Текст книги "Вован-дурак 2.0: Санитары Подземелий Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 49 страниц)

– Кто нарушает покой Леса? Это наша территория! – заорал он.

– Дрова для школы заготавливаем! – говорю. – Бумага имеется.

– Это наш лес! Что вы здесь забыли?

– Э, дядя, ты, это, не ори, орать мы и сами умеем. Это наши дрова, и мы их пилим! Зимой в замке холодно, и люди могут замёрзнуть.

– Нас не волнуют проблемы людей! – заорал кентавр. – Убирайтесь вон, или я убью тебя, человечишка!

– А по сопатке? – говорю я, включая бензопилу.

Кентавр замахнулся копьём, и это предопределило его участь. Получив цепным лезвием по правой передней ноге и лишившись оной, он рухнул на землю и вскоре отбросил копыта. Пришедший на звуки пилы лесничий Хагрид, знавший о наших работах, только ахнул.

– О Мерлин! Магориан… Это же был один из самых воинственных кентавров! Гарри, ты как смог его убить?

– Бензопила рулит! А вот не хрен было копьями замахиваться! – специально для неверящего Хагрида я свалил этой же бензопилой стоявшее поблизости сухое дерево. Великан бы впечатлён.

– Как бы это не привело к войне между людьми и кентаврами…

– Лично мне как-то наплевать, я как-то о людях больше забочусь, а проблемы у коней скотобойню не волнуют.

На сие утверждение Хагрид смог лишь многозначительно хмыкнуть. Впрочем, гигант лесничий не отказался оттащить поваленные нами деревья на двор для их разделки. Мне же запиленный кентавр обошёлся в триста очков опыта. Ну что ж, вот и проверили бензопилу на действенность. Вполне, очень даже.

Весь процесс заготовки леса и его разделки обошёлся без травм… ну, почти. Нахулиганивший где-то и получивший в плечи отработку гриффиндорец-третьекурсник Бикумбва запутался в полах балахона и со всей силы приложился лбом к стволу дерева, а слизеринец Маркус Флинт, никогда в жизни не державший в руках ничего тяжелее квиддичной метлы, неловко тяпнул топором и отрубил себе два пальца на правой руке. Впрочем, это произошло на виду у Филча и в зоне его ответственности, так что Флинт удостоился лишь присвоения ему почётного звания «жопорукий дебил» и был отправлен в Больничное крыло на восстановление утерянного. Впрочем, проблемы слизеринцев, после убытия в Азкабан их покровителя Снейпа превратившихся в изгоев школы и получавших отработки столь же часто, как и гриффиндорские истинные англичане, не волновали никого, кроме их самих.

Последующая разделка брёвен на поленья убедила львиную долю моих однофакультетников, что в таком вот ватнике, как у меня, или хотя бы просто в чём-то рабочем, заниматься физическим трудом значительно удобнее, чем в традиционных для волшебного мира балахонах. Что выдвинуло к магическому сообществу ещё один закономерный вопрос.

Полезность кое-каких привычных для русского человека атрибутов жизни многие поняли на практике. Замок, как ему и положено, свистел сквозняками, истинные гриффиндорцы к холодам были непривычны, поэтому чхать они хотели на учёбу в самом что ни на есть натуральном смысле. Как и половина равенкловцев, не говоря уж за прочих всяких. Сквозняки гуляли не только по коридорам, но и по всем общежитиям, кроме нашего, так что поутру очень доставляли лица цвета свежей утренней синевы, клацающие зубами и испускающие клубы пара под стать нашему самовару. Нам, хаффлпаффцам, из-за этого самовара натурально завидовали, но приходить и угоститься кому мешали традиции, а кого мы и сами за своим столом видеть не хотели. Так что ревнители традиций морщились, кашляли и чихали, но продолжали упрямо хлебать одну и ту же английскую бурду каждый день. Мы же только посмеивались, попивая по утрам ароматный чаёк и закусывая булочкой или пряником.

Впрочем, истинные англичане с Гриффиндора из зависти однажды попытались на наш самовар и посягнуть. Сидим, значит, чай попиваем, тут наседает на нас конкретный такой джентльмен.

– Эй, белый снежок! Твоя отдать наша твоя скатерть сейчас! Наша хотеть есть вкусно! Наша хотеть самый лучший еда!

– Э, гуталиныч, ты конкретно берега-то попутал. А вежливо попросить никак?

– Твоя белый снежок, твоя не заслуживать вежливости! Твоя отдавать наша скатерть сейчас! Наша хотеть есть хорошо!

– Ваша немного перебьётся, скатерть не для продажи, – отвечаю ему. Так, вроде не тот, кого я в прошлый раз жизни учил, у тех на башке оранжевые банданы были, у этих же зелёные. Стало быть, не одна там группировка образовалась, а как минимум две. Ну, скажем так, ничего удивительного, они и в большом-то мире между собой постоянно собачатся...

– Наша не покупать, наша так забрать! – и тянет, вот наглый, грабли к самовару. – Твоя белый снежок, твоя жрать что попало! Наша лучший люди, чем твоя!

– Неправильный ответ… – вытягиваю руку, и истинный джентльмен взмывает в воздух.

– Никогда, никогда, никогда не пытайтесь у кого-либо что-либо нагло забирать, – мрачно говорю я. – Иначе это может очень плохо для вас закончиться.

Для верности я ещё наколдовал другой рукой огненный шар, небольшой такой, сантиметров двадцать в диаметре, который поднёс к паху подвешенного в воздухе истинного гриффиндорца. Почувствовав, что в самом нужном месте становится слишком жарко, неудавшийся грабитель принялся сучить ногами в воздухе и отчаянно орать:

– А-о-о-о-о-о!

– Мистер Поттер, в чём дело? Почему Вы пытаетесь заколдовать мистера Мукубуни? – изумлённо спросил вошедший в Зал Флитвик.

– Потому что он пытался наглым образом отобрать у нас скатерть с едой.

– Но почему бы Вам не угостить его?

– Потому что прийти и попросить об угощении ВЕЖЛИВО у него, по-видимому, не хватает ума. Он лезет внаглую и пытается грабительским способом отобрать то, что ему не принадлежит. А наглость наказуема. Пускай благодарит своих богов, что я не лишил его чего-нибудь существенного.

Видевшие всю картину равенкловцы, в том числе и со старших курсов, растолковали Флитвику, как было дело, а потому обошлось без взысканий. Наглеца я уронил на пол, не особо беспокоясь о мягкости приземления, ещё в процессе разговора с Флитвиком, и мистер Мукубуни, словно неразумное четвероногое, так на всех четырёх и ускакал в своё общежитие, громко скуля, и его потом не видели очень долго. А о природе того заклинания, которое я применил по нему, ещё долго пыталась что-то выспросить Гермиона Грейнджер, всё беспокоившаяся, что кто-то знает то, что ещё не умеет она. Но как ни спрашивала, так ничего и не добилась – Сьюзен оказалась значительно большим дипломатом, чем я, и грамотно, но настойчиво всезнайку отшила.

В начале октября в школу таки прибыл новый преподаватель Зелий, в качестве коего МакКошка уговорила вернуться из отставки старого профессора Горация Слагхорна.

– Я очень неприятно удивлён, до чего же довёл учебный процесс мой сменщик на этом посту, – сокрушался Слагхорн, лысый и усатый пожилой человек весьма широкой души. – Первокурсникам не объяснить самих азов приготовления зелий, но вместо этого задавать вопросы из программ старших курсов! На первом же уроке заставлять их готовить зелья – и это тех, кто с огромной вероятностью никогда ранее в жизни не стоял за котлом! Третировать всех до единого студентов, кто находится не на Слизерине, чем заставлять всех их ненавидеть мой предмет! Нет, господа, всю программу нам с Вами надо будет начать заново. В мои годы первокурсников учили лишь тому, как правильно готовить ингредиенты для варки зелий, а к приготовлению чего-либо их допускали только в конце первого семестра, и то первый десяток занятий этот процесс должен был проходить под присмотром преподавателя. С этого мы с Вами и начнём…

Так что зельеварение под присмотром нового учителя обрело новые краски и не дышало такой же вопиющей НЕНАВИСТЬЮ, как во времена Снейпа. Да и сам Слагхорн, в отличие от, показал себя весьма компетентным преподавателем. Подчёркнуто вежливый со всеми, он ни к кому не показывал особого фаворитизма, ни разу никого в открытую не выругал, напротив, он каждый раз искренне радовался успехам студентов и столь же искренне переживал вместе с ними в случае неудачи. Сложившиеся порядки и обычаи, кстати, он, по-видимому, не ставил в грош, и наша успеваемость по зельям пошла вверх. Зато взвыли слизеринцы, ибо новый профессор с горечью отмечал у них практически полное отсутствие навыков и интереса к учебе по его предмету, снимая баллы со своих подопечных столь же нещадно и люто, как это делал его предшественник со всеми остальными факультетами, кроме своего.

Так с горем пополам добрались до местного праздника Хэллоуин. Английские маги очень любили его праздновать, у меня же была железная отмазка этого не делать, ибо «кто в здравом уме станет праздновать день смерти своих родителей».

Сущность праздника скрывалась в том, что грань между мирами в этот день становится особо тонкой, и твари Хаоса могли, пользуясь случаем, просочиться в школу с небывалой лёгкостью. Подземелья школы и без этого фонили Хаосом так, что мне хотелось надеть резиновый общевойсковой защитный комплект, в простонародье ОЗК. Хорошо хоть в кабинете Зельеварения Слагхорн порядок навёл, слегка подчистив те культурные наслоения, что оставил там его бездарный предшественник. Однако лестницы на повороте в кабинет Зелий отнюдь не заканчивались, и чем ниже, тем больше фонило Хаосом. Вот только интересно, как будет с тридцать шестым уровнем нечисть гасить?

Так, а что там с навыками? Вроде брал в прошлый раз увеличение параметра силы и интеллекта. Предчувствую, что наступающий день не принесёт ничего хорошего – подстраховаться бы…

Сила 16

Маг.сила 23

Ловкость 13

Здоровье 23

Восприятие 12

Интеллект 14

Внушительность 26

Уровень 36

Опыт 12760

Сл.уровень 13000

Уклонение от крит. 0

Сопротивл.яду 44 (144)

Сопротивл.псих. 75 (175)

Сопротивл.магии 86 (186)

Авторитет 45

Интерес 32

Скрытность 2

Зрение 26

Защита (бл.бой) 59

Атака (бл.бой) 73

Урон (бл.бой) 35-65

Броня:

Голова 0

Тело 0

Руки 0

Ноги 0

Жизнь 458/458

Магия 458/458

Очки жизни за каждый уровень 24

Очки магии за каждый уровень 24

Очки навыков за каждый уровень 12

Стрельба 52

Метательное оружие 29

Тяжёлое оружие 16

Рукопашный бой 73

Разведка 49

Кулинария 37

Ловкость рук 68

Торговля 39

Вождение транспорта 25

Общение с дамами 60

Если я ещё до конца не забыл канонические книжки, то как раз тридцать первого октября в школе каждый раз происходила какая-нибудь опасная для жизни хрень, после каковой всё ОБЯЗАТЕЛЬНО шло наперекосяк. Учитывая, что здешняя обстановка весьма, так сказать, весёлая и дружелюбная, а в той книжке по борьбе с Хаосом я потом обнаружил ещё пару десятков разновидностей не менее миролюбивых тварей, чем и без того атмосферный какодемон, то очень даже есть, о чём призадуматься. Как следует призадуматься.

[30] Песенка охраны из м/ф «Бременские музыканты» (сл.Ю.Энтин, муз.Г.Гладков)

Комментарий к Глава одиннадцатая. Жадность фраера погубит Одиннадцатая глава в процессе написания вышла значительно больше, чем задумывалось изначально, так что часть эпизодов пришлось переносить в следующую. Но тем не менее... жизнь в Хогвартсе тихо катится отнюдь не своим чередом, постепенно приближаясь к чему-то весьма неприятному.

====== Глава двенадцатая. И тамада хороший, и конкурсы интересные... ======

Пробежать по коридору,

Слышишь стук – стучат затворы,

Затворяют мысли в рамки,

Продвигают пешки в дамки…

Мы с тобою долетели

До назначенной нам цели,

До секретной нашей точки,

До последней в песне строчки…

ЧайФ «За полшага»

Тридцать первого октября, как раз на самый, так сказать, ХолуинЪ (мне название сего праздника внушало прямо-таки вопиющее сходство со словом «холуй»), с самого утра выдался достаточно солнечный день, и ничто, как говорится, не предвещало беды…

Флитвику именно в этот день приспичило провести первый практикум по Заклинаниям, и в качестве тестового задания он задал нам заклинание Левитации, потребовав лёгким движением ВП поднять в воздух гусиное перо. Справилось довольно много, у нас полкласса получило зачёт, мы же со Сьюзен и вовсе без палочек справились. Кой-чего за месяц объяснил, вроде поняла она. Ещё нормально справились сестрички Патил, а вот Шеймус Финниган колданул так, что перо вместо того, чтобы подняться в воздух, ярко вспыхнуло и сгорело как спичка.

– Н-да, тебе бы в подрывники идти, Шеймус, – говорю ему после урока. – Первый мастер бы был.

– Гарри, так я же что ни пробовал, всё огненное или взрывное получается!

– А я разве говорил, что это плохо? Зато когда понадобится где-нибудь зажечь, у тебя получится лучше всех! Ты конкретно взорвёшь вечеринку!

Этот же практикум следующими проходили гриффиндорцы и равенкловцы, и там, как поведала нам в тот же вечер начинающая сплетница Лаванда Браун, уже в столь нежном возрасте знающая в школе обо всех и обо всём, этот урок был ознаменован крупной ссорой. А дело обстояло вот как. Первой там выполнила задание всезнайка Гермиона, что, в общем-то, было делом неудивительным. Однако уже на выходе из класса Рональд Уизли в лицо обозвал её ходячим кошмаром, лахудрой и заучкой, у которой нет друзей и никогда их не будет. Подобного рода заявления в последнее время позволяли себе в основном слизеринцы, выдавая всеобщее игнорирование за проявляемый перед ними пиетет. Ну и, как видим, отдельные не только лишь слизеринцы.

Гермиона от таких вежливых слов, естественно, залилась слезами и скрылась в неизвестном направлении. Н-да, стремление знать ВСЁ – не лучшая черта характера… помню я, как мадам Спраут вежливо, но настойчиво просила её не подходить более к нашему столу, ибо выслушивать постоянное «фе» по поводу нашего самовара и чая задолбало даже её. Так что сидела та «гриффиндорская всезнайка» у себя за столом и давилась овсянкой и тыквенным соком в одиночестве. Все остальные белые девочки и девушки с их факультета, каковых, кстати, было там весьма немного, предпочитали столоваться у нас, при вежливом обращении мы не отказывали никому. Негры не в счёт, гуталинам понятие «вежливость», как правило, незнакомо.

Ужин прошёл как обычно, разве что декорации малость поменялись, откуда-то появились тыквы, парящие в воздухе сами по себе, да свешивались с потолочных балок летучие мыши. Но как только мы уже собирались уходить, как в Большой Зал ворвался «Не только лишь все» Квиррелл. Ворвался и рухнул перед МакКошкой.

– Тролль… В школе – тролль…

Новое задание: Пройти в своё общежитие

Новое задание: Избежать столкновения с троллем

Новое задание: Защитить своих друзей от тварей Хаоса

Началась ужасная суматоха. Сматываю скатерть, собираю вокруг себя своих.

– Тихо! – воскликнула МакКошка. – Старосты! Немедленно уводите студентов в спальни!

Стройной колонны не получилось. Староста тут же куда-то делся, уведя с собой часть учеников куда-то не туда, а мы, то бишь Дора, Сьюзен, Шеймус, Парвати с Падмой, я и ещё несколько человек оказались одни, направившись туда, куда знали дорогу. Но далеко не ушли, ибо путь нам преградило несколько ходячих скелетов.

– А это ещё что такое? – удивилась Сьюзен.

– Похоже, это были не сказки, – мрачно говорю я. – И твари Хаоса действительно просачиваются в мир живых. Девчонки, держитесь за мной, а я им сейчас пропишу урок хорошего поведения.

Достаю из своего рюкзака лопату и замахиваюсь ей по скелетам. Хорошо, что это лишь низшие твари, неразумные и имеющие мало очков жизни, ну, или в данном случае, не-жизни, и от одного удара рассыпаются в прах. Так, а вот дальше скачут светло-коричневые твари с рожками, копытцами и свиными пятачками, Отображаются под названием «Бес». Этих лопатой уже не возьмёшь, достаю обрез. Первый бесёнок уже близко…

БАБАХ! – и залп картечи из двух стволов сразу обеспечивает бесу невозврат в Хаос. Достаю гильзы, прячу обратно, перезаряжаю… БАБАХ! Ещё один готов.

Всего, пока мы не прошли к нашей общаге, нащёлкал с десяток бесов и не меньше полусотни скелетов. Два с половиной десятка стреляных гильз откладываю на переснаряжение. А вот и наш портрет, пароль… Проходим, и только сейчас выяснилось, что в нашу компанию прибилось и несколько равенкловцев. Видать, тоже от своего старосты отбились, и пристроились, к кому вышло.

– Уффф, вот мы и на месте, – выдыхаю, глядя на нашу растопленную печку.

– И не говори, хорошо праздник отметили, – усмехнулась Дора.

– Во-во. И тамада такой хороший, и конкурсы интересные… вполне себе... Э, а чё там в дверь-то ломится?

В дверь ломилась ещё одна группа скелетов, но уже в ржавых касках и латах. Но тут уже и топор поблизости есть, хорошо размахнуться – и два сразу падают, рассыпаясь в полёте. В два замаха разделываюсь с остальными. Ё… что ж это за место такое? И если с этого началось, что дальше-то будет?

Расчувствовавшаяся Дора крепко обняла меня, прижавшись всем телом, как ей, да и мне, в общем-то, тоже, очень нравится – а кому, скажите, не понравится, если такая красота сама к тебе интерес проявляет... С тем мы на ночь и разошлись. Долго не могу заснуть – эх, как же Дора прижималась… четвёртый размер, не меньше, как знает, эх, зар-р-р-раза, какие девушки мне нравятся… вот что значит, с тридцатника вдвое помолодеть, и гормоны бурлят…

Выполнено задание: Пройти в своё общежитие

Выполнено задание: Избежать столкновения с троллем

Выполнено задание: Защитить своих друзей от тварей Хаоса

Опыт: +650 Уровень

Новое задание: Пресекать попытки тварей Хаоса пробраться в твоё общежитие

А вот наутро выяснилось, что побег от тролля чуть было не закончился трагедией. Группу гриффиндорцев, среди которых был Рон Уизли, за каким-то демоном понесло именно в тот коридор, куда шёл тролль, и «Уизли №6», решив для себя, что он поступает умно, заманил тварь в туалет и запер там. По какому-то странному совпадению, именно в том туалете и пряталась, горько рыдая, Гермиона Грейнджер.

Тролль не смог убить её. Всезнайка попыталась колдануть то же самое, чем я незадолго до Холуина разделывался с наглым гуталином, посягнувшим на мою скатерть, и, что характерно, у неё что-то таки вышло, троллю она выжгла весь мозг, что оказалось для него фатальным. Но при этом она надорвала свою магию, рухнув на пол без чувств. Её нашёл примчавшийся на дикие вопли мистер Филч и отволок в Больничное Крыло. Во время утренней речи МакКошка никого не обнадёжила.

– Увы, самоотверженный поступок мисс Грейнджер, убившей тролля, стоил ей всей её магической силы. Мы спасли ей жизнь, но колдовать она больше не сможет никогда. Слишком большой выброс магии истощил её, навсегда сделав сквибом. По этой причине у нас не остаётся другого выхода, кроме как исключить мисс Грейнджер из рядов воспитанников нашей школы и отослать её домой на основании полученной ею травмы.

Рон Уизли отделался лёгким испугом, не получив даже наказания – учителя не видели, что он сотворил, а значит, и наказывать было не за что. Решить этот вопрос взялись Фред и Джордж. Хоть Гермиону мы и не любили, да и было за что, если честно, но ставить кого-то в смертельную угрозу, если этот кто-то не является тварью Хаоса, было всё же неправильно.

Безутешную Гермиону отправили домой, как только она смогла вставать с постели. Палочку ей вернули, но она не могла больше ничего сотворить с её помощью.

– Это твоя вина, Поттер! – заявила она мне, когда в последний раз прошла Большим Залом. – Это ты наколдовал такое, что я не смогла понять, и лишилась магии, пытаясь повторить это!

– Стесняюсь спросить, я-то тут причём, мисс Грейнджер? – отвечаю ей. – Моей вины тут нет, я всего лишь не дал Вашему наглому товарищу отобрать то, что принадлежит мне. А вот Вы были слишком безрассудны, пытаясь совершить нечто, заведомо бывшее Вам не под силу. Далеко не всё из того, что колдуют другие, можно повторить, особенно не умеючи. Магический дар у каждого из нас индивидуален, мисс Грейнджер, и каждому магу присуще то, что для других было бы излишеством или даже пошло бы во вред. Вы же, стремясь познать ВСЁ, сами вырыли себе могилу. С тем, кто спустил на Вас тролля, мы как-нибудь разберёмся. Вам же… всего хорошего!

С тем теперь уже бывшая всезнайка и отбыла. А у нас появилась новая проблема – в сад мадам Спраут тридцать первого числа пробралось какое-то количество бесов, они где-то нашли себе логово и оттуда периодически возникали. После того, как я затратил три вечера на то, чтобы обойти весь сад, и прибил там восемь бесов, затратив на это дело ещё два десятка патронов, набеги на какое-то время прекратились. Остались и бродячие скелеты, с тех пор периодически встречавшиеся в коридорах, но очень легко убивавшиеся даже от удара кулаком.

В следующую после этого случая субботу, это было восьмое ноября, в школе состоялся первый матч по квиддичу, играли хаффлпаффцы против слизеринцев. На всех четырёх факультетах только и было разговоров, что о квиддиче, мётлах и преимуществах игроков. У нас самыми большими фанатами были Фред, Джордж и Шеймус, остальные постольку поскольку. Однако, когда я в день матча вышел в Большой Зал, то увидел, что почти все, включая Сьюзен и сестричек Патил, бодрым шагом направляются на трибуны.

– А ты решил не идти? – раздался из-за спины знакомый голос.

– Септима, привет! – оборачиваюсь и подмигиваю ей. – Конечно, решил, что я там забыл-то?

– В самом деле, – улыбается девушка. – Тут ещё Дора по своим делам пробегала, но она под шумок решила сбегать в Хогсмид, тоже наплевав на эту истерию.

– Тоже правильно. Не до спорта сейчас, у меня сейчас за другое башка болит.

– Не только у тебя, – Септима прекрасно поняла, о чём идёт речь. – Мне тоже приходится теперь прибивать скелетов, чтобы возле моего кабинета не шастали. Правда, говорят, что скелеты и бесы – это далеко не всё, в подземельях кого-то ещё видели, и это я не о тролле.

– Ну, если это сообщают слизеринцы, то всё сказанное ими нужно делить на тридцать шесть, чтобы получить хотя бы приблизительно правдоподобный результат. Хотя что так, что так преувеличат.

– Согласна с тобой, – хихикнула Септима. – Но всё равно если это окажется правдой, что делать-то будем?

– Мочить их будем, вот что! – отвечаю. – Пока, слава Богу, есть чем. Скелетов и кулаком убить можно, а на остальных бензопила есть.

– Слышала я про то, как ты кентавра запилил, – улыбается Септима. – Они теперь людей возненавидят.

– Пусть в очередь встанут, ненавистники хреновы. Всех запилим потиху.

Спустя пару часов матч всё-таки закончился, и мои однокурсники начали возвращаться, только шли они, как-то странно перешёптываясь.

– Гарри! – увидела меня Сьюзен. – Ты не видел, что на матче было?

– Не, Сью, не видел, отсюда было не разглядеть.

– Фред и Джордж так ударили по бладжеру, что он попал точно в голову их брату Перси, и того прямо с трибуны унесли в Больничное крыло! МакГонагалл сразу на месте сняла сто баллов с Хаффлпаффа за нанесение травмы её ученику, и пригрозила, что накажет ещё!

– Не в баллах счастье, Сью, как сняли, так и обратно наберём. А этот прилизанный ботан давно нарывался, ибо нечего за своих гуталинов заступаться. А то вон, ишь их, пристают ко всем белым, и всё-то он им с рук спускает.

Сие было абсолютной правдой. Истинные английские джентльмены с Гриффиндора после того случая с попыткой отобрать у нас скатерть отнюдь не успокоились. Но если одну банду я смог уговорить в пользу взятия предоплаты с клиентов, и они стали хоть немного напрягать свои мозги, а при встрече с нами уважительно раскланивались, а второй внушил понятие о страхе и ужасе, за малым не устроив огненное оскопление её главарю, то это была капля в море, ибо на всех семи курсах Гриффиндора, вместе взятых, насчитывалось не много, не мало, а целых шесть таких вот добрых и дружелюбных коллективов. И далеко не все они проявляли хотя бы толику уважения к белым.

Персиваль, третий из Уизли, валялся в Больничном крыле довольно долго. В процессе он пережил разрыв отношений со своей девушкой, пятикурсницей с Равенкло Пенелопой Клируотер, заявившей во всеуслышание, что он ставит своих подопечных важнее её.

Собственно, так оно и обстояло, «Уизли №3» с гораздо большей охотой занимался разруливанием разборок между какими-нибудь бандами «Пьяное Полено» и «Мутный Глаз», или обсуждением с преподавателями каких-нибудь даже самых абсурдных вопросов, нежели прогулками в романтической обстановке. Даже несмотря на то, что негры из обеих вышепоименованных банд не ставили его в грош и, стоило ему уйти, тут же принимались за старое.

Более того, мы не раз и не два слышали разборки прямо за столом, когда «Уизли №3» пытался устроить гневный разнос своей пока ещё подруге, решившей проигнорировать очередной «Древний Обычай», то есть изъявившей желание вместо опостылевшей не только Хаффлпаффу, но и Равенкло стряпни полакомиться чем-нибудь вкусненьким с нашей скатерти. Подобные явления вызывали у Персиваля приступы буквально животной ярости, и мне даже представилось, что ещё чуть-чуть, и он начнёт орать на весь Большой Зал боевой клич «КРОВЬ ДЛЯ БОГА КРОВИ!» Причём различия он не делал, был ли это кто-то с младших курсов его же факультета, либо его же типа любимая. Ничем хорошим такие отношения закончиться не могли. Они и не закончились.

– А если ты ценишь своих макак больше, чем меня, так и убирайся к ним! – эту фразу, возможно, впрочем, изрядно приукрашенную, донесли до меня Фред и Джордж.

– Хм, возможно, они и впрямь его привлекают больше… – задумчиво чешу подбородок. – Видали же мы ту Пенелопу, и у неё ведь таки есть на что посмотреть…

– Вот именно…

– Девчонка что надо…

– Есть за что ухватиться…

– Имей в виду, Гарри…

– Если надо – сведём!

– Она ведь у нас за столом ест…

– И мы всё-таки добьёмся…

– Чтобы вы подружились!

– Спасибо, братаны, – отвечаю им. – Только ведь у меня и так есть…

– Ничего, Гарри…

– Ещё одна никогда не помешает!

– Ты ей больше подойдёшь…

– Чем наш ботан Перси…

– Его больше интересует карьера…

– Мелкого министерского жополиза…

– Чем красивая девушка…

– Сколь бы красивой она ни была!

– Так что готовься, Гарри…

– Будет у тебя ещё одна подруга!

Братаны не врали ни единым словом. Персиваль Уизли фланировал вокруг гриффиндорского стола с донельзя официальным выражением лица. И даже когда его выписали из больницы, он продолжил свой моцион, ничуть, по-видимому, не огорчённый разрывом с девушкой. Хм, а ведь Пенелопа и впрямь симпатичная, вот только что братаны намереваются сделать?

Кстати, что касается семейства Уизли. Вскоре после инцидента с троллем Фред и Джордж таки устроили Рону тёмную. Подкараулили вечерком в одном из глухих коридоров, накинули балахон на башку и избили до синевы. Затем, сделав своё чёрное дело, завернули в тот же балахон, связали по рукам и ногам на манер колбасы, по потайному ходу отволокли в Хогсмид и положили под дверь почтового отделения, написав мелом на боку: «ГОВОРЯЩЕЕ ПИСЬМО». Разразился жуткий скандал, но поймать диверсантов так и не смогли.

Рону его длинный грязный язык стоил четырёх выбитых зубов, сломанного ребра и фонаря под вторым глазом, вдобавок к тому, что ему постоянно подновляли негры с его факультета. Н-да, похоже, авторитетом Рон там явно не пользуется, и неудачную попытку развести однокурсников на бабки и подставить под порцию трындюлей ему явно припоминают при каждой встрече. Ну да и поделом, ибо не фиг было!

В очередном письме от Андромеды, которое пришло нам с Дорой двенадцатого ноября, содержалось такое, от чего сама Дора очень долго хохотала, не в силах остановиться, а я ржал вслед за ней.

«…К Теду в гости приходил его старый друг Вильям Мэннинг, они когда-то учились вместе, так вот, этот самый мистер Мэннинг работает сейчас главврачом в психиатрической клинике Святого Августина. Так вот, он рассказал нам, что к ним ещё в августе поступил необычный пациент, на каждом углу орущий про «Общее Благо» и упоминающий каких-то влиятельных магов, Мерлина, в частности. Этот пациент, со слов Вильяма, имел на момент поступления к ним в клинику длинную седую бороду, каковую ему из соображений санитарии немедленно сбрили. Содержать же его они вынуждены в отделении для буйных, назначив ему курс интенсивного лечения, поскольку старик явно неадекватен и не осознаёт, где находится. Мы с Тедом сразу же поняли, что речь идёт о Дамблдоре, видимо, всё-таки нашёлся кто-то, кто смог бы сдать его на лечение. Проводив Вильяма, мы хохотали полчаса, ибо даже во времена моей юности за стариком числились высказывания и поступки, оставляющие большие сомнения в его адекватности…»

– Всё-таки мы с тобой были правы, – сквозь смех сказала мне Дора. – Старик на самом деле в дурку загремел.

– Туда ему и дорога, – усмехнувшись, ответил я. – Говорила же Шляпа, что такой бардак, что мы сейчас тут наблюдаем, это Дамблдора рук дело, ну что ж, пускай полетает… – и мы снова долго смеялись. Хорошо, хоть рядом не было никого, а потому никто не услышал, что директор внезапно для себя попал в психушку. Впрочем, тем больше смеха наловят, когда вся школа узнает, каково же влияние оказывает на таких древних старцев, как Дамблдор, живительная доза галоперидола…

Приближалось Рождество, а с ним и каникулы, и я уже начал беспокоиться за то, куда деть изъятые у директора бумаги. Кто мог бы, являясь преподавателем школы, одновременно состоять в кадрах русских разведслужб? С кем выходить на связь и, главное, как? Никто из подозреваемых упорно не давал повода.

Однако случай решил всё. Середина ноября, шестнадцатое число, суббота. По своему обыкновению ночью выбрался в коридор насчёт поприбивать тварей Хаоса. Да-да, отдельные твари типа бесов и скелетов по-прежнему откуда-то появлялись, а соваться туда, откуда они вылезали, без чего-то более серьёзного, чем обрез 12-го калибра да «Вальтер», всё же не стоило.

Так вот, был уже поздний вечер, и большая часть студентов давно уже находилась в своих общежитиях, я же, закутавшись в невидимый плащ, прогуливался по замку на предмет обнаружения враждебно настроенных тварей. Ну как прогуливался… помимо быстро прибитых четырёх скелетов, заметил в одном из коридоров тварь, похожую на беса, только не светло-коричневую, а розовую, с более выраженными рогами, длинным хвостом и острыми клыками. Ага, стало быть, это уже не бес, а чёрт, следующая по вредности тварь Хаоса. Значит, и такие уже стали сюда просачиваться. Прибить чёрта особого труда не составило, под полотном бензопилы тварь быстро пораскинула тем, что у неё вместо мозгов. Вот только стоило мне удовлетворённо выдохнуть и направиться обратно в сторону своей общаги, как до моих ушей донёсся истошный девичий вскрик. Не дожидаясь, пока он начнёт превращаться в женский, бегу туда, накинув на себя невидимый плащ.

Новое задание: Помочь неизвестной русской девушке

– …ять, руки убрал, …! Уроды, отъ…, на…!

Русский мат? В Хогвартсе? От д е в у ш к и? Это уже что-то новое… Тихо-тихо заворачиваю за угол, и что вижу? Пятеро истинных англичан, с фиолетовыми банданами на головах, наседают на одинокую женскую фигуру, по чёрным волосам и расширившимся от ужаса глазам которой узнаю – Септима!