Текст книги "Сойка-говорун (СИ)"

Автор книги: AnnetPf

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Не догнал его…

– Я вспомнил! – Джерри повисает на руках и срывается вниз. Чертыхаясь, он, хромая, подбегает к нам. – Вспомнил. 71-е Игры. Джоанна Мейсон. Значит, следующие 72-е, я их помню. Там чувак – тоже из Седьмого – сделал вообще необычную вещь, он…

– Вспомнил? Ты вспомнил?! – Анхель сжимает кулаки и подходит к Джерри. – Но какой ценой! – удар Анхеля приходится Джерри в нос. От его крика, я прихожу в себя. Я набрасываюсь на Второго, который готовится нанести еще удар и сбиваю его с ног.

– Не смей трогать его!

Мы катаемся по земле, борясь друг с другом. Анхель для меня слишком силен, но я все равно стараюсь удержать его. Лесли с надрывом просит нас остановиться, но никто не хочет уступать. Наконец, и она и Джерри с трудом нас разнимают. Лесли вцепляется в меня мертвой хваткой.

– Какого черта ты творишь? – кричу я Анхелю, пытаясь отцепиться от повисшей на мне Лесли. – Мы все знали на что идем и знали, чем это закончится. Дед сам это понимал, он, возможно, тебе жизнь спас!

– И ты считаешь такое спасение приемлемым? Почему ты не побежала со мной, почему ты не убьешь Вильямса прямо сейчас? А я отвечу: ты такая же как он! Ты им восхищаешься, как и он тобой, ловишь кайф от того, что он делает, тебе приносит это удовольствие!

– Как ты смеешь сравнивать меня с ним?! – гнев накрывает меня с головой. Анхель продолжает подливать масло в огонь:

– Ну так ответь мне: чем ты отличаешься от него? Чем ты лучше? Ты думаешь, что твои убийства какие-то иные? Да отпусти ты меня, я не буду ее трогать, – Анхель скидывает с себя Джерри.

– Тогда почему ты крутишься рядом со мной, раз я такая мразь, которую надо опасаться? Боишься за них? – я обвожу рукой Лесли и Джерри. – Так валите от меня тогда подальше и делу с концом. – Третьи наперебой кричат, что с Анхелем не останутся ни за какие коврижки.

– Я остался, потому что думал, что могу тебе помочь. Я думал, ты поймешь, что можно играть по-другому.

– Играть можно только так! – мой голос срывается на крик. Наверное, нас слышит вся арена, но, да и плевать. – Мы должны, мы обязаны убивать! Только так можно выбраться с этой чертовой арены. Да, отчасти ты прав. Убийство – есть убийство, в этом плане я ничуть не лучше Лестера. Но я убиваю, потому что так надо. Меня растили для этого и это единственное, что я делаю хорошо. И вот я здесь, делаю, что положено. Но не смей говорить, что я ловлю от этого кайф. Не думай, что мне доставит удовольствие лишить вас всех жизни, даже тебя. Знаешь почему я тяну резину? Потому что не хочу этого делать! Но мне придется.

Мы с яростью смотрим друг на друга. Перепуганные Лесли и Джерри становятся рядом со мной.

– Если хотите уйти, я вас не держу, – говорю я.

– Э, нет. Я один точно долго не протяну, – протестует Джерри, вытирая кровь с носа.

Анхель кивает. Он вытирает пот со лба и идет к нам. Я кладу руку на рукоять кинжала, но парень проходит мимо и движется в противоположную сторону от катакомб.

– Берегитесь друг друга, – с этой фразой он исчезает за дверью.

Мы остаемся в полнейшей тишине.

– Джерри, ты не договорил, – произношу я после долгой паузы.

– Что? Ах, да. 72-е Игры. Там был победитель из Седьмого, а они обычно недалекие. Так вот тот парень был мастером на все руки. Он сделал маленькую гранату и засунул ее в яблоко. Кто-то съел и бум.

– Значит, надо опасаться взрывчатых устройств, – говорит Лесли. – Но вот только где Вильямс все это возьмет. Вряд ли он сможет смастерить сам, даже я этого не смогу. Тем более без нужных материалов.

– А ему и не нужно это делать, – говорю я, наконец осознав, что собственно происходит. – Ему все это дает Луций Сноу. Наверняка они заранее обо всем договорились. Лестер заставил его играть по своим правилам. Вот и в этот раз он получит свою гранату или что там. Вряд ли кто-то убьет лучше, чем он. – Я кидаю взгляд на тело Деда.

– Вернемся назад? – спрашивает Лесли.

– Нет, действуем по плану. Я сейчас.

Я возвращаюсь на позицию и забираю мешок с провиантом. Подмечаю, что Анхель ушел в неизвестность ни с чем. Ну, сам виноват. Чертов праведник… Когда я подхожу, Лесли обрабатывает разбитый нос Джерри. Я смотрю на них и понимаю, что должна что-то сказать, должна как-то оправдаться. Речь Анхеля наверняка их напугала, а я не хочу, чтобы они меня опасались. Еще не время.

– Ребята, послушайте…

– Ой, Мирта, мы все понимаем, не маленькие же, – говорит Лесли. – Понятное дело, что победитель один и так далее. Давайте хотя бы просто выживем вместе. А там решим, кто кого и как убьет, ладно?

– Ага, – поддакивает Джерри. – Я полностью согласен. Меня вообще все устраивает: меня лечат, кормят, охраняют – что еще нужно?

Я расслабленно вздыхаю: хорошо, что они сами все сказали, не пришлось ничего придумывать самой. Мы собираемся и идем в катакомбы. Я как обычно выдвигаюсь вперед, сзади меня Лесли включает фонарь, освещая путь.

Мы идем по прямому широкому коридору, который никуда не сворачивает. Наконец, слева появляется металлическая дверь. Она приоткрыта. Я предлагаю заглянуть внутрь. Обнажив кинжал и взяв у Лесли фонарь, я встаю напротив двери. Джерри прижимается к стене и тихонько открывает дверь. Передо мной небольшая темная комната, заваленная всяким хламом: от газет до тряпок. Мы заходим внутрь. В углу комнаты оказывается разложено несколько уже истлевших спальных мешков. За спиной раздается глухой голос Лесли:

– Ребята, посмотрите наверх.

Я и Джерри поднимаем головы. Потолок оказывается очень высоким, поэтому мы не сразу увидели это: три подвешенных за шею тела. Мужчина, женщина и ребенок. Джерри нервно сглатывает. Они уже истлели, одни кости.

– Вот же Эмерсон заморочился… И так страшно, так он еще и эту бутафорию нахлобучил.

– Бутафория ли? – бросаю я. Этот вопрос повисает в воздухе. Никому не хочется на него отвечать.

Мы выходим из комнаты и идем дальше по коридору. Время от времени нам встречаются такие же металлические двери. Почти все они открыты, на некоторых вскрыты замки. Скорее всего, здесь поработала Мэг. Картина в комнатах везде одинаковая, разве что нет висельников. Странно, но чем дальше мы продвигаемся, тем сильней меня одолевает голод. Выясняется, что моих напарников тоже. Перекусываем мы на ходу, Лесли на всякий случай надевает респиратор. Наконец, мы упираемся в приоткрытые ворота. Я первая пробираюсь через узкий проход и оказываюсь… в столовой.

Помещение не просто большое, оно огромное. Света фонаря не хватает, чтобы его все осветить. Везде расположены длинные столы, на некоторых стоит пустая посуда, покрытая многолетней пылью. Скамейки в большинстве своем задвинуты, только некоторые перевернуты. Складывается ощущение, что время здесь замерло: не считая пыли и отсутствие света столовая целая. Вспомнив слова женщин-трибутов о том, что здесь есть еда, мы, посовещавшись, решаем идти дальше, надеясь выйти на кухню. Чувство голода с каждым шагом усиливается. Но, сделав буквально пару шагов, мы слышим, как впереди падает с характерным лязгом тарелка. Мы синхронно пригибаемся, прячемся за ближайшим столом.

– Что это было? – пищит Лесли.

Ответом ей служит еще один лязг.

– Спокойно. Дождемся, когда оно подойдет, – шепчу я. Я не знаю переродки ли это или трибуты, но готовлюсь принять бой.

Кажется, это нечто перепрыгивает со стола на стол, постепенно приближаясь к нам. Я закрываю глаза и затаиваю дыхание. Судя по звукам, противник всего в нескольких шагах от нас. Я достаю метательный нож. Резко встаю и отправляю его в сторону шума. Раздается рык, который нельзя отнести ни к человеку, ни к животному. Я выкручиваю фонарь на полную и направляю вперед. Этого хватает, чтобы разглядеть гуманоидную тварь, которая пытается достать нож из шеи. Едва свет попадает на нее, она отскакивает назад во тьму, продолжая жалобно скулить. Существо очень похоже на человека: та же форма, одежда, рост, но его тело как будто прогнило. Глаза без зрачков, волос нет, все тело покрыто язвами.

– Мать честная, живой мертвец! – выпаливает Джерри, поздно сообразив, что сейчас лучше не шуметь. Я слежу за переродком: кажется, ему не нравится свет, но он все пытается к нам сунутся. – Я читал о них. В тюремной библиотеке была книга про таких. Они описаны точно так же.

– И как их убить? – спрашиваю я.

– Там написано, что надо стрелять в голову.

В нашу сторону летит нож. От неожиданности я отскакиваю назад, чуть не потеряв тварь из виду.

– Нож в голову, думаю, тоже подействует. Идемте скорей, оно боится света.

Мы быстрым шагом идем вперед. Мертвец, кажется, устал пытаться нас достать. Удача улыбается нам: мы обнаруживаем дверь, за которой скрывается долгожданная кухня. Едва мы оказываемся внутри, как в нос дает приятный запах жареного мяса.

– Так, не теряем головы, – говорит Лесли. – Мало ли опять одурманят? Есть, конечно, хочется, аж жуть, но нужно держаться, слышите?

Кажется, это уже случилось. Рот наполняется слюной, а живот крутит от манящих и знакомых запахов. Джерри идет к ближайшей плите и окидывает крышку кастрюли.

– Суп! Суп с мясом! А здесь… здесь жаркое! Боже, я сейчас умру!

Я подбегаю к нему, слышу, как за спиной Лесли говорит что-то про закрытую дверь и безопасность, но мне плевать. Я как завороженная смотрю на густой бульон и только благодаря силе воли не ныряю в него с головой. Джерри, успевший обежать всю кухню сует мне в руки тарелку с ложкой. Мы зачерпываем ими суп. Он не очень горячий. Джерри выхлебывает суп прямо из тарелки, я же заставляю себя есть ложкой. Вкус неописуемый и ни на что не похожий. Лесли, в конце концов, сдергивает респиратор и присоединяется к нам.

Покончив с супом, мы приступаем к жареному мясу. Куски – невероятных размеров, средней прожарки, покрытые аппетитной корочкой – словно тают во рту. Для полного счастья не хватает вина. Я облизываю покрытые жиром пальцы и подхожу к холодильнику, который заприметила раньше. Открыв его, я издаю нервный смешок: внутри оказывается несколько бутылок вина – какое совпадение. Я, не глядя, беру одну из них и бью горлышком по столу. Повезло, что бутылка вся не разлетелась на осколки. Джерри уже спешит подставить кружку, но Лесли его останавливает. Она оказывается знатоком в этом деле: достает из сумки бумагу и сцеживает вино в кружки. Мы пьем, чувствуя приятное жжение в горле. Лесли, как единственной источник здравости, говорит, что слишком напиваться не стоит. Но Джерри тут же подсовывает ей бутылку. Несколько глотков и вот она уже доходит до нашей кондиции.

Я не знаю сколько прошло времени: может час, а может два. Мы откупориваем уже третью бутылку – вторая разлетелась на осколки, когда ее пытался открыть Джерри. Мы с Лесли заливаемся смехом, когда видим, как он пытается собрать остатки вина в кружку. Перед моими глазами все плывет, а на душе становится непонятно легко. Мне кажется, если сюда ворвется сам Лестер, то вместо боя я предложу ему выпить. Хорошо, если он не откажется: уже кто-кто, а он точно оценит прекрасное красное вино. Хотя, может, оно на самом деле на вкус как помои: никогда не разбиралась в этом напитке. Вот бы сюда тот самый коктейль, который готовит Кира из Капитолия. Выпить и забыться на все Игры, а проснуться победителем с короной на голове…

Джерри уже прилично пьян. Он начинает травить тюремные байки, которые успел насобирать в течение своего заключения. Лесли смеется над каждой его шуткой. Вдруг он, пошатываясь, встает и предлагает мне руку, приглашая на танец. Я зачем-то принимаю его предложение. Лесли начинает петь красивую песню, которую я когда-то слышала в Капитолии. Оказывается, мы все знаем слова. Под музыку танцевать оказалось удобней. Ну вот: уроки Лесли Штук не прошли даром. Мы кружимся по всей кухне, только чудом не разнеся ее. Наконец, я как можно элегантней присаживаюсь перед Джерри, едва не потеряв равновесие, благодарю его за танец. Джерри целует мою ладонь и бежит к Лесли. Он заваливает ее на пол и начинает щекотать. Они зовут меня присоединиться, но я отмахиваюсь и иду к холодильнику. Ноги приятно подкашиваются, я почти не могу идти. Взяв бутылку, я так и падаю рядом с холодильником. Лесли и Джерри начинают о чем-то мило шептаться. Я что-то говорю им о непотребствах и стыде, хотя, они вряд ли меня слышат. Посмеиваясь, отползаю к двери: мне как раз их там не будет видно. Зато я могу охранять вход. Правда, что я сделаю в таком состоянии. Разбив горлышко, я пью прямо из бутылки. Осколков, вроде бы, не наблюдается. Я мысленно переношусь далеко отсюда, в свой родной Второй дистрикт. Боги, как же я скучаю по родине. Я даже готова вернуться в свой покосившийся дом на Улице победителей, только чтобы увидеть эти горы и почувствовать тот холод, который они приносят. Вдруг в голове вспыхиваю образы не моего дома, а приличного особняк в центре Улицы, прямо по соседству с Магнусом Стерлингом Шаром. Я стою у его дверей, а рядом, держа меня за руку, стоит Катон. Мы вместе заходим внутрь, а внутри нас уже ждут остальные победители, чтобы поприветствовать.

Меня накрывает почти безумный смех. Я пью еще и еще, лишь бы сохранить эти образы будущего, лишь бы перенестись прочь от арены. Я слышу, как из-за закутка, где я оставила Джерри и Лесли раздаются стоны. Ну вот тебе раз. Теперь мне придется спать у прохода, не буду же я им мешать. Я ложусь на спину поперек двери и смотрю в потолок. Если кто-то вдруг попробует зайти, то ему придется, буквально, перешагнуть через меня. Тем более, после удара дверью я точно проснусь. Я закрываю глаза и полностью сдаюсь на милость алкогольному дурману. Засыпаю с мыслями о своем прекрасном будущем, которое ждет меня спустя двенадцать жизней.

========== Глава 19 ==========

Я открываю глаза как раз в тот момент, когда фонарь гаснет и кухня погружается в темноту. Медленно поднимаюсь на ноги, опираясь на дверь. Странно, голова почти не болит, хотя, после столько выпитого я едва должна стоять на ногах. У меня сильно болит живот, во рту пересохло. Я чувствую, что меня вот-вот вывернет наизнанку. Глаза более-менее привыкли к темноте. Я по памяти иду к Джерри и Лесли. Вижу, что они спят рядом. Включаю фонарь, батарейки в нем почти сели, но мне наконец-то удается найти стабильное положение. Он едва-едва освещает небольшой участок, но этого хватает, чтобы разглядеть парочку. Глаза округляются от ужаса: я вижу, что они оба лежат в луже крови.

– Боги… Джерри… Лесли, – я тормошу их, но никакой реакции. – Да что с вами? Вставайте, ну же!

Я хватаюсь за живот и едва успеваю отойти от союзников. Кажется, что из меня вышли все внутренности. Волей-неволей, даже в тусклом свете, мне приходится увидеть все это и, к своему ужасу, я не далека от своих предположений. Я вытираю рот рукой и смотрю на свои дрожащие пальцы. Они покрыты кровью. Принюхавшись, мне вновь чуть не становится дурно. Вся кухня пахнет кровью и тухлятиной. Еще никогда не чувствовала более омерзительного запаха.

– Ох, ну и вонь…

Я обернулась так резко, что у меня неприятно хрустнула шея, а тошнота вновь стала одолевать. Джерри кое-как усаживается на полу, прямо в луже крови.

– Как же плохо… Мой живот… – он со стоном ложится обратно. Лесли тоже начинает потихоньку просыпаться.

– Сколько времени? Ой, что-то мне нехорошо…

Джерри все-таки вывернуло. Тем же самым, чем и меня. Лесли вытаскивает из сумки воду и жадно пьет, но буквально сразу все это возвращается обратно. У меня нет сил говорить. Кажется, если я произнесу хотя бы слово, меня разорвет на части. Я заваливаюсь прямо на стол и пытаюсь успокоить дыхание. Живот неприятно бурлит, а во рту чувствуется запах крови. Я слышу, как мои союзники стонут от недомогания. Несчастного Джерри рвет несколько раз подряд.

Спустя, наверное, час становится тихо. Только хриплый кашель Джерри нарушает тишину. Фонарь уже давно погас. Я предпринимаю попытку заговорить.

– Вода есть?

– Угу, сейчас только… Ох, только еще фонарик достану, – Лесли роется в сумке и достает фонарь. Я зажмуриваюсь от яркого света. – Господи… Это все было в нас?

Я приподнимаюсь и оглядываю кухню. То тут, то там лужи рвоты, а пол заляпан почти свежей кровью. Я встаю и подхожу к Лесли. Она протягивает мне бутылку воды. Вид у нее болезненный. Я пью небольшими глотками, пытаясь сбить вкус крови. Ощущение, что он застыла у меня прямо в горле. Странная догадка посещает мою голову. Я откидываю пустую бутылку и иду к открытому холодильнику, в котором осталось приличное количество бутылок. Взяв одну из них, я разбиваю ее об стол под недовольный стон Джерри, который продолжает лежать на полу, держась за голову. Вместо вина, стол покрывается густой кровью.

– Мы… мы что, это пили? – Лесли закрывает рот шалью. – А что мы тогда ели?..

Я готовлюсь к самому худшему, но даже это не могло прийти мне в голову. В кастрюле, где должны были быть остатки супа, в кровавом бульоне обнаруживаются разорванные кишки и еще какие-то внутренности.

– Что там? – спрашивает Джерри.

Я захлопываю крышку, подавив очередной приступ рвоты.

– Лучше вам не знать…

– У нас осталось всего два пакета сухофруктов, – убитым голосом сообщает Лесли.

Думать о еде совершенно не хочется. Становится не по себе от мысли, какими нас показывали по телевизору. Неужели все зрители видели, что мы ели не жаренное мясо (хотя, мясо так и осталось, только не факт, что это говядина) и пили не вино. Жуть и мерзость: спасибо, мистер Эмерсон. Кажется, вы попортили аппетит несчастным капитолийцам.

Лесли вновь включает доктора: она дает мне и Джерри по таблетке, заявляет, что они от боли в желудке. Спустя несколько минут таблетка, действительно, начинает действовать: живот успокаивается. Я беру один из ножей и прицельно отправляю его в замочную скважину одного из ящиков. В яблочко. Хорошо: значит я не утратила свои боевые функции после насыщенного вечера.

– Надо валить отсюда, – говорю я, доставая нож.

– Там же был переродок? Или мне приснилось? – спрашивает Лесли.

– Был. А еще вы с Джерри тут кувыркались. Хоть бы тише стонали.

Джерри в шоке смотрит на меня.

– Не было такого! Нет, такая идея меня давно посещает, но не на Играх же. Ну это уж слишком…

– Да-да, – подтверждает Лесли. – Этот остолоп меня только щекотал, а потом мы о чем-то говорили… а дальше я не помню.

– Значит, опять галлюцинации, – я поднимаю голову к потолку. – Эй, Эмерсон, это уже было! Придумай-ка что-нибудь поинтересней…

Тут в дверь что-то врезается. Третьи тут же подбегают ко мне и встают позади.

– Кажется, это наш друг, – говорит Джерри.

Попытки выломать дверь продолжаются, со стороны столовой слышен страшный вой нескольких существ.

– Мы в западне, – пищит Лесли. Она права: отсюда только один выход.

– Придется прорываться, – говорю я. – Джерри, держи фонарь как можно выше: они боятся света. Лесли, будь рядом и ищи выход из столовой. Будем пробиваться.

Мы подходим к двери. Шум за ней усиливается. Едва я приоткрываю дверь, как ее вышибает один из мертвецов. Он тут же отскакивает, попав под свет. За его спиной маячат еще с десяток существ, которых становится все больше. Они рычат и лязгают зубами, пытаясь достать нас.

– Идем! – кричу я.

Твари окружают нас, но свет не дает им приблизиться ближе. Они выглядят так же, как и тот, кого мы видели. Мужчины, женщины, есть даже дети. Все они одеты в одинаковые комбинезоны. Один из них на свою беду оказался совсем рядом с нами. Я отправляю ему в голову нож. Тварь падает замертво, его сородичи не обратили на это никакое внимание. Лесли вертит головой, задевая меня своей густой шевелюрой.

– Мамочки, тут нет выхода, нет!

– Не дрейфь! – говорит ей Джерри.

От моей руки умирают еще трое. Такими темпами, мне не хватит ножей на всех: а противников становится больше. Они заполняют всю столовую. Скоро они смогут нас просто подавить числом.

– Есть! Вон там выход, – говорит Лесли, указывая рукой на угловую дверь в нескольких метрах от нас. Едва она это делает, как фонарь в руке Джерри начинает мигать. Если он погаснет – нам крышка.

– Бежим!

Я хватаю Лесли за шиворот, подталкиваю Джерри. Мы со всех ног устремляемся к двери. Страх придает нам скорости. Сверху на меня бросается маленький переродок, похожий на ребенка. Он кусает меня за руку прежде, чем я ломаю ему шею. Времени смотреть на ранение нет совсем. Третьи уже открыли дверь и скрылись за ней. Я забегаю следом и оказываюсь в очередном просторном коридоре со множеством дверей. На счастье, он слабо освещен, но лампы так же мигают. Набегу я оборачиваюсь: мертвецы продолжают преследование. Лесли и Джерри забегают за угол, но тут же возвращаются.

– Там тупик! – кричит Лесли. Она дергает двери, но ни одна не поддается.

Я успеваю кинуть еще пару ножей в мертвецов, прежде чем сойтись с ними в рукопашном бою. По сравнению со мной они очень медлительны. Это дает мне преимущество. Я танцую вокруг них, пронзая головы кинжалами. Стараюсь не терять союзников из виду: Джерри, помогавший Лесли искать выход, бросает это дело. Я вижу, как он что-то ищет в своем чемоданчике.

Пронзив горло очередному переродку, я слышу крик Лесли: на нее набросился откуда ни возьмись появившийся мужчина-трибут. Я пытаются прорваться к ним, но переродки продолжают наступать, не давая мне этого сделать. Лесли вопит на весь коридор так сильно, что у меня начинают болеть уши. Наверное, это мешает трибуту ее достать. В какой-то момент они оказываются рядом со мной и Лесли делает для себя невозможное: она толкает мужчину прямо к переродкам. Те тут же забывают обо мне и набрасываются всей толпой на трибута. Он кричит от боли и ужаса и через мгновение пропадает из виду под грудой их тел. Свет в коридоре гаснет, но в руках Джерри загорается светящаяся трубка.

Я хватаю Лесли, и мы бежим следом за Джерри, который устремляется к открытой двери, откуда пришел трибут. Мы запираем ее за собой и несемся вперед, не разбирая дороги. Постепенно крики переродков затихают, уступая место грохоту пушки. Мы без сил падаем на пол. Свет тут же включается.

Я жадно хватаю ртом воздух. Адреналин прошел, и я чувствую, как сильно горит укушенная рука, словно от ожога. Я смотрю на свою ладонь. По ней сочится кровь, а сама рана приобрела устрашающий черный цвет. Я нюхаю руку: пахнет такой же тухлятиной, что и на кухне.

– Джерри, что бывает от их укуса? – спрашиваю я.

– В книгах он несет заразу, – отвечает Джерри. Я вижу, как он обеспокоен, если не перепуган.

– И?

– Это значит, что ты можешь стать одной из них…

– Сколько у меня времени?

– Не знаю. В книге по-разному писали: от нескольких часов, до двух-трех дней.

Отлично. Лучше не придумаешь. Отдышавшись, Лесли обрабатывает мне рану: промывает, наносит холодную, приятно успокаивающую мазь. Рана пульсирует, пальцы предательски подрагивают.

Выглядим мы жалко: обезвоженные от «доброго» утра, грязные, все в крови. Воды у нас почти не осталось, еды тоже. Мы не знаем сколько времени прошло (на часах Лесли показывается три часа, но ночь или день сказать сложно) и даже не понимаем где мы. Решаем идти вперед, а дальше по обстоятельствам.

Дорога ведет нас по коридору, который то и дело резко меняет направление. На пути не встречаются никакие развилки. Все это напоминает проход в Академию: такой же бесполезно длинный, ведущий по кругу, но который рано или поздно приводит к цели. Надеюсь, что и здесь так задумано и мы не упремся в тупик.

Спустя час блужданий, мы оказываемся в просторном зале. Судя по убранству, которое сохранилось, зал был роскошным. По стенам развешены выцветшие флаги, пол покрыт мрамором. На полу возле стен рассыпана земля, будто под цветник. В центре зала расположен уже давно не работающий фонтан.

Я подхожу к самому сохранившемуся флагу. Я не могу расшифровать на нем надписи, но число 13 бросается в глаза.

– Неужели мы действительно ходим по развалинам Тринадцатого дистрикта? – задает вопрос Лесли.

– Да черт его знает, – говорит Джерри, пиная прогнившее дерево. – С другой стороны экономит бюджет. Не надо придумывать ничего, все за тебя придумали.

– А переродки? – спрашиваю я. – Молнии? Игра со светом? Нет, вряд ли это настоящий Дистрикт-13, скорей всего, копия.

– Переродки вообще жуть. Видели, как они выглядят? Один в один как жители Тринадцатого. Я в старых тюремных газетах видел.

Мы обыскиваем зал на предмет полезных вещей, но ничего не находим. Выйдя из зала, оказываемся в очередном коридоре, который выводит нас в ангар. Он не похож на тот, в который мы попали с самого начала Игр: просторный, без гниющих конструкций. Кое-где из стен торчат балконы, не связанные между собой. Я насчитала порядка десяти уровней. Оттуда мы как на ладонь.

– Пойдем вдоль стены. Будем хотя бы укрыты с одной стороны, – говорю я. – Джерри, ты первый, я – замыкаю.

Движемся мы гуськом, не отрывая взгляд от противоположной стены. Снова грохочет пушка, сотрясая стены вокруг. Мы замираем, дожидаемся, когда гул утихнет и продолжаем свой путь. Благодаря нашей кровавой маскировке нас достаточно тяжело разглядеть на фоне ржавых стен. Но не мешает, чтобы разглядеть ей.

Я успеваю отклониться в самую последнюю секунду: стальная остроконечная звезда застревает в стене на уровне моей головы.

– Бегите живо, петляйте! – кричу я союзником. Я как бешеный зверь оглядываю балконы, стараясь рассмотреть яркую шевелюру Мэг. Раздается звонкий металлический удар – звезда отскакивает от стены в нескольких сантиметров от Джерри. Из-за опасения стать следующей жертвой мне приходится двигаться. От этого я не могу расслышать звук опасного снаряда, рассекающего воздух. Нужна тишина: но как этого добиться под топот Третьих и стук собственного сердца?

Удача снова улыбается нам: в стене оказывается проход в небольшое помещение, напоминающее лагерь Гейла. Джерри и Лесли, забежав туда, вжимаются в стену.

– Что будем делать? Мы в ловушке!

– Заткнись! – говорю я Джерри, занимая позицию с другого краю. Мэг нас прижала. Она точно будет ждать, когда мы выйдем, но ждать будет не вечно. Не знаю, сколько у нее припасов, но что-то мне подсказывает, что наше положение по сравнению с ней плачевней. Мне отсюда не видно, но если здесь такая же планировка как в бывшем лагере Хоторна, то наверху есть дверь.

– Лесли, – шепчу я. – Поднимись наверх, посмотри, есть ли там проход наверх. Я пока отвлеку Мэг. – Не дожидаясь реакции женщины, я выскакиваю из укрытия, оказываясь в проеме. Но тут же отскакиваю и вовремя – звезда ударяется об пол. Значит, она все еще там.

Лесли мне кивает и бежит на балкон. Я снова повторяю маневр, но в этот раз Мэг не ведется. Вижу, что Лесли пробирается сквозь металлолом, вот она идет по лестнице, запинается об свою длинную юбку. Я осторожно выглядываю и наконец-то замечаю Мэг. Она резко выпрямляется и вскидывает руку вперед. Я выпрыгиваю и сбиваю звезду кинжалом. Четвертая тут же прячется. Она оказывается не высоко, всего на третьем уровне. Я могу попробовать достать ее, надо только выбрать удачный момент. Лесли уже поднялась и достигла двери. Я, не моргаю слежу за позицией Мэг: она и не думает высовываться. Только я решаю бежать к ней, как происходит несколько событий.

За моей спиной раздается крик Лесли. Мне приходится обернуться и увидеть, что на балконе появляется Лилит. Лесли отползает от нее, путаясь в собственной одежде. Я хватаю нож, но тут неведомая сила швыряет меня в помещение. Едва я успеваю встать на ноги, как мою шею сжимаю сильные руки Гейла. Я бью его в пах. Он рычит и набрасывается на меня с мечом. Мы вступаем с ним в борьбу. Перепуганный Джерри вжимается в стену, боясь пошевелиться. Я не вижу, что происходит с Лесли, сейчас главное избавиться от Гейла раз и навсегда.

Я парирую его удары, но они настолько мощные, что почти выбивают мои кинжалы. Ничего, рано или поздно он устанет. Я вновь начинаю ощущать прилив сил и нарастающий азарт. В какой-то момент я рискую и выпрыгиваю вперед, прямо под его мечом. Кинжал задевает его плечо, а вторым я наношу удар ему в живот. Вышло криво: он успевает ударить меня локтем в плечо. Преимущество вновь на его стороне. Он теснит меня к стене под балконом. Неприятная ситуация. Маневр – и я оказываюсь за его спиной, но он только этого и ждал. Гейл выбивает мечом у меня кинжал, второй я роняю, когда он бьет меня ногой по раненой руке. Он бросает меч, обхватывает мою шею и прижимает спиной к себе, заломив одну руку. От нахлынувшей боли я не сразу вижу его.

Лестер Вильямс стоит в проеме, целясь в нас из лука.

– О, значит пришел. Наконец-то, – Гейл сильнее сжимает мою шею. Он намного выше меня, так что я едва достаю ногами до пола, опираясь лишь на носки. – А я вот поймал твою любимицу. Хочешь я убью ее? Прямо при тебе.

Ни один мускул на лице Лестера не дрогнул при этом заявлении. Он стоит как вкопанный, уверенно держа лук. На мгновение его взгляд устремляется куда-то выше наших голов, на балкон. Гейл видит это и тут же занимается позицию под ним.

– Скажи своей шлюхе не рыпаться!

Лестер немного прищуривается и едва заметно качает головой из стороны в сторону. Джерри во все глаза смотрит на него, но он маньяку не интересен. Гейл наклоняется к моему уху.

– Ну и что мне с тобой делать, Дагер? Избавить от мучений быть убитой маньяком или отдать тебя ему?

– О себе лучше подумай, – хриплю я, тщетно пытаясь придумать, как выйти из этой ситуации. До ножей я не дотянусь, как-то вывернуться тоже не успею: Гейл быстрей меня задушит.

– Ну что, Вильямс? Кажется, что-то пошло не по твоему плану? – кричит Гейл Лестеру. – Хотел остаться с ней один на один, да? Но знаешь, ни мне ни другим ребятам не хочется быть пешками в ваших играх! – Он вновь начинает меня душить.

В глаза Лестера на мгновение отражается тревога. Неожиданно, его невозмутимое лицо проясняется. Он легко улыбается, вновь смотрит наверх и шевелит одними губами. Сверху раздается голос Лилит.

– Семьдесят четыре.

Вижу, как Лестер немного ослабляет натяжение тетивы. Стрела опускается чуть ниже. Семьдесят четыре? Что он имеет в виду?

– Считаю до трех, Вильямс! – выкрикивает Гейл. – Сам решай, что будет в конце: либо я ее убью, либо ты как-то ее спасешь.

И тут до меня доходит.

– Один!

В голове всплывает картина: ночь, Рог изобилия из темного металла, куча переродков внизу.

–Два!

Китнисс Эвердин держит на прицеле Катона, который в свою очередь держит Пита, готовясь придушить его. Стрела попадает Катону в руку, и он отпускает Двенадцатого, после чего срывается вниз к переродкам.

Гейл не успевает закончить счет. Стрела выпущена и к моей радости не пронзает мой череп. Она попадает точно в локоть Гейлу. Я вырываю руку и со всей силы бью его локтем в живот. Парень отпускает меня, я проношусь мимо Лестера, который идет мне навстречу, лениво заряжая еще одну стрелу. Как в замедленной съемке наблюдаю за тем, как он провожает меня взглядом. Он не собирается стрелять мне вслед.