Текст книги "Вован-дурак 2.0: Санитары Подземелий Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 49 страниц)

Милена (подопечная) Совместимость: 94% Отношения: 27% (пристальная заинтересованность)

Ага, стало быть, Милена получила пока что статус всего лишь подопечной, однако наша с ней совместимость аур весьма высока даже с учётом моей всё-таки обустроенной личной жизни. То-то я её заинтересовал, было ведь в тех самых книжках, что про артефакт и его свойства, что тех, у кого как минимум «серебряная» совместимость, влечёт друг к дружке само по себе, словно сама Магия пытается добиться того, чтобы эти люди были вместе. Чем же всё это закончится в нашем случае? Поживём – посмотрим…

[78] Сердце (исп.)

[79] Ш и н н Ф е й н (гэльск. Sinn Féin – мы сами) – девиз движения за независимость Ирландии от английского гнёта, весьма широко распространённый в начале ХХ века и во многом не утративший актуальности и доныне. В известной читателю реальности в настоящее время как в республиканской Ирландии, так и в оккупированном англичанами Ольстере существует политическое движение с таким названием, борющееся за воссоединение Ирландии.

[80] Наутилус Помпилиус «Прощальное письмо» (сл. Д.К.Умецкий, В.Г.Бутусов, муз. В.Г.Бутусов)

[81] Испанское ругательное слово

Комментарий к Глава тридцать третья. Неестественный отбор Очередная, 33-я глава повествования, приводит Вована к неожиданной необходимости познакомиться с сербской гостьей поближе, и дело тут не только в её необычной натуре...

====== Глава тридцать четвёртая. Если это дыра, значит, это нора! ======

…Раз пошли на дело я и Рабинович,

Рабинович выпить захотел.

А чего не выпить бедному еврею,

Если у него нет срочных дел?

Выпить, так уж выпить, но выпить и покушать,

Мы пошли в прибрежный ресторан,

Там сидела Сара рядом с Соломоном,

У ней торчал под юбкою наган.

Чтоб не шухариться, мы решили смыться,

И за это Саре отомстить.

В тёмном переулке возле синагоги

Мы её решили пристрелить...

Старая блатная песня

Следующая пара недель после моего награждения прошла достаточно спокойно, без особых инцидентов. Ну, не совсем без них, на Слизерине участились мутации, трое семикурсников обратились в свинохрюклов и заскакали по коридорам, сопровождая свои скачки громким хрюканьем. Слагхорну пришлось переносить свой кабинет из подземелий куда-то на свет божий, ибо набирающий силу фон Хаоса стал чувствителен даже для него.

Помимо свинохрюклов, участилось просачивание почуявших новое лакомство суккуб, сразу нашедших благодарную аудиторию среди американцев и канадцев. Многие из числа делегатов США даже оставались на ночь в общежитиях своих слизеринских и гриффиндорских «друзей». Так что пришлось под покровом ночи закладывать динамит и в подножие башни «красно-львиных».

Состоялась и ответная драка за плантации кумар-травы, когда равенкловские китайцы, привлёкшие на помощь своих же соседей по географической карте, наваляли истинным англичанам, причём, судя по сообщениям с мест, кое-какие китайцы, пытаясь обуздать принявших Хаос гуталинов, пришли к Хаосу и сами. Вот только по какой линии они стали накапливать Дары?

Зато прояснилось окончательно, в какую сторону пошёл Шестой Уизли и «зелёные» гуталины. Слишком часто они стали пропадать в подземельях, изгнанные остальными гриффиндорцами из башни. То ли мне показалось, то ли Рон в один из дней на самом деле от неумеренного обжорства стал приобретать зеленоватый цвет морды лица. А поскольку следить за собой Шестой не обучен, как и его собратья по маразму, то стал он стремительно скатываться на самое дно.

МакКошка ещё пыталась иногда приструнить своих окончательно вышедших из-под контроля подчинённых, но после того, когда Рона после очередной обильной жрачки вытошнило прямо ей на балахон, гриффиндорская деканша взвилась и написала гневное письмо Мамаше Уизли.

Мамаша не замедлила явиться и устроить сыночку разнос. Вместе с ней прибыл здоровяк-оболтус, тоже огненно-рыжий, какового Фред и Джордж назвали своим бывшим самым старшим братцем Биллом, уже давно окончившим школу и работавшим в банке взломщиком проклятий.

Билл Уизли прибыл в замок не столько поучаствовать в выдаче разноса своему братцу, сколько поглазеть на прибывших в числе иностранных делегаций разноязыких красоток. Как и следовало ожидать, особенно приглянулась ему моя подопечная, Милена Стринич, которой он попытался отпустить парочку сальных комплиментов, но её уши спасло лишь незнание ею английского языка.

– Чего он там говорит? – спрашиваю братанов. – Чего он там вокруг неё увивается?

– Это элементарно!

– Он хочет…

– Чтобы вейлочка…

– Легла с ним в постель…

– И отдала ему свою невинность!

– Та-а-ак… что же этот, мать его, матёрый соблазнитель желает пообещать ей взамен?

– А ничего…

– Он и в школе таким был…

– Соблазнит, переспит…

– И тут же бросит, получив желаемое…

– Да ещё и растрезвонит…

– Всем и каждому…

– Какую неприступную…

– Красотку сломал!

– Мы ещё когда начинали…

– Всё это видели!

– Билли за год…

– Обесчестил не меньше десятка…

– Таких же вот, как эта вейлочка…

– Молодых девчонок!

– Когда же до них доходило…

– Что он с ними сотворил…

– Было уже поздно!

– И он уже охмурял другую!

– И ему весь этот беспредел сходил с рук? – чувствуя, что начинаю закипать, спрашиваю я.

– Да, сходил…

– Никаких наказаний….

– Он и маме громко хвастался…

– Своими успехами…

– А она только поддерживала…

– Его намерения!

– Постоянно давала ему…

– Какие-то баночки с зельями…

– Говорила, что это…

– Для повышения популярности!

– Сдаётся мне, братаны, что популярность Билла не обошлась без приворотных зелий. А это уже, в общем-то, наказуемо. Так, что там Амелия нам говорила насчёт такого рода варева?

– Да, за такое…

– Если вскроется…

– Полагается пять лет Азкабана…

– Как минимум!

– Так это же как минимум, а тут максимумом попахивает. Так, братаны. Если вейлочка его заинтересовала, Билл вполне может прибыть сюда ещё и попытаться её охмурить. Поручаю вам, если он засветит какое-то неположенное средство для охмурения, это у него изъять и принести мне. Будем думать. Наглость и половую неразборчивость надо лечить, как вы считаете?

– Конечно, надо…

– Билли давно нарывается…

– Хорошо, Гарри…

– Сделаем!

Выговорившись, а точнее, наоравшись как следует, Мамаша Уизли в компании Билла отбыла домой, уведя с собой и Рона – видимо, для промывки мозгов либо же для профилактики какой-нибудь нургловой горячки. По поводу наговоренных Биллом комплиментов Милена не замедлила вскоре после отъезда рыжих прийти ко мне за разъяснениями.

– Владимир? А что говорил этот рыжий? Я не поняла ни слова – только какую-то слащавую интонацию, словно пытался на что-то уговорить.

– Этот рыжий, Милена, загорелся идеей заполучить Вас в свои подруги с последующим соблазнением, дабы потом бросить, едва добившись желаемого.

– ЧТО? – вспыхнула вейлочка. – Да как он смеет? Только скажите мне, что Вы не лжёте.

– Я не солгал Вам, Милена, и готов принести любую клятву, которая потребуется. Увы, но этот рыжий есть записной соблазнитель и развратитель. Я в хорошей дружбе с его братьями, которые сей взгляд на жизнь не разделяют совершенно, так вот, они поведали мне о такой извращённой натуре их самого старшего из братьев.

– Тогда не могли бы Вы, Владимир, передать этому рыжему, что я не желаю его знать, и вообще стала бы встречаться только с тем, кто бы приглянулся мне самой?

– С превеликой радостью это сделаю, но, боюсь, могут быть осложнения. Как сообщили мне всё те же братцы этого рыжего, их мамаша промышляет приготовлением всевозможных незаконных зелий, в том числе и приворотных, и охотно снабжает ими своего старшего сына для развития у него чувства собственного величия.

– Как же они здесь не видят очевидного? Здесь вообще есть полиция?

– Увы, семейство Уизли до недавних пор имело такую непорочную репутацию в магическом обществе, что на любые их грехи оное общество предпочитало закрывать глаза.

– Почему же?

– Потому что, Милена, им покровительствовал сам здешний директор, с моей подачи успешно отправленный в заведение для умалишённых, но культ личности Дамблдора здесь ещё настолько велик, что его подшефные до сих пор считаются по умолчанию чистыми и непорочными.

– Вы можете что-нибудь сделать?

– Конечно, могу. Поручение братцам-близнецам изъять и принести мне секрет популярности их самого старшего мною уже выдано, далее покажу начальству изъятое добро, на основании чего и будем принимать решение. Если Вы приглянулись этому рыжему, то в ближайшие дни он заявится сюда снова, как бы невзначай.

– Он же просто омерзителен!

– Согласен с Вами, но нам необходимо вывести его на чистую воду. Вам не о чем беспокоиться, Милена, решением Ваших проблем я буду заниматься точно так же, как и решением своих собственных. Так что если некто намерен против Вашего желания наложить на Вас свою лапу, то он очень горько об этом пожалеет. Если, конечно, у него будет время на жалость. Это я Вам гарантирую.

– Спасибо, Владимир.

– Можете на меня рассчитывать.

Билл не упустил шанса появиться в замке ещё спустя несколько дней – видимо, Мамаша выдала ему дежурный пузырёк приворотного. Это не осталось без внимания Фреда и Джорджа, оный пузырёк успешно свистнувших, подменив его подставным, в котором вместо зелья находилась обычная вода, подкрашенная в нужный цвет. Так что попытка соблазнения не возымела эффекта, и Билл удостоился лишь огненного шара от разозлённой Милены, влепившей ему пощёчину с такой силой, что наглую рыжую морду перекосило набок.

Пузырёк с зельем я показал товарищу полковнику. Доводить до сведения администрации Хогвартса не стали, ибо нашу предъяву к рассмотрению могут и не принять – чисто на том основании, что мы русские. Так что вопрос насчёт выписать Биллу Уизли порцию высококачественных звиздюлей мы взяли на себя.

– Что делать будем? – спрашивает товарищ полковник.

– Что делать будем? Жечь огнём будем! Там и самого Билла надобно, чтобы лапы не тянул, куда не положено, и мамашу его, умную где не надо.

– Не слишком ли жестоко?

– Иначе не поймут. Или будем ждать, пока он решит действовать силой?

– Подождём ещё, но будь с Миленой рядом.

На всякий случай проверил оружейную посылку, когда был в Хогсмиде. Достал и спрятал в рюкзак четыре одноразовых огнемёта РПО-А «Шмель» – для экстерминирования чего-то на расстоянии самое то, что доктор прописал. И ещё десяток «Шмелей» осталось в ящиках на всякий пожарный.

Третья попытка Билла Уизли соблазнить Милену не заставила себя долго ждать. Получив жёсткий отлуп, он заявился в замок снова, попытавшись напасть на вейлочку со спины, когда мы шли с очередного матча дуэльного турнира, где серб Горан Неманич одолел и вышвырнул с ринга американца Карла Джонсона.

Попытка нападения стала в какой-то мере внезапной даже для меня. На появление Билла, вдруг выскочившего из тёмного коридора, едва успел отреагировать, встав на пути выпущенного им в спину Милене Оглушающего заклятия. Талисман Инквизитора не подвёл, отразив ненужное колдунство обратно в отправителя.

– Владимир? – обеспокоенно кинулась ко мне Милена. – Что случилось?

– Билл Уизли случился, в очередной раз, как видите. Это он в Вас попытался заклятие запустить. Пришлось ему помешать.

– С Вами ничего страшного?

– Ох, Милена, что ж со мной сделается-то… кто ж его посадит, он же памятник… не переживайте за меня, всё в порядке, и не из такого выбирались. А вот он получил своим же заклятием по лбу. Придётся обыскать, на предмет того, с какими же намерениями он явился сюда в этот раз…

Обыск валяющегося в отключке Билла принёс, помимо найденной ВП несостоявшегося насильника, несколько пузырьков непонятного назначения. Наши не подвели, тут же подхватив Билла как мешок, замотав в какую-то тряпку, и в таком виде доставив на борт – для допроса. Чтоб не видели, на тушку арестанта накинули сильные чары отвлечения внимания – хорошо, что замотали, так со стороны выглядит, будто на самом деле грузчики мешок с картошкой тащат. По связи душ зову Свету, прошу прийти на помощь. Трофеи, снятые с тушки Первого Уизли, я показал товарищу полковнику, тот позвал врача, и вердикт был неутешителен.

– Да, товарищи, в этих пузырьках очень сильное приворотное зелье, а в другом и того хуже – зелье, вызывающее полное подчинение подопытного. Очевидно, задержанный Вами неприятель был намерен кого-то не только соблазнить, но и превратить в безвольную куклу для утех.

– Что? – ахнула Милена, закрывшая лицо руками.

– Тише, Милена, тише, он уже не опасен, – шепчу ей на ухо. – Он получит своё, можете не сомневаться.

– Владимир… В…Ты… Не оставишь это так? – она в тот день впервые обратилась ко мне на «ты».

– Конечно, не оставлю. Он зашёл слишком далеко, чтобы это можно было оставить просто так. Я такие фокусы с зельями не прощаю. Ответит и он, и его мамаша.

– Сделай это… Пожалуйста…

– Сделаю. Даю слово. Только для начала его допросить надо. Вдруг ещё что вскроется. Тащ полковник, разрешите?

– Разрешаю. Попытка изнасилования кого-то из наших – это очень серьёзно. Вам, Милена, лучше бы выйти, что ли. А, Света, вот и ты, может, проведёшь потерпевшую до её каюты?

– Нет! – гордо вскинула голову вейлочка, тряхнув длинными волосами. – Я должна видеть и слышать это. Хватит ли у него совести говорить всё это мне в глаза?

– В чём дело? – спросила Света. – А, Билл Уизли на чём-то попался?

– Не просто попался, Свет, а влип на всю катушку. При нём приворотное зелье нашли. Будем его сейчас допрашивать.

– Тогда меня это тоже касается. Билла я помню, он в годы его учёбы ко многим приставал.

– Что ж… Ладно, – махнул рукой полковник. – Веди, Володя, допрос. Бери, вот это сыворотка правды, – он протянул мне бутылочку с прозрачной жидкостью. – Влей в него, врать не сможет. Я проконтролирую, если что. Только рук не прилагай, не хватало ещё.

– Понимаю, тащ полковник, при девушках сие – моветон.

– Значит, ты всё понял. Приступай!

– Есть приступить!

Надев перчатки, раскрываю пасть Первому Уизли, вливаю ему в глотку стакан сыворотки правды, следом приклеиваю к стене и заставляю очухаться.

– Имя? – начинаю допрос.

– Б…Биллиус Артур Уизли.

– Дата рождения?

– Шестнадцатое августа тысяча девятьсот семьдесят третьего года.

– Место жительства?

– Фамильный дом семьи Уизли, собственное название «Нора», недалеко от деревни Оттери Сент Кэчпоул.

– Текущее место работы?

– Лондонское отделение банка «Гринготтс», взломщик проклятий.

– Объясните, чем Вы руководствовались, намереваясь наложить Оглушающее проклятие на гражданку Сербии Милену Стринич?

– Она понравилась мне, и я захотел заполучить её. Вейл у меня ещё не было.

– Правда ли, что Вы, будучи студентом школы «Хогвартс», неоднократно добивались благосклонности девиц, также обучавшихся в этой школе, и разрывали с ними отношения сразу же после того, как Вам удавалось склонить каждую из этих девиц к половой близости?

– Да, это так.

– Чем Вы можете объяснить такой образ поведения?

– У меня с моими друзьями было соревнование, кто сможет уложить в постель больше девиц. Я победил.

– Скольких же девушек удалось развратить Вам?

– Сорок три за три старших курса.

– Знала ли Ваша мать, чем именно Вы занимались в школе под видом учебной деятельности?

– Конечно, знала. Она сама поощряла и поощряет такое поведение.

– Снабжала ли она Вас приворотными зельями в тот период?

– Да, снабжала, и снабжает до сих пор.

– Значит, Вы не прекратили Вашей столь пагубной привычки?

– Не прекратил, и продолжаю добиваться своего.

– Кто-либо ещё, кроме Вас и Вашей матери, вовлечён в этот процесс производства запрещённых зелий?

– Да, отец помогает матери готовить ингредиенты для зелий. Рональд проходит обучение.

– Осознают ли они, что вовлечены в противозаконную деятельность и должны нести за это ответственность?

– Рональд осознаёт полностью, ибо горит жаждой мести по личным мотивам Хаффлпаффу и лично Гарри Поттеру. Отец же не способен отдавать себе отчёт, ибо мать полностью подчинила его своей воле и превратила в безвольную куклу.

– Как Ваша мать добилась этого?

– Она подливает ему зелья ещё с тех пор, когда добивалась его благосклонности, чтобы выйти за него замуж. Иначе он не обращал на неё никакого внимания.

– Намерены ли Вы когда-либо обзаводиться семьёй сами?

– Нет, а зачем? Проще опоить какую-нибудь девчонку приворотным зельем, и быстро получить от неё то, чего я хочу.

– Та-а-ак… Как Вы объясните тот факт, что в Вашем кармане было найдено зелье, подавляющее волю?

– Вейла, которую мне хотелось уложить в постель, неожиданно оказалась строптивой, и моё приворотное зелье почему-то не сработало. Я попросил мою мать сварить усиленный вариант, должный сработать с гарантией, а заодно и это зелье.

– Для чего это было Вам нужно?

– Для того, чтобы вейла стала послушной и преданной мне. Строптивость нужно наказать.

– Имеет ли для Вас какое-либо значение тот факт, что девушка, которую Вы вознамерились растлить, является гражданкой иностранного государства, более того, государства, считающего Великобританию враждебной?

– Нет, конечно, это же всего-навсего вейла, они же даже не люди, кто их будет искать?

– Какими объяснениями Вы руководствуетесь, отказывая вейлам в их человеческой природе? – продолжаю допрос.

– Так это же всем известно, вся Британия только этим и живёт! Вейлы испокон веков служили семьям именно в этом качестве!

– В каком качестве?

– В качестве постельной игрушки. Для их подчинения были даже изобретены специальные зелья, каковое я и принёс. Вейлы – редкая добыча в последнее время.

– По какой причине?

– Потому, что пятьдесят лет назад Британию покинули последние вейлы. Их и так-то было мало, а после войны последние убежали на континент, к красным. Вейлы стали желанной добычей, все уже отчаялись их найти, а тут такой подарок.

– Отдаёте ли Вы себе отчёт, что, случись с пострадавшей что-либо, её принялись бы искать, а Ваши деяния спровоцировали бы международный скандал?

– Мне это без разницы. Никто бы даже не узнал, куда она исчезла, а сама она не смогла бы без моего разрешения сказать даже слова. А надоела бы, так продал бы её кому-нибудь из своих друзей, они бы были вне себя от счастья из-за возможности владеть вейлой. В Лютном переулке можно сбыть или приобрести и не такое. А за неё мне бы дали хорошие деньги, наша семья вылезла бы из нищеты.

– Практиковали ли Вы подобное в прошлом?

– Да. Ещё в школе я сделал своей рабыней магглорождённую шестикурсницу, которую потом продал своему другу. Её никто не искал.

– Имеете ли Вы какие-либо контакты среди нелегальных торговцев?

– Да, имею. В Лютном переулке имеется лавка по продаже тёмных и запрещённых артефактов, ею владеет Цезарь Борджин, вывеска – дырявый сапог, чтобы войти, нужно постучать в дверь четыре раза. Есть и подпольный рабский рынок, им владеет Квинтус Борни, вывеска – чёрт с метлой, чтобы войти, нужно постучать дважды и сказать, что от Цезаря.

– Прибегали ли Вы к услугам этих точек?

– Да, прибегал, я частый гость у Борджина, которому сбываю артефакты, изъятые мной из гробниц тайком от своего нанимателя. Он мне дал выход и на рабский рынок, но туда я только собрался сходить.

– Знают ли Вас эти торговцы в лицо?

– Нет. Когда я ходил к Борджину, всегда закрывал лицо шарфом и капюшоном своей мантии, ибо публичность в таких делах не нужна, а мистер Борджин больше всего боится раскрытия своей деятельности. Мистер Борни тоже не любит публичности, ибо авроры его давно разыскивают и намерены отправить на свидание к дементорам.

– Тащ полковник, думаю, дальше можно не продолжать, – перехожу на русский. – Он уже наговорил на высшую меру и себе, и своим подельникам. Множественные случаи изнасилований и развратных действий, похищение человека, рабовладение и оправдание такового, торговля людьми и оправдание таковой, незаконное применение наркотических и приравненных к таковым веществ, антиобщественное поведение, возможно сутенёрство, да ещё и расистские высказывания в отношении вейл, несомненно имеющих живую человеческую душу. Одного рабовладения хватает, чтобы повесить его тут же на месте. А тут по совокупности…

– Всё понятно. Дальше действительно можешь не продолжать. Лучше успокой Милену, чтобы не сожгла его заживо раньше времени.

Упомянутая вейлочка действительно сверкала загоревшимися ярким пламенем глазищами, волосы её развевались, словно на ветру, а на руках начал вылезать лёгкий пушок и уже формировались огненные шары. Стало быть, Милена в ярости от открывшегося факта. И я её прекрасно понимаю, не каждый день узнаёшь, что тот, кто набивается тебе в ухажёры, оказывается матёрым насильником и растлителем, и намерения имеет самые низменные, законом безусловно запрещённые.

Успокоить разъярённую вейлу существует только один способ… что ж, подхожу, обнимаю как можно крепче, и шепчу ей на ушко: «Тише, Милена, всё в порядке, он получит своё». Пускай и не сразу, но подействовало, огненные шары рассеялись, пух пропал, а причёска вернула себе прежний вид.

– Сп…пасибо… – прошептала мне Милена. – Только пообещай мне, что он действительно получит своё.

– Этим я займусь лично, Милена. Об исполнении дам знать.

– Какие идеи, что с ним сделать? – спросил товарищ полковник. – По русскому обычаю первое слово предоставляется младшим по званию… Что по этому вопросу скажет старший лейтенант Грищенко?

– Тут не одного его судить надо, – говорит Света. – Тут и его мамаша прицепом должна идти как пособница, ибо она снабжала его зельями. Однако ни один английский суд их судить не станет, им развалить дело – раз плюнуть, ибо жалобы из России здесь к рассмотрению не принимают. Да и по поводу вейл мы тем более сочувствия не найдём. Сеть по рабской торговле он нам, конечно, сдал, но этим вопросом надо заниматься отдельно. И, скорее всего, не нам.

– Н-да, по этому вопросу мы в тупике. Так, мнение капитана Чернова?

– Моё мнение – мразь нужно истребить. Учитывая, что справедливости в британском суде по нашему вопросу мы никогда не добьёмся, и даже Сириус Блэк едва ли чем поможет, ибо вейлы по британским законам не имеют полных гражданских прав, предлагаю внесудебное уничтожение подпольной наркотической лаборатории, также известной как «Нора», со всеми её обитателями.

– Так… – думает полковник. – Значит, так. Мы подумали, и я РЕШИЛ. Предложение капитана Чернова и старшего лейтенанта Грищенко принимается. В связи с чем ПРИКАЗЫВАЮ. Подсудимого и его подельников уничтожить показательно и внесудебно, по нашим законам ему всё равно вышка светит, ибо на нём и его мамаше висит пять статей, из которых две расстрельные. Ответственный за исполнение приказа – капитан Чернов.

– Есть!

– В помощь будут прикомандированы бойцы из числа участников сборной России и Сербии. Приказываю отконвоировать осужденного Уизли к месту его обитания, где привести приказ в исполнение. Об исполнении доложить. Способ приведения приказа в исполнение не регламентирую. Приступайте!

– Есть! Разрешите идти?

– Свободен! По пути проводи Милену к её каюте.

Этим я и занялся.

– Ступай с Богом, – сказала мне Милена у дверей своей каюты. – И скажи мне, когда всё закончится.

– Конечно, скажу. Это уже личное и для меня.

– Спасибо…

– Это мой долг, защитить тебя.

Вместо ответа Милена лишь легонько прикоснулась губами к моей щеке, после чего исчезла за дверью.

«Мы с тобой», поддерживает Дора. «Мы всё слышали, и я с тобой полностью согласна. Иди, зажги там, как следует!»

«Не боитесь?»

«За тебя только. Ты всё делаешь правильно. Знай, что я всегда буду с тобой, любимый мой…»

«Пожелай мне удачи, солнышко моё».

«Удачи тебе, Вов. Я люблю тебя! Возвращайся!»

«И я люблю тебя, моя радость!»

«Удачи тебе, corazon», пробивается и Аврора. «Приходи сегодня».

«Конечно, приду, звезда моя», говорю ей. «Постараюсь не опаздывать»…

Спускаюсь на причал, прикомандированные бойцы уже меня ждут, семеро в камуфляже, двое из которых держат Билла Уизли, спеленатого, словно гусеница. Бойцами оказались Беспалов, имевший позывной «Рыба», Космачёв «Байкал», Лунин «Лунь», Шарипов «Ходжа» и Петренко «Комар» из команды России, а также сербы Николич «Никола» и Иванич «Шип».

– Вот, командир, держи ключ, твоя зарядила, – Ваня протягивает мне заряженный Светой портоключ, должный доставить нас к «Норе». – Осужденному память о допросе стёрли и усыпили до прибытия на место.

– Отлично. Так, бойцы, что насчёт оружия?

– Винтовки есть, Матвей и Файзулло снайперы.

– Огненное что имеется? Гранатомёты, напалм?

– «Шмели» выдали, четыре штуки.

– Добро.

Портоключом оказался оранжевый спасательный круг. Цепляемся за него все вместе, рывок – и спустя пару минут мы уже на опушке леса, откуда виднеется некое деревянное строение, напоминающее то ли разросшийся сверх всякой меры сарай-курятник, то ли содержавшийся с очень большим пренебрежением жилой дом.

– Бойцы, объясняю задачу. Вот в этом доме находится нарколаборатория, в которой варят приворотные зелья. Эту лабораторию надо сжечь до основания. Предупреждаю, никто из обитателей не должен уйти. Что касается пойманного нами одного из них, то он сыграет роль приманки. Лунь, Комар, по моей команде выпускайте живца. Никола, Шип, страхуйте, чтобы не кинулся куда не следует. Байкал, Ходжа, держать окна на прицеле. Рыба, готовь «Шмели». Когда живец войдёт в дом, Лунь, Комар, берёте на прицел фасад, Никола, Шип – задний двор, Байкал и Ходжа – верхние этажи, Рыба, мы с тобой по команде бьём «Шмелями». Остальным, когда загорится, открывать огонь по готовности. Всем понятно?

– Так точно!

– Приступаем.

Билла развязали и пробудили, заблаговременно спрятавшись в кустах, и тот, покачиваясь, словно пьяный, поднялся на ноги, обозрев знакомую местность, и не спеша побрёл к своему дому. Мамаша там уже встречает.

– …где ты был всё это время? На нашем семейном циферблате ты был в смертельной опасности! – доносится до моих ушей её голос.

– Как и вы все сейчас тоже… – говорю сам себе, достаю «Шмель» и киваю Ване. «Можно!»

Выпускаем два первых заряда, они влетают в окна «Норы», и в комнатах занимается пламя. Повторяем ещё раз, потом ещё. Домишко уже полыхает вовсю, колбы с готовым к отправке зельем начинают рваться. В дверях показывается силуэт Мамаши Уизли, но очередь из автомата отбрасывает её назад, в пылающее пекло. Из окна верхнего этажа выскакивает Рон, но цепляется за что-то штанами, падает башкой вниз и разбивается, лежит недвижно. Выпускаем ещё по «Шмелю», меняю оружие на шестиствольник и выпускаю ещё четыре очереди по сотне патронов. Горящий дом начал оседать и рушиться. Больше из него никто не выскакивал.

– Так, бойцы, – говорю, когда пожар прогорел. – Убираем за собой, израсходованные трубы от «Шмелей» забираем с собой. Гильзы соберите, где у кого что просыпалось.

У всех бойцов на автоматах имелись мешки для гильз, так что сбор отстрелянных боеприпасов был делом лёгким. Берёмся снова за спасательный круг, и оказываемся на пирсе. Иду на доклад.

– Товарищ полковник! Задание выполнено. Наркотическая лаборатория уничтожена со всем персоналом. Потерь не имеем.

– Благодарю за службу!

– Служу Отечеству!

– Вот и хорошо. Теперь какое-то время можем вздохнуть спокойно.

– Что применительно к рабскому рынку?

– Я передал об этом в Центр и в резидентуру в Лондон. Вопросом работорговли займётся Москва. Нас слишком мало, чтобы разобраться с этим самостоятельно.

– Вас понял.

– Видел, у нас на борту были бойцы, ушедшие в туман? Они займутся. Так что этот вопрос решим, не беспокойся. Тебе и так есть, чем заняться.

Об уничтожении Уизлей я сказал и Милене, чем заработал поцелуй в щёку. А ещё вейлочка впервые обняла меня сама. Эх, напрашивается на беседу по душам с Дорой, надо с ними сие обмозговать.

«А что обмозговывать-то?», услышала меня она. «Приводи как-нибудь на беседу, мы же знаем, что без нашего согласия ты шагу в её сторону не сделаешь».

«Конечно, не сделаю. Слишком сильно я люблю вас всех, чтобы даже подумать о шашнях с кем-то ещё».

«Она явно тобой заинтересовалась. А ты вдобавок ещё уберёг её от рабства. Знай я, что Билл был такой тварью, сама бы ему промеж ног тогда влепила. Хотя он ко мне и не лез тогда особо, на четвёртом-то моём курсе».

«Знал бы – поубивал бы раньше».

«Тогда ещё ко мне его братец Чарли клеиться начал, чем Билла и отвадил. Но там тоже ничем не кончилось, хорошо хоть более-менее нормально. А потом появился ты, и другие стали не нужны», улыбнулась Дора мне по связи душ. Ну да, ну да, так и было…

«И я постараюсь сделать всё, чтобы так было и дальше».

«Глупый ты, Вова! Нашу связь разорвать невозможно! Так что ты у меня первый и единственный!»

«Дора, солнышко ты моё ласковое… Как же я люблю тебя!»

«А я люблю тебя, радость моя…»

Итогом устроенного мною семейству Уизли огненного экстерминатуса стало серьёзное улучшение отношений с Миленой – с прежних двадцати семи процентов показатель подпрыгнул сразу до шестидесяти трёх, означавших уже даже не столько дружбу, сколько симпатию.

Ни Сьюзен, ни Амелии, ни Сириусу о произошедшем мы не сообщали, слишком большой шок постиг бы их по вновь открывшимся обстоятельствам. Всё же согласитесь, в то, что казавшееся порядочным семейство Уизли вдруг окажутся мразями, в открытую поддерживающими рабовладение, торговлю людьми и наркотиками, поверить сразу очень сложно, даже прямые доказательства едва ли убедят. А даже решили бы доводить дело до судебного разбирательства – иск РУССКИХ против АНГЛИЧАН, и подавать в АНГЛИЙСКИЙ суд? Не делайте мене смешно, как говорят в Одессе. Кроме того, возникла бы угроза преждевременного раскрытия моей истинной личности, а такое уж точно никому не нужно. То, что меня часто видят в замке рядом с вейлочкой, это ещё ладно, обо мне и так все знают, как о лице, игнорирующем напрочь все эти Древние Обычаи, вместе взятые, под такой факт и близкое знакомство с вейлой вполне сойдёт. А вот от факта огненного экстерминирования всех Уизлей вместе с жильём нас лучше держать подальше, иначе пойдут ненужные пересуды.

Тем временем дело стало клониться к зиме, вскоре после того, как мы сходили на дело, прошёл сильный дождь, сменившийся снегом, надёжно скрывшим все следы. Озеро наконец-то замёрзло, и хоккеисты из состава прибывших гостей только того и ждали, когда толщина льда станет достаточной, чтобы выходить играть.

Состоялся и первый этап гонок на мётлах, наши не участвовали – у нас больше ступы в ходу, а такой вид спортивного снаряда принимающая сторона не одобрила по причине неизвестности. Так что в мужском зачёте первый этап взяли немцы, вторыми пришли канадцы, третьими – норвежцы, в женском призовые места достались ирландкам, испанкам и нормандкам. Первый этап лишь открывал соревнования, оставалось ещё семь заездов разной сложности.

Продолжались и матчи по квиддичу, единственной командой «красных» оказалась недавно перешедшая в наш состав Ирландия, наголову разгромившая англичан.