Текст книги "Короли Севера (СИ)"

Автор книги: Funny-bum

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

– Не знаю, может, Даин или Бард переставляли его. А что?

– Забирай кого-нибудь из отряда. Скачите к Барду, найдите стреломет и черные стрелы. У меня есть план, – сказал Торин. – Даже не представляю, сколько сил потребуется притащить стреломет к Мории. И будет ли он еще нужен. Он в прежние времена вроде хранился в Лориене, так пусть в Лориен и вернется, а там разберемся.

Какое-то время Торин рассказывал, что придумал; Ветка немного воспряла, а Леголас Зеленолист, всерьез собиравшийся отправляться в Мордор, согласился, что против балрога стреломет вовсе не повредит, а в Мордор – потом. Леголас забрал Лантира и Арагорна, а также часть гончего листа. Арагорн перевесил вьюки с Крошки на Геста, удостоверившись, что Аркенстон нигде не вытрясло на горных перевалах, а совсем маленький отряд из Торина, Ольвы, Эйтара и гнома Гаина двинулся дальше – к долине Азанулбизар.

========== Глава 29. Ожидание ==========

– Я бы не торопился кидать камень в бездну, – неспешно говорит Торин. – Мы не полностью уверены, что Трандуил выбрался. Мы даже не уверены, что где-то тут сын Ольвы, а не дома. Откуда бы он тут взялся, маленький мальчик? Из Пущи путь не один день. Сейчас, когда мы знаем настоящую цену Аркенстону, торопиться не следует. Единственное существо, которое заплатит за него полную виру – балрог.

– Я в точности слышала душу ребенка! – возмутилась Галадриэль. – А прибыл он… уже позже мы получили известие о волчьем принце. По дороге вдоль Темнолесья неслась огромная стая варгов, и на них были всадники, но не орки. И мы видели варгов здесь – но стая разбежалась прямо перед тем, как вырвалась вода…

Ветка закрыла руками лицо.

В шатре Галадриэль были Ольва и ее телохранитель, Торин, Фили, Балин, Галадриэль, Келеборн, Халдир, Иргиль…

– Почему не слышишь Даниила и Трандуила сейчас? Почему не слышишь их обоих?

– Возможно, они…

– Даже не говори этого вслух, – сказала Ольва. – Пока я не увижу тел Трандуила и Дани, они живы.

Отчего-то в шатре стало очень тихо – и все, кто присутствовал при этом разговоре, повернулись к ней.

Ветка стояла очень прямо, подняв подбородок. Сидеть она не могла – пробовала несколько раз и у нее не получилось. Такие новости и такие разговоры она была способна переносить только стоя на ногах и положив руку на рукоять меча.

– Не начинай себя казнить, – сказала Галадриэль.

– Когда-то давно, – с усилием сказала Ветка, – неосторожное слово Трандуила, которое не имело под собой никакой темноты или предательства, привело к неосторожному моему поступку. Теперь случилось похоже. Я последовала за своей обидой, а он – за мной… и за своей ревностью. Но теперь я здесь в окружении войск и стражи, а он вместе с нашим сыном – где-то там… близ озера Келед Зарам. Как и я была с нашим сыном одна на дорогах Средиземья. Жив или мертв, цел или ранен – это отголосок той истории. Я прошу Эру, чтобы его путь был проще моего. И пока я не увижу их тел, мой муж и мой сын живы для меня.

– И он так говорил, – тихо произнесла Галадриэль. – Пока не увижу сам…

– Кто и чего там у вас в семье сделал первым, – буркнут Торин, – еще неизвестно. И не о том речь. А вот что делать сейчас… не штурмовать же Дол Гулдур. И, надеюсь, не в Мордор следовать.

– Кто знает, – проговорила Галадриэль. – Из Нен Келедриля вытекает одна река. Она вливается в Келебрант, а Келебрант – в Нимродель, но уже в Лориене. А вот после Лориена Нимродель становится широкой и сильной и уходит в Андуин, а Андуин течет на юг, мимо Мордора.

– Владыка не щепка, – подал голос Келеборн. – Если пустить по течению сухую ветку, она, может, и доплывет до Андуина. Но это все не великие реки, а малые, извилистые, с затонами. У них не так много силы и воды. И это реки нашего народа, способные поддержать силы эльфа и сохранить его жизнь. Дозоры, сколь позволяет бедствие, ходят вокруг озера, а половина отряда Трандуила ушла вдоль реки вниз, хотят обшарить берега до Лориена. Это предгорья, не ваша пустошь близ Эребора, где все ровно, просто и понятно. Тут есть утесы и скалы, ручьи, опасные овраги-ловушки. Но если предположить, что Трандуил и сын его доплывут хотя бы до Келебранта, дальше Лориен поможет им. Мы неизбежно отыщем их. Зачем тебе нужен был стреломет, узбад?

– Я хотел установить его против ворот Мории. Мы широко распахнем ворота, и если переговоры пойдут не так, как я задумал, стрелометчики выстрелят. Не знаю, какой металл может взять балрога… но это точно не мифрил, – задумчиво сказал Торин. – А уже если и совсем не так все пойдет, будете палить по нему в воздухе.

– В Лориене есть стреломет, – спокойно сказал Келеборн. – Он сломан и многие столетия починить его не удавалось. Мы оставили его как образец на случай, если потребуется строить новые. Ты сказал, узбад, что балрог много меньше дракона. Могут твои мастера выковать и соорудить пару стрелометов поменьше? Тащить большой от Дейла – месяц.

– Твоя правда. Но тогда надо и Леголаса вернуть, – выговорил узбад. – Что, Ольва, есть у тебя еще гончий лист с собой?

– Есть немного, он как-то резво пошел в этом… путешествии.

– Иначе лихолесского принца не нагнать. А ты, лорд Келеборн, показывай свой стреломет. Мои мастера готовы. И песенками балрога развлечь, и работу выполнить.

– Здесь был Даня, Даниил Анариндил, – снова обратилась к главному Галадриэль. – Его фэа я слышала так отчетливо… он спасал отца и звал благие силы на помощь… но самого Трандуила я так и не расслышала. Кто знает, что могло случиться с ним…

– Не слышно фэа ни отца, ни ребенка, – важно выговорил Саруман; все время, пока в шатре здоровались и разговаривали, он вкусно доедал жареную куропатку. – Уж конечно, два таких великих мага, как я и леди Галадриэль, не пропустили бы такую мощь, как Трандуил. И уж конечно, не следует злить такую силу, как балрог. Мы же не желаем великих горестей Средиземью? Кто знает, какой гнев он, раненый, обрушил бы на Лориен в первую очередь, ибо Золотой Лес ближе всего к Восточным вратам. И я, как старейший здесь, готов взять Аркенстон и исполнить договор. Если Владыка у балрога и в магическом сне, то понятно, отчего мы его не слышим. И тогда, получив камень, он вернет Трандуила. Что же до его отпрыска…

– Не дам Аркенстон, – сказал Торин.

– Но камень не принадлежит тебе, Торин Дубощит. Или же ты забыл, что подарил его эльфам Лихолесья?

– Я его подарил Трандуилу и Ольве. И никому больше. Ей решать, раз уж так.

– Торин там был, мудрейший, – сказала Ветка. – Говорил с чудовищем. Он договаривался. Ему идти.

– Что же, – проговорила Галадриэль быстро, – вы устали. Вы спускались с перевала и затем скакали с помощью гончего листа. Все прибывшие должны отдохнуть… и завтра принимать правильные решения. Келеборн, пошли за остатками стреломета. Тут оружие, способное бить в воздух, и верно будет не лишним. Иргиль, ты дашь кого-либо из своих эльфов, кто поскачет за Зеленолистом?

– Морны, варги… я пошлю двоих. Мы отослали уже твоих и наших лихолесских воинов в разные стороны, наугад, – чуть сердито сказал Ключник. – Если что, все силы рассредоточены, все разбрелись и даже нас здесь никто не охраняет, лишь мы сами. Я бы поговорил с лордом Келеборном – поисковые отряды покамест вернуть, лагерь на всякий случай укрепить, дальше действовать спокойнее. Мы двое суток не спали и прочесали все окрестности озера. Искать не перестанем. Но нужно подумать. Никаких следов не видно – кроме того, что почувствовала леди Галадриэль. Варги разбежались. Что делается в Сумеречье, мы не знаем. Хорошо хоть Повелительница нашлась.

– Я не терялась, – буркнула Ветка. – Правда, пойдемте спать.

– Ты можешь остаться в этом шатре, – сказала Галадриэль.

– Я пойду к своим кхазад, – Торин поднялся, искоса глянув на Ветку. – Они заслужили благодарность узбада.

– Что же до планов вернуть поисковые отряды, – говорил Саруман в спину Келеборна, выходя из палатки вслед за прочими, – то он мудр. Ибо что же попусту тратить время и силы. И так очевидно, что…

– Какой же противный дед, – выговорила Ветка тихо. – Хоть бы шляпа приехал, без него чего-то не хватает. Эйтар, ты сегодня не будешь стоять на страже. Ступай и выспись. Иргиль найдет кого-нибудь… или Халдира попроси прислать.

– Да…

Ветка тормознула около ложа.

– Что такое? Ты в порядке?

– Н-не совсем…

– Так. – Ветка села. – Иди сюда и рассказывай.

– Я не сказал Леголасу, что…

– Увы… это придется сказать. И ему, и Кили. Я бы скрыла, если честно, – грустно произнесла Ветка. – Арагорн, видимо, не трепло. Я тоже. Радагаст… как повезет. Но такие вещи открываются всегда в неподобающий момент и меняют все. Это как носить в кармане флакон с ядом, прольется – не прольется.

– Я рос с ним… мы друзья с детства.

– Охохо. Кили я возьму на себя, когда поправится…

– Не нужно. Это мое дело.

– Эйтар, – выговорила Ветка, пытаясь стащить сапог. Телохранитель встал на одно колено и помогал ей разоблачаться. – Я могу догадаться, о чем ты думаешь. Тауриэль не будет хорошо в Мордоре. Она не станет Темной владычицей. Ей не будут поклоняться народы. У Саурона есть силы и время лишь на тех, кто ему интересен. Ее будут мучить, причем скорее всего не сам майа, а его евнухи. Но это был ее выбор. Выйти замуж за гнома – был ее выбор. Позвать тебя во вторую ночь… был ее выбор. Но спасти ее – был твой выбор. Если бы тогда ты… мм… поступил как бесполый эльф, во-первых, не факт, что не вмешался бы Эстель – я видела, что именно он думает. Что справился бы не хуже. И во-вторых, если бы она тогда умерла, никто не простил бы себе до конца дней. Мы попросту дали бы ей сгореть в ее собственном ядовитом огне…

– Но и затем быть с ней – был мой выбор, – проговорил Эйтар. – А это уже предательство. И мое, и ее.

– А тогда чем думал?

– А на что это было похоже?

– На то, что у вас любовь, – честно сказала Ветка. – К вам даже кролики набежали поближе, энергией заряжаться. Вода в реке светилась.

– Я был ошеломлен. Я не думал, что это так прекрасно. Даже без… без истинной любви. Просто голос тела. И как ты говорила… влюбленность. И еще я думал, ей все еще… надо. Вдруг она без этого снова начнет погибать, – убитым тоном сказал Эйтар.

– Ну на этом и остановимся. Ей было надо. Я подозреваю, что в этом зелье может вообще наночипы, и поэтому действие такое длинное… Тауриэль, конечно, бросилась в пасть морна от смущения и от ужаса, и Леголас тут, и Кили… я бы на ее месте, может, тоже так же сделала… но слава Эру, я на ее месте не была… но может, Тауриэль так поступила и потому… что действие зелья не такое простое, как кажется… женщины должны рожать орков… и хотеть рожать еще, чтобы надолго… прости, я засыпаю…

Эйтар стащил с Ветки кольчугу, уложил ее и накрыл. О чем хотел спросить – о том не вышло.

Бросил себе на пол плащ, подобрал одну из упавших подушек и сел, прислонившись к ложу Ольвы. Он так устал, что идти куда-то не счел нужным, и затем – варги. Морны. Наугрим. И мало ли кто еще.

Повозившись, телохранитель уснул крепко, но неспокойно.

***

Только теперь Торин сумел оценить все бедственные последствия попытки овладеть Морией.

Наугрим, пользуясь передышкой, считали павших, собирали воедино остатки имущества, доспехов; мифрил уехал вперед и двигался к Мории – и узбад, глядя на оставшихся преданных ему безмерно гномов, понимал, что это и есть его единственная ценность. Не власть и не новые владения, а те, кто доверился ему всей душой, и то, что они могут все вместе.

Еще бы Ольву. Но, что же.

Фили открыто считал дни, чтобы поехать, наконец, в Дейл. Но честь и преданность всех пока что удерживали здесь.

Торин задумчиво катал Аркенстон в ладонях.

Балину тесали гробницу. Сам он следил за работой со своего стульчика. Торин велел указать Балина государем, так как «я-то король-под-горой, все же, Эребор мой; а ты всегда был нашим истинным предводителем в силу мудрости и опыта».

Возле Мории поставили временные печи и кузнецы готовились к работе.

Прибыл вооруженный до зубов отряд из Сумеречья.

И сомнений никаких не осталось – Галион, покинувший ради такого случая дворец и его винные погреба, рассказал все о том, что Даниил Анариндил и его тайли лаиквенди Мэглин отправились в путь на варгах, которых привел Сет.

– Долг Гулдур вычищен и полыхает, полыхает снова, – проговорил он. – Глорфиндейл, учитывая последние события, останется при Йуллийель, чье сердечко рвется в тревоге, и при ее тайли Эллениль, как только вернется с южных границ во дворец.

«И при наших запасах алкоголя», – прочиталось в недосказанном, но Ветка даже не улыбнулась.

«Бедные мои дети, я же сама пожелала им реальной жизни, полной опыта и тревог. Воистину… бойся своих желаний. А Мэглин… Мэглин с Даней. И это дает надежду»…

Эльфы Лориена доставили стреломет. Мория молчала. Вестей из Ривенделла также не было пока что. Не прилетали новые морны, не вернулся пока что Леголас Зеленолист.

Леди Галадриэль пришла к Ольве Льюэнь с Фириэль.

Ветка была не в духе.

– Я не хочу никаких подробностей, – резко сказала она. – Но разбираться все же надо, как это ни омерзительно. Давай я сама скажу. Ты влюбилась во Владыку и считала, что станешь наилучшей Королевой.

– Почти так, Повелительница. Трандуил дозволил мне прислуживать тебе, но я видела, сколь ты ничтожна, – спокойно сказала Фириэль. – Иримэ предписала тебе другое зелье – в другом разведении, которое и вправду лишь успокаивало бы сон, убирая кошмары. Я оставила цветочные капли, чтобы ты понемногу лишилась того, что Владыка считает твоей силой. Я не учла, что и Трандуил будет пить это сладкое вино, которое обычно ему не по вкусу, вместе с тобой. Но так было даже лучше. Вы отдалялись друг от друга. Не знаю, нашлось ли бы там место для меня, но то, что не каждый в Сумеречье принял тебя, ты должна знать. А что до меня… я люблю мужа, как далеко бы ни ушел он от наших нынешних рубежей.

– Идейная, значит. Да никуда мы не отдалялись, – буркнула Ветка. – Если ты подслушивала и подглядывала, могла это понять. Просто иногда малая капля приводит к большой беде, если подлита она рукой предателя. Леди Галадриэль, как у вас казнят, если случается подобное?

– Тебе решать, Повелительница Сумеречного Леса, Ольва, – Галадриэль невольно прихватила кинжальчик на талии за рукоять. – Вообразить не могу такую нечестность и нечистоту кого-либо, приближенных к нам с Келеборном. С Иримэ также поговорим со временем, ибо я Фириэль не верю и Трандуил рассказывал немного иное.

– Ну есть у меня один вариант казни, выдать ее замуж за Лантира, – буркнула Ветка. – И поскольку подобное лечат подобным, накапать на нее орочьего зелья. Раз десять. Чтобы обоих немного прожарило. Но пока ищем Ри… Владыку – казнь будет иной. У нас в друзьях наугрим. Многие из них годами не лечили свои раны, не мылись, не… ну словом, я отправляю Фириэль к узбаду. Я обрисую ему, чем она виновна. Мыть, лечить, разбираться, что болит, готовить правильные зелья, и ни разу не показать, что ты расист… Что гномы неприятны тебе. Все им отстираешь, приведешь в порядок. Когда последний из кхазад будет здоров, причесан, чист и пахнуть станет прекраснее, как эльфийский принц – поговорим далее.

Фириэль не то чтобы изменилась в лице, но пригорюнилась.

– Если могу выбирать, предпочла бы кару с синеглазым нолдо, Повелительница.

– Явится – спросим его. Я понимаю так, что в Сумеречье ты не вернешься. А вот где и на каких условиях будешь жить дальше – решит Трандуил.

Гномы ковали два стреломета, взяв металл от старого, изломанного.

Иргиль, Галадриэль, Ветка, Галион, Торин и многие другие спорили около свитков карт, вспоминая малейшие заводи, затоны и тайные заимки у Келед Зарам и прилежащей реки.

Спустя еще два дня вернулись Леголас с Лантиром.

Фириэль несла свою кару – когда Торин узнал, в чем было дело, решил не стесняться. Целительнице выложили все – загнившие раны и опрелости, натоптыши и почерневшие ногти, отбитые в железной обуви; грязную одежду, спрессовавшуюся за дни в Мории потом и кровью, пропахшую гномами; сопливые носы и прокуренные рты с коричневыми зубами. «Собственно, и такой бывает карма врача, – бурчала Ветка. – Пусть практикует. А то дворцовая жизнь бабе как-то не зашла, раз на отравительство потянуло».

Галадриэль заметила, что будь тут Синувирстивиэль, ей бы в голову не пришло считать такое карой – для той не было малых и больших ран, малых и больших телесных бед. Просто труд целительницы.

========== Глава 30. На помощь! ==========

Мэглин, почти потеряв силу и жизнь, попробовал вдохнуть грязь – и закашлялся. Рывком сел, выдирая из липкого плена руки и ноги; очнулся окончательно – вспомнил, вскочил, и тут же начал тонуть.

Он был где-то в стороне от озера, там, куда докинула волна, поднятая кипящим валом, среди камней и скал.

Мэглин не сомневался ни секунду, свет сердца вел его – он бросился по грязи, которая держала, как патока муху, ползком, плашмя; и сперва нащупал, откопал Даню; мальчика крепко прижимал к себе Трандуил. Не было времени, не хватало рук; и Мэглин снова вдыхал и вдувал жизнь в одного и во второго, до тех пор, пока Даниил не приоткрыл глаза… пока грудь Трандуила не поднялась для вздоха. И только затем упал сам – сумел еще отползти в сторону, к камням, чтобы снова не утонуть.

Второй раз лаиквенди очнулся, когда ощутил, что кто-то обдирает ему кожу с лица. Это был Сет: жестокая псина размером с лошадь, выведенная как ездовое животное орков, доползла до своих эльфов и всем вылизал лица, вынуждая дышать и приходить в себя. У Сета были перебиты задние лапы. Второго варга, подчинившегося вожаку и исполнившего приказ, видно не было.

Мэглин разглядел два бессильно раскинутых тела и снова собрал все мужество в кулак. Мальчик был прав – только на волках они могли попасть в нужный момент в нужное место. Нужна была великая неосмотрительность… или мудрость, чтобы поверить ему и пуститься с ним в такую дорогу, подвергая опасности…

Но кто же из детей провидец, кто обладает такой великой мощью прозрения?.. Кто маг от рождения и маг по сути – Даниил или Йуллийель? И как же они с Эллениль прозевали такое, отпустив себя в радости и счастье возни с малышами…

Огромная стая варгов, копаясь в грязи, нашла короля. Двумя парами рук это было бы невозможно.

Подтягивая сломанную ногу, Мэглин дополз до Дани – мальчик дышал шумно и часто. Ощупал – цел. Подышал в лицо, сказал несколько целительных слов, сдувая жар с обожжженой кожи, вытянул повыше – положил к Сету, который бессильно валялся, подставляя маленькому хозяину обляпанный горячей глиной мокрый бок. Анари вздохнул глубоко и сразу перестал частить, засопел тихо и ровно. Волчий принц.

Трандуил оказался невероятно длинным и, несмотря на хрупкость, тяжелым, словно его изваяли из мрамора. Его вытащить было сложнее, но Мэглин, много раз возвращавшийся сам и возвращавший других от самой дальней черты, не сдавался. На птичий скок, еще немного; руки, ноги по очереди. Стащил и бросил кольчугу. Да, эта возня в остывающей черной жиже ничуть не походила на благородное спасение, но…

Наконец, они оказались на пригорке. Спал Сет. Спал Даня. Трандуил лежал недвижно, изредка и неровно вздыхая, вне всякого сомнения живой, но потерявший все силы, сколько их могло быть у эльфа, у мага и у короля. Черная ядовитая вода разъела его безупречную кожу, она сходила лоскутами, язвы начали кровоточить. Иссушенные воздухом близ огненной реки волосы попросту обломились, и больше всего голова Владыки Лихолесья сейчас напоминала непокорную головушку Ольвы Льюэнь, когда она только ступила на землю Арды копытами неугомонного гнедого Герцега. Одежда была разорвана в клочки и то ли обуглилась, то ли оплавилась, то ли истлела от жара и яда – его величество был практически наг.

Мэглин оглянулся – вода! Где здесь чистая вода? Во что ее набрать?.. Задача не из простых… вся долина, все укромные роднички, питавшие Келед Зарам, все было уничтожено бедствием, и там, где раньше без труда проезжали конные, стыла и схватывалась потрескавшимися плитами черная грязь.

Сет заскулил и снова пополз. Один распадочек, еще один – лежа на боку, варг, вывалив язык, начал копать, скрести широкой когтистой лапой – и докопался до уцелевшего ключа чистой, ледяной воды. Тут даже осталась небольшая ложбинка с нетронутой летней травой и парой деревьев. Мэглин сперва перетащил Даню, и дорога в двести шагов далась ему как путь через Мордор. Затем сам ползком, волоком дотащил Трандуила, понимая, что сдирает его и без того поврежденную кожу и еще больше калечит свою ногу. Но…

Родник, трава – все это внушило надежду.

Мэглин промывал лицо Дани под чистой тонкой струйкой, когда полянку накрыла крылатая тень. Мэглин замер и медленно поднял взгляд вверх.

Морн не заметил их, но летучая тварь явно кого-то выискивала, вертя башкой на длинной тонкой шее. Мэглин выдохнул, когда существо, видно, не отличавшееся умом драконов и их зловещим чутьем, улетело, и занялся Трандуилом и собой.

Нарвал лоскутов из остатков одежды – наложил шины себе и волку. Отправил варга сохнуть на пригорок, пока солнце не скрылось за горизонт – чтобы тот смог служить теплой постелью ночью. Еще раз провел ладонями по волосам Анариндила и убедился, что мальчик нигде не поранился, а лишь потерял силы, исполняя великую магическую задачу – собрать волков, спасти отца. Уложил Даню поглубже под навес камней, в пещерку, на случай нового визита морна.

И затем сел, прислонившись к живому дереву спиной, обнял Трандуила, положил его к себе на колени. Зачерпывая светлой воды, начал омывать ему лицо и плечи, тысячекратно жалея, что все, что у них есть – лишь вода, но и та была благом и спасением. Высокий лоб, царственный профиль… на руках у лесного эльфа лежал мальчишка, которым Трандуил был столетия назад. Исхудавший, но не утративший божественного рельефа плеч, рук ног; потервший свои длинные волосы, но ни капли своей невероятной красоты – даже теперь, когда кожа сходила лоскутами и кровоточила.

– Возвращайся, йон, возвращайся, мой король, – шептал Мэглин. – Ты прошел через такой ужас, который я не могу себе представить… что же выкинуло тебя без сил, без веры, в черную грязь долины Азанулбизар… что преследовало тебя и питалось тобой… но сейчас твой Анари тут, и маленькая Йуллийель поет тебе, и все эльдар этого подзвездного мира ищут тебя и отдают тебе тепло своих сердец… я буду петь тебе, позову тебя от самых дальних границ, или уйду вместо тебя, потому что мне нет прощения… это я позволил Ольве уйти, не поняв до конца, как сильно ты теперь опираешься на нее… люблю тебя, мой мальчик, как всегда любил своего сына, и никогда не делал никакой разницы… приходи в себя, открывай глаза…

И только когда на небе ярко засияла звезда Эарендиля, Трандуил пришел в себя.

– Анари?..

– Он здесь… он спит…

– Как вы… что…

– Все потом, мой мальчик, все потом…

Все трое обнялись на боку тяжело дышашего варга и уснули – уже не зловещим сном смерти и последних рубежей, а живительным сном, возвращающим силы.

***

Утром солнце не сразу достигло убежища спасенных. Мэглин просыпался тяжело, а когда проснулся – понял, что одна рука обнимает Трандуила, но вторая просто лежит на варге. Где-то очень далеко, на грани слышимости звенели голоса эльфов, а вот Даню, который кричал, стоя на камне, было слышно очень хорошо…

Мэглин распрямился, потянулся наверх и сдернул мальчика под камень:

– Тсс!

– Что такое? Это же… это же нас ищут, ищут ада!

– Погоди кричать. Найдут обязательно, долина не так велика. Но вчера я видел тут опасное существо, с крыльями. Черного морна. Они служили когда-то Саурону… и, возможно, он разыскал их снова. Морн будет здесь быстрее эльфов.

– Анари! – воскликнул Трандуил, садясь, – Анари…

Даниил и Трандуил обнялись и сидели так очень долго.

– Ты на себя не похож, – сказал Даня. – Ты… без волос! И голый!

– Я спасался от балрога, – серьезно проговорил Трандуил. – Счастье, что я вообще здесь, с тобой… но как… как вы попали сюда? Мэглин? Даня?

Мэглин взобрался на камень и следил за краешком плаща эльфийского всадника, исчезающего на самом пределе видимости в серых камнях почти по ту сторону озера.

– Они ищут нас ближе к Келед-Зарам. Мы в стороне, так как я оттащил вас к воде… к этому ключу. Мне кажется опасным кричать, что-то не так… Владыка, тебя держал в плену балрог?

– Я расскажу, но… обьясни сперва, как тут оказался мой сын… как?.. Как ты посмел вывести его из Леса, допустить, чтобы он был подвергнут великой опасности?..

– Папа, я пошел сам, я приказал! Я же принц! Мэглин не виноват…

– Я сам буду решать это… кто виновен. Лаиквенди?

– Да, мой король. Я пошел с Анариндилом как его тайли, послушав его приказ, так как и он, и твоя дочь Йуллийель были уверены, что ты в опасности. Дети знали, когда и как тебя искать. Мы прибыли сюда на варгах, во главе великой стаи, которую видело, наверное, все Средиземье, – сказал Мэглин. – Варги отыскали тебя в грязи… и мы были бы спасены, так как эльфийские станы совсем неподалеку, но из-под Мории хлынула черная горячая вода, которая смыла нас в сторону. Вчера я видел над нами морна, и поэтому сейчас запретил Дане кричать. Вот и все.

– Я так думаю, – выговорил Трандуил медленно, – что и Ольве именно ты помог уехать. Что за черный год. Предательство в моем дворце от тех, кого я и заподозрить не мог.

– Я никогда не предавал и не…

– Даже не начинай. Мой сын здесь, в опасности, и морн летает над расщелиной, отыскивая нас.

– Папа, но Мэглин спас тебя! И меня тоже!

– Спас, – тихо сказал Трандуил. – После того, как его виной мы чуть не погибли. Я буду решать его судьбу.

– Папа… но ты назвал Мэглина отцом, – тихо, с нажимом выговорил Даня. – Ты не сказал бы так, если бы не чувствовал на самом деле…

– Погоди, Анари. Ты решишь, Владыка. Но давай сперва доберемся до эльфов. Нас ищут, я видел поисковый отряд, – Мэглин заговорил совсем размеренно и спокойно, стараясь не морщиться из-за пульсации в сломанной ноге. Затем отвернулся, подобрал пару ровных палок. Оторвал от своей одежды рукава и принялся мастерить шину.

Трандуил, шатаясь, встал. Любое прикосновение к чему-либо давалось ему нестерпимо больно.

– Мое оружие?.. Кольчуга?

– Все пришлось бросить, когда мы нашли тебя. Ты тонул в горячей грязи.

– Ада, мы же не оставим Сета? – взмолился Анариндил. – Только благодаря тому, что он повез меня, привел варгов, мы сумели тебя отыскать!

– Мы не очень далеко от лагеря перед Восточными вратами Мории, – негромко сказал Трандуил. – Думаю, мы без труда дойдем до эльфов, возможно, за день, и приведем помощь Мэглину и Сету. Пойдем мы с тобой. Анариндил, ты же готов идти как настоящий воин, настоящий разведчик, тихо и не оставляя никаких следов?

– Я готов!

– Сет и вправду не сможет идти, – сказал Мэглин. – Я наложу ему шины, но лапы его перебиты. Вы пойдете за подмогой, я останусь сторожить варга. Наберу рыбы, пока она не начала тухнуть, накормлю его.

– Все бы хорошо, – задумчиво выговорил Трандуил. – Да вот только…

– Да, Владыка. Это семейное. Хотя в твоем случае это свойство проявилось впервые, – с почтением сказал Мэглин. – Ты голый.

– Куда поехала Ольва?

– В Ривенделл и затем в Шир и в Гавань. Она хотела понять. А заодно избавиться от действия зелья. Она сочла, что вашим детям нужен новый дом, который позволит им видеть не только и не столько Сумеречный Лес, живущий по своим законам, сколько все Средиземье, и с полным пониманием выбирать между уделом эльдар и людей.

– Одна?

– Нет.

– С кем она поехала, лаиквенди? – грозно рыкнул Трандуил.

– С Эстелем, воспитанником лорда Элронда. Также я договорился с Глорфинделем, что он при возможности отправит к ней ее телохранителя, Эйтара.

– И Лаурэфин! И он!

– Ты обидел его. Ты был неправ. Ты оскорбил при нем Ольву Льюэнь, честью и жизнью которой он весьма дорожит, – нейтральным тоном сказал Мэглин.

– Я оскорбил?.. Ольву?..

– И витязя одновременно. Ты попросил, чтобы он положил ее в сундук и в сундуке доставил тебе.

Трандуил помолчал. И прошептал:

– Я сказал это в сердцах… почему она снова бежала, точно не было всех этих лет… почему не поговорила?

– Но она написала тебе. Владыка, у нас один комплект штанов на двоих, – тем же подчернуто спокойным, нейтральным тоном выговорил Мэглин. – Я охотно уступлю их тебе и останусь с варгом, однако…

– Я целиком одет, – сказал Даня, – хотя и очень грязный. У меня сохранился мой кинжал. Я быстро найду помощь и приведу ее. Отпустите меня!

– Нет! – сказали хором и Мэглин, и Трандуил.

– Я призову варга, дикого варга, и доскачу в миг!

– Зови двух варгов, – проворчал Трандуил. – Мэглин…

– Я понял, мой Владыка. Сейчас…

Даня отошел на камень и начал озираться; он знал, что его воинство не разбежалось слишком далеко. Затем принялся тихо посвистывать.

Сет заворчал, поднял клыкастую башку и завыл.

На всех троих у них был кинжал Мэглина, так как колчан со стрелами, лук и портупею с мечом сорвало во время потопа, и короткий кинжал Даниила. План был прост, а подмога недалека, и несмотря на то, что Трандуил страдал от ожогов, ощущая себя так, будто его ободрали заживо, мир начал приобретать некие понятные формы.

Из кустов выскочила некрупная серая волчица, облизала руки Даниилу, затем нос Сету. Мэглин готовился ожидать вместе с Сетом, и вдруг вскинул подбородок и повел ухом…

Трандуил также насторожился и схватил Мэглина за запястье. Потом максимально спокойным, ровным тоном выговорил:

– Анари, я все же думаю, что мне негоже оставлять тут моего… оруженосца… твоего тайли без штанов. Скажи, ты сможешь управлять волчицей?

– Конечно!

– А сможешь сам добраться до стана эльфов и привести помощь?

– Ада? Ты правда позволишь?

– Только скачи очень быстро… очень быстро. Под деревьями. Не оборачиваясь. Хорошо? Не слишком-то прилично нам быть здесь в таком виде, а тебе на это смотреть.

– Я быстро! Папа, Мэглин, спасибо! Я очень, очень быстро!

– Поезжай! – голос Трандуила едва не сорвался, но все же он овладел собой:

– Прямо сейчас!

Мальчишка запрыгнул на спину варжихи и свистнул – молодая волчица мгновенно поскакала широкими плавными прыжками.

Мэглин с Трандуилом спина к спине прижались друг к другу возле оскаленного Сета – и всего несколькими мгновениями позже встретили атаку орков. Встретили без малейшего шанса на победу.

Даниил несся тенью, вжавшись в шерсть волчицы. Услышав крики, мальчик затормозил и повернулся… вскрикнул, и снова погнал волчицу вперед – туда, где за топкой грязью была помощь.

Огромные ездовые варги с заточенными клыками в смрадных пастях, с орками на спинах преследовали его.

========== Глава 31. Король остается королем ==========

Молодая варжиха легко стелилась над камнями, а боевые ездовые варги под орками, несмотря на их мощь и стать, заметно отставали. Серая варжиха выпрыгнула на сухой распадочек, поляну, усыпанную огромными валунами. Даниил остановил волчицу и развернулся лицом к преследователям.