Текст книги "Всё началось с поцелуя (СИ)"

Автор книги: Этранжера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 76 страниц)

– О, Аллах… Вот ещё напасть на нашу голову. – бормотала она, качая головой, с жалостью глядя на девушку. – Пойду заварю траву, заболела моя красавица, а всё потому что много работает, совсем нет времени на отдых. – продолжая разговаривать сама с собой, женщина спустилась на кухню.

В дверь постучали, увидев Нихан, стоявшую на крыльце, Тюркан обрадовалась.

– Проходи, дочка, Как ты кстати!

– А что случилось? – насторожилась девушка.

– Дефне наша заболела! Всё потому, что измучила себя работой. Вчера допоздна в институте этом была, я не слышала даже, когда она вернулась. – открыв шкафчик, Тюркан пыталась достать стеклянную банку, но не могла её ухватить. – Помоги-ка мне, Нихан, сейчас травку эту заварю ей. Пусть сегодня сидит дома, я позвоню Селиму, он придёт пораньше и послушает её.

– А я думала, Дефне мне расскажет, как прошёл вчерашний юбилей, наверное, много интересного увидела. – разочарованно сказала Нихан. – Она вам что-то говорила?

– Откуда!? – возразила Тюркан. – Девочка моя пришла поздно сама не своя, я её в кухне случайно застала, сидит за пустым столом, словно напуганная чем-то. – бабушка вздохнула. – Верно, уже тогда ей нездоровилось… Сказала, что сегодня у неё примерка, а потом Бельгин должна за ней заехать. Да только я её никуда не пущу, ещё не хватало, чтобы она больной работала.

– Я поднимусь к ней? – спросила подруга, и когда Тюркан махнула рукой, быстро взбежала по лестнице.

Дефне не спала и понуро сидела на кровати, глядя на манекен, войдя, Нихан обошла его вокруг, разглядывая платье.

– Симпатичная вещица, только уж очень цветастая на мой вкус.

– Дерья любит такие вещи. – хрипло проговорила девушка.

– Так ты заболела? – Нихан подошла чуть ближе, но держала расстояние между ними, опасаясь подхватить вирус. – А я вот хотела узнать, как прошёл вечер, и как там поживает твой поклонник.

Не меняя позы и выражения лица, она покорно ответила.

– Вечер был очень насыщенным, наслушалась вдоволь французского языка, так что к концу дня родную речь едва воспринимала на слух. Увидела вживую французского консула в Турции и Фредерика Шартэ, попробовала французских деликатесов, а ещё бывшая любовница господина Ипликчи предупредила, что Омер бросит меня и соблазнит, как и её. – она слегка нахмурилась и поправилась. – Нет, не так… Сначала соблазнит, а потом бросит. Вот…

– Да ты что… – восхищённо протянула подруга. – Как интересно… Давай по-порядку, кто такой Фредерик как-то там?

– Фредерик Шартэ? – устало переспросила Дефне. – Певец из мюзикла «Ромео и Джульетта», он исполнял одну из моих любимых песен.

– А почему я не слышала? – Нихан явно огорчилась.

– У меня есть запись, но на французском, если хочешь, послушай.

– Да, ладно… – махнула рукой посетительница. – Ты мне лучше в мельчайших подробностях, ничего не упуская, расскажи про откровения любовницы твоего воздыхателя. – в её глазах уже горело любопытство.

– Давай потом… Я что-то устала… – она снова легла в кровать.

– Ну вот, всегда так… Сначала скажешь, потом идешь на попятную. – обиженно буркнула подруга.

– Да, никуда я не иду. – устало возразила Дефне. – Эта женщина застала нас, когда я расплакалась, а Омер утешал, начала насмехаться и заявила мне, что он, в конечном итоге, бросит меня после того… – она замолчала, подыскивая слово, – после того, как я ему уступлю, станет холодным и всё такое…

– Тцц… – сочувственно поцокала языком Нихан. – Вот змея… А чего ты плакала?

Но тут вошла Тюркан с кружкой, над которой вился парок. – На-ка вот, выпей, я травы тебе заварила. И сразу в постель… Укутаться и спать. А ты, дочка, или вечерком забеги, или завтра, будет у вас ещё время посекретничать. – и она легонько подтолкнула девушку к выходу.

– Ладно, я пойду. – с сожалением проговорила та. – Зайду завтра. Ты дома будешь?

– Дома, дома. – проворчала бабушка. – Не убиться же на этой работе, тем более денег за неё все равно не заплатят.

Дефне хотела возразить, но сил не осталось даже на это, едва допив пахучую, горьковатую жидкость, она снова уснула и даже не услышала, как бабушка отправила назад пришедшую на примерку Дерью. Зная время приезда Бельгин, женщина ждала её на крыльце, увидев Тюркан, та сразу поняла, что с подругой что-то случилось, она вышла из машины и направилась к дому Дефне.

– Не поедет она, дочка, не поедет, заболела, лежит с температурой. Где она умудрилась простудиться, не знаешь? – заговорила бабушка, едва Бельгин подошла к ней.

– Простудиться… – озабоченно повторила та. – Да, вроде негде было, мы с ней везде вместе ходили. А может, это вирус? Их сейчас развелось столько, что и не уследишь.

– Может. – согласилась Тюркан. – Селиму вот позвонила, сегодня забежит после работы. – она понизила голос. – В воскресенье хотел придти, но так даже лучше, пусть внучка увидит, как он заботится о ней.

«О, бабушка, если бы вы только знали… Его внимание уже вряд ли родит чувство в её сердце». – подумала она. – Можно, я поднимусь к ней?

– Поднимись, если хочешь. – посторонилась женщина. – Только наша больная спит уж часа четыре как, даже не просыпалась ни разу.

Бельгин заколебалась.

– Ну, тогда я лучше заеду после института, передайте ей, когда проснётся, что я снова приеду после шести вечера.

– Передам, передам, дочка. – заверила Тюркан и заторопилась в дом.

Сменив испачканную рубашку, Омер вернулся в сад, где гости ждали обещанного фейерверка, но красивые гроздья эффектно рассыпавшихся огней не привлекли его внимания, он искал Дефне, хотя и понимал, что вряд ли после той неприятной сцены девушки ещё оставались на территории института. Чтобы убедиться в их отсутствии, прошел к стоянке, машины Бельгин не нашёл и вернулся к гостям. Оживлённая, улыбающаяся Моник бросила на него быстрый взгляд и, любезно кивая головой приглашённым, увлечённо обсуждавшим закончившийся фейерверк, подошла к нему.

– Слава богу, день закончился. Ключевые фигуры разъехались, кажется, все остались довольны.

– Все прошло на высоком уровне, но ведь вы умеете это организовать. Честно, я в этом даже не сомневался.

Госпожа Селен снисходительно улыбнулась.

– Я бы подумала, что вы мне льстите, если бы сама не знала, что это правда. Но слышать всё равно приятно. Спасибо. – она поискала глазами коллег из Измира. – Говорят, у вас состоялся неприятный разговор.

– Моник, вы удивительная женщина. – усмехнулся её заместитель.

– Я считаю ‒ ответ положительный. Мне следует вмешаться и поговорить с Одри? – она впервые позволила себе заговорить о его личной жизни. – По моим наблюдениям, все ваши осторожные манёвры не оказывают на эту женщину абсолютно никакого воздействия. Пора принимать более кардинальные меры, иначе ситуация может навредить вашим новым гипотетическим отношениям.

Он с удивлением взглянул на неё.

– Вы впервые говорите со мной так открыто.

– Я не хочу, чтобы однажды вы положили мне на стол заявление об уходе. Лечить застарелый нарыв смысла нет, его следует просто вскрыть хирургическим путем.

Помедлив, Омер кивнул.

– Пожалуй…

Он покинул здание института последним, но, сев в машину, медлил с отъездом, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, вспоминал, как беспомощно, совсем по-детски Дефне комкала его рубашку на груди, как от всхлипываний вздрагивала под руками её спина, как чарующе пахла её рыжая грива… Мужчина глубоко вздохнул и попытался успокоиться, на ум пришли слова Гюпсе об отцовском инстинкте, эта сумасшедшая женщина была права в одном, он сделал бы что угодно, чтобы огородить эту девочку от бед внешнего мира, защитить от людей, стремившихся воспользоваться её наивностью и чистотой. Теперь, благодаря Бельгин, Омер немного знал о трудностях её жизни и раздумывал, как бы помочь, не обижая своим вмешательством и не ущемляя её достоинства и гордости. Его глаза потеплели, когда он вспомнил выражение упрямства на бледном личике, возможно, он и, правда, начал стареть, если умиляется подобной черте характера молоденькой девушки. Желание увидеть Дефне, рассказать правду об отношениях с той женщиной, страх потерять её расположение из-за ложных обвинений росли в нём с каждой секундой, не раздумывая больше, он вырулил со стоянки и поехал к дому семьи Топал, благодаря в душе своего приятеля, так предусмотрительного собравшего полную информацию о студентке стамбульского университета.

Глава 13. Инициатива Бельгин

Простояв у дома Дефне минут пятнадцать и послав ей пару сообщений, Омер вернулся к себе очень поздно, слегка разочарованный тем, что ему не удалось её увидеть. Однако в глубине души он считал абсолютно оправданным такое поведение девушки, глупо было рассчитывать на то, что она выйдет к малознакомому мужчине ночью, ведь, если бы это заметил кто-то из соседей, в квартале, где все хорошо знали друг друга, поднялась бы волна кривотолков и пересудов, которая могла бы бросить тень на её репутацию. Он порядком вымотался за прошедший день и, стараясь не анализировать произошедшее на сон грядущий, быстро лег спать.

Утром его разбудили настойчивые звонки в дверь и на сотовый, не взглянув на телефон, мужчина спустился вниз, поступать столь бесцеремонным образом мог только один человек ‒ госпожа Нериман. Она вошла стремительно, не оставив ему время для приветствия, следом за ней вошёл дядя, взглянув на племянника, развёл руками, словно говоря: «Ну, да… Что поделаешь…».

Окинув цепким взглядом гостиную и кухню, Нериман с удобством расположилась на диване и, положив руку на его спинку, уточнила:

– Ты один?

– И тебе доброе утро, тётя. – игнорируя вопрос, поприветствовал он. – Чему обязан такому раннему счастью видеть вас? – и вопросительно взглянул на дядю, тот скосил глаза на жену и ничего не ответил. – Понятно… – усмехнулся Омер. – Вам кофе сделать? – он направился на кухню и загремел чашками.

Неджми появился там следом за ним.

– Я, пожалуй, выпью чашечку. – и прошептал. – Ты извини, я не по своей воле сюда пришёл. – он ещё больше понизил голос. – Она думает, у тебя кто-то есть, поэтому ты отметаешь все её кандидатуры.

– Не переживай, я так и понял. – спокойно заметил племянник. – Уверен, что пока мы здесь, она уже побывала на втором этаже.

– А у тебя там, правда, никого нет? – продолжал шептать мужчина.

Омер отрицательно мотнул головой. Поставив на поднос чашки с кофе и стаканы с водой, они вернулись в гостиную, женщина стояла у распахнутых в сад дверей.

– Как вчерашний вечер? Удался? – спросила она, заняв место на диване и беря чашку с подноса. – Много приглашенных было? Тебя кто-то сопровождал?

– По моим подсчётам пришло около семидесяти человек, может, чуть больше. – игнорируя последний вопрос, он сделал два больших глотка и удовлетворённо выдохнул.

– Я заезжала к тебе вчера с Кораем, но не застала. – нахмурившись, сообщила тётушка. – Странно, что вы не пригласили его для съемок.

– У нас есть кому фотографии делать. Ты же говорила, что твой любимчик очень востребован, и к нему просто так не попадёшь, что надо записываться чуть ли не за полгода.

– Он в простое… – хмыкнул дядя. – В очередной раз поругался с заказчиком и остался без работы.

Нериман гневно взглянула на мужа.

– Он ‒ талант, у него на всё своя, оригинальная точка зрения. А люди, не связанные с миром искусства, не в состоянии это оценить.

– Допускаю. – улыбнулся Омер. – Но с тем, кто оплачивает твои счета следует не конфликтовать, а искать компромисс, идти на уступки, если не можешь склонить к своей точке зрения. – он допил кофе и взглянул на родственников. – Мне пора собираться на работу, вы останетесь или двинитесь дальше по маршруту.

– Мы двинемся. – поспешно произнес Неджми, но его жена осталась сидеть на месте. – Дорогая, – он многозначительно посмотрел на неё, – парню пора собираться.

– Не раньше, чем он ответит мне на вопрос. – решительно произнесла женщина, её муж вздохнул и сел на прежнее место. – Так ты идешь со мной в воскресенье на обед к знакомой? – тётя вернулась к своей любимой теме.

– Нет. Я не пойду ни на этот обед, ни на какие-либо ещё ознакомительные встречи, которые ты так любишь мне устраивать. Нет надобности.

Нериман бросила торжествующий взгляд на сидевшего рядом супруга.

– А что я тебе говорила! – улыбаясь, она обратила взгляд на племянника. – Я догадывалась, что в твоей жизни кто-то появился. Так на ком ты остановил свой выбор? Как её зовут? Она блондинка, надеюсь? Мы уже можем, наконец, порадовать твоего дедушку этой замечательной новостью? – женщина оживленно сыпала вопросами, соображая, как бы с большой выгодой для себя и своей семьи представить эту долгожданную новость Хулюси.

– Пока нет. – пропустив все вопросы, односложно ответил Омер.

– Ну, нас-то ты познакомишь с ней? – дядя тоже улыбался, обрадованный удачным завершением деликатного дела, которым его так донимала неугомонная жена.

– В своё время ‒ обязательно.

– Почему же не сейчас? – вступила в разговор Нериман, начавшая испытывать смутные подозрения, что родственник просто водит их за нос. – Ты серьёзный, взрослый человек, Омер, если для тебя все решено, зачем откладывать знакомство на потом? Сейчас вы можете обручиться и назначить день свадьбы, подготовка займет определённое время. – окрылённая тем, что теперь у неё открывается обширное поле деятельности в преддверии приятных событий в семье, она охотно излагала доводы, давно получившие постоянную прописку в её голове. – У наследника состояния Ипликчи все должно пройти на высшем уровне, это значимое общественное мероприятие, которое повысит твой статус.

Племянник с иронией взглянул на неё.

– Тётя, мне казалось, что твоя жизнь расписана по минутам, ведь ты всегда чем-то очень занята. А оказывается у тебя много свободного времени, если ты просто бредишь устройством моей личной жизни. – госпожа Нериман оттянула уголок глаза и раздражённо передернула плечами, тон племянника задел её. – Я всегда считал, что брак ‒ это сугубо личное дело, касающееся человека и, конечно, его семьи. Я же не медийная личность, чтобы придавать ему общественно-значимый резонанс. И потом… – тут он вздохнул и развёл руками. – Девушка, которая мне нравится, пока не подозревает о том, какое место может занять в моей жизни.

Проводив нежданных посетителей, Омер не спеша позавтракал и выехал на работу даже раньше обычного, хотя официальная часть мероприятий завершилась, коллеги, приехавшие на юбилей и остававшиеся ещё на пару дней, требовали внимания и опеки. Для них институт организовал круглые столы по обмену опытом работы, в которых приняли участие, в том числе, представители трёх Французских институтов и отделений Альянс Франсез в Турции. Так как институт Стамбула продолжал функционировать в обычном режиме, они имели возможность наблюдать работу всех его отделов и по желанию ознакомиться ближе с одним из них. Наибольший интерес, как и предполагала Моник, вызвала организация работы медиатеки и курсов французского языка, особенно, коллег интересовали способы увеличения клиентской базы, в том числе реклама и продвижение услуг, а поскольку, это входило в круг обязанностей господина Ипликчи, он провёл всю первую половину дня, отвечая на вопросы по этой теме.

Гостей французского института ждала интересная экскурсионная программа, за её организацию также отвечал Омер, он водил знакомство с руководителем небольшой туристической фирмы, с которой институт успешно сотрудничал и раньше, именно у них для гостей была заказана обзорная экскурсия по городу с франкоговорящим гидом. Предполагалось, что стажёры примут в ней активное участие, помогая гостям в свободное время ориентироваться в старой части города и, если потребуется, помогать при покупке сувениров. Срок пребывания в Турции большинства коллег из других стран ограничивался тремя днями, поэтому люди намеревались воспользоваться случаем приобрести что-нибудь своим близким и знакомым на память о поездке.

Программа самого института, приуроченная к юбилейной дате не ограничивалась несколькими днями. В выставочном зале экспонировались иллюстрации Кристин Дюкен к книге, чтение и обсуждение которой проходило в кафе «Бла-Бла» вот уже несколько дней, это кафе пользовалось популярностью среди изучающих французский язык, так как его гостями становились известные общественные деятели, артисты, люди искусства из Турции, Франции и других франкоговорящих стран, с которыми напрямую можно было обсудить волнующие всех злободневные темы современности. Популярная джазовая певица Кристин Эме, приехавшая на двадцать шестой джазовый фестиваль в Стамбуле, давала один концерт во Французском институте, собрав огромное количество желающих послушать её, тем более, что за вход денег не брали. Оригинальное представление в саду института ‒ правда, только одно ‒ планировал дать жонглер необычными предметами Винсент де Лавинер, его номер назывался «Жонглирование на полях», под весёлое музыкальное сопровождение он виртуозно обращался с различными овощами и фруктами, купленными прямо на рынке или принесёнными зрителями.

А вот в августе жизнь Французского института замирала, как и повсюду во Франции, почти все сотрудники уходили в летние отпуска, и здание пустело.

Круглый стол закончился около часа, его участники ушли обедать с тем, чтобы в три часа собраться у здания, откуда заказанный автобус заберёт их на экскурсию по Стамбулу. Омер планировал отправить с гостями двух подруг, им полезно будет послушать информацию о памятниках города на французском языке и обогатить словарный запас новыми, незнакомые словами и специальными терминами из области архитектуры и живописи. Он надеялся, что девушки догадаются записать их для последующего перевода, подобно тому, как делали это в Риме во время экскурсии по Колизею. В два часа, когда начиналось их дежурство, он спустился вниз, чтобы ввести студенток в курс дела, уверенный, что подруги уже находятся в здании, и, увидев в холле Бельгин, улыбаясь, подошел к ней.

– Вы пунктуальны. Сегодня вы вдвоём сопровождаете гостей на экскурсии по Стамбулу. – проговорил он, оглядываясь в поисках Дефне. – А где она? Опаздывает?

– Она заболела и не приедет.

Улыбка исчезла с лица Омера, он нахмурился.

– Странно, вчера никаких признаков недомогания я не заметил. – он смотрел поверх её головы. – Бельгин, скажите честно, она не захотела приехать после вчерашней сцены? Я намеревался ей все объяснить, Дефне должна знать, что та женщина лгала. – и он взглянул ей в глаза, словно пытаясь в них прочесть скрываемую от него правду.

– Господин Ипликчи, подруга, действительно, заболела. Бабушка выглядела крайне обеспокоенной, сказала, что у неё с утра поднялась температура. Из-за этого сорвалась примерка клиентки и сегодняшнее дежурство. – ответила девушка, не отрывая от него взгляда и пытаясь показать, тем самым, правдивость сказанного.

– Вы видели её? – казалось, он немного успокоился.

– Нет, она спала, но я предупредила бабушку Тюркан, что заеду вечером проведать.

– Но что с ней? Почему они не поехали к врачу? – в его голосе вновь слышалось недоверие.

– Бабушка позвонила другу детства, Селиму, он доктор и придет её осмотреть. – она увидела, что лицо Омера мгновенно потеряло всякое выражение.

– Это тот самый друг детства, который собирается стать её мужем?

Бельгин кивнула и сочла нужным разъяснить ему некоторые моменты, подготавливая к странному, возможно, совсем неуместному предложению, которое собиралась озвучить.

– Она не хочет слышать о нём, но бабушка может заставить. У неё есть определённые рычаги давления на Дефне. – девушка посмотрела ему в глаза, как до этого делал он. – Тюркан беспокоится за будущее подруги, считает, что замужество укрепит её позиции, а Селим просто под руку попался. – она затаила дыхание, словно перед прыжком в воду, и быстро произнесла: – Вот если бы нашелся сочувствующий Дефне мужчина и разыграл эту роль, став «женихом понарошку», он здорово помог бы ей выиграть время, и на подругу перестали бы наседать.

Омер от неожиданности пару раз моргнул и вздёрнул брови, девушка была уверена, что он понял её намек, и ждала дальнейшей реакции. Но мужчина только коротко кашлянул и предупредил.

– Я спущусь за вами в три часа, чтобы проводить в автобус, здесь есть ещё два стажёра, выберите кого-то в напарники. – и ничего больше не добавив, вернулся к себе в кабинет.

Рабочий день, прошедший на удивление спокойно, близился к концу, Гюпсе, присутствующая при обсуждении рабочих вопросов во время круглого стола, почти не смотрела в его сторону, и Омер решил, что госпожа Селен уже переговорила со своей коллегой из Измира. Раньше он ни за что не согласился бы на участие Моник в его личной жизни, но, учитывая изменившиеся обстоятельства, а именно: появление в его жизни девушки, отношений с которой он желал тем сильнее, чем больше узнавал её, мужчина посчитал возможным использовать любые средства и любую помощь, от кого бы они ни исходили, чтобы оградить Дефне от возможных нападок со стороны обозлённой бывшей любовницы. Что бы он ни делал, о чём бы ни думал, намек Бельгин на «жениха понарошку», не оставлял его, звуча закадровым сопровождением, поскольку он возвращался к нему бесчисленное множество раз, эта мысль, показавшаяся в начале нелепой, абсурдной и даже оскорбительной для мужского чувства собственного достоинства, приобретала в его глазах всё большее право на жизнь. Разве не об этом думал и он сам, и не на это ли намекал Синан, говоря о том, что они с Дефне должны объединиться для отпора слишком заботливым родственницам, так страстно желавшим пристроить к ним вторую половину? И потом, он был просто обязан сделать для неё что-то важное, искупив свою вину за тот унизительный для девичьей гордости поступок. Перед уходом, удивлённый тем, что за целый день друг ни разу не заглянул к нему, он сам постучал в его кабинет, заметив сквозь дверную щель, что там горит свет.

– Ты что-то заработался сегодня, даже ко мне ни разу не заглянул. – проговорил он вместо приветствия.

– Беру пример с тебя. – вяло и без привычной улыбки ответил ему Синан.

Омер присел на подлокотник кресла и оглядел друга.

– У тебя усталый вид и глаза мутные. – он вспомнил о вирусе, поразившем Дефне. – Ты заболел или перебрал вчера?

Мужчина в ответ пожал плечами.

– Может, и то и другое, а может, дело совсем не в этом.

– Теперь ты говоришь загадками. – он щёлкнул пальцами. – Постой, меня осенило: у тебя очередное всесезонное обострение с Ясемин. Кстати, я удивлен её отсутствием на вчерашнем мероприятии, неужели она упустила такое событие?

– Конечно, нет! – Синан махнул рукой и усмехнулся. – Она звонила мне с выговором, что я не пригласил её.

– Не поверю, что ты забыл… – Омер встал, собираясь заканчивать разговор.

– Не забыл, просто не захотел. Знаешь, мне нравится другая женщина. – он взглянул на друга и довольно улыбнулся, заметив, какой интерес вызвала эта новость. Омер изменил первоначальное намерение уйти, вернулся к креслу и, сев, приготовился слушать. Синан не стал испытывать его терпение и прямо сказал:

– Это Гюль, помощница Одри Дюмон.

– Она совсем не твой типаж, хотя, соглашусь, очень милая и, судя по всему, умная, компетентная в своем деле. – мужчина казался искренне удивлённым.

– Именно… Очень милая… – он выделил эпитет, который, с его точки зрения, подходил Гюль больше всего. – Я случайно разговорился с ней, и она пленила меня своей простотой, тактом, интеллектом. Она, как нежная фиалка, растущая в траве, незаметна для окружающих, но стоит её разглядеть и вдохнуть аромат, как этот нежный запах проникает до самых глубин.

– Ого! Как тебя проняло! – отреагировал на это поэтичное сравнение его друг. – Но, знаешь, я рад, в ней нет такой… – он решился сказать, как есть, – …такой хищности, такой стервозности как в Ясемин. Жаль только, что она живет в Измире. А что у неё за семья?

– Обычная. – пожал плечами мужчина. – Отец и мать оба учителя, живут под Измиром вместе с её сыном. Есть ещё брат и двоюродная сестра, которая воспитывалась вместе с ними и…

– Стой, стой, стой… – прервал его Омер. – Ты сказал сын? Она замужем?

Синан вздохнул.

– Нет, друг, и не была. Представляешь, подлец бросил её, мать своего ребёнка, перед самыми родами. Кстати, о мальчике никто из коллег не знает, только директор в курсе.

– Ясно. – качнул головой Омер. – И что? У тебя есть какие-то планы на её счёт?

– Пока не знаю, чувствую только, что мне хорошо в её обществе, спокойно и уверенно и хочется остаться рядом с ней. – медленно, взвешивая каждое слово, ответил мужчина. – Хотя, возможно, эти ощущения греют меня только на контрасте с вечным беспокойством, которое вызывает во мне Ясемин.

– Если ты решишься на серьёзные отношения с ней, кому-то из вас придётся поменять место жительства. И скорее всего, это придется сделать ей. Она готова?

– Ну, что ты… – улыбнулся Синан, вставая. – Так далеко мы ещё не зашли. Между нами точно есть обоюдная симпатия, и с моей стороны ‒ желание продолжить это знакомство. Что думает она, я не знаю.

– Завтра днём их делегация возвращается в Измир. – напомнил Омер. – Думаю, если хочешь поддерживать отношения с Гюль, ты должен каким-то образом дать ей это понять.

Соглашаясь, мужчина покивал головой, выключил свет, и они разъехались по домам, настолько занятые своими мыслями и непростыми решениями, которые следовало принять, что никто из них даже не вспомнил, как пару дней назад они договаривались встретиться сегодня после работы на баскетбольной площадке.

Дефне ощущала себя настолько разбитой, что даже не расстроилась, когда узнала, что проспала и примерку Дерьи, и свою поездку во Французский институт. В очередной раз проснувшись и открыв глаза, увидела сидевшую у дверей бабушку, попыталась встать, но почувствовала головокружение и вновь положила голову на подушку.

– Стережёшь меня, чтобы не убежала? – слабо улыбаясь, спросила она.

Бабушка подошла к ней и, взяв со стола знакомую чашку с новой порцией отвара, заставила выпить, чуть приподняв её голову.

– Ну, я же не маленькая… Подожди, я сяду… – слабо сопротивляясь, пробормотала девушка, силясь подняться. – И потом, ты поишь меня этим жутким отваром уже третий раз, от него тошнит.

– Лежи, где лежишь. – нахмурилась Тюркан. – Эта трава, по крайней мере, заставила тебя пропотеть. Давай-ка поменяем тебе кофточку, а то Селим скоро придёт, захочет тебя осмотреть, а ты вон вся мокрая.

– О-о-о… Ну, его-то зачем? Не хочу я, чтобы он слушал меня. – внучка застонала, накрылась с головой одеялом и глухо проговорила. – Скажи ему, что я сплю.

– Хватит дурить. – Тюркан стащила одеяло с лица. – Бельгин заезжала и просила передать, что заглянет к тебе после работы, после шести вечера. – уточнила она и направилась к дверям. – Сейчас принесу тебе что-нибудь поесть.

– Я не хочу. – тут же возразила Дефне. – Не надо сюда ничего носить, попозже встану и сама спущусь на кухню. Не настолько я больна, чтобы не иметь сил передвигаться.

– Тебе следует больше пить. – голос женщины звучал строго и назидательно. – Чтобы вся болезнь с жидкостью выходила… Вот Селим мне по телефону сказал…

– Опять он… – не дослушала внучка и по-детски схитрила. – Продолжай говорить о своём любимчике, если хочешь, чтобы мне стало хуже. И вообще, дай ему отбой, будет нужно, я сама к врачу схожу.

– Пусть приходит, что уж… – бабушка не собиралась сдавать позиции. – Он же всё равно хотел тебя повидать после поездки. Да и меня надо бы послушать, что-то вот тут и тут опять болит. – и она приложила руку к давно всем известным проблемным местам.

– Вот пусть тебя и слушает. – нахмурилась Дефне и повернулась на противоположный бок.

Женщина вздохнула, если внучка болела, разговаривать с ней было очень трудно, она капризничала и раздражалась по пустякам. Когда пришел Селим, бабушка поднялась с ним наверх, Дефне все также лежала на боку к ним спиной и спала или делала вид, что спит.

– Я разбужу её. – прошептала Тюркан, намереваясь тронуть внучку за плечо.

– Не стоит. – парень перехватил её руку. – Сон ‒ лучшее лекарство, а я пока послушаю вас. Мне некуда торопиться, подожду, она скоро проснётся. – также шепотом ответил он, и они осторожно вышли из комнаты.

Дефне вздохнула и, открыв глаза, повернулась лицом к дверям. Через некоторое время скрип ступеней лестницы предупредил её о новом визите, она натянула одеяло до подбородка и вновь закрыла глаза, оставив узкую щель, чтобы видеть входящего. Улыбнулась заглянувшей в комнату Бельгин, и, привстав, поманила рукой, стоявшая за спиной Тюркан осуждающе покачала головой, поймав внучку на притворстве.

– Как ты себя чувствуешь? – подруга посмотрела на осунувшееся лицо девушки.

– Да, как-то непонятно, слабость в теле, все время хочется спать. – ответила она, указывая Бельгин на стул. – Посиди, расскажи, что в мире делается.

– Посиди, посиди, дочка. – поддакнула бабушка. – Сейчас Селима пришлю, пусть больную послушает. – увидев, как внучка раздражённо махнула рукой, повысила голос. – Нечего на меня махать. Парень после работы пришёл, устал, а она тут ведёт себя, как султанша. – и не слушая больше возражений, вышла из комнаты.

Бельгин успокаивающе положила свою руку на край кровати.

– Пусть он осмотрит тебя, хуже не будет. Я подожду, и мы поговорим потом.

– Что-то случилось? – девушка сразу насторожилась. – Я тоже должна тебе рассказать кое-что: вчера поздно вечером Омер приезжал к моему дому и… – тут в комнату вошла Тюркан в сопровождении доктора, Дефне прищурилась и перешла в наступление. – Селим, ты напрасно беспокоился, со мной всё в порядке, честное слово. Мне намного лучше, не иначе бабушкины настойки помогли.

Селим, симпатичный, голубоглазый парень, мягко улыбнулся и ответил примирительным тоном врача, каким, несомненно, разговаривал со своими пациентами.

– Вот и хорошо. Рад видеть тебя после длительного отсутствия, хотя сказать сейчас, что ты прекрасно выглядишь, не могу. – он вынул из небольшого саквояжа фонендоскоп и зацепил трубки оголовья за шею, наклонив голову на бок и не переставая улыбаться, попросил: – Дефне, будь умницей, сядь, чтобы я мог тебя послушать. – взглянул на Бельгин и добавил: – Полагаю, твоя подруга не откажется помочь.

Заинтригованная девушка кивнула, тот самый Селим, о котором Дефне всегда отзывалась с раздражением, производил скорее приятное впечатление, а ведь из рассказов подруги, хмуро на всех смотревшей сейчас, она составила себе о нём другое впечатление. Осторожно, через футболку, легко касаясь тела, он тщательно прослушал свою подругу детства со всех сторон, попросив открыть рот, посветил миниатюрным фонариком.

– Ну, что я могу сказать… – и посмотрел на бабушку. – Признаков простуды не вижу, горло слегка воспалено, но не критично. Бронхи и лёгкие чистые, хрипов нет, правда, дыхание жёсткое. По-видимому, у неё вирус, сейчас многие болеют. – он приложил ладонь к её лбу, и Дефне немедленно отстранилась. – Тебе нужно перейти на домашний режим, полежать дня три-четыре, иначе могут возникнуть осложнения.