Текст книги "Неприкосновенное сердце (СИ)"
Автор книги: AnastasiaSavitska
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
– Какого хрена? – повысила я голос. Все обратили свой взор на меня. – Вы в салоне красоты работаете, а сами мастера напоминают фильм ужасов. Приведите себя в порядок.
– Донна, – перебил меня Адам, появившийся в дверях. – Пошли поговорим.
Я выдохнула, и Адам закрыл за нами дверь.
– Что случилось, милая?
– Я злюсь, – ответила я. – И не могу ничего поделать.
– Чем занималась?
– Отдыхала от тебя.
– Врунишка, – улыбнулся он. – Ты скучаешь по мне. Хотя, скорее умрешь, чем признаешься в этом.
– Скорее Малибу замерзнет.
– Там когда-то выпал снег. Кажется, в 2007.
– Больше этого не будет.
– Сейчас три, – посмотрел он на часы. – В пять я заеду за тобой.
И он ушел. Я так много узнала об Адаме за последнее время. Его любимый цвет синий, хоть и чаще всего он носит светлые костюмы. Любит видеоигры и фильмы, но не позднее 98 года. Еще слушает рок и джаз, что привело меня в замешательство, поскольку я считаю эти музыкальные стили слишком разными и даже несовместимыми. Он любит свою семью и друзей. Когда я сижу за компьютером и что-то просматриваю или читаю, Адам наблюдает за мной. Я знаю, что он думает, что я не замечаю этого, или же совсем наоборот, хочет, чтобы я заметила.
Я давно не была на настоящем свидании, если не считать на спор, и, выйдя из салона, я села в машину, направляясь в торговый центр. Через два с половиной месяца должна была быть весна, и я очень ее ждала. Зимой, даже не особо холодной, я все равно чувствовала себя не комфортно.
«Я никогда не привыкну к весне. Год за годом она поражает меня, она приводит меня в восторг. И никакого значения не имеют ни возраст, ни накопившиеся сомнения и огорчения». Рене Баржавель.
Я выбрала длинное шелковое платье с бретельками, которые пересекались на спине крест-накрест. По дороге заехала в Старбакс, купив чашку латте, и снова отправила сообщение Эмили, на которое, скорее всего, она не ответит.
Причины изменить обычный поток моей жизни нашлись, и, приехав домой, я включила музыку. Локоны, легкий макияж, и я уже собиралась одевать платье, как в дверь позвонили. Накинув халат, я направилась к двери.
– Ну конечно, ну кто же еще мог прийти ко мне вечером, когда его не ждут.
– Ты сногсшибательно выглядишь, – улыбнулся Майкл. – Где она?
– Кто? – уставилась я на него.
– Стейси.
– Слушай, у меня ужин с Адамом, а ты меня задерживаешь, – направилась я в спальню. – Пойду надену платье.
–Твоя подруга. Брюнетка. Красивая. Стервозная. Циничная. Самовлюбленная и плохо воспитанная, – слышала я сквозь двери его голос, вытягивая платье из шкафа.
– У нас диалог, как в тупой комедии, Майкл, – засмеялась я. – С чего ты взял, что я знаю, где она?
– Я так часто думаю о том, какой я козел. Начал смотреть ее любимые романтические фильмы. Да у меня нахрен скоро месячные начнутся. И не дай бог, у нашей дочери будет ее характер.
У меня был французский маникюр, и в украшения я выбрала белое золото. Обула ботильоны и вышла в коридор, вытягивая из шкафа белый полушубок.
– Ты потрясающая, – улыбнулся Майкл. – Куда едете?
– Не знаю, – провела я прозрачным блеском по губам.
– Мне не хватало смелости.
– Чтобы уйти?
– Чтобы остаться с ней.
Я написала Адаму, что приеду на место назначение сама, и он сразу перезвонил мне, сказав, что машина уже ждет меня у входа. Это был роскошный белый лимузин. Адам умел производить впечатление. Мы сели в машину, и водитель тронулся с места.
– Что ты думаешь?
– Я думаю, пока ты остаешься мужчиной, ты будешь привлекательным для Стейси, остальное же дело твоего мозга и члена.
– Ребенок – это ведь тоже произведение искусства, верно?
– Верно, – кивнула я, улыбаясь. – Это будет девочка.
– У меня будет дочь, – сказал он растерянно. – Единственная, неповторимая, красивая и избалованная любовью дочь. Я всегда жил беспечно, Донна, и мне нравилось это. Когда ты понимаешь, что станешь отцом и скоро твоя маленькая принцесса появится на свет, это одно и, черт возьми, самое прекрасное, что я когда-либо испытывал, но я всегда буду рядом со своей дочерью, я знаю это. Но совсем другое, когда ты понимаешь, что для ее матери ты пустое место. Я не могу смириться с мыслью, что у меня есть слабости, и они – самые важные девушки во вселенной и за ее пределами.
– Если ты любишь свою дочь, Майкл, а ты уже ее больше всего на свете ценишь, ты сделаешь все, чтобы она выросла в нормальной семье и, поверь, Стейси это важно. У нее не было семьи. Она сделает все, чтобы дать это вашей дочери, и чем быстрее ты начнешь действовать, тем быстрее вернешься мать твоего будущего ребенка в свою жизнь. А теперь, – посмотрела я в окно. – Мне пора на свидание к самому сумасшедшему мужчине.
Майкл вышел по пути, а я, приехав на место встречи, сделала несколько вздохов, чтобы успокоиться, прежде, чем выйти. Адам открыл дверь, подавая мне руку, и я вложила свою ладонь. Он был как всегда обаятелен, красив и улыбчив. Я думаю, что сейчас светилась счастьем. Еще несколько месяцев назад я на дух не переносила Адама. Пробовала его избегать, а сейчас он нравился мне. Он был хорошим человеком, заботливым мужчиной, и ему было присуща непосредственность и чувство меры. Адам не был слишком заботливым, как Брайан, но и не был дофенистом, как Майкл.
Я чувствовала возбуждение еще с момента, когда он сказал мне, что машина ожидает. После нашего телефонного разговора я думала лишь о том, как Адам коснется моего тела. И вот сейчас он стоял, крепко сжимая мою руку. «Он тебе нравится». Прекрасно. Надоедливый голос в голове сопровождал меня, как социопата.
– Ты потрясающе выглядишь, – склонился он к моему уху.
– Ты собрался меня поразить?
– Или быть пораженным, – поцеловал костяшки моих пальцев Адам.
Мы находились на мосту Байон. Он был перекрыт и украшен цветами и гирляндами. Посредине моста стоял стол с ужином, официанты наливали шампанское, и музыканты играли классическую музыку. Фонари висели на балках моста и освещали дорогу.
– Это букеты из фруктов? – смотрела я с изумлением на это произведение искусства.
– Ты немного ненормальная, так что, я думаю, тебе понравится.
– Ты постарался.
– Спасибо, – прошептал он, снова поцеловав мою руку, и помог мне сесть на стул. – Спасибо, что приехала сюда. Спасибо, что дала мне шанс. Спасибо, что бываешь со мной в плохом настроении и разделяешь хорошее. Не вспоминаешь о моих похождениях. Я хочу, чтобы ты знала, я ценю это. Я всегда хотел семью, такую, в которой вырос, и в своей будущей жизни и новой главе книги я вижу только тебя.
Меня начала охватывать паника, и именно в этот момент Адам обнял меня, прижав к себе.
– Дыши, Донна, дыши.
Я поднялась с места, отходя от него, чтобы посмотреть, на что пошел этот мужчина, чтобы я была с ним. Вокруг стояли обогреватели, и музыка не переставала играть. Адам с такой нежностью улыбался мне и был так обходителен.
– За мной так красиво еще не ухаживали, – прошептала я.
– Ты уверена, что хочешь, чтобы мое эго выросло еще больше?
– Нет. Точно нет.
По-моему, я влюбляюсь в него. Я подумала о том, что, может, и раньше любила его, но не придавала этому значения.
Он создал особый момент. Перекрыл целый мост. И мне было все равно, под каким предлогом. Он сделал это для меня. Свечи, приглушенный свет, красиво накрытый стол и негромкая расслабляющая музыка. Лучший романтический ужин – это ужин-сюрприз. Это особенный вечер и особенный момент в жизни. Я не ожидала от этого мужчины слишком многого, ведь лучше приятно удивиться, чем жестоко разочароваться.
На закуску нам подавали «Вителло тоннато». Это телятина под соусом из тунца, которую подают в качестве закуски. На главное блюдо Адам выбрал «Мерлузу по-галисийски». И на десерт – «Рикотта с персиками». Это были идеальные порции и потрясающее вино, благодаря которому я полностью расслабилась. Мы сидели в полуночном мраке, и яркими огнями со всех сторон переливался ночной город.
– Я больше никогда не взгляну на другую женщину.
– А я взгляну, – не переставала я улыбаться.
Говорят, человеку для счастья нужен человек. На самом деле я не верю в это до конца. Каждый день нам нужно что-то другое. Сегодня человек, а завтра пространство, отдых от других и самого себя. Наверное, нет идеальной пропорции, но я знаю, что твой мужчина – это когда ты воспринимаешь его как то, что дано тебе от рождения. Как то, что не дает больше возможности выбора, потому что он в любом случае должен быть рядом.
Мы разговаривали какое-то время, потом танцевали и смеялись. Я обнимала его, и Адам прижимал меня к себе. Почти все было волшебно, но что-то не так. Жизнь научила тому, что, если все идеально, нужно ждать какую-то подлость со стороны. Выходит, что нужно, чтобы мужчина делал что-то не так, чтобы мы верили ему.
«Я не такая уж большая оптимистка, но я верю в то, что люди сильнее обстоятельств». Эльчин Сафари.
– Поехали, милая.
– Поехали.
– Ты серьезно?
– Да, я хочу вспомнить.
У всех свои секреты, и в этом нет ничего плохого. Многие ситуации меняют, но в то же время помогают лучше узнать нас самих. Еще недавно мне нужен был психолог, но проблема была в том, что я хотела изменить свою жизнь, поэтому теперь была без мозгоправа. Это Нью-Йорк. Я живу на Манхэттене, и даже у психологов есть психологи, а теперь у меня есть Эмили, Адам и моя семья.
Мы приехали домой, и Адам извинился, когда ему позвонили. Я понимала его работу и включила свет, улыбаясь. Услышав щелчок двери в ванную, я усмехнулась сама себе, но в следующее мгновение испугалась, услышав знакомый голос.
– Ты думала, я не догоню тебя?
Мурашки пробежали по моему телу. Я надеялась, что Алекс просто исчезнет из моей жизни.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я, сверля его взглядом.
Он подошел ближе и взял фото, где мы с подругами вместе в Париже.
– Я помню ее. Это Эмили? Она изменилась, – хмыкнул он. – Нужно будет с ней увидеться.
– Хочешь уехать отсюда с переломанными ногами? Если ты хоть пальцем ее тронешь, ее муж расчленит тебя.
– О, я не буду ее трогать. Я приехал за тобой.
– Убирайся отсюда, – ответила я со злостью. – Иначе я вызову полицию.
Он сделал несколько шагов ко мне, и я ровно столько же от него. Алекс был быстрее, и он пересек комнату, прижимая меня к стенке.
– Не пытайся убежать от меня. Я сильнее тебя.
Я пыталась оттолкнуть его, но это было бессмысленной тратой калорий.
– Если ты думаешь, что я ничего не знаю о твоей жизни, то ты ошибаешься. Я знаю о тебе все, Донна. Я знаю, что ты каждый день думала обо мне, даже если из-за боязни, что я всегда буду единственным в твоей жизни, кому ты подчинялась.
– Заткнись, – ударила я его по лицу. – Иначе я сделаю тебе больно. Многое изменилось с тех времен, когда мы были вместе.
– Если ты не вернешься, я расскажу ему, что ты сделала.
– Заткнись! – закричала я.
– Заставь меня.
– Если ты не сделаешь то, что она говорит, я сделаю так, чтобы следующее твое место посещения было на костылях.
Я выдохнула. Адам был тут. Тот, с кем я чувствовала спокойствие и защиту, и именно в этот момент я была уверена, что люблю его. Он снова был тут, защищая меня от самого ужасного кошмара моей жизни.
– Мы вместе мечтали, и ты всегда была единственной, Донна, – обратился ко мне Алекс.
– Иди в комнату, Донна, – пронзал меня взглядом Адам.
– Черт, черт, черт, зачем ты вообще сюда пришел, идиот? – повысила я голос, смотря на Алекса. – Вы оба мне лгали.
– Да, но по разным причинам.
В следующее мгновение Алекс вытащил пистолет и наставил его на Адама. Я действовала гораздо быстрее, чем когда-либо, становясь между ними, и пистолет оказался наставлен на меня. Адам откинул меня в сторону и вырвал пистолет у Алекса, ударяя его по колену. Я не знала, что делать, и просила Адама не трогать человека, которого знаю почти всю свою жизнь, но все было тщетно, и мне пришлось выбирать: или вечные воспоминания об Алексе, или будущее с Адамом. И я нажала кнопку на телефоне.
– Адам, Адам, – кричала я. – ФБР скоро будет тут.
Все лицо Алекса было в крови, и спустя даже не три минуты я услышала вой сирен. На него надели наручники, и Адам смотрел с ненавистью ему в след.
– Ни на одной операции я никогда не чувствовал такого страха. Я не знал, что он будет делать, Ди, – смотрел он на меня с ужасом.
– Я знаю. Я тоже была в ужасе, – прошептала я, беря в руки его лицо. – Адам, я обещаю, что расскажу, почему защищаю его, – он удивленно посмотрел на меня. – Но завтра. А сегодня давай мы не будем говорить об этом.
– А я расскажу тебе, почему он мне нужен, – поцеловал он меня. – И это не только из-за того, что ты любишь его.
– Любила, Адам. Я больше не люблю его.
Я выключила свет в комнате и снова вернулась к Адаму.
– Ты скучаешь по рисованию?
– Да.
Это было простое признание шепотом, но оно тронуло меня. Он открывал мне не свое прошлое, а свои чувства, а это гораздо больше, чем я могла требовать. Я часто общалась с успешными мужчинами. С некоторыми даже встречалась. Но не с такими, как Адам.
– Почему ты больше не рисуешь?
– Потому что после стольких ошибок я хочу рисовать лишь демонов, но не хочу этого.
– Пойдем со мной, – протянула я ему руку.
Мы пришли в ванную, и, не говоря ни слова, я включила душевую систему.
– Впечатляюще.
– Все в этом доме выглядит впечатляюще, – произнесла я с улыбкой.
Я избавилась от платья, а затем на землю полетели трусики и лифчик. Адам не отводил от меня глаз и машинально потянулся к пуговицам на рубашке.
– Я сделаю сама, Адам, – принялась я расстегивать рубашку.
– Хорошо.
Что-то новое мелькнуло на его лице, и он не отводил от меня взгляд. Я осторожно сняла рубашку и положила ладонь на его торс. Адам громко втянул в себя воздух, и я закрыла его рот поцелуем, освобождая от остальной одежды. Вода стекала по его телу, и Адам поднял голову вверх, закрывая глаза. Он обнял меня за талию и зарылся лицом мне в шею.
– Донна, – тихо сказал он. – Я должен оказаться в тебе.
В момент, когда Адам полностью погрузился в меня, наши взгляды встретились, и мне захотелось большего. Намного большего. Я прижалась к Адаму так близко, как только могла, зная, что завтра все будет по-другому.
========== Глава 9 ==========
Адам лежал с закрытыми глазами, а я любовалась им. Он был таким юным во сне, сладко посапывая. Я смотрела на спящего рядом мужчину, и чувство страха парализовало меня. Страха потерять его. Адам всегда вселял в меня чувство уверенности. Его улыбка была действительно чертовски милой и соблазнительной одновременно. И я поняла, что, если он исчезнет из моей жизни, я не знаю, смогу ли пережить очередную потерю. Я не хочу без него. Да, я нашла такого человека. Он реален и пахнет моим. И я не желаю сейчас знать, как это – снова быть одной.
Моя рука делала круговые движения по его груди, и Адам сильнее прижал меня к себе.
– Я думал, ты не любишь, когда тебя обнимают.
– Я и не любила, – вдохнула я запах его кожи, поцеловав шею. – Делаю это только с тобой.
Более правдивых слов я никогда не произносила. Мне нужно ему все рассказать, и факт того, что вскоре его мнение обо мне может измениться, пугало. Сколько бы страсти, возбуждения, стремления управлять и подчинять я ни видела в его глазах, любви там всегда было больше.
– Мне нравится просыпаться с тобой.
Я улыбнулась и нежно поцеловала его в губы.
– Это был последний раз. Сегодня я ухожу.
– Я надеюсь, ты шутишь, – перекатился Адам, прижимая меня своим телом сверху.
– Мой сарказм достиг того уровня, что иногда я не понимаю, шучу я или нет. Но ты бы видел сейчас свое лицо, – засмеялась я.
– Не зли меня, Картер, – приник он к моим губам. – Ты – все, что мне нужно. Ты сексуальна и заставляешь меня смеяться. Я не упущу тебя. Я люблю тебя, Донна. Я чертовски люблю тебя, и мне плевать, что ты не веришь. Я буду доказывать тебе столько, сколько потребуется.
Непролитые слезы заполнили мои глаза, но я не смогла ответить ему. Адам понимал это и спустился поцелуями к моей шее, не придавая значения моему молчанию. Я чувствовала столько всего одновременно и смотрела на этого мужчину так, как не смотрела ранее ни на кого.
– Тебе идет моя любовь, – прикусил он мой подбородок, а затем, вернувшись к губам, втянул в рот мою нижнюю губу.
– Не останавливайся, – прошептала я. – Никогда. Не переставай любить меня, Адам.
– Я не смог бы, даже если бы захотел.
Адам раздвинул мои ноги в стороны, и я задержала дыхание, желая, чтобы он сделал это. Я хотела, чтобы он целовал меня все время. Каждое его прикосновение было требовательным, когда он раз за разом изучал мое тело. Это был чертов ад и блаженство. Адам облизал мои соски по очереди, и как только мое дыхание участилось, начал сосать жестче. Мои глаза закатились от удовольствия, и Адам пробовал меня на вкус, словно я была его самым любимым лакомством. Затем он спустился поцелуями к моему лобку, сохраняя свой взгляд на моем лице. Я тяжело дышала, наблюдая за его действиями. Секс с ним никогда не был грязным, даже если в действительности это было именно так. И в этот момент я поняла, что полагаюсь на него. Именно тут я безгранично доверяла Адаму. Его глаза пылали, и мне хотелось, чтобы он просто двигался.
– Да! Пожалуйста! – вскрикнула я, вонзившись ногтями в его спину.
– Ты такая сладкая, – прошептал он.
Он прошелся языком по моей киске, жадно поглощая клитор. Я вздрогнула и закричала, хватая его за волосы, и удерживала его голову, не желая, чтобы он останавливался.
– Я хочу слышать тебя, Донна.
Мне нравилось, когда он говорил со мной. И сейчас каждое мгновение я словно боролась за воздух.
– Адам, пожалуйста, – вскрикнула я.
– Что пожалуйста, детка? Скажи, чего ты хочешь.
Святые небеса, как хорошо. Черт, это даже лучше, чем все, что я чувствовала до этого. Если бы он только знал, какой властью обладал надо мной.
– Моё. Это моё, – поднял он голову, смотря мне в глаза.
Адам вошел в меня одним, а затем двумя пальцами, и я задрожала, хватая руками простыни.
– Скажи мне, что это мое, – требовал он.
– Это твое. Пожалуйста, Адам, просто трахни меня, – задыхалась я.
Адам скользнул в меня языком и втянул в рот мой клитор, ускоряя темп. Я закричала, и мои глаза расширились от удовольствия. Я хватала ртом воздух, наслаждаясь лучшим оргазмом в своей жизни.
Я больше не боролась, отдаваясь ему без остатка. Я хотела брать все, что давал мне Адам. Его губы были такими теплыми и властными, и я хотела больше, чем прежде. Я хотела, чтобы Адам Майколсон был моим.
Он накрыл мой рот своим, сильнее вдавливая в кровать, и скользнул в меня членом. Я любила чувствовать его тело. Адам медленно двигался во мне, припадая губами к моему соску.
– О Боже! – вскрикнула я, когда он закусил его зубами.
Адам приподнял меня за попку и начал двигаться быстрее. Я просила о большем, обхватывая ногами его талию. Вцепившись в его плечи, я находилась на грани.
– Я люблю тебя, Донна, – зарычал Адам, смотря мне в глаза. – Я люблю тебя.
– Адам, – прошептала я с мольбой в голосе.
Он ухватился за мои бедра и прикусил плечо. Это было захватывающе. Действительно захватывающе. Адам скользнул руками по моему телу, накрывая ладонями грудь.
– Поцелуй меня, – прошептала я, притягивая его к себе за волосы.
Было ли правильным чувствовать к нему то, что я чувствую? Было ли правильным влюбляться в него? Или я уже любила его? Но я была готова идти по этому пути до конца и до того момента, пока Адам будет позволять мне это. Ведь этот мужчина, по большому счету, является всем, о чем я могу думать.
Он остановился и резко покинул мое тело. Я почувствовала себя на какое-то мгновение неполноценной, как бы отвратительно это не звучало. Адам поднял меня за бедра и перевернул на живот, снова вонзаясь в меня. Я вскрикнула, когда он вцепился в мои бедра, вдалбливаясь в меня снова и снова. Когда я развела ноги еще шире, Адам вошел до конца, и я почти задохнулась от чувств, которые испытывала.
– О черт, – закричала я. – Это лучше, чем все то, что я чувствовала до этого.
– Ты сводишь меня с ума, Донна, – зарычал Адам. – Я хочу быть все время с тобой. Или в тебе. Ты завладела мной, – положил он руки на обе стороны от моей головы. – Кончи со мной. Сейчас же.
В следующее мгновение я рассыпалась на миллион кусочков, выкрикивая его имя. Каждое слово, которое вырывалось изо рта Адама, посылало по моему телу волну удовольствия, и я понимала, что каждый раз вишу на волоске, чтобы не сказать ему, что чувствую. Вишу на волоске от передачи своего сердца в его руки, ведь теперь у меня есть все причины опасаться, что его снова сожмут другие ладони.
Я лежала на подушке, не двигаясь, и улыбалась. Адам поцеловал меня в щеку и ослабил свою хватку на моих бедрах. Нежная улыбка тронула его губы, и он обернул руки вокруг моей талии, приникая к губам.
– Ты боишься? – спросил Адам.
– Я боюсь ошибиться.
– Ты не ошибешься, Донна, – откинул он волосы с моего лица. – Ты эмоциональная. Ты чаще обороняешься, чем улыбаешься, бурно реагируя на все на свете. Но ты чувственная, и такая красивая, Донна, – запечатлел он один поцелуй на моих губах, а затем второй и третий. – Ты берешь ответственность за все свои действия, но у этого есть побочный эффект – твое душевное спокойствие.
– А ты? – не отводила я взгляд от него. – А как насчет твоего душевного спокойствия?
– Это все, что я умею, Донна. Я всегда сражался, и это то, что мне нравится.
«Большинство людей в мире хотят менять что и кого угодно, только не себя». Роберт Кийосаки.
Адам настоял на знакомстве с его семьей, и я сдалась. Он ведь так потрясающе умел уговаривать. Да и кроме того, мне нравилось, что я могла заставить его улыбаться. В какой-то момент мне даже показалось, что я чувствую эмоциональную зависимость по отношению к Адаму. Его советы и мнения становились для меня сверхважными, а присутствие – значимым.
Их дом – это поместье огромных размеров. Семья Майколсон была вежливой и внимательной. Они не упоминали и не задавали вопросов о моей семье, отчего я определенно чувствовала облегчение. Адам все время смотрел на меня, словно пытался принять какое-то важное решение.
– Здесь так красиво, – прошептала я, все еще пребывая в восторге и замешательстве.
– Да, здесь красиво, если тебе нравится жить в музее, милая.
– Назовешь меня так перед своей семьей, и я вырву твой позвоночник и натяну тебе его на пятку, понял?
– Понял, милая, – поцеловал он меня в щеку, обнимая за талию.
– Засранец, – покачала я головой, но все равно улыбнулась.
Семья была большой и шумной, в хорошем значении этого слова, а также любящей и искренне счастливой. Сначала я увидела светловолосую и удивительно красивую женщину – мать Адама. У него были ее глаза – голубые. Они были, как волны океана, и такого светлого цвета я никогда не встречала ранее.
– Здравствуй, милая. Наконец-то я познакомлюсь с той, кто может держать моего сына в руках, – встретила нас на пороге женщина с улыбкой на лице. – Заходите скорее.
– Это моя мама, – прошептал он, беря меня за руку и ведя в дом.
Женщина обняла Адама, и он нежно поцеловал ее в лоб. Затем она обратила свой взор ко мне, и так же крепко сжала в объятьях.
– Мама, это Донна, – поцеловал Адам меня в щеку. – А это моя мама – Изабель.
– Очень приятно, миссис Майколсон, – улыбнулась я.
– Милая, зови меня Изабель. Я рада с тобой познакомиться.
Адам помог снять пальто и направился в гардеробную. Дом сверкал чистотой и жил общей жизнью вместе с его обитателями.
– Изабель! – услышала я мужской голос.
– Момент! – крикнула она в ответ. – Господи Иисусе, мне нужно забрать у Ника карандаши, иначе весь дом скоро будет в его художествах, – после чего она убежала на второй этаж.
Адам вернулся с гардеробной, все еще улыбаясь, и взял меня за руку, когда мы направились в гостиную.
– Располагайся. Выпьешь?
– Нет, – покачала я головой. – Сколько у тебя братьев?
– У меня три сестры и один брат. Семейство довольно заполошное, надеюсь, ты привыкнешь.
Когда Адам говорил о семье, его глаза сверкали теплом и любовью. Я ничего не ответила и принялась рассматривать фотографии. На одной Адам с братом и сестрами на лошадях. Я сразу вспомнила Стейси. Эта девушка любит лошадей. Они всегда свободны, даже когда это не так в буквальном смысле. Все дети были удивительно красивы. Адам на большинстве фотографиях совсем еще мальчишка, но все же его взгляд всегда сочился уверенностью.
– Я был просто богом лошадей. Ни разу не падал, – сказал он самодовольно.
– Не верь ему, милая. Лично я перестала верить ему с тех пор, как он научился говорить, – сказала Изабель, спускаясь по лестнице.
– Знаете, почему-то я совсем не удивлена, – усмехнулась я в ответ.
– Быстро вниз! – строго сказал мужской голос после того, как что-то упало наверху.
Спустя несколько секунд я увидела владельца этого баритона. Это был такой же высокий и широкоплечий мужчина, как и Адам, только у него были темные, как смола, волосы и четко вырезанные скулы. За ним же сбежали дети – девочка и мальчик лет семи.
– Привет, я Ребекка, – сказала малышка, пожимая мне руку.
– А я Ник, – добавил мальчик, целуя костяшки моих пальцев.
– Ты такой джентльмен, Ник.
– Этот самый творческий, – сказал отец Адама. – Я Ричард.
– Очень приятно, мистер Майколсон. Я Донна.
– Взаимно, Донна. Здравствуй сын, – пожал он руку Адаму. – Где остальные дети, милая? – спросил Ричард, целуя Изабель в висок.
– Вайлет и Джорджина поехали за десертом.
– Вай и Джо двойняшки, – объяснил мне Адам. – Им по девятнадцать.
– Ты не очень близок с отцом? – спросила я тихо.
– Мы очень близки, – не отводил он взгляд от меня. – Когда-нибудь я расскажу тебе.
Изабель приготовила фаршированную курицу, картошку в мундирах и испекла свой хлеб. Все было так просто и по-домашнему. Когда сестры Адама вошли в комнату, то направились прямо к нам. Это были высокие и стройные девушки. Обе очень красивые, словно сходили с обложек глянцевого журнала. Разве что отличались цветом волос и глазами. У Вайлет были роскошные черные волосы и голубые глаза. Эти глаза могли кого угодно заставить спуститься в ад ради развлечения. В то время как у Джорджины были русые волосы и серые глаза. Они тоже были особенными. Я никогда не считала серый цвет красивым, пока не увидела глаза этой девушки. Этим детям передались удивительные гены.
– Привет, я Вайлет, – сказала девушка и сжала меня в объятьях.
Мне стало неловко, но я все же я обняла ее в ответ. Сразу после Вайлет подошла Джо, в то время, как Адам кружил первую сестру. Что может быть лучше мужчины, точнее его поведения, когда он всем своим видом, эмоциями и взглядом показывает, что любит свою семью? Адам так трепетно относился к родным, что я восхищалась им, хоть для меня это и было ново.
Я подумала, какого это расти и знать, что есть те, кто тебя любит. Что братья или сестры, все они будут на твоей стороне, несмотря ни на что. И пусть вы ругаетесь, отпускаете ироничные замечания в сторону друг друга, но все равно любите, пусть даже весь мир встанет против.
– Вам помочь, Изабель? – спросила я, войдя на кухню, оставив Адама наедине с сестрами.
– Да, – ответила она, вытирая руки об фартук. – Спустись в погреб и выбери бутылку вина на свой вкус. А затем налей нам по бокалу.
Я сделала, как она сказала, взяв бутылку Chаteau Cheval Blanc 55 года.
Адам был первым мужчиной, отношения с которым из секса без обязательств привели к знакомству с семьей. Да, у меня не было привязанности к мужчинам очень долгое время, но в Адаме было что-то еще, и я никак не могла понять, что именно.
Поднимаясь по лестнице, я обернулась и вдохнула поглубже воздух, который обитал тут. Я тоже хочу когда-то жить в доме вместе с Адамом и растить наших детей. В этот момент мне до боли захотелось обнять его. Я выключила свет и поднялась наверх. Адам с отцом смотрели футбол, сидя на диване. Остановившись в дверях, решила понаблюдать за ним. Никогда не понимала, как женщины могут любоваться своими мужчинами, тем, как они спят, едят и смотрят телевизор, но теперь я не могла насмотреться на него. Адам обернулся, будто почувствовал меня, и мы застыли. Ричард так же взглянул на меня, а после перевел взгляд на своего сына. Он поднялся с места и направился в кухню, а я подошла и села возле Адама. Обняла его, уткнувшись лицом в плечо. Он прижал меня к себе и зарылся в мои волосы.
– Я счастлива, что мы тут.
– Я тоже, – поцеловал он меня в висок. – Почему ты здесь?
– Потому что ты здесь.
– Я думал, меня наказали любовью к тебе, но на самом деле – вознаградили.
– Ты был ранее влюблен?
– Да, был. Первая любовь была у всех, но мы были слишком несовместимы.
Адам взял мое лицо в свои ладони, и мы соприкасались лбами. Он всегда обхватывал мое лицо руками, прежде чем поцеловать.
– О тебе нужно заботиться, и я буду это делать.
– Ты заботишься.
– Да. Я ведь знаю, что ты умеешь убегать, – усмехнулся Адам, легко дотронувшись своими губами к моим. – А я не хочу искать тебя в другой стране.
– Мне нужно выпить с твоей матерью по бокалу вина, – поднялась я с места.
– Дорогая, возможно, тебе нужно перестать пить? – улыбался Адам.
– Возможно, но тогда я отрезвею.
Я направилась в кухню с улыбкой на лице и несколько секунд, прежде чем меня заметили, наблюдала со стороны за Ричардом и Изабель. Они восхищали. Столько лет вместе, столько потрясающий детей, и в глазах все еще непреодолимое стремление находиться рядом.
– Так мы выпьем по бокалу? – обратила ко мне свой взор женщина. – Ричард, приготовь стол.
Мужчина ушел, улыбнувшись своей жене, и я налила два бокала вина, отдавая один Изабель.
– Ты мне нравишься, Донна, – не отводила она взгляд от меня. – Я вижу, что мой сын дорог тебе, но ты его не любишь. Я люблю Адама. Он мой первенец, и я не хочу, чтобы ты разбила ему сердце.
– Я не хочу разбивать ему сердце, – ответила я, делая глоток из бокала.
– Я желаю тебе любви, дорогая, – похлопала она меня по руке. – Желаю тебе красивой истории, которую ты сможешь рассказать. Не бойся жить. Не бойся людей и их разочарования. Дни бывают разные, но ты встречай праздником каждый. Жди новый день. Всегда.
С двух сторон стола во главе сидела чета Майколсонов. Я находилась между Адамом и Ником, а напротив были Вайлет, Джорджина и Ребекка.
– Я рад, что мы собрались все вместе, – поднял бокал с вином Ричард. – Все мои дети, и ты, Донна, теперь желанная гостья в этом доме.
Я попыталась выдавить улыбку, чувствуя подступающую панику.
– Спасибо.
–Донна, дыши, – прошептал Адам, сжимая мою руку в своей.
Я посмотрела на него с благодарностью и качнула головой. Я боюсь не только связей и привязанностей, но и слов. Слов, которые ранят сильнее, чем нож, поскольку они навсегда остаются глубоко в тебе. Я знала, что Адам не позволит мне упасть. Он возвышался надо мной в росте и поклонялся моей душе.
