сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 42 страниц)
Наконец-то, когда рана была зашита, делаю узелок и перерезаю лишний торчащий хвостик нити. На всякий случай ещё раз промокаю шов ватой со спиртом, ведь не прощу себя, если хоть какая-нибудь зараза там да появится. После этого прикладываю к поврежденному участку валик из марли и обвязываю его бинтом, следом сделав крепкий надежный узелок.
Устало опускаю плечи, запрокинув голову назад и издав изнурительный выдох. В помещении виснет давящая на ушные перепонки тишина, нарушаемая лишь моим дыханием и биением сердца. Сейчас едва за обед, а я уже успела так вымотаться, что голова идет кругом.
Опускаю глаза обратно на Диксона, подметив, что выражение его лица вновь замерло и стало спокойным. Рана, кажется перестала кровоточить, раз бинты не пропитываются каплями крови. Есть всего несколько маленьких пятен, но это лишь та кровь, которая оставалась на коже.
Очередной вздох срывается с уст, когда костяшки пальцев издают тихий хруст. Нужно помыть руки и очистить их от следов красной жидкости, так как кожа, кажется, начинает неприятно зудеть.
Но сначала отдохну. Хотя бы пять минут.
Думаю, за столь долгое время я всё же могу себе это позволить.
Комментарий к Chapter 18.
Надеюсь, размер главы хоть как-то компенсирует время задержки.
Спасибо за терпение и ожидание. Люблю вас :)
========== Chapter 19. ==========
Спустившись обратно к берегу реки, я обнаружила там все кинутые вещи нетронутыми. Помимо моего пакета и сумки с длинным грубым ремешком там лежала ещё торба, раздобытая Диксоном.
Коротко оглядываюсь по сторонам, прежде, чем наклониться и собрать все пакованцы с земли. В пакете мужчины нахожу два куска мыла, шампунь, кое-какую одежду, спички и выкидной нож. Поджимаю губу, подмечая, что находки весьма себе хороши.
Запихиваю всё обратно в черный пакет, внимательно оглядываясь по сторонам. Вокруг ничего и никого, кроме шума воды, шелеста листьев и пения птиц. Но это не внушает мне спокойствия.
Крепко сжимаю в пальцах найденное арбалетчиком мыло и бутылек шампуня, задумчиво поглядывая на шумящую реку. Второго такого шанса у меня не будет. Решаюсь на всё это
совершенно неохотно, но для начала отправляюсь проведать состояние Диксона, а уж только потом заниматься собой.
Мужчина лежит на диване практически обездвижено. Лишь грудная клетка его слабо вздымается вверх, делая неуловимые слухом вдохи и выдохи.
Бинт на его руке незначительно пропитался кровью, веки едва заметно подрагивают во время глубокого сна. Состояние его кажется мне удовлетворительным и далеко не критическим. Очнется и сразу пойдет на поправку. Правда, я понятия не имею, когда это случится, поэтому спешу забрать всё нужное для принятия "ванны" и отправляюсь к бушующему водоему.
Холодная вода мигом окутывает ноги, как только стопы касаются дна. Волны разбиваются о колени, брызгами разлетаясь по телу и тем самым разносят по нему дрожь. Невольно сжимаюсь от холода, чувствуя сильные порывы ветра на мокрой коже. Волосы липнут к щекам, ведь ветер то и дело швыряет их мне на лицо.
Захожу глубже, с плечами окунаясь в неспокойный водоем. Глубоко вдыхаю свежий влажный воздух, даже не замечая, как на губах появляется слабая улыбка. В конце-концов, я хотела
нормально искупаться уже так давно.
***
Целых двадцать минут я уделила тому, чтобы помыться и привести себя в порядок. Натянула чистую одежду прямо на мокрое тело, так как обтереться было нечем. И теперь собираю с берега все оставленные вещи, после чего спешу вернуться в хижину, которая настолько хлипкая, что, кажется, шатается от малейшего ветерка.
Проникаю в теплое тихое помещение, практически бесшумно прикрыв за собой скрипучую дверь. Полоска света, которая тянулась от порога вглубь комнаты, в миг растворилась в тени.
Опускаю шампунь и мыло на тумбочку около дивана, мимолетно поглядывая на Диксона, который так и лежит в прежнем положении. Слабо вздыхаю, подойдя к нему поближе.
Наклоняюсь над мужчиной, приложив холодные пальцы к его запястью, измеряя пульс. Сердце бьется спокойно, дыхание равномерное, не сбитое. Наверное, Дэрил просто потерял много крови, а если учесть потраченные им силы, то организм просто все это восстанавливает. Все с ним вскоре будет хорошо.
Облегченно выдыхаю, проведя ладонью по мокрым волосам. Давно я не ощущала себя такой чистой и свободной от грязи этого погибшего мира. Хочется расправить плечи и глубоко
вдохнуть, набрав полные легкие кислорода. Чувствую внезапно нахлынувшую усталость, поэтому решаюсь просто прилечь на жесткое кресло, к которому уже даже немного привыкла.
Сиденье издает тихий скрип, когда опускаю на него вес своего тела. Мощусь поудобнее, натягивая на колени дарящий тепло клетчатый плед. Глаза моментально начинают слипаться, а сознание так и стремится погрузить меня в темноту. Уставшая и измотанная, я не нахожу в себе сил, чтобы этому противиться.
***
Ночная тишина ласкает слух, и лишь редкий вой ветра за окном да пение сверчков просачиваются в стены деревянного домика. В комнатах его сгустилась темнота, и даже бледный свет луны не может её растворить.
Комнатный воздух разрезает тихий, едва слышимый стон. Мужчина сдержанно выдыхает от неприятных ощущений в суставе, всё ещё не очнувшись и не придя в себя до конца. Ресницы его слабо дергаются, а следом медленно открываются веки.
Сонный туманный взгляд тупится в ночную черноту, что застыла перед глазами. Мышцы его затекли, руки онемели, поэтому двинуть хоть пальцем оказывается не так просто поначалу.
Сквозь ноющую боль и тугость во всем теле, Диксон медленно приподнимается на локтях, принимая попытку сесть. Выравнивается в спине, кривясь от заработанных ощущений, и
только тогда часто моргает, пытаясь привыкнуть к отсутствию освещения. Неповрежденной рукой Дэрил тянется к пострадавшей, после чего осторожно прикасается пальцами к слою бинта. Хмурит брови, пытаясь вспомнить произошедшие события. Давит на марлю чуть сильнее, но тут же отдергивает ладонь, ведь чувствует резкую пронзительную боль.
Откашливается, прикрывая глаза, когда в голове понемногу всплывают картинки воспоминаний прошедшего дня. Когда зрение немного привыкает к темноте, мужчина глазами обследует небольшое помещение с деревянными стенами. Этот мрак начинает принудительно давить ему на плечи, поэтому арбалетчик решает разбавить черноту хотя бы слабым пламенем свечи.
Кривясь в лице, Дэрил встает с дивана, пружины которого истошно скрипят, разрезая мертвую тишину ночи. За оконными стеклами едва виднеются силуэты верхушек деревьев, освещенные бледным светом луны.
Медленно ступая по просевшим доскам пола, мужчина добрался до столика и теперь водит рукой по его поверхности в поисках желаемого. Наконец-то пальцы натыкаются сначала на свечу, а следом и на маленький картонный коробок.
Уже меньше чем через минуту маленький оранжевый огонек тихо трещал, освещая гостиную старой хижины. Диксон медленно опустился обратно на диван, внимательным взглядом вечно сощуренных глаз глядя на девушку, которая свернулась калачиком на кресле и спряталась по плечи под одеялом.
Мужчина возвращает глаза на перевязку на своем плече, медленно осознавая, кем она была сделана.
Арбалетчик откидывается на спинку мебели, издавая тихий вздох. Сон покинул его, и теперь только мысли забивают голову. Безопасно ли им оставаться здесь теперь? Мужчина приходит к выводу, что да, так как эта хижина находится в глуши леса и её не так уж и легко найти. Пока что она остается лучшим вариантом, да и не в том состоянии сейчас Диксон, чтобы менять локацию и искать другое убежище.
Проведя десять минут раздумий в такой непривычно умиротворяющей тишине, мужчина всё же не выдерживает и решает подняться на ноги. Бессонница этой ночью уже никуда не денется, а пустое времяпровождение можно заменить чем-то полезным. Именно поэтому Дэрил берет в ладонь нож и тихими шагами, чтобы не разбудить спящую шатенку, движется к входной двери.
Прохладная свежесть тут же проникает в легкие, позволяя мужчине легче дышать. Благодаря реке воздух влажный и мягкий, он волнами приятно касается кожи с каждым дуновением ветра.
Серые глаза арбалетчика внимательно пробегаются по темному горизонту, выискивая в ряде деревьев какие-либо движения или присутствие кого-то опасного. Но за порогом ветхой хижины
его ждут только тишина и темнота.
Тогда Диксон осторожными шагами начинает спускаться с
крыльца. Пусть он и знает, что наткнется на максимум несколько ходячих, все равно не может вернуться в деревянную постройку. Ему просто нужно проветриться.
***
С восходом солнца на листве деревьев заиграли яркие солнечные блики. День начался без ветра и без единого облака на голубом небесном полотне.
Сказала бы, что день этот начался хорошо, но не для меня. Чуть я распахнула веки, как тут же почувствовала боль в животе, которая вынудила меня скривиться в лице.
Распластавшись на широком кресле, устремляю взгляд в потолок и пытаюсь вспомнить, имеются ли в аптечке таблетки для снятия подобной боли. Хочу надеяться, что она пройдет быстро и без особых трудностей, но на всякий случай хочу знать, есть ли чем лечить себя, если боль так просто не отступит.
Отталкиваюсь руками от предмета мебели и прикрываю глаза, так как внутри всё сжимается с резкой болью. Замираю и сижу в одном положении с десяток секунд, после чего собираю волю в кулак и заставляю себя подняться на ноги.
Не могу понять причину этой боли, хотя, признаюсь себе в том, что не ела довольно давно. Но разве это может быть так серьезно?
Открываю крышку пластиковой коробки с красным крестом и принимаюсь рыться среди небольшого количества медикаментов. В нос тут же ударяет сильный запах препаратов, моментально вызывающий тошноту.
В аптечке имеются обезболивающие, но не те, которые нужны мне. Они снимут боль в мышцах или мягких тканях, но не во внутренних органах, тем более в пищеварительной системе.
По этой причине я безнадежно вздыхаю, прикрыв глаза и приложив к животу ладонь. Колющая боль никуда не уходит, поэтому я решаю пока что просто вернуться в кресло.
Только сейчас замечаю, что диван пустует, а Диксона в помещении не видно и не слышно. Оглядываюсь по сторонам, высматривая коридор и участок кухни, но так и не нахожу его. Раз он встал на ноги и занял себя каким-то делом, значит руку ему я спасла и мужчина, наверняка, уже идет на поправку.
Шаркающими шагами возвращаюсь к своему законному креслу и медленно на него опускаюсь, всё ещё держась за живот. Воздух в комнате кажется мне душным, но я не смогу найти сил на то,
чтобы дойти до входных дверей и распахнуть их, тем самым создав сквозняк.
С тихим выдохом запрокидываю голову назад, положив затылок на мягкий подлокотник, и устремляю глаза в темные брусья потолка. Пытаюсь расслабиться и не думать о возникшей
проблеме, но все мысли прикованы только к болезненным ощущениям, которые всё никак не отступают и даже не становятся слабее. Словно я коробку гвоздей проглотила.
Минуты тянутся мучительно долго. Складывается впечатление, что они перетекают в часы, а мне так и не становится лучше. Медленно моргаю, находясь в неком туманно-потерянном
состоянии. Могла бы давно уснуть, но как только начинаю дремать, резко стреляющая боль быстро приводит меня обратно в сознание.
Тихо мычу, зажмурив глаза и сжав в кулаки мягкий клетчатый плед. За что мне это? Неужели в нашем положении мне не хватало проблем?
-Мередит, - слышу свое имя, произнесенное хрипловатым мужским голосом, а потому моментально распахиваю глаза. В трех метрах от меня стоит арбалетчик с охотничьим ножом в
правой руке. На марлевой повязке его раненой руки просочились бардовые пятна уже высохшей крови, а сам слой бинта приобрел сероватый оттенок из-за пыли или грязи.
-Ты в норме? - подавленно и спрашивает мужчина, неуверенно поглядывая в мою сторону.
-Да, - выдавливаю из себя тихим голосом, носом зарываясь в ткань пледа. Может мне действительно нужно просто закинуть что-то в рот? С этой мыслью принимаю попытку сесть, в то же время плотно сжимая губы. Чувствую себя немного легче, поднявшись на ноги, но это ещё не показатель того, что мне становится легче. К сожалению.
На кухне нахожу открытую банку консервированных персиков, что срывает с моих уст лишь обреченный вздох. Пальцы крепко сжимают холодный метал стенок банки, от чего по коже бежит мелкая дрожь. Поскольку выбор не особо велик, вооружаюсь вилкой и принимаюсь запихивать в рот кусок за куском.
Заметить не успеваю, как половина содержимого банки исчезает с глаз. Чувствую некое облегчение, а потому опираюсь ладонями о край кухонного стола и не на долго замираю,
уставившись в одну точку перед собой. Неужели дело было в обычном голоде? Тогда почему он сопровождался такими болями?
Поднимаю голову, оторвав взгляд от деревянной столешницы, и оббегаю зрачками часть гостиной, которую мне видно с кухни. Ищу глазами Диксона, чтобы поинтересоваться о его состоянии и осмотреть рану, но понимаю, что комната пуста.
Чувствую жар, что приливает к щекам, вынуждая кожу щипать, а потому спешу на улицу, чтобы умыться и окончательно прийти в себя.
Как только ноги ступают за порог хижины, машинально ощупываю пальцами рукоять ножа за поясом. И это простое быстрое движение моментально дарит мне ощущение защищенности и контроля над происходящим.
Внимательным взглядом осматриваю оба берега реки и ряды деревьев, выискивая чужое присутствие. Но не нахожу глазами даже арбалетчика, поэтому спокойно начинаю спускаться
вниз по хлипким ступенькам крыльца.
Шаги резко замедляются, так как я чувствую резкий приступ тошноты, вызвавший рвотный позыв. Глубоко дышу, найдя рукой опору в виде ближайшего дерева. В глазах темнеет, а голова идет кругом, из-за чего сильно впиваюсь пальцами в шершавую кору деревянного столба.
Желудок резко сжимается в судороге, вынуждая меня согнуться напополам и опорожнить наружу всю еду, которая находилась в пищеварительной системе.
Вытираю рот рукой, морщась от собственной омерзительности. Отталкиваюсь рукой от дерева и на ватных ногах перемещаюсь в тень. Чувствую, как тело постепенно слабнет, и в один момент колени просто подкашиваются, вынуждая меня сначала осесть, а потом уже и лечь прямо на колючую траву.
Устремляю взгляд в чистое небо, щуря глаза от бликов света, что пробиваются к моему лицу сквозь густую листву высокого дерева. Дышу через приоткрытый рот, так как тошнота не
отступила, как и боль в животе. Она снова стала резко проявлять себя, вынуждая меня глубже и тяжелее дышать.
Картинка перед глазами начинает плыть, в прежде тихом спокойном лесу поднимается ветер, разносящий опавшие листья по воздуху. Его порывы обдувают мои щеки, остужая растущий
жар. Веки медленно опускаются, и лишь колющая боль не позволяет мне полностью отключиться.
Чувствую, как растворяется подо мной твердая холодная земля, как лучи солнца падают на лицо, согревая кожу, как чьи-то руки поддерживают мою голову, не позволяя ей запрокинуться назад.
Резкий рвотный позыв вынуждает наклониться вперед и открыть слипающиеся от бессилия глаза. Голова кружится, по этой причине спешу вернуться в прежнее положение. Под лопатками больше не твердый грунт, а нечто более мягкое мягкое. Часто моргаю, чтобы прогнать застывшую перед глазами мутную пелену, и постепенно понимаю, что лежу на диване в гостиной деревянного здания.
Напротив дивана на хлипком табурете сидит Дэрил, с нахмуренным видом осматривая меня с ног до головы. В серых глазах застыло непонимание, а в голова забита множеством мыслей, из-за которых даже вырисовались складочки на лбу.
-Выпей, - мужчина протягивает мне бутылку воды, которую принимаю слегка дрожащей рукой. Охотно делаю несколько глотков, но уже после трех останавливаюсь, так как стенки
горла сжимаются, отторгая жидкость.
Молча отдаю арбалетчику сосуд с водой, опуская глаза к полу. Не уверенна в том, что он смотрит на меня в этот момент, но не хочу пытать судьбу и ненароком пересечься взглядами.
-Что с тобой? - задает вопрос мужчина, опустив согнутые локти на колени. Растеряно жму плечами, ведь действительно не знаю ответа.
-У тебя температура, - утверждает Диксон, сильнее хмуря брови. Даже градусник не нужен, чтобы определить наличие жара; я буквально чувствую, как моя кожа горит.
Прикладываю тыльную сторону ладони ко лбу, сглатывая излишки воды во рту. Горячий.
Дыхание сбито, ведь резкие сводящие боли в районе живота не дают мне спокойно лежать. Ворочусь, пытаясь найти удобное положение, но этот процесс всё никак не венчается успехом.
Останавливаюсь на левом боку, ибо в такой позе колит меньше всего. Какие можно сделать выводы? Вода мне в глотку не лезет, вся еда идет обратно наружу, нету таблеток ни для того, чтобы сбить температуру, ни для того, чтобы снять спазмы желудочной мышцы. Что делать, если даже толком не знаешь, что лечить?
