355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Blizzard » Маг и его Тень. Рождение Мага (СИ) » Текст книги (страница 44)
Маг и его Тень. Рождение Мага (СИ)
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 02:03

Текст книги "Маг и его Тень. Рождение Мага (СИ)"


Автор книги: Blizzard



сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 62 страниц)

      Гарри собрался с мыслями. Вчерашняя ментальная атака, подпитанная злостью и отчасти страхом, оказалась на диво внушительной. Вполне возможно, что Крис помнит далеко не все, что произошло на поляне, и уж точно он сейчас не способен на активное противостояние. Что ж, значит, самое время расставить точки над и. Или… оставить все как есть?

      «Мы уже начинаем громить туалет, или ты еще немного посидишь?» – без особого интереса осведомился наставник. Судя по его уставшему голосу, Крис еще не совсем пришел в себя.

      Если смолчать, списать поток горящих камней в сознании на Крысолова, у Гарри будет запасная палочка в рукаве. Зная, как именно действует сила Криса, и как от нее защищаться, Гарри больше не позволит застать себя врасплох. Не позволит управлять собой. Это ведь все равно как подменить палочки и позволить противнику думать, что у него в руках артефакт, а не простая деревяшка.

      «Ты ничем не лучше Дамблдора», – горько прошептал он.

      Всплеск изумления лучше всяких слов показал, что ему удалось заинтересовать Криса.

      «Как это ничем не лучше? У меня есть чувство юмора! Ну, я не отрицаю, что у старика оно тоже есть, но как ты вообще можешь нас сравнивать?»

      «Я скажу тебе три вещи, Крис. Во-первых, классный аркан, поздравляю. Во-вторых, на меня он больше не действует. В-третьих, я заключил договор и через месяц отправляюсь за грань. Есть что ответить?»

      Может, пассивная легиллименция по отношению к собственному наставнику и была излишней, вернее, неэтичной, но обходиться без нее Гарри не собирался. По крайней мере, не сейчас, не в этом разговоре. Яркие, противоречивые эмоции Криса говорили о том, что сказать магу хотелось многое, очень многое. Чего Гарри к собственному неудовольствию не уловил, так это намерения попросить прощения. Крис был абсолютно уверен в своей правоте.

      «В тот же час – вините будочника:

      Что ж он не усторожил?! —

      В город медленно входил

      Человек в зеленом – с дудочкой».

      Это было не совсем то, что Гарри ожидал услышать. Даже совсем не то.

      «Э-э-э, что?»

      «Три совета на будущее и три доказательства твоего идиотизма: первое, никогда не говори, что знаешь о чужом аркане; второе, тем более не намекай, что умеешь ему противостоять; третье, не соглашайся на сделку, если не знаешь всех фактов. Слизерин тоже любил гулять с Крысоловом, и где сейчас тот Слизерин? И – что мне особенно интересно, – не в Гаммельне ли это существо прозвали Крысоловом?»

      «Нет, это же… это же просто сказка, легенда», – неуверенно начал он.

      «Легенда для магглов, задокументированное происшествие для нас. Тебе стоило об этом подумать, прежде чем соглашаться неизвестно на что».

      Гарри растерялся. Он-то готовился к тому, что Крис начнет оправдываться, вещать о заботе о его, Гарри, благе, извиняться и клясться никогда больше не повторять ничего подобного. Но нет же! Этот нахал преспокойно читал стихи, рассуждал о старых сказках и снова и снова называл ученика идиотом. Если бы такой разговор состоялся еще пару лет назад, Гарри уже через минуту почувствовал себя виноватым и первым просил бы о прощении. И Крис, конечно простил бы его. Но теперь Гарри уже немного знал правила игры в слова и недомолвки.

      «Ты опять пытаешься мною манипулировать! Это немыслимо, ты…»

      «Разрываю шаблон? – со смехом перебил он. – О да! Но ты же не рассчитывал, что я буду играть честно и по твоим правилам? Если рассчитывал – это четвертое доказательство твоей глупости».

      Гарри задохнулся от возмущения. Все должно было быть не так, совсем не так! Но приходилось признать, что Крис был хорош: даже загнанный в угол он умудрился повернуть дело так, что виноватым едва не оказался сам Гарри. Но ладно, в любую игру можно играть вдвоем – так почему бы и не сыграть?

      Ему полагается быть вне себя от ярости и зациклиться на аркане Криса и на том, сколько раз наставник пользовался им без ведома Гарри. Хорошо.

      «Я выронил сумку на лестнице. Пойдем посмотрим, можно ли вывести чернила с учебников, – спокойный дружелюбный тон, как раз то, что надо. – Ах да, если ты еще хоть раз попытаешься повлиять на меня, – может, жесткий ментальный захват и не соответствует образу дружелюбного тринадцатилетнего подростка, зато действует безотказно, – придется стереть тебе память».

      Гарри произнес это с уверенностью, которой на самом деле не испытывал. Он сомневался, что осуществит угрозу, даже если Крис снова возьмется за старое. Стирать и изменять чужие воспоминания он уже умел – и прекрасно доказал это на Драко Малфое несколько месяцев назад, – но сделать такое с Крисом? С другом и наставником? Но ничего, главное убедить его в искренности своих намерений, а там, глядишь, Крис будет осторожнее и не даст повода для атаки.

      Неожиданно вспомнилась хищная усмешка боггарта, холодный и властный взгляд пронзительно-ярких глаз. И Гарри почувствовал, что, возможно, и пойдет на извлечение нескольких эпизодов из памяти волшебника, если возникнет крайняя необходимость. Он ведь не думал, что убьет Квиррелла или подставит Малфоя, просто не видел иного выбора. Так что лучше не зарекаться.

      «Пусти», – сдавленно прохрипел маг, и Гарри убрал захват.

      Крису понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться.

      «Зачем?..» – выдохнул он.

      Гарри собирался было ответить, что пора перестать воспринимать его как послушного ребенка, но тут вопрос прозвучал до конца:

      «… зачем сказал, что все знаешь?»

      «Потому что хочу видеть тебя своим другом, а не кем-то из тех, кто пытается воспользоваться мною в своих целях. И потом, если бы я этого не сделал – то чем я отличаюсь от Дамблдора?»

      Крис нервно, хрипло рассмеялся.

      «Маленький, глупый мальчишка. Все еще надеешься, что ты не такой, что у тебя получится добиться своего и при этом остаться собой? Наивный… Ты уже вступил в игру – так играй. И если хочешь победить, первым принесешь в жертву себя самого».

      * * *

      Нельзя сказать, что Хеллоуин был его любимым праздником. В детстве Дурсли никогда не заботились о его удовольствии или настроении. Ему не запрещали выходить из дома, вовсе нет. Гарри сам не любил этого делать. Единственный ребенок во всем Литтл Уингинге, у которого вместо костюма была репутация отъявленного хулигана, Гарри даже не надеялся на сладкое и к соседям не ходил. Правда, однажды Гарри смастерил самодельную маску и попросил Криса немного помочь. Тот согласился, и той же ночью к дому престарелой миссис МакКиннон подъехала скорая. Праздник окончился сердечным приступом, поркой от дяди Вернона, не поверившего, что магия к самочувствию соседки не имеет никакого отношения (в общем-то, правильно не поверившего), и трехдневным молчанием Криса, вымотанного использованием достаточно сложной ментальной магии без палочки.

      В Хогвартсе дела обстояли не лучше. На первом курсе его чуть было не убил горный тролль, и едва не утопила в туалете собственная самонадеянность. На втором Алиса показала, что она вовсе не та милая девочка, коей считают ее преподаватели. На третьем… Его третий Хеллоуин в стенах замка еще не наступил, но Гарри уже всерьез подумывал, не стоит ли провести его в Тайной комнате. Саашшесс нет дела до человеческих праздников, она даже не спросит, почему он не пошел на пир. Можно будет покататься на василиске, послушать ее рассказы об основателях – и заняться наконец боевой магией. Крис обещал, что будет учить его по-настоящему. Гарри не знал, что заставило наставника принять такое решение, но подозревал, что Крис хочет дать ему шанс не оказаться легкой добычей и вернуться из-за грани живым. В древних трактатах упоминалось, что магия там немного ослабевает, но тем не менее работает. Не воспользоваться этим было бы глупо.

      Но на пир Гарри все же явился. После его недавней пробежки по коридорам и так поползли слухи, что в школу проник не то Сириус Блэк, не то сам Волдеморт и утащил кого-то из учеников, приняв бедолагу за Гарри Поттера. Сам Избранный, разумеется, пытался его спасти, но не успел. Вопреки ожиданиям, ужин прошел спокойно. Поначалу напряженный, Гарри постепенно расслабился и даже согласился достать для сидевшей рядом Алисы пару летучих мышей с потолка. Ухмыляющиеся тыквы с горящими глазами и копошащиеся в темных углах нетопыри традиционно украшали замок к каждому Дню Всех Святых, словно ели на Рождество. Слизеринка клялась, что ей нужны только когти, а в остальном животные не пострадают. И она не станет подливать Гарри нечто сваренное из их когтей. Он смутно представлял, чем питаются летучие мыши в природе, но подманить их на бекон не удалось. Пользоваться притягивающим заклинанием на глазах у всего зала не хотелось, но… Но почему бы и нет? В конце концов, это та же работа на репутацию.

      Гарри встал, навел палочку на потолок и вскоре торжественно протянул соседке двух крупных черных особей. Мыши, как ему показалось, были явно трансфигурированные, причем трансфигурированные из неорганического материала: они вяло шевелили крыльями и, судя по всему, плохо понимали, что от них требовалось. Не знали, как ведет себя живое существо, оказавшись в руках человека. Но Алиса этого либо не замечала, либо ей подходили и такие. Девушка присела в шутливом реверансе и спрятала трофеи в сумку.

      – Что вы себе позволяете, Поттер? – прошипел неведомо откуда взявшийся Снейп. – Потрудитесь покинуть зал и через два дня сдать мне трехфутовое эссе о правилах поведения в обществе.

      – Я не знаю нового пароля от входа гостиную, профессор.

      Гарри прекрасно понимал, что публичного унижения Снейп не забудет никогда, и не хотел усугублять их и без того непростые отношения прилюдными пререканиями. Иначе – не дай Мерлин! – Дамблдор попытается помирить своих строптивых «мальчиков» за чашкой чая.

      —Abyssus abyssum invocat*. Идите, Поттер. Немедленно.

      И все же этот Хеллоуин определенно не так уж плох, подвел итог вечеру Гарри, доедая принесенный Добби мясной пирог. В камине весело трещали дрова, и даже выполненная в холодной серебристо-зеленой гамме гостиная Слизерина казалась уютной. Возможно, Гарри почувствовал, что хорошо отдохнул еще и потому, что не приходилось отслеживать перемещения слизеринцев и гадать, кто и какую игрушку из «Зонко» кинет в него в следующий момент. Заклятий можно было не опасаться: правило о недопустимости дуэлей в гостиной, куда в любую минуту могли спуститься младшекурсники, соблюдалось строго. Зато в подземельях Гарри создавал щит так же привычно, как поправлял очки или сумку на плече.

      Странный запах у его кровати порядком развеялся, но все же не исчез окончательно. Сладкий и горький, и пряный. Нет, подумал Гарри, засыпая, это не одеколон, это больше похоже на специи. В любом случае аромат был приятен и неплохо помогал уснуть.

      Но выспаться ему было не суждено: стоило погрузиться в приятную дрему, как полог кровати резко распахнулся, и кто-то сдернул с юноши одеяло. Когда Снейп грубо встряхнул его за плечи, Гарри запоздало приставил палочку к горлу профессора.

      – Исключительная реакция, Поттер, – ядовито прокомментировал зельевар. – Я мог бы уже несколько раз проклясть вас. Живо возвращайтесь в Большой зал.

      – Что, без меня на празднике совсем не весело? – зевнул Гарри, надевая очки.

      Никто из его одногруппников еще не вернулся, и Гарри решил, что они и впрямь веселятся, вытаскивают из печенья ленточки с предсказаниями или пускают заклинания в пляшущие в воздухе тыквы. Но его-то зачем будить? Да еще и Снейп лично явился, будто без Поттера и впрямь не обойдутся. Могли бы и оставить, он бы ничуть не обиделся, и без того уже развлекся. Гарри наоборот хотелось тихо отпраздновать Хеллоуин и спокойно уснуть.

      Увидев, что Гарри расстегивает пижаму, профессор схватил его за руку и потащил к выходу:

      – Поттер, быстрее! У нас нет на это времени.

      «Ого, как ты им нужен!» – изумился Крис.

      Гарри не понимал, как друг может вести себя так, словно ничего не случилось, но в глубине души был благодарен ему за это. Можно было жить дальше, перебрасываться шутками, советоваться, притворно или искренне возмущаться выходками и замечаниями наставника. Можно было думать, что все в порядке, все по-прежнему.

      Ты то, то я сам желаю увидеть… Если будешь так думать, долго ты там не протянешь даже с моей помощью. Есть то, что реально, и то, что только кажется таковым. Гарри хорошо усвоил урок Крысолова, хоть и не понимал, чего тот добивался. Казалось сомнительным, что настолько древнее существо станет делать что-то без причины и далеко идущих целей.

      Крис был превосходным актером. И отлично знал, когда следует отступить и притвориться побежденным. Гарри не следовало об этом забывать, и он не забывал.

      Все-таки, как ни страшно было это осознавать, но наставник опять оказался прав: Гарри никогда не победит, не принеся в жертву своих иллюзий.

      Снейп втолкнул его в Большой зал, кивнул Дамблдору и выскользнул наружу. Гарри огляделся и понял, почему присутствие на празднике Гарри Поттера в наполовину расстегнутой пижаме не привлекает ничьего внимания. Длинные столы, с которых уже убрали всю посуду, стояли вдоль стен. Каменный пол устилали фиолетовые спальные мешки, между ними деловито сновали старосты, пересчитывая студентов. Примерно треть присутствующих красовалась в разноцветных пижамах, в воздухе витали почти видимые струйки серо-сизого страха. Родители пару раз устраивали для Дадли и его друзей вечеринку в пижамах, но подобного масштаба они и представить себе не могли. Дурсль-младший, увидь он сейчас Большой зал, лопнул бы от зависти.

      – Мы тщательно обыщем весь замок, – объявил Дамблдор. – Боюсь, всем вам эту ночь безопасности ради придется провести здесь. Старосты факультетов будут по очереди охранять дверь в холл. За главных остаются старосты школы. Обо всех происшествиях немедленно сообщать мне. С донесениями посылайте привидений. И спокойной ночи, – пожелал напоследок директор, закрывая за собой дверь.

      Стоило профессорам уйти, и зал возбужденно загалдел. Гарри недолго стоял у входа, из толпы вынырнул Перси и жестом указал ему на группу слизеринцев:

      – Быстро все по спальным мешкам! Давай, Гарри. Через десять минут гасим свет. Не разговаривать!

      Гарри подтащил спальный мешок к одногруппникам и устроился рядом с Алисой. Несмотря на запрет, ученики оживленно перешептывались, но что именно они обсуждали, было неясно. Чаще всего упоминалось имя Сириуса Блэка.

      – Что за приступ коллективной паранойи? Грандиозный розыгрыш в подарок от школьной администрации? – тихо спросил он у Алисы.

      – Страшно, Поттер? – раздалось за спиной хихиканье Малфоя.

      – Страшно должно быть тому, из-за кого меня разбудили, – огрызнулся Гарри, не повернув головы.

      – Сириус Блэк проник в замок, Поттер, сильный черный маг и Пожиратель смерти, – не унимался Драко. – Он изрезал портрет, ведущий в башню Гриффиндора. Уже трясешься от страха, Поттер? Когда Блэк найдет тебя…

      – … мне придется нарисовать ему карту пути в Мунго. Может, целители избавят Блэка от топографического кретинизма или хотя бы объяснят разницу между низом и верхом. Иначе, боюсь, даже встретившись со мной в узком коридоре, Блэк не догадается направить палочку в нужную сторону.

      А он-то думал, что хоть один Хеллоуин пройдет нормально. Нет, в следующем году он точно спрячется у Саашшесс, и пусть все возможные неприятности сами между собой разбираются. Гарри положил голову на подушку и закрыл глаза. Как ни странно, но, похоже, он – наиболее желанная цель беглого узника, – о нападении на Полную даму волновался меньше всех. Его куда больше занимали Крис и Крысолов, способные в любой момент отчудить невесть что и неясно зачем. Еще в глубинах подсознания дремала Бестия, порой ее когтистые лапы подрагивали и сжимались. В созданном Клетью пространстве плавал украденный хроноворот, терпеливо дожидаясь своего звездного часа, назначенного на следующие выходные. Гарри чувствовал, что если ко всему вышеперечисленному добавится и проблема Сириуса Блэка, его голова просто лопнет при первой же попытке соотнести все это между собой или хоть как-то разобраться в происходящем.

      «Малыш, ты что, так и уснешь?»

      «Так я и собираюсь поступить, – зевнул Гарри. – А у тебя есть предложения?»

      «Есть! Проползи вперед метров пятнадцать», – обрадовался Крис, не услышав прямого отказа.

      «Это еще зачем?»

      «Ну ты же не хочешь провести еще одну ночь рядом с Малфоем, когда можно выбрать любую симпатичную девушку? Если что, скажешь, что это тактическое перемещение с целью сбить с толку Блэка».

      Вот так и получилось, что именно Гарри Поттер оказался единственным человеком во всей школе, кто не посвятил и минуты размышлениям о Сириусе Блэке и о том, как он проник в замок. Его куда больше занимало, что быстрее позволит ему уснуть: уступить Крису, получить пощечину (в лучшем случае, ибо в благополучный исход сего мероприятия Гарри верилось с трудом) и вернуться назад или попытаться отговорить наставника от нелепой идеи. Предложение передвинуть спальный мешок на десять дюймов правее и провести ночь рядом с Алисой наставник не одобрил, отговорившись тем, что в сумке у девочки все еще копошились летучие мыши, и наверняка лежало что-нибудь еще, не менее экстравагантное. Чем магу не угодило содержимое сумки слизеринки, Гарри спрашивать не стал. И без того было ясно, что Крис не считает ее хорошенькой, но какие-то намеки на воспитание не позволяют сказать это прямо. Легче выдумать нелепый предлог для отказа.

      Гарри вспомнилось, как улыбалась Луна Лавгуд, глядя в безоблачно-синее небо. Она бы не испугалась, найдя в сумке летучую мышь. И, наверное, это даже не показалось бы ей странным.

      – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – —

      * Бездна взывает к бездне (лат)

Глава 27.

     Несколько дней вся школа говорила только о Сириусе Блэке. Расправа беглого заключенного над Полной дамой по популярности обошла даже последнюю выходку Гарри Поттера. Но, в конце концов, Поттер это Поттер, он еще и не такое откалывал и наверняка со временем сподобится на что покруче. А вот узники Азкабана в замок еще никогда не проникали. Да и портреты еще никто на памяти старожилов ножом не портил. Кто-то говорил, что Блэк сошел с ума в Азкабане и хотел убить Полную даму, ведь усыпить портрет можно и заклинанием. Кто-то утверждал, что изрезанный холст – послание факультету, на котором он учился. Догадки относительно способа проникновения в Хогвартс выдвигались одна другой нелепее. К своему изумлению, Гарри понял, что далеко не все чистокровные знают об антиаппарационном барьере вокруг школы: большинство считали, что Блэк попросту трансгрессировал.

      Гриффиндору дали нового стража. Гарри не поднимался в башню и не видел, кто взял на себя обязанность открывать двери для учеников, но гриффиндорцы, судя по слухам, новым портретом были недовольны все как один. Гарри был бы не прочь повесить что-нибудь или кого-нибудь и в подземельях, а то вход в гостиную по виду ничем не отличался от обычных стен. Сперва приходилось считать шаги, но уже через пару недель тело привыкло, и ноги сами приводили его в нужное место.

      Однажды напротив гостиной обнаружилась дверь. Деревянная, хлипкая даже на вид, с тусклой медной ручкой, чуть тронутой зеленоватым налетом. Гарри готов был поклясться, что раньше ее здесь не было. Стоило потянуться к ручке, и раздалось предупреждение Криса:

      «Мы не будем открывать эту дверь».

      «Я только посмотрю. Ее же не было здесь вчера, да?» – вдруг он опять по невнимательности не заметил чего.

      «Не было. Вот именно поэтому мы и не будем ее открывать. Хогвартс не то место, в котором профессия первопроходца означает безопасность. Такими вещами занимается специально обученная команда невыразимцев, а не местные школьники».

      На следующий день дверь исчезла. Исчезла сама по себе, не дожидаясь министерских служащих. Гарри быстро о ней забыл. Не до того было. Его ни на секунду не оставляли одного. Учителя под разным предлогом провожали из класса в класс, черная мантия Снейпа постоянно мелькала где-то поблизости, словно это у него была карта замка, по которой можно было отследить все перемещения Поттера. В довершение всего через два дня после проведенной в Большом зале ночи декан с кислым видом сообщил, что Блэк охотится за Поттером, и посему этому самому Поттеру крайне нежелательно покидать поле зрения преподавателей.

      Уже неделю Гарри не мог ни спуститься к Саашшесс, ни начать тренировки по боевой магии. Несколько раз он собирался дождаться, пока все уснут, и выскользнуть из спальни, но стоило коснуться подушки и уловить привычный горько-пряный аромат, настолько слабый, что ощутить его можно было лишь у изголовья, и Гарри просыпался лишь утром. Попасть на завтрак теперь удавалось не всегда, третьекурсник пропускал его почти каждый раз. Выручал Добби, готовый принести сэндвич с кофе в любую минуту. Сперва Гарри надеялся, что кофе избавит его от постоянной сонливости, но напиток совсем не помогал. Порой по вечерам кружилась голова, от огня в камине тянуло ароматами выжженной солнцем степью.

      Однажды он едва не проспал урок защиты. Распахнув дверь через двадцать минут после звонка, Гарри выпалил:

      – Извините, профессор Люпин, я...

      У доски, исписанной формулами боевых заклинаний, условно-светлых чар и проклятий на грани дозволенного, стоял Снейп. Гарри не сразу понял, что случилось, но мозг автоматически отметил, что все написанные формулы использовались в бою с чем-то достаточно быстрым и хищным, но не способным ответить магией.

      – Урок начался двадцать минут назад, Поттер. Потрудитесь объяснить, где вы были.

      – Где профессор Люпин?

      – Ему нездоровится, – ухмыльнулся Снейп. – Так где вы были и отчего все же решили почтить нас своим вниманием?

      Хороший вопрос. Снейп хочет получить правдивый ответ?

      – Что с ним?

      Гарри еще не до конца проснулся. Каждое слово отдавалось в голове гулким эхом, от которого только сильнее хотелось вернуться в кровать.

      – Я вынужден отнять пять баллов у Слизерина. И если вы сейчас же не ответите, вычту еще десять.

      – Извините, сэр. Я проспал.

      На минуту в глазах профессора мелькнуло замешательство. Он будто не верил, что Гарри осмелился заявить ему в лицо, что не считает защиту от темных искусств достаточно важным предметом, являться на который обязательно независимо от желания. По рядам слизеринцев пробежал недовольный шепоток. Гарри оставалось только гордо выпрямиться и вскинуть подбородок.

      – Вижу, Люпин за неполные два месяца успел окончательно избаловать вас, Поттер. Теперь вы посещаете занятия только когда сами того захотите? В восемь явитесь к мистеру Филчу на отработку и завтра же сдадите мне эссе на тему как распознать и обезвредить оборотня. Садитесь, – недовольно закончил он.

      Снейп продолжил лекцию, время от времени задавая Гарри каверзные вопросы о действии написанных на доске заклинаний. Гарри знал все из них, но в этот раз решил не выделяться из основной массы студентов и дать декану возможность позлорадствовать. Тактика принесла плоды довольно скоро: через десять минут Снейп сменил тему и прочел классу лекцию о тупице Поттере. Гарри это немного развлекло. Ну кого еще из подростков поставят в один ряд со смертельно опасными магическими существами, чтобы включить в официальную образовательную программу курс по изучению этого странного создания? Спрашивать, не стоит ли ему выйти к доске, чтобы всем было видно, кого на самом деле стоит опасаться, Гарри не стал, хоть и хотелось. Не стал и предлагать написать сочинение о себе или развесить по школе предупреждающие плакаты, чтобы младшекурсники, случайно наткнувшись на Поттера в коридоре, знали, что делать, дабы остаться в живых.

      «Крис, ты обещал рассказать, почему министерство так не любит оборотней», – напомнил он.

      «Ах, это. Да обыкновенный дележ власти, оборотни сами по себе тут ни при чем. Просто удачно подвернулись. Испокон веков маги, хоть формально и считались подданными короны, подчинялись только решениям Совета. Он был создан больше тысячи лет назад, когда прервалась династия королей-магов, и лорды развязали длительную войну за трон. Трон, в конце концов, не достался никому, и власть пришлось поделить относительно мирно. То есть пришлось создать Совет и править всем вместе. Сейчас многие путают его с Визенгамотом, но на самом деле функции у них совершенно разные. Совет очень похож на британский парламент. Это потому, что магглы в начале тринадцатого века воспользовались нашей системой правления и, кстати, даже не сказали спасибо.

      Маги чрезвычайно консервативны, бессмысленно отрицать это, но то, что помогало нам выжить в средние века, в двадцатом веке уже не работало. Тогда время показало, что мир изменился, и мы больше не можем этого отрицать. Магглы стали силой, с которой даже волшебники не могли не считаться. Сразу после первой мировой было создано министерство, на этот раз уже мы скопировали маггловский орган власти. Считалось, что молодые и энергичные работники, якобы занявшие должности благодаря личным качествам, а не происхождению, будут быстрее реагировать на изменения в мире. Совет сложил с себя часть полномочий, чтобы успешнее справляться с оставшимися. Это помогло, но ненадолго. Затем, после второй мировой, впервые созвали Визенгамот, ставший новым органом судебной власти. Тем не менее Совет, отдав большинство своих обязанностей и полномочий, основные все же сохранил. В его власти присвоить кому-либо титул лорда, наложить вето на любой принимаемый или уже действующий закон или сместить министра при условии некомпетентности последнего. Теоретически, ибо в последний раз Совет собирался лет пятнадцать назад. Но самое интересное произошло в сороковые годы, незадолго до первого созыва Визенгамота. В учебниках то собрание Совета описывается одним предложением, кратко и по существу – но это история, которую стоит поведать потомкам!

      По старой традиции в Совет входят только чистокровные лорды, один из которых является его главой. Должность пожизненная, и покинуть кресло главы Совета можно только в гробу. Это обстоятельство и было основной проблемой Дамблдора. Он тогда имел огромное влияние в политике и был одним из претендентов на должность верховного мага Визенгамота, но на Совет, к его огромному сожалению, это влияние не распространялось. Министерство, хоть и скрипя зубами, но приняло предложенный победителем Гриндевальда закон о слиянии двух миров, обычного и волшебного, а вот Совет его решительно отклонил. Великому светлому магу не оставалось иного выхода, как посадить в кресло главы своего человека, но для этого требовалось куда-нибудь деть главу действующего, то есть Дрейка Эрханну. Законным путем это сделать абсолютно невозможно, разве что создать прецедент, но ведь это могло нарушить и без того хрупкое равновесие власти в стране, когда Совет, министерство и Визенгамот никак не могли разобраться, кто за что отвечает. Люди Дамблдора либо не поняли бы важности возложенной на них миссии, либо не обладали необходимыми навыками. Это только теоретически главы Совета неприкосновенны, а на самом деле мало кто из них умирал своей смертью, но даже члены Ордена феникса задали бы вопросом, почему это должны делать именно они. Наемники из Ордена скрытых клинков привели кучу доводов, как вполне серьезных, так и высосанных из пальца, почему они не могут принять такой заказ. Начиная с того, что крепость Эрханны второе после Хогвартса самое защищенное место в Британии, и кончая вассальными клятвами, принесенными еще в десятом веке».

      «А на самом деле...» – заинтригованный Гарри делал вид, что слушает Снейпа, без всяких угрызений совести пропуская лекцию об оборотнях мимо ушей.

      «На самом деле я подозреваю, что Эрханна просто больше заплатил, – насмешливо фыркнул Крис. – В общем, старику не оставалось иного выхода, кроме как заставить Совет проголосовать за отставку главы. Раньше такого никогда не было, поэтому вотум недоверия должны были выдвинуть все члены Совета без исключения. Но как этого добиться, когда Дрейк Эрханна был хоть и не лучшим, но и далеко не самым худшим главой и в принципе всех устраивал?

      Аконитовое зелье было только-только изобретено, и министерство не спешило поведать о нем людям. О зелье знали считанные единицы, и оборотни считались опасными темными существами. Им было позволено жить и работать среди магов, но в полнолуние каждого ждала стальная клетка. Естественно, они могли получить лишь низкооплачиваемую работу и жилье на окраине города, но в целом отношение к ним было куда лучше, чем сейчас. Исподволь министерство принялось вытеснять оборотней из занимаемой ими ниши в обществе, все чаще стали появляться статьи о нападении тварей на людей. Помнишь, что написала Скитер в первой статье о тебе? Вполне возможно, что министерство до сих пор приплачивает журналистам за очернение оборотней. Косые взгляды, темные слухи, перешептывания за спиной, участившиеся отказы принимать оборотней на работу, жить с ними по соседству и порой даже обслуживать чудовищ в мантиях в кафе или магазинах… Последнее уж совсем театр абсурда, но обыватели в большинстве своем не претендуют на собственное мнение, а читают «Пророк». Оборотней перевели в разряд смертельно опасных существ, подлежащих уничтожению. Неофициально, конечно. Хотя кто знает, может, еще издадут такой закон, политика-то продолжается, выпущенное заклинание не отменить. На что они могут рассчитывать сейчас, ты примерно представляешь».

      «Так за всем этим стоит Дамблдор? – ахнул Гарри. – Но Эрханна-то тут при чем? Он что?..»

      Он выводил в тетради круги, спирали и волнистые линии, притворяясь, что пишет конспект. Тетрадь потом можно будет взять у Алисы, все равно Крис интереснее рассказывает. Лучше слушать о политических интригах, чем расписывать действие уже известных заклинаний.

      «Дамблдор. Но ты ничего не докажешь, можешь и не стараться. К тому времени старик уже наловчился действовать чужими руками. А Эрханна… да, он оборотень. Не знаю, как это произошло, но за неделю до выборов верховного мага Визенгамота – кстати, он претендовал на это место наряду с Дамблдором. Конечно, кто захочет лишаться такой власти? – его укусили. Или еще как-то превратили, это мне неизвестно. Не понимаю, как такой опытный маг подпустил оборотня так близко. Хотя если найти способ, чтобы слюна сохраняла свои свойства хоть на час, все было бы несколько проще. Фламель вполне на такое способен, только неясно, почему. Вряд ли подкуп, скорее шантаж. Или алхимик не знал, как будет использовано его зелье. Впрочем, все это только предположения, а правду знает разве что сам Дамблдор. Известно только, что в ту же ночь при совершенно неясных обстоятельствах Дрейк Эрханна потерял внука».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю