Текст книги "Вован-дурак 2.0: Санитары Подземелий Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 49 страниц)

Финал по квиддичу прошёл на следующий день, первого мая, выиграли его португальцы у галлов, так что за неимением гербовой сошло и такое.

А второго состоялась церемония закрытия Игр. На площадке возле замка снова подняли флаги – слева английский, в центре греческий, а справа итальянский, в честь того, что следующие Магические Игры пройдут вблизи города Флоренция. Фадж снова прочитал торжественную речь, огонь погас, олимпийский флаг сполз вниз по флагштоку, и МакКошка передала его министру чародейства Италии и председателю флорентийской городской управы.

Всего по итогам медального зачёта первое место заняла команда России, второе место досталось германцам, третье заняли испанцы. Американцам досталось почётное двадцатое место, английской вершиной мастерства оказалось всего лишь двадцать шестое.

На церемонию закрытия приехали также Сириус и Амелия, и я имел беседу с ними по поводу грядущего своего отбытия в Россию.

– А чего ты вдруг решил не доучиваться? – удивился Бродяга.

– Знаешь ведь, Бродяга, что одна из моих невест – вейла по национальности?

– Ага, повезло же тебе, крестник! Мы все, пока в школе учились, могли о таком только мечтать.

– Ну вот, а меня назначили её охранять от всевозможной здешней нечисти как морально устойчивого к её Очарованию. Так что год пробыли рядом, итог закономерен, уже и предложение успел сделать, и согласие получить.

– Поздравляю!

– Спасибо. Так вот, завтра вечером русский корабль уходит домой, и русское начальство предъявило мне требование быть на борту в момент отхода.

– О как! С чего бы вдруг?

– По словам русского полковника, в Москве сильно хотят со мной поговорить.

– Ну, им виднее. Только тебе с этого что?

– Русское МГБ лучше не злить, иначе из-под земли достанут и на том свете найдут, если понадобится.

– Эти могут, – усмехнулся Бродяга. – Ко мне тоже не так давно подходили, предлагали помощь в легализации там.

– Надеюсь, ты согласился?

– О чём речь! Конечно, да! Эми уже ищет покупателя на особняк, а Энди уже нашла!

– Хорошо, коли так, потому что Дора со мной поедет, – и ведь не соврал ни слова, Дора ответила согласием, не успел я рот открыть, чтобы предложить ей ехать со мной.

– Да, да, конечно! С тобой – хоть на край света! – заявила она, сияющая от счастья… эх, она сама есть счастье моё...

– У нас так не получится легко и быстро, – ответил Сириус. – Эми увольняется из Аврората, и собирает бумаги на перевод Сьюзен в другую школу, а Скримджер отказался её отпускать сразу, заставил отработать два месяца. Но мы за это время окончательно соберём вещи, и летом приедем в Россию!

– Будем ждать встречи, – теперь усмехаюсь уже я. – Потому что если я правильно понял русского полковника, что мне инструктаж читал, мои каникулы тоже пройдут в России. Там и встретимся.

– Мне те ростовские пацаны уже говорили, что дом подведён под крышу и ждут только моего присутствия, чтобы отделать стены и закупить мебель.

– Опорожняй родовые сейфы, Бродяга. В России нет «Гринготтса», я узнавал.

Сие тоже было сущей правдой – Света это знала уже давно и рассказала всем нам. Так что лично я давненько уже под бдительным присмотром товарища полковника именно этим и занимался, сиречь доставанием из проданного когда-то гоблинами кошелька денег со своего фамильного счёта. В России английские банки, тем более гоблинские, не работают, проще уж с гномами в Швейцарии дело иметь, а эти ребята гоблинов испокон веков ненавидят, аж кушать не могут. Хотя нашим здесь в швейцарских банках хранить сбережения не возбраняется, но об источнике этих сбережений всегда спрашивают отдельно и докладывают куда надо – система-то правосудия здесь общая, ежели в Цюрихе накуролесишь, так в Москве узнают непременно...

– Так, а как же тогда деньги хранить?

– В России есть примета, что самый надёжный банк – это трёхлитровый. Ну, или консервный.

– Уа-а-а-ха-ха-ха-ха! – залаял-засмеялся Бродяга. – Я как представил себе это зрелище…

– Вот именно. Я и свои-то капиталы точно так же выведу, ибо нечего. Мне самому на дом надо будет.

– Точно! И Дора, и вейлочка эта… «и ещё если кого вдруг найдёшь, а то Сьюзен на тебя давно уже рассчитывает…», перешёл на шёпот Сириус.

– А это ещё откуда ты знаешь? – удивился я.

– Она сама как-то Эми по секрету сказала. Ну, чтобы я да не услышал такого, со своим-то собачьим нюхом? Так что готовься к третьей жене.

– Вот… не было печали, – и это Бродяга ещё не знает, что не третьей, а пятой, так как я никому не говорил о своей помолвке со Светой и Авророй...

– Я просто проинформировать, что тебя ждёт, по себе знаю Боунсов, женщины этого рода всегда добиваются, чего хотят, и перечить им себе дороже.

– Мы вообще-то все в Россию едем, думаешь, там никого для неё не найдётся?

– Сомневаюсь, как мне Эми по секрету поведала, Сьюзен давно уже кроме тебя, и не смотрит-то ни на кого. Ну да ладно, крестник, если ты впереди нас туда собрался, так разведай, что да как там, чтобы нам не на пустое место ехать.

– Разведаю, Бродяга, можешь не беспокоиться.

– Вот и хорошо. Увидимся уже там, – Сириус хлопает меня по плечу и идёт к Амелии, я же – к ждущим меня девушкам. Дора и Милена уже собрали все вещи, и только меня и ждали, Света же и Аврора оставались здесь.

– Нам пока нужно закончить учебный год, – объясняет Света. – А заодно уведомить МакКошку, что больше мы сюда не вернёмся. Вы езжайте, летом мы вас найдём.

– Не боитесь нечисти?

– Сейчас, как ты слизеринцев завалил, из подземелий ничего не просачивается, на месяц, думаю, твоего заслона хватит. А там и год кончится, мы с Авророй уже билеты купили. Так что через месяц увидимся.

– Скучать будем там по вам.

– Мы тут тоже, любимый, – улыбается Света. – Но мы тебя найдём, обязательно!

– Из аэропорта встретить?

– Посмотрим. Мы скажем тебе, когда соберёмся.

– Договорились!

Ночь перед отплытием мы провели все вместе. А на следующее утро настал день отплытия. Провожать нас приехали также Тед и Андромеда, которые давали напутствие не только мне, но и Доре.

– Мы уедем отсюда вместе с Сириусом и Амелией, – говорила Андромеда. – На наш дом уже нашёлся покупатель, так что мы пока поживём у Боунсов, места там хватит. Сириус утверждает, что на него вышел кто-то из русских органов госбезопасности, значит, они помогут найти и вас, когда мы приедем туда.

– Должны, насколько я о них знаю. Да мы и прятаться не будем, я всё то, что осталось от моих фамильных капиталов, уже вытряс из кошелька, хочу же тоже дом в России купить, для нас с Дорой. А там проблем с жильём не будет, Россия – страна большая, дома и участки земли там есть на все вкусы.

– Ну, ты никогда нас не обманывал и Дору не подводил, так что я вам верю и благословляю, – успокоилась Андромеда. – Только не забывайте писать нам!

– Будем писать, конечно!

– Счастливого пути… Гарри… – к нам подошла Сьюзен, слегка покрасневшая. – До встречи летом!

– А с нами не хочешь?

– Ой, Гарри, ещё ведь доучиться надо.

– Да брось ты, Сью, там, в России, программа совсем другая, никто этими нашими экзаменами и заморачиваться не будет.

– Всё равно, да и тётя пока тут. Так что я напишу вам, и увидимся летом!

– Если что понадобится, у С...Септимы спрашивай, профессор Вектор которая. Она прикроет, мы с ней в дружбе.

– Я знаю, если что, спрошу у неё. До встречи, Гарри!

– До встречи!

«Новороссия» уже стояла под парами, и из обеих её труб поднимался к небу чёрный дым. Мы с Дорой и Миленой в толпе провожающих прошли на причал, в толчее обнялись и расцеловались с теми из моих невест, что оставались пока здесь, а потом поднялись на борт пассажирского лайнера.

– До встречи в России! – машет мне Сириус. – Мы вас найдём!

– Зовите на новоселье!

– И вы нас! Пока-а-а-а!

Ловлю взглядом Свету и Аврору, которые машут нам и посылают воздушные поцелуи. Эх, девчонки, тоже ведь по вам скучать буду…

«Мы с тобой, Вов», говорит Света. «Это всего на месяц, скоро мы приедем к вам насовсем».

«Держите связь».

«Само собой, мы скажем тебе, когда приедем».

«Буду ждать вас».

«А мы – встречи с тобой. Счастливого пути, любимый...»

«Не скучайте, любимые...»

Теплоход громко загудел, и его якоря медленно поползли вверх, поднимаясь из воды наружу. Два винта вспенили воду, и корабль начал медленно отползать от причала кормой вперёд, разворачиваясь к выходу. Два соседних лайнера, «Лорелей» и «Америка» тоже уже стояли под парами, и на них собиралась своя толпа отплывающих и провожающих.

Наши уже теряются из виду в толпе, но вот, вижу, Сириус… Сьюзен… Света и Аврора… машем руками, пока те, кто остался, совсем не пропали из виду… Тем временем теплоход уже развернулся к выходу из канала. Мы с Дорой и Миленой ещё долго стояли на корме, провожая взглядом исчезающий вдали замок Хогвартс, пока он не скрылся из виду, когда теплоход вошёл в канал, ведущий на большую воду. Тогда и мы ушли с палубы, пройдя в нашу каюту.

Тем вечером я пел им песню о возвращении домой, памятную ещё с самого детства:

...Я люблю возвращаться в свой город нежданно под вечер,

Пробираясь сквозь толпы знакомых сплошных облаков,

И на лётное поле спускаться, хмелея от встречи,

Захлебнувшись прохладой солёных балтийских ветров!

Я люблю возвращаться в свой город прокуренным гостем,

Сесть в такси на стоянке, которой уютнее нет,

И чуть-чуть тормознуться на улице Зодчего Росси

В ожидании блеска мелькнувших вдали эполет...[100]

С какой-то стороны это было возвращение домой, всё же четыре года был в Англии, а с другой стороны – как для Доры, так и для меня ЭТА Россия открывалась впервые. Как же, интересно, встретит нас далёкая Родина?

[99] Любэ «За тебя, Родина-Мать!» (сл.и муз.И.Матвиенко)

[100] Александр Розенбаум «Возвращение в город» (сл.и муз. А.Я.Розенбаум)

Комментарий к Глава тридцать седьмая. Восставшие из зада Очередная глава приводит Вована к парадоксальному выводу – оказывается, знание старых мультфильмов может помочь найти верный выход...

====== Глава тридцать восьмая. А говорили – порожняком пойдём! ======

…Я прошу у судьбы не отринуть меня

От проспектов прямых и от статуи гордой.

И пусть сердце моё вечно жалит змея,

На которую конь опирается твёрдо.

Пусть на Заячьем острове нам о часах

В полдень выстрелом гулким напомнит орудие,

И пусть в небе кораблик на всех парусах

Вечно мчится к его ожидающим людям…

Двух свечей за столом огоньки,

Как Ростральных колонн маяки,

Сколько зим, сколько лет

Я, встречая рассвет,

Вспоминаю о вас, дорогие мои земляки…

Александр Розенбаум «Предрассветный вальс»

На следующий день после отбытия капитан корабля, выйдя в столовую во время завтрака, принёс радостную весть. Ну, как радостную…

– Уважаемые пассажиры, сообщаю вам об изменении маршрута следования. В Севастополь мы не идём.

– А в чём дело? Почему? – посыпались вопросы.

– Англичане перекрыли все проливы и выводят в море свой флот. В связи с этим Атлантика к северу от территориальных вод Испании и Северное море объявлены зоной, опасной для гражданского мореплавания. Поэтому принято решение идти в Петроград и пережидать угрожаемый период в нашем порту. Вас предполагается отправить из Питера поездами или самолётами.

По залу прошло оживление, всё же идём домой, хоть и на Балтику, а не на Чёрное, с которого «Новороссия» пришла. Но, увы, дорога в Севастополь нынче закрыта, ибо в океане зверствует морской пират, тот самый, у которого на флаге звёзды и полосы. Отношения между «красным» блоком и рассыпающимся «синим» ниже точки замерзания, но «синие», даже несмотря на откровенно трухлявую структуру, ещё достаточно сильны и могут причинить много бед. Так что в Москве принято решение убрать гражданские корабли из опасных вод, и правильно сделали, что убирают. Идём в Питер – хоть живьём посмотрю, как он здесь выглядит, а то знаю о городе, каким он стал ЗДЕСЬ, лишь по воспоминаниям Светы.

Товарищ полковник вызвал среди дня, сходу затребовав свежего отчёта о проделанной работе по борьбе с нечистью, а получив таковой – написали-таки на пару со Светой после той самой полосы препятствий – только руками развёл.

– Ну что ж, вижу, всё знаешь и умеешь. Пора на новый уровень переходить.

– В каком смысле?

– В Москве узнаешь. Там же и награды получишь те, что остались. Но своими словами как охарактеризуешь картину?

– Кирдык им там скоро будет, тащ полковник, если по-простонародному. Да, мы, конечно, нечисть периодически отстреливаем, но с каждым годом её в замок лезет всё больше и больше, и опасность от неё становится всё выше и выше. Взорвать-то я проходы, конечно, взорвал, но за лето твари могут где-то и обходной путь из подземелий прокопать, лишившись тех, что были.

– Значит, надо принимать меры. По этому вопросу я буду отчитываться в Москве, там уже примут решение, объявлять ли «Тайфун-два» Светлане сейчас, пока она не уехала, или же отряжать тебя обратно для этой цели. А у тебя самого какие планы?

– Как и у каждого нормального человека – дом, семья и дети, за карьерой не гонюсь. Вот приму наградные свои, да начну дом строить – такой, чтобы для всех моих невест хватило места.

– Имеешь полное право. Вот только тут у нас угрожаемый период во всей красе и особый намечается, так что до окончательного прояснения ситуации никуда никого отпускать мне, скорее всего, не позволят. Военное время, насовсем отпустят только по ранению, исключающему боеспособность.

– Всё понимаю, тащ полковник.

– Так что ежели, даст Бог, всё это окончится благополучно, вопрос о вашем со Светой переводе в резерв я перед начальством поставлю. Пока что – увы, не могу, пошлют сразу. Так что кратковременный отпуск вам дадут на приём дел и наградного имущества, но не более. Всё это будем обсуждать в Москве, когда туда доберёмся. Твои как, в предвкушении?

– Так точно! Только, вполне вероятно, Милену ещё её родные из Сербии прилетят встречать, она уже сообщила им, что корабль вместо Бара придёт в Петроград.

– Ну, это уже, думаю, ты сам разберёшься, как с будущими тестем и тёщей отношения выстраивать. И тут, кстати, твои погоны помогут, офицеры что у нас, что у сербов в чести, а орденоносцы – вдвойне.

– Дай-то Бог.

– Думаю, всё будет в порядке. Вашу с Миленой связь теперь не разорвать, поэтому они дадут добро. Ладно, пока свободен, будет надо – вызову.

После обеда разошлись в море с кораблями нашей эскадры, навстречу прошёл атомный авианосец под русским флагом, а за ним – атомный крейсер типа «Ушаков», какие у нас идут на Север и на Тихий океан. Мощь нашего флота радовала и внушала уважение – здесь, говорил уже, флоту придают куда как большее значение, чем это было у нас, и наши адмиралы наверняка ведь имеют здесь все шансы пободаться на равных с англичанами и американцами, вместе взятыми, более того – выйти из этого разбирательства живыми.

Вечером неожиданно наткнулся в коридоре на братанов Пруэттов. Соли в неожиданность встречи подбавлял, притом изрядно, тот факт, что наткнулся я на них, будучи в повседневной форме и при капитанских погонах.

– Здорово, Гарри…

– Что ты тут делаешь…

– И при этом в форме…

– С погонами…

– Русской армии…

– Притом офицерскими?

– Это долгая история, братаны. Скажу лишь, что всё началось ещё до того, как я впервые появился в стенах Хогвартса. Но всю историю я не вправе рассказывать, ибо это служебный вопрос. Даст допуск моё начальство – тогда расскажу, нет – так нет, увы, подписку давал.

– И всё равно…

– Каким образом…

– Ты оказался русским офицером…

– Не можем понять!

– Что ж, тогда пройдёмте к товарищу полковнику, думаю, он не откажется просветить вас кое в чём.

Братаны упорно отказывались понимать, как же именно я оказался русским офицером и каким же образом мне удавалось столь тщательно это скрывать, так что товарищу полковнику таки пришлось сначала взять с Фреда и Джорджа подписку о неразглашении, а потом рассказывать кое о чём – и о нашем задании, и о моей, как выяснилось, залегендированной отправке. Рассказал он и о том, что же именно происходило в Хогвартсе, о чём братаны знали не полностью. Не знаю точно, насколько, но они оба оказались впечатлены. Пришлось рассказывать кое о чём и мне, единственное, о чём они не узнали, это о моей помолвке со Светой и Авророй – этот вопрос всё же слишком личный, хватит с них и Доры с Миленой.

Возвращаюсь к себе в каюту, напоминая видом выжатый лимон. Это моё состояние не осталось незамеченным моими очаровательными невестами, и они взяли на себя скорейшее исправление этой ситуации. Угомонились мы уже глубокой ночью, обнимаясь все втроём.

Перед тем как заснуть, проверил, с чем же я вышел из четвёртого года пребывания на клятом Альбионе.

Сила 58

Маг.сила 57

Ловкость 42

Здоровье 58

Восприятие 42

Интеллект 44

Внушительность 51

Уровень 65

Опыт 56100

Сл.уровень 58300

Уклонение от крит. 28

Сопротивл.яду 78 (178)

Сопротивл.псих. 109 (209)

Сопротивл.магии 120 (220)

Авторитет 73

Интерес 60

Скрытность 24

Зрение 58

Защита (бл.бой) 80

Атака (бл.бой) 100

Урон (бл.бой) 55-105

Жизнь 1928/1928

Магия 1928/1928

Очки жизни за каждый уровень 56

Очки магии за каждый уровень 56

Очки навыков за каждый уровень 15

Стрельба 110

Метательное оружие 100

Тяжёлое оружие 71

Рукопашный бой 100

Разведка 74

Кулинария 54

Ловкость рук 88

Торговля 74

Вождение транспорта 60

Общение с дамами 80

Докачиваю оставшиеся оружейные ветки, и умений, касающихся владения оружием и приёмов скрытности, беру по максимуму – не за горами пятый курс, и моё участие там очень вероятно как самого знакомого с темой – не Свету же отправлять, в конце концов. Её задача и в спокойные то годы была – посмотреть и доложить, а разборки с применением оружия – это уже по моей части. Ну а поскольку моих невест там уже не будет, то сие означает мой карт-бланш на любые действия…

Дора (невеста) Совместимость: 100% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ, благословение Магии – неснижаемая связь)

Света (невеста) Совместимость: 100% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ)

Аврора (невеста) Совместимость: 94% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ)

Милена (невеста) Совместимость: 95% Отношения: 100% (вечная любовь, неразрывная связь душ)

Сьюзен Совместимость: 89% Отношения: 66% (крепкая симпатия, предельное значение на ближайшие годы)

Дафна Совместимость: 80% Отношения: 62% (симпатия)

Астория Совместимость: 79% Отношения: 64% (симпатия, благодарность за спасение)

Вкладка дел сердечных снова изменилась со времени предыдущей проверки. Четыре невесты, которые во мне души не чают – и я в них тоже. Ежели всё получится, то быть им всем законными жёнами. Во всяком случае, между собой они все вчетвером вполне себе поладили. Как именно – сие для меня есть большая загадка. Магия, не иначе, универсальный ответ на всё. Или механика игры, в которой я по-прежнему ещё пребываю, не исключено, что это тоже верно.

Остальные три подруги, распознанные игровым механизмом, какого-то особого статуса не имеют. Но если Сьюзен никуда не делась, а уровень отношений с ней, даже несмотря на наличие у меня четырёх более чем очаровательных невест, никуда не сдвинулся, что подтверждает слова Бродяги насчёт племянницы его супруги, то Дафна и Астория теперь общаются со мной лишь посредством случайных писем. Недавно, за пару дней до отхода «Новороссии» домой, получал очередное, из которого следовало, что девчата устроились там неплохо, живут – не тужат, ни в Англию, ни в Россию не собираются. Так что и этот роман, если его можно было так когда-нибудь назвать, продолжения, скорее всего, иметь не будет. Начнут за ними там со временем местные итальянские пацаны ухаживать, и приведут Дафна с Асторией в отчий дом какого-нибудь Марио или Луиджи. Ну, дай им Бог счастья…

Вечером следующего дня прошли Датские проливы, и движение судов что навстречу, что в попутном направлении в этих водах значительно усилилось. Многие корабли были военными, а утром, уже в водах Балтики, навстречу прошёл ракетный крейсер под Андреевским флагом и с надписью «Адмирал Григорович» на корме, полным ходом направлявшийся на запад. Видимо, одиннадцатый «Орлан» достроили в пожарном порядке и гонят на Северный флот, чтобы успеть к Большой Драке. Если не изменяет память, то двенадцатый, «Бахирев», тоже должен был быть на подходе. Полтора года назад о сдаче «Макарова» и «Эссена» говорили, оба на Тихий океан, вполне могли питерские судостроители за полтора года ещё одну пару до ума довести…

Обедали после Риги. Ближе к вечеру прошли остров Гогланд, и вскоре по обе стороны от нашего корабля раскинулись питерские пригороды. Зеленогорск на северном берегу далёк и не виден, а вот Ораниенбаум на юге просматривается более отчётливо. Входим в Южный фарватер вблизи от Кронштадта. Мы с девчонками стоим на нашей палубе и глядим во все глаза на золотой купол Морского собора, сияющий на закатном солнце. С другого борта виден сплошной зелёный ковёр парков Петергофа. Здесь «Новороссия» сбросила ход, так как навстречу стали попадаться «Метеоры» на подводных крыльях, что отправляются от пристани на Дворцовой. А на горизонте уже растут дома Петрограда – морской фасад Северной столицы, что на Васильевском острове. Трубы заводов и стрелы портовых кранов, крыши домов и пролёты мостов, перекинутых через рукава Невы, яхты и катера местных любителей...

Теплоход швартуется у Морского вокзала и отдаёт якоря. Наш морской круиз завершён. Дома. Спускают трап, и первые, самые нетерпеливые, пассажиры слетают вниз на причал, в объятия встречающих – родителей, друзей, подруг. Где-то в середине сходим на берег и мы втроём. Но прибывшие и встречающие постепенно исчезли, пройдя через Морской вокзал на конечную остановку автобусов и трамваев, на причале остались только мы с Дорой и Миленой, Фред, Джордж и товарищ полковник. Впрочем, вскоре приехали и за нами – две чёрные «Волги» с номерами одного очень серьёзного ведомства, точнее, его питерского управления, того самого, что в Большом Доме на Литейном. Следом за ними въехал и грузовик «Бычок», куда сгрузили ящики с книжками и прочим засекреченным добром. Следом грузимся по машинам и мы. Товарищ полковник и братаны садятся в первую машину, мы с моими невестами – во вторую, и отправляемся.

«Волга» летела по питерским улицам, не знающим в этом мире ни пробок, ни заторов, обгоняя трамваи и автобусы. Средний проспект Васильевского острова пролетал по обе стороны от нас.

Заметил я, кстати, пока на светофоре стояли, счастливую семью Шевчуков, гулявших по проспекту – сам поэт и композитор, его улыбающаяся супруга и уже трое детей, старший шёл впереди, средний сидел у отца на шее, а младшего везла в коляске мать. Вот ведь как бывает, повезло им в этом мире. Мысленно пожелал им счастья и новых песен.

– А кто это был? – удивляется Дора. – Ты так смотрел, словно узнал кого-то.

– Это был Юрий Шевчук, тот самый, который «ДДТ» основал, со своей семьёй. Видимо, погулять вышли, день-то хороший, для Питера редкий.

– Это тот самый Шевчук? Никогда бы не подумала.

– В чём и прелесть Питера – таких людей можно просто так вот встретить на улице. Да и вообще в России не принято, чтобы люди прятались от людей. Даже сам Сталин, как говорят о нём, спокойно с минимумом охраны сам ходил по Москве и даже в метро ездил.

– Это и сейчас так, – добавляет Милена. – Когда я несколько лет назад была в Београде, видела Машерова с нашим Стойковичем, они спокойно шли по улице и здоровались с теми, кто их узнавал.

– Вот-вот, честному человеку от людей прятаться незачем, – отвечаю я. – А то, вон, английские сэры отгораживаются частной охраной, знают, чьи деньги украли и чьих вил опасаться в случае чего. Только это напрасно, у нас на таких управу при надобности быстро найдут.

– На кого-то и находят уже, – хихикнула Дора. – Вон же, в Америке, грохнули какого-то богатея, до сих пор воют.

О том, что в отнюдь уже не Соединённых Штатах имел место быть очередной эпизод зачистки общества от представителей так называемой «элиты», мы узнали уже тогда, когда «Новороссия» покинула британские воды. Мощный взрыв, сравнимый с полуторатонной бомбой, или же со снарядом главного калибра линкоров, уничтожил загородную виллу известного богатея Моргана, обратив в мелкую пыль владельца виллы и всех его гостей, которых он собрал на очередной воровской сходняк, то бишь собрание деловых людей. Клинтон из Филадельфии орёт и мечется, конфедераты, богачам неподвластные, нажимают на Канзас, Оклахому и Пенсильванию, остатки британской аристократии свыкаются с чувством, что любой из них может в любой из дней стать следующим. И что там мои Света с Авророй делают? Скоро же учебному году заканчиваться, а им – к нам сюда ехать…

Мы проехали по Дворцовой набережной мимо Зимнего дворца, Спаса-на-Крови, Летнего Сада, и остановились возле дома №4 на Литейном проспекте. Вывеска не оставляла двусмысленности:

МИНИСТЕРСТВО ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

по г. ПЕТРОГРАДУ и ПЕТРОГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ

Поскольку и я, и товарищ полковник были в форме этого самого ведомства, вопрос с пропусками долго не стоял, тем паче, что нас тут уже ждали. Товарищ полковник сразу обратился с докладом к начальнику ГУГБ, велев нам подождать его в приёмной.

– Вот что, товарищи, – сказал он, вернувшись с беседы с комиссаром. – Мы успели вовремя, сегодня на «Красной стреле» нас отправят в Москву. Основные беседы будут там. Я боялся, что не успеем и придётся ночевать в гостинице. Но обошлось, бронь на два четырёхместных мягких купе второй категории сейчас пойдём получать. А вот там уже, по приезду, будем решать касаемо плана наших дальнейших действий.

– Извините, но… а мы не останемся здесь хотя бы на день? – удивилась Милена. – Охота прогуляться по городу.

– Увы, Милена, нас срочно ждут в Москве, тут я бессилен. Только что звонили туда, пришло подтверждение. Когда Светлана приедет, ещё вернётесь сюда и погуляете по городу, она его лучше знает.

Вопрос с билетами действительно решился очень быстро, и через полтора часа мы уже стояли на перроне Московского вокзала и садились на поезд, вагоны которого имеют красный цвет. Размещались в купе мягкого вагона точно так же, как и рассаживались по машинам – Дора, Милена и я в одно купе, Фред, Джордж и товарищ полковник в другое. Спецгруз, который грузили в опечатанный «Бычок», погрузили в багажный вагон.

Вот как же знакомо всё это! Четыре года в наших поездах не ездил, теперь действительно почувствовал, что домой вернулся. А комфорт такой, как я в прежней жизни даже не видал, вместо полки в купе – широченный мягкий диван, на котором можно растянуться во весь рост, не боясь высадить ногами стену, каковая опасность существует в узких английских вагонах. Напротив такой же диван, ещё две полки наверх подвешены. И это мягкий четырёхместный, второй категории, а есть ещё и первая, там купе двухместные с собственным умывальником.

– Эх, давно я на поездах наших не ездил… – растягиваюсь на полке. – В английском вагоне так не развернёшься, даже если бы и хотел.

– Ага, помню, – улыбается Дора. – Тогда мне только что не у тебя на коленях приходилось сидеть, хотя не то чтоб я возражала… даже тогда… – усмехнулась моя «любимая жена».

– Это вы уже тогда вместе были? – спросила Милена.

– Ну, не совсем, – отвечает Дора. – Год повстречались ещё потом. Но да, с нас наша семья и началась…

Где-то вдали свистнул электровоз, и поезд сдвинулся с места, покидая Петроград. Наш путь лежал в столицу, куда «Красная Стрела» приходила утром. А мы втроём ещё болтали о чём-то, пока сон не сморил нас окончательно и мы не заснули, так и обнявшись все втроём.

Разбудил нас проводник, рано утром постучавший в двери нашего купе и сообщивший, что через час прибываем в Москву. Просыпаемся, широко зевая, и нехотя собираемся, девчонки наскоро приводят себя в порядок.

Здешняя Москва разительно отличалась от самой же себя ТАМ – здесь не было даже в помине густонаселённых микрорайонов, застроенных многоэтажными зданиями, панельные же «хрущобы» и вовсе отсутствовали как класс. Всё же здесь возобладала именно концепция возможно более просторных жилых помещений, чтобы в больших квартирах жили большие семьи – а на собственное строительство и вовсе никаких ограничений не имелось, какой дом желаешь, такой сам себе и строй, никто не мешает. Так что в здешней Москве старая застройка в центре сменялась рядами капитальных «сталинок» вдоль главных проспектов и заводскими посёлками чуть в стороне, каковые в свою очередь уступали дорогу утопавшим в зелени садов полудеревенским домишкам.

Не имелось здесь и вообще самой Большой Москвы, городская черта проходила по Окружной железной дороге, вокруг которой привольно расселись старые деревянные и кирпичные домики ближайших подмосковных пригородов. А чуть дальше начиналась дачная зона, множество дачных поселков и просто деревень, в этой истории не исчезнувших и не поглощённых городом. Пока ехали сюда, так я явственно ловил носом запах цветущих деревьев – пригороды и окраины столицы буквально утопали в зелени садов.

ТАМ в середине девяностых такого уже не было, а найти в районе той самой Окружной ухоженный и цветущий деревенский сад было делом столь же реальным, как встретить на Таймыре негритянского шамана. Ну, а ещё десяток лет спустя под Москвой и деревень-то нормальных не осталось, одни поселки для так называемой «бизнес-элиты» или «нуворишей», как в те времена именовали себя тогдашние враги народа. Собственно же народ ютился по бетонным коробкам малогабаритных квартир, не имея шансов когда-либо выбраться из этих искусственных резерваций.

ЗДЕСЬ же ничего этого не было, и, судя по тому, что мне довелось здесь увидеть, и не повторится. Улицы что в Москве, что в Питере были практически свободны, автомобилей очень мало, а посреди Невского проспекта и вовсе лежали рельсы, по которым вполне себе бодро катили трамваи. И если ТАМ автомобиль покупали скорее для того, чтобы покрасоваться перед остальными – вот, мол, смотрите, нищеброды, какой у меня «мерс» – то ЗДЕСЬ, если машина не нужна, так зачем её покупать? Зачем, если в том же Питере из любого конца города в любой другой можно пробраться на обычном трамвае, сделав одну, максимум две пересадки, даже в метро спускаться не обязательно. Сам видел, возле Московского вокзала народ что вокруг трамвайных остановок толпился, вагоны отползали забитые как шпроты в масле, что к вестибюлю метро шёл не меньшей толпой. Называлась, кстати, станция «Знаменская площадь», специально схему посмотрел, много чего по-другому там – нету ни «Площади Ленина» у Финляндского вокзала, вместо неё «Арсенальная», ни «Пушкинской» у Витебского, вместо неё «Введенская». И памятника Пушкину у Русского музея тоже нет, как выяснилось уже позже.