Текст книги "Вампиры (сборник) (СИ)"

Автор книги: Gierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Дни шли, и Стив каждое утро нервно проверял почту. Не пришел ли заветный отчет? Ему было стыдно, мерзко и тошно от своей просьбы, но выполнить обещание до конца теперь было просто необходимо. Хоть немного облегчить совесть.

Кроме того, если через неделю Фея не получит отчет, он перестанет прикрывать Крошку. Что бы там ни говорил наивный новенький, для антрацитового вампира все это было не более чем шуткой. Чужой глупостью. Нет, Крошку удерживает от страшной участи только беззаветная любовь Фея к своему старшему.

По вечерам, когда больше не на что было отвлечься, Стив снова и снова просматривал сведения о Корвине. Сиятельный был настолько близок к Императору, что, казалось, приходился ему кровным родственником. Корвину подчинялась добрая половина армии Империи, но он был не просто генералом, он принимал решения по захвату и защите целых секторов. Найти фигуру влиятельнее во всем мире было непросто. Разве что Сам. Теперь Стив не удивлялся противоестественной силе Фея. Если в нем течет кровь Корвина, удивляться нечему. Вампир такого возраста и статуса может дать своему младшему достаточно могущества, чтобы тот сравнился с такими, как Стив, на следующий день после обращения.

Корвин. Чем же ты провинился перед Императором?

Сведений о младших Сиятельного было немного. На свои скромные деньги Стив получил только пару имен и примерный возраст. Для вампира вроде Корвина – достаточно скромный «урожай». Они занимали высокие посты и активно участвовали в политической жизни Империи. Подобная судьба ждала и Фея. Если бы не оплошность старшего.

Какого же уровня должна быть оплошность, чтобы у такого, как Корвин, отобрали младшего, пристроив в «Приют»?

Когда отчет пришел, Стив отложил все запланированные дела. Он погрузился в чтение и сидел так несколько часов. Все-таки слишком высокого полета птица ему досталась – никаких прямых выводов, только обрывки, выжимки из СМИ, слухи. Чтобы разобраться с этим, нужен Фея.

Рисковать теперь было попросту нечем, и Стив отправил за павшим королем конвоиров в открытую, без предлогов и поиска подходящих моментов. Хуже, чем сейчас, Фею уже не будет.

– Вот, получите, – один из новых надсмотрщиков пихнул Фея на пол. – Пришлось стаскивать с него этого уродца.

– Оставьте нас, – игнорируя болезненные факты, приказал Стив. Когда они остались одни, он опустился на колени рядом с Феей, снял наручники и отошел на несколько шагов.

– Ты достал сведения? – голосом, лишенных всяких эмоций, спросил мальчик. Он даже не убрал из-за спины руки.

– Да, – Стив указал на стол. – Я оставлю тебя здесь.

– Не надо, – возразил Фея. – Ты не помешаешь.

Стив посмотрел на заключенного, и его пронзила чудовищная догадка. Фея боится остаться один.

– Хорошо, я посижу, – он занял место за столом и дождался, пока мальчик, морщась от боли, сядет напротив.

– Вам нужно вытаскивать своего мышонка побыстрее, шеф, – тихо заметил Фея, приступая к чтению. – Оспе уже надоедает играться со мной. Когда жертва молчит, не сопротивляется, и тупо выполняет все приказы – это надоедает очень быстро. Можете мне поверить. Когда он потеряет интерес ко мне, он возьмется за Крошку.

– Я знаю, – хрипло отозвался Стив. – Спасибо тебе.

– Я делал это не ради вас, шеф, – нахмурился мальчик и выпал из реальности, переключаясь на факты, изложенные в отчетах.

Стив задумался о брошенной вскользь фразе. Почему-то она задела.

«Я делал это не ради вас».

Надсмотрщик понял, что незаметно ввел себя в заблуждение, наблюдая за издевательствами Оспы. Его просьба для Фея была условием договора, не более. Ни о каких одолжениях гордый младший Корвина даже не думал. Защита Крошки в обмен на информацию, ничего личного. Он делал это ради Корвина. Стив испытал укол зависти. Ради него самого никто не пошел бы на подобное.

– Херово, – резюмировал мальчик, отложив отчет через несколько минут.

– Ты уже закончил? – У Стива на изучение ушли часы.

– Закончил и даже расшифровал, – Фея озорно подмигнул надсмотрщику. Совсем как раньше.

– Что там?

– Как я и думал, у меня еще недели две, может, месяц.

– Как ты и думал?!

Стив почувствовал, как по спине ползут мурашки от страха. Без Фея его Крошка сойдет с ума на следующий же день.

– Были сомнения, честно говоря. Не хотелось верить. Спасибо тебе, – он вдруг протянул руку.

Прощается?

– Какого дьявола ты задумал?! – Стив вскочил на ноги.

– Без обид, шеф, но у тебя своя боль, у меня – своя. Если ты думаешь, что мне нравится трах с Оспой, советую тебе попробовать самому.

– Ты не сможешь покончить с собой! Тебя откачают и вернут на место!

– Может, поспорим? – мальчишка расхохотался. Задорно и весело, как будто речь шла о детской шутке.

– Фея, не делай этого. Пожалуйста, не надо, – Стив радовался, что снова отключил камеры. Если этот разговор увидят новички, его ждет та же судьба, что и опального тюремного короля.

– Корвин меня кинул, Стив, – взгляд мальчика стал жестким. – Кинул с самого начала. Я бы никогда не вышел отсюда.

– Есть и другая возможность, Фея, ты сам знаешь, не хуже меня. При тебе забрали двоих, а они не стоили даже твоего мизинца!

– Спасибо за комплименты, шеф, но ты забываешь важную деталь. Я был младшим Корвина. Не какого-нибудь задрипанного чинуши в столице, который проштрафился на взятках. Корвина. Меня нельзя просто вытащить из системы и отправить в дальний сектор – пасти коз. Моим единственным шансом был старший, – Фея горько усмехнулся. – Наверное, я не так уж отличаюсь от твоего Крошки, да? Такой же наивный дурак.

– Не говори так, – Стив сам готов был разрыдаться. Здесь, при Фее. Если он действительно наложит на себя руки, никто и никогда не узнает об этом. – Ты его единственный шанс.

– На кой мне сдался твой мышонок? Он, конечно, веселый, с ним забавно, но подставлять задницу Оспе ради смеха в обществе Крошки – это перебор, – Фея терял интерес к диалогу. Стив отчаянно искал выход.

– Фея, у меня есть связи. Неплохие связи. Конечно, я – не Корвин…

– Здесь ты заметил очень правильно, шеф, – король одарил надсмотрщика взглядом, полным презрения. – Ты, наверное, совсем не понимаешь, почему я оказался здесь, да? Сиятельный предпринял попытку государственного переворота, балда. У него ничего не вышло, и тогда забрали меня. Я считал, что это произошло по ошибке, мне было всего двадцать пять лет. Я разобрался во всем только здесь, читая вырезки новостных лент за те годы. Корвин с самого начала не собирался отступать, я нужен был ему, чтобы выиграть время, если первоначальный план прогорит. Младший, достаточно перспективный, чтобы ради него сам Корвин склонил голову, но недостаточно опасный, чтобы отправить его в "Приют". Твои отчеты очень ясно говорят мне о том, что он попытается предпринять новую попытку очень скоро. И я труп.

– Доложи об этом, – прошептал Стив.

– Доложить? – Фея уставился на надсмотрщика непонимающим взглядом. Видимо, даже в таком состоянии ему не пришла в голову мысль предать старшего.

– Пока есть время, – Стив ухватился за идею двумя руками. – Я добьюсь прямой линии со службой безопасности Императора. Ты расскажешь им все, что выяснил.

– Но тогда я… – Фея таращился на собеседника, не в силах уместить в голове мысль о предательстве.

– Тогда ты выйдешь. И мне выдадут очередную награду. Я попрошу себе его.

– Ты просто помешался на своем Крошке, – рассмеялся Фея. Звонко, радостно. Неужели, согласится?

– Ты сделаешь это? Мне нужно несколько часов, – Стив побежал к выходу.

– Сделаю. И, если ты не хочешь испытывать терпение Оспы, вытащи из блока своего парнишку. От скуки лысики дуреют.

Стив ринулся в центр наблюдения, чтобы распорядиться обо всем. Этот кошмар может закончиться. Он заберет Крошку и подаст прошение об увольнении. Они уедут. Все будет хорошо. Он даже сможет отплатить Фее за его услугу. Не такую уж бесценную, как выяснилось. Жизнь дороже тюремного унижения.

12. ОБЕЩАНИЕ

– Какая муха тебя укусила? – Берт следил за начальником из безопасной дислокации в уголке центра наблюдения. Стив носился по комнате, раздавая указания надсмотрщикам, персоналу, даже вызвал откуда-то из запоя секретаря. Тот не сразу сообразил, чего хочет от него эфемерное начальство, а когда до него дошло, отправился приводить себя в чувства магией. Стив ни разу за время службы не обратился к бедолаге, считая, что тот только мешает ему под ногами.

– Не мешай, дело государственной важности, – отмахнулся Стив. Не хватало еще отвлекаться на любопытство Берта.

– Может, тебе помощь нужна? Я, вроде как, не последняя уборщица тут, – Герберт заглянул через плечо старшему надсмотрщику.

– Лучше вытащи из блока Крошку, – Стив махнул рукой на выход. – Посади его в соседнюю комнату для допросов, возле Фея.

– Ладно, как скажешь, – Берт пожал плечами. Мало ли, какая придурь возникла в светлой голове. Крошку вот ему вынь положь. Теперь еще «государственная важность». Стив смотрел на помощника и буквально читал эти мысли на его лице.

– Фея сообщил мне кое-что интересное, – мужчина решил, что строить из себя дурачка перед Бертом – совсем уж некрасиво. – Хочу связаться со столицей.

– О! – Берт удивился. – Раскололся под весом Оспы?

Врезать бы тебе сейчас, скотина! Не ты ли несколько дней назад боготворил короля? Принимал ставки? Все? Прошла любовь?

– Вроде того, – процедил сквозь зубы Стив. – Иди за Крошкой, он пригодится.

Оставшись наедине с мониторами и межпланетным коммуникатором, он начал составлять запрос на прямой эфир со службой безопасности. Главное объяснить им, кто такой Фея, и каким образом они добрались до идеи о перевороте.

***

Крошка послушно позволил конвоирам сопроводить себя до комнаты допроса. Оставшись в одиночестве, он было заскучал, но потом вспомнил одну знакомую мелодию и начал насвистывать ее, аккомпанирую себе ударами ладоней по столу.

Стив разглядывал «мышонка», настроив крупный план, а потом решился. Оставил центр наблюдения на Берта и пошел в допросную. Очень скоро начнется хаос, и ничего уже не будет зависеть от его желаний, а пока можно получить хоть что-то. Хотя бы поговорить с тем, ради кого он потратил кучу денег и заодно лимит доверия Фея.

– Развлекаешься? – Стив неловко улыбнулся, стараясь придать лицу, на котором усмешка и оскал фактически поселились, безобидное выражение.

– Вспоминаю одну мелодию, – охотно отозвался Крошка.

– Как тебе у нас? Не обижают?

Лицемер. В соседней комнате сидит его насильник, с которым у тебя договор, разве что не скрепленный кровью.

– В первый день только, сейчас нет, – честно ответил заключенный. – Вы по поводу Фея меня вызвали, да?

– Не… не совсем, – Стив уклонился от ответа. Ну, не рассказывать же малышу истинную причину вот так, в лоб?

– По-моему, у него большие проблемы. Здесь разве нет одиночных камер?

– Есть изоляторы, – отозвался старший надзиратель. Месяц назад в одном из этих изоляторов он вытряхивал душу из очередного невежды. Бедняжку откачивали реаниматоры несколько часов.

– Может, лучше Фее посидеть так?

Конструктивное предложение. Если руководствоваться логикой благородных, так и вовсе идеальное в своей простоте и эффективности. Посадить короля в одиночку, пусть отсиживает там оставшиеся дни.

– Думаю, он откажется, – ответил Стив, проглотив монолог на тему вреда изоляции.

– Жаль, его каждый день очень обижают. Вы, может, не в курсе, но, на самом деле, – парень понизил голос до шепота, – его несколько раз изнасиловали.

Ох, Крошка, лучше бы действительно не быть в курсе таких вещей. Не смотреть на них с трех разных ракурсов на огромном мониторе центра наблюдения.

– Я слышал об этом. Скажи, а сам ты не боишься этого?

– Ко мне пока никто не приставал с этим, – пожал плечами юный вампир. Пока опасность не будет прямо перед его лицом, он ни за что не посмотрит ей в глаза. Оптимизм, граничащий с безрассудством. Благородные учили, что всегда нужно ждать только лучшего исхода. «Программировать реальность».

– Я хотел тебе кое-что сказать.

Что хочу тебя. Прямо здесь. На этом столе. В наручниках, в одежде. Спиной, лицом, на коленях, возле стены… Долго, несколько раз подряд, так, чтобы ты кричал от удовольствия на весь «Приют».

– Что вы хотели сказать?

– Я присмотрю за тобой, Крошка.

– Вы знаете мое прозвище?

– Да, слышал, – кивнул Стив, нервно облизав пересохшие от фантазий губы.

– Мне его Фея дал. Вы не знаете, кто дал прозвище ему?

Знаю. Я сам. Когда увидел, как он трахает свою первую жертву. Совершенно голый. Волосы цвета космоса, глаза – алые звезды-карлики, идеально белая кожа, похожая на молоко и…

– Кто-то из надсмотрщиков.

– Мне кажется, Фея не похож на «фею».

– Наверное, в этом есть какая-то ирония, – мужчина подошел к столу и сел напротив Крошки, отгоняя непрошенное воспоминание.

Первый день, когда Фея привели в «Приют» двадцать конвоиров. Двадцать. Уже тогда нужно было задуматься. Мальчик схватил первого подвернувшегося под руку вампира и поставил на колени одной рукой, без явных усилий. На него смотрела вся тюрьма. На движения, которые даже для кукол аристократов выглядели совершенными. На тело. На улыбку превосходства, которая сделала Фея королем через минуту после того, как он вошел в «Приют».

– Вы загрустили, – сообщил Крошка, отгоняя наваждение Стива.

– Прости, я задумался. Слушай, я знаю, что тебе тут приходится нелегко, но я хотел сказать тебе, что пригляжу за тобой, и все обязательно образуется. Я обещаю.

– Хорошо, – улыбаясь, отозвался Крошка. – Это хорошо.

Стив вышел из допросной со смешанным чувством. Он не сказал «мышонку» ни слова правды, но тот так доверчиво улыбался… Это было приятно, льстило и согревало душу. Может быть, у него тоже появится такой человек, каким был для Корвина Фея? Тот, кто доверяет безусловно.

13. ИСПОВЕДЬ

Стив зашел в комнату для допросов, где оставлял Фея. Тот сидел в уголке на полу, свернувшись клубком. Пытался заснуть или хотел спрятаться от воспоминаний?

– Нужно ждать ответа, – сообщил Стив заключенному, усаживаясь за стол. В голове копошился целый ворох мыслей после общения с Крошкой. Его «мышонок» был так близко, говорил с ним, делился своими мыслями… Стив испытывал странную эйфорию, совершенно незнакомую ему раньше.

– Трахнул его, что ли? – поинтересовался из своего угла Фея.

– Нет!

Какая оскорбительная мысль! Он даже не притронулся к мальчишке. Не посмел провести пальцами вдоль скул, не решился коснуться даже божественного запаха, прислушиваясь к нему издалека. Неужели он дожил до возраста, когда мысль о сексе с кем-то может быть оскорбительной?

– Да, я посмотрю, этот благородный тебе просто в душу запал, – беззлобно улыбнулся Фея. Ему было, о чем поразмыслить. Судьба надсмотрщика его мало волновала. Теперь вместо эфемерных надежд на свободу у мальчика перед носом была дилемма: смерть или абсолютная победа. Интересно, о чем в первую очередь думает падший король?

– Не преувеличивай, просто он интересен, – отозвался Стив. Не хотелось признавать, что теперь у него есть слабое место. Даже перед Феей, который – уж, наверняка! – видел, что к чему.

– Мышонок хорош тем, что его ни разу не предавали, – задумчиво пробормотал себе под нос король.

В яблочко. С первого раза.

– Думаю, если бы ты смог заслужить его уважение – а это не сложно с таким характером, без обид, – скорее всего, он стал бы для тебя прекрасным младшим, – невозмутимо продолжил Фея. – Конечно, поначалу тебе пришлось бы столкнуться с высокими моральными стандартами, но подождать год-два, и ты уже можешь трахать его во всех позах без всяких возражений. Здесь главное терпение и…

– Прекрати!

Стив не сразу сообразил, что выкрикнул это сам. Его настолько задели слова заключенного, что он потерял контроль. Фея и раньше любил поиграть с надсмотрщиком, но никогда ему не удавалось задеть его за живое так сильно.

– Ладно, шеф, не хочу перегнуть палку, – король отступил. Слишком многое на кону, чтобы препираться из-за какого-то Крошки. – Не думал, что ты это так воспримешь. Просто шутка.

Стив сидел на стуле, разглядывая сжавшегося в уголке Фея и гадал, на что тот был бы способен в других обстоятельствах. Даже сейчас, лишенный власти, чести, уверенной надежды на жизнь, он может манипулировать своим надсмотрщиком с такой легкостью. Неужели Там, Наверху таких, как он – тысячи? Стиву очень захотелось познакомиться с Корвином.

– Не хочешь рассказать мне о своем старшем? – выждав несколько минут, спросил он у Фея.

– Хочешь знать, какая сволочь кинула меня так просто, да? – мальчишка хитро прищурился. Стив знал, что самые древние из вампиров запросто могли читать мысли. Фее не перевалило даже за две сотни. Как он это делает?

– Мне интересно, каким ты его считаешь, – мужчина безразлично пожал плечами. Нехитрая, конечно, игра, но, если Фея сам хочет поговорить, может быть, этого будет достаточно?

Тишина повисла надолго. Король, казалось, подбирал подходящие слова, то собираясь произнести их вслух, то вжимаясь обратно в свой угол.

– Понимаешь, – мальчик, наконец, выполз из убежища и сел перед надзирателем. – Закурить есть?

Стив протянул одну из последних сигарет. Черт возьми, оно того стоит!

– Понимаешь, я во многом идеализировал его из-за секса. У тебя бывало когда-нибудь несколько раз подряд, и с каждым разом сильнее?

Фея говорил об этом очень обыденно, как будто речь шла о выборе одежды или походе в гости. Стива поражало, насколько просто разговаривают о сексе аристократы. Для них это было не более чем способом общения, наряду с устным и жестовым. Какой костюм надеть сегодня? В какое позе сегодня трахнуться? Какую речь произнести после?

– Нет, – честно ответил вампир. У него бывало пару раз подряд, под сильным наркотиком. Куда чаще он ограничивался банальным безыскусным трахом. Или обходился «своими силами». Мысленно он так и называл это: «своими силами».

– Корвин подобрал меня в приюте, когда мне было десять. Два с небольшим года он вместе с ордой специалистов дорабатывал тело. Потом обратил. Кровь у таких, как он, очень сильная, и уже спустя несколько дней я… короче, ни о чем, кроме его тела, я не мог думать. Прошло еще много месяцев, прежде чем он позвал меня в спальню. Дальше были занятия, с утра до вечера, всё, что только можно запихнуть в мозг, в кратчайшие сроки. Наверное, он с самого начала искал в приюте подходящего оборвыша, – король грустно усмехнулся.

Оборвыш. Антрацитовый мальчик с фарфоровой кожей. Вот какого он о себе мнения?

– Фея, ты не прав, – Стиву хотелось объяснить, каким он видит тюремного короля. После всего, что тот сделал для Крошки, это казалось чем-то вроде священной миссии.

– Оставь жалость для своего «мышонка», шеф, – с лица Фея не сходила усмешка. – Я знаю, каким было выражение твоего лица, когда ты видел меня на своих мониторах. Я ведь все делал для того, чтобы вы с ума сходили от одного моего вида. Как еще я мог бы выжить здесь? Двенадцатилетний мальчишка среди таких, как Оспа…

– Корвин говорил тебе, что вытащит тебя?

– Да, говорил, – мальчик затушил окурок и забрался на стул с ногами, поджав колени. Он был похож на растрепанного птенца, которого ветром выбросило из гнезда по воле слепого случая. Стив протянул руку и коснулся расплескавшихся вокруг тела короля волос. Фея заинтересованно посмотрел на него. – Хочешь?

– Просто… мне всегда было интересно, какие они… на ощупь, – надсмотрщик улыбнулся. Сколько раз, приближая картинку до упора, он восхищался видом этих волос. Сколько раз хотел коснуться их. Кажется, одна мечта в его жизни уже исполнилась. Теперь бы вытащить Крошку, и…

– Шеф, у меня очень плохое предчув…

Единственная дверь допросной подозрительно щелкнула. Свет в комнате погас. Стив пытался различить хоть что-то в абсолютной темноте, но вампир его уровня должен был опираться хотя бы на минимальный источник света.

– Шеф, снаружи топот, – сообщил Фея. – Много вампиров, больше двух десятков. Вы планировали это?

– Нет, – мужчина ощущал себя абсолютно беспомощным. Признавать, что его заперли в собственной допросной комнате, было все равно, что покаяться в идиотизме.

– Стивви, мне страшно, – Фея протянул руку, вцепившись хрупкими пальчиками в запястье надсмотрщика, которое тот еще не успел убрать после своего импульсивного жеста.

– Мне тоже, Фея, – нехотя отозвался мужчина. – Отсюда нет выхода, кроме этой двери.

14. ЖИТЬ ВМЕСТЕ, УМИРАТЬ В ОДИНОЧЕСТВЕ

Часы превращались в бесконечность. Стив сидел на стуле, в точности так, как остался сидеть после выключения света в первые минуты. Фея напротив него так и не отпустил запястье надсмотрщика. Неподвижность, настороженность и тишина. Они оба пытались понять, что происходит снаружи, опираясь на редкие звуки.

Через несколько часов стало ясно, что кроме выхода из комнаты им перекрыли вентиляцию. Значит, о порциях крови можно даже не мечтать.

– Стивви, скажи, как ты хотел бы умереть? – спросил вдруг Фея, выпустив руку мужчины. Теперь они были наедине с собой в абсолютно темном враждебном пространстве. Единственной связью между ними стал голос.

– Я не хотел бы умирать, Фея.

– А я бы напоследок хотел побыть с ним, – тихо отозвался мальчик. – Просто один раз. Попрощаться, что ли.

Стив задумался о том, что в странной на первый взгляд логике маленького аристократа есть смысл. Сейчас, будь у него шанс обнять Крошку, он бы, не задумываясь, предпочел его любому другому предсмертному желанию.

– Я бы, наверное, тоже, – покривил душой вслух Стив.

Не наверное. Точно.

Они просидели так еще несколько часов, погруженные в догадки и воспоминания. Говорить было не о чем – слишком плохо знали друг друга заключенный и надсмотрщик, а терзать душу рассуждениями о Корвине и Крошке никому не хотелось. Лучше пусть все будет таким же темным и непроглядным, как эта комната. Лучше просто позволить мыслям о реальности преобразиться в фантазию.

Постепенно начал заканчиваться воздух. Вампирам не нужно было много кислорода для поддержания жизнедеятельности – дыхание для большинства было способом слышать запахи и говорить. Стив, кровь которого была недостаточно сильной для возможности не дышать вовсе, начал испытывать слабость. Фея со своим острым слухом заметил это.

– Наверное, уже недолго осталось, да, шеф? – нарочито небрежно уточнил он у мужчины.

– Да, пожалуй, так и останемся тут, вдвоем. Не самый плохой расклад, если подумать, – отозвался Стив.

– Шеф, можно предложить кое-что? Пока мы еще дышим нормально.

– Валяй.

– Только не злись, шеф, я без задней мысли. Что если нам немножко подыграть друг другу, а?

– Не понял.

– Ты хотел бы сейчас быть со своим мышонком, а я – со своим ублюдком старшим. Здесь темно, и, если не разговаривать, можно сделать вид, что…

Стив почувствовал, как со спины его обняли хрупкие ладошки. У благородного «мышонка» ладони чуть больше, но Стив никогда не узнает, каково это, когда они касаются твоего тела. Можно представить, что это его руки.

Хорошая идея.

Надсмотрщик поднялся со стула и аккуратно подошел к дальней относительно двери стене. Фея шел следом, ориентируясь по звуку. Они сели на пол, привалившись к холодной опоре, и мужчина бережно обнял мальчика, прижимая к себе.

Он вспоминал заветные оттенки запаха, ставший объектом насмешек цвет волос, немного грубое и простое тело. Крошка был весь слишком обычный для этого места, и этим подкупил Стива. Мальчик, который прожил ту же смертную жизнь, что и он сам, просто дальше их пути разошлись, а теперь вдруг столкнулись в таком странном месте.

Надсмотрщик изо всех сил отгонял от себя мысли о том, что могло бы происходить сейчас с его мышонком в реальности. Кто бы ни запер их здесь, если в нем есть толика здравомыслия, он вернет Крошку в блок, а там… там Оспа, у которого больше нет королевской игрушки, чтобы развеять скуку.

Фея лежал на его груди очень тихо и почти не шевелился. Только иногда его пальцы особенно сильно сжимали воротник рубашки, будто мальчик опасался, что тело надсмотрщика исчезнет. Растворится в пространстве реальности. Видение, перетекшее на время из снов.

– Фея, хочу, чтоб ты знал, что я тебе благодарен, – прошептал Стив, когда понял, что у возможности разговаривать остаются считанные минуты. – То, что ты делал… Хотел бы я, чтобы кто-нибудь сделал такое по-настоящему ради меня.

– Думаю, мышонок мог бы, – тихо отозвался Фея.

Скорее всего, это ложь. Благородный вампир не смог бы раздвигать ноги ради кого бы то ни было, ведь это означало бы лишиться чести, которой так дорожат эти ублюдки. Но Фея подыгрывал, а Стив был искренне благодарен ему за это.

Реальность постепенно отходила на задний план. Стив больше не мог бы сказать, сколько прошло времени с того момента, как их заперли. Жаль, что у него сохранилась дурная армейская привычка не носить с собой никаких личных устройств: ни часов, ни биологического дневника, ни коммуникатора. На поле боя вампир, попавший в плен вместе с техникой, автоматически считался перебежчиком. К врагу попадало слишком много сведений, так что в экипировке десанта всегда был примитивный минимум.

Как бы пригодились сейчас часы. Отсчитывать последние секунды жизни. Стиву казалось, что очень важно измерить этот крохотный остаток. Сберечь. Ведь он проводит это время со своим Крошкой.

Мужчина провел ладонью по волосам Фея, поразившись, как те отросли. Надо же, неужели они с мышонком здесь уже так долго? Наверное, прошла целая вечность.

Мальчик у него на груди встрепенулся от жеста и, накрепко вцепившись в воротник, прошептал:

– Прощай.

В этот момент, совершенно неожиданно для них обоих, в комнате включилось аварийное освещение. Послышался шум вентилятора, и первая порция насыщенного кислородом воздуха привела их в чувства лучше ведра холодной воды.

– Фея? – Стив уставился на мальчика. Он действительно поверил, что на его груди лежит Крошка. Чертов аристократ знал, что предлагает. Умереть так было совсем неплохо, а теперь их, должно быть, ждет очередная порция «развлечений» от невидимого пленителя.

– Да-да, я, шеф, твоего мышонка здесь нет, как и моего скотины старшего, – зевая, отозвался мальчик. – Ну, что теперь? Посидите в скудном освещении? Новый фокус?

– Аварийка включается автоматически, Фея, – нахмурился Стив. Ему совсем не нравилось, что вместо сладкой предсмертной иллюзии жизнь решила преподнести очередную порцию максимально реалистичного дерьма. – Либо кто-то пытается выбраться отсюда, либо ворваться. В любом случае, происходит что-то экстраординарное.

– Стивви… – мальчик впился в надсмотрщика своим фирменным взглядом. – Расскажи-ка мне, пожалуйста, что ты видел в досье синеглазки?

Синеглазки? Да ведь это было в прошлой жизни. Он тогда даже не смотрел на Крошку, считал его декорацией для выступления Фея.

– Обычный синтетик, ничего экстраординарного, – пожал плечами Стив. – Возраст около двадцати девяти, я теперь не вспомню точно. Двадцать семь, может быть.

– Двадцать шесть, – поправил Фея. – Кажется, я знаю, кто ее старший. Говоришь, сверху пришло добро после нашего маленького спектакля?

– Дали рекомендации обеспечить безопасность оставшихся из партии, вот и все.

– Вряд ли это понравилось синячкам, как думаешь? – усмехнулся Фея. Даже здесь его ненависть к синтетикам буквально сочилась из каждого слова. Многие в Империи разделяли эту неприязнь. Фракция синеглазых в Парламенте сейчас насчитывала всего десяток представителей, и это при общей численности государственного органа в десять тысяч кресел.

Изгои. Неужели, они решились на отчаянный шаг? Об этом сейчас думает Фея? Означает ли это возможность счастливого спасения, или, спустя пару часов, им обоим придется ответить за маленькую и почти безобидную ложь?

15. ПОБЕГ

Когда стало ясно, что ожидание развязки с аварийным режимом тюрьмы затягивается, Стив уселся за стол и достал сигарету. Вторую протянул Фее.

– Может, последняя на этом свете, – он усмехнулся. Вера в «тот свет» была его личной блажью из жизни смертных. Разные религии древности, бережно сохраняемые человеческими культами, рассказывали про разные последствия проступков и грехов. Будешь вести себя вот так, значит, попадешь вон туда. Стив даже какое-то время изучал вопрос, почитывая пособия по теологии смертных. Глупость, конечно, но сейчас вдруг она приобрела новый смысл. Может быть там, на чудесном ином пласту бытия, есть перрон ожидания? Тогда Стив мог бы подождать Крошку.

Понимая, что наркотик проник слишком глубоко в истощенное голодом сознание, мужчина решил поговорить. Отвлечься от мыслей о скорой гибели, а заодно потешить себя лишний раз надеждой на спасение.

– Через три часа после включения аварийка начнет открывать отсеки. За это время персонал должен принять решение по дальнейшей стратегии защиты, а если ничего не сделать, «Приют» отправит сигнал с запросом на помощь в столицу и откроет все заглушки, кроме перешейка к тюремным блокам.

– Зачем ты говоришь это? – нахмурился Фея. После своего предположения о синеглазке он заметно сник. Знает, что ему достанется больше других за то, что он уложил девочку первым?

– Чтобы деактивировать режим, нужна команда старшего надсмотрщика, у местной системы защиты неплохой брандмауэр, так что взломать его без специальной подготовки не получится. Кто бы ни запер меня здесь, через полтора часа он столкнется с необходимостью открытого противостояния.

– Думаешь, здесь заперли тебя?

– Разве нет? – Стив искренне удивился.

– Ты, конечно, очень обаятельный товарищ, но, боюсь, дело в том, что мы с тобой решили рассказать о Корвине, – отозвался Фея.

Надсмотрщик молча кивнул. Да, именно это пришло ему в голову первым делом. Просто с тех пор, как их заперли, прошла будто целая жизнь.

– Мы голодные, Стив, не забывай. Когда дверь откроется, нужно действовать сообща, иначе нам обоим крышка. Не вздумай лететь к своему Крошке – мертвый ты не поможешь ему.

Мальчишка все-таки умеет читать мысли, будь он неладен!

***

Дверь действительно открылась спустя три часа после включения вентиляции. По крайней мере, они успели восстановить баланс кислорода в крови. Голод подстегивал, но Стив и Фея долго изучали слабо освещенный коридор, прежде чем решились выйти.

Они двигались медленно, останавливаясь на поворотах, прислушиваясь к каждому шороху. В конце концов, им удалось добраться до административной части здания. Здесь было отчетливо слышно шум боя.

Плохо, когда ты не знаешь, на чьей стороне.

Стив провел их к подсобному помещению, которое граничило с центром наблюдения. По дороге они видели два трупа: молодые надсмотрщики с разломанной грудной клеткой. Рядом с телами валялись смятые и, кажется, даже пожеванные сердца.

– Похоже на твоих синеглазок? – Стив обернулся к Фее. Тот безразлично пожал плечами. Вырвать сердце мог любой достаточно сильный вампир. Синтетик или нет – не важно.