Текст книги "Племя вихреногих (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 13. На море и вокруг

Голубеет небосвод,

Утро начиная.

За рекой труба поёт,

Серебром сверкая.

На зарядку поспеши,

Не ленись, приятель.

Чистым воздухом дыши -

Дела нет приятней!

Хорошо проснуться вместе с птицами,

Перекликнуться с дружком.

Ключевой воды напиться,

И опять в поход пуститься -

Хорошо, хорошо, хорошо!

Спорить весело с волной

В жаркую погоду.

Даже солнце с головой

Окунулось в воду.

Как чудесно полежать

На песке прибрежном.

А потом нырнуть опять,

И поплыть, как прежде!

Научись в лесу, дружок,

Не плутать по кругу:

Вечной зеленью дубок

Повернулся к югу.

Тренируй-ка зоркий глаз,

Смелым будь и ловким.

Пригодится много раз

Пригодится много раз -

Молодым - сноровка!

Димка сидел на берегу, бросая в воду камешки – больше делать было совершенно нечего. Ребята давно скрылись, плот Волков уплыл, Борька и Юрка непобедимо дрыхли, подложив рюкзаки под голову – добирали за вчерашнее. Самому Димке спать не хотелось, – он смотрел на сверкавшие зеленым огнем волны, бежавшие откуда-то от смутного горизонта. Море было совершенно пустынным, – если не считать островов, темневших между небом и морем. Где-то там, невидимая, скрывалась Цитадель Хозяев – и её недоступность буквально бесила мальчишку. Вертолет бы... или, хотя бы, катер и автомат – и он показал бы им, где раки зимуют. А так...

Димка вздохнул. Всю жизнь он знал, что вокруг всегда есть взрослые, которые решат любую проблему, – но тут взрослых нигде не наблюдалось, а у них пока получалось не очень...

Что-то плеснуло в воде, – Димка не столько заметил, сколько услышал, и быстро перевел взгляд. Из моря вынырнул мальчишка – непонятно откуда взявшийся, ведь Димка видел, что тут никто несколько часов не нырял!..

Димка кувыркнулся назад, прячась в траве, – похоже, что ему повезло!..

Ныряльщик, между тем, быстро и ловко поплыл к берегу, выпрямился, осмотрелся... Гибкий парнишка, на вид всего лет двенадцати, одетый лишь в короткую набедренную повязку из рыбьей, кажется, кожи, с копной густых каштановых волос. На загорелой коже отчетливо выделялось несколько шрамов – полученных, как, наверное, и сам загар, ещё до попадания сюда, в Ойкумену...

Вслед за ним начали выныривать и другие Певцы – такие же гибкие и загорелые. Димка ошалело помотал головой. Откуда они тут берутся – не с морского же дна, в самом-то деле?..

Опомнившись, он торопливо отполз назад и разбудил друзей. Скрывшись в траве, они внимательно следили за Певцами. Те, похоже, не подозревали об этом – вопили и купались, словно самые обычные дети...

– Откуда они тут? – шепотом спросил Юрка.

– Тут, наверное, есть подводная пещера, попасть в которую можно лишь нырнув под берег, – ответил прагматичный Борька. – Вот что. Давайте отойдем назад, – а потом выйдем на берег, словно мы пришли сюда только что. А то мало ли...

* * *

Идея Борьки оказалась удачной. По крайней мере, когда ребята вышли на берег, никто из Певцов не смутился и не испугался. Они просто замерли, внимательно, но не зло глядя на пришельцев.

– Привет! – крикнул Борька, и для убедительности помахал рукой. – Вы Певцы, да?

– Да, – ответил тот самый парнишка со шрамами. – А вы?

– А мы – земляне, – гордо ответил Борька. – Мы тут недавно.

– Спускайтесь тогда, – сказал парнишка. – Гостям мы всегда рады...

* * *

Ребята быстро спустились на берег и замерли под внимательными взглядами Певцов. Димке даже стало неловко: в конце концов, их тут всего трое, а Певцов десятка полтора. Но никакой враждебности они не проявляли, да и оружия у них не было. Да и зачем им оно?..

– Привет, – сказал парнишка со шрамами. – Я Лари. А вы?..

Ребята вразнобой представились, потом представились Певцы, потом, как-то вдруг, земляне искупались вместе с ними, – что оказалось делом вовсе не коротким... Наконец, вся компания с удобством расположилась на пляже.

– Вообще-то, вам повезло на нас наткнуться, – с широкой улыбкой сказал Лари. Димка заметил, что улыбался он часто, – только вот большие серые глаза парнишки при этом оставались грустными... – Обычно-то мы только ночью выплываем. А то мало ли что...

– Вообще-то, мы вас искали, – дипломатично сказал Димка, и тут же добавил: – Повезло.

– А зачем? – удивленно спросил Лари. – Меняться?

Димка вспомнил, что Пловцы лучше всех тут добывают со дна моря кораллы, жемчуг и перламутр, на который выменивают все нужные им вещи. При этой мысли его как-то неприятно царапнуло. Он бы точно не хотел так вот жить...

– Мы ищем способ победить Хозяев, – просто сказал он.

Лари вздохнул.

– Хозяева... знаешь, я сам бы не против. У меня к ним большой счет накопился... Да толку...

– Неужели совсем нет способа? – спросил Борька.

Лари лишь пожал плечами.

– В Нынг`ай... ну, у себя дома, то есть, мы могли Петь Мир. А тут не можем. Хозяева отняли у нас это...

– Петь мир? – удивленно спросил Борька. – Как это?

Лари лишь покачал головой.

– Вряд ли ты сможешь это понять... Петь для мира, сливаться с миром, менять мир – для нас это было одно и то же. Здесь же мы стали... никем. Глухими и немыми. Знал бы ты, как я ненавижу Хозяев за это!..

– Может, здесь просто мир другой? – спросил Борька.

Лари вздохнул.

– Мир другой. Но Песни везде одни и те же. Просто Драконы тут могут Петь Мир... а мы не можем.

– Ну так попросили бы их – и все дела, – сказал Борька.

Лари снова вздохнул.

– А мы пробовали. Правда. Но наши голоса слишком слабы для слуха Драконов. Туа-ти, ещё давным-давным давно, создали Драконову Флейту, звуки которой Драконы могли слышать. Но Хозяева разгромили их, и Флейта пропала. И, вместе с ней, – те, кто придумал её. И всё.

– А искать не пробовали? – спросил Борька.

– Да все, наверное, здесь пробовали, – вздохнул Лари. – А толку...

– Ну, это уже что-то... – сказал Димка.

На самом деле это было куда лучше того, на что он надеялся. Пока что никакой надежды вырваться из этого мира-ловушки у них не было, – а теперь она появилась, пусть призрачная, но всё же надежда!..

Тут он краем глаза заметил, что к ним идет другая группа ребят – в таких же набедренных повязках из рыбьей кожи, но в одной руке каждый из них нес сетку с рыбой, а в другой – острогу, причем, едва ли не торжественно, как флаг.

– Кто это? – удивленно спросил Димка. Он уже успел привыкнуть к здешнему безлюдью, и появление гостей казалось уже странным.

Лари вздохнул.

– Буревестники это... На обмен идут. Видишь? – он приподнял тючок с яркими кораллами и какими-то пёстрыми ракушками. – Рыбаки они лучшие, это так. Но при том – жулики страшные. Стараются обмануть просто развлечения ради. А вождь их, Терри – самый главный среди них гад. Он и своих-то даже в дугу согнул, – а они и рады прислуживать. Вот он, видишь? – Лари показал рукой.

Димка присмотрелся. В самом деле, во главе Буревестников (мальчишка не сомневался уже, кто дал им такое громкое название) гордо вышагивал светловолосый парнишка лет четырнадцати. Без сетки, но тоже с непременной острогой. На гада он совсем не походил, напротив, – этакий юный Аполлон, мечта любой девчонки. Впрочем, мерзавец и должен выглядеть честным, иначе как же он обманет?..

– Слушай, – спросил он у Лари. – Раз эти Буревестники, или как их там на самом деле, такие мерзавцы – то, что же вы с ними водитесь?

Лари вздохнул.

– Ну, рыбу-то они лучше нас ловят, это факт. А нам кораллов и жемчужин набрать проще. Так-то они не злобные – обмануть-то могут или исподтишка гадость сделать, – но сами нападать никогда. Трусоваты. Вот Морские Воришки – другое дело. Эти и отнять могут, и побить. Они и Буревестников тоже обирают, ты не думай...

Буревестники, между тем, подошли совсем близко, с явным и каким-то нехорошим интересом глядя на землян.

– Привет! – Терри вскинул острогу в насмешливом салюте. – Мы здесь, как обещали. А это кто? – он небрежно ткнул острогой в землян.

– Мы пионеры! – обиженно сказал Борька, поднимаясь на ноги.

– Кто-кто? – насмешливо переспросил Терри.

У Димки зачесались кулаки. Он уже понял, что насчет Терри Лари ни чуточки не врал.

– Мы – представители Советского Союза! – громко сказал он.

Терри удивленно заморгал.

– Представители ЧЕГО?

– Советского Союза, – упрямо повторил Димка. – Это самая большая страна в мире!

– В каком мире?

Димка прикусил язык. В самом деле, – Советский Союз, конечно же, велик, но он остался... дома. А тут они могут рассчитывать только на себя. Ну что ж...

– Дома, – хмуро сказал он. – Мы тут недавно.

– А, – понимающе улыбнулся Терри. – Новички, значит?

– Терри, хватит, – примирительно сказал Лари. – Пришел меняться – давай меняться. Не нужно гостей задирать.

– Так они ваши гости?

– Терри, хватит, – повторил Лари. – Не ищи ссоры. Иначе обмена не будет.

Терри надулся, но возражать всё же не стал – как-никак, Певцов, вместе с землянами, было почти вдвое больше.

– Ладно, обмен так обмен. Рыбу мы принесли. А что у вас?

– Вот, – Лари показал тючок с ракушками.

– Да этого же даже на половину не хватит!..

Лари лишь пожал плечами.

– Не нравится, – не бери.

– И не возьму!..

– И не бери!..

Начался ожесточенный торг с шумом, криком и всем прочим. Продолжался он минут пятнадцать, но, к удивлению Мишки, кончился тем, что Буревестники отдали всю рыбу в обмен на жемчуг и ракушки. Похоже, что тащить её назад они явно не собирались.

– Ну вот, – довольно сказал Лари. – А шума...

– Да ну, мы вас просто подкормить решили, – буркнул Терри, но уже не зло. – А вот если в следующий раз так мало предложите, – ничего не возьмем!..

– Да ну тебя, – буркнул Лари. – Каждый раз одно и то же. Хоть что новое придумай...

– Да ладно, – Терри с интересом посмотрел на землян. – Не хотите к нам в гости? У нас весело. Рыба жареная там, копченые ракушки, икра...

– Нет, спасибо, в следующий раз, – буркнул Мишка. Уж чего-чего, а идти в гости к таким жуликам ему вовсе не хотелось.

– Ну, как знаете... – Терри повернулся и, вместе с остальными, пошел обратно, – наверное, туда, где у Буревестников было стойбище.

– Ни фига себе... – сказал Димка через минуту. – Похоже, не такие уж они и гады...

– Такие, такие... – вздохнул Лари. – Только трусоваты. Сами не отнимут, но обжулят обязательно.

– А что ж тогда вы с ними водитесь? – повторил Димка.

– А что делать? Соседи, как-никак. Горгульи далеко, а они – близко. А в собственном соку кипеть – спятить можно же.

– А ракушки им зачем? – спросил Борька.

Лари улыбнулся.

– А от жадности. Они их копят, меняются с другими племенами и друг с другом. У кого больше ракушек – тот и важней. А нам-то проще их ловить, чем рыбу.

– Чокнутые какие-то, – сказал Юрка. – Ладно, малыши разные там собирают фантики, – но эти-то уже большие!..

– Да ну, – ответил Борька. – Не хватало ещё и с ними разбираться. Дело сделали – и ладно. Давайте в Столицу, а то девчонки там без нас...

– Никак сохнешь по кому? – предположил Юрка.

Борька отмахнулся.

– Да ну тебя... Просто на душе неспокойно. Пусть Волки и хорошие – но мало ли там что...

– Короче, давайте костер жечь, – сказал Димка и повернулся к Лари. – Поможете?..

* * *

Певцы, в самом деле, помогли отлично: натаскали на обрыв громадную кучу плавника и сухих водорослей, так что костер получился роскошный. Ну, а где костер – там и посиделки. Тем более, что вечер выдался ясный, теплый, в общем, замечательный. Над далекими западными горами ещё догорал закат, море стало густо-синим и словно непрозрачным, вдали, на островах, смутными искрами мерцали костры, – и от этого у Димки почему-то становилось тепло на душе. Там, далеко, у костров тоже сидят ребята, поют, травят байки, болтают... И пофиг им на Хозяев, засунувших их в этот странный, но, в общем, не такой уж плохой мир...

* * *

Прикрывая глаза от бешеного ветра, Димка перегнулся через парапет. Глубоко внизу бесновалось черное, в белых полосах пены море, огромными валами набегая на берег. Справа, под черной морщинистой скалой, стоял маленький, полузатопленный уже поселок, – перехлестывая через берег, волны врывались на улицы, по ним гуляла буйная вода, Димка увидел, как рухнула светлая стена одного из одноэтажных домишек, как поплыли в море длинные балки. Людей там, похоже, уже не было, но смотрелось это всё равно жутко...

Дождь, к счастью, не шел, но ветрище бушевал так, что казался тугой струей воды, но не холодный и пронизывающий, а какой-то нездорово-теплый. По небу бешено неслись растрепанные сизые тучи, между них то появлялась, то скрывалась полная синеватая луна. Под ней, из чащи неистово машущих ветвями голых черных деревьев, поднималось крестовидное многоэтажное здание, тоже черное против тусклого света – лишь слева, под крышей, светились мутно-багровым два окна. Шторы, наверное, – но всё равно, выглядит всё это на удивление зловеще, подумал Димка... и проснулся.

* * *

Какое-то время он лежал неподвижно, глядя в затянутое высокими облаками утреннее небо и пытаясь вспомнить, где он. В первый миг показалось, что дома, и ощущение получилось... болезненным. До дома было как раз очень далеко, и Димка не знал, смогут ли они вернутся. Да и сон был определенно нехороший – интересный, конечно, но нехороший, как ветер в самом сне, где надвигался невиданный, чудовищный шторм... Очень похожий на грозу, которая перенесла их сюда, но хуже, много хуже, потому что он должен был не забрать что-то из этого мира, а ПРИНЕСТИ... что? Он никак не мог вспомнить, но от этих безумно машущих деревьев, от здания, как-то нехорошо похожего на областную больницу, тянуло какой-то мертвящей, неземной жутью...

Димка недовольно помотал головой и приподнялся, осматриваясь. Он лежал у давно погасшего костра. Борька и Юрка ещё бессовестно дрыхли. Певцов и след простыл – ну да, они простились с ними ещё вчера, уже далеко за полночь. Пели они в самом деле хорошо – в любой школе такой хор оторвали бы с руками, да и не только в школе, наверное...

Вдруг Димке показалось, что всё это – тихая утренняя степь, высокий свод облачного неба, тихое серое море – всё это уже снилось ему, там, ещё дома...

Он замер, пытаясь вспомнить, так ли это, – но лишь запутался уже окончательно. Такого с ним раньше не случалось, – воспоминания шли всегда одно за другим, ясно и четко, и он всегда помнил, что сон, а что не сон. Да и таких странных снов ему дома не снилось. А теперь...

Димка даже немного испугался, – он чувствовал, что с ним происходит что-то непонятное. Но, чем больше он старался вспомнить, тем больше ему казалось, что он уже видел во сне это место – и не только. Видел высоченную, как телевышка, пальму, видел деревню Виксенов... выходит, что и другие миры, которые он видел во сне, существуют?..

Эта идея ему не понравилась, – он совсем не хотел, чтобы что-то, похожее на последний его сон, существовало в реальности – но, тем не менее, он чувствовал, что она верна. Есть его родной мир, и есть вот этот мир, – почему бы ни существовать и другим? И, раз он попал из своего родного в этот вот мир, – почему нельзя попасть в другие?..

Димка недовольно помотал головой, отбросил одеяло и поднялся. Теплый ветер, летящий со стороны моря, сразу же упруго толкнул в грудь. Так же упруго в голову вдруг толкнулось воспоминание...

...Залитая ослепительным солнцем крыша двенадцатиэтажки. Отсюда, кажется, видно, как загибается горизонт. Где-то невероятно далеко, на том берегу текучего воздушного океана, виднеются синевато-зеленые полоски лесов, столбы дыма, спички мачт ЛЭП... Мощный поток теплого воздуха непрерывно омывает тело – и он, Димка смеется, раскинув руки, почти чувствуя, что летит...

Мальчишка вздохнул и недовольно помотал головой. Сейчас такие вот воспоминания были вовсе ни к чему – но, разбуженные, они никак не унимались. Вдруг среди них мелькнуло что-то важное, и Димка замер, отчаянно пытаясь вспомнить. Случилось это, кажется, в июле – день был жаркий и влажный, солнце расплывалось за тонкими облаками, затянувшими весь небосвод. Лет ему тогда было около двенадцати. Каникулы, от нечего делать он катался на автобусах и вышел на окраине города, – автобус шел в дачный поселок, а делать там было совершенно нечего...

Как-то сразу ему стало вдруг не по себе – дренажные канавы, болота, заросли, вокруг – ни души: понедельник, всего часов десять утра... Сам не зная, зачем, он поперся в кусты. Отойдя от остановки всего метров на двадцать, он замер на берегу маленькой, заросшей бурьяном поляны, на берегу небольшого пруда – скорее, заполненной водой большой ямы. Воронки – земля вокруг неё поднималась пологим валом. Словно от бомбы, – но какая тут война? Даже боев с колчаковцами тут не было, – он бы знал...

Вода в яме была темная, глубокая, странного сероватого оттенка – и вдруг ему показалось, что оттуда, со дна, на него кто-то смотрит. Ощущение оказалось резким и неприятным – он вылетел на дорогу и, ошалело осмотревшись, быстро зашагал к городу. Больше он никогда там не бывал, – но проклятая яма несколько раз потом снилась ему. Во сне он раздевался и заходил в воду, – и каждый раз просыпался до того, как погружался с головой. Каждый раз ему казалось, что, погрузившись, он уже не проснулся бы. И каждый раз ему хотелось съездить туда, искупаться в этой проклятой луже – просто, чтобы убедиться, что ничего такого с ним на самом деле не случится, – и каждый раз он не решался, потому что боялся, что всё будет как раз, как во сне. Сейчас, в этом сне, ощущение было такое же – не похожее, а в точности такое же. Он никак не мог понять, в чем тут дело, – и именно поэтому мысль назойливо зудела в мозгу. Невесть отчего, она показалась ему невероятно важной. Словно какая-то сила прицепилась к нему ещё там, у той проклятой ямы – и тянется за ним с тех пор, даже сквозь миры, причем тут, в Ойкумене, ей даже проще дотянуться до него, чем дома...

Вздохнув, Димка сел, скрестив ноги, и задумался, вспоминая другие свои сны. В первый раз ему приснилось, как Машка... нет, это очень интересно, конечно, но явно не то. Тогда что? Застроенный дачами овраг? Какой-то праздник не то в будущем, не то в родном для Волков Союзе Народных Республик? Но там как раз не было никакой жути, напротив, там ему понравилось... или, как раз, не ему?..

Димка замер, ухватив, наконец, мысль – сны эти отличались от обычных тем, что в них он становился не собой, а каким-то местным мальчишкой, незнакомым – оттого и получалось ощущение странности: он не узнавал себя. Но как такое может быть – и что всё это значит? Может ли он застрять в таком сне, потерять себя – или стать тем, другим мальчишкой?.. Казалось, что да – как раз это и пугало, потому что стать таким вот перекати-полем, носимым по мирам, Димке совершенно не хотелось. Но тут, наконец, проснулся Борька – и все эти рассуждения показались ему полной чушью...

* * *

– Ну и когда приплывут эти Волки? – спросил Юрка. Мальчишки искупались, позавтракали и сейчас просто сидели на берегу, глядя на лениво набегающие волны. Далеко слева в море темнел остров со Столицей – без плота или лодки не доплыть, как ни старайся...

– Не знаю, – вздохнул Димка. – Костер наш они точно видели. Ну да сюда-то они недолго плыли. До обеда ещё будут, наверное...

– Если им эта "Алла Сергеевна" позволит, – сказал Борька. – Мы ж её не спросили, когда сюда поперлись, – а она, говорят, такого страсть как не любит. Вот как встанет на рога – и не отпустит сюда Игоря с ребятами. И будем мы тут сидеть до морковкиного заговенья...

– Да ну тебя, – буркнул Димка. – Не Игоря, так кого другого сюда пошлет, чтобы лично ухи нам надрать. Ей же порядок важнее всего, а когда мальчишки черт знает, где болтаются без разрешения – это не порядок.

– Перспективочка... – вздохнул Борька. Настроение этим утром у него тоже было почему-то невеселое. – Или сидеть на берегу с этими Буревестниками – или ухи под драньё подставлять...

– Лучше ухи, – оптимистично предположил Юрка. – Всё веселее, чем на берегу болванами сидеть.

– Кстати, а куда Певцы делись? – спросил Димка. – Где они живут-то хоть? Не на морском дне же, на самом-то деле?

– Да я ведь говорил уже, – удивился Борька. – Тут, в скалах, наверняка есть пещера, попасть в которую можно лишь нырнув под берег. Вон, видите, справа утес прямо в море выходит? Там сразу у обрыва глубоко, наверняка вход там. Я про такое в одной книжке про пиратов читал.

– Проверим? – сразу же предположил Юрка.

– Да ну, нехорошо в чужой дом без спроса лезть, – сказал Димка. – Да и черт знает, что там за пещеры. Свернешь не туда, не успеешь вынырнуть и захлебнешься. И будут тебя раки глодать или кто тут в море – крабы?..

– Да ну тебя, – сказал Юрка. – Певцы же ныряют – и ничего.

– Они дорогу знают, – сказал Димка. – А мы нет. Да и не сокровища же там, в самом-то деле... Да даже если и сокровища – на что они нам тут?..

– А всё равно, зачем-то же Певцы живут там, – не унимался Юрка.

– Боятся, потому что, – рассудительно сказал Борька. – Мы же сами видели, что оружия у них нет, да и сами они хиловатые и робкие. Вот и запрятались в пещеру. Туда-то никакой враг не заберется, даже если и узнает, где она.

– А всё равно, трусливо это – в норе под водой жить, – упрямо сказал Юрка. – Могли бы хоть к Волкам пойти – "Алла Сергеевна", ясное дело, не сахар, но там хоть прятаться от всяких гадов не надо. А они сидят в норе, как мыши, и ждут чего-то...

– Они песни берегут, – сказал Димка. – Лари говорил же, что плохо очень будет, если их нехорошие люди узнают.

– Да чушь это! – возразил Юрка. – Придумали, как малыши, себе сказку, и сами же в неё поверили. Нет, чтобы самим Флейту пойти искать...

– Они не могут, – вздохнул Димка. – Ты же их видел. Мелкие они. И человека им ударить – что себя ножом в живот. Если им кто злой встретится – побьет или вообще заберет в рабство... а кто туда хочет? Вот и не идут они...

– Они-то не могут, но мы можем, – сказал Юрка. – Сергей, Андрей и Антон вон, сами к Хорунам в леса пошли, – а мы чем хуже?

– А нам задание дали Певцов расспросить, – уныло сказал Димка. Ему упорно казалось, что здесь он пропустит всё самое интересное.

– Ну, вот мы и расспросили, – ответил Юрка. – Про Флейту вот узнали. Теперь искать её надо.

– Нам Сергей велел к Волкам потом вернуться, и за девчонками присматривать, – возразил Димка.

– По Машке всё сохнешь? – усмехнулся Юрка.

– Может, и сохну, – обиделся Димка. – Твоё какое дело?

– А такое!.. – возмутился Юрка, поднимаясь.

Димка тоже поднялся – и дело, наверное, дошло бы до драки, но тут Борька вдруг крикнул:

– Смотрите! Плот!

* * *

Димка быстро узнал квадратный парус «Смелого» – но ветер сегодня был слабый, и плыл плот медленно. Глаз даже не мог ухватить его движение: лишь если отвернуться и снова посмотреть через минуту, становилось заметно, что он уже в другом месте, но ничуть не ближе, как казалось, и Димка извелся от нетерпения: ему хотелось узнать последние новости, хоть какие-то. С ними тут оказалось очень плохо: он привык к газетам и телевизору, но ни того, ни другого тут, разумеется, не было, и он откровенно скучал. Ну, не всегда, конечно, но, если никаких дел не оставалось, скука вставала перед ним в полный рост...

Ощущение оказалось непривычное: дома под рукой всегда были журналы или радио, или друзья, наконец... Здесь друзья остались, – но знакомый мир пропал, а этот вот мир был, конечно, очень интересным, – но жил слишком уж неторопливо. Того и гляди, сам начнешь от скуки поэмы сочинять, словно какой-нибудь Гомер...

Димка недовольно мотнул головой. Мысль ему не понравилась. Было в ней что-то, определенно нехорошее. Гомер уж точно сочинял поэмы не от скуки, – а вот с ним от этой самой скуки творилось что-то неладное. Чушь вон всякая в голову лезет... и вообще...

Непрошеное воспоминание вновь тенью проскользнуло в голову. Глухая декабрьская ночь, он лежит животом на прохладном, гладком подоконнике, опираясь на локти, глядя на падающий в тумане снег. Окно распахнуто настежь, влажный, сырой воздух волнами обтекает плечи и спину, бедра такими же волнами обжигает исходящий от батареи жар. Уши щекочет шум сбегающей с крыш талой воды, и ему почему-то хочется прямо как есть, в трусах, выбежать на улицу, хотя он и знает, что ничем хорошим это точно не кончится...

Димка вновь недовольно мотнул головой, ощущая, что краснеет, и сердито взглянул на товарищей, словно они могли как-то подсмотреть его мысли. Но они, конечно, ничего такого не заметили. Юрка, свесив ноги, сидел на берегу, глядя на, казалось, неподвижный плот, Борька, опираясь на копьё, смотрел куда-то в степь.

– Что там? – лениво спросил Димка. Степь тут была на удивление пустынной – не то, что бизонов, но даже антилоп тут не наблюдалось, лишь стайки каких-то небольших животных, похожих на голенастых морских свинок.

– Следит за нами кто-то, – буркнул Борька. – Вон с того холма. Высунется и спрячется. А кто и зачем – не пойму.

Димка вскочил и присмотрелся, – но на пологом гребне холма, тянувшемся в километре от них, никого не было. Конечно, шпион мог спрятаться в высоченной траве, и смотреть прямо сквозь неё. Тут очень пригодился бы бинокль – но, как назло, его отдали Максу, а остроты глаз не хватало, чтобы что-то разглядеть. Конечно, если там вообще кто-то был.

– Это Буревестники, наверное, – предположил Юрка, глядя на холм из-под приставленной к глазам ладони.

– Зачем им? – удивленно спросил Димка. – Если им что надо – подошли бы и спросили.

– А если они напасть хотят? – спросил Юрка.

– Напали бы, – буркнул Борька. – Их же всё равно больше.

Димка поёжился. С одной стороны, незаметно подобраться в этой степи невозможно, – если не ползти в траве на манер каких-нибудь змей или индейцев, – а с другой убегать тут тоже особенно некуда, да и на помощь звать, в общем, некого. И в милицию не позвонить. Неуютно...

– Может, это и не Буревестники, – сказал Юрка.

– Ага, а тогда кто? – спросил Димка. – Не Хозяева же. Им, говорят, и так всё тут видно, а роботы их не подсматривают – сразу идут и громят.

– Морские Воришки или Астеры, – предположил Юрка.

– Морские – они на то и Морские, чтобы по суше не ползать, – рассудительно сказал Борька. – А Астеры вообще безвредные же. Ну, так говорят.

– Ага, а тех, кто говорит другое, уже никто не слышит – с того свету-то... – буркнул Юрка.

– Да ну, тут же никто не умирает... вроде бы, – ответил Димка, тоже пристально глядя на холм. В принципе, они могли просто сходить и посмотреть – время ещё оставалось, – но это уже не казалось ему подходящей идеей. Неведомый шпион наверняка успел бы сбежать, – а если за холмом и впрямь укрывалось какое-то нелюдимое племя, то поход и подавно не привел бы ни к чему хорошему. Да и отходить от берега не очень-то хотелось – того и гляди, Волки решат, что они уходят, и повернут назад, – и что тогда делать?..

В общем, они сидели теперь, как на иголках, глядя то на плот, то на холм. Несколько раз Димка замечал, что там и впрямь что-то движется, – но под ветром по траве бежали волны, в ней сновали быстрые стайки роба, как местные называли "свинок", и понять, не скрывается ли там кто-то ещё, не получалось. Может, Борьке просто померещилось... а может, и нет. Теперь Димка, в самом деле, был уверен, что чувствует чужой недобрый взгляд, и это очень его злило. Он уже мечтал убраться с этого проклятого берега, – но прошло ещё добрых часа два, прежде чем плот ткнулся в берег.

Подхватив пожитки, мальчишки стремительно сбежали вниз. Игорь уже поджидал их, стоя на песке, и Димка с облегчением вздохнул: капитан "Смелого" совсем не выглядел зашуганным, а значит, оставался шанс, что его прислали сюда вовсе не затем, чтобы отвезти их на расправу.

– Наконец-то! – Игорь порывисто схватил его за руки. – Ну, как у вас? Получилось?

– Получилось, – буркнул Димка. Удовольствие от встречи вдруг куда-то испарилось. Нет, задание-то они как раз выполнили, – но дальше-то что?.. – Узнали, что помочь нам могут лишь Драконы, а чтобы говорить с ними, нужна Драконова Флейта, а где та Флейта – вообще никто не знает.

– А, – Игорь вздохнул. – Ладно, помогите плот столкнуть. Поплывем домой, чего уж там...

* * *

Димка сидел на краю плотового настила, свесив ноги и с тоской глядя на далекий пока что остров Волков. Игорь уже рассказал, что «Алла Сергеевна» изволила пребывать в ужасном гневе. Она публично обещала вырвать беглецам ноги, оборвать уши и всё прочее, что обычно обещают парням взбешенные девчонки. Димка, правда, знал, что злятся они, обычно, от того, что нужных им парней нет рядом. А стоит им только появиться, как грозное «ноги выдерну и спички вставлю!» сменяется на «ах, ах, вы все могли убиться-покалечиться, я этого не переживу, у меня волосы от нервов вянут!», ну и всё прочее в таком вот стиле, от которого, правда, начинали гореть уши и хотелось живьем провалиться под землю...

Мальчишка недовольно мотнул головой, с удивлением обнаружив, что разнос "Аллы Сергеевны" его совершенно не волнует, – ну вот ни капельки, – а вот то, что ему может сказать Машка, волнует чрезвычайно. Она-то как раз стояла перед глазами как живая – почему-то в национальном костюме Виксенов, то есть, в фартучке и украшениях.

Он не хотел себе в этом признаваться, – но во всем этом Машка смотрелась потрясающе. В буквальном смысле – от одного этого воспоминания перехватывало дух, сердце сладко сжималось, а мысли разбегались в разные стороны.

Димка попытался представить, в каком наряде Машка встретит его, вновь недовольно помотал головой и осмотрелся. Юрка и Борька сидели с другой стороны плота, держа в руках самодельные удочки, – Игорь уверял, что прямо на ходу тут замечательно клюет милк, местная рыба, похожая на земного окуня. Экипаж "Смелого", по большей части, бездельничал. Пара мальчишек присматривала за веревками, которые удерживали парус под нужным углом к ветру, сам Игорь, естественно, стоял у рулевого весла, тоже не особо напрягаясь, – ветер дул совсем не по курсу, но несильно, так что плыл плот медленно. Даже издевательски медленно, на взгляд Димки – со скоростью неспешно идущего человека. Хотелось спрыгнуть в воду и подтолкнуть его, но и это наверняка не помогло бы...

Он вздохнул и осмотрелся. В небе по-прежнему висели высокие облака, сквозь них едва проглядывало солнце, море оставалось тихим и спокойным. Справа по курсу угрюмо темнел один из островов Морских Воришек – поросший густым лесом, он походил на спину какого-то морского чудища. Мальчишка приложил ладонь к глазам, стараясь рассмотреть, нет ли кого на побережье... и тут же заметил три лодки, или, скорее, пироги, почти незаметные на фоне острова. Сидевшие в них очень бодро гребли к ним, и Димка вскочил.

– Эй, ребята, смотрите! – крикнул он, показывая на пироги.

Игорь обернулся первым – и замысловато выругался. Такие выражения вполне подошли бы настоящему морскому волку, но Димка невольно поморщился: такой грязной ругани он не любил, родители приучили к тому, что грязь в словах – это грязь в мыслях. Но, как оказалось, Игорь вполне имел право на такие выражения.