Текст книги "Вован-дурак 2.0: Санитары Подземелий Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 49 страниц)

Санаторий, три путёвки в который лежали у меня в сумке, стоит здесь же, проходная прямо возле платформы электрички, только сойти с неё да дорогу перейти. Так и написано на вывеске: «САНАТОРИЙ «КРЫМ» Министерства обороны России». Вывеска чуть поменьше гласит, какой номер воинской части присвоен этому санаторию. Тут же и вывеска, гласящая, что-де «распивать и проносить спиртные напитки запрещено», но только что на наших глазах в ворота прошла пара, пронесшая сумку с подозрительно побулькивающим содержимым. Ничего не меняется, всё, как и в прошлый раз…

Заходим в калитку. Дремлющий на стуле в караульной будке седоусый ветеран при виде нас просыпается и лениво проводит по нам взглядом.

– Вы отдыхающие?

– Да, вот наши путёвки, – отвечаю я. – Майор Чернов, девушки – невесты мои.

– Здравия желаю, тащ майор, сейчас поверните направо, пройдите по аллее, затем поднимитесь наверх, увидите управление, вам туда.

– Спасибо! – говорим вахтёру, после чего проходим в парк.

С тех пор, что я помнил, практически ничего не поменялось. Всё те же старые развесистые кедры, те же кипарисы, высоченными свечками выстрелившие в южное небо, те же пальмы, тот же оплетающий стены дикий виноград. Всё те же чайки, орущие дурными голосами с каждой крыши. И всё те же отсиживающиеся в тени и под кустами разномастные коты и кошки, которых здесь, в Партените, огромное количество. Пока идём по тенистой кедровой аллее, так мимо нас вальяжно так шествует дымчато-серый кот, важно задравший хвост, на нас – ноль внимания.

Два высотных корпуса санатория тоже такие же, как и были, и еще два наверху, ближе к горе, на которую нам с девчонками обязательно надо будет слазить… А вот и главный корпус.

– А, товарищ Чернов, добрый день, с приездом, – кивает нам медсестра в регистратуре. – Насчёт Вас уже бронь поступила, трёхместный номер. Третий корпус, двенадцатый этаж, устроит?

– С видом на море?

– Конечно.

– Конечно, устроит. Дора, Милена, вам как?

– Отлично! – улыбнулись обе девушки.

– Пожалуйста, заполняйте анкеты.

Заполняем, причём ходить оплачивать, как выяснилось, не нужно – это только для тех, кто сам отдыхать собрался, есть тут и такие, как выяснилось. Нашу же путёвку выписывали в МГБ, причём в центральном аппарате в Москве, и против такого железного аргумента у местных врачей возражений не нашлось.

– Ну что ж, товарищи Чернов, Тонева и Стринич, – медсестра забрала у нас заполненные анкеты. – Добро пожаловать в наш санаторий. Ваш номер сто двадцать семь, ключи возьмёте на вахте своего корпуса. Сейчас пройдите в столовую, скоро начнётся обед. Меню на выбор, ваша столовая прямо напротив корпуса. Завтрак с семи тридцати, обед с часу до двух, ужин в шесть тридцать.

– Простите, а в столовой как? Там уже знают, что мы будем?

– Конечно, ваша бронь поступила позавчера. Вот номер вашего столика, я написала, там спросите меню.

– Понятно, спасибо.

– Спасибо, что обратились к нам. Приятного отдыха!

Распрощавшись с медсестрой, направились в столовую и пообедали. Меню не сильно отличалось от того, что я помнил, разве что выбор блюд был побогаче. Отдых здесь с питанием, так это и хорошо, не надо думать, где бы купить, что поесть. Знаю я южные края, привозная еда, особенно мясная, тут долго не живёт. Только если свежезажаренного шашлыка поесть, или колбасы копчёной, иначе за последствия не ручаемся. Скатерти-то у нас пока нет, она Свете с Авророй сейчас нужнее, приедут – привезут на всех нас. Впрочем, кафе, ресторанчиков и прочих забегаловок здесь и так должно хватать, видел указатели.

Пообедав, поднимаемся в свой корпус, кидаем вещи и переодеваемся на пляж. Сей процесс перетёк в душевую и вполне закономерно затянулся, так что на море мы выбрались часа так на полтора позже, чем планировали. Но даже так весьма довольные девчонки то и делали, что меня подразнивали, ибо купленные ими в Москве купальники оказались довольно-таки откровенными. Шорты и футболки, впрочем, девичьи фигуры тоже не очень скрывали, а наоборот, весьма соблазнительно обтягивали.

Выходим из корпуса, спускаемся вниз по широкой аллее, добираемся до пляжа. Судя по доске объявлений, температура воздуха – плюс двадцать семь, воды – плюс двадцать два, волнение на море один балл. В кино вечером обещают показывать неизвестный мне фильм «Товарищи подводники», судя по названию, что-то про войну. А вот на следующей неделе ожидают с концертом какую-то неизвестную мне здешнюю знаменитость. Чуть ниже замечаю знакомую надпись «DDT» и портрет Шевчука, почти такой же, как у Доры на футболке. Через две недели в Алуште будут выступать. Концерт бесплатный, вечером, на набережной. Раз бесплатно, так беспокоиться о билетах не нужно, а проезд или на электричке с выходом за две остановки до алуштинского вокзала, или на рейсовом теплоходе.

У входа на пляж, возле лотка с мороженым, стенд с объявлениями об экскурсиях по всему Южному берегу Крыма от Кара-Дага до Севастополя. Чуть дальше – причал, к которому пришвартован лениво покачивающийся прогулочный теплоход.

И снова знакомая до боли картина, пляж галечный, шириной шагов так в двадцать, под навесом лежаки деревянные стоят. Находим свой, значившийся в нашей санаторной книжке, кладём вещи.

Пляж забит отдыхающими. Народу много, кто в воде сидит, кто загорает на открытом солнце, кто в карты под навесом играет. Трое дедков боевого вида режутся в «козла», только стук стоит от костяшек домино по лежаку. Тут же неподалёку торгуют пиво и закуску к пиву. Ловко лавируя между лежаками, ходят пляжные торговки, наперебой предлагая: «Пахлава медовая, чурчхэла!», «Пирожки со сгущёнкой, с капустой, с вареньем!», «Горячая сахарная кукуруза!», «Шашлык из мидий, рапана!», и так далее.

– Пошли, окунёмся, – подбадриваю девчат.

– Думаешь?

– Не думаю, знаю. Зачем мы сюда приехали? Пойдем, поплаваем…

Эх-х-х-х, как же давно я не купался в море! С непривычки поначалу долго барахтаюсь на мелководье, но потом осваиваюсь. В воду заходит и Дора, но пока окунуться не решается, Милена тоже. Приходится помочь, плюхнув водой.

– Ну ты, Вов, и… – пытается нахмуриться Милена, но светящийся вид вейлочки выдаёт её с головой, на лице Доры и вовсе видна неподдельная радость. – Ах, ты ещё водой брызгаться? Ну, я тебя…

Так мы почти до заката пробарахтались. Выходили, обсыхали, сидя на лежаках, и снова окунались в море. А потом чуть не опоздали на ужин, зато после ужина, приняв душ и переодевшись, направились гулять по набережной. По пути купили бутылочку разливного портвейна и пару стаканчиков, но пить пока не пили.

Сумерки на юге короткие, только, казалось, светило солнце, а сейчас оно уже за горы спряталось, и повсюду зажигают огни. Зато ночь здесь яркая, звездная, и луна отражается в воде.

– Как красиво… – шепнула завороженная Дора.

– Горы и море… Идеальное сочетание для отдыха, – добавляет Милена.

– Я же говорил, девчонки, что вам понравится.

– Спасибо тебе… Сюда стоило приехать только ради одного вот такого неба, такого моря…

– Я даже больше скажу, мы ведь во всей этой красоте и жить будем. Где-то тут и нам участок нарезали, в один из дней съездим, посмотрим, примем.

– Съездим, конечно, – соглашается Дора. – Потому что лично мне уже тут нравится. И что-то там говорили о своём выходе к морю…

– Кажется, я понимаю, на что ты намекаешь, – подхватила Милена. – Можно будет загорать, никого не стесняясь.

– О чём и речь!

– Съездим, милые вы мои, съездим обязательно, – обнимаю обеих сразу, и они прижимаются ко мне. – Нам тут ещё проект рисовать, чтобы было, по какому образцу строить…

Обратно шли – заглянули на танцплощадку. И как раз к нашему приходу заиграла музыка, под которую мы сначала с Дорой, а потом и с Миленой закружились в танце:

Подними глаза в рождественское небо,

Загадай все то, о чем мечтаешь ты, В жизни до тебя я так счастлив не был, Для тебя одной, их так любишь ты, Эти белые цветы… Я люблю тебя до слёз, Каждый вздох, как в первый раз, Вместо лжи красивых фраз Это облако из роз… Лепестками белых роз Наше ложе застелю, Я люблю тебя до слёз, Без ума люблю…[102]

…Сквозь неплотно задёрнутую занавеску несмело пробивается солнечный лучик. Раннее утро, часов пять или шесть, наверное, но чайкам орать во весь голос это совершенно не мешает.

Лениво открываю глаза и с улыбкой смотрю на двух божественных красавиц, мирно дремлющих по обе стороны от меня, прильнув всем телом, разметав по постели копны длинных волос – слева платиново-белая, справа чистого золота. Гляжу и думаю, вот ведь как выглядит счастье…

Потом просыпаются и девушки, сияющие от счастья, и мы продолжаем то, что начали вечером… короче, на завтрак опять чуть не опоздали…

С тех пор так и повелось. Днём, если погода позволяла, в море плескались, а ночи посвящали любви и нежности.

Мы поднялись на гору Аю-Даг, когда с утра выпал пасмурный день, и добрались до поляны под скалой, где разжигали свои костры обитатели детского лагеря «Артек», прекрасно существующего и здесь – даже несмотря на то, что пионерское движение здесь было отнюдь не всеобъемлющим.

Дора и Милена таки сдержали свою угрозу насчёт «сока виноградного выдержанного», и каждый день мы брали на дегустацию какой-то новый его сорт. Девчонки же пополнили на базаре свою коллекцию купальников, какими теперь меня и дразнили.

Разузнал я также, откуда в Крыму взялись такие электрички. Как оказалось, решение о строительстве такой вот сети пригородных железных дорог принималось ещё в 1944 году, вскоре после окончания войны, а тогда далеко не всякий автобус мог взобраться на перевал. Троллейбус, впрочем, тоже, тогдашние троллейбусы, где они имелись, напоминали по размерам скорее павловский автобус шестьсот семьдесят второй модели, и много народу не могли взять при всём желании. Наибольшую вместимость в те годы имели метрополитен и трамвай, вот и решили строить нечто между ними среднее. Эта идея нашла отклик в Германии и Венгрии, где тоже имелось что-то наподобие, и строить договорились совместными усилиями, подключив к делу ещё и Швейцарию, тоже имевшую большой опыт прокладки рельсов по горам. Так или иначе, но первый поезд проехал из Симферополя в Алушту в пятьдесят четвёртом, к десятилетию Победы, и за сорок лет своего существования система достигла нынешних размеров, дойдя до Севастополя, Евпатории, Феодосии и Керчи. Самая новая линия, керченская, открылась совсем недавно, в девяностом году. Дальше, на таманской стороне, существовала своя сеть, тянущаяся аж до Туапсе, где было соединение с большой железной дорогой, но соединить две сети не позволял Керченский пролив, даже с учётом имеющегося над этим самым проливом капитального моста. Но это были отнюдь не единственные системы такого рода в России, практически в каждом промышленном либо просто густонаселённом районе страны вроде уральской и донецкой промзон либо пригородов Питера и Москвы, имелось что-то такое же.

Мы съездили на концерт ДДТ в Алушту и остались весьма довольными. Я и сам хотел услышать, что же за песни поёт Шевчук в этом мире – а то альбомы, оно, конечно, хорошо, но в живом исполнении автора получается совсем по-другому. Не терпелось услышать хорошую музыку и Доре с Миленой, сербская вейлочка за тот год, что мы с ней стали быть вместе, тоже стала поклонницей русских рок-групп, а Дора и так ею была ещё до того, как мы встретились.

Надо сказать, концерт нас не разочаровал. Напротив, тот самый классический свой репертуар группа спела полностью, мы услышали и «Дождь», и «Что такое осень», и «Актрису Весну». Были и «Хиппаны», и «Любовь», и «Ветер», и «Родина», а завершился концерт песней «Это всё». Короче, три часа музыки под открытым небом как следует подзарядили как меня, так и невест моих, да и не только нас, хорошим настроением. Возвращались в санаторий на катере, здесь, как оказалось, вдоль всего берега ходят рейсовые «Метеоры» на подводных крыльях. На электричке возвращаться не рискнули, хоть они тут и круглосуточные, но проходная санатория уже однозначно успела закрыться – вернулись-то мы незадолго до полуночи, отбой давненько уже был…

На следующий день после концерта съездили и ещё раз, на этот раз для того, чтобы предъявить ордер на получение земельного участка и того, что к нему причитается.

Наткнулся на улице Алушты на Серёгу Гришина, того самого, что на «Новороссии» прибывал в Хогвартс, и забил один из голов в ворота аргентинцев в финале.

– Ой! Здрасте, В...Владимир Сергеич.

– Здорово, Серёга, – протягиваю ему руку. – Мы ещё на пароходе на «ты» были, не вижу причин менять. Как жизнь? Поступаешь куда?

– Да, так и есть, в электротехническое ПТУ поступаю. А вы какими судьбами тут?

– Отдыхать приехал, а заодно мне тут участок земли выделили, вот пришёл принимать. И невест вот своих привёз, показать им место для будущего дома нашего.

– Ого! Дом строить будете?

– Будем, конечно. Подсобить чем и как сможешь?

– Думаю, сможем, спрошу отца, но по электрике и я могу.

– Вот и отлично! В скором времени начнём, так что договоримся.

– Договоримся, конечно! Если что нужно, к нам в депо приходи!

На том и распрощались – Серёге было домой, нам же – дела делать.

В исполкоме Алушты к бумагам, предъявленным неким майором госбезопасности Черновым, отнеслись со всем возможным почтением, так что смотреть участок мы выехали без проволочек.

Пятьдесят соток, выделенных нам из наградного фонда МГБ, оказались действительно в хорошем месте. Небольшая бухточка меж двух крупных скал, но с пологим спуском к воде, есть место и для своего пляжа, и для причала. Наверху место поросло соснами, и есть хорошее место для дома и бани. А на скале над самой водой беседку для любования луной сделаем. Грядок, конечно, тут не сообразить, ибо почва, где она есть, каменистая и под уклоном, возить чёрный грунт – не перевозить, хотя бы для цветов и саженцев, а вот виноград на солнце растёт очень хорошо, его на стене дома и посадить бы…

Убедившись в полном совпадении того, что нам было показано в Москве на фотографии, и того, что мы увидели в реальности, я подписал акт о приёмке земли, поблагодарив за помощь и попросив, чтоб пособили в постройке, а то мне, возможно, ещё одна загранкомандировка выпадет, не дай Бог, конечно. На что пообещали пособить, когда проект представлю, так что попросили не затягивать. Так не вопрос, план у нас на руках, карта высот тоже, так что дождёмся Светы с Авророй и начнём изобретать…

А они, собственно говоря, вскоре и приехали. Дней пять прошло с тех пор, как мы землю приняли, как мне по связи душ поступило сообщение, что две моих невесты, работавшие по совместительству учительницами в Хогвартсе, приехали в Питер и собираются прибыть в солнечный Крым в самое ближайшее время. Утром следующего дня нам и на проходной нашего корпуса сказали:

– Ой, товарищ Чернов, вам телеграмма, из Петрограда!

Беру бланк из рук вахтёрши, читаю.

«ВС ЧЕРНОВУ САНАТОРИЙ КРЫМ ПАРТЕНИТ ТЧК ПРИВЕТ ВСКЛ ВЫЕЗЖАЕМ МОСКОВСКОГО 1645 ЗПТ ПОЕЗД 48 ВАГОН 6 ЗПТ БУДЕМ СИМФЕРОПОЛЕ ПОСЛЕЗАВТРА 1103 ТЧК ВСТРЕЧАЙ ТЧК СВЕТА АВРОРА»

Телеграмма была подписана вчерашним днём, значит, завтра их надо ехать встречать...

– Дора, Милена! – говорю своим невестам. – Завтра Света с Авророй приедут, говорят, чтоб встретили.

– Съездишь? А мы пока к ужину закупимся.

– Съезжу, конечно, им ещё надо нашу землю живьём показать, прежде чем проект рисовать сядем.

Так и съездил, на обратной электричке на Симферополь, подгадав время, чтобы вовремя быть на вокзале. Так что в без пяти одиннадцать уже стоял на перроне с двумя букетами цветов и ждал.

Поезд из Питера прибыл точно по расписанию, ровно в одиннадцать из-за поворота вывернул электровоз, тащивший за собой два десятка зелёных вагонов. Пока всё это добро медленно вползает на первый путь, ищу шестой вагон. Ага, вот и он.

Света выскакивает из вагона одна из первых и радостно повисает у меня на шее, со словами: «Привет, Вов, я так соскучилась...» Парой секунд позже примеру подруги следует и Аврора.

– Как доехали?

– Всё хорошо, в Москве нас комиссар подловил, путёвки вручил и кое-какие инструкции передал.

– Там, надеюсь, ничего секретного нет?

– Нет, говорил, что остальным тоже можно рассказать.

– Ну, это мы вечером. Дора с Миленой уже ждут, обещали чего-то на базаре закупить.

– А мы и скатерть привезли.

– Главное, что сами приехали, остальное мелочи. Идём, поедем до санатория, – подхватываю сумки и тащу на себе, показывая девушкам, куда идти.

Через три часа мы уже выходили из электрички на конечной остановке в Партените, и вахтёр даже глазом не повёл, видя, как давешний майор привёл в санаторий ещё двух не менее ослепительных красоток, чем те, что рядом с ним уже были замечены. А пока Света и Аврора оформлялись, затащил их сумки в наш номер. Им, кстати, дали сто двадцать шестую комнату, с нами по соседству, так что будем все вместе.

Дора и Милена уже всё закупили и только нас и ждали, так что после объятий и поцелуев мы все впятером пошли на пляж – купаться и загорать. А потом устроили торжественный ужин за воссоединение нашей семьи.

Через пару дней я свозил Свету с Авророй на наш участок, показать, где нам через какое-то время предстоит жить. А вернувшись обратно в санаторий, мы приступили к составлению проекта будущего дома.

И вот так сидим, все вместе, потягиваем вкуснейший крымский мускат, беседуем о своём… идиллия, как есть семейное счастье наше вот такое вот… Спел им песню, которую захотелось исполнить под настроение:

…Ни одного интересного сна

В этом пункте проката,

На фонари расстегнулась весна,

Только тебя нету рядом…

Вот распадётся, а ты посмотри,

Ночь на горящие окна, окна, окна,

Хочется долго с тобой говорить

И целовать тебя долго.

Хочется долго с тобой говорить

И целовать тебя долго.

Долго, долго…[103]

Именно этим самым мы вскоре и занялись, и заснули уже глубокой ночью, под шум разыгравшегося моря, крепко прижимаясь друг к дружке.

Проект двухэтажного дома с мансардой и кучей жилых и хозяйственных помещений мы представили в исполком, как просили, и там только хмыкнули.

– А успеете ли? Вам же много всего строить нужно.

– Обещали же подсобить.

– Обещали – подсобим, но ведь не бесплатно.

– Не вопрос, товарищи, с деньгами у нас вопрос не стоит. Главное чтоб желательно к зиме можно было уже заселиться.

– Ну, стены мы выведем, воду, свет и отопление сделаем, а уже отделку едва ли, с плотником договаривайтесь.

– Договоримся, думаю.

Приехав на свой участок, разговорились с соседями. Справа по улице от нас, как выяснилось, жил виноградарь-селекционер, работавший на алуштинском филиале «Массандры» и разводивший новые сорта винограда – как для дела, так и для души. Соседом же слева оказался главврач городской больницы, убелённый сединами пожилой еврей, который, узнав, что моя Дора учится на врача, предложил ей интернатуру. Через дорогу же проживал каменщик, начальник участка алуштинского СМУ, вызвавшийся помочь в расчистке территории под строительство нашего дома.

А вопрос с деньгами на оплату и впрямь не стоял. Я же перевёл в русский рубль всё, что было у меня на счету в «Гринготтсе», плюс к тому и моя тут зарплата капала все четыре года, да с наградными, да с боевыми по причине военного времени, так что насобиралось прилично. Поскольку же ни я, ни мои невесты привычки к денежному накопительству не имеют, то и решили общим решением вложить, сколько понадобится, в строительство дома для нашей семьи – сначала для нас пятерых, а потом и на перспективу, ведь будут же у нас когда-нибудь дети…

В общем, лето для нас началось очень хорошо, даже отлично. Ничто не предвещало беды, однако гром грянул неожиданно.

[101] В системе пассажирского транспорта города Будапешта, помимо обычных автобусов, троллейбусов, трамваев и метрополитена, имеется также система из четырёх линий городской электрички, имеющая аббревиатуру HÉV или BHÉV (от венг. Budapesti Hélyiérdekű Vasút – будапештская пригородная железная дорога). Линии HÉV соединяют центр Будапешта с окраинами и ближними предместьями города – Сентендре (линия Н5), Рацкеве (Н6), Чепель (Н7), Гёдёллё и Чёмёр (Н8/9). Система HÉV использует для движения напряжение 1000 вольт постоянного тока, основными тяговыми единицами являются трёхвагонные электросекции, по мере необходимости соединяемые в шестивагонные составы.

[102] Сергей Мазаев «Я люблю тебя до слёз» (сл.И.Николаев, муз.И.Крутой)

[103] Любэ и Людмила Соколова «Долго» (сл.О.Ровная, муз.И.Матвиенко)

Комментарий к Глава тридцать девятая. Страна дешёвого портвейна И ещё одна, 39-я глава. Финальная развязка всё ближе... но пока что у Вована и его невест начинаются крымские каникулы.

====== Глава сороковая. Ход козлом ======

…Тепло живое под твоим крылом

До боли точно мне напомнит дом,

Напомнит грусть в серых глазах…

Но там запретная черта, туда нельзя!

И в горле ком, и кровь не греет изнутри!

И кто-то на ухо шепнёт: «Смотри, смотри!»

Что ж не сумели вы немного стороной?

Не пролетайте, твари, больше надо мной!!!

…Белый лебедь, ты на небе, а я на земле,

Это письма издалёка прилетели ко мне.

Белый лебедь, ты на небе, а я на земле,

Это письма издалёка прилетели ко мне.

Это снег идёт из мохнатой тьмы…

Я не знал, что так далёко

До весны…

Любэ «Белый лебедь»

Первый звоночек того, что далеко не всё у нас так безоблачно, прозвенел очень скоро. Напряжённое настроение Авроры я заметил достаточно давно, ещё когда они в Хогвартсе находились, но тогда поначалу думал, что всё это вызвано напряжением в связи с окончанием учебного года. Поэтому, когда она приехала к нам в Крым, как мог пытался это самое напряжение с неё снять. Однако от создавшейся идиллической обстановки не осталось и следа, когда Аврора вдруг неожиданно сказала:

– А ведь меня МакГонагалл не отпустила.

– С какого бы то лешего вдруг? – не понял я.

– Не знаю, любимый… Вот только когда я пришла положить ей заявление, она выбросила его в корзину, заявив, что она отказывается отпускать меня, ибо, как она сказала, «двух учителей за год искать – это слишком накладно».

– Вот… кошёлка старая… – моё отношение к этой старой ханже, моралистке и последовательнице Дамблдора, где бы он ни обретался, разделяли все девчонки сразу. И было с чего, дай волю этой ведьмище и стерве, так учинила бы в школе монашеский орден, куда там канувшим в небытие католическим.

– Не переживай, Аврора, – говорю ей. – Ты можешь и явочным порядком там не появляться, незачем нам туда возвращаться.

– Если бы… – всхлипнула девушка. – Если заявление Светы она подписала, то мне, пришедшей следом, отказала в грубой форме, да ещё и пригрозила проблемами с магией. Вот, мол, контракт был на семь лет, остался ещё год, извольте соблюдать…

– Та-а-а-ак… – когда любимой плохо, так сам против воли начинаю закипать. – Похоже, придётся мне вместе с тобой ехать, родная моя… – обнимаю всхлипывающую невесту. – Потому что отпускать тебя туда одну я не собираюсь. Ничего, справимся как-нибудь.

– Ты на самом деле поедешь туда со мной?

– Конечно. Кто знает, что там может вылезти, видишь же, как всё вразнос пошло. Так что не грусти, родная, не одна ты там будешь, – беру гитару и запеваю песню, вспомнившуюся в тему:

Нет, не так уж плохо всё у нас,

Есть ещё в душе надежда –

Я ещё увижу глубину небесных глаз,

Я ещё спою, как прежде:

Родная, не плачь,

Родная, не плачь…

Моя родная, не плачь,

Ты слышишь, родная, не плачь…[104]

Так или иначе, но Аврора успокоилась, правда, мне пришлось ещё раз продемонстрировать ей, как же много она для меня значит.

На наш участок всё же приехали строители, с нашей помощью начавшие выдалбливать в камне место под фундамент и подвальные помещения. К нашему огромному удивлению, справлялись они очень быстро, и без изматывающего душу грохота долбёжных инструментов. На наш вопросительный взгляд прораб стройки показал то, чем долбят камень здесь, и инструмент оказался очень похожим на меч джедаев из «Звёздных войн». Как выяснилось, такие аппараты, режущие материал направленным лучом, уже делают на русских и германских предприятиях, и по камню таким прибором работать так же легко, как по песку хорошо заточенной лопатой. Как такое вообще смогло получиться, строитель объяснить не смогли, но им простительно – они академиев не кончали. Впрочем, как говаривали некоторые корифеи от науки, по законам физики шмель вообще летать не должен – но он физики не знает, оттого и летает…

Остаток дней от нашей путёвки пролетел незаметно, и мы по мере возможностей совмещали пребывание на море с необходимостью появления на стройке нашего дома. Туда же, на стройку, мы потихоньку и вещи наши перетаскивали, закладывая под охранные чары. Так что в последний день все мы впятером уже были наготове, хотя сдавать ключи и уезжать из санатория, конечно, не хотелось совсем. Да и куда, собственно, ехать-то? От Бродяги ни клочка бумаги, да он меня и не найдёт тут, ибо в моём российском паспорте не «Гарри Поттер» значится, а «Владимир Чернов», совпадений никаких, так что редкое письмо долетит до середины Азовского моря.

Однако, будучи не в силах выйти на меня, Сириус смог найти Дору. Письмо ей с ростовским адресом прилетело восемнадцатого июля, и в тексте Бродяга сообщал, что они все всё-таки перебрались в Россию, и обустраиваются, тридцать первого июля приглашают на новоселье. Но, тем не менее, даже несмотря на приглашение, шокировать их несколько большим, чем они знают, количеством моих невест Блэков и Тонксов всё же не стоит. Про Дору они знают, про Милену тоже, а вот стоит мне взяться представлять Бродяге как Свету, так и Аврору, так его даже при всей его впечатлительности и былой любвеобильности может натурально хватить кондратий.

Так что временным нашим пристанищем стала палатка, раскинутая на месте нашей стройки, питались со скатерти, с неё же кормили работяг, а сами в то время, пока они возводили стены, занимались обустройством участка. То есть девчонки занимались, а я помогал кирпичи в стену укладывать. Да и соседи, кто рядом жил, напросились помогать, видя, что на район новый жилец заехал.

Совместными усилиями к двадцатым числам июля возвели дом под крышу, и кровлю начали настилать. Вот на эту-то картину и приехала на нашу улицу чёрная «Чайка» с московским номером, из которой выбрался и оглядел строительство товарищ комиссар, бывший по причине тёплой погоды в штатском.

– Бог в помощь! – сказал он.

– Сказал Бог, чтоб и ты помог! – отозвался кровельщик, как раз в этот момент закончивший закреплять на место очередную балку стропил.

– Уже помогаю! Хозяин где?

– Здесь, сейчас подойдёт! Владимир Сергеич! – позвали меня.

Но я уже и сам услышал, так что подошёл быстро.

– Здравия желаю, тащ комиссар!

– Здорово, Володя. Знатный дом отгрохал, даже не ожидал такого.

– Так ведь на всех строим, семья-то большая намечается.

– Вижу, вижу, твои все тут?

– Все, сейчас на участке, хотите – позову.

– Ну, сейчас в этом нет нужды, хотя скоро надобность возникнет. Пойдём, поговорим.

Ну что ж, ставлю лопату в сарай, и мы идём к сколоченному из дерева столу с лавками. Ставлю заглушающие чары, и товарищ комиссар начинает объяснять.

– Вот что. Я тоже тут в отпуске до августа, но кое-что с собой привез. Свету можно уже радовать, вопрос с её отзывом решён положительно, пусть пишет заявление на перевод в управление по Таврическому краю, отдел по Алуште. Мы утвердим, оттуда и в резерв выйдет, когда подойдёт срок. С тобой посложнее, до окончания особого периода тебя в резерв не отпустят однозначно, более того, готовься возвращаться в Хогвартс и завершить выполнение задачи.

– Так бы и сам добровольцем вызвался. Аврору не отпустили, придётся ехать выручать её.

– Ну что ж. Тогда хорошо. Инструкции будут крайне простые, дождаться сигнала «Тайфун-два» и активировать маяк, после чего эвакуироваться с острова любым доступным способом. К моменту получения сигнала «Тайфун-ноль» ты обязан пребывать вне британских вод, и чем на большем расстоянии, тем лучше.

– Есть!

– В самом же замке разрешается при надобности уничтожать всё и всех. Больше наших, кроме тебя и, как ты говоришь, Авроры, там не будет. Запас патронов в закладке пополнили, рацию дадим. Район местонахождения замка Хогвартс захвачен англичанами, шотландские войска и ополчение отброшены на большое расстояние. Так что будь готов, что к обитателям школы будет отношение как на оккупированной территории. Связи ни с кем, кроме нас, не будет, лондонская резидентура вынуждена эвакуироваться в Дублин и Эдинбург в связи с тем, что столица более непригодна для проживания людей. Дипломатические отношения с Великобританией, Галлией, Нормандией, США, Канадой, Исландией и Гренландией разорваны.

– Разрешите вопрос. Как будет осуществляться заброска в связи с тем, что отношения разорваны и транспортного сообщения не существует?

– Выедете в Германию и оттуда доберётесь портоключом. От западных провинций должно достать, из России точно не получится. Координаты цели нам известны, ключи для переброски получите перед выездом. Свету ещё позовёшь, я скажу ей, как проинструктировать Аврору. Тебе же… действуй в своём стиле. Этого им хватит. Хоть весь замок по камню разнеси, Москва даёт добро. Главное – сам жив останься и невесту свою доставь живой и здоровой. Понял?

– Так точно!

– Вот и хорошо. И ещё одна новость. Некто Сириус Блэк сообщает, что добрался до России и приглашает на новоселье, должное состояться тридцать первого числа.

– Знаем уже, тащ комиссар. Дора письмо получила. Меня-то Сириус найти не смог, ибо здесь я под другим именем прохожу, а вот её нашёл.

– Надо мне, кстати, заняться вопросом их просвещения в этом плане, а то непорядок. В конце концов, они уже на нашей территории и могут уже знать о твоём роде службы.

– Ваше право, тащ комиссар. Вам они, возможно, поверят охотнее. А то насколько я знаю Сириуса, скажи ему об этом я сам, ещё подумает, что я либо с ума сошёл, либо допился до белочки.

– Ага, ага, гарачий, гарачий, савсэм бэлий… Но да, ты прав, такое может вызвать подозрения. Так что лучше я им сам объясню. А перемену имени твоего – да хоть интересами службы объясним, мол, из опасений быть раскрытым в Англии переменил имя на наше. Знать, что ты проходил по этому имени изначально, никому, кроме нас, не обязательно.

– Точно, тащ комиссар. Мои невесты и так знают, кто я такой, Дора вообще догадалась обо всём сама, когда мы с ней стали быть вместе. Они знают, Вы знаете, а остальные пусть думают что хотят. Меньше знаешь – крепче спишь.

– Вот именно. Ладно, Володя, собирай своих девчат. Будем план действий вырабатывать…

Девчонки мои, кстати, были в достаточной степени рассержены из-за необходимости нам с Авророй куда-то ещё ехать. Но договорились – мы с Дорой и Миленой едем в Ростов к Бродяге, Света с Авророй в начале августа выедут в Москву, где потом и встречаемся. Дора до моего возвращения ждёт меня в Ростове, а Милену мы по пути доставляем домой.