сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 42 страниц)
Приседаю за мусорный бак, высунув лишь половину лица, когда они перебегают дорогу, по пути отстреливаясь. Палец жмет курок, и те гнилые, что были у них за спинами, падают один за другим. Лишь бы скорее они запрыгнули в эту чертову машину и выехали уже на дорогу. Иначе мои и так сорванные нервы не выдержат.
-Нет, только не это, - жалостно стону, когда мертвецы подбираются к ним почти со всех стороны, а парни плохо успевают справиться со всеми. Целюсь в головы этих рычащих ублюдков, но с матерным словом опускаю пистолет, потому что могу запросто прострелить голову одному из группы Рика. Теперь они слишком близко к мертвецам, и я мало чем могу помочь. Но знаете что? Этот пикап - единственный мой шанс выбраться из этого города живьем, так что я не сдамся просто так.
-Эй! - Диксон и его друг кореец оборачиваются на меня с подлинным непониманием на лице, когда я выскакиваю из своего укрытия и начинаю горлопанить, привлекая к себе внимание ходячих. Те оборачиваются на шум, устремив на меня бешеные глаза, и тут же переключаются на новую цель.
-Давайте, ублюдки, - злостно рычу, гневно снашивая полуразложившиеся головы, уже даже не обращая внимая, как на меня брызгает их липкая кровь. Что же, многие из них отбились от стаи, что окружала ребят, но этого не достаточно, поэтому я начинаю яро бить ногой по тому самому мусорному баку, за которым пряталась. И это окончательно переключает внимание трупов на меня. Теперь парни смогут отбиться и путь к машине будет открыт.
Я начинаю делать шаги назад, ведь понимаю, что теперь все мертвецы движутся в мою сторону. Об этом я не подумала. Вот ещё один минус резко принятых решений. Ты редко задумываешься о последствиях.
Срываюсь с места и бегу к центру дороги, ибо стекло витрины магазина, у которого я стояла, резко лопнуло и посыпалось градом. Мертвецы, которые были в заключении помещения, вырвались наружу, а это значит, что их стало только больше. Отстреливаюсь, не останавливаясь быстро перебирать ногами, и понимаю, что если всё будет продолжаться такими темпами, то скоро в кольцо заключат меня. А из него выхода нет.
Мотор машины заводится, и она едет прямо, сбивая бампером ходячих, что двинули на звук. Я шокировано торможу, не веря своим глазам, когда пикап просто мчится вперед в противоположную от меня сторону. Они что, бросили меня?
Обреченно сжимаю губы, подавляя в груди тяжесть предательства, и выхожу из состояния удивленного оцепенения, только когда чьи-то зубы клацают в полуметре от моей щеки.
Еле сдерживаю себя от выкрика, когда вижу зомби, предельно близко подошедших ко мне. И злоба, которая была раньше - ничто, по сравнением с тем, что я чувствую сейчас. Под сопровождение моего дикого рычания, у мертвых тел слетают головы, отсекаются конечности. Не подпущу никого из них к себе. Ни одни гнилые зубы не вкусят моего сочного мяса.
Когда ближних практически не остается, но другие продолжают сунуть на меня, хватаю пистолет и вновь начинаю отстреливаться, а затем, когда горизонт немного расчищается, бросаюсь бежать в открывшийся проход. Не жалею скорости, чуть не запинаясь в ногах. Ещё только грохнуться на асфальт мне не хватало.
С разбегу прыгаю на сетчатый забор, стальной хваткой ухватившись за его переплет проволоки пальцами рук и просунув в ячейки носки кроссовок. Быстро ползу на более высокий уровень, потому что ходячие уже прильнули к ограде, не хило трясут её и тянут свои противные руки с облезшей кожей ко мне.
Даю себе пару секунд, чтобы отдышаться и хоть немного прийти в себя, после чего начинаю вертеть головой по сторонам и пытаюсь придумать, что делать дальше. Брось, Мередит, ты и раньше была в дерьмовых положениях. Но сейчас ты жива, а значит что? Ты нашла из них выход. Найди и сейчас.
Делаю несколько глубоких вдохов, прикрыв глаза, но хмурюсь, понимая, что что-то не так. Очень неприятная новость постигает меня, когда я поднимаю веки. Ходячие расшатали забор настолько, что петли его просто не выдержали. Нервы заставляют меня чаще дышать, когда ограда начинает подкашиваться, а затем она и вовсе падает на асфальт со звонким стуком, который застыл у меня в ушах.
Как током ударенная, вскакиваю на ноги и несусь вперед, уже не понимая, куда я бегу и зачем. Не понимаю, что я буду делать и где буду прятаться. Но единственная вещь, которая не позволяет мне остановиться - это разъяренное стадо ходячих трупов, которое не отставая бежит за мной.
С разбегу прыгаю на мусорный бак, уцепившись за его выступающую ручку, и за долю секунды вылезаю ему на крышку, теперь хаотично оглядываясь по сторонам, потому что мертвецы - они кругом. Бегут ко мне, протягивая свои кривые руки с поломанными пальцами. И впервые за долгое время паника охватывает меня с головой.
Поднимаю ладонь и леплю себя такую пощечину, что аж искры в глазах бегают. Выставляю руки в стороны, чтобы удержать баланс и упаси Бог не упасть прямо к безумным живым трупам.
Вокруг сплошные частные дома, потому что я забежала в жилой район города, и это никак не упрощает мне ситуацию. Отстреливаться нету смысла, их слишком много. А если и убью хоть часть, на замену им придут новые.
В глазах немного мутно, злость сменилась на растерянность, и это мешает мне думать.
Вскрикиваю от неожиданности, хотя обычно не позволяю себе такое, потому что один их ходячих с громким хриплым рыком, что вырвался из его разорванного до челюстей рта, резко наваливается на контейнер и он ухватил бы меня за лодыжки, если бы я, испугавшись, не свалилась назад.
Собственной спиной разбиваю окно первого этажа дома, что был позади меня, и грохаюсь на пол. Прямо на осколки, которые тут же безжалостно впиваются в кожу. Переборов резкую боль и шоковое состояние, подскакиваю на ноги и начинаю толкать только на вид легкий сервант к окну, потому что мертвецы уже тянутся к нему и хотят пробраться внутрь.
Облегченно выдыхаю, облокотившись плечом о дверцу серванта, и чувствую, как болезненно дерет горло. Обессиленно падаю на пол, всё ещё делая шумные глубокие вдохи, в попытках отдышаться. Кожа горит, в раны попала грязь, что была на ней. Некоторые осколки не просто порезали её, а ещё и вонзились и до сих пор находятся в моем теле.
Стону, пытаясь подняться с пола, в чем мне помогают ладони, которыми опираюсь о ковер. Нет, чтобы упасть на него, мне повезло столкнуться с плиткой.
Красные капли повсюду, и я хочу надеяться, что нигде не повредила крупный сосуд. Кости ломит после такого жесткого приземления. Когда я пытаюсь выгнуться в спине, чтобы размять мышцы и хоть немного унять боль, вновь мычу, сгорбившись, потому что почувствовала, как по коже потекли теплые струйки от моих резких движений. По крайней мере я жива. Хотя радоваться тут особо нечему.
Хрипло дыша, поднимаюсь на ноги и с обреченным лицом оглядываюсь по сторонам. Я знала, что люди циничные эгоистичные твари, и я давно никому не доверяю и жду одного лишь предательства. Но то, что меня бросили люди Рика, это было как удар под дых. Не знаю, почему я не ждала от них этого, но хотела хотя бы надеяться. А ведь просила же, не кидать меня в таком опасном месте. Вывезли бы в лес да вытолкнули из машины. У меня хоть шанс был бы. А что делать теперь? Несколько суток сидеть в этом доме без еды, воды и надежды на то, что однажды выберусь отсюда? Город кишит ходячими тварями, мне не удрать от них на этот раз.
-Черт подери, - сильно сжимаю кулаки, когда действительно осознаю, как обстоит ситуация. Мне нужна вода, чтобы хотя бы промыть раны. Иначе проще сразу прострелить себе голову.
Хромая, поднимаюсь на второй этаж. Держусь за бок, кривясь, потому что всё жутко болит. В свободной руке держу свое оружие, потому что не могу быть уверенна в том, что дом пуст.
Распахиваю одну комнату за другой, и облегченно выдыхаю, ведь в них никого нет. Забредаю в комнату, которая похожа на женскую, и решаю попытать удачу в поисках достойной одежды. Если в моих шортах ещё можно жить, то майку уже не спасти.
Замираю на месте, напрягшись, потому что слышу шум с первого этажа. Убираю ладони от дверц шкафа, которые оставляю открытыми, и взяв в руки нож, который всё время был у меня за ремнем и ждал своего времени, медленно двигаюсь к лестнице. Я сейчас не в том состоянии, чтобы драться, но за себя постоять могу.
Входная дверь шумно захлопнулась, и по ней тут же последовали удары кулаков с внешней стороны. Отлично, не хватало только привлечь ходячих со всех сторон. Воинственно настроено щурю глаза, спускаясь в низ по ступенькам, и крепко держу в ладони рукоять ножа. Тихие шаги доносятся из прихожей, следуют в гостиную, приближаются всё ближе и ближе к лестнице. Это явно человек.
Резко вылетаю из угла, набросившись на нежданного гостя, но моя рука с оружием оказывается перехвачена крепкой мужской хваткой. Дэрил толкает меня в стену, предплечьем надавив на глотку, и настрой на драку сползает с его лица, когда он узнает меня. Я выраниваю нож из ладони, скривившись в лице, ведь из-за того, что он буквально вдолбил меня в поверхность стены, осколки стекла сильнее врезались в кожу.
-Не мог бы ты отпустить меня? - сердито подаю охрипшим голосом, после чего хватка Диксона слабнет и он отходит на несколько шагов назад. Тяжело дышу из-за болезненный ощущений, поднимая на него нахмуренный взгляд. Как он тут оказался?
-Мог бы не возвращаться, я бросила пакет с одеждой ещё на пол пути побега от разъяренной толпы мертвецов, - скалюсь и от боли, и от злости, плечом упав обратно на стену, потому что колени готовы были подкоситься.
-Я вернулся не за шмотками, а за человеком. Нам пришлось уехать тогда, потому что подожди мы ещё минуту, и тогда могли вообще никогда не выбраться оттуда, - серые глаза арбалетчика вечно прищуренный, губы сжимаются в тонкую полоску, как только он прекращает говорить.
Не нахожу сил, чтобы убрать с лица упавшие на него волосы, и с усмешкой ухмыляюсь, вскинув подбородок.
-К этому моменту я могла уже быть мертва.
-Но это не так, - раздраженно отвечает Диксон, явно недовольный тем, что я не особо рада его возвращению. Чертова моя гордость, не уступает никому и никогда.
-И как, - запинаюсь, сделав вдох, -мы теперь выберемся отсюда? - не хочется признавать, но у меня нет совершенно ни единой идеи. Даже не имею понятия, как сам Диксон пробрался в этот дом, но не нахожу сил, чтобы спросить.
-Гленн поехал обратно в лагерь, утром он вернется в город и подаст сигнал, тогда он подберет нас автостопом, - ничего не отвечаю, лишь молча разворачиваюсь с недовольным лицом, и иду к лестнице, чтобы подняться обратно наверх.
Стаскиваю с полок всю одежду, которой совершенно немного, и начинаю рыться в этих выцветших тряпках. Но здесь не оказывается ничего пригодного для ношения. Тогда я хромаю в другую комнату, и там натыкаюсь на темно-синюю мужскую футболку, которая единственная оказалась в принципе годной для ношения. Но поскольку она длинная, аж мне чуть ли не до колен, хватаю нож и быстро прохожу им по тонкой ткани.
Поддеваю свою майку за края, но как только немного тяну её вверх, мычу от боли, потому что осколки не позволяют её снять просто так. Опускаю ткань, шумно сглотнув. Мне нужно зеркало.
Возвращаюсь в комнату, в которой нашла женские вещи, и вновь распахиваю дверцы шкафа. На одной из них висит длинное квадратное зеркало, с которому я поворачиваюсь боком и пытаюсь оглядеть степень сложности моих ранений. Стеклышки нужно вынуть, иначе ничего не выйдет.
Устало прикрываю глаза, потому что голова раскалывается от боли. Несколько глубоких вдохов, и можно приступать. Одной рукой давлю на плечо, чтобы максимально разглядеть спину, а пальцами второй тянусь к одному из осколков. Обреченно выдыхаю, опустив руки, потому что с этой задачей мне не справиться.
-Что произошло? - хмуро глядя на мои повреждения, с порога комнаты подает голос появившийся Дэрил. В его руках лежит арбалет, который парень, кажется, никогда не выпускает из ладоней.
-Может разбитое окно на первом этаже скажет тебе о чем-нибудь, - опять повторяю свою попытку дотянуться до стекла, что торчит из кожи и дарит не самые приятные ощущения, но чуть ли не рычу от злости, опустив руки вдоль тела. Почему спина, плечи? Почему не то место, откуда я могу изъять их без труда?
Неуверенно сжимая губы, Диксон опускает свой арбалет на постель и подходит ко мне. Я дергаюсь, когда парень протягивает свои руки, на что тот окатывает меня сердитым взглядом.
-Ты вроде бы как не справляешься сама, - настороженно смотрю на арбалетчика, на лице которого уже явно выразилось недовольное выражение. Не хочется признавать, но он прав. Я ненавижу, когда люди, особенно чужие, касаются меня, но в данный момент у меня особо нет выбора.
Напряженно сжав челюсти, протягиваю парню нож, которым тот осторожно разрезает майку у меня на спине. Делает дополнительные надрезы около ран, на что сдержанно шиплю, скалясь. Рада, что всё обходится без комментариев, типа "потерпи", иначе я бы просто попросила его заткнуться.
Арбалетчик достает из кармана брюк маленькую флягу, как мне казалось, с водой, но когда он плещет её содержимое мне на кожу, я убеждаюсь в том, что это далеко не вода. Об этом говорит громкое мычание, которое только сильнее дерет стенки горла. Жжение в тот же момент разливается по порезам.
-Может тебе стоит заткнуть рот чем-нибудь? - после фразы Дэрила я оборачиваю на него голову, глядя с возмущением. -Нам не нужно, чтобы твой вереск привлек сюда ходячих, - да, этот парень совсем не церемонится в разговорах с остальными. Но не мне его судить, потому что я, вроде бы, тоже.
-Я постараюсь не верещать, - говорю, саркастично усмехнувшись. Тогда Диксон берет в руки нож, недоверчиво глядя на меня. Если крупные осколки ещё можно вытащить руками, то с мелкими не справиться по другому. Кусаю губу, зажмурившись, когда первые ошметки стекла извлекаются из моего тела. Делаю глубокий вдох, когда боль временно прекращается. Но не время вздыхать с облегчением, потому что самое худшее ещё впереди.
Не однократное рваное мычание рвется сквозь плотно сомкнутые губы, когда острый конец лезвия ножа ковыряется у меня в ранах. Чувствую, как вниз по коже медленно катится кровь, но терплю, глубоко дыша. Когда парень вновь льет спиртное на уже очищенные от стекла раны, я уже практически не чувствую того резкого жжения, ибо всё жутко болит и печет. Такое ощущение, что мою спину вспахал трактор.
У нас нет никаких медицинских средств, бинтов для перевязки, поэтому я просто скованно надеваю обрезанную мужскую футболку, надеясь, что не занесу в раны никакой инфекции. Подкатываю длинные рукава, беру свой нож в руки и вытираю его окровавленное лезвие о одну из ни на что не пригодных вещей бывших владельцев дома. Сую оружие обратно за пояс, оглядев периметр комнаты.
Какой-то слишком обильный шум с улицы привлек меня к окну. Подхожу к нему, осторожно беру за край выцветшую шторку, местами съеденную молью, и отодвигаю ее буквально на десяток сантиметров. Глаза напряженно мечутся по обстановке за пыльным стеклом, когда дыхание задерживается машинально.
-Кажется, у нас небольшая проблема, - подаю голос, когда Диксон уже собирается покинуть комнату. Отхожу от окна, уступая место парню, и взгляд того щурится сильнее, а пальцы рук напрягаются, когда он видит огромное стадо, которое движется около нашего укрытия. Настолько огромное, что заполнило каждый квадратный метр этой улицы.
Ни сказав ни слова, Диксон отходит от окна, плотно зашторив его, и принимается идти по всем комнатам и делать тоже самое. Я и сама понимаю, что нам теперь стоит быть настолько тихими, насколько это вообще возможно. Иначе если хоть один ходячий услышит или учует нас, то всё стадо может запросто последовать за ним. А такое количество мертвецов может запросто прорваться сквозь двери.
Закат наступил быстро, а за ним и сумерки, которые в первую очередь погрузили здание в мрак. Я сижу в прихожей первого этажа, сложив руки в замок и разместив их на коленях. Боль в спине уже стала мало ощутимой, фоновой. Я быстро привыкаю к подобному.
Не знаю, чем себя занять, потому что тут толком-то и делать нечего. Сторожить нечего, да и опасно, ведь не то что за пределы здания опасно выходить, а даже шторку окна открыть. Мы не включаем свет, чтобы тот не привлек к себе внимание уличных обитателей. Их шаги и утробные рыки слышны аж сюда.
Я не могу себя чувствовать хоть чуточку расслабленно или хотя бы не напряженно, даже когда под обеими руками лежит оружие, да и нахожусь я в более-менее безопасном месте. Кажется, теперь расслабиться я не смогу совершенно никогда. Такой уж образ жизни. Выбирать не приходится.
Стряхиваю головой, когда веки слипаются от накатившего сонного состояния. Я не должна спать. Не должна? Но что тогда остается? Торчать здесь бессмысленно.
С этой мыслью медленно поднимаюсь с дивана и топаю к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Он намного безопаснее, чем первый.
