Текст книги "Полет буревестника (СИ)"
Автор книги: Грейзе
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Нет, ты сделаешь, как я хочу. На этот раз честной сделки у нас не будет.
– Как. Нам. Выбраться, – я взяла прутья и почти столкнулась лбом с Драгоцием. – Ты можешь просидеть здесь неделю, а потом учитель собственноручно изобьет тебе спину. Я же собираюсь действовать.
– Скажем, отсюда действительно не так далеко до нижних ярусов… И мы даже сможем добраться незамеченными. Но за побег влетит крепко, – он все еще сомневался, а потом вновь взглянул мне в глаза. – Проклятье, ты права. Второй возможности не будет.
Жаль, что Рэт так далеко… Иначе бы все вышло по-другому и доверяться снова Феликсу не пришлось бы.
– Тут не работает часодейство, – а то я бы уже попыталась погнула маровы прутья.
– А как тебя феи обстригли? Все тут работает, только надо взломать нужный коридор.
– Ты сможешь это сделать? – сама я лишь отдаленно понимала, о чем говорит Драгоций, да и то больше в теории.
В его улыбке проскользнули прежние насмешливые искры. Конечно, он все сделает.
– Через пять минут мы уже будем по ту сторону камеры, так что засекай время, красотка, – так обращаться ко мне теперь, только мару смешить.
Его браслет вспыхнул слабым свечением, и заскрипели часовые шестеренки под толщей металла. Сначала Феликс долго выстраивал нужную ветку параллели, пару раз чертыхнувшись. Но потом дело пошло быстрее. Я следила, как замок стал дрожать и хрустеть. Время медленно потянулось назад, пока решетка камеры не отворилась. В подземной тишине ее натужный скрип резанул по ушам.
– Теперь у нас минут десять, а если на дежурстве Войт, то не больше семи, – Феликс поморщился, дотронувшись до раненой руки.
– Веди.
Мы вылетели из подземелья, залпом преодолевая винтовую лестницу. Лучше бы накрыться крыльями или облачиться в часовое облачение, но на первое у нас не было времени, а второе мне было недоступно. Поднявшись на открытую галерею, я поняла, что вокруг уже поздняя ночь.
– Пойдем через северное крыло, – Феликс потянул меня вслед за собой.
Никогда родовой замок не казался таким чуждым и опасным. Сейчас даже стены, казалось, осуждали наш побег. Нет, не думай об этом, думай о цели. Я сжала стрелу Геллы под рукавом и прибавила шагу.
Мы влетели в башню слуг, как два диких жаха. Вокруг нас тут же столпилось несколько сонных фей и парочка дворовых ребятишек. Они во все глаза уставились на заблудших к ним Драгоциев.
– Это проверка, – сказала я первое, что пришло в голову, – кто-то из вас прячет эррантию, а может и сам связался с ней.
Вокруг раздался тревожный шепот, кто-то постарался задать вопросы, но Феликс грубо перебил их:
– Слышали, что она сказала! Нас послал лично учитель, так что с пустыми руками не уйдем.
– Но, милостивая госпожа, какая эррантия… мы служим здесь уже пару веков, какая эррантия, – забормотал мужчина средних лет в фартуке. Выглядел он так, словно его отвлекли от работы.
– Это уже мы решим, – холодно сказала я, – и ты отведешь нас на нижние ярусы. А все остальные пускай сидят тихо, а то Войт хотел присоединиться к поиску.
Имя Войта должно было дать нам лишние пять минут, пока кто-то из слуг не поймет, что происходит.
Мужчина нехотя повел нас на нижние ярусы через сеть зеркал.
– Вы уж нас простите, но вся сеть работает ни к черту. Говорят, что кто-то из учеников устроил погром одного узла… Чтобы их мара покусала, простите. Не знаете случаем, кто это был?
– Мы сюда не за твоим трепом пришли, веди молча, – отрывисто бросил Феликс, а я приготовила стрелу. Этот мужчина мне не нравился.
– Конечно-конечно, – он затормозил у очередного прохода, и эта заминка стала сигналом.
– СТОП! – Феликс в один прицеленный удар остановил ему время. Мужчина замер со стеклянным взглядом.
– Маров сын, – усмехнулся Драгоций, – хотел вызвать смотрителя.
Я первой шагнула в гладкую поверхность зеркала и сразу же поняла, что вот они, нижние ярусы. Все вокруг утопало в зеркалах. Больших и маленьких, круглых, квадратных, прямоугольных, с изогнутыми краями и с трещинами. В некоторых мое отражение едва виднелось, в других же было неправдоподобно ярким. Я уставилась на эту незнакомую мне девушку с серыми глазами. Рука сама коснулась коротких, рванных прядей на затылке. Теперь есть все шансы сойти за мальчика, что же может тогда и в старший круг примут. По губам скользнула горькая улыбка.
– Вельга! – Феликс дернул за рукав, – быстрее! У нас не больше пяти минут.
Я стала сдирать с руки браслет Геллы. Если честно вся моя идея строилась вокруг простой аксиомы: вещи хранят память. А часовые вещи, прошедшие со своим хозяином весь путь, хранят еще и воспоминания. Стрела легла в ладонь, свернувшись там сытой змеей.
– Этот браслет принадлежал Гелле, нам надо выстроить связь между ним и нужным зеркалом. Я хотела воспользоваться мантиссами…
– А отмотать время каждому зеркалу и спросить его лично, ты не хочешь? Держи эту стрелу крепко, – Драгоций вызвал в воздухе часовой круг, – мы поступим куда проще и действеннее. Дадим стреле самой нас вести.
Мара, как хорошо, что своих старших учеников Астрагор держит в узде и не гнушается дать им палкой. И как хорошо, что один из них сейчас со мной. Стоит признать – без Феликса мне тут было нечего делать.
Над моей ладонью возник круг из цифр, закрутившийся в спираль. Я с трудом распознала кольцо наводки, про которое читала в «Спиральной модели будущего». Как же давно это было… тогда весь двор утопал в зелени, а я только-только познакомилась с Огневой. Стрела нагрелась, и ее острие затряслось. Сейчас оно поймает волну от нужного нам зеркала или так и останется лежать, если того нет рядом. Я впилась взглядом в полоску металла. Давай, милая, не подведи нас.
Стрела взвилась в воздухе так, что я едва успела сжать кулак. Она что-то уловила и теперь рвалась вперед, как стая гончих.
– След свежий, – нахмурился Драгоций, – значит, им пользовались недавно.
Остановиться я смогла только напротив большого потемневшего зеркала. Оно ничем не выделялось среди десятка собратьев, хотя его гладкая поверхность показалась мне мутнее и холоднее. Просто, ты знаешь, что за ней прячется бездна, шепнул голос внутри и стало не по себе.
– Теперь надо взломать переход, – Феликс положил руку на витиеватую раму, – мы сегодня удачливые, так что может и успеем.
Он уже начал водить стрелой, сосредоточенно закусив губу. А я смотрела на двери нижнего яруса и понимала, ничего мы не успеем. Взлом часового коридора – это не дело трех минут. Понимал это и Драгоций, вот только останавливаться никто не собирался.
– Попробуй числовое слово – василек, – предложила я один из давно придуманных вариантов.
Феликс усмехнулся и ввел нужный шифр, но зеркало нам не ответило.
– Какие еще идеи? Может, флоксы, гортензия, остролист?
Я замерла. Эта рама была знакома. Вот ее изгиб, похожий на олений рог, вот зеленоватый отблеск бронзы. Мара, сколько времени мы потратили, открывая запертую дверь, пока ключ лежал в кармане?
– Отойди, – из круга выплыл часолист и я судорожно стала рыться в нем.
– Ну все, такой всплеск энергии они точно засекут, – где-то на грани слышимости говорил Феликс.
Я выхватила цветок василька, все еще свежий и пахнувший Драголисом. Этот мне дала Николь, когда казалась обычной затерянной и просила поиграть в прятки. Как она сказала? Вот он мой дом, найдешь меня там.
– Это порт-ключ, он настроен на определенный коридор. И мы можем им воспользоваться, – хотя лучше бы нам не идти в пасть огнеящера.
– Думаешь, он приведет нас к эррантии? – Феликс жадно всмотрелся в маленький синий цветок.
– Только если она сама того захочет.
По воздуху прошлась поисковая волна. Скоро здесь будут старшие. Можно все рассказать Астрагору, пускай он сам разбирается с этим переходом… Но тогда будет слишком много вопросов.
– И ты еще думаешь, конечно, мы пойдем, – Феликс подтолкнул мою руку к зеркалу, – представь только, как славно будет притащить эту тварь в Змиулан. Ну или ее самую знаковую часть, – мара, он собрался голову ей рубить, что ли.
Я прислонила василек к поверхности. Быть Драгоцием не только по крови, но и по духу. В открывающемся перехода сгорали все сомнения. Что-то толкало меня внутрь вороники, и крыло на шее нестерпимо жгло. Я сделала шаг, исчезая в завихрившемся переходе.
========== Глава 14. Круг завершен – змей укусил себя за хвост ==========
“Она считала себя чистой после того, как надевала перчатки. А все руки искупала в крови.”
Из мемуаров придворного поэта
Вокруг было темно. И тихо. Сразу вспомнился урок Рока, который тот проводил в первых казематах Змиулана. По слухам в них держали пленные фей во время первой войны… ноги обожгло раскаленным железом. Я взвилась и вслепую понеслась вперед. Что-то твердое и холодное ударило по коленкам, но это не могло сравниться с режущей болью. Я наощупь преодолела этот барьер и упала на холодные плитки. Тишину прорезали судорожные вздохи.
Да у меня же все ноги мокрые. С конца стрелы сорвался белый шар, освещая пространство вокруг.
Сапоги превратились в сморщенные лоскуты кожи. Их носы скривились, а голенище пошло уродливыми складками, словно кто-то бил ими по гранитной стене. Я стянула их. Слава времени, сами ноги не пострадали и лишь покраснели. Где же я?
– Феликс? –голос потонул в тишине этого странного места, так и не получив ответа. Драгоция рядом не было. Вот теперь стало страшно.
Под босыми ногами чувствовался каждый кусок отколовшейся плитки или щебня. Они впивались в кожу острыми гранями, словно пытаясь слиться с ней. Я подошла к бортику пруда. Именно через него открылся переход. Мара, какая странная вода. Одна ее половина была синяя, а вторая зеленая. И она явно создана не для купаний, во всяко случае сапоги это купание не пережили… а что стало бы с голой кожей.
Интересно, получается переход был настроен только на одного человека, или он раздвоился во времени? А может Феликс сейчас вообще застрял в сети зеркальных переходов, как я в этой странной комнате. Надо было связаться с кем-нибудь из семьи. И не с кем-нибудь, а с Рэтом… очень хотелось услышать его. Но эта идея была едва ли осуществима, Драгоций сейчас в Расколотом замке, а значит в другом времени.
Никто из старших так и не ответил ни Дир, ни Феликс, ни Эртур. Переборов страх, я попыталась связаться с учителем, но и тот молчал. Осознание всего происходящего медленно наваливалось, забирая остатки уверенности. Я встала и начала делать круги вокруг бассейна. Походила между колоннами, разглядывая картины, нашла массивную створчатую дверь, но та была плотно закрыта. Все место напоминало заброшенный дворец… или замок. Я резко остановилась и еще раз подумала о Рэте. Только на этот раз представила его образ, коснувшись метки. Крыло сразу потеплело, и под пальцами набух контур.
Значит, меня действительно занесло в Расколотый замок. Я покачнулась и схватилась за колонну, чувствуя дурноту. Мара… неужели и вправду…
«Вельга?» – голос в голове шел будто бы через завесу.
«Рэт, вы все еще в замке?»
«Да. А ты где? Что ты тут делаешь?»
«Прошла через какой-то пруд, вы нашли комнату?» – слава времени, что они где-то рядом. Значит, скоро найдут меня. А там даже сотня палок от учителя не так страшат.
«Мы сейчас у ее дверей. Зодчий пытается открыть. Время, попытайся, как можно яснее передать то, что видишь через метку».
Я закрыла глаза, до боли смежив веки. В темноте возник бортик бассейна, картины и створки дверей – протяни руку и дотронься. Секунду Рэт молчал, а потом попросил передать образ двери поближе.
«Ты в бронзовой комнате. Сейчас стоишь по ту сторону нашей двери», – пораженно зазвучал его голос. «Не дай мара, чтобы эфларцы увидели тебя. Прячься, а я пока поговорю с Роком».
События менялись так быстро, что я не успевала ни удивиться, ни испугаться. Меня несло бурным течением как сброшенный листок, оставалось только перепрыгивать с порога на порог. Я затравленно огляделась. Неужели это и есть одна из семи легенд замка? То, что сотни часодеев пытались разглядеть в будущем? Каждая комната хранит секрет. Я снова подошла к бассейну и заглянула в его раздвоенные воды. В горле набух ком. Эта мерзавка пыталась убить меня, открыв переход в маровой луже. И спасибо сапогам, что вместо моей коже расплавилась телячья.
Двери задрожали. Я накрылась крыльями, притаившись за колонами. Сейчас Рэт придет и вытащит меня отсюда. Скоро снова буду томиться в подземелье и радоваться жизни. Еще бы с Феликсом все было нормально… Хотя этот хорек заслужил небольшой трепки.
– Невероятно, это и есть та комната, – звонкий голос Василисы отразился от стен, птицей пролетев по залу.
За девочкой появился Фэш и Маар, недобро косящиеся друг на друга. Потом вышел Миракл, Рок и последним показался Рэт. Он напряженно огляделся, но связываться со мной не осмелился. Я до боли сжала холодный мрамор. Как же хотелось выбежать к нему и спрятаться под темно-зеленными крыльями, и чтобы ни эфларцы, ни учитель не достали меня.
– Время, а это что? – зодчий подошел к бассейну и аккуратно дотронулся до остатков моих сапог. Вот же дура. Я забыла спрятать их.
– Вы уверены, что ввели правильные координаты и до нас тут никто не появлялся? – холодно спросил Рок. Проклятье, это надо же так подставиться.
– Совершенно точно, господин Драгоций. Давайте отмотаем этим… сапогам время и убедимся в этом. К тому же, мне не терпеться узнать, что приключилось с их хозяйкой.
– Хозяйкой?
– Это просто кусок старой кожи, – вмешался Рэт, – в погоне за воробьем мы можем упустить огнежара. Сначала стоит разгадать секрет комнаты.
Я выдохнула, только когда зодчий кивнул и направился к бассейну. Следующий час прошел как в тумане. Все время казалось, что вот сейчас меня точно заметят. Каждый раз, когда кто-то направлялся в строну колонн, руки судорожно царапали камень. Один раз все столпились в метрах трех от моего укрытия, рассматривая какую-то чудную картину. Но потом все внимание перетянул на себя бассейн.
Один Рэт остался разглядывать старинную фреску, пока вся группа задумалась над чудотворной водичкой. Я путанно объяснила свое местоположение, и Драгоций подошел почти вплотную. Его рука невзначай коснулась гладкого крыла и провела по нему. Стало щекотно.
– Рок сказал, чтобы ты сидела тут, как мышка. Выскочишь из комнаты последней, а там мы с тобой вернемся в замок через отдельный путь. Если время нам улыбнется, то эфларцы ничего не заметят, – одними губами прошептал Драгоций, после чего поспешил вернуться к группе.
У меня в конец затекла спина и ноги, а голые ступни неприятно холодил шершавый пол. Они что, решили утопиться в этом бассейна? Как можно так долго обсуждать, кому достанутся две несчастные пробирки. Хоть бы их мара разбила… Я пыталась как можно тише размять плечи, но никакие ухищрения не помогали. Оставалось только ждать, когда экспедиция завершится. Наконец, мои молитвы были услышаны и Рок предложил настроить обратный переход. Все медленно стали выходить из комнаты, бросая на прощанье долгие взгляды. Я уже хотела покрасться к выходу, как Огнева резко остановилась и вернулась к бассейну. Что же тебе неймется… Пришлось застыть на полушаге.
Василиса как будто кого-то видела. Она присела на бортик бассейна, вглядевшись в его воды. Жаль, было не видно, что же ее так привлекло. Но зато под кожу прокрался почти осязаемый кусочек льда. Он медленно скользил между лопаток, оставляя липкий след. Я втянула воздух, пахнущий полевыми цветами и зверобоем. В животе скрутился тугой узел, и через позвоночник прошли острые иглы. Это была Она.
На узорчатом бортике сидела Николь и что-то показывала Огневой. Я видела ее спину с двумя длинными светлыми косами. Рука легла на метку и застыла. Если позвать учителя, то ничего уже не исправишь, шепнул голос из глубины, и ты вовеки себя не простишь. Мне вспомнились всезнающие глаза Примаро, рука Геллы, Фэш и Василиса, застывшие вместе, смеющаяся Захарра – все они как будто поселились в сознании, безмолвно наблюдая за мной. Их судьбы натянутыми струнами зависли на концах пальцев – сожми руку, и нити оборвутся.
Я отшатнулась. Мне не хватало воздуха и хотелось разорвать грудь. Нет, нет, нет. Ты не должна сомневаться, не должна повторять чужих ошибок, вспомни свои клятвы, учителя, Рэта. Подумай, чтобы он сказал сейчас? Драгоций бы уже снес голову этой эррантии за все хорошее. Мне показалось, что где-то послышался треск: так рвались мои нервы. Николь все еще сидела на бортике, но в любую минуту девочка могла раствориться в воздухе.
Иногда стоит изваляться в грязи, но сделать то, что должно. И если Астрагор попросит, принести ему на завтрак вырванное сердце. Пускай и свое собственное.
Я закрыла глаза, касаясь метки. Нити разлетелись на лоскуты. Вот и завершение истории – змей вонзил зубы в собственный хвост.
«Она здесь, учитель. Эррантия стоит передо мной».
«Прекрасно, Вельга. А теперь ты убьешь ее».
Я не успела ответить, как что-то наотмашь ударило меня. А дальше наступила пустота.
Я хотела пошевелить руками, но они все время ускользали. Мое тело сделало выпад вперед так стремительно, что поток воздуха прошелся по лицу. Что-то липкое коснулось живота, а потом растеклось по всем внутренностям, превращая их в холодный студень. Метка жгла плечо, словно клеймо, и мне хотелось содрать ее вместе с кожей. Но потом как будто чья-то рука сжала все мои кости разом, выдавливая из тела душу. Это был Астрагор. Его невидимая хватка держала меня, а потом он, словно змей, заполз в сознание.
После этого я стала просто наблюдателем. Меня как будто и вовсе не было, только полутень, плавающая на грани осязания.
Василиса что-то закричала, поднимая голову от бассейна. Николь обернулась следом, и на ее детском личике отразился испуг: неужели все поняла? Астрагор вызвал стрелу и без слов пошел к ним.
– Вельга! – крик Огневой заглушил первый прицеленный эфер.
У нее еще был шанс убежать. Пока Дух будет изживать эррантию, ключница может догнать эфларцев, а там ей один путь – на родину. Но она не побежала.
– Это Астрагор занял ее тело, – тихо сказала Николь, – тебе пора уходить.
– Нет! Вельга, ты меня слышишь? Борись! – Василиса тоже схватилась за стрелу, но исход поединка был решен с самого начала.
Я горько усмехнулась. Борись. Учитель всегда получал то, что хотел; так, как хотел… А сколько мошек он раздавит, продвигаясь к своей цели? Скольких людей сживет со свету? Ну, мы же не виноваты, что муравьи заползают под наши шаги.
– Сейчас я убью твою эррантию, ключница. А потом заберу с собой в замок, где запру и не выпущу до конца обучения, – по залу пробежал мой глухой голос, – там ты и будешь дожидаться своего конца.
Я видела, как отчаянно Василиса бросилась в атаку. Ее стрела блестела темным золотом, пуская один эфер за другим. Но учитель лишь отмахнулся от них, а сам направился к эррантии. Николь так и сидела на бортике бассейна, недвижимая и спокойная. Но стоило Астрагору подойти, как девочка зачерпнула ладошкой воду и прыснула ей прямо в лицо Духу. Меня снова тряхнуло, и я почувствовала, как дрожат пальцы. Мои пальцы. А это значит… Я через силу согнула их. По губам скользнула слабая улыбка. А потом учитель вновь впился в меня, выгоняя из собственного тела.
Я затряслась под напором, но теперь власть уже не давалась ему так просто. Василиса и Николь устремились к выходу, за что их сложно судить.
«Мара бы тебя побрала Вельга, дай мне закончить», – гремел в ушах голос Астрагора.
Но я как бешеная собака вцепилась в свой разум. Перед глазами заплясали черные и пурпурные пятна. Из носа текла кровь, красные ручейки стекали по подбородку.
«Идите в безвременье! Учитель», – закричала я, – «вы не убьете ее моими руками».
Мне как будто дали дубинкой по спине. Позвоночник жалобно хрустнул, и тело вновь изменило. Астрагор больше не медлил. Он прицелено ударил по Николь какой-то черной дрянью, разъедающей плитки. Девочка повалилась на пол. Василиса застыла в метрах трех от двери.
Я попыталась вмешаться, но меня как будто поместили в плотную коробку.
Астрагор сбавил шаг, вновь прицеливаясь. Второй удар выбил из Николь тихий вскрик, а потом руки эррантии стали таять, как свечной воск. Девочка беспомощно поползла в сторону Огневой, но с каждой секундой ее черты тускнели.
– Николь, – Василиса кинулась на колени перед ней, снимая с шеи тиккер.
– Василиса, выслушай меня… Когда будешь выбирать, то выбирай сердцем… Рада была свидеться… Сестра, – последнее слово ударило по Василисе сильнее любого эфера. Она выронила тиккер, и тот с глухим звоном покатился по плиткам.
– Вельга, – Николь обернулась ко мне, будто знала, что я слышу ее, – ты все сделала правильно. Вернись к семье.
А потом ее тельце окончательно разлетелось в воздухе. Я чувствовала, как Астрагор довольно ухмыляется моими губами, и какой жесткой насмешкой горят его глаза.
– Я всегда считал, что женщины слишком болтливы. Даже перед смертью, – с расстановкой начал он, – а теперь вы, мои дорогие ученицы, вернетесь в Змиулан и сполна ответите за свое неповиновение.
Он как будто говорил сквозь стекло. Я уже не слышала и не различала слов. Нет. Передо мной была только Василиса, сидящая на растрескавшемся полу и сжимающая тиккер. Двери в комнату раскрылись, и Миракл буквально вбежал внутрь.
– Как вы это объясните, Драгоций? – бушевал зодчий, – вы и ваши ученики поставили под угрозу все договоренности между нашими планетами сегодня.
Кажется, всем уже было известно, что Астрагор в теле одной ученицы вырывал крылья второй. За спиной Миракла в зал степенно вошел Рок, который слегка поклонился мне, за ним почти вбежал Фэш, бросившейся к Василисе. И Маар. Но нигде не было Рэта…
– Я не намерен ничего объяснять. Сейчас я со воспитанниками возвращаюсь в Змиулан, а вы, господин зодчий, – на Эфлару. Там можете рвать любые соглашения. На что мне клочок бумаги?
Василиса, шатаясь, встала. Ее лицо было бледным как маска покойницы.
– Не смей! Ты убил ее! – она сделала шаг навстречу Астрагору, но ее придержал Фэш, – убил! Я не вернусь к тебе!
Звонкий удар повалил ее обратно на пол. Вся щека ключницы горела багрянцем.
– Кажется, тебе не помешает пара десятков ударов вымоченными розгами… Что скажешь, племянник?
Фэш люто глянул в сторону учителя. В его голубых глазах плясали искры.
– ВРЕД! – одно короткое слово послужило спусковым крючком. Фэш Драгоий поднял стрелу на своего учителя. А за ним встали зодчий и Маар.
Я вновь почувствовала, как Дух слабеет. Это был шанс. Перед глазами все завертелось, но на этот раз мое сознание медленно вытесняло пришельца. Я видела, как Рок разрывается на два фронта, как его эферы не успевают блокировать все атаки, часто которых попадает в Духа.
Кто-то со всей силы дал мне пощечину. Я подавилась воздухом, стараясь прокашляться. С щеки будто спустили часть кожи.
– Прости, но так было куда быстрее избавиться от него, – надо мной навис Фэш, – и давно хотелось… Тебе надо бежать. Быстрее, выходи из комнаты, а там молись, чтобы Рэт не передумал помогать… Проклятье!
Драгоций едва успел отбить огненный эфер, летящий в нас. Затем его руки подоткнули меня. Я припала к стене и, придерживаясь, пошаталась к выходу. Вокруг все гремело. Тело было слабым и вялым, словно меня морили голодом дня три. Каждый шаг становился маленькой победой. У самых дверей я оглянулась.
Время, будь на нужной стороне.
– Вельга? – родные руки подхватили меня, словно тряпичную куклу. Рэт сжал тело так крепко, что кости заныли. Но я лишь сильнее припала к нему, чувствуя, как горло дерут треуглы. – Мара, досталось же тебе…
Он несмело коснулся моих волос, а потом приподнял лицо. В голубых глазах было столько застывшей тоски.
– Держись, – прошептал он, – скоро все кончится… ты правильно поступила.
Мне не хватило смелости спросить, в чем именно заключалась моя правота. В том, что выдала Николь или подняла стрелу на учителя?
За нашими спинами раздался грохот, кажется, сломалась одна из колонн.
– Давай убежим, – я вцепилась в его плащ, словно Рэт мог раствориться, подобно Николь, – убежим так далеко, чтобы никто не смог дотянуться до нас.
– Нет, – он грустно улыбнулся. – Я не побегу. Но ты, Вель, в Змиулан не вернешься.
Я застыла, пораженная его словами. Неужели наши дороги расходятся… пальцы побелели, и ткань едва слышно затрещала. Не отпущу.
– Рэт… Нет, – я сама понимала, как он прав и нам действительно стоит на время забыть друг друга, но сердце мешало принять это. – Так правда надо?
– Я отправлю тебя в Драголис, а Астрагор узнает, что ты… затерялась во времени. Это даст время.
– Ты скажешь ему, что зачасовал меня?
Он ничего не ответил, а лишь склонился ниже. Его губы отдавали гарью и пеплом Во рту загорчило, но то была сладкая горечь. И кто знает, когда мне удастся почувствовать ее вновь. Я не отпускала Рэта, пока легкие не стало жечь.
Мы взглянули друг на друга. Время, храни моего волка от всех бед… и приведи его ко мне, серокрылой пташке.
– Не забывай меня, – а еще лучше беги со мной.
– Смеешься, – улыбнулся он, а потом махнул стрелой.
Готовый переход засветился в воздухе. Я замерла напротив воронки, а потом нырнула в нее.
Что-то кончается – что-то начинается.
========== Глава 15. Умение выживать ==========
«Если Вас завтра бросит под карету, значит ли это, что кучера можно будет причислить к лику святых, дорогая?»
Родион Хардиус, основатель Ордена Непростых – неизвестной даме.
Зимние яблоки были сладкими и хрустящими, как будто пропитанные морозцем. Я впилась зубами в румяный бок, понимая, что до ужина никакой другой еды не светит. В животе уже сводило от одного вида яблок, но голод делал свое дело.
– Смотри, наш Арис снова за тобой подглядывает, – усмехнулась Юста, кивая в сторону группы мальчишек.
Я пожала плечами, даже не став оборачиваться. Вся эта мышиная возня успела крепко достать. Арис был моим ровесником, щуплым заморышем, слабым волчонком в стае и, видимо, другие парни взяли его на слабо. Слабо зажать саму Драгоций, темную колдунью и ученицу Астрагора? Теперь этот парнишка всюду волочился за мной, нарываясь на вечные упреки.
– Ты бы хоть на реку с ним сходила, а то совсем пропадет бедный… у него, – Столетт доверительно наклонилась, – если честно, и так в деревне шансов нема. Если не найдет девицу до своей семнадцатой луны, госпожа Хронимара его за перевал пошлет.
– Что же ты сама с ним на речку не пойдешь тогда, коли так сердце рвется?
Юста рассмеялась, ничуть не смутившись.
– А я, может, тоже за перевал хочу… Скажи, у вас в замке много мальчишек же, небось все симпатичные, да? И важные… ты уже успела? – она замялась и повела бровью так, что я покраснела. Вот же… маровы Столетты, вечно у них только одно на уме.
– У нас с этим все строго, знаешь ли, – и все же по сердцу словно ножом провели, а в мыслях возникли знакомые голубые глаза. – Никаких…
– Эй, ты чего… я только тебя спросила, а у тебя уже все зенки выплаканы. Неужто по замку вашему так тоскуешь?
Я только и кивнула. Уж лучше в пятый раз выслушать о том, какое проклятое место Змиулан и как мне повезло сбежать оттуда, чем бередить свежие раны. К тому же, скоро ужин, а потом меня никто не будет трогать до первых петухов.
За пару недель я успела привыкнуть к жизни в долине. Не сказать, что мне пришлось по духу это место, но тут всяко лучше, чем в подземелье и здешние жители на меня хоть и косятся, но бить палками не спешат. Для них я чужачка, перебежчица, одним словом – Драгоций. И если бы не заступничество Александра, то ни один дом бы мне двери не открыл.
До сих пор снился лес и те три дня, что я блуждала по непроглядной чащобе. Я помнила, как страшно было засыпать в первую ночь и каждый звук, каждый шорох казался последним. В конце концов, мне удалось забраться на дерево, изодрав все ладони, но сон так и не пришел. Ни в эту ночи, ни в последующие.
Я думала о доме. Вспоминала Змиулан и гадала, как там теперь. Интересно, огонь в моем камине уже погас, а комната? Пахнет ли она мною… Но, конечно, куда больше я думала о Рэте, Василисе и Фэше. О тех, кто вместе со мной бросил вызов учителю, но бежать не стал. И Астрагор… теперь он точно расправится со мной. Дочь предателя оправдала свою гнусную кровь, таким одна плата – крест перед лицом.
Наверное, я бы сошла с ума. Или бы утопилась в проруби, а может просто свалилась бы в какой-нибудь овраг от усталости, не в силах больше бороться. Да и за что мне было бороться? Что хорошего могло ждать меня впереди? Вся моя жизнь определилась в тот миг, когда я сказала свое первое «нет» учителю. Но какой-то животный инстинкт гнал меня, заставлял вставать каждое утро, искать замерзшие ягоды и коренья, давиться ледяной водой в ручье и бездумно тащиться вперед. Словно все еще могло измениться.
Удача улыбнулась мне на третий день скитаний. Тогда я уже основательно продрогла, чихала, кашляла и мучилась от озноба. Костер разводить не получалось: часовать было страшно, а тереть камень о палку не выходило. Единственным спасением было найти людей. Проблема только в том, что каждый человек в ближайших ста милях признает во мне врага.
– Ну… ну, ну хоть искорку, ну пожалуйста, – руки уже жгло и кожа вся растрескалась. Я старалась разжечь мокрый хворост. А он, зараза, все оставался мокрым.
– Да чтоб тебя! – как же меня достало все, но почему… почему эти маровы деревяшки не хотят гореть! Ну что им стоит отдать хоть капельку тепла, хоть уголечек.
Я, зарычав, отбросила камень. На руках уже краснели свежие мозоли поверх едва затянувшихся старых, но намного больше меня волновал спускающийся вечер. Здесь, в долине ночи были холодные от степных ветров, а вчера еще и выпал снег. Скоро спустится зима, и если я не выберусь отсюда до ее прихода, то впору плести саван.
Взгляд снова упал на поблескивающую стрелу – решение всех проблем. И самый быстрый путь в могилу, услужливо подсказал внутренний голос. Стоит призвать на помощь часодейство и местный владыка тут же прознает, что в его землях завелась надоедливая блоха. А кто придет по мою душу: Хронмара или Астрагор, уже не так важно. Хотя с первой я бы еще могла договориться… если бы великая Столетт стала бы слушать сопливую девчонку, сбежавшую от своего учителя.
– А я все равно выберусь! Слышите вы все! Я выживу! – иногда на меня находили странные приступы отчаяния, когда хотелось либо реветь, либо орать во весь голос. – Я, Вельга Драгоций, мара вас дери и я не умру от какого-то холода…
Пожалуй, этот крик и стал моим спасением тогда. Его услышал человек, которому я уже была обязана жизнью и чья судьба тесно переплелась с моей – ведь он всегда оказывался рядом, стоило мне перестать надеяться.
– Верно, тут ты умрешь не от холода, а от обычнейшей простуды, Вель. От которой у тебя воспалятся легкие.
