Текст книги "Мой бедный ангел (СИ)"

Автор книги: Catharsis-Triona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Я дышать не могу, – прохрипел он, при очередной затяжке шнуровки.

– Потому что вы животом дышите, а нужно грудью, – сказала Мэллори закатив глаза и делая новый затяг.

Майкл лишь что-то злобно прорычал в ответ.

На самом деле, сейчас девушка искренне наслаждалась моментом, вспоминая тот раз, когда ее таким же образом затягивали в корсет перед ужином у Даффи. Лэнгдон тогда сильно недооценил неудобства, на которые Мэллори пришлось пойти ради него.

– Еще немного осталось, – сказала Мэллори, стягивая крайние петли, – старайтесь дышать не глубоко, но часто, так будет легче.

Майкл молча смотрел в стену испепеляющим взглядом. Он уже успел проклясть все, на чем свет стоит, включая себя и свою гениальную идею с переодеванием. И чем он только думал? Хотя, в женском теле было не так уж и плохо, до того момента, пока его не начали втискивать в это орудие пыток…

– Все, – наконец, произнесла девушка, завязав крепкий узел, – пока будет тяжело, но где-то через час привыкнете.

– Это не то, к чему я хочу привыкать, – недовольно сказал Майкл, отступая от стены и прикасаясь к поверхности корсета в области живота, – подобное издевательство надо запретить законом.

Мэллори хмыкнула в ответ.

– А платье вы себе уже выбрали? – спросила девушка, пытаясь скрыть смех, что так и накатывал на нее от всей абсурдности ситуации, – вы ведь не так пойдете?

Лэнгдон медленно поднял на нее взгляд, в котором так и читалось: «Издеваешься, да?»

С улыбкой покачав головой, Мэллори подошла к шкафу и достала оттуда что-то черное.

– А это разве не траурное? – спросил Лэнгдон вскинув бровь.

– Мне отчего-то кажется, что именно оно вам и нужно, – с тяжелым вздохом ответила девушка, бросая платье на кровать.

Майкл не раскрывал ей подробностей дальнейших планов, но судя по мрачности во взгляде, которую видела Мэллори, ничего веселого его не ожидало.

К счастью для Лэнгдона, надевать платье было уже куда проще, чем корсет. Хотя, был неприятный момент, что Майкл помнил этот наряд. Констанс надела его один раз – когда ее сын Тейт скончался. Лэнгдону тогда было около четырех лет. Своего биологического отца он впервые увидел, когда тот уже лежал в гробу и помнил, как Констанс рыдала и падала на колени рядом с ним будучи в том черном платье из испанского кружева. Помнится, прислуга и гости на панихиде тогда были возмущены излишней откровенностью и торжественностью ее наряда, но госпожа была уверена, что даже на похоронах родного сына, она должна быть главной звездой.

– Ну как? – спросила Мэллори, когда застегнула все пуговицы на спине и расправила подол.

Майкл бросил быстрый взгляд в высокое зеркало.

– На тебе оно выглядит лучше, чем на ней, – с насмешкой сказал он, хотя в голосе послышалась горечь.

А вот что до удобства наряда – оно было весьма сомнительным. Такое впечатление, будто женская одежда изобреталась по принципу – чем больше она сковывает движения и не дает нормально жить – тем лучше.

– А позвольте-ка еще… – пробормотала Мэллори, подойдя к туалетному столику и выдвигая ящик. Майкл знал, что там хранились драгоценности Констанс, которые она могла сидеть и разглядывать часами напролет.

Взяв что-то из ящика, девушка обошла Майкла со спины и откинула волосы на плечо, чтобы подобраться к шее. Он почувствовал, как кожи коснулся прохладный металл и посмотрел вниз. На грудь опустился тяжелый кулон на цепочке.

– Мне он всегда нравился, когда его надевала госпожа Лэнгдон, – с улыбкой сказала Мэллори, застегивая цепочку сзади, – мечтала когда-нибудь надеть такой же… так что, хотя бы со стороны посмотрю.

Майкл растерянно посмотрел сначала на кулон, потом на девушку, когда она встала напротив.

– Если так нравится, забирай себе, – пожал плечами Лэнгдон, глядя, как крупный гранат блеснул в свете свечей.

– Я не могу, – почти испуганно пробормотала Мэллори, качая головой, – это ведь ваше наследство…

– Или ты его заберешь, когда я вернусь, или выброшу его к чертовой матери, – устало сказал Майкл, не без усилия садясь на край кровати. В корсете это было сделать не просто.

Мэллори неловко прикусила губу, не зная, что сказать.

– Мне должны были кое-что привезти, – добавил Майкл, – сможешь спуститься и узнать?

– Ладно, – тихо сказала Мэллори, окинув взглядом Лэнгдона, – и кстати, вы же с такими волосами не поедете?

– В каком смысле? – недоуменно переспросил он, поднимая взгляд.

– Ну вы же не дама легкого поведения, чтобы с распущенными волосами идти, – улыбнулась девушка, – сейчас вернусь…

Когда за Мэллори захлопнулась дверь, Майкл закатил глаза. От ее энтузиазма и суеты вокруг него в новом теле, он чувствовал себя куклой, с которой Мэллори явно не наигралась в детстве. Впрочем, глядя на искреннюю радость в ее глазах, Лэнгдон был готов и потерпеть.

А тем временем, он надеялся, что Баркс уже успел выполнить заказ. Они условились, что он доставит документы в поместье, и до тех пор Майкл чувствовал себя как иголках. К моменту, когда он отправится к Эвереку, все должно быть уже готово, иначе, весь его план становился слишком рискованным.

– Вы это имели ввиду? – спросила девушка, появляясь на пороге.

В одной руке Майкл увидел тяжелый конверт, а во второй расческу и шпильки.

Отдав посылку Лэнгдону, Мэллори залезла на кровать с ногами и села позади него, осторожно взяв в руки волосы.

Шумно выдохнув, Майкл едва сдержался, чтобы что-то не съязвить. В конце концов, Мэллори ведь хотела как лучше, так что, пусть играется, если хочет. Ему еще ни разу в жизни никто посторонний не расчесывал волосы, и ощущения были странные, хотя, стоило признать, приятные.

Надорвав плотную бумагу конверта, Лэнгдон заглянул внутрь и через несколько секунд удовлетворенно улыбнулся. Баркс не подвел и выполнил все досконально в соответствии с требованиями.

– Головой не крутите, а то криво получится – недовольно сказала Мэллори, продолжая что-то заплетать из его волос.

– Как-нибудь переживу, – усмехнулся Майкл, возвращая документы в конверт. Пожалуй, об этом всем он расскажет девушке уже после того, что вернется от Эверека.

– Хотела спросить, – тихо произнесла Мэллори, втыкая в волосы первую шпильку, закрепляя на голове низкий пучок, – вы ведь… не собираетесь там никого убивать?

Лэнгдон тяжело вздохнул. Он слышал, что девушка как будто пытается сделать вид, что сказала это в шутку, но на самом деле, со страхом ждала ответ.

– Для тебя это так важно? – спросил Майкл, глядя на Мэллори через отражение в зеркале.

– А для вас? – еще тише сказала она, заводя за волосы еще одну шпильку.

– Жизнь – это не право, а привилегия, и заслуживают ее далеко не все, – прохладно ответил он.

– Должно быть, вам в жизни встречались не слишком хорошие люди, – вздохнула Мэллори, выпуская волнистую прядь впереди лица.

– Проблема не в том, кого встречал я… а то, что ублюдков, в сравнении с остальными людьми, большинство, – ответил Майкл с невеселым смешком.

– Это довольно грустно… что вы так думаете, – сказала девушка, поднимаясь с кровати, – должно быть, у вас на это были свои причины.

– А ты значит, считаешь, что все заслуживают прощения? – ехидно спросил Майкл, поднимаясь следом и глядя на Мэллори, склонив голову набок.

– Люди заслуживают выбор, – хмуро ответила она, – а убийство лишает их этого выбора.

– Не слишком-то христианские рассуждения, – сказал Майкл, вскинув бровь, – значит, твоя вера – это свобода выбора?

– По крайней мере, мне бы этого хотелось, – устало сказала Мэллори, отводя взгляд в сторону, – а вам, наверное, уже пора идти.

Лэнгдон задумчиво смотрел на девушку, словно впервые в жизни ее увидел. Раньше их разговоры не касались таких тем и Майкл даже не думал, что может услышать от Мэллори нечто подобное. Впрочем ему и правда уже нужно было отправляться в путь.

– Надеюсь, вернусь до полуночи, – произнес Лэнгдон с тяжелым вздохом, и подойдя к девушке, коснулся пальцами подбородка, – и нет, я не собираюсь никого убивать. По крайней мере, не сегодня.

Мэллори неуверенно посмотрела в ответ, но судя по взгляду Майкла, он говорил серьезно.

– Поцелуешь меня? – с ухмылкой спросил он, – или для тебя это все еще слишком странно?

Девушка чуть покраснела. На самом деле, хоть это и действительно ощущалось странно, но Мэллори находила подозрительно возбуждающим тот факт, что Лэнгдон сейчас находился в теле, которое она слишком хорошо знала. Знала его ощущения и реакции, в то время, как для Майкла они были в новинку.

Потянувшись вперед, Мэллори коснулась губ, опуская руки на тонкую шею и скользнув пальцами вниз по ключицам, отчего по телу Майкла невольно пробежала дрожь.

Когда она отстранилась, Лэнгдон немного удивленно посмотрел на девушку. Все это было крайне любопытно, но черт возьми, сейчас на это уже не оставалось времени.

…

Войдя в карету, Майкл мрачно взглянул в окно. Впереди предстояло самое неприятное, но поворачивать назад уже было поздно.

Болезненно скривившись, он повел плечами, пытаясь принять хоть сколько-нибудь удобное положение, которое позволял корсет, но эта адская штука была неумолима.

Пока карета приближалась к поместью Фон-Эверека, Лэнгдон раз за разом повторял в голове то, что собирался сказать и сделать, однако, как он догадывался, что-нибудь обязательно пойдет не по плану. В общем-то, именно для подстраховки он и взял с собой Монтгомери. Если задуманное слишком сильно свернет с рельсов, он знал, что Мэдисон не подведет его в критической ситуации.

Но больше всего его сейчас успокаивало – что он войдет в этот дом с чужим лицом. Майкл должен оставаться не узнанным до тех пор, пока сам этого не захочет. Переступить через порог поместья Фон-Эверека будучи самим собой, ему казалось невыносимым. Однажды он уже поклялся себе, что никогда не приблизится к этому месту, но тогда он еще не знал, кем он был, и что в его силах станет сравнять этот проклятый дом с землей.

…

Когда Майкл выбрался из кареты, он исподлобья взглянул на главный фасад поместья. За все эти годы, здесь явно прибавилось позолоты и мрамора. Крепко сжав кулаки, он медленно проследовал между деревьями и сухими кустами роз, что обрамляли дорогу, ведущую к парадным дверям.

Сердце отбивало неровный ритм, а ладони сильно вспотели, несмотря на морозный воздух. Его бросало то в жар, то в холод и с каждой ступенькой, что вела ко входу, Майкл чувствовал, как к нему подступает тошнота. Когда двери распахнулись и в воздухе почувствовался запах резкого мужского парфюма, он быстро прижал ладонь к губам, опасаясь, что его сейчас просто наизнанку вывернет. Похоже, что женское тело было куда чувствительней к внешним раздражителям, чем его собственное.

– Доброго вечера, госпожа, – улыбнулся дворецкий в легком поклоне, – могу ли я увидеть ваше приглашение?

Стараясь особо не дышать, чтобы его не вырвало от мерзкого, знакомого запаха, Майкл протянул мужчине письмо.

– Рады вас видеть, мисс Холланд, – еще радушней сказал дворецкий, – позвольте, я провожу вас к гостям.

Пока он шел вслед за прислугой, взгляд Лэнгдона невольно цеплялся за знакомые предметы, стоявшие в холле. Огромные напольные часы, зеленые шторы, персидский ковер ручной работы, что лежал на полу…

На секунду зажмурившись, Майкл ускорил шаг, стараясь больше не смотреть по сторонам.

Сопроводив «гостью» в зал, что уже был переполнен людьми, дворецкий, учтиво поклонившись напоследок, исчез из виду.

Лэнгдон медленно окинул взглядом толпу. Удивительно, но лишь оказавшись в этой комнате, у Майкла уже возникло стойкое ощущение, что его бросили в котел с помоями. Вокруг были сплошь выхолощенные, довольные и сытые лица, что высокопарно обсуждали искусство, да политику. Запахи духов, еды и дорогого вина смешивались в причудливом контрасте, но Лэнгдона все равно тянуло блевать, будто он оказался среди зловонного болота.

– Здравствуй, сладкий, – с насмешкой протянул за спиной голос Монтгомери, – однако, любопытный выбор «наряда».

Майкл обернулся и взглянул на девушку, пока та смотрела на него с любопытством и странной ухмылкой.

– Это у вас такие ролевые игры с той милой киской, или была какая-то другая причина заявиться сюда вот так? – спросила она, склонив голову набок.

– Объясню по ходу пьесы, – усмехнулся Майкл, отходя к столу, где стояли бокалы с вином, – давно ты уже здесь?

– Достаточно, чтобы почувствовать себя посреди горы дерьма, – равнодушно протянула Монтгомери, поднимая полный бокал и выпивая его почти залпом, – Эверек, к слову, еще не выходил к гостям.

– Ясно, – тихо ответил Лэнгдон, прислоняясь спиной к прохладной колонне, – скажи, ты ведь еще помнишь, где спрятала Малум?

– Само собой, – откликнулась Мэдисон, принимаясь уже за второй бокал, – я ведь не идиотка.

– Сможешь принести мне его сейчас? – спросил Майкл, взглянув на девушку, что стояла сбоку.

– Без проблем, – пожала плечами Монтгомери, – только можно уже полюбопытствовать, как ты собираешься его использовать?

– Это ведь яблоко, – хмыкнул Лэнгдон, – так что, используем его по прямому назначению.

…

Напевая незатейливый мотивчик, Мэдисон неторопливо спускалась в подвал. Толкнув скрипучую дверь бедром, девушка вошла в темную кладовую, где в доме Фон-Эверека хранился всякий хлам.

Обойдя завалы из пыльной старой мебели, Монгомери присела на корточки и открыла маленький ящик, что стоял, накрытый темным полотном.

Удивительно, но за все время, что яблоко пролежало здесь, оно ничуть не изменилось, словно его только что свежим и румяным сорвали с дерева. Однако, когда Мэдисон взяла его в руку и попыталась поднять, она удивленно ахнула. Отчего-то яблоко, несмотря на внешний вид, на вес сейчас ощущалось, как огромный булыжник.

========== 31 ==========

Глядя на серебряную чашу с пуншем, в котором плавали нарезанные яблоки, Майкл не смог сдержать кривой улыбки.

Сдается ему, что констебль, что дежурил в доме Фон-Эверека на время ужина, как и весь полицейский отдел, будет просто в восторге через пару часов. Он наблюдал, как гости погружали бокалы в красную жидкость, и с жадностью глотали вино, смешанное с ядом Малума.

– И что ты собираешься делать, когда здесь останется дом, полный трупов? – с любопытством спросила Мэдисон, стоя рядом, скрестив руки на груди.

– А я разве что-то говорил про трупы? – хмыкнул Лэнгдон, – поверь, все будет куда интересней. Только сама эту дрянь не пей.

Монгомери фыркнула в ответ.

– А вот, похоже, и главное дерьмо этого вечера, – тихо сказала она, вглядываясь сквозь толпу.

Майкл проследил за ее взглядом, и тут же почувствовал очередной приступ тошноты. Такое впечатление, что над этой мразью было не властно время. Хотя, за прошедшие годы, казалось, его скользкий взгляд стал еще отвратительней, чем раньше. Судя по тому, как он целенаправленно шел в направлении двух девушек, он явно искал Мэллори.

– Мисс Холланд? – спросил он, остановившись перед Майклом в паре шагов, – Я ведь не ошибся?

При этом, его рука вытянулась вперед, словно собираясь взять ладонь Мэллори для приветственного поцелуя. Майкл же, с большей вероятностью себе руку с мясом вырвет, чем эта тварь к нему прикоснется.

– Не ошиблись, – тихо ответил он, стараясь держать спокойный голос и не отводить взгляда от бегающих глаз Фон-Эверека.

Пальцы Майкла стиснули бокал с вином. Наверное, будь он сейчас в своем теле, стекло бы уже лопнуло и впилось осколками ему в руки.

– Рад, что вы смогли посетить мое скромное жилище, – улыбнулся мужчина с небольшим поклоном, – право, я был удивлен вашим письмом, но несказанно счастлив, что вы решили обратиться именно ко мне.

– Не сомневаюсь, – сквозь зубы сказал Лэнгдон, изо всех сил удерживая на лице улыбку, что уже больше напоминала пугающую гримасу.

– Леди Монтгомери, – произнес Фон-Эверек, взглянув на девушку рядом, – как всегда рад вас видеть в своем доме!

Мужчина припал губами к ее руке, но не заметил, как после Мэдисон с улыбкой вытерла руку о подол.

– Кстати, вы уже пробовали пунш? – спросил мужчина, – Мой повар готовит его просто восхитительно! А весь секрет в яблоках, что выращивают в моих садах. Без них он был бы просто посредственностью!

– Благодарю, но боюсь, у меня аллергия, – усмехнулся Майкл.

Фон-Эверек вдруг неожиданно вздрогнул, прижав ладонь к уху. На секунду в его глазах мелькнул неприкрытый страх, словно он услышал что-то, что не могли услышать другие.

– Что-то не так? – мягко спросил Лэнгдон со змеиной улыбкой.

– Н-нет, – заикнулся мужчина, поднимая растерянный взгляд, – наверное, просто показалось…

Мэдисон покосилась взглядом на Майкла и увидела как он быстро смахнул каплю крови, что вытекла из носа.

– Полагаю, мы можем сразу перейти к делу, если вам будет угодно, – добавил Эверек, – но об этом нам лучше будет поговорить в моем кабинете.

…

Опустившись в кресло, Майкл положил руку на подлокотник, стискивая его длинными ногтями.

Фон-Эверек сел напротив, вытянув вперед свои толстые отекшие ноги.

Лэнгдон чувствовал, как его сальный взгляд внимательно пробежался по телу Мэллори с ног до головы. Почти все силы Майкла сейчас уходили на то, чтобы сдержаться и не схватить со стола нож для бумаги, воткнув его Эвереку в глаз.

– Итак, моя дорогая, – произнес мужчина елейным голосом, – для начала, расскажите мне немного о том приюте, что вы упоминали в письме… Если я правильно понял, вы имели ввиду приют на Флит Стрит?

И тут Фон-Эверек вдруг снова потянулся руками к ушам, судорожно дернувшись.

– Неприятный звук, правда? – тихо спросил Майкл, улыбнувшись уголком рта и пристально глядя на мужчину, – хотя, ты его уже слышал так часто, что должен был привыкнуть.

Фон-Эверек поднял на девушку недоуменный взгляд.

– Прошу прощения? – сипло переспросил он.

– Они все кричали, когда были здесь, – равнодушно продолжал Лэнгдон, – но когда вопят несколько сотен разом, должно быть, это немного давит на слух.

Глаза мужчины испуганно смотрели на гостью, что сидела перед ним с каменным лицом и медленно постукивала пальцами по подлокотнику.

Фон-Эверек, не понимал, что за чертовщина происходит, но у него в голове отчего-то стояла такая какофония из истерических детских криков, что закладывало уши.

– Кто вы? – еле выдавил мужчина, морщась от оглушительных воплей, чья громкость, с каждой секундой, только нарастала.

– Полагаю, я не уйду отсюда до тех пор, пока ты сам не ответишь на свой вопрос, – хмыкнул Майкл, – времени у тебя достаточно… пока твои драгоценные гости с удовольствием глотают отраву, ты можешь попытаться угадать, кто я и зачем я здесь.

Фон-Эверек согнулся почти пополам, судорожно цепляясь пальцами в клочки седых волос на голове, а из его рта вырвался мучительный стон.

– Пожалуйста, умоляю, хватит! – скулил он, так сильно зажимая уши руками, будто это могло как-то помочь.

– Забавно… – протянул Майкл, спокойно глядя, как мужчина скрючился в кресле, – наверное, это были самые частые слова, которые ты слышал в свой адрес. Но тебе всегда было плевать…даже больше – тебе ведь нравилось, когда они умоляли…

– Прошу, я заплачу вам столько, сколько захотите, только пусть это закончится! – в истерике завыл мужчина.

Крики в голове разрывали его на части до такой степени, что казалось, из глаз и ушей сейчас хлынет кровь.

– Думаешь, что сможешь от меня отделаться очередной индульгенцией? – с насмешкой спросил Лэнгдон, – едва ли. Ни тебе, ни ублюдкам, что собрались сегодня под твоей крышей, деньги уже не помогут.

Однако, Майкл едва уловимо взмахнул ладонью, и у Фон-Эверека вырвался вздох облегчения. Голоса резко утихли.

Тяжело дыша, мужчина поднял взгляд на гостью и Лэнгдон улыбнулся еще шире.

– Хочешь позвать охрану? – спросил он, вскинув бровь, – вспоминаешь, заряжен ли револьвер в ящике стола?

Пока Майкл говорил, тихо посмеиваясь, он следил, как Фон-Эверек вскочив с места, начал отчаянно рыться среди бумаг, в поисках оружия. Однако, стоило ему нащупать пальцами рукоять ножа для вскрытия конвертов, как его голову снова пронзила ужасная боль вкупе с невыносимой мешаниной криков.

– Это ищешь? – спросил Майкл, поднимая со стола тонкий позолоченный нож, наблюдая, как мужчину опять скрутило в судороге.

Рука Эверека вытянулась на столе, пока он верещал как свинья, и пытался не свалиться на пол.

Одним резким движением Лэнгдон воткнул нож в его ладонь, пробив стол насквозь.

– Ничего не напоминает? – с шипением спросил Майкл, опираясь руками на стол, – один из способов удержать кого-то на месте, чтоб лишний раз не дергался? Это ведь была твоя идея?

Фон-Эверек заорал пуще прежнего, хотя, крики в его голове все равно звучали громче.

Лэнгдон стиснул левую руку в кулак, и несмотря на то, что на ней не было сейчас ни единого шрама, он будто снова почувствовал обжигающую боль лезвия, что проткнуло его руку насквозь много лет назад.

– Это какая-то ошибка – выл мужчина, в ужасе глядя на девушку, – я ничего не сделал, спросите кого угодно, прошу!

– Ну и паршиво же до тебя доходит, мразь, – с ядовитой усмешкой произнес Майкл, и подняв руку, щелкнул пальцами.

Визг, что издал Фон-Эверек, наверное, услышали даже в аду. Мужчине казалось, словно ему внутрь загнали раскаленную огромную железку в шипах и зазубринах.

– А теперь, – тихо сказал Лэнгдон, глядя на мужчину сверху вниз, – спроси себя еще раз – кто я?

Захлебываясь слезами, соплями и кровью, что текла у него из глаз, Фон-Эверек через силу поднял взгляд на гостью. Однако, был ли то обман зрения, или наваждение, но на месте, где стояла Мэллори, он увидел высокого, светловолосого мужчину в плаще, за чьей спиной виднелись угольно-черные крылья. Его лицо было мертвенно-бледным, а в глазах тонула непроглядная темнота.

Но тут снова все оборвалось так же резко, как и в первый раз. Боль и голоса исчезли, а нож, валялся на столе, словно никогда и не вонзался в руку Эверека.

– Ты дьявол! Дьявол! – заорал мужчина, падая на пол и отползая к стене, несмотря на то, что перед ним снова стояла хрупкая девушка с невинными глазами.

– Не совсем, – мягко ответил Майкл, обходя стол и приближаясь к мужчине, – впрочем, на первый раз я засчитаю и такой ответ.

– Чего ты от меня хочешь?! – с ужасом кричал Фон-Эверек, вжимаясь в стену так, словно желая сквозь нее просочиться.

– Знаешь, в чем ирония, – тихо проговорил Лэнгдон, остановившись в паре шагов от мужчины, – всю свою грязную жизнь ты прикидывался святым, пуская пыль в глаза, и никто даже не мог усомниться в твоих словах. Ты платил за свое вранье сполна и это безотказно работало… но теперь, когда ты наконец начнешь отчаянно орать правду, тебе уже никто не станет верить.

…

«Пора» – послышался в голове Монтгомери голос Майкла.

Застыв на месте, девушка оглянулась по сторонам. Гости были увлечены беседой и никто не замечал ничего странного. Чаша с пуншем практически опустела, но пока Мэдисон не увидела никакой особой реакции… Впрочем, сейчас было не до того.

Поставив на стол бокал, Монтгомери протиснулась сквозь толпу к констеблю, что стоял у дверей в зал.

– Господин, боюсь, с моей подругой что-то случилось! – запричитала девушка, – Она еще час назад ушла в кабинет вместе с господином Фон-Эвереком, но когда я пыталась зайти к ним, то дверь оказалась заперта и я слышала, как она кричала! Умоляю, сэр, помогите!

– С господином Фон-Эвереком? – удивленно переспросил констебль, – не думаю, что вашей подруге что-то угрожает. Господин самый порядочный человек из всех, кого я знаю… должно быть, крики вам просто послышались.

– Моя подруга Мэллори Холланд находится под протекцией королевы Виктории, господин констебль, – жестко добавила Мэдисон, – если с ней что-то случится, и ваше начальство выяснит, что вы отказались убедиться в ее безопасности, думаю, им это не слишком понравится.

Мужчина растерянно заморгал и заметно побледнел. Оглянувшись на остальную охрану, что была расставлена по периметру зала, он взмахнул рукой вверх.

…

Фон-Эверек потрясенно смотрел на Мэллори и медленно, хватаясь за стену, поднимался на ноги. В его голове метались мысли одна хуже другой. Плевать, кто она. Он должен избавиться от этой грязной дряни, что посмела ему угрожать... избавиться раз и навсегда.

Сейчас мужчина не думал о последствиях и что девчонку, вероятно, станут искать. Внутри него бился безрассудный ужас, что требовал уничтожить все возможные следы.

И если бы разум Фон-Эверека сейчас хоть немного прояснился, то по взгляду гостьи он бы понял, что именно такой реакции она от него и добивалась.

С диким воплем мужчина кинулся вперед. Толстые пальцы вцепились в тонкую шею, пережимая артерию. Своим рывком он повалил ее на пол, отчего девушка ударилась затылком о паркет.

Фон-Эверек не слышал, как за дверьми уже раздавались быстрые шаги и взволнованные голоса. Его взгляд встретился с глазами Мэллори, что смотрела на него одновременно с отвращением и мрачным торжеством.

К удивлению мужчины она не пыталась вырваться или защищаться. Шаги снаружи были все ближе и Фон-Эверек заметил, что руки девушки судорожно вцепились в собственное платье.

Раздался громкий треск ткани, а вслед за ним, с громким хлопком распахнулась дверь в кабинет.

Фон-Эверек изумленно уставился на полицию, что вломилась к нему в комнату. Перед глазами хранителей правопорядка предстала недвусмысленная картина.

Хозяин дома стоял на коленях, сдавливая шею девушки, что лежала перед ним в разорванном платье.

Мужчина и понять не успел, как в него вцепились крепкие руки, оттаскивая его от Мэллори.

– Леди Холланд, вы в порядке? – взволнованно спросил констебль, склонившись над девушкой.

– Какой ужас! – неожиданно раздался истеричный крик Мэдисон, что вбежала в комнату вслед за полицией, – я так и знала, так и знала!

С этими воплями, девушка кинулась к Мэллори, прижимая ее к себе.

– Если хочешь, чтобы выглядело правдоподобно, то начинай рыдать, – прошептала Монтгомери Майклу на ухо.

Тот осторожно обнял Мэдисон в ответ и шмыгнул носом, утыкаясь ей в плечо.

– Я ничего не сделал! – кричал Фон-Эверек, пока его скручивала охрана, – это все она! Она дьявол! Она пытала меня и хотела убить!

Полицейские недоуменно переглянулись.

– Кажется, он не в себе, – откликнулся один из охранников, глядя как хозяин дома с пеной у рта орет что-то про дьявола, при этом тыкая пальцем в хрупкую маленькую девушку, что сидела на полу в одной сорочке и корсете.

– Я говорю правду, безмозглые вы идиоты! – все больше выходил из себя Фон-Эверек, пытаясь вырваться из хватки полицейских, – она не человек! Она специально это устроила! Я видел, как она превратилась в мужчину с крыльями! Она воткнула нож мне в руку!

– Ну и что с ним теперь делать? – тихо спросил полицейский, подходя к констеблю, – Эверек явно какую-то чушь несет.

– Девчонка под протекцией Виктории, – откликнулся констебль, – если мы закроем на это глаза, то полетят уже наши головы. Так что… отправляйте в Бедлам, а там, пусть сами разбираются.

– Господин Смит! – воскликнул полицейский, влетая в кабинет с перепуганными глазами, – там в зале… у них будто у всех крыша поехала!

Констебль недоуменно оглянулся.

Когда глава полиции вернулся в зал, где оставались гости, то не сразу понял, что происходит. Все они кричали на перебой и чуть ли не головой об стену бились. Констебль улавливал только обрывки фраз в духе:

«Я убил пятерых своих служанок и закопал в их саду!»

«Я украла годовое пожертвование для детского дома!»

«А я ворую серебряные ложки, каждый раз, как сюда прихожу…»

– Да что здесь происходит?! – беспомощно воскликнул мужчина, оглядываясь по сторонам.

…

– Еще раз приносим вам свои извинения, мисс Холланд, – сказал констебль, потупив взгляд в пол, – не представляете, как я сожалею…

– Извиняться будете перед своим начальством, – фыркнула Монтгомери, накидывая на Мэллори теплый плащ, – уж поверьте, я отправлю им письмо! Идем, дорогая…

С этими словами, Мэдисон подтолкнула девушку рукой в спину в сторону парадных дверей.

Когда девушки вышли из поместья и погрузились в карету, Монтгомери хмыкнула, увидев как расплылось в мстительной улыбке лицо Мэллори.

– А я уж думала, ты просто заразишь их всех чумой, – сказала Мэдисон, откидываясь на мягкую спинку сидения, – разве Малум не так работает?

– Малум был сорван с древа познания, если ты забыла, – усмехнулся Майкл, – и сейчас, во всей грязи и гнили, что творилась в доме Эверека, он дозрел достаточно, чтобы проявиться в полную силу.

– Так значит, теперь они не могут сдержаться, чтобы не рассказать всем вокруг о своих мерзких делишках? – улыбнулась Монтгомери, – изящный ход… а как же та служанка, что померла от чумы с месяц назад?

– Малум был еще слишком сырым на тот момент, – вздохнул Лэнгдон, глядя в окно, – просто случайная жертва, не более того. Однако, подобная участь, рано или поздно, постигнет всех остальных.

– Фу… – поморщилась девушка, – так Лондон скоро снова завалит гниющими трупами на каждом углу?

– Симптоматика будет развиваться не так быстро, как это случилось со служанкой Эверека, но в конечном счете – да. Вскоре зараза распространится, и пока все будут бегать в поиске лекарства, мы будем наблюдать, как они медленно и мучительно подыхают.

– Если ты не против, я бы тогда съездила куда-нибудь на юг, пока чума не добралась хотя бы Испании, – добавила Мэдисон.

Майкл бросил на девушку быстрый взгляд и молча кивнул. В ближайшее время Монтгомери вряд ли ему понадобится, она и так проявила себя куда лучше, чем он ожидал.

– Кстати, – тихо сказала Монтгомери с хитрой улыбкой, – если что, с девочками я тоже умею обращаться…

Лэнгдон, что сейчас был слишком погружен в свои мысли, не сразу понял, о чем речь, а когда осознал, то с ухмылкой посмотрел на Мэдисон.

– Не сомневаюсь, но не стоит.

– Ну как хочешь, – с улыбкой пожала плечами девушка.

Тяжело вздохнув, насколько это позволял корсет, Майкл откинулся на спину и устало закрыл глаза.

Он слишком вымотался, чтобы сейчас осмысливать произошедшее. Лэнгдон сделал то, что хотел. По крайней мере, первая часть этой партии завершилась успешно. Оставалось добить вторую. поставив окончательный шах и мат.

========== 32 ==========

Хоть времени и было уже за полночь, Мэллори лежала в кровати, глядя, как медленно тают свечи на столе. Искусав все губы и ногти, девушка нервно ожидала, когда Майкл вернется домой, и мысли ее одолевали не самые веселые.

Зачем-то, воображение упорно подсовывало ей образы, в которых Лэнгдон, залитый кровью с ног до головы, стоял посреди горы трупов в гостиной и резал глотки тем, кто еще подавал признаки жизни.

Потому, когда дверь отворилась, сердце Мэллори испуганно замерло. Лэнгдон все еще находился в ее теле, и что удивило девушку – почему-то вошел в комнату в одной нижней сорочке и корсете, поверх которой был небрежно наброшен плащ. А платье то он где успел потерять?..