаться? Откуда ты узнала, как усмирить Буку?
– Я многих видела и со многими сражалась. И с мертвецами дралась, и с привидениями, и с духами разными. Самые опасные – это Тени. Они могут тебя гипнотизировать, и принимать различные облики. Мне нужно было защищать семью, сестёр младших – Дину и Наташу. Я единственная, кто у них осталась. Дина, как наша Ракчева – смешная такая, озорная была. А Наташа серьезная и печальная. Как отец погиб, она такой стала, и никогда не улыбалась больше.
– Прости. Тяжело тебе было. Я ведь всё время думала – ты шутишь, это у тебя юмор такой, но только что убедилась, что монстры существуют. Что ж это за город-призрак такой, где и духи и чудовища жили?
– Эх, Киса, монстры существуют, потому что злые люди существуют, которые их породили. Город Чернобыль назывался. В нём почти все умерли в одну ночь, а мы почему-то выжили.
– Слышала о нем, он в СССР был. Там катастрофа случилась атомная, как у нас в Хиросиме однажды. Но разве там все умерли? Я слышала, что была эвакуация, пожар потушили и там просто небольшая мёртвая зона.
– Ничего там не потушили, Киса, а мёртвая зона простирается на сотни километров. Недалеко был мегаполис-столица Киев, где жили миллионы людей. Дома остались полуразрушенные, автомобили пустые стоят, а людей там нет. Только духи, мертвецы. Злые очень, агрессивные. Чудовища-мутанты по улицам шастают. Нам приходилось как-то выживать, еду добывать и постоянно всего бояться. Мы практически не спали, дежурили по очереди у костра. Огонь их отгонял. В разрушенной библиотеке я однажды нашла книгу. Какой-то древний манускрипт по магии. И оказалось, что заклинания действительно помогают. От чудовищ, правда, не очень, а мертвецы и духи пройти через защиту не могут.
– А где сейчас твои сёстры? И как ты сюда попала?
– Мы жили в нашем импровизированном доме среди развалин. Однажды я услышала шума мотора. По улице ехал грузовик. Весь белый, и на кузове надпись синими буквами TESLA. В городе давно машины не ездили, и я очень удивилась. Из него вышел человек в скафандре, как космонавт, и начал расспрашивать, кто мы. Я вдруг поняла, что он не отсюда, а откуда-то очень издалека, и сказал, что мы можем отправиться с ним, если хотим. Я людей целый год не видела, и, наверное, рада была. Всё же лучше, чем с монстрами оставаться. За нами закрылись двери, а внутри грузовика стеклянная комната. Нас хорошо покормили, даже душ горячий был. Затем выдали чистую одежду и попросили ни о чём не волноваться. Человек сказал, что отвезет в пионерский лагерь, в дороге можно поспать немного. На меня вдруг такая усталость навалилась, будто я двести лет не спала, и я провалилась в сон. А проснулась я в медпункте, видимо, потеряла сознание от усталости по дороге. Ни Дины, ни Наташи в лагере не было. Семён Михайлович на все мои вопросы отвечал, что нам пока встретиться нельзя, но я-то всё понимаю. Хотя знаю, что они живы, чувствую это. С ними нечто страшное случилось по дороге, только мне не хотят говорить. Но я их спасу. Только для этого мне нужно стать по-настоящему сильной ведьмой. Там, куда я однажды отправлюсь, свет фонарика не поможет.
