Текст книги "Племя вихреногих (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Со стороны Иван казался малоподвижным, медлительным и несколько даже неуклюжим, – но Димка быстро понял, что это впечатление ошибочно. Когда надо, Иван мог быть быстр, как молния, – и почти столь же безжалостен. Шест в его руках превратился в жутковато гудящий мерцающий круг, – и этот круг неотвратимо надвигался на спокойно замершего Димку. Внешне спокойного – сейчас ему отчаянно хотелось удрать. Что тут можно сделать, он не знал, – но вполне понимал, что в НАСТОЯЩЕМ бою бежать будет нельзя...

Думать тут было совершенно некогда, так что Димка сделал первое, что пришло ему в голову, – с отчаянной решимостью прыгнул вперед, пытаясь перехватить шест, – и не пытаться вырвать, нет! – направить вниз, в землю.

Бух! Вот такого Димка никак не ожидал, – шест, словно взбесившись, с невероятной силой вывернулся из его рук, едва не свалив его на землю. Тут же Иван ударил в ответ – быстро и сильно. ОЧЕНЬ сильно, – но к этому Димка уже был готов, неделя изнурительных тренировок не прошла даром...

Он отпрыгнул назад, одновременно вновь пытаясь перехватить шест, – но уже не у середины, а у края. Шест со звонким хлопком ударил по пальцам, едва не оторвав Димке руки, – их до самых плеч пронзила боль, – но мальчишка не отпустил оружия и, стремительно отступая, потянул его за собой...

Лишь сейчас Димка начал понимать, как много ему дали занятия в школьной секции самбо. Бою на копьях – в данном случае, конечно, на шестах, – их там не учили, но он быстро усвоил, что грамотно подтолкнуть нападающего куда проще, чем лихо швырять через бедро. А физика – наука универсальная, приемы на все случаи не заучишь, но хотя бы усвоишь, что с инерцией движения лучше не спорить. Только...

Только это оказалось очень тяжело, – хотя они с Иваном и ровесники, тот оказался сильнее мальчишки раза в два. Димке просто не хватало силы, ему казалось, что он тащит и тащит тяжеленное бревно, – но Иван вдруг покатился по земле, а его шест остался в руках Димки. Мальчишке отчаянно хотелось от всей души огреть пытавшегося подняться вождя по загривку, – но он мужественно подавил этот, явно недостойный пионера порыв, и утер пот, чувствуя, как дрожат руки. Сил ему всё же хватило, – но лишь едва-едва-едва...

Иван медленно сел и, потирая плечо, посмотрел на мальчишку с уважением – впервые за всю эту неделю. Димка и не знал, что дождется такого, – и с громадным облегчением вздохнул. Этот день уже казался ему самым длинным в жизни. Учиться стрелять из лука куда проще – мишень словно отталкивала его стрелы, но хотя бы не пыталась ударить в ответ. Вот в рукопашной пришлось уже хуже. Димка считал, что умеет драться – он и в самом деле умел, и даже смог одолеть двух первых Виксенов, скорее за счет приемов самбо, чем кулаков, – но они дрались совершенно всерьез, и после третьего поединка – со старым знакомым Льяти – Димка оказался на земле, с основательно разбитым лицом и головой, гудящей от затрещин. Теперь, в первом же поединке на шестах он заработал массу синяков, и уже сомневался, что уйдет отсюда живым. Слова "понарошку" Иван, очевидно, не знал, лупил всерьез и со всей дури. Наверное, так и надо – в настоящем-то бою его никто жалеть не будет! – но всё равно, к такому вот натурализму мальчишка не привык.

Поначалу Димка отнесся к Виксенам снисходительно – ну, какие-то дикари, подумаешь!.. – но теперь выходить против этих хмурых, мускулистых парней, густо покрытых шрамами, ему было уже страшновато – как-никак, они все на год физически старше его и гораздо сильнее. Да и драться учились далеко не первый век. По сравнению с ними он был тут просто зелёным новичком, и они над этим посмеивались, причём, вовсе не беззлобно...

Он ожидал, что теперь, когда он одолел их вождя, его, как минимум, хорошенько отлупят, – и был очень удивлен, услышав явно одобрительные возгласы.

Он помог Ивану подняться, и Виксены – каждый из них – подходили к нему, брали за руки, крепко сжимали их и называли братом, чем окончательно смутили его. Впрочем, Димка уже знал, что именно теперь всё начнётся по-настоящему...

* * *

– Сони, подъем! – крикнул Сергей, не заходя в палатку, и Димка неохотно поднял ресницы. Синяки по-прежнему горели, все мускулы ломило, а голова после вчерашних оплеух до сих пор отчетливо кружилась.

Сжав зубы, мальчишка сел. Судорожно растирая все ноющие места, он старался понять, зачем терпит всё это, – ведь Иван просто издевался над ним!.. Вчера он весь день заставлял его изучать бой на копьях – проще говоря, нещадно бил, если Димка не мог отбить удар или увернуться, а когда он уже просто не смог стоять на ногах, отправил делать наконечники для стрел, вместе с девчонками, – и это обидело Димку больше всего остального...

Он яростно помотал головой и вдруг широко улыбнулся: по крайней мере, за это он уже заплатил авансом. А, раз он одолел Ивана один раз, – то сможет и второй. И третий. И...

Он старательно потянулся, с удивлением чувствуя, как боль стихает с каждым мгновением. Так или иначе, но его ожидал новый, длинный и интересный день – и не только в плане овладения оружием. Так как земляне стали сейчас как бы одним целым с племенем, им приходилось помогать Виксенам и по хозяйству – а заодно, знакомиться с их жизнью.

Димка давно уже мечтал попасть в племя первобытных индейцев, – и вот теперь его мечта исполнилась. Правда, на самом-то деле Виксены оказались не совсем первобытными. Считать они умели, и даже знали четыре действия арифметики, – но на этом их познания и кончались. По идее, они много чего знали в своей прошлой жизни – хоть и при капитализме, но всё-таки, – но если и так, об этих своих знаниях они не вспоминали так давно, что они совершенно выветрились из их памяти. Два века – это далеко не шутки... Тут и как тебя звать забудешь, а школ никаких у них нет, – потому что тут нет детей, которых приходилось бы учить...

К тому же, детьми оказались, собственно, и сами Виксены – пожалуй, у одного только Ивана нашлись "взрослые" интересы. Даже, пожалуй, СЛИШКОМ взрослые – но, когда вокруг тебя одни лишь легкомысленные мальчишки и девчонки, оно и не удивительно. Виксенам явно нравилось, что вождь думает за них, – они относились к нему с искренним и глубоким уважением, но Иван порой мало, что не выл от него, – надо же иногда и своей головой думать!.. Она же не для того только дана, чтобы в неё есть, и носить на ней шапки!..

Нельзя сказать, правда, что Виксены совсем уж отупели и впали в дикость. Кое-какие интересные штуки в их племени встречались, – например, в Димкиной палатке теперь висел местный фонарь-ловушка. Вроде бы совсем несложная штука – берем желудок или мочевой пузырь стага, выскабливаем, высушиваем и сшиваем при помощи стеблей и кожаных шнурков так, чтобы получилось что-то вроде шара. Внутрь наливается сок, нектар, или как там это называется, панопиры – громадного здешнего цветка, жрущего насекомых. И всё! Фонарик наверху открыт, в него набиваются здоровенные местные светляки, – и он светит всю ночь, не очень ярко, конечно, но красиво – неземным голубовато-зеленым светом, без которого в темной палатке или "фигваме" было бы довольно неуютно...

Димка оделся – жарко, конечно, но не может же пионер ходить как папуас какой-то? – и выбрался из палатки. С удовольствием потянулся, посмотрел на небо – и...

– Димк, тебе нравится?..

Мальчишка повернул голову, – и его сердце едва не вылетело из груди. Машке сегодня почему-то пришло в голову нарядиться в местный "национальный костюм". Нарядиться... угу. Сейчас на ней был только цветной хлопковый фартучек и довольно-таки реденькое ожерелье из длинных листочков, прикрывающее, так сказать, грудь. Вот, собственно, и всё, – если не считать бус из разноцветных камешков, сушеных ягод и другой пёстрой фигни, которые Машка не только нацепила на шею, но и намотала на запястья, щиколотки, плечи и даже заплела в волосы.

Это было красиво. Даже СЛИШКОМ красиво, – мальчишка отвернулся, отчаянно краснея, – но образ девчонки стоял перед глазами, как выжженный. Димка не сомневался, что не забудет увиденного до самой смерти, – а возможно, что и несколько дольше. Раньше он не замечал, что Машка такая... э-э-э... стройная. Каждый день она бегала к Иннке – якобы поучиться ведению хозяйства или, как предполагал Димка, потрепаться – и вот результат. Одичала. Смотрелось это, конечно же, здорово – но... но... но...

– Нравится? – снова спросила Машка.

– Маш... – мальчишка отчаянно покраснел, чувствуя, что ему хочется провалиться на месте, – ты лучше оденься, а? По нормальному. Мы же всё же не эти... не дикари.

Машка хихикнула и нырнула в палатку, сверкнув босыми пятками. Кажется, она была ОЧЕНЬ довольна эффектом, – и мальчишка недовольно помотал головой. Вот ведь заразы!.. Девчонки, наверное, – это совсем другой вид. Он вот, например, до сих пор не может решить, друг ему Льяти или нет, – а Машка с Иннкой вовсю треплются, глядя на них и хихикают. Да и остальные девчонки... собираются вокруг очага – якобы еду готовить – и начинается... Туда лучше даже не ходить – а то такое про себя услышишь, что уши вянут... Он же с друзьями о Машке не треплется – а ей решительно каждую мелочь надо обсудить с подругами. И даже не с подругами, – в чем другом, но в любопытстве здешним девчонкам не откажешь. Правда, свое дело они знают, – готовят так, что пальчики оближешь. И с очагом у них на самом деле серьёзно – огонь в нем горит с самого основания селения, не потому даже, что Виксены не умеют добывать огонь, – как раз умеют, – а потому, что так положено. Вообще-то понятно, почему, – Виксены ведь и охотой промышляют, а добычу после удачной охоты нужно немедленно зажарить, холодильников-то тут нет. Льяти говорил, что остывший пепел в очаге означает неуважение к охотнику и к животному, отдавшему ему свою жизнь. Димке это показалось смешным, но смеяться он всё же не стал – нехорошо смеяться над чужими обычаями, даже если они и глупые на твой взгляд. Ведь вообще-то Виксены ребята хорошие, трудолюбивые и честные, – а это по здешним меркам уже дорогого стоит. Конечно, не сами по себе они хорошие – тут Иван постарался немало, – но всё равно...

Димка осмотрелся. Селение Виксенов уже совсем проснулось, и жизнь в нем била ключом. Несколько парней на окраине строили дом – пока что глинобитный, с деревянным или каменным вышло бы слишком много возни, – но после пламенного выступления Аглаи всё племя загорелось идеей построить настоящий поселок, даже с крепостной стеной и сторожевой башней, – по мнению Димки, на это уйдет несколько лет, но времени тут как раз хватает... Борька ходил вокруг и покрикивал на строителей, – осуществлял общее руководство. Как ни странно, его слушались, – хотя в другой ситуации сразу послали бы или без затей дали в ухо – здесь с этим просто. Похоже, что пламенная речь Аглаи поразила Виксенов в самое сердце, – бедняги прониклись собственной неполноценностью, и из кожи вон лезли, стремясь в цивилизацию. Пока что получалось не очень – водопровод-то, например, здесь не проведешь, хоть ты пополам тресни, да и жрать тоже надо, хотя бы иногда, – а здесь как потопаешь, так и полопаешь...

Четверо местных парней гнали на выпас стадо бычков-стага – пастух тут вполне себе боевая должность, соседи запросто могут угнать скот, а тогда племени придется кисло... Кто-то возился с оружием, кто-то уже ушел на охоту... Этим у Виксенов занимались лишь мальчишки, – девчонок вообще старались не выпускать из поселка, и им не слишком это нравилось... на словах, по крайней мере.

Между вигвамов там и сям сновали кендеры – забавные зверьки, похожие на большого бурундука или на белку. Девчонки всячески привечали эту забавную живность, – а вот мальчишки могли и пнуть под настроение, – очень уж кендеры вороваты, утащат какую-то мелочь, – потом фиг найдешь. Да и пользы с них никакой – разве что поржать над их ужимками, особенно когда несколько кендеров делят лакомый кусок – никакого телевизора не надо...

Радио здесь тоже нет, – но замену ему Виксены отчасти нашли: на главной площади селения стоял большущий барабан. Вернее, даже не барабан, а сложная конструкция из полудюжины наклоненных друг к другу шестов, к которым красными плетеными шнурами было прикреплено сразу три барабана – один очень большой и два поменьше. Барабаны сплетены из веток, с двух сторон обтянуты дублеными шкурами и наполнены водой. Били по ним здоровенными палками, больше похожими на дубины – и звук был слышен километров за десять. Виксены придумали даже что-то вроде азбуки Морзе, – по крайней мере, могли с её помощью указать, откуда какая опасность приближается, – и Иван заставил землян это учить. Димка не возражал, – в конце концов, дело нужное, да и не сложное особо...

– Проснулся? – Сергей был голый до пояса, с копьем в руке. За ним стояли Макс и Антон. – Хорошо. Пошли. Только оружие не забудь.

Шагая вслед за друзьями, Димка невольно хихикал про себя, – вот уж о ТАКИХ мелочах дикой жизни он никогда не думал. Хорошо ещё, что клозет здесь вполне похож на деревенский – с оградкой из пёстрой плетеной ширмы и вполне удобным сидением, – но вот до бани Виксены так и не додумались. В итоге, умываться, стирать и прочее приходилось у протекающего за полкилометра ручья, – нужда постоянно наблюдать за полями не позволила племени поставить селение прямо на берегу. А это значило, что ходить по воду в одиночку не стоило, – как минимум двое должны следить за купавшимися. Случаев, когда Нурны уводили там девчонок, в прошлом хватало. Вернуть удавалось не всех, – так что в любое время половина парней должна оставаться в селении или рядом. И дозор на "водопое" тоже приходилось выставлять. Вот это как раз Димке очень не нравилось – раз уж соседи такие зловредные, так почему не объединится с другими, хорошими, и не прогнать?..

Миновав поле, мальчишки нырнули в узенький проход в зарослях окружавшей его сине-голубой "крапивы". Димка уже знал, что это растение, именуемое здесь солнцецветом, обладало одной забавной способностью, – оно начинало светиться, когда к нему кто-нибудь подходил, и чем ближе, – тем ярче. Так что, даже самой темной ночью (а скорее – именно самой темной ночью) никто не мог незаметно подобраться к полям Виксенов. Льяти рассказывал даже, что с помощью солнцецвета можно точно узнать, говорит кто-то правду или лжет, – если говоривший встанет ночью в его зарослях. Мол, чем больше кто-то врет, – тем ярче солнцецвет вокруг светится. Ирка тут начала рассуждать о каких-то феромонах страха, которые лгун при этом выделяет, но Димка не очень её слушал. Уж он-то лгуна и без всяких цветочков распознать сможет – не то, чтобы много приходилось, но всё же...

Иван давно носился с идеей заменить бесполезный, в общем-то, солнцецвет скорпионовым чертополохом – или даже аватеи, жутковатым здешним растением, которое стреляло во всех, кто подходил слишком близко, отравленными семенами, но слишком уж дорого встало бы присматривать за такой изгородью – попробуй-ка, прополи её, если она начнет наступать на поля!.. Нет уж, о себе лучше заботиться самим, даже если это и утомительно...

Миновав заросли солнцецвета, мальчишки выбрались, наконец, на берег ручья. Сбросив одежду, Димка с наслаждением плюхнулся в небольшой прудик – за долгие годы Виксены выкопали в русле что-то вроде котлована, где можно поплюхаться всласть, – что приходилось очень кстати, так как ни до ванн, ни даже до бань Виксены не додумались, равно как и до мыла, – грязь счищали деревянными скребками или просто руками. Не очень-то удобно, – но выбирать не из чего, прихваченное в поход мыло приходилось беречь для волос – нового-то тут взять неоткуда, о мыловарении земляне имели, увы, самые смутные представления, а Виксены и вовсе о нем позабыли, даже если и знали когда-то...

Плюхаться долго, правда, не получилось, – пока они с Максом бултыхались, оттирая грязь песком, Сережка и Антон их караулили, – а от этого Димке становилось неловко. Он быстро выбрался на берег – и не сводил глаз с другого берега, пока Сережка и Антон купались. Много времени это не заняло. Наконец, все четверо уютно уселись на берегу, обсыхая – одеваться пока что совершенно не хотелось, жарко тут, хоть уже и не джунгли...

– И что дальше? – спросил, наконец, Антон. – Чем сегодня займемся?

Сергей встал, потянулся. Подпрыгнув, ловко перевернулся в воздухе, встав на руки. Помахал в воздухе босыми пятками.

– Сейчас лагерь свернем – и пойдем к Волкам, пожалуй.

– ЧТО? – Димке показалось, что он ослышался. – Почему сегодня? Зачем?

– А затем, – Сергей вновь ловко крутанулся в воздухе, встав на ноги, – что иначе мы отсюда не уйдем. Вообще не уйдем. Никогда.

– Почему это? – недовольно спросил Антон. – Нам только с оружием местным обучиться – и всё.

– А ты хоть представляешь, сколько на это времени уйдет, чудо ты моё? – обманчиво ласково спросил Сергей. – Год, три, пять, – когда мы решим, что готовы с местной шпаной глаз к глазу сойтись? Борька вон крепость строить тут наладился – хорошо, если за десять лет управится... Мы с Виксенами передружимся все, к местам их привыкнем... Не-ет, если мы сейчас прямо не уйдем, – то навсегда тут и останемся.

– Ну и что? – вдруг спросил Антон. – Тут-то не так плохо совсем, – а у Волков этих кто ещё знает, что будет. Да и дойдем ли ещё...

– А ты что – домой не хочешь? – в упор спросил Сергей, и Антон вдруг опустил взгляд. – Хочешь до конца веков в шалаше жить и груши хером околачивать? В том-то и беда, что Виксены милые – а так-то пустые людишки, я теперь хорошо представляю, почему у них на родине всё к концу пришло... Хотят, чтобы всегда было хорошо и думать ни о чем не надо, – Иван о них заботится, они и рады. А без него – пропали бы на раз, даром, что здоровые все, и в драке не дураки... Не-ет, ребята – гиблое тут место, как болото... В дикость-то войти легко – а вот обратно хрен вырвешься. Тебе вот нравится, как Машка ходит? – вдруг повернулся он к Димке.

– Ну... – мальчишка вдруг отчаянно смутился. – А что? – с неожиданным вызовом сказал он. – Красиво же!

– Во-от! – Сергей поднял палец, как учитель, доказавший нерадивому ученику сложную теорему. – Тебе красиво, ей легко, – а смотрится-то непотребно, друг мой ситный. Думаешь, ей легко потом будет в школьную форму влезать, когда вернемся? Или она так и захочет везде так ходить? Красота и удобство, кругом пляж – так, что ли, получается? А сегодня она – завтра все девчонки так нарядятся, и фиг мы тогда с ними что-то сделаем, разве что сами с ними все одичаем, на пару. Не-ет, милые мои, как только мы собой быть перестанем – тут нам и конец. Превратимся в каких-нибудь здешних леших и будем по ночам ухать, пугать народ. Мы ж пионеры, как-никак, – а пионеру попой кверху лежать не просто вредно, а прямо-таки смертельно. Так что – час на сборы и вперед. С теми, кто не захочет идти, я поговорю лично.

* * *

Шагая вслед за друзьями к поселку, Димка ощутил, как в каждой клеточке тела нарастает нетерпеливое волнение, то самое волнение, какое он ощущал перед каждым важным делом. А что дело им предстоит важное, сомневаться не приходилось – пока что они лишь бродили по окраинам этого странного мира, а вот теперь им предстояло окунуться в самую гущу...

Сергей мешкать не стал и сразу направился к Аглае. Сейчас вожатая их пионерского отряда – вместе с Танькой Ковалевой, Машкой и ещё двумя местными девчонками внимательно изучала замшевое платье, расшитое бусами из мелкой темно-синей и оранжевой гальки.

– ...слишком облегающее, – профессорским тоном говорила она, и Димка понял, что это самое платье девчонки сшили для неё. – И подол коротковат. Но, в то же время...

Мальчишка хихикнул про себя. Из бус получилось что-то вроде аксельбанта, да и покрой – грубоватый, конечно, так как ножниц тут не водилось, а роль ниток играли сухожилия, – отдавал чем-то военным. Аглае это платье определенно бы пошло, да и она сама явно это понимала...

Сергей кашлянул, и Аглая наконец-то изволила обратить на них внимание. Особого счастья вид ребят ей явно не доставил.

– В чем дело? – грубовато спросила она.

Димка вздохнул, собираясь с силами, – но Сергей его опередил.

– Аглая, собирай ребят. Мы уходим. Сейчас же.

– Что? – на миг на лице девчонки появилось забавное недоумение.

– Уходим к Куницам, – а потом на берег Моря, к Волкам.

– А чем тебе здесь не нравится? – Аглая привычно уперла руки в бока.

– А тебе нравится? – спокойно спросил Сергей. – Или ты домой не хочешь? Если мы тут будем сидеть, – то ничего и не узнаем, и не сдалаем даже.

Аглая приоткрыла рот, зачем-то оглянулась на других девчонок – и вдруг гневно топнула ногой.

– Да, что-то мы тут засиделись, – решила она. – Что-то я тут в мелочах завертелась... – она поднесла руку ко лбу, потом посмотрела на Таньку. – Собирай ребят. Выходим... да как соберемся, так и выйдем.

* * *

Естественно, что уйти прямо вот сейчас не удалось. Борька громко возмутился, когда его оторвали от строительства дома, – но против совместной атаки Аглаи и Сергея не устоял даже он. В минуту поселок превратился в разворошенный муравейник, – ребята собирали вещи (которые, к их удивлению, как-то расползлись буквально по всему поселку) и складывали палатки, а ошалевшие от такой новости Виксены растерянно бродили вокруг. Льяти вздыхал, – похоже, что ему хотелось уже пойти с ребятами, но Иннка тоже это понимала, и крепко держала приятеля под руку, – наверное, на всякий случай. Наконец, не спеша, как и подобало вождю, появился Иван. Он смотрел на сборы с явным неодобрением, но возражать всё же не стал, – понимал, что гости в своем праве. Улучив свободную минуту, Сергей отвел его в сторону, – ну а Димка тут же увязался за другом.

– К Куницам уходите? – сразу же спросил Иван. Понятно, он уже всё знал...

– К Куницам, а потом к Волкам, к Морю, – спокойно подтвердил Сергей.

– Жалко, – вздохнул Иван. – Я думал, что останетесь, поселок поставите, ну да что уж теперь...

– Слушай... – Димка на миг замер от собственной дерзости, но потом всё же решился. – А иди с нами. Парень ты бывалый, – да и не век же тут тебе сидеть...

– А Виксены как? – набычившись, спросил Иван. – Пропадут же без меня.

– Они тебе, что – дети малые? – спросил Сергей. – Привыкли они на твоей шее ехать, вот что я тебе скажу...

– Правда то, – хмуро ответил Иван, – а что делать? Если с ними что случится, – не прощу себе. Не хочу грех на душу брать...

Димка хотел сказать кое-что на тему религиозных предрассудков, – но тут же прикусил язык. Очень уж серьезно говорил вождь. И, хотя он не верил, что с Виксенами может что-то тут случится (ну, ограбят их – так на пользу им пойдет, в другой раз бдительнее будут), но и Ивана вполне мог понять – мы в ответе за тех, кого приручили, как говорится в одной хорошей книжке... Правда, тут уж Виксены скорее ЕГО приручили, – но ведь и он это понимал, наверное? А раз понимал, то и согласен...

Мальчишка недовольно мотнул головой. На самом-то деле ему страшно не хотелось идти без проводника – чего греха таить, без Льяти они бы здесь влипли в очень большие неприятности, – но тут не дикие же джунгли, тут наверняка проще будет... Ну, подумаешь, налетят эти Квинсы, хулиганы местные – ну так и что, он хулиганов не видел, что ли? Им и в морду можно дать – поди не рассыплются, может, и ума ещё наберутся, перестанут к кому попало лезть...

– Ладно, как хочешь, – ответил Ивану Сергей. – Неправ ты, вождь, – но в своем праве, что ж тут поделаешь...

* * *

Сборы заняли почти полдня – в самом деле, в местный быт они вросли крепко, и не заметили уже... Но, как-то вдруг, оказалось, что всё уже готово, и две группки подростков – местные и земляне – стоят друг против друга, и надо бы что-то сказать, да только в голову ничего почему-то не приходит...

Иван смотрел насуплено, да и остальное племя отнюдь счастливым не казалось, – не дать, ни взять, малые дети, которых родители в первый раз оставили в садике... Смешно – вроде бы, должно быть наоборот, но именно земляне ощущали себя тут старшими. Льяти смотрел особенно недовольно – понятно, ему-то похоже, хотелось пойти с ними, да только вот Иннка крепко держала его под локоть – видать, считала, что её парень будет полезнее в хозяйстве, да и вообще, так ведь и забыть можно, как он выглядит... Жаль, проводник им не помешал бы – пошла бы Иннка вместе с ним, все проблемы бы решились, ну да что теперь...

Борька тоже смотрел недовольно, – ему не давал покоя недостроенный дом. Иван клялся и божился, что дом Виксены закончат, – да только сделают ли всё правильно? Ну да им там и жить – пусть постараются...

– Товарищи Виксены! – начала Аглая. – Мы благодарны вам за приют и за помощь, которую вы нам оказали. Однако, мы должны идти дальше. Нас ждут другие племена, которые мы должны объединить ради общего дела возвращения домой... – она говорила и дальше, но Димка уже не слушал.

Он думал о том, многие ли здесь захотят вернуться – и найдутся ли такие вообще...