сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)
Лицо молодого парня сохраняет непривычное спокойствие: ни злости, ни жестокости, ни мерзости и неприязни, как это было у других. Тем не менее, это никак не внушает мне доверия. Поэтому продолжаю прожигать парня своим привычным мрачным взглядом. Его лицо, оно… слишком напоминает мне чьё-то, но не могу понять, кого именно.
Бросает бутылку воды на матрац, который пружинит в ответ, и окидывает меня долгим изучающим взглядом. Не могу терпеть подобного по отношению к себе, поэтому едва сдерживаю шумное дыхание.
Искривив край рта в маниакальной улыбке, мужчина наклоняется вперёд и пальцем притрагивается к моей скуле. Это маленькое, по сути, безвредное прикосновение вызывает у меня столько злости, что создаётся впечатление, что её порыв может придать мне достаточно сил, чтобы разорвать металлическую цепь.
Резко отдёргиваю голову, а следом, подобно зверю, которого подразнили, нападаю на своего недоброжелателя. Смогла метнуться вперед настолько, насколько этого позволили оковы на ноге. Опешив от такой реакции, парень отскочил к стенке и теперь опускает хмурый взгляд на предплечье, на коже которого остались ярко-розовые полосы от моих ногтей. Вот теперь он смотрит на меня так, как следует: с опаской, раздражением и злостью.
Окончательно осознав, что я ему навредила, делает решительный шаг ко мне, дабы нанести любого рода ответный удар, но я снова дёргаюсь на встречу, изобильно зарычав и оскалившись. Всерьёз рвусь к краю койки, дёргая связанными руками и издавая гневные рыки. На это мгновение забываю о боли, усталости, об отсутствии сил. Ничего, пускай думают, что я действительно опасна. Дикая и неконтролируемая — такая, какой была в самом начале.
Сглотнув, мужчина в спешке покидает комнату, непременно закрыв за собой дверь. Вместе с тем прекращаются и мои рвения к своей «добыче». Устало выдыхаю, делая частые и глубокие вдохи. Они ещё не знают, на кого нарвались. Не знают, на что способна девушка с несломимым желанием жить и оказаться на свободе. Хватаю принесённую парнем бутылку воды, следом сделав несколько жадных глотков. Я должна, нет, просто обязана как можно скорее вырваться отсюда.
***
Обломки стекла и бетонная крошка с едким хрустом раздавливаются массивной подошвой обуви мужских ног. Мышцы их рук уже устало гудят, но ни арбалетчик, ни бывший шериф не позволяют себе принять вымотанный вид. Очередное здание, в котором ожидали лишь мертвецы, разрушенные стены и пустота. Диксон чувствует себя поддавленным, но продолжает уверенно держать в ладонях арбалет и двигаться дальше. Пускает стрелу в череп вывалившемуся из-за угла ходячему, после чего наклоняется к лежащему на полу телу и вырывает из него ту самую стрелу.
На ремне Граймса висит одна из найденных на складе раций, вторая же находится в лагере. По идее устройства должны ловить сигналы и работать на крупных расстояниях, ведь рации военные, но пока что не было возможности проверить это предположение. Они не хотели связываться друг с другом без особых важных причин, чтобы не разряжать попусту и без того старые аккумуляторы. Поэтому когда раздалось тихое шипение с чьим-то фоновым голосом, Рик слабо вздрогнул.
Мужчина выхватывает из-за пояса аппарат и зажимает кнопку на его корпусе, дабы дать понять, что есть приём. Дэрил, застывший в дверях, которые ведут в коридор, обернулся на своего напарника, внимательно поглядев на устройство в его руках.
— Это... Господи, это замечательно! — лицо Граймса буквально засияло, а с души словно камень упал. Арбалетчик так хорошо знает главу своей группы, что смог за доли секунды уловить все эти эмоции мужчины. Одного лишь взгляда, одного лишь тона голоса хватает, чтобы понять, что случилось что-то хорошее. — Нет, пока безуспешно, — откашлявшись, бывший шериф дает короткий ответ на неразборчивый на таком расстоянии к рации для Дэрила вопрос. Он перекладывает арбалет из правой руки в левую, разминая пальцы. Что-то особенное есть в этом моменте, в этой искренней улыбке, которую Рик пытается скрыть. Дэрилу хочется запомнить это мгновение. Все краски и эмоции, что его заполняют. Некое облегчение, что так и парит в воздухе, излучаемое Граймсом. Ощущение временного небывалого спокойствия. — Нашлись Тайриз и Саша. Джудит с ними. — короткие предложения, но больше и не нужно, чтобы вызвать у Диксона косую едва заметную улыбку. Почти вся группа вновь в сборе.
Почти… Кроме одной девушки, которая так же стала её незаменимой частью. Арбалетчик тихо выдыхает, скользнув взглядом по полу.
— Можешь возвращаться к нашим людям, я дальше один. — для Дэрила совсем не трудно продолжить это «путешествие» в одиночку.
— Не все наши люди в том лагере, — с легкой ухмылкой и одновременной серьезностью говорит Граймс, какая манера свойственна только ему. — Двигаемся дальше, скоро зайдет солнце. — шериф первый поспешно выходит в коридор.
***
Треск люминесцентных ламп эхом разносится в длинном коридоре, по которому я бегу сломя голову. Босые ноги поскальзываются на плиточном полу, стопы шлепают по воде, которая брызгами разлетается во все стороны. На щиколотках болтаются железные оковы, их цепь гремит, звоном ударяя в голову. Жар. Чувствую жгущее тепло, которое разливается по телу. Распатланные волосы липнут к мокрой шее, лбу, щекам. Кожа буквально горит, от чего сбивчиво дышу. Руками скольжу по голым стенам, чтобы не упасть, ведь держать равновесие и мчаться вперед намного сложнее, чем могло бы показаться.
Легкие словно стискивают невидимые колючие оковы. Настолько больно сделать обычный маленький вдох, что сгибаюсь пополам, ухватившись рукой за грудную клетку. Колени подкашиваются, в последствии чего лопатками падаю на холодную стену и медленно сползаю к полу. Соберись и выпрямись, Мередит, тебе нужно бежать дальше.
Бежать? Куда и от кого? Это словно замкнутый круг.
Но ты должна. Просто слушай внутренний голос. Скребу ногтями залитый возрастающим уровнем воды пол. Пытаюсь подняться с колен, содрогаясь всем телом от боли и немощности. Тугой кашель затягивает горло, но я не сдаюсь. Скольжу ладонями по стенам и прилагаю огромные усилия, чтобы подняться на ноги. Вода уже касается щиколоток. Бегу, заплетаясь в ногах и грозясь рухнуть обратно на пол. Ты сумеешь выбраться из этого кошмара.
Выбегаю из-за угла и резко налетаю на высокую фигуру, из-за чего, перепугавшись, отскакиваю назад. Хлопаю ладонями по стене, ведь ноги не держат, а сердце скачет быстрее обычного ритма. Сильные мужские руки хватают меня за предплечья, потянув вперед. Рыпаюсь и отбиваюсь, пытаясь вырваться, но хватка слишком крепкая, а сил у меня не осталось совсем. Не поднимаю взгляда выше плечей мужчины и часто моргаю, так как на глаза наворачиваются слезы боли и ненависти. Они пробуждают ярость, но та стихает так же быстро, как и вспыхнула.
— Мередит, — короткое имя, как толчок в грудь. Поражающий удар, от которого замираю, быстро захлопав глазами. Моё имя? Кто-то знает моё имя? — Мередит, всё нормально. — голос, такой знакомый голос. Запах мужского тела, побуждающий в сознании смутные воспоминания. Внезапные чувства спокойствия и безопасности, исходящие от этого человека. Незнакомого мне человека. — Я вытащу тебя отсюда, — его дыхание касается кожи щеки, вызывая дрожь во всем теле. Поборов оцепенение, поднимаю глаза выше, к лицу мужчины. Губы невольно приоткрываются, когда я вижу Диксона. Того самого арбалетчика. Хочу спросить, как он нашел меня, как пробрался сюда и что это, вообще, за место, но язык не поворачивается, а губы просто не слушаются. Лишь резко выдыхаю, не в состоянии сделать встречный вдох. Но я рада, что я здесь, с ним. Мне нравится чувствовать себя в безопасности.
Но в глазах внезапно начинает стремительно темнеть. Меня качнуло в сторону, словно на плывущем в неспокойном море корабле. Крепче хватаюсь за предплечья Дэрила, но с волнением понимаю, что мужчина начинает отдаляться. Будто меня уносит назад, вглубь темного мрачного коридора. Хочу закричать, позвать Диксона, но начинаю захлёбываться в ледяной воде, уже коснувшейся уровня подбородка.
Резко вскакиваю на кровати, глубоко и шумно дыша. Широко распахнутые глаза встречает ночная темнота, к которой они совершенно не привыкли. Долго смотрю в стену перед собой, пытаясь осознать, что я нахожусь в реальности. В маленькой комнате, на узкой койке, с прикованной ногой и связанными руками. Тихие хрипы слетают с губ вместе с прерывистыми вдохами и выдыхами. За стеклом высокого окна проглядывается черное ночное небо. На улице завывает ветер, со свистом он наклоняет деревья согласно своему направлению, играет с их массивными ветвями.
Скольжу ладонью по гладкой холодной простыне, на ощупь ища бутылку воды. Наконец-то найдя емкость с жидкостью, отпиваю часть того, что в ней осталось. Горло сушит, глотать больно. Пальцами тру горячие веки, массируя, благодаря чему перед глазами пляшут цветные пятна. После этого сна остался некий осадок, следы ощущений. Не знаю, почему я подскочила с места с чувством того, что действительно окажусь не одна. Но этой ночью мне не быть спасённой.
Комментарий к Chapter 26.
Огромное спасибо моим любимым читателям за терпение и моей бете за качественную немалую работу! На носу экзамены, поэтому я тону в своих обязанностях, ох :-)
========== Chapter 27. ==========
Темное серое небо натужливо нависает над землей и своим невидимым давлением жмет на плечи. За редкими вспышками молнии следуют громкие раскаты грома. Крупные капли дождя
настойчиво тарабанят по дорогам, грунту, листве деревьев, брызгами разлетаются от встречных поверхностей. Холод становится более ощутимым, мокрая одежда липнет к телу и
вызывает крупную дрожь. Давно не было такой непогоды, проливного ливня. Но может оно и к лучшему: природе тоже нужна подпитка влагой.
Дэрил с Риком сидят в ювелирной лавке, спрятавшись от того, что творится за её стенами. Стекло витрины хоть и целое, но всё равно приглушенно пропускает звуки дождя, гром. Оба сидят на полу, молчат. С мокрых волос по лбу медленно скатываются капельки воды, на керамической плитке остались следы болота от подошвы обуви. Мужчины ждут, когда пройдет циклон и небо снова просияет от лучей солнца. Тогда Граймс отправится обратно в лагерь. На этом настоял Диксон. Сказал, что люди хоть и самостоятельные и не дадут себя в обиду, им нужен лидер, а арбалетчик дальше сам. Ведь неизвестно, в какие ещё дали его занесут поиски и сколько времени это займет. Дэрил считает, что это его вина. Что это он не успел её спасти. И поэтому хочет идти один.
Рик понимает его рвение, но ещё больше в нем горит желание вернуться к своей дочери, которую шериф так давно не держал в руках. Он отдаст Диксону рацию, и если только что-то произойдет - любой будет готов рвануть на помощь. Граймс уверен в том, что Мередит не пропадет. Он и мысли допустить не может о том, что эта девушка позволит дать себя в обиду.
***
Холодает. Хочу потереть руками плечи, кожа которых покрыта мурашками, но веревка не позволяет разжать запястий. Шмыгаю носом, подтянув к себе колени. Даже покрывала нет, чтобы им укрыться. Лишь тонкая, мятая и не менее холодная простынь.
Я перестала вздрагивать от каждого внезапного удара молнии, что так ярко проносится за маленьким окном, по стеклу которого шумно тарабанят крупные капли. Люблю эту равномерную капель, этот звук дождя, нередко разбавляемый раскатами грома. Слабо покачиваюсь взад-вперед, вспоминая, как в детстве я забиралась в широкую родительскую кровать, как
только начиналась гроза. Как заворачивалась в воздушное пуховое одеяло и наслаждалась окружающей атмосферой. Той влажной серостью, сопровождаемой дождем за окном, но которая отзывалась странным чувством уединенности и спокойствия внутри. Того уюта и тепла не передать словами, но эти воспоминания так сильно греют душу, что в носу начинает колоть. Вернуться бы сейчас в свою детскую спальню. Увидеть бы те беспечные сны.
Сжимаюсь всем телом, машинально напрягшись, когда дергается дверная ручка. Всё тот же скрип старых петель, высокий человек с подносом в руке. Со странной болью в глазных яблоках провожаю все его движения внимательным взглядом. Матрац койки едва-едва проминается, когда на него опускается алюминиевый диск с парой тарелок и столовым
прибором. А сам мужчина исчезает так же быстро, как и появился.
Поджав к себе колени, с каменным лицом кошусь в сторону своей еды. Обед это или уже ужин - один Бог знает. Всё та же каша, банка консервов с рыбой и кусок хлеба. Живот сводит от голода, но я долго не позволяю себе прикоснуться к подносу, а всё из-за укоренившегося глубоко в сознании подозрения касательно всего, что меня окружает. Не могу быть уверенной в том, что с этой едой всё в порядке.
Со временем нужда в пище побеждает, и я принимаюсь медленно есть. Всё та же каша без соли или сахара, всё тот же хлеб средней свежести. Сардины вызывают у меня сомнения, но всё же рыба - не мясо, а силы откуда-то брать нужно. И только после опустошения жестяной банки, на дне которой осталось растительное масло со специями, я внимательным взглядом
сощуренных глаз смотрю на крышку, что не до конца оторвана от края, а лишь загнута в обратную сторону. Крышка. С острыми краями.
***
Под вой сильного ветра, под громкий шелест листьев деревьев и крики воронов, которые вновь осели на верхушки сосен по окончанию дождя, Дэрил непоколебимо идёт вперёд. Идёт, не взирая на боль в ногах и во всем теле в целом, на усталость, на голод. Идёт, ведь чувство беспокойства, от которого мужчине хочется разодрать грудную клетку, противно щекочет внутренние органы.
Крепкие руки всё так же сжимают заряженный арбалет, зоркий взгляд прищуренных глаз внимательно оглядывает горизонт. Диксону так хочется встретить хоть одну подсказку, хоть какой-то знак, говорящий о том, что он на правильном пути. Мужчина постепенно замедляет шаг, следом и вовсе затормозив. Тяжело дышит, глядя вперёд - в неизвестную даль. А что если... Дэрил не хочет в этом сознаваться себе, но что если он движется не в том направлении? Что если каждый шаг отводит его всё дальше и дальше от Мередит? Эти мысли угнетают, вызывая наплыв паники смешанной с безысходностью.
Ощутив сильную слабость и потеряв твердую устойчивость на ногах, арбалетчик опускается на колени, склонив голову к земле. Упавшая на глаза челка ограничивает видимость, поэтому мужчина на время опускает веки и погружается в себя. Его интуиция никогда его не подводила, по этой причине Диксон должен следовать своему чутью, доверять внутреннему
компасу.
В огромном мире, когда Мередит может быть где угодно, арбалетчик будет идти, полагаясь на свои инстинкты, ведь больше у него ничего не остается.
***
Не вздрагиваю, когда вновь открывается тяжелая дверь на ржавых петлях, скрип которых уже сводит меня с ума. Сохраняю железное спокойствие, когда мужчина забирает с койки поднос, внимательно оглядывая его содержимое. Мне кажется, что он на секунду замирает, заметив отсутствующий элемент, но нет, уже спустя пару мгновений он покидает комнату. С этим ко мне возвращается нормальное глубокое дыхание.
Двигаюсь ближе к подушке, из под которой вытаскиваю крышку от жестяной банки, и зажимаю её между согнутых колен. Облизываю губы, тяжко вздохнув. Возможно, у меня получится
освободить руки, ну а вот что делать с цепью на ноге придумаю потом. Под гул ненужных мыслей в голове принимаюсь тереть веревку об острый волнистый край жестянки. Пару раз царапаю кожу запястий, но продолжаю свою затею, не обращая внимания на мелкие повреждения.
Не знаю, сколько времени проходит, пока я продолжаю пилить толстую веревку о крышку банки. Быстро откладываю и прячу её под подушку каждый раз, когда в коридоре слышатся шаги или голоса, внимательно провожаю глазами тени, мелькающие в щели под дверью, и только когда убеждаюсь в отсутствии угрозы - достаю жестянку обратно и продолжаю высвобождение своих верхних конечностей. Иногда прерываюсь на то, чтобы отпить немного воды, так как горло продолжает дико сушить.
Мне так не хватает глотка свежего уличного воздуха. От пыли в этой маленькой скверной комнатушке уже колит в носу. Ведь тут даже окошко не открывается. Интересно бы знать, что находится со внешней стороны стены. В лучшем случае можно было бы выбить стекло и выбраться на улицу.
Приближающиеся шаги вынуждают меня замереть и поднять глаза кверху. Вдалеке слышны голоса, и только если очень постараться и прислушаться можно их разобрать.
