Текст книги "Маг и его Тень. Рождение Мага (СИ)"

Автор книги: Blizzard

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 62 страниц)

      – Держи, Гарри, – покрасневшая Джинни протянула ему сумку. Это, пожалуй, были первые ее слова, что он услышал с лета.

      – Спасибо, Джинни, – шов был безукоризненно восстановлен. – А ты хорошо владеешь бытовой магией.

      – Спасибо, – пролепетала девочка, вспыхнув еще ярче. – Я дома…

      Но договорить она не успела. Внезапно побледнела и уставилась куда-то за спину Гарри потемневшими расширенными глазами.

      – Гарри, гляди, она в сторону отлетела, – Рон беспечно помахивал черной кожаной тетрадью. – Лишился бы конспекта.

      Первым порывом было выхватить дневник Риддла из рук Уизли, но нельзя показывать, насколько он ценен. И мальчик заставил себя расслабиться, выдержать недолгую паузу и слегка улыбнуться. Тетрадь он сунул в сумку еще утром, когда Крису взбрело в голову устроить экзекуцию сразу после уроков. И со всей кутерьмой вокруг Дня святого Валентина умудрился совершенно забыть о ней.

      – Спасибо, что нашел ее, Рон, – он с нарочитой неторопливостью засунул артефакт в сумку.

      * * *

      В который раз блуждая взглядом по знакомым стенам, Гарри пытался понять, когда именно его жизнь свернула не в то русло и стала настолько чудной и нелепой. Когда Волдеморт убил его родителей? Когда он впервые понял, что слышит голос другого человека в своей голове, или когда поступил в Хогвартс? По прошествии многих лет его могут спросить, что больше всего запомнилось Мальчику-Который-Выжил в школе волшебства и чародейства, где он любил проводить свободные от учебы часы. И каков же будет ответ? Больничное крыло да заброшенный женский туалет на третьем этаже замка. В любую погоду, в будни и в праздники.

      Вот и сегодня, в День святого Валентина, который Гарри не склонен был считать его таким уж важным праздником, мальчик уже успел побывать в самых излюбленных своих местах. В лазарете, когда отводил туда проклятых слизеринцами Уизли и Грейнджер (на самом деле проклятых вовсе не слизеринцами, но к чему пострадавшим об этом знать? Лишь бы под ногами не мешались). А об умывальник в туалете он облокачивался сейчас, глядя, как Крис, ставший полновластным хозяином гибкого, худощавого тела, вычерчивает на полу защитные рунические круги.

      Простое инсендио на дневник бы не подействовало. Не только не подпалило бы, но и вообще не нагрело. А использование настоящего Адского пламени должно было дотла выжечь все помещение. Слава Мерлину, основатели предвидели, что в стенах замка когда-нибудь прозвучат слова могущественных боевых заклинаний. Арканы, по уверениям Криса, ограничат разрушения одной комнатой, и за порог не вырваться даже Адскому пламени. Разумеется, необходимости сжигать весь туалет вместе с загадочной тетрадью не было, тем более что подобный подвиг не останется незамеченным. Предполагалось, что защитные круги ослабят чары и ограничат радиус их действия до полуметра.

      Наконец Крис бросил дневник в центр очерченного мелом круга, отстранился и плавно взмахнул палочкой. Измененное заклинание вспыхнуло ослепляюще-белым, запахло горелой кожей, раздались странные, похожие на электрические, потрескивания. Гарри даже показалось, что он услышал чей-то протяжный далекий крик. Что ж, оставалось надеяться, что Том успел поведать ему если не все, то хотя бы самое необходимое.

      Но, как оказалось, намерения уничтожать артефакт у Криса не было. Обугленная, покрытая пятнами сажи и копоти тетрадка лежала на оплавленном кафеле. Судя по тому, как наставник вскрикнул и отдернул пальцы, кожа обложки порядком раскалилась. Воздух до сих пор дрожал над выжженным кругом горячим маревом. Раскрыть тетрадь у мага получилось только через десять минут. Страницы пожелтели и норовили свернуться. На пышущей жаром бумаге Крис нетерпеливо набросал:

      Где Тайная комната?

      Ответ появился не сразу. Корявые, скачущие буквы, будто руки, их писавшие, дрожали от боли.

      Я не знаю.

      Гарри опустился рядом с наставником. Прочитал следующую фразу:

      Повторить?

      И Риддл сдался. Пробежав глазами неровные строки, Крис кинулся ощупывать умывальник. Он не стал дожидаться, пока Том закончит ответ, и потому не прочел его последних слов:

      Кто ты? Где Гарри Поттер?

      Следовало бы захлопнуть тетрадь, но в нынешнем состоянии Гарри не мог этого сделать. Если Крис решит перечитать сообщение, возникнут ненужные и неприятные вопросы. В голове вдруг зазвучали слова, сказанные Алисой в ночь Хеллоуина три месяца назад: «Не жалей. Никогда ни о чем не жалей». Стоит ли жалеть память о человеке, который, возможно, давно уже предан земле?

      – Крис, что делать с дневником?

      Необходимость в ментальной речи отпала, ведь его все равно никто не услышал бы.

      – Оставь пока, – отмахнулся Крис, лихорадочно ощупывая кран. – Иди сюда. Кажется, нашел.

      То, что вход в Тайную комнату и в самом деле располагается в женском туалете, да еще и в том самом туалете, где Гарри устраивал спектакль для Малфоя, стало последней каплей. Он приблизился к раковине с чувством некой вины, словно это он охотился на грязнокровок и призраков. Будто и в самом деле планировал совершить древний темный ритуал.

      – Откройся, – сдавленно прошипел он уже виденной однажды выгравированной змейке.

      Несмотря на то, что Гарри сделал все, как и указывал Риддл, ничего не произошло.

      – Так. Меняемся, и пробуешь еще раз.

      – Откройся, – срывающимся, слегка охрипшим голосом повторил мальчик.

      Раковина с едва слышным скрежетом отъехала в сторону. В полу зиял чернотой узкий провал. Видать, на толстых неспортивных наследников Салазар Слизерин не рассчитывал. Мальчик боязливо заглянул внутрь. Не сидит ли внизу чудовище, гостеприимно распахнув зубастую пасть? Он запоздало отметил, что Том оказался куда хитрее, чем ожидалось, и о живущей в укрытии твари и словом не обмолвился.

      Гарри молча стянул через голову Астральную клеть. Безрассудно соваться невесть куда с одной только волшебной палочкой наизготовку, когда в распоряжении есть Призрачное зелье. В прошлом году оно помогло познакомиться с Пушком. Крис одобрительно хмыкнул и посоветовал на всякий случай сунуть в карман запасной пузырек. Он соскользнул вниз по узкому истрескавшемуся желобу, оставив порядком обугленный, но все еще полный магии дневник Риддла на полу. Раковина сместилась и с тем же каменным скрежетом закрыла проход.

      Они очутились в начале длинного тоннеля из грубого, необработанного камня. Изломанные тени нервно плясали на сколах и выступах стен, огибали темные впадины-провалы. Запах сырости с примесью старой пыли заставлял недовольно морщиться. Гарри невольно поежился, почти физически ощутив громаду замка над головой, словно она покоилась на его плечах. Что это, неужели клаустрофобия? Да, ему не по себе, но не от того, что не видно неба, а от того, что в любой момент из тьмы может вынырнуть нечто хищное. Значит, всего лишь разыгравшееся воображение. Надо просто быть начеку и внимательней смотреть по сторонам. На ощупь камень стен оказался шероховатым и чуть влажным, кое-где ладонь царапалась о крупную зернистую крошку.

      Он медленно продвигался вперед, освещая путь люмосом, Крис держал палочку наготове. Шаги отдавались приглушенным эхом, за шиворот упала крупная капля, заставив мальчика вздрогнуть от холода и неожиданности, выгнуть спину, будто так можно было избежать прикосновения подземной влаги.

      Первой находкой, в которую чуть не полетело сразу два проклятия, оказалась старая змеиная шкура. Потрепанная, потрескавшаяся и с торчащими во все стороны крупными чешуйками. Навскидку длина ее была около двадцати метров. Точнее Гарри сказать не мог, ибо для этого пришлось бы развернуть практически слившиеся от времени и сырости кольца во всю длину. Из всех известных ему змей лишь василиск способен был достигнуть таких размеров.

      «Это василиск, да?»

      «Нет, – отозвался друг. – Это шкура. А вот где-то там, – жест в сторону поворота, – ждет василиск».

      Что ж, это многое объясняло. Видимо, никто не смотрел непосредственно в глаза чудовища, а ловил лишь его отражение или, в случае с Джастином, размытый силуэт сквозь Почти-Безголового-Ника. Вот только как двадцатиметровая змея ухитрилась незамеченной ползать по Хогвартсу целых полгода? Замок, конечно, не из маленьких, но чтоб никто не догадался о присутствии поблизости гигантской рептилии – невозможно. Гарри прыснул, представив, как василиск заползает в мантию, а точнее в кокон-невидимку.

      Чудовище не увидит и не услышит его благодаря зелью, но спасет ли оно от смертоносного взгляда? Сомнительно. Как жаль, что нет третьей руки, чтобы нести зеркало, подобно Персею в сражении с Горгоной. Хм, а не являются ли василиск и горгона родственными существами? Или просто обладают сходными магическими дарованиями? Пришлось замедлить шаг и смотреть по сторонам еще внимательнее. Смени он палочку на зеркало, у них не было бы света, а вручи зеркало Крису – кто тогда будет держать наготове режущее заклятие. Стоп. О чем он вообще думает? Разве подействуют какие-либо заклятия, кроме налагаемых непосредственно на заклинателя, пока не закончится эффект Призрачного зелья? Нет. Напасть на чудовще они в таком виде не смогут. С другой стороны, оно их тоже не съест. Но василиск – та же змея, только очень большая. Выходит, Гарри слышал не его мысли, а его голос. Что если попробовать поговорить с ним? Если повезет, удастся узнать имя Наследника.

      После четвертого по счету поворота он оказался перед гладкой стеной. Полированный мрамор создавал яркий контраст с неотесанным камнем стен и кое-где потертыми плитами пола. Барельеф на стене изображал двух сплетающихся змей, в чьих глазах поблескивали крупные изумруды. Мальчик поднял палочку повыше, чтобы рассмотреть стену полностью, и по граням камней, по серебряным чешуйкам забегали острые искры. Присутствие человека здесь казалось неуместным, это место веками довольствовалось лишь собственной тишиной и не жаждало большего.

      – Дайте мне войти, – тихо прошипел Гарри.

      Серебряные изгибы тел пришли в движение, змеи повернули головы, словно оглядывали его, и расплели сложный узел гибких тел. Мальчик стоял на пороге просторной, тускло освещенной комнаты. Уходящие вверх колонны были обвиты каменными змеями, они поднимались до теряющегося во мраке потолка и отбрасывали длинные черные тени сквозь странный зеленоватый сумрак. Тени косыми линиями перечеркивали массивные плиты пола, отполированные до блеска, с вплавленными в них изображениями змей. Сердце Гарри неистово колотилось о ребра. Слизерин строил с размахом. Впору было переименовать Тайную комнату в Тайную залу. Но, возможно, он учитывал, что зверушке захочется порезвиться, размяться.

      В центре залы элегантными темными кольцами расположился василиск. Гарри замер, не дыша, и принялся рассматривать его, лишь убедившись, что веки существа плотно сомкнуты. Казалось, что змея дремлет, но медленно перемещающиеся кольца и изгибы говорили о проводимых здесь часах скуки и безделья. Свет искрился на острых гранях черной чешуи синим и зеленым, создавал причудливые переливы и тек по мощному, гладкому телу. Пожалуй, такое опасное создание как василиск красотой своей не уступало единорогу. Жаль, что за эту красоту обычно приходится отдавать жизнь.

      «Если подобраться поближе и ударить по глазам…»

      «Нет, – перебил Гарри. – Я с ней поговорю».

      «С ней? – притворно умилился Крис. – Какая прелесть, ты уже знаешь, что это девочка?»

      «Ну… – не говорить же, что такое прекрасное существо просто обязано быть девочкой, иначе и быть не может. – Мне так кажется».

      Призрачного зелья должно было хватить еще минут на пять, но на этот случай в кармане лежал дополнительный пузырек. Гарри остановился метрах в пяти от василиска и сосредоточился, создавая сложнейшую из иллюзий, на которую только был способен. Перед мордой рептилии появился фантом с нечеткими, расплывающимися чертами лица. Чем-то он смахивал на Дадли. Неужели это проявляется подспудное желание скормить кузена змее хоть понарошку, раз взаправду не получилось? Зрение у змей вроде слабое, может, не заметит, что гость не разжимает рта во время разговора. А теперь – звуковая иллюзия. Фантом выплюнул нечто нечленораздельное, что должно было означать приветствие, но на деле было набором непонятных звуков. Чудовище соизволило царственно приподнять голову и окинуть явившееся существо любопытным взором.

      – Кто ты, пришедший ко мне в час моего одиночества?

      Ее манера выражаться заставила Гарри улыбнуться. Как знать, может, тысячу лет назад, когда она родилась, все изъяснялись подобным языком. Уж, выпущенный им на волю после «дуэли», был куда как лаконичнее. Правда, он в основном ругался и сетовал на неуемных человеческих детей, что опять вытащили его из уютного логова.

      Мальчик шагнул к призраку и занял место за его плечом. Со звуком не вышло. И вряд ли змея окажется настолько тупа, чтобы не обратить внимания на доносящийся откуда-то со стороны голос. Если не напала сразу, есть шанс поговорить мирно.

      – Прости, что потревожил твой покой, – скопировать ее речь, стараться не выдать волнения. – Праздное любопытство и желание увидеть сокрытое, коснуться тайны привели меня к тебе.

      Теперь уже пару нечленораздельных звуков выдавил Крис, услышав, как шипит его ученик. Гарри не обратил на него внимания. Содержание беседы он перескажет потом, когда они выберутся отсюда. И перескажет в несколько отредактированном виде.

      – Неужто любопытство указало тебе путь и открыло запоры, мой говорящий гость? – с долей ехидства поинтересовался василиск. – Немногих я помню из тех, что спускались сюда и внимали моим словам. Представься, дитя.

      – Мое имя – Гарри. Да, мне понятна твоя речь, – как обратиться к змее, если единственным учебным материалом может служить сказка о Рикки-Тикки-Тави? – Прошу, поведай мне о… о Салазаре Слизерине.

      А там можно и к наследнику перейти.

      – Салазар? Салазар дал мне имя, взрастил и вскормил меня. Он был на редкость умен для человека.

      – Дал тебе имя? Какое же? Я назвался, открой же и ты свое имя.

      – Я Саашшесс, ожидающая во тьме. Садись, Гарри. Ты можешь не бояться меня. Не так часто ко мне приходят гости, с которыми можно поговорить, чтобы я могла позволить себе есть их.

      Гарри послушно усадил фантома, удерживать которого стало нелегко. Лоб покрылся испариной, правый кулак сжался, и ногти впились в ладонь. Реакция Саашшесс оказалась непредсказуемой: василиск молниеносно обвил его кольцами. Казалось невероятным, что настолько крупное существо способно двигаться так стремительно, но тем не менее это было так. Ни Гарри, ни Крис не успели поднять палочки, как оказались крепко скованы объятиями василиска.

      – Неразумное дитя человека, знаешь ли, что для моих глаз все иллюзии твои, что пустой дым?

      Гхыр! Неужели она все это время видела его?! А как же зелье?! Он запоздало понял, что действие Призрачного зелья закончилось в момент броска, а до того змея лишь отвлекала их разговорами, понимая, что не сможет поймать призрачную добычу.

      – Не бойся, – рассмеялась Саашшесс, ослабляя хватку. – Наивный ребенок, зачем ты пришел ко мне на самом деле? Устройся поудобнее – многие жаловались на холод в моих владениях, а в моей крови достаточно жара, чтобы согреть тебя, – и расскажи мне, что творится наверху.

      Кожа змеи и впрямь оказалась удивительно теплой, почти горячей. Гарри с опаской откинулся на кольца ее тела, прижался к ним спиной и только тогда понял, как же он замерз в этом подземелье. Смотреть ей в глаза он не спешил.

      – Над нами находится школа Хогвартс. Я учусь там, – поддерживать ее стиль ведения беседы оказалось чересчур утомительно, и Гарри прекратил подбирать слова. – В этом году на учеников кто-то нападает. Ходят слухи, что это делает обитатель Тайной комнаты, то есть ты, по приказу Наследника Слизерина.

      – Порой люди бывают правы. Но что с того, Гарри? Что за дело мне до живущих наверху, когда я лишь орудие, исполняющее волю Наследника?

      Мальчик сглотнул. Все-таки жаль, что Крис не понимает серпентарго. Наверное, у него получилось бы незаметно достать палочку.

      – Ты не жалеешь об этом?

      – С какой стати? – изумилась Саашшесс. – Мой долг помогать Наследникам Салазара, пока им необходимы мои глаза и мои клыки. Я уже немолода, маленький человек, но все так же быстра и сильна, мой смертельный взор не потускнел и яд еще не обратился в пепел. Если есть что-то, чего ты желаешь, Саашшесс, возможно, исполнит твою волю, дитя.

      Его волю? А он-то тут причем? Почему Саашшесс зовет его Наследником? Гарри поежился. Либо василиск снова устраивает ему какую-то проверку, либо Джеймс Поттер не его отец. Или Поттеры действительно ведут свой род от Салазара Слизерина. Ни один из вариантов ему не нравился настолько, чтобы принять его. Да, он владел серпентарго, но сам по себе этот факт еще ни о чем не говорил. Наверняка он не единственный человек в Англии, обладающий даром беседовать со змеями.

      – Я не Наследник, Саашшесс, – поколебавшись, признался Гарри. И, чтобы не оказаться съеденным, добавил: – Я твой гость.

      – Наследие духа стоит куда больше наследия крови, – рассмеялась она. Даже смех василиска походил на шипение. – Мне тысяча лет, детеныш. Неужто я не отличу Наследника великого Салазара от простого смертного? В тебе пылает дух великого мага, ты способен на многое, я чувствую это.

      – То есть… М-м-м, если я тебя о чем-нибудь попрошу, ты поможешь мне?

      Граненые чешуйки переливались сине-зеленым. Тело, на котором устроился мальчик, вряд ли можно было обхватить руками. И при этом под сверкающей чешуей скрывались гладкие, тугие мышцы. Саашшесс не лгала: сейчас она, умудренная опытом десятка веков, была куда опаснее, чем в молодости. Понять бы только ее мотивы…

      – Верность змеи – странная верность. То она крепка как своды замка над моей головой, а то подобна зыбкому туману. Но довольно разговоров, детеныш. Я слишком голодна для долгих бесед. Идем, я проведу тебя наверх.

      При упоминании о голоде Гарри нервно дернулся, но тут же сообразил, что если бы Саашшесс охотилась на учеников, жертв было бы куда больше. Предположение, что она направится в Запретный лес за добычей покрупнее, показалось вполне логичным.

Глава 19.

     Примерно через неделю после знакомства с Саашшесс Гарри попытался найти пару секретных ходов и комнат. Но ни одно из известных ему заклинаний поиска не дало результата. Новые ответвления и проходы, конечно, обнаружились, но их не скрывали ни чары, ни хитроумные механизмы. Стоило мальчику сделать шаг в гулкую темноту, и василиск любезно бросала несколько фраз о том, куда ведут поросшие лишайником и влажной плесенью тропы. Большинство из них оканчивалось в Запретном лесу, но были и те, что выходили в помещения замка. Вход в туалете оказался далеко не единственным, но все остальные располагались либо в подземельях, либо на первом этаже. Возможно, существовали еще какие-то тоннели, по которым могла ползать Саашшесс, но вряд ли они подходили для человека.

      – Что ты ищешь, ребенок? – змея равнодушно свивала кольца на гладком ледяном полу. На Гарри она, казалось, не смотрела. – Люди вечно что-то ищут. Власти, золота, силы, славы, знаний… Немногие решаются отправиться в путь за мечтой, любовью или бессмертием. Что манит тебя, Гарри?

      – Я… Я над этим пока не задумывался. Но сейчас я искал библиотеку или что-то вроде кабинета, так что – знания.

      Смех василиска растекся по холодному мрамору, мурашками пробежал по коже. Гибкое тело на мгновение сжалось в клубок и стремительно развернулось, словно живая сеть расплелась и метнулась к мальчику, опутывая пространство. Гарри помимо воли напрягся и обиженно уставился на Саашшесс. Что он такого сказал? Не думала же она, что Гарри станет серьезно задумываться о цели своей жизни уже в двенадцать лет. Кто вообще думает об этом так рано?

      «Ну и какую глупость ты ляпнул на этот раз?» – мрачно осведомился Крис.

      Не понимая змеиного языка, он нервно дергался всякий раз, стоило шипению Саашшесс раздаться громче обычного, а ритму движений измениться. Пришлось отобрать у наставника палочку. Иначе как потом объяснять василиску, что он не хотел ее ранить? Змея то замирала, неотличимая от статуй, украшающих подземную залу, то перетекала с места на место с пугающей скоростью.

      Если ее и атаковать, то только внезапно и только одним ударом, ибо второго шанса точно не представится. Честно говоря, Гарри сомневался, что тысячелетнего василиска можно убить в одиночку. У нее же, наверное, броня как у дракона и веса не меньше тонны. Плюс невероятные скорость и гибкость, длинные ядовитые клыки да смертоносный взгляд, сейчас скрытый за полупрозрачными, белесыми внутренними веками, дабы случайно не причинить гостю вреда.

      «Сказал, что ищу библиотеку, а она так странно отреагировала».

      «Библиотеку? Здесь?! В подземельях у озера, где темно, холодно и сыро?»

      «Ну и что, что темно и сыро? Можно зачаровать помещение. Обычные заклинания тысячу лет не продержатся, знаю, но если вплести их в арканы…»

      «Ага, – весело поддакнул маг, – и получится такой большой красочный транспарант с фейерверками, лепреконовыми радугами и надписью «Добро пожаловать в Тайную комнату». Это место до сих пор не нашли только потому, что оно практически не заколдовано. Отследить его по паттерну арканов невозможно. Да и какая, к Моргане, библиотека в террариуме?»

      Гарри разочарованно опустил голову. Жаль, что здесь ничего нет. В трактатах тысячелетней давности наверняка нашлось бы что-то ныне забытое и запрещенное. Но строить кабинет в логове любимого питомца и правда несколько ненормально, все равно что хранить фотоальбомы в собачьей конуре. Да и попробуй посиди здесь над книгами, мигом воспаление легких подхватишь.

      – Здесь ничего нет, верно, Саашшесс?

      – Здесь есть лишь те знания, что храню я, волшебник. Но тебе они без надобности. Оглянись вокруг. Разве нужное мне удовлетворит твои потребности?

      Гарри еще раз всмотрелся в игру света и тени, в мягкий полумрак дальних углов. Жить в Тайной комнате он не согласился бы и за горы золота. Холод, вначале почти неощутимый, со временем пробирал до костей, вынуждая забраться на горячее тело василиска и вжаться в гладкую чешую. Далекий плеск воды ничуть не успокаивал, а напротив, заставлял тревожно вслушиваться в темноту, напряженно выискивать в ней нечеловечески-плавную поступь и довольный смех. Будто здесь обитал еще кто-то, и этот кто-то с выжидающим любопытством наблюдал за ними, ухитряясь оставаться невидимым и неслышимым. Казалось, стоит повернуться и сделать шаг вперед, и за спиной тут же раздастся шелест древних одежд и тяжелых крыльев.

      – Салазар оставлял здесь золото, – задумчиво проговорила змея. – Совсем немного денег на крайний случай. Но если ты их жаждешь, ты немного опоздал: тот, кто приходил до тебя, нуждался в деньгах. И я показала ему тайник.

      – Он приходил недавно? – встрепенулся второкурсник. – Можешь сказать, кто это был?

      Вдруг удастся найти этого таинственного Наследника?

      – Да, не так давно. Лет пятьдесят назад, – безразлично усмехнулась рептилия. – Он нравился мне, потому что напоминал Салазара.

      Озябшие пальцы прижимались к теплому змеиному боку, чешуя слегка царапала лицо, но Гарри не спешил отстраняться. Прикладывался к источнику живого тепла то одним, то другим ухом, а то и вовсе замирал, уткнувшись в него носом. Должно быть, пятьдесят лет по меркам настолько древнего существа что одна неделя, но ему уже нет смысла интересоваться именем гостя.

      – Это он приходил к тебе в этом году? Он велел атаковать грязнокровок?

      Саашшесс неопределенно качнула массивной головой.

      – Он. И не он.

      – Как так? – опешил Гарри.

      – Я не разделяю тайн человеческой магии, маленький волшебник. Не меня тебе следует об этом спрашивать.

      Но показать тайник она согласилась. За секретной панелью, сдвигающейся при нажатии на один из каменных блоков, обнаружилась пустая шкатулка средних размеров. Может, Слизерин и ненавидел магглов – кто знает, так ли это было на самом деле? – но был достаточно умен, чтобы пользоваться их достижениями, когда требовалось ограничиться в применении магии. Шкатулка казалась идеальным местом для дневника Риддла, но – увы! – они не обнаружили его на прежнем месте. На Гарри Крис, вопреки ожиданиям мальчика, не разозлился. Он якобы знал, что заменяет мозги его подопечному, тогда как сам он обязан был позаботиться об окончательном уничтожении тетради. Удивительно, но на полу не осталось не только дневника, но и выжженного, оплавленного по краям пятна. Только новенький, белоснежный, издевательски поблескивающий кафель.

      «Дамблдор, – прошипел Крис при виде этой картины. – Только он связан с замком настолько крепко и глубоко, чтобы ощутить использование запрещенной магии, первым оказаться здесь, а потом и убрать все последствия Адского Пламени. Хорошо хоть, Риддл не знает, кто с ним беседовал».

      Гарри, решившему до последнего не признаваться в самовольном использовании опасного артефакта, оставалось только надеяться, что Том Риддл его не выдаст. А если и выдаст, директору не придет в голову, что такой образцовый герой как Гарри Поттер сможет пытать тетрадь Адским Пламенем. Говорить о том, что такое старый дневник на самом деле, и что он способен дать Дамблдору, Крис наотрез оказался. Лезть за ним в кабинет – тоже. В создавшемся положении радовало одно: в кои-то веки смутные слухи о происшедшем не были связаны с неким Гарри Поттером. По крайней мере до утра понедельника.

      – Полюбуйся, Гарри! – Гермиона сердито швырнула ему «Ежедневный Пророк». – С этим надо что-то делать!

      Искомая статья под авторством Риты Скитер обнаружилась в середине издания. Внимательно пробежав ее глазами, Гарри вернул газету девочке и потянулся за овсянкой.

      – Прости, Гермиона, не силен я в оригами. Но, думаю, я мог бы сделать самолетик. А если отдашь всю газету, то несколько самолетиков.

      – Что? – опешила она.

      Рон, заинтересовавшись, выхватил издание и углубился в чтение.

      – Гарри, тебя чуть ли не демоном провозгласили! Как ты можешь так спокойно на это реагировать?!

      Гарри с рассеянной ухмылкой уставился в тарелку. Что и говорить, статья была написана талантливо и толковаться могла двояко. То ли национальному достоянию в виде лохматого мальчишки в очках угрожала опасность со стороны неизвестного черного мага-некроманта, то ли Гарри Поттер и являлся тем самым магом, охотящимся на грязнокровок. Ай да Рита, это же надо так уметь играть словами!

      – Не волнуйся, ничто не помешает мне захватить мир и поработить человечество, – чуть громче обычного ответил он, заметив, как вздрогнул проходивший мимо Малфой.

      Естественно, у него не было никаких доказательств, что Драко общался с журналисткой. Но содержание статьи поразительно походило на их последнюю беседу. Вопреки ожиданиям, на Гарри не устремились сотни испуганных взглядов, заставляя искать спасения в глухой ментальной обороне. Умело подтасованные факты большинству учеников казались столь нелепыми, что в ответ на откровенное заявление будущего властителя мира близнецы дружно расхохотались. Вскоре его слова облетели весь зал, вызывая либо неудержимый смех, либо брезгливые гримасы. Было несколько студентов, оглядывающих его с некой долей опаски, но в общем эмоциональном фоне их чувства терялись и становились неразличимы.

      Нахмурившийся Рон отложил «Пророк».

      – Не надо так шутить. Эта ненормальная Скитер наверняка добивается твоего исключения. Иначе зачем ей писать такие гадости?

      Невинная жертва акулы пера в обе руки выводила в тарелке забавные мордочки, никак не реагируя на поднявшийся вокруг гвалт. Уизли и Грейнджер повернулись к Дамблдору, будто на его лице можно было прочесть дальнейшую судьбу однокурсника. Директор оказался вторым (и последним) человеком в зале, занятым не чтением, обсуждением и цитированием опуса Риты, а содержимым собственной тарелки. Только очень внимательный наблюдатель смог бы уловить обращенный на Гарри взгляд голубых глаз, но второкурсникам это было не дано.

      Рон первым отвел глаза и досадливо произнес:

      – Гарри, ты свою кашу уже минут пять разглядываешь.

      Гарри вздохнул и, собрав волю в кулак, отодвинул порцию овсянки. В животе протестующе заурчало.

      – У меня муха в тарелке, не могу есть. Аппетит пропал.

      – Выпей хотя бы сока, – Гермиона поморщилась, обратив внимание на темное пятно среди овсяных хлопьев.

      Он печально указал на плавающую в стакане товарку первой сотрапезницы. Крупное черное насекомое отчетливо выделялось в оранжевом круге апельсинового сока.

      – Сразу две? – не поверил Рон, потянувшись за кубком соседа. – И правда. Не везет тебе сегодня, приятель.

      С этим Гарри охотно согласился, пожирая взглядом яичницу с беконом.

      «Сколько у нас еще мух?»

      «Пока хватает: полный карман. Но это идиотизм. Мухи – в конце марта? Да еще такие отборные? Не могу же я их тебе три недели в тарелку кидать. Это, знаешь ли, подозрительно».

      Мухи и в самом деле были отборные, трансфигурированные из крупных семечек. Мальчик знал, что план дурацкий, но ничего лучшего предложить не мог. Клеть и Кулон уже несколько дней покоились в кропотливо вычерченном круге Тора, капля за каплей вбирая в себя отсветы личной магии Гарри. До завершения ритуала оставалось около трех недель. Трех недель, в течение которых придется как-то обойтись без привычных артефактов. Есть без Кулона отравителя на шее он был не в состоянии. Как только взгляд ярких зеленых глаз падал на тарелку с едой или кубок с соком, вспоминалось зелье дружбы и полученное на Рождество печенье с сюрпризом. Не хватало еще выпить по незнанию какую-нибудь опасную хрень. Нет уж, лучше изобрести благовидный предлог для вынужденного голодания.

      – К тебе уже третий день насекомые в тарелку падают, – нахмурилась Гермиона. – Это не может быть случайностью.

      – Точно! Малфой его проклял!

      Оставалось только вздохнуть со смиренно-страдальческим видом. И почему у Рона чуть что, сразу Малфой виноват? Драко хоть мало-помалу и отходил от первоначального шока и ужаса, до сих пор вел себя необычайно тихо и примерно. Впору было начислять Слизерину баллы за его боязливо опущенный взор, за беспокойное подрагивание пальцев и ресниц. Аура блондина темнела и искажалась мелкой рябью в присутствии Поттера или его верного товарища.