Текст книги "Племя вихреногих (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

– Ну, нет уж, – отрезал Метис. – Много таких умных было. Пробовали уже... Да только потом по лесам им хорониться приходилось. А мы в Столицу знаешь, сколько труда вложили? Вторую такую нам вовек не построить. А вот тогда, брат, нам и впрямь будет жить сразу и плохо, и скучно... Ну да не вечные же они. Когда-нибудь сломаются. Вот тогда и посмотрим, что там. Спешить-то нам некуда.

– Вам-то уже некуда, – а нам так очень есть куда, – возразил Димка. – Зажрались вы тут, только о себе и думаете.

– У нас тут большинство ребят из разных местных племен, которым карачун пришел, – из дюжин двух, пожалуй, – обиженно сказал Метис. – Когда поправишься, поспрашивай их, как они тут до нас жили, да почему к нам прибились. Да что они думают о том, чтобы опять по лесам с голой задницей бегать.

Димка надулся и замолчал. В здешних делах он, честно говоря, до сих пор "плавал". Веселее от этого они, правда, не становились. Вроде, и сделать ничего нельзя, и ребят, которые хотят спокойно жить, тоже понять можно. Да только гадко всё равно...

Разговор незаметно угас, и все молча смотрели на закат и на небо, по которому всё так же неспешно скользили шары. Несколько, очевидно, дырявых прошли совсем низко, один едва не задел Столицу, и Димка невольно отшатнулся: не хватало ещё, чтобы такая громадина взорвалась ему прямо в лицо. Наконец, стемнело уже почти совсем, и закат превратился просто в смутную зеленоватую полосу. На небе зажглись звезды, но ребята внизу ещё не спали, и, словно призраки, сновали туда и сюда.

Димке вдруг вспомнилось, как прошлой зимой они с друзьями, пересмеиваясь, брели вдоль голого, заснеженного сквера. Фонари тогда почему-то не горели – похоже, что во всем городе, – и улицу освещал лишь тусклый желтоватый отблеск множества окон, горевших на разбросанных вокруг темных коробках зданий. Их тусклый отсвет лежал даже на низко нависших облаках, и было довольно-таки светло, – во всяком случае, он мог без труда узнать других гуляющих вокруг людей, даже на довольно-таки большом расстоянии. Тогда это казалось волнующим и очень необычным...

Снова волной навалилась тоска, и мальчишка вздохнул. Сейчас ему очень не хватало друзей – Сергея, Тошки, Максима... Они точно нашли бы, что ответить, – а он сейчас словно тонул, нет, даже хуже, – терял уверенность, что они тут ненадолго, и что Хозяев МОЖНО победить, – если найти способ. Вот же повезло ему тут влипнуть...

– А всё равно, – вдруг упрямо сказал он, больше для себя, чем для кого-то другого. – Ну, стыдно же, ребята, так жить, – по прихоти каких-то уродов, которые нам даже показаться бояться, только роботов насылают своих... Раз уж победить их нельзя – то домой надо вернуться. Пусть сами в свои непонятные игры тут играют...

– Вернуться... – каким-то неприятным тоном сказал вдруг Метис. – А что, если мы никуда не пропадали?

– Это как?

– А так. Ты вот слышал, чтобы целый пионерский отряд вдруг пропал с концами?

– Н... нет, – признал Димка. – Не было такого. Тут не то, что область, – тут вся страна на уши бы встала...

– Ну вот. И я не слышал. А у нас тут только из Союза – пять отрядов. Один аж из девяносто девятого года, где гласность и всё такое прочее. И никто ничего никогда...

– И что? – Димка не понимал, куда клонит Метис, но сам разговор ему почему-то не нравился.

– А то. Ты про всяких двойников в фантастических книжках читал же? Вот и мы, может, такие же двойники. А настоящие мы – ни сном, ни духом... Никуда не пропадали, дружно вернулись домой, пошли в школу, и так далее... А мы тут. И, даже если получится вернуться – то куда? Сам к себе домой придешь и себе скажешь: пойди нафиг, я теперь тут жить буду?

Димка ошалело помотал головой. С одной стороны, при мысли, что на самом деле он никуда не пропадал, что его родители и прочая родня не сходят с ума, обшаривая морги и болота, он испытал невероятное, прямо-таки космическое облегчение. С другой стороны выходило, что у него украли его же собственную жизнь, выбросили непонятно куда и непонятно зачем, вернее, даже хуже – сам он теперь непонятно кто и непонятно зачем. Сразу резко зашумело в голове, волной накатилась тошная слабость. Тело обмякло, как ватное, мальчишка привалился к стене. Сейчас ему не хотелось уже совершенно ничего...

* * *

– Димк, купаться ещё будешь? – спросил Лис.

– Не-а, накупался уже, – буркнул Димка, вытягиваясь на песке. Вообще-то, на самом деле Лиса звали Аристархом, – в разговоре неизбежно сокращаемым до Арика, что невероятно его злило: лицо у мальчишки было типично русское – широкое и круглое, хитроватое, отчасти даже лисье, с далеко посаженными светло-голубыми глазами и красиво очерченным ртом, волосы густые, светлые и длинные. Димка уже знал, что он не только дружил с Метисом, но и был при нем помощником, – так сказать, заместитель заместителя. В Столице он заведовал разными скучными хозяйственными делами, до которых ни у "Аллы Сергеевны", ни у самого Метиса просто не доходили руки. "Алла Сергеевна" считала их вообще не царским делом, – ну а Метис толковал, так сказать, её волю широким трудовым массам, и тоже мало интересовался разными скучными вещами, типа того, откуда в Столице берутся дрова, весла и бревна для плотов. Лис же как раз был "министром растительных ресурсов", отвечавшим за всё это. Димка в жизни не интересовался таким вот – но, раз ему придется здесь жить, то придется работать. И не как попало, а в полную силу – иначе он просто не умел. А заготовка дров и прочего была точно не хуже прочих дел. Да, не приносящим славы, но всё равно, нужным и полезным. Реально нужным и полезным. А ничего другого Димке пока не хотелось. Хотя с того памятного боя прошла уже неделя, и физически он вроде бы поправился, он всё равно чувствовал себя так, словно его только что треснули по башке пыльным мешком. Всё вокруг казалось ему теперь ненастоящим и каким-то бесцветным, почти плоским. Слова Метиса просто перевернули его мир вверх дном, – и поверить в то, что настоящий Димка не он, что он дома, а он тут вообще непонятно кто, он не мог. Вернее, как раз мог, – но вот принять это всё не получалось. Это было, как самому предать себя, и превратиться в такую же плоскую, бесцветную тень...

– А, я тогда тоже не буду, – Лис повернулся, глядя на что-то. Догадавшись, на что он там смотрит, Димка тоже поднялся. Ну, да, так и есть, – Машка с Иркой разделывали выброшенный на берег маути, громадный здешний фрукт, росший и в западных лесах, а сюда изредка приносимый течением. В самом деле, громадный – длиной сантиметров в шестьдесят и весом килограммов в девять. Ирка упорно резала и обдирала толстую синюю шкуру, а Машка нарезала на аккуратные ломтики плотную фиолетовую мякоть, пронизанную черными, похожими на пули семенами, заворачивала их в листья и укладывала в корзину. На вкус маути напоминал земной грейпфрут, – как раз получится десерт к обеду...

Машка сейчас сидела на пятках, и Димка поймал себя на том, что бездумно любуется её стройной спиной, покрытой, как и всё тело, светло-золотистым загаром. Лис сейчас тоже смотрел на неё, – и Димка толкнул его локтем.

– Одевайся давай. Дальше будешь мне показывать, как вы тут хозяйствуете...

– Да я, в общем, уже показал всё, – Лис вздохнул и всё же отвернулся, направившись к своим штанам. Джинсам, тоже истрепавшимся и совершенно утратившим цвет, – но пока ещё как-то державшимся, хотя смотрелись они, конечно, живописно – на киностудии такие с руками оторвут, наряжать всяких оборванцев и пиратов... – Разве что просто погуляем ещё, до обеда.

– Угу, – буркнул Димка. Возвращаться в Столицу не хотелось. Царившая там суета раздражала, хотелось просто посидеть, подумать, в надежде, что мысли в голове придут хоть в какой-то порядок...

Лис смешно запрыгал на одной ноге, натягивая джинсы, и Димка невольно подумал, как Волки станут жить всего лет через десять, когда окончательно расползется земная одежда и сломаются или заржавеют последние стальные инструменты, и так работающие на износ. Хреново они станут тут жить, честно говоря. Никакой музей с биноклями не поможет. Хотя и биноклей к тому времени тоже наверняка не останется – или разобьют, или утопят, как утопили уже целых четыре штуки...

Он недовольно мотнул головой, – думать о таких вот вещах не хотелось. Хотя выходило, что и ему тоже тут жить – и не десять лет, а вообще до бесконечности. В такое вот верилось с трудом, – а точнее, вообще не верилось, и этому Димка был рад: верить в это не хотелось. Совсем. Да только что же делать?

Мальчишка печально вздохнул. Без родной "Банды Четырех" он ощущал себя каким-то потерянным. Вот уж точно: один в поле не воин, как ни старайся. И неясно, когда вернутся ребята, и вернуться ли вообще... Вот это особенно давило. Зря они всё же разделились, совсем зря...

– Чего грустишь? – спросил Лис. – Скоро обед. А после к Морским Воришкам поплывем, на инвентаризацию. Это наша же земля теперь.

Димка вздохнул. Насколько он помнил, Морские Воришки жили на острове, даже на нескольких, – по крайней мере, они считали их своими, но точно никто это не знал. Значит, придется обшарить все западные острова, и не только на предмет ценимого здесь стрелодерева или, скажем, кустов бутылочной тыквы, но и на предмет разных отрядиков, избежавших карающей руки "Аллы Сергеевны". Дело на самом деле серьёзное и способное затянуться на много дней...

Чуть раньше Димка завопил бы от радости – вот оно, Настоящее Приключение! – но сейчас ему было тошно. Вот вернутся ребята, – а он с Борькой и Юркой болтается черт знает где, тыквы считает или гоняет каких-то недобитых пиратов. И не откажешься ведь, – сам напросился к Лису в подручные, так что полезай теперь в кузов... Пусть и вернутся ребята хорошо, если ещё через месяц, – но мало ли что, да и оставлять Машку не хотелось...

При мысли о Машке он недовольно помотал головой. Антон вон – не побоялся оставить Ирку, отправляясь к Хорунам, в самый гадюшник. А он... Но плыть с Лисом всё равно не хотелось – даже не потому, что Машка, а потому, что это выходила уже капитуляция. Словно у него есть ещё какой-то выбор... И всё же, – как жаль, что Сергей так и не сказал ему, что делать тут потом, после возвращения от Певцов... Нет, делать-то как раз понятно что: поднимать Волков на драку. Но только вот как, когда и Лис, и Метис, и даже сама "Алла Сергеевна" – категорически против? А ведь тут ещё и Вадим есть – угрюмый здоровенный парень, служивший при "Алле Сергеевне" не то телохранителем, не то кем-то, куда как похуже... Вот уж точно – Банда Четырех, причем, самая настоящая, не в шутку. И многие тут их поддерживают – и не за страх, а просто за спокойную, налаженную жизнь, и не из лени даже, а просто потому, что по жизни натерпелись всякого... И, что самое противное, даже победа мало что изменит, в самом деле. Ну, разнесут они этот Безвозвратный Город, перебьют Хорунов – так через год или два они вновь где-то соберутся и примутся за старое, только и всего. А в плен их брать...

Смотреть на то, как посаженный в клетку человек загоняет себе в глаз острую деревяшку, ему не хотелось совершенно точно. Метиса-то можно понять – сам Димка боялся и представить даже, как смог бы с таким вот жить. Тогда что? Плюнуть на всё и поплыть на острова вместе с Лисом? А потом, вместе с Метисом, – на восток, в длинное, на несколько месяцев уже путешествие? Ну, ладно, – а потом-то что? Вечность напролет сидеть у окна с Машкой, любуясь местными закатами? От такого точно сдохнуть можно – не телом, так душой, как сдохли тут, похоже, уже многие...

Димка не представлял, до чего в итоге бы додумался, – то есть, совершенно, – но тут заметил бегущего к ним Борьку. Тот тоже вполне уже поправился, – но сейчас глаза у него были ошалелые.

– Сюда Нурны приплыли, мир с Волками заключать! – выпалил он ещё на бегу.

– И что? – новость интересная, конечно, – но он и не знал даже, что у Волков с Нурнами была какая-то война...

– А то, что они по дороге Туа-ти с Астерами видели, – выдохнул Борька, добежав-таки и отдуваясь. – И наших. Эдика с Сашкой и Максима. И Туа-ти им сказали, кто тут может Хозяев победить, вот!..

Димка невольно оглянулся на Лиса, – лицо у того было совершенно обалделое, – и усмехнулся. Знай наших, так-то вот!..

* * *

Понятно, что ни о каком плавании на запад теперь не могло быть и речи. Ребята – все вместе – побежали к Столице, но послов уже препроводили в резиденцию «Аллы Сергеевны» – для переговоров, так сказать, на самом высшем уровне, – а на ступеньках единственной ведущей наверх лестницы сидел Вадим, улыбаясь и задумчиво поглаживая лезвие длиннющего – и где только такой взяли! – похожего на кавказский кинжал ножа. Не то, что приставать с расспросами – даже подходить к нему как-то не хотелось. Волки все бросили работу и тоже собрались здесь, шушукаясь и вполголоса обсуждая невероятную новость. Димка душу бы продал, лишь бы узнать, о чем говорят там, сейчас, наверху, – но долго переговоры не продлились. Спустившись по лестнице, «Алла Сергеевна» лично провозгласила (Димка уже знал, что она и не говорит «с народом» как обычно, а лишь провозглашает что-то там), что всё прекрасно и мир с Нурнами заключен. Ну а где мир – там и пир. На пиру земляне подсели поближе к обалдевшим от веселья и многолюдства послам, – но особо много о друзьях узнать не смогли. Да, пошли искать ариев. Да, с ними настоящий Астер. Да – Туа-ти и впрямь сказали, что Драконы могут победить Хозяев – только вот чтобы их об этом попросить, нужна Драконова Флейта, а где сейчас та Флейта – то никто в целом свете не знает...

– Ну, и что делать будем? – спросил Димка, когда пир кончился, и осовевшие от еды Волки расползлись спать, – хотя было, вроде, совсем не так уж поздно...

– А что тут делать? – удивился Борька. – Ребята сейчас далеко, тут мы им не помощники уже. А если и сорвемся куда, – то точно разойдемся с ними, напутаем только, помешаем... Ждать надо, когда вернутся. Тогда и посмотрим, где ту Флейту искать...

– А где её искать-то? – спросил Юрка. – Все вон, её тут ищут, уже тыщи лет как – да только толку...

– У знакомых нам племен никакой Флейты нет, это и ежу ясно, – сказал Димка. – Так что, она или у немцев, или у Хорунов, или у Бродяг этих – больше не у кого же.

– Ага, или где-нибудь в горах спрятана, в какой-нибудь пещере, куда ворон костей не заносил, – буркнул Борька.

Димка вздохнул. Нет, умом-то он понимал, что так оно, скорей всего, и есть, – иначе-то эту Флейту давным-давно уже нашли бы, – но мысль... не вдохновляла. До здешних гор и добраться-то мудрено, – а уж шариться по ним и вовсе хоть целую вечность можно...

– Ну, и что делать-то? – спросил Юрка. – Нет, честно, ребята – до чертиков надоело всё это. Пойди туда, не знаю, куда, найди то, не знаю, что... Да и найдем мы ту Флейту – и что? Мы ж языка Драконов-то не знаем, даже как "привет!" сказать. Будем дудеть, как дураки, ни в склад, ни в лад – и только.

Димка хотел было взвиться – да что, сговорились они тут все, что ли? – но тут же прикусил язык. В самом деле, об этом он как-то не подумал.

– Певцы-то знают, наверное, – неуверенно предположил он.

– И что? – спросил Борька. – Если бы Хозяева Драконам мешали, – они б давно их прихлопнули, без нас. Значит, или не могут, или просто не хотят. И тут мы им вовсе с десятого бока, что с Флейтой, что без.

– Да если даже и так – то что? – зло сказал Димка. – Попой кверху на пляжУ тут лечь и хором петь "всё хорошо, прекрасная маркиза!"? А на дом и родителей забить?

– Димк, ты волну не гони, – миролюбиво предложил Борька. – Нет. Нет, нет, конечно же. Но что ты предлагаешь-то? Собрать всех ребят тут в кучу и двинуть на Хозяев?

Димка прикусил губу. Как раз этого ему, в общем, и хотелось. И, более того, казалось очень правильным. Но вот умом он уже понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Не всё тут так вот просто, ой, совсем не всё...

– Нет, – наконец, неохотно сказал он. – Но делать-то что-то тут НАДО, иначе мы быстро прокиснем совсем... Не можем Хозяев пока что побить – ладно, черт с ними. Но Хорунов-то как раз вполне можем. Значит, этим и займемся. А там... а там видно будет.

– Ага, а как? – уныло спросил Юрка. – Местные не очень-то...

– Ну, так поднимать их, – зло сказал Димка. – Вот вам и дело. Настоящее. Не тыквы по островам считать.

– Ага, так тебе "Алла Сергеевна" в лес и побежит с боевым кличем, – кисло сказал Юрка. – Ей и тут хорошо, между прочим. Чисто, тепло, холопы в ряд кланяются...

– А она тут вообще кто? – сказал Димка. – Столбовая дворянка? Царица вольная? Владычица морская? Так – вожатая отрядная. И вся власть её дома осталась, вообще-то, как у нашей Аглаи. Там-то она была а-га-га и и-го-го, а тут... девчонка просто. Самая обычная. Вот и Алла эта... воображает невесть что, а здешние лопухи ей и верят, и думают даже, что без Её Величества им ни пукнуть, ни пописать, ни покакать... И Метис при ней этот ещё... Бирон, блин. Радикал Кишелье...

– А вы тут, выходит, три мушкетера?

Димка испуганно вскинул глаза. Ну да, так и есть – они сейчас сидели у самого берега, а Метис стоял над ними, на выступе скалы, – и бесстыдно ухмылялся.

Мальчишка почувствовал, что нехорошо, густо краснеет. Вот говорил же отец, что нельзя других за глаза обсуждать – и не зря, ой, совсем не зря...

– А ты-то тут кто? – зло спросил он. – Предводитель дворянства и особа, приближенная к императору?

– Неубедительно карбонария изображаешь, – Метис уже откровенно скалился. Он набрал в грудь воздуха и крикнул: – Сатрапы! Душители свободы!

Димка смущенно опустил глаза. Сейчас он чувствовал себя уже полным идиотом. Сатрап точно натравил бы на них "гвардейцев кардинала", или ещё каких дуболомов с дубинами – а Метис вообще был один, и явно не боялся, что его тут завонзают кинжалами, словно Юлия Цезаря в сенате...

А вот интересно, сколько он тут слышал, вдруг подумал Димка. Только про себя – или про "Аллу Сергеевну" тоже? И какие у них там на самом деле отношения? Если как у нас с Машкой, – то я за такое точно в морду дал бы. Ой...

– Глупые вы, – сказал Метис спокойно, и даже неожиданно с грустью. – Как у нас в школе говорили – уже пионер, а в попе значок октябрятский играет.

Это прозвучало очень обидно, и Димка снова вспыхнул. Но извиняться ему всё равно совершенно не хотелось. Точно не после такого. Пусть он и сам сказал глупость, всё равно...

– Зато ты сильно умный, – сказал Юрка. – Прямо князь Потемкин. Таврический который.

– Значит, так, д" Артаньяны, – Метис упер руки в бока, совсем как Аглая. – Я вам что хотел сказать... "Смелый" отплывает завтра утром. На рассвете. Не проспите.

Ну вот и всё, уныло подумал Димка. Поплывем в ссылку, словно князь Меньшиков в Березово... Ну, не в ссылку, конечно, – сами хотели же! – но там точно агитировать некого, кроме Игоря и его команды, которые и сами не в восторге от здешних порядков. Разве что Воришек каких отловить и речи им толкать, пока у них ухи в трубку не свернутся...

– А ты тут рябчиков будешь жевать с анянясами? – опять не удержался Юрка.

Метис вздохнул. Потом вдруг сел прямо на скалу, подогнув под себя ноги.

– Ребята, ну ведь глупо же это, – спокойно сказал он. – Я сам, когда сюда попал, на стенку готов был полезть. Туда-сюда бросался, как проклятый, ребят на войну поднимал... Только весь итог – вот, – он приподнял руку, открыв широкий, нехорошо заживший шрам на левом боку. – И ещё хуже было, до того, как я... в общем, понятно.

– Ну и что? – ровно возразил Димка. – Что нам делать-то? Сидеть на попе ровно, думать о себе только, и всё?

Метис отчетливо смутился.

– Нет, почему... Вы вот Виксенов с Нурнами помирили – необычное и удивительное дело. Ваши там с Астерами говорили, с Туа-ти даже, – дело ещё более удивительное. Может, и с немцами договоритесь этими, хотя мы сильно их обидели тогда... Нурны вон – Квинсов прогнали, с которыми столько лет сладу не было... Буревестники тоже сгинули куда-то... Морские Воришки – кто у нас, кто того... изолирован.

– Ага, то-то вы без нас с ними справились бы, – не удержался всё же Димка. – Мхом вы тут заросли, вот что.

– Ну, заросли, – вдруг легко согласился Метис. – Замотались в делах, всё такое... Но уж теперь-то... Квинсы с Буревестниками тоже из Ойкумены уйдут, в западные леса, мы там пару фортов поставим, – и всё будет, как положено... Хорошие люди в хороших местах, плохие, соответственно, в плохих.

– Ага, а ребята у Хорунов будут мучиться в рабстве, – опять не удержался Димка.

– Ну, будут, – вновь легко согласился Метис. – Но вот у Воришек не все мучились почему-то. Знаешь, есть такие люди... Жрать дают, что делать говорят – а ничего больше и не надо. Они и тут сидят и ждут, что им делать прикажут. И делают даже, но только что скажут, от сих до сих, больше ни-ни. А есть и такие, кто жалуется, что плохо, мол, без хозяина – хозяин добрый был, вкусно кормил, бил редко и только за дело... А тут за то, что на цирлах скакал, не похвалят и подачки не дадут. У Хорунов, думаешь, иначе? Одни Спартаки? Так что-то никак они не восстают...

– Хоруны, говорят, гипнотизировать умеют, – буркнул Димка.

– Ну, умеют, – вновь согласился Метис. – Вот у них рабы и не считают, что они рабы. И почитают за великое счастье Избранным Господам послужить. И глотку за них порвать готовы, вот что самое-то гадкое...

– А что, разве никак нельзя этот морок снять? – спросил практичный Борька.

Метис пожал плечами.

– Почему, можно... По башке крепко дать, чтобы сознания лишился, или травы какой, чтобы отрубился наглухо. Только ты попробуй им травы той налить, когда они в тебя копьями тычут... – Метис передернулся. Димка догадался, что и "прилетело" ему от такого раба. Да уж, дела...

– А всё равно, – упрямо сказал он. – Пусть и по башке. Но нельзя же так, нельзя! Вы тут благоденствовать будете, – а они там...

– А они там, – согласился Метис. Взгляд у него в этот миг был жесткий, совершенно не мальчишеский. – Но тут тебе не сказочка в "Мурзилке", тут жизнь. Такая вот. Рассказать, что в последнюю большую войну было? Когда тут племен, можно сказать, не осталось – одни одиночки воскрешенные? Да все вперемешку – что Хоруны, что наши... Когда те, у кого хоть какой-то порядок остался, даже по воду целым войском ходили, с копьями и луками, а те, кому так не повезло, – подальше в чащу забивались, да всем богам сразу молились, чтобы не нашли... Только лет через десять всё более-менее успокоилось, да и то... до сих пор, говорят, по лесам бродят те, кто от одиночества и страха последнего ума решился. А вы хотите, чтобы всё опять... Не изведали вы, каково это – по дикому совсем лесу голышом и босиком бродить, да ещё и не зная, остались ли тут вообще люди нормальные...

Димка хотел что-то возразить – но не нашел слов и надулся, глядя на закат. Кровавый, пугающе огромный купол солнца застыл на горизонте, бросая багровые отблески на поросшие лишайником скалы, и мальчишку вдруг передернуло: точь-в-точь умирающая Земля из "Машины времени" Уэллса, не хватает лишь чудовищных крабов, бродящих по берегу со своим бесконечным "Дуд-а-чок"...

– Ну, и что нам делать-то? – в тысячный, уже, наверное, раз тут спросил он.

Метис вздохнул. Вообще растянулся на скале, положив голову на скрещенные руки. Помолчал, глядя на закат.

– Да хотя бы не испортить снова всё, – наконец неохотно сказал он. – Знаю я этого Верасену – ему лишь бы мечом помахать, ни своих, ни чужих не жалко... Если ваши на него наткнутся – снова буча большая может быть... Надо...

– Что? – спросил Димка, не дождавшись продолжения.

– Изучать этот мир надо, вот что, – как-то невпопад сказал Метис. – Прямо тут вот есть несколько островков, на которых никто не бывает – боятся Хозяев, хотя они и севернее красной линии той... А на них тоже каких-то ребят странных видели... В западных горах, говорят, есть какие-то развалины, про которые никто не знает толком. В северных никто и не бывал вообще, разве что Льяти по снегу босиком гонял... А на востоке, за пустыней, говорят, тоже море есть. То ли как это, то ли уже настоящее... И там, на берегу, стоят Осенние Дворцы, громадные такие... А ты говоришь – война, пики в руки, шабли вон, беляков руби и гонь...

– А что, там, на востоке, разве кто-то бывал уже? – удивился Димка.

– Туа-ти, говорят, каждый год там бывают, – Метис скосил на мальчишку свои странные глаза. – Из Астеров, вроде, тоже кто-то был – Вайми, кажется... Только к нам-то они не заходят, а из третьих уст такого наслушаешься, что голова кругом пойдет. И что там целый город с ребятами, где еда и одежда всем даром, и что там машины Хозяев под землей, и что там самих Хозяев усадьба, с разными дворцами и слугами. Да только не проверишь же, слишком далеко... И тропы знать надо, где вода...

– Ну так и разведали бы, – сказал Димка. – А то всё тут сидите, пьете, жрете, да фейерверки устраиваете...

– А как разведать, когда то Морские Воришки, то Буревестники шалят? – возразил Метис. – Ты вот на Хорунов предлагаешь пойти... А там, на востоке, отряд нужен большой. Мало ли что там... И кто. Ну, да это я и говорил уже...

Димка прикусил губу. Поучавствовать в настоящем, без дураков, географическом открытии хотелось, разумеется, страшно. Да и, чем черт не шутит? Вдруг там и впрямь усадьба Хозяев? И можно будет натурально взять их за глотку? И домой, наконец? Без войны этой бесконечной без шансов на победу, без звериных клеток с пленными, без беготни за Флейтой, которая, если и существует, может быть, просто бесполезная фигня?..

Ой, а я ведь, кажется, тону, – как-то отстраненно подумал мальчишка. – И, что самое противное, мне и выплывать-то не хочется. И новостей от ребят теперь долго не будет всё равно... Выходит, что придется плыть на "Смелом"... И думать, думать, думать до упора, потому что когда ребята вернутся, то сразу и решится тут всё... Нет, до этого я всё равно ни на какой восток не поплыву, конечно... А вот потом... ах, черт, как же хочется просто плюнуть тут на всё и завалиться на пляж с Машкой, чтобы только я и она, и больше никого... и ничего... в смысле, на нас с Машкой – ничего... Можно же, наверное, найти тут какой-то необитаемый остров... или тихое урочище в лесу... или просто уйти далеко-далеко, чтобы...

Что это за "чтобы" мальчишка до сих пор представлял себе довольно смутно. А, да и неважно, что. Главное, чтобы никто его не дергал, не выкручивал мозги, не тянул просто в разные стороны, как два щенка сосиску...

Он удивленно моргнул, поняв, что как-то вдруг стемнело. Ну да, солнце-то зашло уже... и там, куда оно зашло, стояло страшное алое зарево, словно зарево чудовищного пожара. А, черт, опять, словно в готическом романе, где героя на каждом шагу окружают знаки и знамения... не хватает только ворона с черной розой в клюве или сразу тени отца Гамлета...

– Ну, в общем, договорились, значит, – Метис легко поднялся на ноги, и теперь стряхивал с живота землю. – Вы завтра отплываете, а я тут пока начну всё готовить... – он повернулся на пятке, и быстро зашагал назад, к Столице. Димка, так и не зная, что ответить, молча смотрел ему вслед.

* * *

Утром он, конечно, не проспал (хотя полночи не сомкнул глаз, пытаясь хоть что-то придумать, да и соблазн, конечно, был громадный: просто завалиться в уголок подальше, а утром предстать перед обалдевшим Метисом с честными глазами нагадившего в тапки кота: мол, нет, хозяин, я хотел, куда положено, да просто не успел...) Но проснулся невыспавшийся и злой, как сто чертей, чего раньше с ним, вообще-то, не бывало. Игорь, конечно, заметил его состояние.

– Что, на пиру вчерашнем переел? – насмешливо спросил он. Димке страшно захотелось дико заорать на него... или даже с ходу дать в морду... но он всё-таки сдержался. Как-то.

– Нет, – буркнул он. – У меня в мозгах... несварение.

– А, вот оно что... – протянул Игорь с какой-то непонятной интонацией. – Тебя Метис, выходит, обработал уже?

– А это правда? – вырвалось у мальчишки. Глупо вырвалось, конечно, – но просто не осталось сил держать всё это внутри...

Игорь как-то странно посмотрел на него. Быстро глянул вправо, влево... Нет, конечно, никаких шпионов в черных плащах с торчавшими из-под них кинжалами за ними тут, понятно, не следило, да и вообще, на причале и не было никого, кроме трех земных ребят, да самой команды "Смелого". Лис со своими ребятами ещё не появился, – собирал вещи, наверное...

– Пошли-ка... – он ловко подхватил его под локоть и быстро потянул куда-то в сторону. Димка невольно последовал за ним, хотя сейчас и ощущал себя довольно глупо, словно персонаж дурацкой книжки про "ошибку резидента" или что-то вроде.

Они отошли в сторону, в узкую расщелину в скалах, к которой вела единственная, хорошо видная отсюда тропа. Над головой торчал острый пик, под ногами бормотали волны, – тут никто не мог ни заметить их, ни подслушать...

– Ты про двойников? – спросил Игорь, осмотревшись.

Димка кивнул. Сердце у него вдруг зашлось, словно в процедурном кабинете, когда уже лежишь на кушетке мордой вниз, медсестра протерла зад спиртом и теперь целится иглой. Смешно, конечно, – только не смешно...

– А никто не знает. Да, у нас тут пять отрядов из Союза. Союзов. Разных. Так что на самом-то деле это теория просто. Но такая... удобная. Тут почти все верят. А как на самом деле... это ты у Хозяев спроси.

Димка даже замычал от злости. Только что всё, казалось, улеглось в голове – и опять всё вверх дном! Вот же гадство-то... Неуверенность – она хуже всего... и ему теперь снова с этим жить... как-то.

– А другое? – спросил он. – Война?

– А война вот такой и была, – мрачно сказал Игорь, глядя на него. – С клетками и всем прочим. Про щепки ничего не скажу – это никто, кроме Метиса, не видел. Но пленные из клеток исчезали. Это факт. И что бардак потом был жуткий – тоже факт. Все перемешались же. И что Метиса убили, и что он потом, голый, еле из западных лесов выбрался. И что у нас тут треть бывших рабов, которые от одного имени Хорунов трясутся. Всё правда. Только вот саму Столицу-то как раз они и построили. Хоруны. В смысле, их рабы, конечно, но на самом-то деле... Мы её только отбили. Ну, и починили, конечно...

– То есть, это всё... – при одной мысли, что здесь на самом деле всё сделано руками рабов, и что Хоруны жили прямо вот тут, на этом самом месте, Димку едва не стошнило. – Но как же можно-то...

– А так. По своей воле такие вот громадины не строят. Только под кнутом. А нам что делать было? Всё сжечь? А самим тогда где жить? Место-то очень уж удобное, да и безопасное, чего уж там...

– А всё равно... – Димка мотнул головой. Он и не представлял, что ему может стать ещё гаже – но, однако же, стало. – Нельзя же просто... так. Ну, нельзя!