Текст книги "В прятки с реальностью (СИ)"

Автор книги: Ежик в колючках

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 45 страниц)

Кевин отстраняется от меня, глаза его закрыты. А мне так хочется заглянуть в них, увидеть так давно не мелькавшую там страсть, понять, что все, что между нами происходило последнее время – это всего лишь ширма, попытка сбежать от настоящего… Я ладошками оглаживаю его лицо, он рвано вздыхает, еще больше зажмурившись.

– Кевин… Кев, посмотри на меня…

– Я не могу… Я… Это такая пытка быть с тобой рядом, Ани…

Я притягиваю его к себе и сама целую, потому что сил сдерживать свое желание у меня уже нет никаких… Я чувствую его возбуждение, вижу как он хочет меня, и не понимаю, что его сейчас останавливает. Не пора ли плюнуть на все, Кевин? Он вдруг глухо застонал, накрыл меня собой полностью, придавил к земле. На секунду отстранившись, он встретился со мной глазами и я просто растворилась в бушующей там страсти. Он оглядывает мое лицо, будто хочет убедиться, что это действительно я, снова впивается в мои губы, а я таю, таю от его прикосновений… Голова кружится невозможно, все тело налилось тягучей истомой, что не шевельнуться. Язык раздвигает мои губы и меня заполняет он весь, я чувствую только его, он мой мир, моя вселенная, он это я. Сладкая ноющая боль сконцентрировалась внизу живота, стала растекаться именно оттуда, охватывая вожделением. Он присасывает мои губы поочередно, терзает, почти кусает до крови, я обнимаю его, до судорог в руках. Мне так хочется быть ближе к нему, ну же, еще ближе… Пальцы зарываются в его волосы, все еще влажные, темные, запах его тела заставляет всю меня пылать от страсти, поцелуи уже совсем не нежные, а требовательные, наглые, совершенно бесстыжие.

Кевин стягивает с меня оставшиеся мокрые тряпки, и сам раздевается до конца. Я смотрю на него и никак не могу поверить, что это происходит со мной, от его взгляда, такого сумасшедшего и горячего, меня начинает потряхивать, но уже не от холода, совсем не от него. Я умираю от его потемневшей от похоти радужки, сейчас почти синей, я сгораю под его взглядом, теку и плавлюсь. Кевин нависая надо мной сверху, продолжает меня зацеловывать, а я его и не тороплю. Я ничего не знаю, только одно, сейчас он мой и я хочу эти мгновения продлить настолько, насколько это, вообще, возможно. Он гладит меня пальцами по щекам, будто хочет впитать подушечками каждую мою клеточку, обводит губы, а я, поддавшись порыву и помня как ему это нравится, втягиваю его пальцы губами, слегка посасывая, срывая у него судорожные вдохи.

Пальцы опять сменяют губы, беспардонно пленяя, растравливая и без того бушующее возбуждение, заставляющее от нетерпения ерзать под ним. Его язык, последний раз прокатив по губам, оставив на них влажный вкусный след, продолжает свое путешествие по щеке и вниз, туда где сама чувственность, лаская и прихватывая. Добирается до нежной жилки на шее, я закрываю глаза и плыву, плыву на волне блаженства. Он обводит шаловливым языком все потаенные местечки, о которых он знает, он помнит, не забыл, как сделать мне приятно… Он гладит меня, шарит по моему телу, я чувствую, как подрагивают его руки, когда он прикасается ко мне. Горячая ладонь сжимает грудь, и она моментально откликается на ласку, стягивая сосок в тугую горошину под его рукой. А я никак не могу досыта впитать его, мои ладошки разгуливают по его спине, рукам, плечам волосам, тело подается навстречу ему, изворачивается, отдается полностью и безотчетно. Сдерживать себя совсем не получается, все мое существо отзывается на его касания, ласку, обжигающие взгляды.

– Ани…

– Знаю, Кевин, все знаю… Просто возьми меня, я так тебя хочу, Кевин… – почти выстанываю я ему в губы. По его спине прошла едва ощутимая дрожь, и он со стоном толкнулся в меня, невозможно горячий, просто раскаленный, заполнив мою плоть сразу всю и полностью, став будто моим продолжением… Меня изнутри пронзило безумное наслаждение, я выгнулась и застонала уже в голос и, всхлипнув, опять нахожу его губы.

Сердечко мое просто заходится, из горла вырываются какие-то невразумительные хрипы. Тело извивается под мужчиной, ловя тончайшие грани удовольствия. Я до капли вбираю каждое его движение во мне, его одного, восхитительного, бесподобного… Бедра порывисто толкаются ему навстречу, сжимаясь, заставляя любимого рвано хватать воздух ртом.

– Аниша, Ани, девочка моя… – шепчет Кевин, а у меня от его голоса все вибрирует, острота ощущений просто на пределе. Я твоя Кевин, я вся, совершенно, абсолютно твоя. И мне больше никто не нужен, – я так хотел тебя, так давно…

Знаю, любимый, знаю… Я ведь не меньше мечтаю о тебе… Его темп убыстряется, он весь в напряжении, мышцы, перекатывающиеся под кожей, каменеют. Каждое движение моего единственного мужчины, каждый звук, каждый загнанный вдох отдается во мне пиком блаженства, я чувствую, ощущаю, что я сейчас не просто кончу, я взорвусь, вспыхну, детонирую прямо тут. Мне хочется не просто стонать в голос, мне так хочется кричать, выкрикивать его имя.

– Кевин! Кееевииин!

Наслаждение заполнило меня до самых краев, от макушки до пят… Голова стала легкая, будто не моя… И… Целая россыпь умопомрачительного удовольствия бьется во мне, я кричу не помня себя, впиваясь в мужскую спину ногтями, и кажется расцарапав его до крови…

Он приподнимается на руках, почти вдавливая меня в землю, с каждым движением вколачиваясь в меня еще сильнее, неистовее, необузданно. Он то отстраняется, тяжело дыша, то опять целует упоительно. Стоны уже больше похожи на рычание, я чувствую, что он уже сейчас, уже вот-вот… Замирает глубоко во мне, выцедив сквозь зубы «Анииии» и обваливается всем своим весом на меня в изнеможении, целуя шею, легонько проводя по ней губами.

– Девочка, боже, ты… невозможная, потрясающая…

Я обнимаю его, глажу, по волосам, плечам, и не могу никак насытиться этими прикосновениями. Он легонько целует меня, спускается ниже, трется о мое лицо колючей щекой, улыбается… Господи, это все не со мной происходит. На глаза против воли набегают слезы, впервые за много-много месяцев мне хочется хныкать и всхлипывать от счастья. Кевин что-то шепчет мне, я уже не разбираю, только чувствую, как он вытирает мои слезы, прихватывая их с щек губами. Потом он переворачивается на спину, утягивая меня за собой так, что я оказываюсь на нем сверху. Обнимает меня, продолжая что-то говорить, а я только жмусь к нему теснее, пристраивая свою голову у него на груди. Рядом с ним не просто тепло, жарко, и так хорошо и спокойно, что скоро усталость и насыщенность последних часов берет свое. Я даже сама не заметила, как уснула.

Проснулась я от того, что мне опять стало холодно. Даже не столько холодно, сколько пусто. Продрав глаза и осмотревшись, я поняла, что лежу в импровизированной палатке, закутанная в кусок брезента. Холодно, но зато хоть не на голой земле, как говорил Кевин…

Вспомнив, что было вчера, краска бросилась мне в лицо. Что же это было за сумасшествие? И как теперь… Что дальше? Он же четко давал понять мне, что не хочет иметь со мной никаких дел, а тут вдруг… Бл*дь, и как понять-то его?

Отыскав свое мокрое белье, кое-как напялив его и, не найдя совершенно никакой одежды, я выползла из-под плота. Мы оказались недалеко от берега, солнце опять жарило вовсю и о вчерашней буре напоминали только обломки деревьев, выброшенные из озера, да погнутые кусты. Интересно сколько времени?

– Недавно рассвело! – раздается позади меня голос, я обернулась и увидела Кевина, спускающегося с пригорка, – я тут уже все обшарил на предмет недовольных, никого нету вроде, однако, это ничего не значит, я безоружный особо далеко не заходил.

Он идет ко мне, а я не знаю как на него реагировать. Значит ли что-нибудь что было между нами сейчас? Как мне себя вести, обнять, повиснуть на шее, поцеловать в щечку или делать вид, что ничего не было? Кев все ближе, я так и не придумала, что мне делать, когда он подошел почти вплотную и… обойдя меня, отправился куда-то мне за спину.

– Вот держи, – мне в руки летят какие-то тряпки, я еле успела среагировать, чтобы они не упали на землю, – одевайся. Все еще мокрое, конечно, но я отжал, как мог и подсушил немного. На тебе как раз все высохнет, сейчас опять жара будет. А нам надо уходить отсюда. Быстро.

Ясно. Ничего не было. Мне, наверное, показалось. Иди приснилось.

– Нас выбросило как раз недалеко от скалы, где наши прячутся, – продолжает он как не в чем не бывало, – рацию мы проеб*ли, так что двигать будем наугад. Одевайся и поперли.

Не то чтобы я на что-то рассчитывала… Или настроила себе планов, или… Бл*дский член, ну как же обидно! Вот это то самое чувство, как будто тебя использовали и выбросили за ненадобностью. Вот зачем, зачем он так со мной? За что? Что я ему сделала? Я ведь не кукла, а живой человек, разве так можно? Неужели я сама себе напридумывала, что он все еще меня любит и он на самом деле изменился настолько, что ему удалось меня забыть, зачем же тогда…

Одевшись в свои влажные тряпки, всеми силами стараясь абстрагироваться от всего, я проверяю, что же у нас есть из оружия. Так, армейский нож, мой личный стилет, ладно, хоть это осталось. Пистолета нет, жалко. Опаньки, кусок веревки, он-то откуда? Фляжка! Ага, ее припрячем, а то отберут еще, сейчас пока не будет, а вот потом… Как это еще Кевин ее не заметил? Или заметил… Черт и сразу моментально пить захотелось. Я направилась к озеру, чтоб хоть немного умыться и привести мысли в порядок.

– Э, ты куда это?

– Пойду умоюсь. Я быстро! – уже на бегу говорю ему и спускаюсь к воде.

– Ани, давай живей, нам через пару часов надо на месте быть, иначе наши снимутся и нам вдвоем переть до полигона, а тебе без броника и нам обоим без оружия это не так приятно, как тебе казалось бы…

Немного освежившись и, умывшись, я подхожу к нему вплотную и смотрю прямо на него.

– Я готова, командир. Какие еще будут приказы?

Он глядит на меня пристально, ощупывая взглядом, и что-то подсказывает мне, что он сейчас полжизни отдал бы, чтобы дотронуться до меня. Но Кевин только сжал челюсти и, шумно втянув носом воздух, отвернулся.

– Я иду вперед, ты за мной. Не отставай.

Мы идем молча, все больше поднимаясь в гору. Иногда, в особо крутых местах, Кевин останавливается и подает мне руку, подтягивая за собой. У меня в голове теснится много вопросов, но я совершенно не представляю, как мне их задать. И задавать ли? И как, вообще, жить-то дальше, потому что я не могу так. И он не может, я же чувствую… В очередной раз, когда подъем был слишком крут, я, поднимаясь, не удержалась на ногах и припала на одно колено. Кевин, думая, что я сейчас навзничь упаду, наверное, слишком сильно дернул и я оказалась у него в объятиях, прижата к его груди. Мои ноздри тянут его запах, а тело моментально откликается на его близость и я понимаю, все. Это мой предел.

– Кевин… Скажи что-нибудь. Не молчи.

– Что тебе сказать?

– Что это было ночью?

Последовавшая за вопросом пауза не обрадовала. Я уткнулась в него и не знаю, что у него там за выражение лица, насмешливое или глумливое. Сейчас он скажет мне гадость, обзовет как-нибудь обидно или… Может быть…

– Ничего, о чем стоило бы говорить, – был мне ответ.

Ну ясно. Ничего. Да. Так и запишем, а как еще? Ведь так всегда бывает, когда двое безумно любящих друг друга людей трахаются, это ничего не значит. Еб*ный наср*ть!!!

– Ничего? Ничего? – я толкаю его в грудь изо всех сил. – Это теперь так называется, НИЧЕГО? Ты в меня кончил, и это ничего не значит?

– Я много в кого кончал и что теперь?

– А я, значит, «много кто«… – во мне закипают нешуточные чувства и не все они светлые, —, а все вот эти «Ани, девочка», «малыш» и прочее, это ты тоже много кому говоришь?

– Ну надо же было как-то тебя на секс развести, а то начала бы драться…

А то ж! Первым делом кулак прилетает ему в лицо, это еще до того момента, как он перехватил обе мои руки. Я наступила ему на ногу, но он в берцах… Тогда лягнула его по коленной чашечке. Он заломил мне руки и прижал к себе еще крепче, черт, сильный козел, не вырваться никак.

– Как, ответь мне, нам было еще согреться, когда вокруг ветер и вода? – говорит он мне прямо в лицо и рассматривая его, я заметила, что во взгляде его нет привычного сумасшедшего раздражения. Только твердость и немного грусти, где-то очень-очень глубоко внутри. – Как не окочуриться прямо там, как заставить сердце работать в усиленном режиме и привести температуру тела в норму? А? Есть какие-нибудь конструктивные предложения?

Оно, конечно, верно… Но… Все равно… Это нечестно… Нечестно… Согреться, значит? Вот как? А все эти нашептывания, взгляды, это я сама себе придумала, получается? Я не хотела реветь, но слезы сами собой закапали, вот ведь бл*дь, нервы совсем ни к черту. Кевин помолчал, снова вздохнул глубоко и спросил непривычным голосом, в котором не было ни яда, ни злости.

– Все выяснила? Успокоилась? Можем идти дальше?

Я коротко киваю, пряча слезы, как могу. Кевин еще несколько секунд держит меня и отпускает. Раньше я подумала бы что нехотя, а теперь… Не знаю я ничего. У человека всего два состояния: всё идет по плану, и всё летит в пи*ду. Я же, наверное, уникум. У меня все по плану в п*зду летит, всегда. И я никак не могу определиться, что мне нужно сейчас больше – нежные объятия или крупнокалиберная винтовка…

====== 39. Жизнь на полигоне. В лес по станцию (ПС) ======

В прятки с Бесстрашием. Часть 2. После главы 15.

POV Алекс

Навалившаяся куча дел совсем замотала меня и о девице я если и думал, то в те редкие моменты, что она показывалась мне на глаза. Кевин, Мат и Майки плотно занялись зеркалом, с которым оказалось не все так просто, а от меня нужно было разгрести все дела, которые я забросил, пока возился со Скай. Ее место в наших рядах до сих пор определено не было, но я частенько замечал ее на тренировках, и конечно, в столовой. Она подчеркнуто вежливо здоровалась и старательно делала вид что меня не замечает, а мне разбираться с ее детскими обидами совершенно неинтересно, поэтому я погрузился в текущие дела и выкинул ее из головы.

Что касается зеркала, как это ни странно, выглядит, а появляющиеся на нем символы были действительно перевернутыми, зеркально отраженными словами. Пока мало что удалось выяснить, но Майки не оставляет надежды, что удастся понять хоть что-нибудь…

Мат ввалился ко мне в кабинет, когда я уже собирался идти спать. Он опять был пьян, но слова все-таки вязались у него в предложения, и мне легче выслушать его, чем тащить этого борова до койки.

– Дани там! – безапелляционно заявляет он мне. – Она точно как-то оказалась по ту сторону экрана. Майки утверждает, что это некая дверь, которую нужно открыть. Да и сообщения оттуда приходят, что-то типа «помогите», «выпустите меня». Нам как-то нужно понять, как передать туда сообщение, ведь кто-то же пишет все это! А у меня голова совсем не работает.

– И не заработает, если ты бухать не бросишь. Мат! Если появилась возможность спасти Дани, какого хрена ты напиваешься?

– Да, твою мать, Алекс, тебе ли читать мне нотации! Можно подумать у нас тут прямо филиал рая, все кругом ангелы во плоти! Заебало уже…

– Вот комиссую тебя, будешь знать!

– Да ты даже Анишку не отпустил, хотя у нее все основания для этого есть! Так что не хрена пугать ежа…

– Какие еще основания у Анишки? Кевин? Да иди ты на х*й, Мат, если я еще из-за придурочных разборок буду людей по полигонам расшвыривать, нам лучше пойти и сразу сдаться недовольным, потому что все равно это не война, а детский сад. Бойцов нет, воевать некому… В разведку сходить не с кем, Кевин где угодно, только не здесь, ты бухой постоянно, Джони и Стен отличные бойцы, но разведчики из них, если честно… – мне остается только глубоко вздыхать. Все как-то разваливаться начинает, – нам, наоборот, сейчас, когда мы примерно знаем где основной полигон недовольных, надо вместе держаться, а вы…

– Ладно, Алекс, я все понял. Ты прав, конечно, прав… Что ты думаешь насчет девицы-недовольной? Она с нами остается?

– А куда деваться? Ты видел какие психи среди них? Я думаю ее оставить, под мою личную ответственность…

– Алекс, – подозрительно смерил меня взглядом Матиас, – что-то произошло, пока вы были в рейде? Или ты просто глаз на нее положил? ..

Мой кулак опускается на столешницу совершенно непроизвольно. Да ебтв*юмать, как же за*бло!

– Сказал бы я тебе, что я на нее положил, Матиас, – злобно выцеживаю сквозь зубы, – она ценный источник информации, она действительно неплохо подготовлена и много знает. Может рассказать нам о недовольных столько, сколько мы за двадцать лет не смогли узнать. Нет у нее никаких блоков, ну может быть…

– Что?

– Когда я… Черт… Ну в общем, когда я оказываю ей внимание, она в обморок валится…

Мат заржал так, что зазвенели стекла на окнах. О, да, спасибо, ох*енно смешно.

– Я ж говорю, ты глаз на нее положил! Ну и что же это за внимание? Зажал ее у какого-нибудь дерева?

– Да нет, – досадливо повел я головой, – тут немного другое.

Матиас, наконец, посерьезнел, а я выложил ему все как на духу, нет и не было у меня от друга секретов никогда, как бы он не насмехался, а всегда меня вытаскивал из всякого дерьма. Итон внимательно выслушал и присвистнул.

– Вот ни х*я ж себе, – выговорил он, качая головой, – ну и попал, ты, парень. И что, ты хочешь ее оставить с нами, пока она все не вспомнит?

– Да я, вообще-то, думал разрешить ей инициироваться… А что такого? – не понял я изумленного вида бесстрашного, – она боец неплохой, умеет здорово прятаться, слабовата, но это вопрос времени…

– Хм, – не смог сдержать улыбки Матиас, – да мне-то в принципе… Только вот надо это как-то… Ну, допустим, родителей я возьму на себя, а как же Вайро и Ворон? Ты думаешь они…

– Вайро сам велел мне ее оставить, правда, только как пленную, про инициацию мы не говорили… Но я думаю, что он согласится, взял же он Майки в свое время из изгоев, думаю с девицей тоже проблем не будет. А Ворон… Он приедет сюда скоро. У них для нас задание есть какое-то… Он сам будет руководить, вот заодно и посмотрит на вражинку.

– Ладно, брат, я с тобой. Вообще-то, девица прикольная… А если она и правда знала Алексис… Ох, Алекс…

Да уж. Все эти дни я как-то старался об этом не думать, а тут воспоминания навалились опять. Те несколько суток, что мы провели со Скай в лесу, я понял, что она все-таки как-то связана с Алексис, осталось понять как. И я не намерен от этого отказываться.

– А ты не ухватился бы за любую возможность узнать что-нибудь о Дани?

– Ухватился бы. Ладно, Алекс, я все понял. Ты это… держи меня в курсе. Да и если ты хочешь девицу инициировать, то ей инструктора бы надо…

– Сам прослежу. Тем более… Вайро велел чтоб за ней глаз да глаз был.

Мат ухмыльнулся и убрался к себе. А я решил зайти к девице и узнать, чего она надумала, насчет своего дальнейшего пребывания здесь. Однако ни в комнате, ни в столовой, ни у Анишки ее не было. К своему глубочайшему изумлению я обнаружил ее в тренажерке избивающей грушу с ярым остервенением. Во мне моментально проснулся инструктор и я невольно отметил, что ошибок у нее почти нет. Кто же ее тренировал? Если бы… не был уверен, что я ее никогда раньше не видел, подумал бы… что я сам. Так и не найдя к чему придраться и перебирая в уме предлоги, чтобы обратиться к ней, я не заметил, что она прекратила тренировку и выжидательно на меня смотрит.

– Что вы хотели, товарищ командир? Или вы просто пришли пялиться на меня и мешать мне тренироваться?

– Кто был твоим инструктором? И если у вас есть такие неплохие учителя, зачем вам охота? Тебя Фьюри тренировал?

– Командор Фьюри был моим начальником. Он, конечно, следил за нашей боевой формой, – она слегка расслабилась, взяла полотенце и вытерла лицо, —, но тренировки не вел. Да у нас были инструкторы, но я всегда тренировалась отдельно. Не люблю, когда на меня смотрят и мне мешают.

– Но если ты хочешь попасть в Бесстрашие, тебе придется заниматься с инструктором. Могу предложить свою кандидатуру.

– Боже упаси меня от вашей кандидатуры, товарищ командир! – воскликнула она, отворачиваясь и пряча улыбку.

– Отчего же, позволь узнать? Ты в отличной форме, пара недель тренировок в стиле Бесстрашия и твои слабые ручонки окрепнут, а как в остальном использовать свои маленький рост и безразмерную хитрость ты и так знаешь…

– Почему мне кажется, что мы хотели меня похвалить, но у вас опять ничего не получилось, дядя Эйт?

– Скай! Ты не с того начинаешь? Ты думаешь наши лидеры в восторге от того, что я держу на полигоне недовольную, да еще разрешаю ей инициироваться? Когда ты уже голову включишь и поймешь, наконец, что твой случай – не самый простой, а уж мне как командиру, вообще, легче повеситься, чем с тобой возиться!

– Ты думаешь я не понимаю почему ты все время докапываешься до меня, почему я тебя так раздражаю? То, что я по какой-то неизвестной мне причине напомнила тебе твою девушку, это вовсе не значит, что я ею стану!

– Почему это еще?

– Потому что я не она, ясно? И если вас что-то не устраивает, я вам свое общество не навязываю!

– Ты же сама говорила, что хотела стать бесстрашной? Что же изменилось? Или ты струсила?

– Просто не хочу приносить никому проблемы. Вам вовсе не обязательно брать на себя такое бремя! Я вам очень сочувствую, но с удовольствием избавлю вас от своего присутствия, если моя инициация столь проблематична, то я…

Она молча отвернулась от меня, но я чувствую, что она с удовольствием сказала бы мне пару ласковых.

– Ну что ты… – устало говорю я ей, потому что окончательно заеб*лся с ней спорить, – что? Пойдешь к своему маньяку, горячо любимому? Так, я тебя не отпущу, – я невольно ухмыляюсь, – я тебя не отдал ему тогда, почему я сейчас должен это делать.

Молчит, на меня не смотрит, гипнотизирует противоположную стену. И что делать с этой девицей, кто бы мне сказал…

– Скай. Слушай. Я не знаю, что тебе наговорила Анишка, я еще оторву ей за это голову, но как ни посмотри, тебе лучше остаться с нами. Не спорю, я оставил тебя сначала, потому что ты можешь рассказывать о полигоне и не помираешь, как это делают большинство из вашего командования. Что бы ты там обо мне ни думала, я вижу, что ты неплохой боец, люди нам нужны. Не то чтобы я тебя уговариваю…, но либо ты отправляешься в тюрьму Бесстрашия и тебя допрашивают и работают с тобой лидеры непосредственно, либо ты отправляешься к своему недоделанному папаше, либо… Ты остаешься здесь, под мою ответственность и под моим контролем. Раз уж я сам рассказал тебе об Алексис, не буду скрывать, я думаю ты что-то знаешь о ней, но просто забыла. Постараюсь помочь тебе вспомнить и предлагаю тебе все-таки пройти инициацию. Особых тренировок не будет, боец ты подготовленный, так что мы прекрасно можем перейти к зачетным боям. А пейзажи пройдешь, когда вернемся в город.

– А что… Мы уже в город возвращаемся?

– Не сейчас, но на самом деле мы давно должны были уехать отсюда, задержались только потому, что Ричи украли, а потом лидер пропал… Сейчас, когда мы знаем где полигон, мы все должны тут разведать, а потом да, в город. А что такое?

– Ничего, – как-то отстраненно и задумчиво тянет она и поднимает на меня глаза, – ты правда будешь меня тренировать? И не будешь вязаться ко мне и втыкать свои шпильки?

Конечно, надо было на полном серьезе пообещать ей, что все будет максимально сурово, но я просто не смог удержаться.

– Ну насчет шпилек я не обещаю… Ты ведь тоже не собираешься в узде держать свой раздвоенный язык?

На этот раз она, вместо того чтобы обидеться, подошла ко мне и толкнула меня плечом.

– Ладно командир, твоя взяла. Уговорил, – вот так, я ее уговорил, ох*енно просто, – когда у нас первая тренировка?

– … посему Скай остается с нами, проходит инициацию и становится одной из нас. Есть возражения? – все мои командиры сидят в разной степени недоумения и скептицизма в отношении этого дела, но во всяком случае откровенных возражений нет. – Если все со всем согласны, то…

– Ты с лидерами-то вопрос утряс? – спрашивает меня Кевин. – Ворон приедет, не ох*еет тут?

– Все командование в курсе, ничего против они не имеют. На самом деле я мог бы вас и не спрашивать, но хочу, чтобы на полигоне не было проблем еще и из-за этого. Надеюсь, вы сможете донести эту информацию до своих отрядов и эту тему надо уже закрыть. Дальше. Что там с зеркалом? Вам удалось наладить контакт?

– Мы со Скай работаем над этим, – Майки подпирает стену, это его излюбленная поза, ноги скрещены и весь вид его говорит, будто ему скучно тут со всеми,

– Вы? Со Скай? – поднимаю брови.

– Да, она говорит, что у лидера недовольных, на их полигоне есть такой экран. Но он у них не закреплен на стене, а отдельно от всего стоит. Мы попытались передать сообщение, написав на самом зеркале, но пока ответа не получили. Работаем.

Вот тебе, пожалуйста, везде успела. Тренировки она не пропускает, я гоняю ее без устали, а тут выясняется, что значит время еще есть на всякие загадки… Надо будет пересмотреть нашу программу…

– Ясно. – посмотрев на друга исподлобья, медленно проговариваю я. Вот ведь, бл*дь, не хватало еще… А хотя, что такого-то? Майки не так прост, может, он поможет ей вспомнить что и когда связывало ее с Алексис? Почему такое противное, мерзкое чувство не дает мне нормально относиться к вполне обычному делу? – Так, значит, на повестке дня у нас еще поиск перебрасывающей станции, которая, по словам девицы, находится недалеко от нашего полигона, Громли все так же надо искать, Матиас, возьми это на себя. Расписание патруля с тебя Кевин. Кевин! Да твою мать, отомри уже!

– Да! Что?

– Патруль распредели на ближайшую неделю. Скай тоже включи, она со мной в паре.

– А почему с тобой? – спрашивает меня Майки. – Может, ей полезнее было бы и с другими бесстрашными познакомится поближе?

– Познакомится, – холоднее, чем хотелось бы отвечаю ему, —, но сейчас пока прошло еще слишком мало времени с того момента, когда она была врагом нам всем. Во избежание инцидентов я буду лично следить за ней и вас всех прошу о том же. Нам лишние проблемы не нужны в расположении. Если всем все понятно, то можно расходиться. И вражинку позовите, надо перетереть с ней кое-что.

Я успел заметить, как Майки бросил на меня быстрый взгляд и все мои командиры потянулись в коридор. Ох ты ж елки, вот точно не к добру все это. Неужели Майки запал на эту девицу? Я, еще когда мы Анишку выручали, заметил, что он возле нее все время трется, а теперь я почти уверен, что…

– Я пришла. Ты чего-то хотел?

Она заглянула в кабинет, сначала голову просунула, а потом зашла вся. От неожиданно посетившей меня мысли почему-то накатило раздражение, хотя в последнюю нашу тренировку мы вполне мирно с ней общались, шутили и даже расстались почти что друзьями.

– Когда заходишь в кабинет старшего по званию, представляйся по форме. Привыкай. – она сразу вся напряглась, глаза стали колючие.

– Ах, по форме! Ясно. И как же мне представляться? Недовольная Скай перед ваши ясные очи предстала?

– А ты все еще недовольной себя ощущаешь?

– Ну общаешься ты со мной как с заклятым врагом, во всяком случае!

– Ничего подобного! Просто не надо ко мне подваливать, я все-таки командир полигона, а не твой закадычный дружок!

– Да, сэр! Так точно, сэр! Как скажете, сэр, как прикажете…

– Может хватит?

– И так не нравится? Да вам просто не угодить, дядя Эйт!

– Я на самом деле очень, очень, очень сильно стараюсь не выходить из себя, но иногда мне кажется, что ты все делаешь для того, чтобы мы не могли нормально общаться!!! Ты понимаешь, что я командир? Что у меня люди под началом! Что я ответственность за всех несу и…

– Но сейчас никого вокруг нет, чего ты начинаешь…

– Ты официально неофит, инициируемая, тебя вообще не должно было быть тут…

– О, ну извини, что я своим присутствием испортила тебе репутацию! ..

– Да ты соображаешь хоть что-нибудь или нет? – окончательно выйди из себя, рявкаю на ее.

– Ты первый стал ко мне вязаться, не понравилось тебе как я зашла, забыл?

– Ты должна представляться «инициируемая Скай» или «неофит Скай» пребыла. И все, закончим на этом.

– Ок. «Неофит Скай» пребыла перед ясные очи командира. Что вы хотели?

Я думал она сейчас добавит дядя Эйт и уже ударил кулаком по столешнице, но она промолчала и только уставилась на меня с насмешкой. «Ни к черту у вас нервишки» говорил ее взгляд, и я понял, что если не сделаю что-нибудь, то все кончится плохо.

– За переговоры с инструктором тебе две дополнительные полосы препятствий сегодня на вечерней тренировке. Вопросы есть?

Она глубоко вздохнула и встала еще прямее, хотя казалось прямее некуда.

– Нет у меня вопросов. Можно идти?

– Нет. На самом деле я тебя вызвал, чтобы ты мне показала, где принимающая станция. Да и вообще, ты тут все излазила, хотел дать тебе задание отметить на карте неизвестные нам тропы и ловушки. Задание понятно?

– Разрешите обратиться, сэр?

– Разрешаю. Но на самом деле, «товарищ командир» меня тоже устраивает, – «не угодишь тебе», взглянула на меня девица, но благоразумно промолчала. Я ухмыльнулся, не хочется лишний раз по полосе рассекать, а?

– Где переносная станция я отметить могу, могу также указать тропы. Но вот ловушки… Они ведь все время новые появляются, думаю целесообразнее было бы прямо на месте ориентироваться.

– Организовываем вылазки?

– Да, это было бы быстрее. Я могу быть свободна?

– Я еще хотел сказать, что будешь патрулировать в паре со мной. Да и вообще все вылазки с полигона будут происходить только со мной и под моим командованием и присмотром.

– Откуда столько чести? – вырвалось у нее и она сразу же сжала губы, закусив их зубами. А меня это внезапно рассмешило.

– Я не враг тебе, Скай. И я отвечаю за твою безопасность лично. Я взял тебя под свою ответственность. А что? У тебя есть какие-то предпочтения?

– Да нет, – она искоса глянула на меня и первый раз за сегодня нормально улыбнулась, – мне на самом деле нравится с тобой в паре ходить, ты отличный напарник… когда не издеваешься.

Я рассмеялся, уселся на стол и пристально на нее посмотрел. У меня иногда возникает совершенно непонятно мне чувство легкости в общении с ней, особенно когда она убирает свои иголки и начинает нормально разговаривать, без подколок. У меня только с одним человеком было похожее общение, только одна девушка была настолько искренней со мной и не стеснялась своих чувств.

– Хорошо. Я понял. Постараюсь держать себя в руках. Но полоса остается в силе и не злись, ты заслужила.

– Так точно, сэр! Я могу идти?

– Иди. К станции пойдем на этой неделе, так что готовься!

Она кивнула, но у дверей остановилась, и лукаво взглянув на меня, бросила:

– Как скажешь, дядя Эйт! – и выскочила прежде, чем я вообще успел отреагировать. Ну вот что с ней делать, вооружиться прутом, что ли?