Текст книги "Вампиры (сборник) (СИ)"

Автор книги: Gierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

В голосе брата было искреннее восхищение, а леди де Бофе облегченно вздохнула. Она так привыкла за последние дни, что Хантер каждый день приходит к ней и рассказывает о том, как продвигаются дела на станции, что научилась доверять ему. Теперь его имя развеяло опасения Шарлотты. Что ж, если брат будет сражаться в одном дивизионе с Хантером, скорее всего, он не пострадает. Хантер казался здравомыслящим, разумным вампиром.

***

Спустя еще два дня Николас пришел к Шарлотте сообщить, что вскоре флот мобилизуют, и станция опустеет.

– Тебе нужно решить, куда отправиться, Шарли, – объяснил Ник. – Здесь есть несколько гражданских судов, и они запросто отправят тебя, куда нужно.

– Я полечу с тобой! – возмущенно завила Шарлотта.

– Нет, Шарли, это исключено, – ответил Ник. Сегодня он был в парадной форме. Нашивки сияли на груди, Шарлотта видела, как брат гордится ими. – Ты не можешь лететь с нами, это очень опасно.

– Значит, не полетишь и ты, – заявила леди де Бофе. – Я попрошу Хантера, чтобы он оставил тебя со мной.

– Нет! – крикнул Николас – на его лице застыл ужас. – Нет, Шарли, не надо! Пожалуйста, не надо этого делать. Посмотри на меня, я так долго не мог мыслить ясно. И теперь, когда мне вернули эту способность, ты хочешь лишить меня самого дорогого?

– У тебя есть я, Ник, – возразила Шарлотта. – Я спасла тебе жизнь. Вытащила из Столицы, когда там все рушилось. Неужели, ты забыл?

– Нет-нет, Шарли, я помню, – ответил Ник. – Помню все, что ты сделала для меня. Но сейчас, именно сейчас я не могу остаться с тобой. Это очень важно, понимаешь? Если бы мне предложили заново прожить всю мою жизнь, и спросили, хочу ли я избавиться от безумия в обмен на то, что сегодня меня здесь не будет, я отказался бы. Понимаешь? Я должен участвовать в этом. Прошу, Шарли, выбери корабль, выбери планету. Тебя отвезут туда вместе с деньгами и пищей. И я прилечу к тебе, обещаю, как только смогу.

Шарлотта кусала губы, перебирая в голове варианты. Что она может? Заставить его? Нет, раз Николас настолько увлечен, значит, все уговоры бесполезны. Последовать за ним? Да, только так они смогут быть вместе.

– Я поговорю с Хантером, – решительно сказала Шарлотта. – Попрошу его, чтобы он позволил мне лететь вместе с вами. Не думаю, что мое присутствие может кому-то серьезно повредить. Если путешествие будет долгим, возможно, им захочется развлечься, и я спою что-нибудь. В конце концов, я могу убирать, следить за запасами крови. Если будет нужно, я научусь чинить технику на корабле! – она топнула ногой и просверлила взглядом брата. – Не думай, что ты можешь избавиться от меня только из-за того, что я вдруг стала тебе неудобна. Мы будем вместе. Я даже не надеялась, что когда-нибудь ты вернешь себе способность… что когда-нибудь ты станешь нормальным. И теперь, когда мы снова можем быть вместе, ты собрался улететь от меня? Нет, Ники, я не согласна.

Они хмуро разглядывали друг друга, но потом Шарлотта не выдержала – бросилась на шею брату, обняла и разрыдалась. Даже без парадной формы, даже без объяснений о важности предстоящей операции она чувствовала, что Николас подготовился к чему-то по-настоящему важному. Важному и опасному одновременно.

22. РОДНАЯ КРОВЬ

Приближение корабля Гилхард заметил, когда тот уже приземлился. Обычный транспортник, с опознавательными знаками гражданского имперского флота: голубой контур птицы и желтые звезды вокруг. Смотреть на такое посреди безбрежной пустыни было странно, словно Гилхард слишком глубоко задремал, и частичка его яркого сна проникла в реальность.

– Ждем вас на борту, милорд, – крикнул незнакомый вампир, показавшись в проходе.

Гилхард колебался недолго. Узнать координаты выработанной, истощенной планеты могли только у Моргана. Оставалась еще весьма неожиданная лазейка, но от нее Гилхард отмахнулся, как от бредовой. Заключалась она в слабой вероятности, что Дориан по какой-то причине захочет смерти младшего Корвина Сиятельного, задаст своему защитнику прямой вопрос: неизвестно ли тому, где сейчас находится Гилхард, – и тогда, поставленный в тупик, Мор выдаст убежище. Слишком много надуманных факторов.

– Куда направляемся? – спросил Гилхард, оказавшись в удобном кресле гражданского судна.

– Не было указаний давать вам такую информацию, милорд, – ответил пилот, щелкая тумблерами для подготовки к старту.

Гилхард вздохнул и откинулся на спинку кресла. Что ж, если Морган считает нужным держать эту информацию в секрете, вероятно, у него есть для этого основания.

Вера Гилхарда в древнее существо за время импровизированной ссылки на планете-пустыне переросла из доверия во что-то близкое к одержимости, и хотя аристократ отдавал себе в этом отчет, было сложно относиться к поступкам Мора иначе. Как тот успел спасти их всех? Почему, несмотря на сотворенные им чудеса, бросил бедняжку Элджерона? Как их не нашли на планете, где собрались флотилии нескольких корпораций?

Он давал отдых изнуренному пустыней телу и предвкушал подробный обстоятельный рассказ.

Вампир в штатском, который первым поприветствовал Гилхарда в его заточении, извлек из внутреннего кармана фляжку для крови и протянул, вежливо отведя взгляд. Было видно хорошие манеры и благосклонное отношение, так что все тревоги покинули Гилхарда окончательно.

– Как вас зовут? – поинтересовался он, принимая фляжку.

– Эдриан, милорд, – ответил вампир, разглядывая подошвы собственных сапог.

– Скажите, Эдриан, нам придётся лететь долго?

– Пару часов, милорд.

Гилхард сделал глоток синтетической крови и заглянул в лобовое стекло, пытаясь отыскать взглядом ещё один корабль, облака или хоть что-то, за что мог зацепиться взгляд. Впрочем, пару часов нельзя было даже сравнить с десятком месяцев без общения, пищи и возможности видеть что-либо, кроме песка и звезд.

Корабль летел осторожно, неторопливо. Гилхард почти отвык путешествовать с комфортом граждан, перебиваясь редкими транспортными суденышками частных компаний. В прошлом он чаще садился на жесткие скамейки военных, а еще раньше – и вовсе лишен был такой привилегии, как путешествие в глубины космоса.

Тонкая кожа сиденья скрипела от неосторожных движений, мягкий силикат наполнителя шуршал, и Гилхард закрыл глаза, растворяясь в звуках и воспоминаниях. Полёт прошёл для него как одно мгновенье.

– Прибыли, милорд, – возвестил Эдриан, но прикасаться к аристократу, чтоб разбудить, не стал. Гилхард давно не помнил такого отношения к себе. Его постоянно дергали, норовили похлопать по спине, потрепать по волосам. Он привык к этому, так что происходящее казалось частью далёких воспоминаний. И это вызвало первую улыбку.

Поскольку посадку Гилхард благополучно пропустил, он плохо представлял себе размеры корабля. Отсутствие флагов и нашивок на вампирах, одетых в форму военных, тоже сбивало с толку. С другой стороны, приятно было почувствовать себя частью общества. Общества вампиров, которые знали его, Гилхарда, прошлое и уважали статус.

– После прибытия велено проводить вас в гостевую каюту, милорд, – деликатно сообщил Эдриан, и они пошли по коридору, провожаемые редкими взглядами скучающих без дела вампиров дока. Почти всё пространство пустовало, и это значило либо то, что кораблей-транспортников здесь немного, либо то, что все они отправились куда-то.

Каюта оказалась просторной по меркам военного флота, но тесной по меркам гражданского. Гилхард привел себя в порядок, надел сложенную стопкой на кровати форму без нашивок, выпил ещё немного крови и вышел в коридор. Эдриан терпеливо ждал его.

– Сейчас есть окно для посещения, мы можем успеть, – сказал сопровождающий.

Гилхард, ощущая растерянность, едва не спросил: «Куда успеть?». Однако отношение Эдриана подкупало, и вот так просто потерять лицо было уже неудобно.

Идти по коридору пришлось почти полчаса, за это время Гилхард успел заметить достаточно вампиров, которые свободно разгуливали без дела, чтобы понять: что бы ни происходило на корабле, на военные действия это не слишком похоже. Оставалось загадкой, почему столько вампиров носит военную форму.

Наконец, они добрались до нужного места. Гилхард понял это сам по количеству столпившихся в одном месте голов. Вампиры сбились в небольшие группы и что-то деловито обсуждали перед единственной дверью на весь пролет.

– У меня красный код! – громко сообщил Эдриан толпе, вампиры молча расступились и пропустили их.

Дверь открылась.

Гилхард обвел взглядом комнату, выхватив пять фигур, но глаза замерли и сфокусировали зрение на одной. Той, которую Гилхард просто не мог видеть.

– Спасибо, Эдриан, можешь быть свободен, – сказала фигура.

Сопровождающий вышел, пневмодверь за ним схлопнулась, заставив Гилхарда вздрогнуть. Он попытался потянуться к фигуре перед собой знакомой формулой магии, но кровь не отвечала, поэтому аристократ тихо прошептал:

– Корвин?

23. РЕВЕРС

Суровый быт военных оказался для Шарлотты настоящим испытанием. Стало ясно, что Николас ничуть не преувеличивал тяготы, которые им предстоят. Еды стали давать в разы меньше, часто трясло – на переходы в соседние системы тратили меньше энергии. Никто больше не звал её петь или участвовать в светских беседах, только Хантер заходил временами, рассказывая о происходящем. Шарлотта старалась осмыслить всё, что он говорил, строила теории и мучилась догадками, но до сути добраться не могла.

– В сорок третьем секторе к нам присоединились ребята из «Пэппер».

– Корпорации по выработке синтетического загустителя? – удивлялась Шарлотта. Каждая реплика Хантера ставила её в тупик.

– Они делают не только загуститель, леди, у них большой кластер добычи кислот.

– Это хорошо?

– Это означает, что у нас будет много ядовитого газа.

Шарлотта подолгу смотрела в крошечное окошко и пыталась представить себе, для чего может потребоваться много ядовитого газа. Она почти ничего не смыслила в войне. Война обогнала её на много десятков тысяч лет, развилась, эволюционировала, а Шарлотта всё ещё пела песенки о рыцарях в доспехах, о страшных чудовищах и сияющих духах, которые спасали героев в последний момент. Теперь, с тоской поглощая скудный паек, леди де Бофе начинала жалеть, что ввязалась в очередную авантюру. Ведь можно было остаться в резервации смертных, тихо питаться живыми людьми, никому не причиняя вреда.

– Через три дня мы доберемся до Внутреннего Кольца, – радостно сказал Хантер и протянул Шарлотте фляжку, наполненную доверху настоящей, ароматной и густой кровью. Леди приняла подарок и торопливо сделала пару глотков, наслаждаясь бесподобным вкусом.

– Это хорошо? – спросила она по привычке.

– Можно будет предложить вам остаться на базе.

Шарлотта посмотрела на пугающее, татуированное лицо Хантера, ставшее родным за столько недель. Представила себе, что такое «три дня» по меркам путешествий в космосе. Никаких рассветов, закатов, пения птиц, пусть даже искусственного подобия… Сидеть и ждать, пока тебя доставят из одной точки пространства в другую. Остаться на базе было уже не такой дурной идеей, и леди де Бофе приняла твердое решение поговорить с братом.

До сих пор они общались урывками, редко, и Шарлотта всегда чувствовала, что отвлекает Николаса от чего-то важного. Пятый Дивизион занял все мысли брата, и для столичной певички в них не осталось места. Но хуже всего было то, что Шарлотта прекрасно понимала – война здесь не причём. Было что-то ещё, что-то, заставившее Николаса отвернуться от родной сестры. Что-то или – чутьё приближенной ко двору подсказывало – кто-то.

– Как ты считаешь, стоит ли мне остаться на базе? – напрямик спросила Шарлотта, перехватив брата на выходе из казармы Дивизиона.

– Кто рассказал тебе про базу? – нахмурился Николас.

Леди посмотрела на него растерянно, переварила странный ответ, а потом разозлилась.

– Я терплю, что ты не приходишь ко мне, что совсем забросил, что я перестала быть нужна тебе, но такое оскорбление – это уж слишком! Ко мне приходит Хантер, почти каждый день! Он относиться ко мне уважительно, хотя у тебя для такого отношения куда больше причин, чем у него! Я надеялась, что мы сможем быть вместе, раз уж ты, наконец, справился со своей болезнью, но теперь думаю, что это была ошибка. Я не нужна тебе, и, знаешь, братик, ты мне тоже не нужен!

Шарлотта отдышалась после пламенной тирады, резко развернулась и пошла по коридору, прислушиваясь. Надеялась, что Николас окликнет её, извинится и попросит остаться. Но он промолчал.

Запрыгнув на жесткую койку, Шарлотта снова уставилась в окно. Её мучили гнев, обида и противоречивое желание сделать назло. До сих пор она старалась лишний раз не лезть под руку остальным, выходила, только если для этого был серьёзный повод, или когда тоска одолевала окончательно, но не чаще одного раза в два дня. Часы стали её мостиком к реальности, она всерьёз считала, что превратилась в отшельницу, и единственным паломником леди де Бофе, столичной звезды и знаменитости, стал Хантер.

Наконец, справившись с чувствами, она поднялась с кровати, поправила одежду, привела в порядок волосы и достала из отощавшей за время перелётов сумки остатки сокровищ. Массивные серьги с чистейшими изумрудами и пара колец – отличный выбор для той, кто решила бросить вызов опостылевшему быту. Шарлотта заботливо свернула сокровище обратно в сумку, спрятала всё под матрас и отправилась в неизвестность.

Ей на руку играло то, что каждый на корабле был занят своим делом. Все ходили по коридорам, погруженные в мысли. Кое-кто бегал, но – Хантер разъяснил ей – такое допускалось только при самых важных поручениях. Шарлотта слилась с потоком и стала выискивать взглядом одного из бегунов. Затем приметила направление, в котором чаще всего бежали вампиры. Совершила еще один моцион, переместившись в противоположную часть корабля. Подтвердила догадку – вампиров манила конкретная дверь. Вокруг неё стояли небольшие группы людей, внутрь пускали редко.

Используя свою броскую незаметность, леди де Бофе примкнула к одной из групп вампиров и взволнованно сообщила им:

– Срочно, мне нужно срочно! – она вложила в реплику всё своё мастерство, и вампиры купились точно так же, как их сородичи в столичных театрах.

– Красный код! – крикнул один из них. – Без очереди, слышите?

Сердце Шарлотты готово было выскочить из груди, она вся сжалась от испуга, но окружающие вампиры сочли этот звук наглядной иллюстрацией важности. Расступились и пытливо разглядывали украшенную изумрудами певицу.

Пневмодверь разъехалась, выпуская вампира. Шарлотта проводила его взглядом и подумала, что уже где-то видела это лицо. Однако память столичной актрисы была идеальной лишь когда дело касалось реплик, песен и декламаций легенд.

– Заходите же, скорее, – шёпотом поторопили вампиры.

Леди де Бофе, подобрав полы платья, изящно проникла внутрь.

– Кто вы?

Шарлотта услышала вопрос, но он потонул за гулом собственных мыслей. Прямо перед ней, напротив, в десятке шагов, стоял мертвец. Тот, за чьей смертью последовала череда катастрофических событий. Тот, кому они обязаны были гражданской войной в Столице. Тот, кого она ненавидела всей душой за безумие брата.

И поэтому, вместо обязательного в таких случаях поклона, она сделала еще два шага вперед, протянула руку и указала пальцем на него.

– Ты! – в единственном слове Шарлотты была вся ненависть, весь гнев, вся обреченность.

– Шарлотта де Бофе? – на лице Сиятельного застыла вежливая улыбка. – Вы сестра Николаса, верно?

Адъютант рядом с Корвином начал лихорадочно искать записи, но Сиятельный остановил его жестом. Вперед выступил Морган. Кроме них троих в каюте, куда хотели попасть все вампиры на корабле, была пара офицеров, занятых работой с трехмерным интерфейсом – они даже не обратили внимание на произошедшее, продолжая корпеть над голограммами.

– Всё это время вы были живы?! – леди де Бофе понимала со всей ясностью, присущей отчаянию, что любые вопросы теперь не смогут навредить ей сильнее. Самое страшное, что можно было совершить, она уже сделала – попала к существу, которое все вокруг считали мёртвым.

– Технически – да, – спокойно кивнул Корвин. – Вижу, вы не очень рады, что я смог вылечить безумие вашего брата. Он вам больше нравился в состоянии овоща?

Шарлотта хотела ответить, но слова застряли в горле. Она мысленно вернулась к тому диалогу, когда Николас сказал ей, что больше не безумен. Леди де Бофе не стала допытываться, кому же удалось помочь. Кто вылечил брата? Ей показалось, что ответ очевиден – Морган, древний и мудрый вампир. В крайнем случае, если было совсем нечем заняться, она представляла себе в роли спасителя для брата Хантера. Ни к чему было лишний раз мучить Николаса воспоминаниями. Ей было достаточно просто того, что теперь брат может трезво мыслить, говорить с другими вампирами, узнавать её, шутить, смеяться…

– Не представляю, леди, чем я успел насолить вам, но думаю, что этот разговор можно отложить. Через пару часов я собирался отдохнуть, но раз у вас столько претензий, предлагаю обсудить их за столом, а теперь покиньте каюту, здесь много вампиров, которым действительно есть, что сказать.

Леди де Бофе попятилась назад и осторожно переступила порог. Ей было стыдно и больно от того, что она сказала Корвину. Подумать только, ей удалось попасть на аудиенцию к самому Сиятельному! Раньше ни о чём подобном она и подумать не могла. И вот, он стоял в каких-то десяти шагах от неё!

Шарлотта побежала к себе в каюту, чтобы сменить потрепанное платье на своё любимое, нежно-голубое. Жаль, что подходящую шляпку подыскать не удастся, но на то оно и военное время.

– Ты останешься? – спросил Николас, перехватив сестру возле входа.

Она замерла, расплылась в улыбке и счастливо закивала.

Конечно, конечно она останется! Тем более, что через каких-то два часа она сможет сидеть за одним столом с Корвином. С тем самым Корвином, что сделал её брата своим младшим, и не бросил даже после смерти. Нашёл способ вылечить безумие магии крови! Подумать только!

24. КРУГЛЫЙ СТОЛ

Приглашение на ужин пришло от Хантера. Дориан разглядывал древнего вампира со смесью непонимания и страха. Он уже не ожидал увидеть Моргана и готовился к худшему. Впервые учёный был так далеко от Столицы, впервые не представлял себе, чем завершится день, впервые вокруг не было ни одного знакомого лица, кроме тех, что изменились до неузнаваемости.

Слушать связную речь Хантера было странно, жутковато. Словно существо, которое по всем законам мироздания должно было блеять, внезапно запело соловьем. Хантер вежливо предложил Дориану пройти с ним «к ужину». Придворный ученый так давно не отправлялся на светское мероприятие, что был ошарашен. Здесь? На военном судне? К ужину?

Он шёл, ожидая увидеть сидящих за одним столом призраков прошлого, и почти не ошибся в своих догадках.

Мебель из пластика, которую Дориан успел возненавидеть за время перелётов, осталась за пневмодверью. Внутри всё было отделано натуральными материалами. Просто, но с хорошим вкусом. Здесь были деревянные стулья, инкрустированные минералами в духе эпохи предыдущего Императора, был массивный круглый стол из дубового монолита, и благодаря искусному покрытию и шлифовке можно было различить рубцы веков. В дальнем конце каюты стоял бар, где Дориан успел разглядеть бокалы из серебра, а затем взгляд его перетёк к присутствующим, и он врос в пол, замерев от смеси ужаса, восторга и недоумения.

Вместе с набившей оскомину своей неуместной живостью Шарлоттой сидел её дражайший братец. По другую руку от леди де Бофе разместился Хантер в парадной форме. Китель смотрелся особенно странно в сочетании с покрытым сложным узором татуировки лицом. Рядом с Хантером сидел Морган, а слева от древнего вампира Дориан увидел существо, которое было мертво по всем хроникам, записям и новостным сводкам. Корвин Сиятельный, собственной персоной.

Слева от Корвина, в качестве еще одного призрака, сидел Гилхард, которого Дориан считал мертвецом с тех пор, как увидел во время разговора с Императором вне времени. Между Корвином и Гилхардом оставалось свободное место, и Дориан понял, что это место оставили ему. Великая честь – сидеть рядом с Сиятельным, однако ноги отказывались слушаться.

– Да, я жив, – спокойно сказал Корвин. – Именно поэтому я позвал вас, Дориан, разделить с нами скромный ужин. Уже через несколько дней мы будем в пространстве Внутреннего Сектора, и сохранять дальше тайну бессмысленно. Садитесь.

Дориан, заметив взгляды остальных, сфокусированные на его фигуре, заставил себя подойти и сесть за стол. Ему казалось, что вокруг сидят галлюцинации. Наваждения, вызванные длительной диетой и перегрузками организма от частых прыжков в соседние системы.

– Итак, – Сиятельный оглядел собравшихся, мягко улыбаясь, – я позвал вас, поскольку необходимо внести ясность в сложившуюся ситуацию. Ваше пребывание на этом корабле было неизбежностью, и я понимал, что, рано или поздно, придется рассказывать вам правду, однако леди де Бофе со свойственным её темпераменту пылом разрушила тайну своими силами. Давайте выпьем за встречу и пожелаем друг другу долгих лет жизни, – Корвин поднял бокал из чистого серебра, и Дориан повторил его жест. Губы ощутили непривычный вкус – кофе. Привязанность Сиятельного к напитку бедняков была общеизвестна, но учёный к таким выходкам не привык. Глотать пришлось, преодолевая отвращение.

– Сестра не хотела причинить вам зла, – вмешался Николас. Дориан посмотрел на него растеряно – вечно нелюдимый, почти безумный в худшие дни, а в самые ужасные – полностью лишенный разума, теперь Николас де Бофе выглядел здоровым. Если бы учёный не был так поражен появлением Корвина, он обратил бы на это внимание раньше.

– Я знаю, милый, – ласково ответил Корвин младшему. Дориан почувствовал себя лишним. Он помнил это ощущение. Стоило Корвину остаться наедине с Императором, и Дориану хотелось исчезнуть, чтобы не заметить подобных фраз. Такого открытого проявления интимности. Их всех, всю Империю, поражала искренность и доброта Сиятельного.

– Расскажите, как вам удалось спастись? – вмешалась Шарлотта.

– Что ж, история долгая, но я попробую объяснить её поскорей. Она не так важна, как то, что нам предстоит сделать.

Дориан подумал, что в таком разрезе перемещение войска из Внешнего Кольца к Внутреннему выглядит опасно. Подумал, что находится в эпицентре события, которое спровоцирует хаос. Гражданская война, которую пообещал остановить Морган, грозила разгореться с новой силой. Конечно, если только допустить мысль, что Сиятельный собирается помочь новому Императору восстановить справедливость… Да, в этом случае всё закончится хорошо. Однако Дориан, даже понимая мягкость и открытость характера Корвина, сомневался, что тот захочет помогать существу, обрекшему его на длительное отшельничество.

Рассказ Сиятельного был скупым, лаконичным, но интересным. Дориан понял, что в течение длительного времени прежний Император пытался образумить наследника, пытался объяснить ему, что существование Корвина не представляет угрозы, однако молодой вампир был непреклонен. Императору пришлось предложить Сиятельному уйти в добровольное изгнание, отказавшись от всех уз крови. Официально было объявлено, что Корвин мёртв, и это могли подтвердить все его младшие, лишенные уз крови.

Сиятельный говорил тихо и спокойно, зато Дориан чувствовал напряжение Гилхарда. Казалось, что младший Корвина, его неизменный спутник, поражен происходящим не меньше самого учёного. Возможно, для Гилхарда этот ужин тоже стал сюрпризом?

Дориан рассеяно оглядывал собравшихся за столом, взгляд его порой натыкался на Моргана, и в расслабленном древнем сложно было узнать собственного защитника. Вернее, того, кто длительное время выдавал себя за защитника.

– Теперь я хочу рассказать вам о том, что нам предстоит сделать, – продолжил рассказ Корвин. – Мы летим в миры Внутреннего Сектора. Предстоит сложная высадка на ключевых планетах энергетических корпораций. На сегодняшний день, именно они поставляют деньги и оружие повстанцам.

– Повстанцам? – переспросил, не выдержав, Дориан.

– Гражданская война в Столице, – напомнил Морган. – Когда я был там, дворец лежал в руинах.

Шарлотта испуганно ахнула и прикрыла рот рукой, Гилхард сцепил руки перед собой. Дориан сам не знал, как можно отреагировать на подобное. Дворец в руинах! Для придворного, приближенного к Императору, для того, кто обучал наследника, происходящее казалось святотатством. Грехом против Бога. Самым жестоким из возможных преступлений.

– Нам удалось собрать остатки защитников и часть кланов аристократов, – продолжил Корвин. – У нас достаточно сил, чтобы лишить противника подкрепления, а затем произвести высадку в Столице. Если мы успеем вовремя, произошедшее ещё можно будет решить без лишних потерь.

Продолжение Дориан слышал краем уха, впитывая информацию неосознанно. Мысли его перетекли в совершенно другое русло, и он отчаянно сопоставлял факты, пытаясь выстроить четкую линию.

Получалось, что Корвин, находившийся в ссылке по приказу прежнего Императора, каким-то образом узнал о том, что творилось в Столице. Затем он начал восстанавливать прошлые связи, успел стянуть армию, а теперь намеревался спасти вампира, который поставил крест на его жизни. Конечно, раньше Дориан считал, что крест этот был надгробным, в духе романтики прежних, давно канувших в небытие дней. Однако выяснилось, что Император всё же сохранил своему фавориту жизнь. Знал ли наследник об этом? Ждёт ли он помощи сейчас? Видит ли он с помощью открывшихся ему после Коронации сил, что подмога близко?

Восхищение, которое раньше возникало в душе учёного, если рядом находился Сиятельный, вспыхнуло с новой силой. Он не знал вампира благороднее Корвина. Неужели тот простил наследнику собственное уничтожение? Простил боль своих младших, которые остались без покровителя, вынуждены были испытать ужас потери, а затем с позором были изгнаны во Внешний Сектор? Неужели среди них, в мире, где коррупция и жестокость расползлась кровавыми пятнами из самого сердца Империи, неужели всё же остались такие честные и добрые существа?

Дориан посмотрел на Моргана и улыбнулся ему. Всё встало на свои места. Конечно, Мор обманывал своего «хозяина». Лгал о том, что связан магией крови. Но такое можно простить, ведь, в конечном счете, Морган спас не только Дориана, он сумел помочь изгнанному Корвину восстановить силы, и теперь все они летят, чтобы прекратить ужасную, святотатственную войну.

Мор перехватил чужой взгляд и слабо улыбнулся в ответ, кивая.

25. ПАДЕНИЕ

– Если ты говоришь правду. Если то, что ты выяснил о нас, это правда. Если это так, мы увидимся внизу.

Грохот открытого аварийным рычагом люка.

Свист ветра – в верхних слоях искусственных атмосфер всегда шумно.

Падение.

Взгляд – на прощание.

Корвин смотрел за тем, как летит вниз крохотная фигурка, и сжимал поручень, впиваясь в синтетический металл когтями. Ему, наконец-то, стало страшно.

– Милорд, нам нужно перейти на десантный корабль, – напомнил Николас.

Шарлотта нетерпеливо переступала с ноги на ногу, Корвина раздражало её волнение – она даже не представляла, насколько серьёзные события происходят вокруг. Возможно, для неё всё сводилось к беспокойству за судьбу брата. Возможно, она просто не хотела умереть. В любом случае, это было мелочно. Если бы не избыток свободного места в десантных кораблях, разработанных и привезенных с дальних рубежей специально ради отвлекающего маневра, он ни за что не согласился бы на уговоры. Шарлотта осталась бы в мирах Внешнего Кольца.

Но мест было в избытке, а Николас то и дело с беспокойством вспоминал сестру. Корвин понимал эту тревогу, разделял и готов был помочь по мере сил. Теперь, слушая топот каблучков, он ненавидел себя за малодушие.

Если бы можно было выбросить на поверхность разодранной орбитальными ударами Столицы Шарлотту, вместо Моргана, он сделал бы это.

– Уходим, – скомандовал Сиятельный.

Они прошли по короткому коридору до стыковочного отсека, сели в небольшой корабль, один из тысячи точно таких же, а после стали ждать.

Прислушиваясь к звукам, вглядываясь во вспышки.

Пилот лавировал между крупными крейсерами, подбитыми с поверхности или нарочно подорванными, чтобы создать неразбериху.

Корвин не жалел ресурсов – осознание того, что перед ним был единственный шанс на воплощение давнего плана, подстегивало сильней страха смерти.

– Милорд, разве он не может убить нас прямо здесь? – тихонько спросила Шарлотта.

По нелепой случайности или из-за рассеянности Корвина, а, возможно, по собственной идее леди де Бофе сидела на соседнем месте. Их корабль был похож на другие как две капли воды. Никаких позывных, никаких номерных знаков – одинаковая расцветка, одна и та же форма пилотов.

Принимая окончательное решение, Корвин распорядился посадить Дориана в другой корабль. Единственная возможная зацепка для Его Величества.

– Нет, не может, – сухо ответил Сиятельный приме столичных театров и тут же почувствовал кожей неодобрение Николаса.

К черту.

К черту все.

Он представлял себе летящего вниз Моргана.

Хантера, Кита, десятки, сотни, тысячи древних вампиров, отобранных за долгую жизнь Сиятельного у старинных родов аристократии. Выкупленных, освобожденных тайно, числящихся мертвыми или списанными в лаборатории корпораций.

Его собственное сокровище, о котором знали только они двое. Он сам и Морган.

– Но ведь он… он ведь… – возразила Шарлотта. Добавить ей было нечего, но Корвин всё понял: «Но ведь он – Бог».

– Чуть больше года по стандартам Столицы он вышел из стазис-капсулы. Он ни черта не соображает, дезориентирован, все его тело болит от малейшего всплеска магии на планете. Большинство его защитников – мертвы или сбежали. У него нет младших, нет старшего, он один на целой планете. Остались только экстренные защитные комплексы, но скоро их тоже не станет. Он сейчас самое беспомощное существо во всем мире.

Корвин сам поразился, как легко высказал вслух то, что хранил внутри собственной памяти столько лет. Берег, укрывал фальшивыми мыслями, прятал все глубже и глубже.

Но теперь можно было говорить свободно.

Шарлотта и Николас внимательно смотрели на него, ожидая продолжения. Они боялись – она больше, чем он – но им было интересно.

– Несколько поколений назад в императорской семье выбор наследника происходил очень тщательно. Дети разных поколений проходили отбор. Их проверяли учителя, сенаторы, представители самых крупных корпораций. Отбор был таким длительным, что порой его начинали сразу после Коронации нового Императора. Замену искали тысячелетиями.

– Вряд ли это было по душе Императору, – заметила Шарлотта.