Текст книги "Рождение сверхновой (СИ)"

Автор книги: Генрих

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 46 страниц)

– Юна, хватит со мной играться! – мрачно заявляет мне ЧжуВон, – Ещё раз предлагаю тебе выйти за меня и давай без твоих любимых увиливаний.

ЧжуВон серьёзен и в какой-то степени даже трагичен. Надо соответствовать моменту, тут же строю глубокомысленную моську. ЧжуВон глядит с подозрением. Тебе мало? Делаю мордочку максимально постной. Подозрительность ЧжуВона резко возрастает.

– Возвращаемся к первому варианту? – предлагаю я, чтобы не потерять инициативу.

ЧжуВон с облегчением и заторможено кивает.

– Ты хоть понимаешь, что становишься моей собственностью? – заглядываю ему в глаза, улыбаюсь проказливо и легкомысленно, но не совсем, не совсем. ЧжуВон с сомнением пожимает плечами, возражать не решается.

Тут же формулирую и выкладываю свои требования. Гляжу при этом с по-детски невинным выражением личика: а что тут такого? Фигня ведь вопрос.

ЧжуВон аккуратно ставит меня на ноги, я поворачиваюсь к нему, он развивает диспозицию дальше. Встаёт на одно колено, целует милостиво протянутую руку и торжественно заявляет:

– Моя принцесса, клянусь быть твоей опорой и защитой до тех пор, пока могу стоять на ногах и пока мои руки способны держать оружие.

– Клятва принята, мой рыцарь, – благосклонно и величественно изрекаю я, – встань!

Он встаёт, мои руки сами собой оказываются у него на плечах, и минут на десять я выпадаю из реальности. Давно ведь знала, что близко к нему находиться опасно. Даже надоело этого бояться. Отчаянно пытаюсь удержать себя в руках, но в итоге висну на нём. Я даже ноги могу подогнуть, моего положения это не изменит нисколько. Стерв-мод мешает включить мысль, что раздевать меня прямо здесь он всё-таки не будет. Мужской опыт Юркина не помогает, тело меня сдаёт целиком и полностью.

– Что? – переспрашиваю его, гул в ушах мешает расслышать. В глазах туман и еле стою. Если бы не надёжная поддержка мужских рук, стекла бы по стенке на пол.

– Давай я у тебя останусь?

А вот и спасение, откуда не ждала. Предложение невозможного. У парня тоже, видно, мозг отключился, забыл, что мы в Корее живём. Мама никак не разрешит, она всей душой стоит на его стороне, но на такое нарушение приличий ни за что не согласится. Будь он десять раз чеболь и корейский принц.

Отговорку я привожу совсем другую. А то мало ли где меня подловит. Да и не отговорка это на самом деле.

– Конечно, останешься. Сразу и без разговоров. Как только брачный контракт подпишем.

– Брачный контракт? – его глаза близко и прекрасно могу разглядеть, как парень начинает что-то быстро высчитывать. Начинает засыпать меня вопросами. При этом замечаю, что старается не смотреть на совсем неглубокий вырез в блузке. Вроде и не видно особо ничего, но мужской мозг начинает сбоить.

– Имущественные права?

– Строго раздельные, каждый отвечает по своим обязательствам автономно.

Не очень долгий и несколько скучный, – и слава небесам, – разговор заканчивается дежурным вопросом. Но сначала с мученическим видом из-за обширности своих обязательств и скудости прав ЧжуВон заводит глаза вверх и вздыхает. Злорадно хихикаю.

– Что делаешь завтра?

– До обеда в агентстве буду, а дальше не знаю.

– Хорошо, – пацак на прощание снова впивается в мои губы. Сопротивляться нет ни сил, ни желания. Из голого принципа слабо упираюсь руками. Через минуту дверь за ним закрывается.

Возвращаюсь в гостиную несколько растрёпанная, меня слегка пошатывает.

– Чего ты так смотришь, мама? – мама улыбается, сестрицы нет, уже спать ушла, – Это вы виноваты! Он меня там всю измял!

Всё-таки, как же хорошо дома! Прыгаю маме под бочок, заглядываю снизу в лицо.

– Мам, а у тебя с папой как было?

И тут же жалею, что спросила. Вопрос на засыпку, на мамино лицо наползает печаль. Но как откажешь любимой дочке?

– Мы с ума сходили от любви. Оба, – признание заставляет нас замолчать на время.

– А у вас как? – маме тоже интересно.

– Кажется, он тоже с ума сходит. Разве человек в своём уме может отказаться от двух миллиардов долларов?

– Хороший он парень, – вздыхает мама, – чем-то твоего отца напоминает в молодости. А ты? Ты-то его любишь?

– Не знаю. Когда он близко, башню мне срывает…

– Что за выражения, дочка? – мама делает строгое лицо, я – виноватую моську.

– …и как-то привыкла к нему. Когда долго не вижу его рядом, какое-то неудобство ощущаю.

Мама смотрит на меня с сомнением. И почему-то с одобрением. Кажется, понимаю, в чём дело. Рассудочность, которая удержит от неосторожных шагов, невозможно не одобрить. И не нравится та же хладнокровность. Вот так вот.

– Ну, ты чего, мам? Думаешь, так просто всё? Я сама скоро миллиардером стану, как думаешь, за счёт чего? Ты понимаешь, кем становится твоя любимая дочка? Я превращаюсь в хищную бизнес-акулу с огромной пастью.

– Только нас не кусай, ладно? – смеётся мама, – А то уши надеру и в угол поставлю.

– Как ты можешь, мама? – я просто поражаюсь, – Я – мировая звезда, мультимиллионер, меня нельзя за уши драть!

Мама не спорит, она берёт меня пальцами за мочку и слегка тянет вниз. Мне не больно, но я тут же строю плаксивую обиженную мордочку.

– Иди-ка ты спать, мультизвезда.

Агентство FAN, кабинет президента

29 марта, время 10:42.

Закончилась скучная и тягомотная часть совещания – отчётно-финансовая. Народ потянулся из кабинета: ЮСон, КиХо, моя ЁнЭ, человек Чо СуМана. Сверяли и уточняли приход и получение денег, мои доходы складывались из трёх частей: некоторые шли напрямую, часть через агентство, часть через «Sony Music».

ЁнЭ уходит в прекрасном настроении, сегодня утром я перечислила ей две тысячи долларов ещё за японский контракт с телевидением. Там выходило меньше, но я округлила. И общую зарплату подняла до двух миллионов вон. Как кончится обучение в агентстве, проверю её и подниму до трёх. От СанХёна мы так и не дождались повышения. Сначала он заболел, как выздоровел, я уходить собралась.

– Получено официальное извещение из американской академии звукозаписи, ЮнМи-ян, – радует меня СанХён интересными новостями, – Церемония награждения окончательно утверждена на 5 апреля, проходить будет в Майами, штат Флорида. На твоё имя пришло официальное приглашение.

Этот шум в своё время мимо меня прошёл. Готовилась к французскому турне, и меня старались не трогать. Насколько помню по случайным разговорам, в Бостоне, где планировалась церемония, на стадионе во время бейсбольного матча теракт случился. Шестеро погибших, пара десятков пострадавших, ФБР землю рыла. Кого-то даже нашли и вроде посадили на сколько-то там сотен лет.

– Пятого, так пятого, – особого энтузиазма не проявляю, приятный рабочий момент, не более.

– Дополнительно ко всем прочим тебя включили в номинацию «самый результативный автор». И эта награда у тебя, считай, уже в кармане. Нет у тебя конкурентов по числу композиций.

Слушаю его почти равнодушно, остыла я к этому Грэмми и ко всем прочим наградам. Ложка дорога к обеду, сейчас мне эти почётные грамоты от американского министерства культуры (условно говоря) ни на какое место не упали. Регистрация факта моего признания публикой, которое и так есть. Та медалька, которой меня лишил корейский минкульт из-за истории с кошельком, сыграла бы тогда гораздо большую роль для меня, нежели сейчас награда на мировом уровне. Да и не могу я радоваться несколько месяцев подряд. Когда в первый раз сказали, вот тогда я была счастлива. Сейчас – дежурная радость, вроде «О, сегодня на обед мои любимые отбивные!».

Сегодня меня намного острее волнует ситуация с ЧжуВоном. Машинально облизываю мгновенно пересохшие губы… так, все мысли о нём – вон! Ладно, я девица, судя по воспоминаниям Юркина, парням приходится намного хуже. Девушки обычно в любви горят спокойнее парней. И ночь я проспала спокойно. Почти.

– Что планируешь делать дальше, ЮнМи-ян?

– Есть предложения? – по интонации вопроса чувствую, что есть.

– Могу предложить стать акционером FAN. Акций много дать не могу, процента полтора-два, но зная тебя, предположу, что через год-два у тебя будет десять.

– Войти в совладельцы, получить возможность влиять на политику…

– И в каких-то направлениях определять, – поправляет СанХён.

Я его понимаю. Обязан он был такое предложение сделать. Догадывается, что не соглашусь, но догадываться и знать – разные вещи.

– Предлагаете мне надёжность, стабильность, уверенность в завтрашнем дне?

– Да, – не спорит СанХён.

– Саджанним, с благодарностью за внимание ко мне, тем не менее, предложение отклоняю. Мне сейчас скорость и мобильность намного важнее стабильности и надёжности. Соглашусь только на полное владение, но на это вы уже не пойдёте.

На последних словах улыбаюсь, СанХён поддерживает мою улыбку. Отказ его, по видимости, не огорчает.

– Не пойду, ЮнМи-ян. Здесь ты права. Что будем делать с «Короной»?

– С ними надо поговорить, я хотела бы, чтобы вы их отпустили, саджанним. Прямо сейчас, – не скрываю своих намерений. Ни к чему.

– Как скажешь, ЮнМи-ян, – СанХён покладист на удивление. Укусил его сегодня кто-то?

– Поговори с девочками. Как только они захотят, тут же расторгнем контракт.

– Слово?

– Да, даю слово, – СанХён лучится благожелательностью. Убейте меня медленно, не пойму, в чём подвох. Мой-то сейчас будет!

– После этого я хочу провернуть с ними один проект. С вашей помощью, саджанним, если вы не откажете. Предполагается госзаказ. Сумма, которую буду просить – три миллиарда вон. Но на сколько сговоримся, не знаю.

– Что за проект? – СанХёну сразу вынь да положи конкретику.

– Короткометражный фильм, саджанним. Для армии, с целью пропаганды военной службы и всё такое. Они давно просили.

Только теперь начинаются обычные треш и сатания. Бодание рогами за свой кровный прОцент.

– Половина – агентству, – с первых слов СанХён обозначает рубежи.

Так. Непробиваемый покерфейс и вперёд. На самом деле, мы оба уже знаем, что сойдёмся где-то на тридцати процентах. Именно такова красная цена услуг агентства. Но мне нужно кое-что ещё. Обойти его на повороте.

– Это слишком много, саджанним. Не забывайте, что участвующая там «Корона» уже моя, и я могу выбрать любое другое агентство.

– Любое другое агентство будет хуже, – улыбается СанХён, – Я так понимаю, за нами – стафф, кинооператоры и съёмка, звукорежиссёры, киномонтаж, оформление видео.

– Правильно понимаете. За мной – идея, договорённости с правительственными органами, музыка, аранжировка, режиссура, сценарий, продюсерство, массовка. Моё личное участие со счетов не сбрасывайте, – я загибаю пальцы, всего их загнутых набирается девять.

СанХён посчитал свои козыри, их пять.

– Пусть сорок процентов у нас, – он делает первую, пока первую уступку.

– Саджанним, я не упомянула армию, так что у вас позиция в два раза слабее. Участие армии, вы же не будете спорить, плюс в мою пользу? А оформление видео, это что? Снаряжение видео титрами? Слабо. Отнесите это к киномонтажу. Так что у вас четыре, а у меня десять.

СанХён согласился на тридцать процентов, но сторговал минимум в девятьсот миллионов вон. Нахал! Что я и показываю всем лицом. Сумма в три миллиарда (вон) гипотетическая. Один путь понятен, буду просить четыре или пять. Но в правительстве жуткие скаредники сидят, могут и ниже трёх срезать. Делюсь опасениями с СанХёном.

– Твоя идея – твои риски, – соглашается он и улыбается.

– Тогда продукт находится в моей полной собственности, саджанним, – ставлю последнее условие. Как бы компенсация за свою полную ответственность за риски. На самом деле, из-за этого условия весь сыр-бор, но знать этого СанХёну не надо.

– Не моё дело вообще, – открещивается СанХён, и я начинаю подозревать, что он меня обштопал, – Ты же фактически нас нанимаешь. Обычная практика, что права собственности принадлежат тому, кто выдвинул идею.

Интересно, а чего я тогда пыжилась? Пока пытаюсь собрать мысли в кучу, у СанХёна звонит телефон. Ему что-то говорят, и он почему-то бросает быстрый взгляд на меня.

– Да, пропустите, конечно.

– Я сейчас дам задание составить договор, а ты можешь идти. Время обеда, приехала машина с обедом от твоей мамы.

У-п-с-с-с! У входа в общежитие меня перехватывает ЧжуВон. Какой-то чересчур радостный. Такой сияющий, что захотелось накормить его лимоном. Политым уксусом. Желание это исчезает куда-то, когда он нахально притискивает меня к себе. В полузахват, одной рукой размахивает какой-то папкой.

– Поехали, Юна, срочное дело!

– А здесь нельзя решить? И обед…

– До обеда ещё четверть часа, не умрёшь. Нет, здесь не выйдет.

Слышу лёгкий смешок, рядом пробегает кто-то из коронок.

Как всегда в зоне ближе метра, воля ощутимо слабеет. Раньше как-то справлялась, сейчас почему-то не могу. Не успеваю опомниться, как уже перебираю ногами, торопясь за ЧжуВоном, волокущим меня за руку.

По инерции и попутно с целью прийти в себя пытаюсь обдумать итоги переговоров с СанХёном. Интересно, чего я упиралась? Надо было с ЁнЭ посоветоваться, она сейчас, возможно, намного больше меня понимает. Если развить тему дальше, то форма госзаказа предполагает, что в итоге владельцем будет армия или, бери шире, правительство. Тут надо думать. Мне это не подходит абсолютно! С другой стороны, государственным органам нельзя заниматься коммерческой деятельностью. И вот тут даже не лазейка, а изрядные ворота, в которые я въеду с помпой и комфортом.

На улице ЧжуВон отпускает мою руку, машинально её растираю, ну и ручища у него! Он старается быть бережным, но это осторожность стальных тисков, зажимающих вашу лапку.

Мы стоим перед машиной. Нашим/моим минивэном. Хм-м, парниша перехватил доставку обеда, получив предлог войти в агентство. Это он СанХёну звонил?

Погода стоит тёплая, соответствует нежаркому летнему дню в средней полосе России. Поэтому я в стандартном деловом дресс-коде, туфли на лёгкий носок, твидовая юбка, такой же жакет. Голоногая я сегодня, соблазнять никого не планировала, – коварный пацак не предупредил, что умыкнёт меня, – и утепляться ни к чему.

– Садись, – ЧжуВон распахивает передо мной дверцу.

– А мы куда? И зачем? – наконец-то прихожу в себя и пытаюсь хоть как-то управлять событиями.

– Всё узнаешь.

Не получилось уцепиться за штурвал, ну и ладненько. Меньше хлопот и больше возможностей капать на мозги. Тому, кто за штурвалом, хи-хи-хи…

Глава 20
Это вопрос репутации

ЧжуВон действует молча и неотвратимо. В машине сидит ещё какой-то субъект. Довольно невзрачный, здороваемся. Представляется адвокатом Ли. Адвокат, так адвокат, Ли так Ли.

Мне понравилось, что ЧжуВон открыл передо мной дверь, потом закрыл. Молодец, одобряю. Мужчины относятся к животным, поддающимся дрессировке.

Так-так, ЧжуВон идёт в решительную атаку. Решил, что хватит рассусоливать, и тащит свою девушку в берлогу. Кстати, куда он меня везёт? И зачем? Не могу сообразить…

– А куда мы едем? – снизу смотрю парню в лицо. Этот вреднюга делает загадочное лицо в стиле «Всё узнаешь и будешь довольна».

Ладно, узнаю, так узнаю. Парень что-то затеял, поглядим и оценим. Сплаваем по течению, беззаботно болтая ножками. Это приятно и хоть изредка можно себе позволить.

Приезжаем в знакомое место. Тот самый гараж, где я лепила крышку для своего травмированного Корга. Сижу и спокойно жду, пока ЧжуВон открывает гараж, загоняет авто вовнутрь и открывает двери, выпуская меня.

За нами вылезает господинчик Ли.

Я оглядываюсь. Ага, здесь я пилила, мотоцикл стоит на старом месте. Рядышком, кстати, мой стоит. Приютил его в своё время ЧжуВон. А вот и лестница наверх, там у него всё. Красный феррари тоже здесь, большой у него гараж.

Все поднимаемся наверх. Водитель с ещё одним охранником остаются внизу. Опаски не испытываю никакой, в такой ситуации нескромных поползновений ожидать не приходится.

На верхнем уровне в центре столик с тремя креслами рядом, справа от лестницы холодильник и прочие кухонные принадлежности, электроплитка, микроволновка. В углу напротив огороженный блок, я так понимаю, удобства. Ближе к дальнему углу, слева, за занавешенным окном кровать. Не меньше, чем двуспальная, изрядное такое лежбище.

– Всё ясно, девок сюда водишь.

ЧжуВон делает вид, что не понимает, о чём это я.

– Присаживайся. И вы, адвокат Ли.

Передо мной хлопается о столик папка, которой так весело размахивал ЧжуВон. Открываю, угу, понятно. Сама бы сообразила, если бы не. Это он, это он, мой надёжный бастион. «Брачный договор» – вот что красуется на титульной странице. ЧжуВон подаёт мне карандаш.

– За дело, моя принцесса. Правь, согласовывай с другой стороной, то есть, со мной, и вместе придём к согласию. И любви.

– Поразительно. Наверняка сырой, с ним работать и работать, но когда ж ты успел? – и на какие ещё подвиги ты способен, если у тебя сильно подгорит?

Самодовольный пацак усаживается в сторонке, я принимаюсь за чтение, адвокат рядом, как охотничий пёс, всегда готовый кинуться на то, на что укажут. Прежде чем приступить к работе, награждаю ЧжуВона холодным взглядом.

– А ты чего расселся? Я, между прочим, есть хочу.

Принимаюсь за работу, время от времени берясь за карандаш и советуясь с адвокатом, вношу правки. Услаждая моё сердце хлопотливой суетой, вокруг мельтешит ЧжуВон. Хлопает дверца холодильника, гремит посуда, доносится бубнёж в телефон. Запасов у него тут нет, делает заказ в ближайшем приличном ресторане.

Организация обеда занимает целый час. За это время мы с адвокатом основные пункты прочесали. Теперь сидим, обедаем.

– Чего-то не хватает? – спрашивает ЧжуВон помощника. Адвокат его человек, сразу понятно. На вопрос тот отвечать не спешит, мнётся.

– Перцу, по-моему, мало…

– Вы совершенно правы, – вмешиваюсь я, – ЧжуВон при выборе блюд на мои вкусы ориентировался. Возьмите это, – подталкиваю маленькую чашку системы «солонка» с горкой чего-то непонятного и наверняка корейского.

– Как, Юна? Идёт дело?

– Да. Немного осталось.

Остались мелочи, как например, процедура развода. Это как с войнами, не хочешь воевать, готовься к войне и держи порох сухим, а бронепоезд на запасном пути.

После обеда, включился ЧжуВон. Смотрел мои правки, соглашался или нет, уточняли формулировку вместе. Страниц было немного, всего десяток вместе с титульным. Через час поехали в нотариальную контору и ещё через час подписывали заверенные бумаги.

– Госпожа Агдан, я отметил места, где должна расписаться ваша мама. Как только она это сделает, договор вступает в силу с момента заключения брака.

ЧжуВон сказал «Поехали!», не успеваю опомниться, как мы у меня дома, где возбуждённая скоростью событий мама подписывает акт об условиях капитуляции, хи-хи. И тут же едем регистрироваться.

На пути в муниципалитет меня настигает звонок от СанХёна.

– ЮнМи-ян, ты где бегаешь? У нас столько дел, а тебя нет.

Гляжу на часы, ого, не так уж и много времени прошло. Сейчас всего лишь четвёртый час, эй, я что, уже замуж выхожу?! Меня будто мощным водоворотом несёт, и ведь не возразишь, сама на всё согласилась. Не то, чтобы возражать хочется, но что-то больно всё быстро происходит. И от СанХёна надо как-то отделаться, ЧжуВон смотрит с тревогой, а ну, как воспользуюсь предлогом и улизну?

– Саджанним, а вы что в Майами не полетите?

– Почему не полечу? – удивляется СанХён, – Как я могу это пропустить? Лечу, конечно.

– Тогда вы сейчас уже часа три, как спать должны, – выдвигаю неожиданное для него требование, – временная разница с Майами четырнадцать часов. Сейчас там второй час ночи. Это я молодая, легко выдержу сутки без сна, а вот вам и другим советую немедленно начинать адаптироваться к другому часовому поясу. Подумайте, как организовать дело при таком режиме, когда мы должны спать с полудня до восьми часов вечера, а ночью работать.

По мере того, как я вкручивала СанХёну, лицо ЧжуВона всё больше светлело.

И вот мы в муниципалитете. Процедура заключения брака потрясает меня своей обыденностью. Мы в нотариальной конторе дольше возились. Даже торжественности там было больше. А тут хлоп-шлёп, подпись туда, подпись сюда и вот уже сияющий ЧжуВон сгребает меня и впивается в губы под предательскую улыбку мамы.

Возвращаемся. К нам домой.

– Ма-ма-а! Прекрати! – то и дело приходиться одёргивать мамочку, норовящую пустить слезу.

По пути ЧжуВон останавливает машину и влезает обратно через десять минут с объёмным пакетом. Вздыхаю и делаю терпеливое лицо, когда он снова берёт меня за руку. Отнимать не спешу, и желания такого не обнаруживаю.

Мы дома. ЧжуВон и мама суетятся на кухне, сижу и смотрю на них с нарастающим изумлением. Не ожидала такого, мы же в Корее. Мало ли что родители жениха невесту не принимают! Зато мама невесты не против, и ожидалась длинная и по-корейски тягомотная процедура сватовства и прочих глупых традиций. А тут бац-бац и я в дамках, не успев ничего понять.

– За нашу счастливую семейную жизнь! – торжественно провозглашает ЧжуВон и в моих руках фужер, наполненный пузырящимся напитком. Шампанское. И судя по запаху, одно из лучших.

Звонок в дверь, жених, – или уже муж? – выскакивает в прихожую. Пытаюсь вернуть глаза на место, он преподносит мне только один цветок. Но какой! Огромная лилия на длиннейшем стебле и с одуряющим запахом.

– И что с ним делать? – мою растерянность пресекает мама.

– Давай сюда, я разберусь, – уносит цветок из кухни.

Застаёт нас, когда ЧжуВон отправляет меня в нокдаун поцелуем в губы. Вообще чувствую себя безнадёжно проигрывающим схватку боксёром. Меня то и дело ведёт, и не шампанское является причиной. И когда пытаюсь, – надо признать, не слишком решительно, – выгрести против течения, внутри меня что-то блокирует такие попытки. Мне что, так уж хочется стать его женой? Я всего лишь согласилась, не в последнюю очередь по стратегическим соображениям.

Мимо перед глазами проплывают детали обстановки квартиры, мелькнула улыбающаяся мама, ЧжуВон уносит меня из кухни на руках. В моей комнате укладывает на кровать, тут же притискивает собой. Набираюсь смелости посмотреть прямо в глаза. Кажется, зря. Простые у него глаза, обыкновенные, не то, что мои. Но светится в них неумолимая решимость, наполненная нежностью: «Тебе никуда не деться. Ты – моя».

Он потихоньку, не торопясь, ни капельки не комплексуя, расстёгивает блузку, достаёт меня из одежд, как конфету из фантика. Пробую взбрыкнуть, – кстати, зачем я это делаю? – получается слабо. А он поступает просто, протестующее движение нейтрализует поцелуем. Чувствую себя так, будто мои кости от затопившего меня внутри блаженства размягчаются, будто пластилиновые.

– Чжу, куда мы спешим? – пробую притормозить его вербально.

– А что делать? Мне через несколько часов надо в части быть. И так растянул увольнение. Ты через пару дней вообще улетаешь. Что будет потом, никто не знает. А свадьбу мы сыграем, не волнуйся…

– Мама…

– ДжеМин-сии уже нет дома. Ушла она…

«Точно. Они сговорились…».

Жалкие остатки благоразумия смывает, будто я на мину нарвалась. ЧжуВон сглатывает, с восхищением глядя на мою грудь, потом приникает к соску и… Кто ж мог знать, что там у меня мощнейшая эрогенная зона. Я, точно нет, мой сексуальный опыт равен строго нулю. То есть, был равен нулю.

Хорошо я помню только самое начало, когда прижала его голову к себе. Потом урывками. Вспышка ожидаемой боли была острой и мгновенной. Зато всё остальное намного дольше…

Через полчаса, а кончилось всё минут десять назад, стою в ванной нагишом и ревизую потери. Кровь не идёт, но меры принять надо. Всё, что нужно у меня есть, в том числе, кровоостанавливающее. Через пять минут я упакована и запечатана. В трусиках сразу чувствую себя увереннее. Оглядываюсь в зеркале. Несколько легких гематом от чересчур страстных поцелуев, это мы легко стерпим. Главное ничего не сломал. Ну, за исключением…

На минутку задерживаюсь. Одна мысль меня задерживает: как-то странно я себя вела. Не, я знаю, что не фригидна, но оргазм был какого-то взрывного типа, чуть сознание не потеряла. Боль вначале была, но быстро ушла. И… ладно не будем об этом, слегка краснею.

Такое чувство, будто кто-то во мне что-то включил. И это не ЧжуВон. И не полчаса назад. Поднимаю голову к потолку:

– Дорогуша ГуаньИнь! А это не твоя работа? – слегка напрягаюсь и посылаю мысленный запрос. И такое впечатление, что богиня прячется от ответа.

– Ишь, проказница. Давай договоримся, ты больше не вмешиваешься.

Определённого ответа от неё не дождёшься, но уверена, она меня слышит. Да и чего теперь вмешиваться? Все пороги пройдены.

В постели ЧжуВон подгребает меня ближе.

– Юна, а ты та ещё штучка!

– Это что, комплимент? На многое не рассчитывай, – обрубать надо сразу, а то раскатает губищи, – Я выложилась, теперь пару недель, а то и месяц буду спокойна, как сытый удав.

– Это что, у нас раз в месяц будет?! – непритворно ужасается ЧжуВон, – Я так не согласен!

– Хорошо-хорошо, – морщу носик, – два раза в месяц.

Гляжу на его почти по-детски разочарованную физиономию, хихикаю.

– Видишь, какая я покладистая? Ты сказал, что мало, я тут же удвоила норму. Ты рад?

Дохихикалась. Уболтал меня ещё на пару раз. Ещё и потому согласилась, что есть смутные опасения за свою ненормальную регенерацию. Вдруг оно там регенерирует до того, что через неделю снова девственницей стану? Вот будет номер, так номер.

Через пару часов ЧжуВон наконец унимается. Без участия ГуаньИнь, – точно, это её проделки! – было приятно и даже очень, но уже без бешеного сноса крыши. Лежу головой у него на спине, перед глазами… эх, ничего себе, я наследила! Мощную спину украшают две длинные царапины слева и три справа. Хм-м, надо бы обработать, но традиционный пластырь не прокатит. Слишком длинные. А чего тут думать? Кладу руку на спину, слегка сосредотачиваюсь. Ненадолго, царапины это легко.

– Что ты там делаешь, Юна? – бурчит пацак в подушку.

Что делаю, что делаю, много знать будешь! Ещё разок сосредотачиваюсь. Всё, теперь в ближайшие дни гормональный шторм тебе не грозит. У-ф-ф-ф! Теперь можно снова привести себя в порядок. Ухожу в ванную.

– Всё, ЧжуВон, хватит на сегодня! – через несколько минут прыгаю обратно в кровать, – И так перебор!

– Почему перебор? – вяло спорит пацак, – Мы молоды и полны сил.

– Дефлорация подобна хирургической операции в домашних условиях, – назидательно поучаю я, – с использованием подручных инструментов…

– Скорее, междуножных, ха-ха-ха…

– Не важно, – неодобрительно гляжу на него, – главное, что там ранка, ссадина. И нужно время, чтобы она зажила. А то мало ли что может случиться. Врачи утверждают, что нужен перерыв в три-четыре дня. Так что два раза сверху это тебе бонус был.

– Что, правда? – ЧжуВон всерьёз озадачен, – Юна, скажи, что разыгрываешь меня!

Чего это он? Я ж только что ему слегка притормозила выработку гормонов. Временно. Ладно, не буду его сильно напрягать.

– Учитывая особенности моего организма, полагаю, двух дней будет достаточно. Но не пойму, чего ты так разволновался? Ты сейчас в часть умотаешь, меня из-за грэмми на кусочки начнут рвать. Дня через три я в Америку улечу на недельку. Да и период у меня сейчас опасный, от поцелуя могу забеременеть, условно говоря.

ЧжуВон молчит, мысленно выгребая из-под груды щедро наваленных мной аргументов. Получается не очень.

– Ничего, – стоически вздыхает, – у нас будет ещё время. Скажи, Юна, а какая у тебя самая заветная сексуальная фантазия?

Вот это удивил, так удивил! Фигассе, поворот в разговоре! Таращусь на него, не в силах сообразить, что ответить.

– А что такого? – вид невозмутимый, тон рассудительный, – Мы же теперь близкие люди. У нас могут быть общие тайны. Я тебе расскажу про свою фантазию, а ты мне про свою.

Сужаю глаза, глядя на него. Нутром чую подвох. Захотелось неприличных разговоров? Только я сейчас обнулю твои карты.

– Про твою фантазию знают все корейцы, у кого ай-кью выше восьмидесяти пунктов, – небрежно отмахиваюсь я, – Тоже мне тайна века! У них точно такая же: Агдан в их спальне.

Лицо ЧжуВона непроизвольно вытягивается. Во-первых, я выбиваю из его рук замечательный комплимент. Во-вторых, возражать, даже если он мечтал о чём-то другом, невозможно. Как он может сказать, что мечтал не обо мне?! Это немыслимо, это прямая заявка на полный разрыв отношений.

Впрочем, он может попробовать, непроизвольно мои глаза начинают источать угрозу.

– Знаешь, какой твой самый большой недостаток? – вздыхает парень, – Ты слишком умная. Вот что тебе стоило сделать вид, что ты не догадываешься?

– Потому что мужчины сами не любят играть в поддавки, – отрезаю я.

– И всё-таки, Юна, это же не справедливо, – возвращается к рассудительному тону ЧжуВон, – ты знаешь про мою фантазию, а я – нет. Или у тебя их нет совсем?

– А что в этом такого? Опыта не было, о сексе всегда думала только в негативном ключе. Мечтала только о сцене. Хм-м, можно сказать, что моя эротическая мечта – грэмми получить.

Мы поболтали ещё с час. Обсудить было что. Высказала опасения, что служащие, регистрировавшие брак, всё разболтают. ЧжуВон отмахнулся. Их предупредили, да и значения это особого уже не имеет.

– Всё время забываю тебя спросить. Юна, ты какими духами пользуешься?

– «Ice queen», а что? Мне их во Франции после рекламы подарили.

– А до этого?

Вопрос ставит меня в тупик. До Франции я никакими духами не пользовалась. Традиция игнорирования косметики, заведённая Юркиным, какое-то время продолжалась по инерции. Да и сейчас, как минимум, на девяносто процентов я использую только гигиеническую косметику. А мне зачем? Как-то решила подкрасить ресницы и тут же остановилась. Смысла не обнаружила. Ресницы чёрные, умеренно длинные, вот нечего с ними делать, хоть тресни! Губы красить? Они тоже достаточно яркие, не вот прям кричащие, тоже умеренно, но мне хватит. Только бесцветная гигиеническая помада, придающая лёгкий блеск. И так со всем остальным.

– До этого никаких духов не было, – докладываю ЧжуВону.

– Я же чувствовал, – не верит, – От чего тогда я с ума сходил, если никаких духов не было? Такой тонкий, очень изысканный и элегантный запах.

– Это естественный запах моего прекрасного тела, – шучу я и тут же думаю: а это шутка ли?

– Нет, что-то другое. Вроде что-то знакомое… – размышляет над загадкой парень.

– Догадываюсь, что, – я на самом деле догадываюсь, – Всё просто. Утром принимаю душ с мылом, содержащим эвкалиптовое масло. Потом мажусь кремом, чтобы не пересушивать кожу. Иногда пользуюсь дезодорантами или лосьонами. Вот и формируется в итоге лёгкий запах. Приятный, да?

ЧжуВон соглашается, да, приятный.

– Более чем приятный, – уточняет он, – Я от него натурально дурел. Хотя твои нынешние духи мне тоже нравятся. Удачно накладываются. Дай-ка я тебя ещё понюхаю.

Не могу удержаться от смеха, когда он утыкается носом в основание шеи. Щекотно.

В конце концов, отведённое нам время выходит. На прощание целует, увлечься я ему уже не дала. Полностью пришла в себя.