Текст книги "Мой бедный ангел (СИ)"

Автор книги: Catharsis-Triona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Когда бабушка скончалась и девушка осталась совсем одна, на нее сразу свалилась ответственность, которой она раньше и не знала. Нужно было срочно искать работу, оплачивая свое обучение вместе со счетами за квартиру, ввязываться в кредиты и остальные прелести самостоятельной взрослой жизни.

Вынырнуть из невеселых мыслей Мэллори пришлось, когда она врезалась лбом в чью-то спину. Надо бы уже расстаться с привычкой все время смотреть себе под ноги, когда куда-то идешь…

– Извините… – тихо сказала она, но когда человек, в которого она впечаталась лицом, обернулся, у нее тут же дыхание перехватило.

– Так вот, почему вас не было на лекции, – усмехнулся профессор Лэнгдон, смерив девушку взглядом, – а я уж боялся, вы умерли прямо у себя под столом.

Мэллори хмуро посмотрела на мужчину. Рядом с ним она чувствовала себя неловко. Особенно от того, что со своим ростом она едва ли не в пупок ему дышала и приходилось высоко задирать голову, чтобы увидеть его лицо.

– Как бы ваши прогулы не вышли вам боком, мисс Уотсон, – добавил он с той же ухмылкой.

Его насмешливый тон и снисходительность уже начинали ее бесить.

– Ну и что вы сделаете, – с вызовом спросила Мэллори, скрещивая руки на груди, – отшлепаете меня за это, что ли?

Осознав, что она только ляпнула, девушка тут же прикусила язык. Как же пошло это сейчас прозвучало, просто ужас… А вот ее фантазия как назло подсовывала непрошеные образы. Как она ложится Лэнгдону на колени, он задирает ей юбку, стягивает трусики и на ее ягодицы со звонким шлепком опускается его ладонь, оставляя красный след на коже.

Шумно сглотнув, девушка покраснела как пожарный шланг. Оставалось надеяться, что Лэнгдон поймет, что она сболтнула это спьяну и пропустит ее слова мимо ушей.

– Вообще-то, я имел ввиду угрозу пересдачи, – ответил мужчина со сдавленным смехом, – но ваш вариант мне тоже кажется интересным.

Мэллори ошарашенно уставилась на Лэнгдона. Его слова заставили ее почти мгновенно протрезветь. «Кажется интересным»? Он что, теперь с ней еще и заигрывает? Этого еще не хватало. Хотя, внизу живота при этом что-то предательски дернулось.

– Я вообще-то домой спешу, так что… – невнятно пробормотала девушка, разглядывая носки своих кед, – до свидания.

– А ты разве не на Роуз Гардэн живешь? – спросил мужчина удивленно вскинув бровь.

Мэллори растерянно захлопала глазами. Во-первых, с чего это Лэнгдон вдруг перешел на «Ты», а во-вторых, откуда он узнал ее адрес?

– Ну… да, – осторожно ответила девушка, – а что?

– Ты ведь не пешком туда собралась?

Мэллори шумно выдохнула. Да, из центра города ей до дома еще часа два топать, но ему-то какая разница? Признаваться ему, что все ее деньги, в том числе и на проезд, остались в кассе бара, она не будет.

Покачав головой, Лэнгдон подошел к первому же такси, что стояло на обочине и открыл дверь.

– Я не… – начало было Мэллори, но мужчина уже схватил ее за шкирку и затолкал в машину.

Когда дверь захлопнулась, девушка вздрогнула. Какого черта он творит? Мэллори растерянно посмотрела на водителя, что глядел на нее через стекло заднего вида.

Дверь напротив открылась, и Лэнгдон сел рядом с девушкой.

– Роуз Гардэн, двадцать семь, – спокойно сказал мужчина.

– Вы что, в деканате мою анкету нашли? – с тревогой спросила Мэллори, чувствуя, как такси тронулось с места, – откуда вы знаете, где я живу?

– Одна моя знакомая – соседка твоей покойной бабушки, – ответил Лэнгдон, откидываясь спиной на сидение.

– Мисс Мид? – удивленно произнесла Мэллори, – а вы ее откуда знаете?

Мужчина, почему-то сделал вид, что не услышал вопроса. Мэллори все это не нравилось. Она могла понять, что Лэнгдон решил сделать щедрый жест и оплатить ей такси, но вместе с ней-то он зачем поехал?

Обхватив себя руками, девушка отсела на самый край, прижавшись лбом к прохладному стеклу. Оставшийся путь до ее дома они проделали в полной тишине.

…

Выйдя из такси и захлопнув дверь, Мэллори исподлобья взглянула на мужчину, что стоял напротив.

– Спасибо, – сухо сказала она, – как получу зарплату в четверг, верну вам деньги.

Лэнгдон в ответ лишь тихо засмеялся.

– Не стоит, – улыбнулся он.

Девушка недовольно скривилась. Пусть говорит, что хочет, эту несчастную двадцатку она ему все равно всучит при первой же возможности.

– Кофе не хотите? – спросила вдруг Мэллори, сама не зная, зачем. Хотелось показаться вежливой, но среди ночи такое предложение прозвучало как-то вульгарно.

Лэнгдон посмотрел на нее долгим и внимательным взглядом.

«Пусть уже просто скажет «Нет» и все» – напряженно думала девушка, кусая губу изнутри.

– Не откажусь, – наконец, сказал мужчина со странной улыбкой.

Вот черт!.. Впрочем, ее никто за язык не тянул. Сама виновата.

Только одно не давало Мэллори покоя – Лэнгдон игнорировал все предложения от женщин, что любыми способами пытались затянуть его к себе домой – так с чего вдруг ей такие почести?

…

Мужчина сидел на ее стареньком диване в гостиной так, словно находился не в гостях, а у себя дома. Когда Мэллори поставила перед ним на стол кружку с кофе, ей стало не по себе от того, как Лэнгдон ее разглядывал. Похоже, Сара все это время была права, профессор и правда на нее пялился, пока она не видит.

– Ты слышала что-нибудь о теориях Стивена Лабержа, касаемо его практик в области наблюдений о снах? – вдруг тихо спросил Лэнгдон, когда Мэллори присела рядом.

Девушка удивленно вскинула брови. С чего вдруг такой странный вопрос?

– Если честно, нет, – ответила Мэллори, отпивая кофе.

– По его представлениям, человек способен контролировать свои сновидения, направляя образы и мысли в то русло, которое может принести ему наибольшую пользу, – добавил Лэнгдон, рассматривая содержимое своей кружки.

– Допустим… – протянула девушка, – а почему вы об этом упомянули сейчас?

– Если уж ты спишь на моих занятиях, то делай это хотя бы не бездарно, – с насмешкой ответил мужчина, поднимая на нее взгляд.

Мэллори снова смутилась. В ее голове судорожно метались мысли, под каким бы предлогом поскорее выставить его из дома, а то уж больно хорошо он тут устроился.

– Вообще-то, мне завтра рано вставать, – пробормотала девушка, выпив свой кофе почти залпом, чтобы символически стукнуть по столу пустой кружкой, – так что…

– Как думаешь, почему я здесь? – перебил ее Лэнгдон, отставляя кружку с нетронутым кофе в сторону.

От его внимательного взгляда Мэллори, почему-то стало страшно. Да и вопросы он задавал, откровенно говоря, странные.

– Не знаю, – растерянно сказала она, отсаживаясь от Лэнгдона чуть подальше, – из-за кофе?

– Никогда его не любил, – тихо ответил мужчина со слабой улыбкой, – впрочем, как и чай.

В голове Мэллори промелькнуло непонятное дежавю, как будто она уже слышала нечто подобное раньше.

– Тогда что вы хотите? – дрогнувшим голосом спросила девушка, уже почти вжавшись спиной в подлокотник дивана.

Он ведь не станет ее убивать или насиловать в ее собственном доме? С его стороны это было бы глупо и неосмотрительно… но тогда почему он смотрит на нее сейчас как удав на кролика? И почему ей снова почудился запах сырой земли и свежеспиленного дерева?..

Подумать об этом дальше Мэллори не успела, так как Лэнгдон неожиданно крепко схватил ее за плечо и дернул в сторону, заставляя упасть животом ему на колени.

– Я подумал над твоим предложением, и решил, что оно будет более эффективным, чем отправлять тебя на пересдачу, – услышала она над собой вкрадчивый голос.

«Твою мать…» – мелькнуло в голове Мэллори. Он что, серьезно? А если она на него заявление в полицию после такого напишет? Но что странно – почему-то сейчас девушка не чувствовала страха или отвращения, как будто она и сама хотела, чтобы он сделал это.

И ведь как назло, именно сегодня Мэллори отчего-то приспичило надеть юбку, а не джинсы, которые она таскала практически каждый день. Девушка почувствовала, как теплая ладонь медленно поползла по ее ноге, задирая ткань синей юбки из тонкого бархата. Наверное, стоило хотя бы покричать и посопротивляться для приличия, но вместо этого Мэллори лишь громко дышала, ощущая жар внизу, от которого начинало мокнуть ее белье.

Лэнгдон негромко хмыкнул, когда из-под юбки показались ее хлопковые трусики в бело-голубую полоску. Сара постоянно ржала над ней, что она покупает себе такое белье, будто ей до сих пор 13 лет, но Мэллори было плевать. А сейчас, когда ее зад был в свободном обозрении зрелого мужчины, которого она и не знала толком, ей стало стыдно. Это еще хорошо, что сегодня она не надела свои любимые трусы с розовыми вишенками, вот уж совсем было бы позорище.

– Ты ведь не девственница, я надеюсь? – с усмешкой спросил Лэнгдон, касаясь рукой ягодицы, и чуть сжимая ее пальцами.

– Нет, – тихо пискнула Мэллори, чувствуя, как ее трусики начали медленно спускаться вниз.

От этой участи ее уже успел избавить ее бывший парень Чарли Хайд пару лет назад. И в качестве первого партнера, откровенно говоря, он был так себе. Про таких, как он, обычно говорят: «кончил, закурил, ушел».

– А я все думал, когда же ты, наконец, этого попросишь, – тихо добавил мужчина, поглаживая рукой заднюю часть бедра.

Мэллори напряглась. С какой стати ей вообще просить о таком? Он что, думает, она одна из того легиона студенток, что вздыхает о нем по ночам? До сегодняшнего дня ей это и в голову не приходило. Ну, разве что, совсем изредка…

– Вообще-то, я… – попыталась зачем-то оправдаться Мэллори, но ее слова резко оборвались, когда ягодицы обожгла резкая боль.

А вот это на заигрывание уже никак не походило. Похоже, Лэнгдон и правда решил ее отлупить по полной.

– А вы так со всеми поступаете, кто ваши лекции пропускает? – сдавленно спросила Мэллори, слыша очередной громкий шлепок, от которого по всему телу пробежали мурашки.

– Только с теми, кто сам напрашивается, – хитро ответил он с улыбкой, – пока что так допроситься получилось только у тебя.

Девушка прикусила палец, чтобы не закричать, когда шлепок его руки оказался особенно сильным.

Тяжело дыша, Мэллори ждала нового удара, но его не последовало. Его ладонь мягко коснулась покрасневшей кожи и вдруг опустилась вниз, проникая девушке между ног.

Мэллори тут же испуганно дернулась. На такое они не договаривались.

– Тише, – почти прошептал Лэнгдон, медленно скользя пальцами по мокрой промежности, а второй рукой придерживая ее за поясницу, – я не сделаю ничего такого, чего бы ты ни захотела сама.

И снова это проклятое дежавю.

Мэллори сдавленно застонала, когда мужчина настойчиво вошел в нее двумя пальцами. Ну почему она даже не пыталась вырваться из его рук? Конечно, она не была монашкой, но и давать малознакомому мужику трахать себя пальцами у нее не было привычки.

Лэнгдон вбивался в нее рукой все чаще с такими пошлыми и влажными звуками, что девушке казалось, она так долго не протянет. Судя по хриплому дыханию мужчины, ему явно нравилось, как она изгибалась навстречу его пальцам и жалобно скулила, впиваясь ногтями и зубами в обивку дивана.

Когда она, наконец, закричала, вздрогнув в судороге, что пробежала по ее телу, Лэнгдон опустил юбку, закрывая округлые ягодицы, на которых до сих пор виднелись отпечатки его руки.

Мэллори едва соображала, когда мужчина перевернул ее лицом наверх и прижался к приоткрытым губам, с которых еще срывалось тяжелое дыхание.

– Не забудь, что обещала завтра проснуться, – тихо сказал он, – еще одного прогула я терпеть не стану.

========== 22 ==========

Для атмосферности – Max Richter Orchestra, Lorenz Dangel – On The Nature Of Daylight

– Мэллори, вы вообще меня слушаете? – спросил мужской голос, заставляя девушку вздрогнуть.

Мэллори подняла взгляд и увидела перед собой знакомое лицо Джона Генри, что сидел перед ней за столом.

Мысли и образы хлынули в ее голову так стремительно и резко, что она едва не упала со стула. Девушка инстинктивно дернула руками, но почувствовала, что они оказались крепко прижаты и зафиксированы вокруг ее тела с помощью смирительной рубашки.

Мэллори испуганно оглянулась вокруг. Она не понимала, где находится и как могла сюда попасть. Лэнгдон ведь сказал ей не покидать дом… это одна из последних вещей, что она помнила.

Прямо напротив нее, деловито сложив руки на стол, сидел Джон Генри Мур в белом халате, небрежно накинутом на черный костюм. За спиной девушки как сторожевые церберы стояли два крепких санитара в форменной больничной одежде.

– Что ж, пожалуй, начну заново, – устало сказал мужчина, откидываясь на спинку кресла, – меня зовут доктор Мур, и с этого дня я курирую всех больных, что находятся в данном учреждении. Знаю, что ранее вашим лечением занимался доктор Лэнгдон, но, боюсь, нам пришлось отстранить его от дела.

Мэллори ошарашенно смотрела на Джона Генри. Какие больные, какое учреждение? Что за бред вокруг происходит?

– Похоже, у вас очередной приступ, дорогая? – с сочувствием спросил доктор Мур, – ну и кто вы на этот раз? Несчастная служанка из Англии девятнадцатого века или официантка в подпольном баре 30-х годов? Что там еще у вас было в запасе?

– Я не понимаю, – дрожащим голосом спросила Мэллори.

– Вот ваше дело, радость моя, – вздохнул Джон Генри, беря в руки увесистую папку и раскрывая ее перед девушкой на столе.

Перед глазами Мэллори тут же мелькнула ее фотография, прикрепленная скрепкой к кипе бумаг.

– Мэллори Уотсон, 1947 года рождения. На данный момент сирота. Поступила в лечебницу в 1963 году по согласию ее бабушки мисс Элизабет Уотсон. Диагностирована параноидальная шизофрения высокой степени тяжести… Мне продолжать?

Доктор Мур поднял на онемевшую девушку проницательный взгляд.

– За пять лет пребывания в лечебнице, было зафиксировано несколько вспышек, что едва не привели к летальному исходу. Также, было выявлено диссоциативное расстройство личности…

Продолжал читать мужчина, небрежно листая бумаги.

– В отчете указаны и описаны все ваши фантазии, что доктор Лэнгдон успел зафиксировать за время вашего лечения, – с ухмылкой добавил доктор Мур, – однако, его терапия, как я вижу, лишь ухудшила ваше состояние. И я намерен это исправить.

Мэллори казалось, что мир вокруг нее начал раскалываться, как стекло. Уже ничего не казалось реальным. Осталась только звенящая боль в душе, что отчаянно вопила от ужаса.

– Доктор Лэнгдон поощрял ваши бредни, считая, что рано или поздно вы сами поймете, что заблуждались, – с улыбкой продолжал доктор Мур, – мои же методы будут куда более радикальней.

За спиной скрипнула дверь и послышались чьи-то шаги.

– А, вот и вы, – хмыкнул Джон Генри, глядя куда-то поверх головы девушки, – надеюсь, вы не остались на меня в обиде, что я занял ваш кабинет?

– Разумеется, – сухо ответил мужчина, подходя к столу.

Мэллори содрогнулась, когда услышала этот голос. Оглянувшись вправо, она увидела рядом с собой Майкла Лэнгдона в белом больничном халате, с короткими вьющимися волосами и густой щетиной на лице. В таком виде она едва узнала его.

– Господин Лэнгдон, – еле слышно сказала она, чувствуя, как подкатывает комок к горлу, – что происходит?

– Видите, до чего довело ваше лечение, господин Лэнгдон? – съязвил доктор Мур, – и по-вашему, это нормально?

– Что точно ненормально – это совать ей спицу в мозги, в надежде, что от этого она выздоровеет, – мрачно ответил Лэнгдон, – но у вас на это свое мнение.

С этими словами, мужчина бросил на стол тяжелую стопку папок.

– Здесь все? – спокойно переспросил доктор Мур, глядя на гору бумаг.

– Как просили, – прошипел Лэнгдон с кривой улыбкой.

– Хорошо, – кивнул Джон Генри, – можете идти, доктор Лэнгдон.

Когда мужчина развернулся, его взгляд на секунду встретился с глазами Мэллори. Девушка надеялась увидеть в нем хоть что-то, что дало бы ей надежду. Развеяло страхи, что все вокруг просто глупый фарс. Но когда Лэнгдон посмотрел на нее, в его голубых глазах была только печаль и сожаление.

– И кстати, Майкл, – негромко сказал доктор Мур, внимательно глядя на Лэнгдона, – вы же не бросите свою пациентку во время операции?

Мужчина нахмурился и оглянулся на Джона Генри.

– Я хочу, чтобы вы ассистировали мне, при исполнении процедуры, – добавил доктор Мур, – думаю, мисс Уотсон и сама порадуется, если вы будете рядом.

Лицо Лэнгдона болезненно исказилось. Было видно, что ему приходилось держаться из последних сил, чтобы не высказать сейчас Джону Генри все, что он о нем думает.

– Хорошо, – выдохнул он наконец, и сделав шаг вперед, оперся ладонями на стол, глядя доктору Муру в глаза, – я это сделаю. Но сразу после этого вы подписываете мое заявления об уходе.

– Сломаете себе карьеру из-за такой ерунды? – усмехнулся Джон Генри, – что ж… дело ваше.

Шумно выдохнув, Лэнгдон отступил от стола и больше не глядя ни на кого, вылетел за дверь.

Доктор Мур с усталым видом потер виски и поднял глаза на двух санитаров, что стояли у Мэллори за спиной.

– Отведите мисс Уотсон в ее новую палату.

Девушка почувствовала, как ее грубо схватили сильные руки, вздергивая ее наверх.

– Нет, пожалуйста, хватит, – проговорила Мэллори сквозь срывающиеся слезы, – это все какая-то ошибка… этого не может быть…

– Не беспокойтесь, Мэллори, – улыбнулся доктор Мур, – уже завтра вам станет намного легче, я обещаю.

Девушка в отчаянии оглядывалась на Джона Генри, пока двое мужчин утаскивали ее за собой. Ноги Мэллори заплетались, пока ее вели куда-то по широким коридорам, выкрашенных желтой краской.

«Этого не может быть…это не по-настоящему…» – судорожно повторялось в голове девушки, пока ее босые ноги скользили по холодному полу.

Когда перед ней открылась одна из дверей, санитар толкнул Мэллори в спину, отчего она сразу упала на пол, который оказался неожиданно мягким. Дверь захлопнулась с оглушительным железным лязгом в замке.

Девушка оказалась в крошечной комнате, чьи стены, пол и даже потолки были словно обиты матрасами, а наверху горела тусклая мигающая лампочка.

Тяжело дыша, Мэллори снова дернулась, пытаясь вырваться из пут смирительной рубашки, но это оказалось бесполезно. Громко всхлипнув, девушка уткнулась лицом в матрас, от которого шел затхлый запах.

Как это могло произойти? Как это вообще могло быть правдой? Неужели, вся ее жизнь, которую она помнила, была лишь выдумкой? В ее памяти проносились обрывки воспоминаний и образов, что не были связаны друг с другом. Девятнадцатый век, двадцатый, двадцать первый… Она помнила себя в каждом из них, но была ли хоть одна из этих жизней реальной? Что если, единственное настоящее было всегда именно здесь, в стенах сумасшедшего дома?

Эта мысль врезалась в разум и душу Мэллори будто осколки битого стекла. Проникая все глубже, они разрывали ее изнутри. Дернувшись на полу, как рыба, выброшенная на берег, девушка закричала. Ее вопль не мог пробраться сквозь стены комнаты, никто не мог ее услышать или помочь.

Единственный лучик света еще брезжил внутри Мэллори, и хоть с каждым часом он все сильнее угасал, не мог пропасть полностью. Пусть ее память путалась и кружилась в бесконечном лабиринте образов и чувств, но она помнила одно, что связывало все воедино – Майкл Лэнгдон. Где бы она ни была, через что бы ей ни пришлось пройти, он всегда был где-то рядом. Неважно, была ли хоть одна из жизней, что она помнила, настоящей, ведь даже здесь, в этом кошмаре наяву, она знала, что он был где-то здесь. И в сердце девушки все еще теплилась надежда, что скоро он придет и заберет ее отсюда. Скажет, что больше бояться нечего и рассмеется в ответ на ее озадаченный взгляд…

Но время в этой обитой матрасами коробке текло невыносимо медленно. Прошел ли уже час или несколько дней, а может, всего лишь пять минут – Мэллори не могла понять. Здесь ее связь с реальностью разрывалась окончательно и оставалось только лежать и вслушиваться в звук собственного дыхания.

…

Когда девушка вновь услышала железный скрежет двери, она вздрогнула и медленно отползла в угол, прижимаясь спиной к стене.

Но когда ее взгляд в слабом свете лампы различил знакомый силуэт, в груди сразу потеплело.

Лэнгдон приблизился к ней, блуждая взглядом по полу, словно боясь посмотреть ей в глаза. Опустившись рядом с ней на колени, он тяжело вздохнул. Его лицо выглядело сильно изможденным, словно он провел без сна несколько долгих ночей.

– Мне жаль, Мэллори, – тихо сказал он надломленным голосом, все еще не глядя на нее, – мне искренне жаль. Боюсь, больше я уже не смогу тебе ничем помочь.

Сердце девушки словно сорвалось и полетело вниз с огромной высоты.

– Возможно, в чем-то доктор Мур и прав, – с горечью усмехнулся мужчина, – мое лечение только усугубило твою болезнь, а после того, что произойдет сегодня вечером… твои страдания, наконец, закончатся.

У Мэллори не находилось сил сказать ни слова. Слезы мутной пеленой застилали глаза, а уши отказывались верить в то, что слышат.

– Ты больше не вспомнишь и не почувствуешь ничего, что сможет причинить тебе боль, – тихо продолжил Лэнгдон, – и я попытаюсь сделать так, чтобы операция прошла максимально быстро…

– Майкл… – шепотом сказала Мэллори сквозь тихий всхлип. Она хотела сказать что-то еще, но язык отказывался ей подчиняться.

Услышав свое имя, мужчина медленно поднял на нее взгляд.

– Прости, я ничего не могу сделать, – после этих слов, он шмыгнул носом и снова отвел глаза вниз, – прости, что когда-то дал надежду, что смогу тебе помочь. Из-за меня все стало только хуже.

Мэллори показалось, что его слова вколачивают последние гвозди в крышку ее гроба. Она видела, как в его голубых глазах выступили слезы. Похоже, это был конец.

Вытянув руку, Лэнгдон коснулся теплой ладонью ее босой стопы.

– Надеюсь, когда ты в следующий раз откроешь глаза, мир вокруг тебя станет хоть немного лучше, – едва слышно сказал он, осторожно сжав пальцами ее маленькую ногу.

Мэллори не моргая смотрела в пустоту перед собой. Последний светлый огонек внутри нее с шорохом погас, погружая девушку в непроницаемый ступор.

…

Когда за девушкой пришли, она повисла в руках санитаров, как тряпичная кукла. Она уже не сопротивлялась и не пыталась вырваться. Все эти нелепые движения и порывы уже потеряли всякий смысл. Мэллори не чувствовала страха или паники, они остались где-то за задворками ее сознания. Там же, где остались ее несбывшиеся надежды, воспоминания и Майкл Лэнгдон.

Что бы с ней теперь ни сделали, ее перестало это пугать. Ведь если этот мир, что сейчас предстал перед ней во всем своей уродстве, был настоящим – Мэллори уже не хотела в нем жить.

– О, ну, наконец-то, – закатил глаза Джон Генри, когда санитары втащили девушку в операционную, – давайте уже быстрей закончим с этим, меня сегодня пригласили на ужин к Коннорам, не хотелось бы опоздать.

Мириам Мид, медсестра в белой форме, хмуро покосилась на доктора Мура.

«Несчастного ребенка сейчас превратят в лежачий овощ, а этот тип думает о том, как будет вечером жрать запеченную спаржу с индейкой. Ну и сволочь…» – думала женщина.

Тем временем, Мэллори ощутила, как ее усадили в жесткое кресло, туго затянув и зафиксировав ремнями.

– Доктор Лэнгдон, вы готовы? – спросил Джон Генри, глядя на мужчину, что стоял в углу, прислонившись спиной к стене.

Стараясь не смотреть на девушку, что застыла к кресле с остекленевшим взглядом, Лэнгдон подошел к столу, на котором уже лежали в ряд металлические инструменты. В том числе, орбитокласт, который мужчина с удовольствием бы воткнул в глотку доктору Муру, если бы мог.

Генри встал рядом с пациенткой и начал натягивать перчатки.

– Проверьте, что с давлением и пульсом все в порядке, – добавил доктор Мур, шелестя перчатками.

Мэллори заметила, как Лэнгдон приблизился к ней. Но что странно, она не почувствовала привычного терпко-сладкого аромата, которым пахла его кожа. Вместо этого ее обоняния коснулся запах сырой земли. Кажется, это ощущение что-то всколыхнуло в ее памяти, но она не могла понять, что.

Рука мужчины аккуратно дотронулась до шеи, где билась артерия, и он приблизился к ее лицу практически вплотную.

– Все время смотри на меня, – еле слышно прошептал он ей на ухо, – и когда я дам знак – открой глаза.

Мэллори вздрогнула от его дыхания на своем лице. О чем он говорил? Девушка ведь и так сидела практически не моргая и он сам видел это. Что значит «открой глаза»?

Лэнгдон отстранился от нее и встал за спиной Джона Генри, скрестив руки на груди.

Доктор Мур взял в руки инструменты, и медленно направил острие орбитокласта в уголок глаза Мэллори. Девушка осталась неподвижной, хотя внутри появилось ощущение чего-то неправильного. Металлическая спица направлялась ей прямо в глаз, но у нее даже не возникло рефлекса, что появился бы у любого человека в такой ситуации. Она не пыталась зажмуриться или отвести взгляд в сторону, как будто ее глаза и так уже были закрыты… Но как это может быть?

Острый металл приблизился вплотную и в этот момент, взгляд Мэллори столкнулся с глазами Лэнгдона. И она увидела, как он коротко кивнул ей. И в этот момент, в голове девушки словно прозвучал взрыв…

С судорожным вдохом, срывающимся на хрип, Мэллори открыла глаза. Перед ней простиралась глухая чернота, а руки, взметнувшиеся вверх тут же уперлись во что-то похожее, на необтесанную доску. В нос ударил уже знакомый запах перекопанной земли

Из груди девушки вырвался оглушительный крик ужаса, когда она осознала, что происходит.

Последнее, что помнила Мэллори, это то, что она пила чай вместе с мисс Мид, а после этого, все провалилось куда-то в пустоту. Вопросов была масса, а вот ответа ни одного. Впрочем, самым большим вопросом сейчас оставалось – каким, черт возьми, образом ей выбраться из собственного гроба?!

========== 23 ==========

Я таки добралась до продолжения, но в стабильный режим выпуска глав все вернется не раньше 17-го декабря. Всех люблю)

– Уверен, что ничего не хочешь мне рассказать, Майкл? – с усмешкой спросил господин Мур, беря печенье с тарелки.

– Если бы я знал, что есть поводы для беспокойства, то сообщил бы тебе в первую очередь, – спокойно ответил мужчина, вскинув брови.

Отчасти это было правдой. По прошествии всех лет, что Генри Мур растил и воспитывал мальчишку, Майкл до сих пор чувствовал, что обязан своему опекуну слишком многим. Джону Генри пришлось потратить немало времени, чтобы его воспитанник начал ему доверять, не подвергая сомнениям его решения и приказы. Последние годы, все так и было, пока Лэнгдон не решил вернутся в родовое поместье, покинув дом своего «отца». Тонкая ментальная связь, что так долго выстраивал Мур мальчиком, стала разрушаться. Майкл все больше стал скрывать свои истинные намерения, и начал вести за его спиной самостоятельную игру, что легко могла привести их планы к провалу.

– В самом деле? – прищурился Джон Генри, – а что, если я скажу, что хотел бы забрать одну из твоих служанок к себе? С одной моей горничной недавно произошло несчастье… теперь приходится искать ей замену.

– Неужто в Лондоне сейчас такой дефицит желающих устроиться горничной в богатый дом? – хмыкнул Лэнгдон.

Несмотря на насмешливый тон, внутри у него все напряглось. Мужчина догадывался, о какой конкретно служанке сейчас говорил Мур.

– Предпочитаю брать на работу уже проверенных людей, – отозвался Джон Генри, поставив чашку на блюдце, – но если ты против, я, разумеется, не настаиваю…

Чем больше на эту тему говорил Мур, тем сильнее Лэнгдон ощущал тревогу. Его наставник редко заводил речь о чем-либо, что не имело бы для него значения. И раз его внимание привлекла такая мелочь, как простая горничная, значит мужчина увидел в ней нечто, что могло представлять угрозу его интересам. А если Джон Генри по какой-то причине решит, что Мэллори ему мешает, то избавится от нее любым доступным способом.

– Хорошая прислуга на вес золота, как ты сам знаешь, – улыбнулся Майкл, – так что, боюсь, вынужден ответить отказом.

– Очень жаль, – вздохнул Джон Генри, потирая пальцами подбородок, – неужто, это юное создание так сильно запало тебе в душу?

– Как только я получу от нее все, что мне нужно и девчонка мне надоест – можешь забирать ее себе, – ответил Лэнгдон с насмешкой.

Ни одна мышца на его лице не дрогнула, чтобы не выдать Муру истинных чувств. Лэнгдон скорей ногу себе отрежет, чем станет делиться Мэллори с кем-то еще.

– Однако, я пришел сюда по другой причине, – с этими словами, мужчина вытащил из-за пазухи письмо, протягивая его Майклу.

Лэнгдон удивленно вскинул бровь, когда заметил на обороте письма печать с гербом королевской семьи.

Пока его взгляд бежал по строкам, Генри Мур неотрывно следил за ним, будто хотел подловить момент, когда на лице Майкла промелькнут его искренние эмоции.

– Что за ерунда? – переспросил мужчина, дочитав до конца, – ты же говорил, что Виктория давно отказалась вступать в наши ряды, так чего ей тогда от меня нужно?

– Я бы скорей поставил вопрос, не «что ей от тебя нужно, а что нужно от нее тебе, Майкл, – улыбнулся Джон Генри, – ты прав, королева Виктория никогда не выражала желания, преклонить колени перед дьяволом, однако, время и обстоятельства, как ты знаешь, меняют людей.

Лэнгдон напряженно сжал кулаки, стараясь скрыть волнение. Мур всегда твердил о том, что Майкл обязан укрепить свое положение в обществе настолько высоко, насколько это возможно, и лишь заручившись поддержкой сильных мира сего, приступить к выполнению своей миссии. Однако, Лэнгдону и в голову не могло прийти, что Генри Мур решит забраться до самого королевского престола…

В письме находилось приглашение в загородное поместье королевы Сэндрингхэм, что находилось в Норфолке.

– Ты там будешь не один, – тихо добавил Мур, – королева устраивает очередной парад тщеславия с охотой, балом и всем остальным фарсом для своих прихлебателей. Для нас же, это отличная возможность обсудить с ее величеством все детали договора.

Лэнгдон с сомнением покосился на Джона Генри.

– И сколько времени, по-твоему, это займет? – небрежно спросил он, отбрасывая письмо на стол.

– Два-три дня как я думаю, – пожал плечами Мур, – а что, у тебя есть какие-то другие планы?

Лэнгдон ничего не сказал, но его продолжала назойливо точить мысль, что Джон Генри словно пытается на время сплавить его из дома. Только вот зачем? Едва ли он стал бы устраивать подобную суету, просто чтобы избавиться от девчонки… Впрочем, Майкл не мог знать этого наверняка и чувствовал, как его все сильнее одолевала паранойя. Он пытался защитить Мэллори от опасности, что поджидала извне, но что если в доме ей находиться еще опасней, чем снаружи? В то же время, Лэнгдон не находил причин, почему мог бы сейчас отказать Муру. Попасть на очный визит к королеве было фантастической возможностью, и нужно было бы растерять последние мозги, чтобы эту возможность упустить.

– Что ж, – протянул Майкл, – в этом случае, похоже, мне стоит уже выезжать. До Норфолка путь не близкий.