Текст книги "Вован-дурак 2.0: Санитары Подземелий Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 49 страниц)

Мир облетели фотографии и видеосюжеты, изображающие безутешного короля Карла, пришедшего прямо на Трафальгарский Майдан и попросившего тамошних активистов отомстить за смерть его матери и позор династии. Призыв к мести был встречен с огромным воодушевлением, и король вслед за остальными прыгал возле костра и орал:

…Душу й тiло ми положим за свою свободу

I покажем, що ми, браття, британського роду.

Гей же, братцi, смiло вiзьмемось за дiло,

Пiдем воювати, славу здобувати…

Мы смотрели на всё на это и пребывали в достаточно мрачном настроении. Только бы наши сдержали натиск до закрытия Игр, чтобы наши корабли смогли свободно уйти из гавани. Как бы не пришлось кого-то отправлять пораньше.

Когда стемнело окончательно, иду провожать Милену до её каюты.

– Во…Володя, – говорит она, уже стоя у дверей. – Я хочу кое о чём с тобой поговорить.

– Я слушаю тебя, Милена.

– С...Скоро моё финальное испытание, и я переживаю, удастся ли мне…

– Милая, всё у тебя получится, мы ведь тебя учили. Не переживай.

– И всё равно, в прошлый раз я прошла лишь чудом.

– Так ведь я ж дал тебе сигнальную кнопку. Нажми на неё – и я сразу прыгну тебе на помощь.

– Володя… А ведь я могу и не успеть на неё нажать, – в полутьме коридора синие глазищи вейлочки светятся особенно ярко. – Особенно если накинутся с нескольких сторон.

– Н-да, может быть проблемой.

– Мне Дора рассказывала, что вы можете чувствовать, когда кому-то из вас грозит опасность.

– Есть такое дело, когда я тут кое с кем разбирался, Дора всё видела и всё знала. И другие девчонки тоже.

– Володя… Можно тебя кое о чём попросить?

– Можно, конечно, только о чём, Милена?

– А ты… можешь… такую же связь душ… как и им… дать и мне? – промолвила вейлочка, кусая губы от нерешительности. – Тогда… ты сможешь почувствовать… когда на меня нападут.

– Ты действительно этого хочешь, Милена? Обратной дороги не будет.

– А если действительно хочу? – лукаво прищурилась она. – Если рядом с тобой я могу быть сама собой и не сдерживать своё Очарование? Если до встречи с тобой у всех парней, с кем я была знакома, первая же мысль была о том, как бы затащить меня в постель – а ты единым словом о чём-то подобном не обмолвился до тех самых пор, как я тебя поцеловала?

– Предупреждаю, Милена. Как честный человек, я обязан буду после этого взять тебя в жёны. Иначе сам себя уважать не буду.

– Будь что будет, Володя… – она лучезарно улыбается и выпускает своё Очарование на полную силу, её синие глаза засветились ярче любой лампы, а волосы стали развеваться, словно на ветру, хотя в коридоре никакого ветра нет.

«Ого! Похоже, она сейчас затащит тебя в койку сама», вставила свой комментарий Дора. «Говорила уже тебе – не противься ей».

«А ты не сочтёшь это всё изменой?»

«С моего и всех девчонок одобрения – не считается. А она всерьёз хочет стать твоей. Сама сколько раз нам говорила».

«Так, значит, одобряешь?»

«Конечно, одобряю! Мы все одобряем…»

Что Дора хотела сказать дальше, я уже не услышал, ибо Милена оказалась совсем близко. Смотрю в её сияющие небесной синевой глаза, касаюсь своими губами таких манящих губ... она затаскивает меня в свою каюту… крепко обнимаю руками тонкий девичий стан… она сбрасывает с себя одежду и в свете луны кажется светящейся изнутри… всё сливается в синеве её сияющих от счастья глаз…

– Вова… Как же я ждала этого… – шепчет Милена, обхватившая меня обеими руками. – Как будто в моей душе появилось что-то, чего там так не хватало… Будь со мной… Не оставляй меня...

– Милена, радость моя… Я всегда буду с тобой, если ты этого захочешь. И никогда не оставлю тебя.

– Хочу… Конечно, хочу… Давно уже хочу… Рядом с тобой я чувствую себя счастливой…

Вместо ответа снова жарко целую растаявшую в истоме вейлочку, только что ставшую моей – моей навсегда, если не врёт игровая система.

«Ну вот, а вы боялись», усмехается Дора. «А то ты всё стеснялся её. Чего боялся?»

«Твоего неудовольствия, любимая».

«Мы с тобой – единое целое, любовь моя, когда счастлив ты, счастлива и я… И все мы счастливы».

«Как ты примешь четвёртую жену?»

«Я её давно уже приняла. Она же влюблена в тебя, как и мы все».

«Постараюсь не подвести, ни её, ни тебя, ни всех вас…»

«Я знаю это, любимый…»

Засыпая, проверил состояние своих сердечных дел. Что и как поменялось?

Дора (невеста) Совместимость: 100% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ, благословение Магии – неснижаемая связь)

Света (невеста) Совместимость: 100% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ)

Аврора (невеста) Совместимость: 92% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ)

Милена (подопечная) Совместимость: 95% Отношения: 96% (сильная любовь, формирование связи душ)

Сьюзен Совместимость: 89% Отношения: 66% (крепкая симпатия, предельное значение на ближайшие годы)

Дафна Совместимость: 80% Отношения: 63% (симпатия)

Астория Совместимость: 80% Отношения: 65% (крепкая симпатия, благодарность за спасение)

На следующий день товарищу полковнику, увидевшему чрезвычайно довольную улыбку на лице Милены, не понадобилось много времени, чтобы сложить два и два.

– Значит, всё же решились? Вот что, Володя, заявление мне напиши.

– О чём заявление, тащ полковник?

– О разрешении на четвёртую жену. Учитывая чрезвычайные обстоятельства. И только не говори мне, что это не так.

– Всё так и есть, тащ полковник. И да, пообещал остаться рядом.

– О чём и речь. Был бы ты Героем – разрешили бы и так, а пока только по заявлению. Так что заявление по установленной форме чтоб у меня на столе было. А я уже перешлю по команде.

– Есть!

– И… не затягивай, ну, понял, думаю, к чему клоню, – товарищ полковник кивнул на Милену, явно намекая на необходимость раздобыть где-то кольцо и для неё.

– Так точно!

[95] В известной читателю реальности город Покровск именуется Энгельс, и тамошняя авиабаза действительно служит местом дислокации тяжёлых бомбардировщиков Ту-95 и Ту-160. В описываемом мире город не переименовывали, а в 1993 году и вовсе включили Покровским районом в состав города Саратова, однако Покровская авиабаза продолжает существовать.

[96] ЗАТО, оно же «почтовый ящик» – закрытое административно-территориальное образование, то есть территория, для въезда и пребывания на которой установлен специальный режим. Обычно ЗАТО создаётся на объектах промышленности и науки, имеющих чрезвычайную стратегическую значимость для обороноспособности государства либо её научного потенциала – как правило, это объекты ядерной промышленности, вирусологии, биологических исследований либо иные объекты похожего назначения. Въезд на такие объекты лицам, не имеющим специального допуска установленной формы, категорически запрещён, а в случае незаконного проникновения к нарушителям могут быть применены чрезвычайные меры пресечения вплоть до расстрела на месте, ибо такие территории находятся под прямым контролем органов государственной безопасности. Классическими примерами ЗАТО являются Железногорск (Красноярск-26), Саров (Арзамас-16), Озёрск (Челябинск-50), также отдельные положения, присущие ЗАТО, могут вводиться применительно к местам базирования кораблей ВМФ или отдельных воинских частей иных родов войск, имеющих стратегическое назначение.

[97] Шотландский обычай предписывает носить килт без нижнего белья, на голое тело.

[98] Штатная винтовка британских пехотных частей во времена Первой мировой войны. Калибр 7,7 мм «бритиш сервис», магазин на десять патронов. Встречалась и встречается на всех территориях, бывших колониями или доминионами Британской империи.

Комментарий к Глава тридцать шестая. Вежливость – вот наш девиз И ещё одна глава, в которой шотландский народ самоопределяется насчёт своих внешнеполитических предпочтений, а Милена таки добивается от Вована того, чего давно хотела.

====== Глава тридцать седьмая. Восставшие из зада ======

...Падали больно, но ловко,

Не утираясь, вставали,

И на голодных тусовках

Нам без конца наливали

Железнодорожной воды у ядовитой дороги!

Мы!

Железнодорожной воды у ядовитой дороги!

Мы!

Ветры на съехавшей крыше

Резали чёрные вены,

Нас умоляли потише,

Мы разнесли эти стены…

ДДТ «Мы»

С момента шотландского референдума прошло несколько дней, и все эти дни клятый Альбион натурально лихорадило.

О каких-либо отношениях с Лондоном Эдинбург отказался даже говорить – не для того, мол, унию расторгали, чтобы снова попадать в эти же сети. Так что власть короля Карла нынче заканчивается на линии пограничных блокпостов, там же заканчивается действие всех английских законов. Замок Хогвартс на горе, так с Астрономической башни, глянули как-то вместе с Авророй, виден в южной стороне сине-белый флаг на границе. Недалеко, в общем-то, и это настораживает – британские магические лорды в полном составе, за исключением уже убывшего в Италию Гринграсса и ещё только собирающейся в Россию четы Блэк-Боунс, заявили о категорическом непризнании какого-либо шотландского самоопределения.

Зато в британской армии началось натуральное брожение. Многие уроженцы отделившихся земель объявили себя иностранцами, должными пребывать на Родине, поэтому кто-то увольнялся со службы официально, а кто и вовсе дезертировал. Самолёты Королевских ВВС перелетали на шотландские аэродромы, а корабли, где большинство в командах составляли как раз уроженцы Шотландии, поднимали синие флаги и переходили на север.

Одним из первых решений нового правительства стало объявление о национализации всего имущества, принадлежавшего англичанам – земель, домов, магазинов и прочего. Кроме того, из опасения, что появятся новые «поезда дружбы», все три железные дороги, что проходили через англо-шотландскую границу, разобрали на протяжении примерно полумили, а мосты и виадуки заминировали. Осталась только одна, что вела в Хогвартс и по этой причине невидимая для большого мира, но и она ведь пересекала границу, а значит, на станции в Хогсмиде нужно было теперь ставить таможенный пост. Однако опасались скорее не этих мер, а полномасштабного вторжения – не те настроения у лордов и сэров, чтобы просто так отпустить отделяющийся север. Но, тем не менее, «вежливые люди» на блокпостах никуда не делись, а только продолжали тренировать ополченцев и натаскивать их для возможной войны.

В порт Эдинбурга пришёл первый пароход с оружием и боеприпасами – для облегчения работы шотландцам прислали винтовки и патроны английского стандарта, захваченные в Индии. Да, пусть потом их ждёт неизбежный переход на единые для всего «красного» блока оружейные стандарты, но когда ещё это будет, а воевать нужно уже сейчас…

Заявление на разрешение сочетаться с Миленой я отнёс товарищу полковнику в тот же день, а предложение сделал, как только добыл подходящее кольцо, и было оно с благодарностью принято. Свидетелей, а точнее свидетельниц, сему было аж три, и Милена написала об этом радостном для нас событии домой, своим родителям.

Аврора получила от своего отца новое письмо, зачитав его нам. В трёх листках бумаги сеньор Эстебан Доминго Рамон Мигель Карлос Синистра-и-Лопес сообщал, что вертихвостка-мамаша моей знойной сеньориты из-за своей любви к деньгам осталась на бобах. Как выяснилось, её богатенький ухажёр ввязался в сомнительный гешефт по поводу военных поставок из России – как раз аргентинская армия переходит на наши стандарты вооружений, так что желающие нагреть руки на поставках наверняка не переводятся. Однако нашлись на незадачливого гешефтмахера и хитрецы калибром покрупнее, и в ходе последовавшего разбирательства богатенький буратина сразу же и закономерно стал бедненьким, лишившись денег, имущества и связей, но приобретя вместо этого почётную должность счётчика пингвинов на островах возле мыса Горн. Ну а что, нашего генерала-снабженца никакой аргентинский дон не переспорит, даже у израильских это не всегда получается.

В ответном письме Аврора сообщила отцу, что в скором времени выходит замуж, и её женихом стал русский офицер с боевыми наградами, так что пусть ждёт приглашения. Адрес для ответа и прибытия сообщим позже – когда приедем на место…

Товарищ полковник получил от меня координаты Сириуса Блэка и его супруги Амелии, о которых я упоминал в одной из бесед как о лицах, собирающихся переехать в Россию и интересующихся насчёт возможных сложностей, о которых могут быть не в курсе дипломаты. Пообещал поспособствовать.

Футбольный турнир продолжался. По итогам четвертьфинальных матчей бразильцы уступили аргентинцам со счётом 2:4, германцы отгрузили шесть банок англичанам, наши в этот раз таки удачно обставили итальянцев, счёт 3:1, последними в полуфинал вышли голландцы, со счётом 3:0 обыгравшие португальцев.

Немногие оставшиеся «чистокровные» выли диким воем – как стало известно пятнадцатого апреля, за несколько дней до этого «большая группа неопознанных лиц» полностью разрушила половину Косого переулка и весь Лютный, как итог все лавочки с нелегальным товаром сожжены, а их владельцы повешены прямо на своих же вывесках. Особенно громко верещал по этому поводу нынешний (после упокоения Малфоев, Ноттов и прочих) предводитель «чистокровной» партии Джонатан Трэверс, видимо, или он сам, или кто-то из его родственников имел с процветавшей в Лютном переулке нелегальной торговли некоторый гешефт. Почерк неизвестных, впрочем, был нам тут превосходно знаком – использовать «Шмели» и крупнокалиберные пулемёты в магическом мире умеют только те, кто достаточно хорошо прокачал навык вежливости.

Девятнадцатого апреля состоялось финальное соревнование с участием Милены, теперь уже моей полноправной невесты, связь душ с которой за неделю достигла ста процентов, так что теперь я мог видеть, что ей может угрожать, и при необходимости прыгнуть на помощь.

Обитатели Хогвартса, где я появлялся всё реже и реже, общаясь только со Сьюзен и братанами-близнецами, не придавали никакого особого значения тому, что я умудрился влезть ещё и в отношения с вейлой. Сьюзен была в курсе, не иначе Бродяга проговорился где-нибудь, что по законам Магической Британии, пока ещё действующим, мне полагается наличие как минимум двух жён, а учитывая мою сложившуюся репутацию, то вейла, да ещё и славянского происхождения, виделась просто идеальной кандидатурой. Ну, а Фред и Джордж просто за меня радовались – у них тоже имелись свои романтические интересы, которых они были намерены взять с собой в Россию. О том, что невест у меня на самом деле не две, а четыре, и две из них пока ещё работают в Хогвартсе учительницами, я никому не говорил – потом когда-нибудь узнают. Может быть.

Наша дружная компания, то есть мы с Дорой, Светой и Авророй плюс братаны и Сьюзен, сидели на трибуне тесной кучкой, и если девчонки хлопали и ликовали, то я отслеживал всё неправильное и подсказывал Милене, как обойти преграду. Такой приём мы тренировали пару дней перед выходом.

Поначалу ей было легко идти, случайные скелеты разрушались очень легко. А вот через несколько поворотов начались первые сложности. И выползший из зарослей какодемон был не единственной из них.

Приняв решение, предупреждаю Дору и прыгаю на помощь Милене. Хватаю в прыжке шестиствольник и сразу после приземления выпускаю длинную очередь в почуявшую неладное мантикору. Крылатое псевдокошачье с хвостом скорпиона оказалось неготово к свинцовому граду и повалилось набок.

– Ты тут? – удивилась Милена. – Как ты тут оказался?

– Стреляли, – отвечаю ей. – Почуял неладное, и прыгнул, откуда ты позвала.

– Остальные в курсе?

– Да, Доре я сказал, она передаст. Дальше пойдём вместе. Мне без разницы все эти регалии и прочие висюльки, мне сейчас главное – чтобы ты выбралась отсюда в целости и сохранности. Так что держись рядом со мной, и выберемся.

– Хорошо, – кивает Милена. Так дальше вместе и идём, отстреливая на пару мелкую нечисть. Скелеты, поднятые мертвецы, немёртвые воины…

– И вижу – гроб с покойничком летает над крестами. А вдоль дороги мёртвые с косами стоять… И тишина… – констатировал я очевидный факт. Моя вейлочка хихикнула.

– Это у тебя всегда такие шутки?

– Типа того, Милен. Юмор нам строить и жить помогает…

– Оно и видно. А вон это что? – она указывает на ползущую навстречу тварь, напоминающую не то рака, не то скорпиона, однако с хвостом, напоминающим сопло огнемёта.

– Похоже, что-то из плодов экспериментов Хагрида, – задумчиво произношу я. – Надо проверить, как оно убивается, если не ошибаюсь, это входит в программу тура…

Тварь убилась достаточно легко, видимо, те, кто её сюда притащил, явно не рассчитывали, что у одной из участниц неожиданно окажется в наличии жених с пулемётом.

– С тобой не страшно, – прижимается ко мне Милена. – Ты с ними сразу разбираешься.

– Сказал же, что не дам тебя в обиду, значит, так тому и быть.

Идём дальше, но через несколько поворотов на нас выходит спортсменка в английской форме. Н-да, истинная англичанка, не иначе с Гриффиндора.

– СТОЙ! КТО ИДЁТ? – спрашиваю, подняв пулемёт.

– А ну прочь с дороги! Ваша белый снежки, ваша дать моя пройти!

– Эй, гражданина, ты туда не ходи, ты сюда ходи, а то снег башка попадёт, совсем мёртвый будешь, – голосом Василия Алибабаевича из всем известного фильма пытаюсь втереть англичанке о том, что проход сюда закрыт. Милена добавила от себя «Конфундус», бишь убеждающее заклятие, так что истинная англичанка лишь кивнула головой и пошла куда-то назад. А мы прыснули смехом.

– Вот умеешь ты так завернуть… – сквозь смех произнесла вейлочка. – А ведь она этот фильм не смотрела.

– Спасибо, что колданула, Милен, иначе до неё вряд ли дошло бы.

– Всегда пожалуйста, – улыбнувшаяся девушка снова поцеловала меня.

Магические преграды типа преградившей путь огненной стены или полянки, заросшей Дьявольскими Силками, лечились просто, прорезанным бензопилой боковым коридором в первом случае и потоком животворящего пламени из огнемёта во втором. Какодемоны, слизни, звероящеры тоже убивались легко, при наличии полного рюкзака патронов сие было лишь вопросом времени. А вот кентавр выскочил неожиданно и напал на нас сзади.

– Человеки! Вы ответите за позор нашего рода! Особенно ты, который убил почти всех наших воинов!

– А вот не хрен было на наши лесозаготовки лезть! – кричу ему в ответ. – Ты, это, за языком-то следи, мерин сивый, я таких, как ты, быстро успокаиваю.

– Прими же свою смерть! – кентавр прыгает… прямо на длинную очередь из шестиствольного пулемёта, развалившую человеконя чуть не напополам.

– Вот же ж…! – с большим трудом глотаю неприличное слово, ибо Милена владеет русским как родным. – Не нравится ему, понимаешь, что мы в Лесу дрова пилим себе на обогрев. В амбицию лезет.

– Дрова на обогрев?

– Ну да, замок же практически не отапливается, пришлось своими силами печку лепить, да Лес на дрова рубить.

– Умеешь, значит?

– Конечно, умею, с детства руками работать учили… – и впрямь учили, ещё дед покойный, Царствие ему Небесное, приучал дрова пилить да кирпичи класть. В той обстановке, в которой я сейчас нахожусь, сие умение будет полезным.

По нашим расчётам полоса препятствий уже близилась к концу, и вот за очередным поворотом оказался сидящий поперёк дороги сфинкс, тот самый, древнеегипетский, какие в Питере каменные на мосту стоят. Откуда живого взяли, неужто вывезли ещё до прихода израильтян? В Египте-то, как всем известно, части ЦАХАЛ стоят уже который год, а пирамиды им, как мы узнали уже недавно, и вовсе пришлось взрывать к непотребной родственнице, ибо и оттуда какая-то неведомая хрень полезла…

Сфинкс нас тоже увидел, то есть, сначала ему на глаза попалась Милена.

– А, Милена Стринич, из Сербии, финалистка Игр. Здравствуй. Ты сегодня первая пришла сюда. Ну что ж, я не смогу пропустить тебя дальше, пока ты не ответишь на мой вопрос… – только теперь древнеегипетский человекошак заметил и меня, заметил и запнулся. – А ты кто такой? Откуда взялся?

– С того берега моря! – каков вопрос, таков и ответ…

– На чём приехал?

– Оседлал хромую блоху, сел и приехал!

– Море что – лужа?

– Может, и лужа, да только эту лужу орёл не перелетел!

– Значит, орёл – птенец?

– Наверно, птенец, но тень от его крыльев город закрывает, в городе ночь настаёт!

– Город, небось, крохотный?

– Через тот город заяц бежал – не перебежал!

– Выходит, заяц маленький?

– Заяц как заяц, из его шкуры тулуп вышел!

– Куда вышел? – не понял сфинкс.

– Вышел из того города, где заяц бежал, на который тень от орла упала, и пошёл, куда глаза глядят!

– Чьи глаза?

– Глаза того тулупа, который из шкуры зайца вышел, в городе, где ночь настаёт, когда над ним птенец пролетает верхом на хромой блохе!

– ЧЕГО? – сфинкс начал путаться в догадках.

– Чего-чего, на хромой блохе с того берега моря, которое зайцу не перелететь, орлу не перебежать, хоть море не море, а так, лужа посреди города, где тень от блохи на зайца упала и насмерть убила, а из шкуры зайца тулуп вышел и пошёл, куда глаза глядят, а тут заяц ка-а-ак прыгнет!

– КАКОЙ ЗАЯЦ?

– Насмерть убитый, как прыгнет, куда глаза глядят, аж на тот берег моря, которое не перелететь, не перебежать, из которого тулуп вышел, на который тень от блохи упала и зайца убила, хоть заяц не заяц, а орёл…

– КАКОЙ ЗАЯЦ? КАКОЙ ОРЁЛ? КАКАЯ БЛОХА-А-А-А? – теперь кошак явно был на грани.

– Так повторить? Ну, значит, та самая блоха с того берега лужи…

– А-А-А-А-А! ДА ХВАТИТ!!! – завопил сфинкс, сорвался с места, лихим прыжком проделал дыру в стене из живой изгороди и помчался куда-то, не разбирая дороги.

– Эй! Погоди! Далеко ещё до рассвета! – крикнул я вслед убежавшему кошаку, а потом мы с Миленой только что не повалились на землю от хохота.

– Дав…давно мечтал так сделать… – вырвалось у меня минут через пять безостановочного ржача.

– Как тебе то…только удалось так его за…запутать? – удивилась Милена, плечи которой всё ещё тряслись от смеха.

– Мультфильм есть такой, армянский, про говорящую рыбу. Смотрела, может?

– Что-то такое помню, на Новый год показывали.

– Ну вот, э…это эталон того, как надо сбивать с мысли. Видишь, помогло…

– Не то слово помогло! – сияет Милена и крепко обнимает меня. – Выход уже близко, пойдём!

Но далеко мы не ушли, ибо путь преградили несколько фигур в чёрных балахонах и белых масках.

– Ссстойте где ссстоите! – прошипел один из них. – Вам не уйти от нассс!

– С какой бы это стати? – спрятав Милену себе за спину, отвечаю я.

– Нассс большшше, чушшшак! Отдай нам вейлу, и уххходи!

– Вам же бабы без надобности, на хрена вам ещё и вейла?

– Мы принесссём её в шшшертву, и наш Лорд восссссстанет!

– Что у него там встанет, там вставать нечему! Как и у вас… – выпускаю из пулемёта веером длинную очередь, сто патронов, двести, триста… а фигуры в балахонах сдуло и разметало по лабиринту.

– Ишь их, ещё бродят, недобитки буржуинские, – говорю, переведя дух.

– Что им было надо?

– Ай, как всегда что-то нехорошее. Больше уже не надо.

– Хорошо, если так, – хмыкнула Милена, улыбнувшись следом. – Одна бы я тут точно не справилась.

– Н-да, фантазия у устроителей финала явно фонтанирует… Так, а это ещё что?

Преграждая нам выход, в клубах пламени поднимается рогатая фигура с печатью Кхорна на лбу, огласившая окрестности утробным рыком.

– Вот не было печали… ещё один восставший из зада… – говорю себе под нос, и снова запихиваю Милену себе за спину. Так, взял ли противотанковое? Да, есть шайтан-труба и десяток снарядов к ней. Но для начала хлестнём по старинке, из пулемёта…

Демон ревёт, машет топором и что-то пытается произнести.

– Что, не нравится? – кричу ему. – Восставший из зада и да вернётся обратно в зад!!!

Новая очередь, отходим за угол, Милена прячется за камень, меняю оружие на гранатомёт. Заряжаю, беру в перекрестие прицела… Выстрел!

Первая граната попадает в брюхо демона, но полоска жизни ещё длинная, всего-то половину выбил. Утробный рык, заряжаю второй раз… Выстрел! Да, получай, гнида, промеж рёбер! А-а-а, не нравится, воешь, значит, третью заряжай… Выстрел! Снова в брюхо, в этот раз прожёг получше, Четвёртая… Выстрел! Ага, точно по печати Кхорна, тварь неповоротливая, гранаты попадают точно. Полоска жизни показывает едва четверть, снова беру шестиствольник, выстреливаю ещё достаточно длинную очередь, четыре пачки патронов улетают в момент, но эффект возымело, демон рухнул и больше не двигается. Чтобы не ожил, обдаю его пламенем из огнемёта.

– Ну всё, теперь не встанет точно, – выдыхаю, когда демон окончательно рассыпался в пепел.

– Что это было? – испуганно произнесла Милена, возникшая у меня за спиной и прижавшаяся ко мне что есть силы.

– Демон Кхорна это был, уже второй на моей памяти. Один такой пару лет назад пробрался в замок, так намучался, пока угробил.

– Он точно не встанет? – шепчет Милена, даже не думающая размыкать объятий. Слышу, как часто стучит её сердце… а объёмные округлости, упирающиеся мне в спину, навевают самые невоенные мысли…

– Не, Милен, больше он не встанет. С гарантией.

– Спасибо тебе…

– Это мой долг, Милена. Долг перед тобой, перед всеми вами, защищать вас от такой вот нечисти.

– Ja ту волим… – произнесла вейлочка на сербском. Объяснений тут не требовалось, и я прижал её к себе, крепко поцеловав в знак серьёзности намерений. Размыкать объятия не хотелось ни мне, ни ей. Однако в выход из лабиринта Милена должна была пройти одна – меня там как бы не было. Так что набрасываю на себя невидимый плащ, но свою невесту из рук не выпускаю, так и идём. Стволы убрал в рюкзак, места там сейчас из-за расстрела кучи патронов стало больше.

Как выяснилось у судейского стола, мы прошли лабиринт первыми, ибо никто ещё не дошёл даже до сфинкса, точнее, до того места, откуда мы его спугнули, а кто-то даже повернул назад, не выдержав всей той разнообразной живности и нежити, которой лабиринт просто кишел. Лишь когда Милена уже отдыхала, а я, сняв невидимый плащ с головы, присутствовал рядом, как бы не при делах, из лабиринта показались финская и венгерская спортсменки, вымотанные до предела. Так что моя Милена оказалась чемпионкой, и председатель судейской коллегии надел ей на шею ленту с золотой медалью. Сияющая вейлочка спустилась с пьедестала – ко мне в объятия, о наших отношениях все уже знали. Потом я поднял Милену себе на плечи, моей набранной силы вполне хватило на то, чтобы её поднять, и понёс по стадиону в круге почёта, сопровождаемый всеми остальными. А уже за кордоном нас встретили все остальные девчонки, спустившиеся с трибун, и первой подскочила Дора, видевшая всё моими глазами.

– Вот как вы сфинкса прошли, до сих пор от хохота шатаюсь… – сквозь смех сказала она. – Как же ты придумал, с толку его сбить?

– Как-то само по себе получилось. Хотел он вопросы задавать – вот и получил, на что нарывался…

– А как ты ту гриффиндорку отвадил, помню я её по учёбе, если не ошибаюсь, она в квиддиче ещё участвовала.

– Ну, а как иначе? Мы всё по-честному…

– Вот тебе за это… – Дора поцеловала меня, следом обнялась с Миленой, спрыгнувшей с моих плеч, я же в это время удостоился объятий и поцелуев от Светы и Авроры, тоже восхищённых нашим прохождением этого испытания.

Так впятером мы дошли до борта «Новороссии», и продолжили отмечать нашу победу уже в узком кругу. И спел я им кое-что новое, ну, как новое – очередной вброс из истории, которой уже не будет:

…Через тернии к звёздам,

Через радость и слёзы

Мы проложим дорогу,

И за всё слава Богу…

И останутся в песнях

Наши лучшие годы,

И останется в сердце

Этот ветер свободы…[99]

Глянул на лучившихся счастьем девушек, и ударил по струнам:

Головы вверх гордо поднять

За тебя, Родина-Мать!

Мы до конца будем стоять

За тебя, Родина-Мать!

Мы будем петь, будем гулять

За тебя, Родина-Мать!

И за страну трижды «Ура!»,

За тебя, Родина-Мать…

После того дня спортивная программа для нас прекратилась – только болельщиками мы ещё ходили. Полуфиналы по футболу, состоявшиеся двадцатого и двадцать первого, принесли победу аргентинцам над немцами со счётом 2:0 и нашим над голландцами со счётом 3:1.

По мере убытия спортсменов домой пришлось ещё раз уплотнять жильцов на немецком и нашем лайнерах, а «Трансвааль» вообще ушёл, увозя с собой тех из Латинской Америки и Южной Африки, для которых участие на Играх уже завершилось.

Африканские делегации одна за другой давно выбыли из медального зачёта, однако пределы замка отнюдь не покинули, продолжая на пару со своими соплеменниками, и ныне продолжающими обучение на Гриффиндоре, набеги на китайские плантации кумар-травы. Факультет Равенкло окончательно превратился в чайнатаун, даже на входе туда теперь вместо традиционного портрета встречали ворота в азиатском стиле и два полотнища с иероглифами, висящие по бокам.

А вот Слизерин больше не присутствовал на карте факультета. Никак, в смысле, не присутствовал, а всё потому, что после очередного перехваченного в коридорах замка выводка осьмимозгов мы с братанами попросту взорвали динамит во всех оставшихся коридорах, что вели в подвал, и груды камней и брёвен наглухо завалили последние три лестницы вниз, замуровав в своих лежбищах всех оставшихся слизеринцев. Из всего факультета оказалось снаружи только три ещё относительно человекообразные особи, в ту самую ночь, когда мы взорвали проход к «змеям», ночевавшие у своих сожителей на Гриффиндоре, где слаанешитов тоже хватало. У нас осталась только закладка под башней «львиных», будут быковать – взорвём и её, и по фигу, что МакКошка бучу поднимет. Братаны здесь последний год, да и я с большой вероятностью тоже, точнее лишь товарищ полковник знает.

Двадцать девятого числа состоялся матч за третье место футбольного турнира, и бронзовые медали достались немцам, обыгравшим голландцев со счётом 4:1. А вот тридцатого, на следующий день, мы стали свидетелями финала, Россия – Аргентина.

По такому случаю сидели на трибуне, снова все впятером, и Аврора болела за обе команды сразу – и за аргентинцев, как родившаяся там, и за наших, как собирающаяся жить именно в России.

Матч удался на славу, с кучей жёлтых карточек, штрафных, угловых, синяков и шишек. Мячей в сетку ворот тоже залетало порядочно, причём с обеих сторон, за три минуты до окончания матча счёт составлял 4:4, и наш нападающий загнал пятый мяч под перекладину аргентинских ворот за какую-то секунду до финального свистка.

Мы подскочили все хором, с громким воплем: «ДА-А-А-А-А-А-А!!!» Немногочисленные наши болельщики, что сидели в «красном» секторе трибуны, последовали нашему примеру, «синие» же, то бишь англичане, американцы и прочие, сидели в гробовом молчании – мало того, что ни единой «синей» команды до финала не дошло, так ещё и выиграли его русские волевой победой. А когда нашему капитану вручили кубок, так над стадионом и вовсе громыхнул салют.