Текст книги "Сойка-говорун (СИ)"

Автор книги: AnnetPf

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Первые пять минут я тупо стою, не в силах оторваться от этого зрелища. Я оказалась на втором этаже невысоко здания, во внутреннем дворе, заполненным всякой рухлядью и обломками. Балкон, на котором я стою сквозной и проходит по всему периметру. В некоторых местах он пробит насквозь так, что если спрыгнуть можно оказаться внизу. А там, насколько мне хватает обзора, есть три входа в здание. Каждая дверь освещена тусклой лампой.

Вдруг дверь, что напротив меня со скрипом открывается. Я резко пригибаюсь и ныряю за груду обломков, что так удобно оказались на балконе. Идиотка! Встала во весь рост на счастье противникам. Осторожно выглядываю из-за укрытия. На площадке появляются две вооруженные женщины. Выглядят они сильно потрепанными: одежда порвана, на руках глубокие порезы, одна из них прихрамывает. Я полностью обращаюсь в слух.

– Уверена, что стоило уходить? – спрашивает хромая. – Мы же даже не знаем, что там впереди…

– Я в эти проклятые катакомбы больше не вернусь, – безапелляционно заявляет напарница. – Уж лучше умереть от голода, чем от лап переродков. Второго боя мы не перенесем и так досталось.

Женщины останавливаются, достают из рюкзаков по бутылке воды и жадно пьют. Остатками они обливаются, вытирают лица от крови и грязи. Одну из них – хромую – я узнаю. Дистрикт-8.

– И где мы достанем еду? Все там осталось.

– Найдем в Роге, а если повезет, наткнемся на кого-нибудь и присвоим себе, – с кровожадной улыбкой говорит здоровый трибут.

– Главное, не на Ювелира. Видела, что он сделал со Стивеном? Лучше покончить с собой, чем попасть в руки этого психа, – в голосе представительницы Дистрикта-8 звучит страх. Однако ее напарница настроена более оптимистично.

– Он нашел нас в катакомбах, значит и ищет там же. Вряд ли он успел уйти к Рогу. Все, пошли. Нужно залечь где-нибудь, пока не стемнело.

И они скрываются под моим балконом: я слышу скрежет двери. Значит, там есть еще один проход. Я выжидаю несколько минут и спешу вернуться к своим.

Добравшись, подаю условный знак и огонек сигнализации, который не разглядишь, если не знаешь где, тухнет.

– Как Джерри? – спрашиваю я, оказавшись в комнате.

– Спит, – коротко отвечает Лесли. Она широко зевает. – Завидую ему, сейчас бы поспать…

– Успеешь, слушайте… – и я рассказываю об увиденном.

– Значит, там есть нормальная еда? – оживившись от этой новости, спрашивает Лесли.

– Судя по их словам, да.

– Но там переродки, – говорит Анхель. – Мне кажется, не стоит туда идти. Еще и Вильямс…

– Но нам нужна нормальная еда, – протестует Лесли. – А вдруг там еще и лекарства есть, да и вообще обстановка получше? Джерри нужно тепло.

– Если допустить, что Арена – это копия Дистрикта-13, то описанное тобой, детка, очень походит на проход в столовую. Действительно, те еще катакомбы, – говорит Дед.

– Я готова рискнуть и пойти туда одна, – говорю я. – Хоть сейчас.

– Нет, я пойду с тобой, – Анхель встает. – Лесли и Дед останутся с Джерри.

– Вы только не задерживайтесь, – с тревогой говорит Лесли.

– Мы вас не бросим, если ты об этом, – Анхель подмигивает женщине. Мы решаем сделать вылазку ночью.

В девять вечера гаснет свет. Пушка так и не прозвучала: день без погибших. Лесли выпускает нас. Я иду впереди, Анхель чуть дальше, подсвечивая путь фонарем. На сей раз распорядители не подготовили сюрпризов и мы быстро добираемся до места. На небе луна ярко освещает двор. Мы обходим весь балкон, прикидывая, как нам лучше спуститься вниз. Не хотелось бы покалечиться и наделать шуму. Но едва мы успеваем перекинуть ноги через перила, как со стороны прохода, откуда вышли женщины, раздаются крики и чей-то смех. Переглянувшись, мы почти синхронно прячемся.

Смех и ругань усиливаются. Дверь с грохотом отпирается и оттуда выскакивает Лилит Хэлл. Он размахивает своим мечом, ее длинные волнистые волосы в свете луны кажутся серебряными. Она безумно скалится и выглядит невероятно счастливой. За ней выходит Лестер Вильямс, волоча за собой двоих: женщину из Дистрикта-11 в бессознании и Гейла. Парень связан по рукам и ногами, рот его закрыт кляпом, но он все норовит вырваться.

– Гейл! – громко шепчет Анхель.

– Тихо!

– Мы должны его спасти, – мой напарник опасно выглядывает из-за укрытия и я силой дергаю его обратно.

– Не смей, – вкрадчиво говорю я. – Рассекретишь нас и я тебя убью.

Парень не успевает ничего ответить: внизу Гейл предпринимает очередную попытку освободиться. Я была настолько поглощена наблюдением за его стараниями, что не сразу заметила, что с Лестером что-то не то… Мои глаза округлились: его лицо целое! Нет этих страшных шрамов и ободранной кожи. Вот какой подарок он получил за свое лучшее убийство. Представляю, насколько это дорогая вещь. Моя карта-лезвие рядом не стояла.

Вильямс бросает волочь женщину, а Гейла прислоняет к одному из камней. Он прикладывает палец к губам, после вынимает кляп из рта Двенадцатого.

– Ублюдок! Безумный сукин сын! – поток ругани прерывает Лилит, ударив Гейла по затылку эфесом меча.

– Помолчи! – ее голос срывается. Насколько же они себя чувствуют в безопасности, что позволяют себе так кричать на всю арену.

Лестер жестом показывает Лилит на тело Одиннадцатой, затем на резервуар воды, наполненной мутной водой. Напарница кивает и тащит женщину к воде. Она как и Гейл связана по рукам и ногам.

– Что… Что ты творишь? – спрашивает Гейл. Лилит ничего не отвечает. Она затягивает Одиннадцатую в воду. Та ей едва достает до мочки уха. Затем Первая обливает лицо пленнице, бьет по щека, приводя ту в чувства.

– Что происходит, – хрипло спрашивает она, не осознавая, в какую беду она попала.

– С пробуждением, – весело говорит Лилит. – Как водичка? Ну-ну, не дергайся. – Первая со смехом приглаживает спутанные темные волосы Одиннадцатой. Она поворачивает голове к Лестеру и благоговейно шепчет. – Все готово.

Лестер кивает и подзывает ее себе. Он усаживается напротив ошарашенного Гейла, Лилит становится напротив. Вильямс поправляет перчатки и начинает свой немой монолог:

– За свою достаточно долгую жизнь я осознал одну простую истину: глаза – это действительно зеркало души. Это не какие-то громкие пафосные слова, нет-нет, это правда так. Спросите: как я – маньяк-убийца, лишенный этой самой души, могу об этом рассуждать? И я отвечу: людей, у которых чего-то нет, в этом чем-то очень хорошо разбираются. В теории. Я очень наблюдателен. И именно эта черта помогла мне понять эту истину. Голодные Игры – это развлечение. Оно не всегда интересно, но если вдуматься и присмотреться к каждому участнику, то можно заметить много забавных и, с первого взгляда, не очевидных вещей. Так вот мне вспоминается один случай…

Лестер встает и подходит к не на шутку перепуганной женщины. Мужчина ласково проводит ладонью по ее щеке.

– Мне очень понравились одни Игры, где победу одержала представительница Четвертого дистрикта. Многим они показались скучными, но для меня – человека наблюдательного и лишенного души – они пришлись по вкусу. Это произошло с победительницей. Она, будучи профи, пошла на разведку с представительницей то ли Первого, то ли Второго дистрикта, не важно. Так вот тогда – с подачи распорядителей, конечно же – их парализовало и они обе упали в неглубокий колодец. Так вышло, что победительница оказалась сверху напарницы. Вода стала медленно поступать. Ничего нельзя было сделать: их тела им уже не принадлежали. Все, что оставалось, это лишь смотреть в глаза друг другу и вопить о помощи. И вот я отчетливо запомнил эти глаза – глаза Четвертой. Она что-то кричала, умоляла все это остановить, но слова – это пустое. Все в них, в глазах. Так вот там читалась, знаете что? Радость.

Лестер замолкает, давай присутствующим осознать сказанное.

– Радость. За совершенное непреднамеренное убийство, но убийство! Любимая отговорка всех маньяков, поверьте мне. Я не хотел, так вышло, я жертва обстоятельств! И я увидел это в ее глазах. Она радовалась, что так сложились эти несчастные обстоятельства. Девчонка захлебнулась, а когда вода сошла и паралич прошел, то было уже поздно что-либо предпринимать. Все эти потуги привести ее в чувство – все это игра. Глаза уже все сказали. Так вот мне интересно: неужели мы все испытаем то же самое по отношению к близкому? Согласен – представитель чужого дистрикта – это не совсем близкий человек, но тем не менее. Скажут ли глаза всю правду? Я, лишенный души, не могу проверить это. Но вот вы другое дело.

Мужчина подходит к крану и опускает ручку. Со скрежетом она проворачивается, где-то из недр земли слышится скрежет, журчание и, наконец, ржавая вода начинает поступать в резервуар. Лежащая Одиннадцатая безумно вертит головой, умоляя Первого остановиться. Лестер Вильямс с улыбкой наблюдает за тем, как вода неизбежно заполняет все пространство резервуара. Как только уровень доходит до половины лица женщины, Лестер опускает ручку и подзывает напарницу. Лилит занимает его место, когда как сам маньяк хватает Гейла. Тот вновь начинает брыкаться и грязно выражаться. Лестер закидывает его на тело Одиннадцатой, прямо лицом к лицу. Он вжимает Гейла, одной рукой держа его за волосы.

– Смотри на нее, смотри, – причитает Лилит. Вода уже почти накрывает несчастную Одиннадцатую с головой.

– Псих! Ты пожалеешь! – Лестер не прекращает улыбаться. Вдруг его счастливое лицо сменяется гримасой, а глаза в свете луны вспыхивают гневом. Мужчина задирает голову парня, что мне на секунду показалось, будто он пытается ее оторвать. Первый внимательно смотрит в глаза Хоторну и, издав разочарованный вздох, вновь вжимает его в тело Одиннадцатой.

Я вновь ощущаю знакомое до дрожи чувство, когда на него хочется смотреть и в то же время бежать, куда глаза глядят. Мой напарник нервно ерзает на месте. Это отвлекает меня и я хватаю его за плечи.

– Анхель, ты здесь бессилен, – я прикрываю глаза, когда слышу крик Гейла и плеск воды.

– Я не могу сидеть здесь, сложа руки, он его убьет! – яростно шепчет парень. Я вижу, как с каждым возгласом Гейла и отчаянным криком Одиннадцатой, который постепенно затихает, в нем просыпается непоколебимая решимость спуститься вниз. На мгновение мне приходит в голову мысль отпустить его. Это длилось всего секунду, но этого хватило Анхелю, чтобы скинуть мои руки и перебраться через перила вниз. В это же момент гремит пушка.

Я плашмя разваливаюсь на поверхности балкона, молясь, чтобы меня не заметили. Но любопытство берет верх и я осторожно подползаю к краю, наблюдаю за происходящим, надеясь, что мне не придется возвращаться к союзникам в одиночку. Но спасать Анхеля, от которого пока не так много пользы, я точно не буду.

Приземление Анхеля было отнюдь не тихим: Лилит, заметив его бросает кран и выхватывает меч.

– Это Росс! – кричит она, занимая боевую стойку. Лестер бросает уже слабо сопротивляющегося Гейла и поворачивается в сторону Анхеля, который бежит прямо на него.

Месть и ярость ослепляют моего напарника, полностью лишая его инстинкта самосохранения, и Лестер это понимает. Он достаточно ловко уворачивается от мощных, но неконтролируемых ударов Анхеля. В какой-то момент на очередном замахе Второй теряет равновесие и Вильямс этим пользуется. Он бьет локтем противника по хребту, делает подсечку. Когда Анхель распластывается на земле, Лестер бьет его ногой по голове. Анхель вскрикивает и остается лежать, держась за лицо. Я вижу, как по нему течет кровь. Я понимаю, что это конец, но Лестер не спешит добивать наглеца. Он поправляет свой плотный серый плащ и возвращается к Гейлу.

Я вижу, что тело Одиннадцатой полностью скрылось под слоем мутной воды, она не шевелится. Лестер вновь оттягивает голову Гейла за волосы и смотрит ему в глаза. Мне не видно, что он видит. Мужчина показывает что-то Лилит, та понимающе кивает и прячет меч за пояс. Лестер вытягивает Гейла из резервуара и бросает на землю.

– С таким подходом в Играх не выиграть, – переводит его жесты Лилит. Затем, обращаясь к Лестеру. – С этим что будем делать?

Вильямс переворачивает ногой Анхеля, который понемногу стал приходить в себя. Я вижу, как Лестер его внимательно рассматривает, словно картину в галерее. Как и в случае с Гейлом, его лицо искажается и он яростно жестикулирует Анхелю.

– И так тоже не выиграть, – быстро говорит Лилит. – Убить его?

Лестер отрицательно качает головой. Они коротко «переговариваются» и, кажется, собираются уходить обратно туда, откуда пришли. Вдруг Лестер резко останавливается и поворачивается в мою сторону. Я готова поклясться, что меня не видно за грудой камней: мой участок не освещен, да и маскировка у меня хорошая. Сбитая с толку Лилит подходит к своему господину. Тот быстро ей что-то показывает и указывает в мою сторону. Хэлл произносит фразу, от которой меня прошибает пот, а в горле все пересыхает:

– Я жду тебя, – с этими словами они скрываются за дверью.

Подождав с минуту, я выпрямляюсь во весь рост. Анхель уже рядом с Гейлом, пытается его развязать. Я перебираюсь через перила и спрыгиваю вниз.

– Верх безумия с твоей стороны, – произношу я.

– Могла бы и помочь, – шепчет Анхель.

– Ну да конечно, делать же мне нечего: лезть на рожон к этой парочке…

– Ты же метаешь ножи. Могла убить их здесь, нас в том числе.

Его замечает выбивает меня из колеи. Боги, какая же я идиотка. Я чувствую как закипаю от гнева и досады. Нет, ну надо же вести себя так глупо! Весь этот фарс можно было закончить раз и навсегда: убить самых опасных трибутов, считай, дело сделано. Я веду себя не как профи, а как перепуганный новичок, который не знает, что делать.

– Ты как, Гейл? – спрашивает Анхель. Он протягивает руку, чтобы помочь парню встать, но тот игнорирует ее и сам встает на ноги. Его одежда порвана, на руках и шее видны синяки. Он задерживает свой взгляд на мне, но ничего не говорит. Он вообще не реагирует на нас.

Хоторн подходит к своей мертвой напарнице, вытаскивает ее из воды и начинает обыскивать.

– Думаете, буду вам благодарен? – спрашивает он, не поворачиваясь в нашу сторону. Я молчу.

Забрав у мертвой все, что показалось ему нужным, Гейл встает и направляется туда, куда ушли Первые.

– Он убьет тебя, – предпринимает последнюю попытку образумить Хоторна Анхель.

– Он убьет нас всех, – отзывает Гейл и скрывается за дверью.

Мы остаемся с Анхелем одни. Он бросает, как мне показалось, немного виноватый взгляд, подходит к резервуары и ополаскивает лицо.

– Если ты собираешься помогать Хоторну при любой возможности, может, тебе стоит объединиться с ним, а не с нами?

– Если бы я этого хотел, то давно бы так и сделал.

– Тогда кончай вести себя как идиот и подставлять меня, – строго говорю я. – Это входит у тебя в привычку и подобные выходки начинают меня напрягать. – Анхель не реагирует на мои слова.

– Ты говорил, что стал участником, чтобы помочь кому-то выиграть. Это не Гейл?

Мой напарник вздыхает. Он поднимает голову к небу.

– Я не говорил, что собираюсь помочь кому-то выиграть Игры.

– Тогда что…

– Ты веришь в Бога?

Его вопрос ставит меня в тупик.

– А причем тут это? Да, я верю в Богов, как и каждый житель нашего Дистрикта.

– Когда Игр еще не было и все жили в мире был один Бог, – продолжает Анхель, пропустив мои слова мимо ушей. – Так вот, тогда говорили, что он любит и прощает всех. Я хочу также: понять вас всех и простить.

Я хлопаю глазами, совершенно растерявшись. Анхель поворачивается ко мне и грустно улыбается.

– Не бери в голову, Мирта. Думаю, нужно вернуться. Ребята наверняка перепугались удара пушки.

– Угу. Но прекращай эти разговоры, – бормочу я.

Путь назад занял не так много времени. Едва мы поворачиваем в коридор, как я замечаю тусклый свет фонаря.

– Лесли, это мы, – тихо произношу я. Фонарик тут же гаснет и из темноты доносится тихое: «проходите». Мы заходим в комнату. Джерри крепко спит, Дед тоже.

– Я как пушку услышала, чуть не откинулась прямо здесь со страху, подумала, что кого-то из вас того, – шепчет Лесли, закрывая за собой дверь. – Что произошло? Это вы кого-то грохнули?

– Все потом, Лесли, – устало произношу я. – Я буду дежурить в последнюю смену. Как Джерри?

– Да что «как»? Дрыхнет и храпит как не знаю кто, – бубнит Лесли, усаживаясь рядом с дверью. – Отдыхайте, но завтра все расскажете! Анхель, я разбужу тебя через несколько часов.

Я ерзаю на месте, устраиваясь поудобней, и скрещиваю руки на груди. Слова Анхеля не дают мне покоя. Одно ясно: если он выкинет подобный фокус вновь, то нам действительно стоит расстаться. И, возможно, навсегда.

========== Глава 18 ==========

Комментарий к Глава 18

Всем привет! Одна из сцен была написана при очень странном музыкальном сопровождении. Les rois du monde. Текст песни не соответствует описанному нисколько, но вот музыка подходит. Примерно она звучала в головах у героев. Сцена на кухне. Приятного прочтения! ;)

Утром я просыпаюсь от голосов.

– Это вообще нормально?

– Естественно нет!

– Теперь придется экономить…

Джерри? Я лениво открываю глаза. Все союзники уже на ногах, вид у них озадаченный. Вдруг я понимаю, что меня не разбудили на дежурство.

– Почему не подняли меня дежурить? Сколько сейчас времени?

– Я за тебя дежурил, – говорит Джерри. Он стоит, прислонившись к стене. Парень все еще бледен, на лбу видны испарины. – Подумал, что негоже мне тут валяться, пока вы Игры выигрывайте без меня.

– Только победа теперь кажется весьма затруднительной, – говорит Анхель и кидает мне пакетик сухофруктов. Я ловлю его и вижу, что в прозрачной упаковке вместо них одна шелуха.

– Как это случилось? Мы же все проверили, – говорю я.

– Не знаю, но на утро осталась лишь четверть от всех запасов – пакетиков десять, – говорит Лесли. – Яблоки тоже сгнили. Хорошо, хоть я успела одно съесть.

Я разминаю спину, отсыпаю себе немного сухофруктов и отправляю себе в рот. То, что Джерри пришел в себя как нельзя кстати: давно пора уходить из этого лабиринта в катакомбы. То, что еда испортилась прямым текстом намекает на это. Уверена, в катакомбах нам придется не сладко, но ведь те женщины выжили, значит, и мы должны прорваться.

– Так, товарищи, – Лесли откидывает пустой пакет, поправляет очки. – Вы обещали нам рассказать о вчерашнем. – Она обводит строгим взглядом меня и Анхеля. Я под ее серьезностью начинаю свой рассказ, не утаив ничего. С каждым моим словом лицо Лесли вытягивается, а Джерри становится более хмурым.

– Значит, если останемся здесь – умрем от голода, пойдем в катакомбы – нарвемся на переродков с Лестером во главе, – подводит итог Лесли.

– Именно, – говорю я. – Смотрите: на сегодняшний день нас пятнадцать человека. Вычитаем нас, обеих женщин, которых я видела – это уже восемь. Билл из Одиннадцатого наверняка тоже в лабиринте или у Рога. Семь. Гейл будет занят Лестером и Лилит, Мэг вряд ли пойдет на нас в одиночку… Итого остается четверка потенциальных врагов, которая не факт, что в катакомбах.

– А еще переродки, – напоминает Анхель.

– Если Лестер с Лилит смогли там выжить, значит, там есть обходные пути, либо он прикончил их, – говорю я. – Судя по разговорам, там намного лучше, чем здесь. – Я оглядываю присутствующих в поисках поддержки. Лесли по-прежнему выглядит скептически, Анхель вообще не смотрит в мою сторону, Джерри, судя по лицу, вообще сильно нагрузился, а Дед задумчиво потирает подбородок. Я предпринимаю последнюю попытку:

– Если мы отсюда сами не уйдем, нас заставят распорядители. А их методы могут быть намного хуже переродков и трибутов, – я смотрю на Анхеля и не без удовольствия говорю. – Здесь нам нужно играть по правилам. – Мой напарник усмехается и качает головой.

– Как ты говоришь он ее убил?

Я не сразу понимаю, о чем спрашивает Джерри.

– Утопил. Гейлом, если можно так сказать, – отвечаю я.

– А он не сказал, из каких это Игр?

– Нет, да и какая разница?

– Лестер убивает методами победителей. Он повторяет все за ними, пытается воспроизвести все в точности.

Стало очень тихо. Казалось, все затаили дыхание. Лесли начинает медленно ходить по комнате, бормоча себе под нос.

– Если мы будем знать, какое убийство будет следующим, то сможем предугадывать его действия и избегать с ним встречи…

– Ну и как мы поймем, какое убийство следующее? – спрашивает Анхель.

– Джерри знает их все наизусть, – я чувствую, небывалый моральный подъем. – Он же их все смотрел!

Третий смущается.

– Да, но…

– А при лучших обстоятельствах, мы сами подготовим ему ловушку! – восклицает Лесли.

– Точно!

Я готова прыгать от радости. Лестер Вильямс – единственный, кто беспокоил меня и вот секрет его успехов раскрыт. Осталось только устроить ему засаду.

– Я же не зря спрашивал об Играх, – в голосе Джерри чувствуется виноватое смущение. – Я не помню, кто из победителей применял метод с утоплением.

Мое сердце падает вниз, но Лесли приободряет.

– Не беда! Мы же знаем, на чем он остановился до этих Игр. На 67-х. Вот и считайте, сколько прошло.

– Да, но не факт, что всех убил один Вильямс, – подмечает Джерри. Лесли открывает-закрывает рот, но в итоге хватается за голову и стонет от досады.

– Но ты же их все смотрел, Джерри, – я подхожу к нему. – Вспомни хотя бы примерно!

– Да я пытаюсь! – парень вжимается в стену. Его вновь накрывает кашель.

– Ничего не остается, – говорит Лесли. – Нужно как-то выяснить. Гарент, ты же сможешь напрячь извилины и сообразить, что к чему, если увидишь вживую?

– Могу попробовать, – с сомнением произносит Джерри. – Но только как проверить? Не будем же мы бегать за Вильямсом и ждать, когда он кого-нибудь порубит в капусту.

– Я пойду.

Мы все смотрим на до сих пор не подававшего голос Деда. Он твердо стоит на ногах, даже не опирается на свою трость. Если бы у него были целы глаза, наверняка, они бы горели.

– Не нужно за ним бегать. Я сам к нему приду.

– Нет! – восклицает Анхель. – Дед, это безумие!

– Если это вам поможет, то это не безумие. Я только вас задерживаю, от меня нет никакого толку. Я прекрасно осознаю, что ни за что не выиграю. А так я принесу вам пользу.

– Не неси ерунды, – пытается образумить старика Анхель. – А если это все будет напрасно, если Джерри ничего не вспомнит?

– Тогда я освобожу вас от тяжелого бремени: выбирать, кто из вас убьет меня.

В разборку вступают Лесли и Джерри. Девушка поддерживает Анхеля и предлагает другие варианты. Джерри, оскорбленный словами Анхеля о «своей тупой голове» не напрямую, но соглашается с Дедом. Я же, отойдя от них, опираюсь руками на стену и закрываю глаза. Сердце разрывают сомнения, голова готова взорваться от водоворота мыслей. Я уже знаю, на чьей я стороне, но почему мне так тяжело это признать. Сколько лет я уже принимаю судьбоносные решения, сколько раз из-за моих действий гибли люди. Тогда это было так легко, а сейчас? Чем текущая ситуация отличается от остальных? Я хватаюсь за последнюю соломинку: победитель один. А значит, мне придется расстаться не только с Дедом. Так пусть хотя бы он погибнет не от моих рук.

– Мирта, а ты что думаешь? – спрашивает Лесли, ставя точку в моих внутренних рассуждениях. Я поворачиваюсь к ним. Едва я открываю рот, как стены сотрясаются от звука пушки.

– Я думаю… Думаю мы должны выйти на поверхность. Берем все с собой. Наверху есть площадка, Дед может расположиться там, а мы останемся на балконе. Ждем Лестера максимум до завтрашнего дня. Если он не придет, то к черту эту идею, сами разберемся. Если кто-то из других трибутов посмеет атаковать Деда, сами их убьем. Как такой вариант?

Мое предложение кажется всем приемлем, один Анхель остается недовольным. Дед благодарно жмет мне руку. Мы начинаем собираться в дорогу. Лесли и Джерри занимаются дверью, я и Анхель мастерим из шали Лесли импровизированный мешок, куда складываем наши припасы.

На улице пасмурно, но дождя нет. Пока союзники наслаждаются свежим воздухом, я соображаю, как осторожно спустить Деда вниз. В итоге я нахожу удобный спуск. Мы с Анхелем спускаемся вниз и помогаем Деду. Услышав описание площадки, он решает сесть в самом центре, откуда его будет хорошо видно. Труп участницы из Одиннадцатого дистрикта так и остался гнить на земле.

– Знайте, ребята, я очень рад. Ведь впервые я сам принимаю решение касательно моей судьбы, – Дед улыбается. Я ничего не говорю и спешу вернуться назад. Наверное, стоило попрощаться, но я ненавижу это делать.

Вместе с Джерри занимаю укрытие возле прохода, через который мы пришли, а Анхель с Лесли – вход напротив нас. Таким образом, мы контролируем весь участок.

– Это очень смело, да? – спрашивает Джерри. – Мой отец учил, что самоубийство – это поступок слабых, но на него надо решиться.

– Это не самоубийство, – довольно грубо отрезаю я. Вздыхаю и виновато произношу: – Прости, Джерри.

– Да ничего. Слушай, вроде бы все хорошо, но меня кое-что беспокоит, – парень подвигается ко мне ближе. – Что-то Анхеля несет, да?

– Надо же, не одна я это замечаю.

– Я думаю, может нам стоит, ну… Не знаю, того? – увидев недоумение в моих глазах, он быстро поправляется. – Я имею в виду разойтись. Он хороший парень, но его действия не помогут ни ему, ни нам.

– Точно так же говорил Лестер, – вспоминаю я. – Я согласна, но не знаю, как это до него донести. Хотя, если Дед умрет, то что-то мне подсказывает, что Росс уйдет сам.

Джерри кивает. Больше мы не произносим не слово. Проходит около двух часов, но на площадке так никто и не появляется. Мой сосед разваливается на спине и смотрит в небо.

– А пока тебя не было, мы с Лесли тихонечко это самое.

– Что? – от изумления, я чуть не роняю метательный нож. – При Деде? С ума сошли?

– Да фу, как ты так думать можешь? Нет, мы с ней поговорили. Я же пришел в себя, смотрю, а она рядом. И я такой: а знаешь, я, кажется, влюбился. А она как обычно давай меня ругать. А потом я ее поцеловал, прикинь.

Я тихонько смеюсь.

– Вы как маленькие. И ведь нашли где признаваться в чувствах.

– А где, как не на Играх? Пока все идет хорошо, ты думаешь, что все успеешь. Скажу потом, сделаю завтра, поговорю через неделю. Но жизнь на самом деле очень короткая. На Играх ты ее начинаешь ценить очень сильно. Здесь каждая минута на вес золота. Я это понял, когда ехал на свои первые несостоявшиеся Игры. Поэтому, наверное, сбежал: многое не успел сделать, да и жить я люблю, как ты знаешь.

Джерри замолкает. Я кусаю губы: в свои пятнадцать, на первых Играх, я думала совсем иначе. Жизнь вся впереди, еще много времени. Нужно только победить и все. Ох, как же я ошибалась.

Слышу, как дверь под нами открывается. Мы с Джерри двигаемся к самому краю балкона. Это Билл из Одиннадцатого. Он выглядит вполне целым. На поясе у него висит меч, но он не обнажает его, завидев легкую цель.

– Дед? Что ты здесь делаешь?

– Сижу. Жду.

– Чего?

– Смерти.

Я вижу, как Билл подходит, оружие по-прежнему у него за поясом. Мужчина останавливается напротив старика.

– Ну. Удачи тебе, – и… проходит мимо, скрываясь за дверью в катакомбы. Джерри расслабленно выдыхает, я же пребываю в полном недоумении. Да что это со всеми? Откуда взялась эта любовь к ближнему?

Буквально через несколько минут на площадке появляется представительница Дистрикта-7 – она была со мной в отряде. Так же, как и Билл, она не трогает Деда, наоборот: она берет его за руку и что-то шепчет на ухо. Дед, улыбается и желает ей удачи. Женщина скрывается в одном из боковых проходов. Сказать, что я в шоке – не сказать ничего. Интересно, у Августа Эмерсона пребывает в таком же недоумении? Наверное, это первый случай в его карьере, когда не союзники даже не пытаются убить друг друга. Или тут дело в Деде? Он знает всех этих людей, для многих он стал… ха, ментором. Джерри, прав: когда, как не на Играх показывать свои истинные чувства. Только я встаю, чтобы объявить о том, что попытка неудачная и нам пора уходить, как из катакомб вылетает Лилит.

– Ого! Смотрите-ка, кто тут…

– И тебе привет, Лилит Хэлл. Как у тебя дела? – интересуется Дед.

– Все отлично. А где же твои друзья? Вывели тебя подышать свежим воздухом? – я вижу, как она вертит головой, пытается разглядеть нас.

За Лилит выходит Лестер, как всегда невозмутимый и прекрасный.

– Лестер говорит, что он тоже рад тебя видеть, – сообщает Лилит. – Ну так где твои товарищи?

– Я им оказался не так нужен, – Дед разводит руками. – Вот оставили меня здесь, а сами ушли.

– Как интересно…

Лестер поднимает руку, показывая Лилит замолчать. Мужчина обходит старика. Он внимательно его разглядывает и от этого становится жутко.

– Напоминает что-то? – едва различимо спрашиваю я перепуганного Джерри.

– Пока нет.

Лестер заканчивает свой странный ритуал. Он долго что-то жестикулирует Лилит и уходит обратно, оставив дверь нараспашку. Внутри ни зги не видно.

– Лестер говорит, что для него было честью знать тебя, Берольд Честер. Он выражает тебе признательность и искренне благодарит за все, что ты для него когда-то сделал.

– Что ж, хорошо, – говорит Дед. Едва Лилит отворачивается от него, как он хватает ее за руку. – Беги от него, девочка. Это путь в никуда. Ты же это понимаешь?

И, чтоб мне провалиться на месте: я впервые увидела в глазах Лилит сомнение.

– Я нужна ему, – как можно уверенней произносит она, пытаясь, скорее, убедить себя нежели Деда.

– Если вы выживите вдвоем, он убьет тебя не задумываясь. Не давай ему этой возможности, не помогай ему играть по его правилам. Уходи прямо сейчас. Ты еще можешь спасти свою душу.

Лилит фыркает и отдергивает руку. Она пятится назад.

– А кто сказал, что он меня убьет? – с этими словами женщина скрывается в тени катакомб.

План провалился. Даже для такого безумного маньяка как Лестер жизнь Деда оказалась ценной. И тут я вспоминаю слова Цинны после Парада трибутов: здесь все друг другу друзья. Кто для нас Дед? Символ? Наставник? Отец? Наверное, все вместе. А еще он просто старик, слабый и немощный, чья жизнь прошла за колючей проволокой. Ну кто поднимает руку на такого? В моем родном дистрикте нас учили: люди, дожившие до старости, заслуживают самого достойного отношения. Я смотрю на Джерри. Хватит ли мне духу убить его? Смогу ли я после этого назвать себя человеком? Распорядители думали, что мы уничтожим друг друга ради долгожданной свободы, а что на деле: сидим и прячемся, только чтобы не участвовать во всем этом. Что они будут делать теперь: как заставят убивать?

Дед начинает покачиваться на своем месте, кажется, он что-то напевает. Джерри шмыгает носом и прячет лицо: кажется, его эта ситуация растрогала. Я уже собираюсь встать и подать знак спускаться Анхелю и Лесли вниз, как происходит неожиданное. То, ради чего мы пришли. Из темного прохода, где скрылись Лестер и Лилит, вылетает топор и пробивает Деду голову.

Лезвие с легкостью проходит сквозь череп. Я вижу носок лезвия, торчащий из повязки. Только благодаря ей голова не разваливается на части. Лесли, явно неожидающая такого, кричит от ужаса. Ее вопль почти заглушает пушку. Я не осознаю, что делаю: за какие-то мгновения я оказываюсь рядом с Дедом. Почти сразу появляется Анхель. Он скрывается в темноте катакомб. Я не отрываю взгляда от несчастного старика, который буквально минуту назад был еще жив. Не знаю, как Лесли спустилась, но вот она рядом, стоит на коленях перед Дедом и ревет в подол его накидки. Анхель возвращается: запыхавшийся и разозленный.