Текст книги "За горизонт (СИ)"

Автор книги: Alex Whitestone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Домо аригато годзоимашита, – произнесла Шторм вслух положенную фразу благодарности за урок и выпрямилась. – Замечательное рандори, сихан.

Улыбнувшись, я поклонился в ответ.

Для тебя теперь сэнсей, – поправил я ее, обозначая тем самым свое согласие принять ее в ученики. – Домо аригато, сэмпай. Бокэны с меня, продолжим завтра. Здесь в это же время. Хорошо?

Со дэс! – Шторм радостно кивнула, посылая мне смешной мультик: человечка, в восторге размахивающего ручками-палочками и прыгающего на одной ножке. – Сицурэй симас! Увидимся!

Поразительно, уже научилась не только принимать, но и посылать ментальные образы. Подозрительно быстрый прогресс. Лучше бы за ней приглядеть, телепатия – палка о двух концах, можно лишиться рассудка, пытаясь разобраться самостоятельно. После того, как я ее разбудил, я обязан научить ее хотя бы основам ментальной дисциплины как можно скорее. Интересно, если за нее взяться всерьез, она сможет освоить потоки? Параллельный обмен? Связку? Посмотрим, а пока ограничимся простой мыслеречью. Не стоит форсировать события.

Шторм подхватила рюкзак, сложила теперь ненужный чехол и, помахав мне рукой, скрылась за деревьями. Я проводил ее взглядом, огляделся вокруг в поисках своей куртки и футболки – и обнаружил Филина, выглядывающего из-за той же самой сосны, у которой я наблюдал за ката своего нового сэмпая.

Здорово! – Филин поспешил к мне, энергично потряс за руку. – Ну вы даете, я такое только в кино видел. Хороша, а?

Кто? – переспросил я.

Да Сашка же, – Филин хитро подмигнул мне. – Я же вижу, она тебя зацепила.

Зацепила? – я оглядел себя и обнаружил длинную царапину поперек живота, оставленную кончиком бокэна. – Ага. Да. Определенно.

Филин тоже глянул на царапину и покачал головой.

Да я не про это, – он хлопнул меня по плечу. – Запал ты на нее. Запал, и не отпирайся.

Что? Я?

Да, ты! – заявил он и пихнул меня в бок. – Я что хотел сказать. Сашка – твердый орешек, но я ее давно знаю и скажу тебе честно: шанс у тебя есть.

И, глядя на мою изумленную физиономию, добавил:

Ты ей понравишься. Вы с ней два сапога пара.

Он стряхнул с моей спины прилипшие хвоинки и зашагал прочь. Я прикинул время, подобрал с земли куртку с футболкой и рысью направился к себе.

ТАРДИС встретила меня радостными зелеными огоньками – как раз успела подбить всю аналитику к моему возвращению. Я налил себе чаю, плюхнулся на диванчик, пододвинул поближе монитор и углубился в чтение. И чем дальше я читал, тем меньше понимал, с чем я имею дело.

Задала же ты мне загадку, летунья! Способность к авасэ и ментальному контакту, поразительная сила и стойкость к перегрузкам, невероятный пилотаж, уже нечеловеческая скорость реакций и тайминг в поединке, но при этом стопроцентно земная ДНК, и ни следа внеземных технологий. Всего зацепок – очень высокий гемоглобин и необычно длинные для землян ее возраста теломеры ДНК.

А, в медкарте Шторм нашлась еще пара странностей. Одна мне показалось важной – непереносимость ацетилсалициловой кислоты и ее производных при отсутствии реакции на бензоат натрия. Вторая – из разряда курьезов: как может к тридцати семи годам оставаться девушкой привлекательная представительница любвеобильной расы, воспитанная в светском обществе со свободными нравами, не имеющая психических отклонений (о, помню ее взгляд, когда я снял футболку!), окруженная отборными, можно сказать, едва ли не лучшими мужчинами своего народа? В чем же дело? Физиология? Настрой на карьеру? Когда-то разбитое сердце? Что-то еще?

Что-то я упускаю, что-то наверняка очевидное – но вот что?

Примечания автора

Доги, кейкоги – тренировочная одежда, которую почему-то в обиходе называют кимоно. Состоит из плотной куртки, укороченных штанов и пояса.

Хакама – очень широкие штаны, которые надевают мастера японских боевых искусств поверх доги. Хорошо скрывают движения ног.

Камаэ – боевая стойка.

Хачи-дан – мастер боевых искусств (например, айкидо), получивший восьмой дан (степень мастерства).

Сихан – «старший учитель» – звание, которое приобретают мастера айкидо при получении шестого дана. Дает право открывать свою школу.

Бокэн – тренировочный деревянный меч, грубо говоря, массогабаритный макет катаны

«О-гэнки дэс ка? – Хай, гэнки дэс!» – «Как дела? – Спасибо, хорошо!».

«Дозо» – «пожалуйста».

«О-нэгаи итасимас» – Очень вежливая просьба о совместной деятельности. В додзё используется как просьба к наставнику или более опытному коллеге: «Будьте любезны, потренируйтесь со мной вместе».

«То-о!», «Оп!» – это не просто боевые вопли, а акцентированные возгласы – киай, которые служат для контроля дыхания при выполнении некоторой техники. «Оп!» акцентирует обычный удар в поединке, «То-о!» – решающий, наносимый с полной отдачей. Фирменное «Кийя!» каратистов – из той же серии (примечание консультанта).

«Со дэс» – выражение согласия.

Рандори – «свободная техника», спарринг в айкидо или кен-дзюцу.

«Хадзимэ!» – «Начали!»

«Ямэ!» – «Стоп!»

«Гомэн насаи» – «извините, неудобно получилось».

Дзансин – боевая концентрация.

Ма-ай – дистанция атаки.

Укэ – в тренировке айкидо нападающий при выполнении техники, нагэ, тори – защищающийся и выполняющий технику.

Сэйган (сэйган-но камаэ) – базовая стойка с мечом на среднем уровне, направленным на противника. Считается универсальной. Сэйган использовал Десятый в поединке с сикораксом, например.

Ин-но (ин-но камаэ) – стойка, при которой меч держат рукоятью у виска, острием вверх. Считается оборонительной позицией.

Вакигамаэ – стойка сокрытия намерений, клинок внизу и прячется за телом. На некоторых промо-фото Десятый стоит именно так – вполоборота, ноги напружинены, одна рука отведена назад и в сторону. Представьте себе в этой руке катану – получится каноническая вакигамаэ. Стойка требует очень быстрой реакции мечника, но очень коварная, так как оппонент до последнего понятия не имеет, какой будет удар (примечание консультанта).

Кэса гири – «плащ монаха» – диагональный удар мечом сверху-вниз.

Сё-мэн (сё-мэн ути, мэн ути) – прямой удар в голову.

Цки – колющий удар мечом или удар кулаком в каратэ.

Дзёдан (дзёдан-но камаэ) – стойка с мечом, поднятым над головой. Агрессивная, атакующая стойка. «Дзёдан – это стойка высокая, как небо и сильная, как огонь».

Фукуто – подсечка под колено. Это больно.

Синусный узел – нервный узел, управляющий сердцебиением. Точный удар в него приводит к нарушениям сердечного ритма.

Коте гаеси – захват и контроль запястья (выкручивание назад и в сторону). Очень больно. Один из самых живодерских и эффктивных захватов айкидо.

Санкё – еще один живодерский вариант выкручивания запястья, только в другую сторону (вверх и к телу противника). Тоже очень больно и травмоопасно.

Сихо-нагэ – «бросок на четыре стороны света». Захват запястья, отведение его за спину противника, его локоть смотрит вверх, разбаланс – и можно кинуть его спиной на пол в любую сторону. Это техника обезоруживания. Сложно, больно, травматично, эффективно.

Ката – формализованная последовательность движений, связанных принципами ведения поединка с воображаемым противником или группой противников. По сути, является квинтэссенцией техники конкретного стиля боевых искусств.

Котэ ути – удар мечом по предплечью.

Укеми – техника выхода из захвата и/или страховки при падении. Маэ укеми – кувырок через плечо вперед, уширо укеми – то же самое, но назад, йоко укеми – вбок, дзёдан укеми – из положения стоя, тоби укеми – в прыжке (почти сальто).

Син-но (син-но камаэ) – левая стойка с низким приседанием (далее – ‘низкая’, в отличие от ‘нижней’, т.е. гэдан – примечание консультанта), меч лежит на локтях как мушкет.

О-гасуми – удар мечом снизу-вверх. Очень красивая техника кругового замаха меча с левого бока и выстрел его снизу в шею, в живот или кисть противника.

Ёкомэн-ути – удар мечом в голову сбоку.

Атеми – болевой удар в айкидо, бьется сомкнутыми пальцами, костяшками пальцев (рука-копье) или кулаком с выдвинутой фалангой среднего пальца (ниппон-кэн). Существует во множестве вариаций – например, сёмэн-атэ – прямой в голову. Атеми одним пальцем – идиотизм и не бывает (примечание консультанта).

Сувари гэдан – стойка на одном колене.

Хидари катате мен ути – основной удар мечом из дзёдан-но камаэ, диагональный удар в голову.

Катате цки – колющий удар в верхний уровень, бьется одной рукой в выпаде, за счет чего «далеко достает».

Сэнсей – традиционное именование наставника в боевых искусствах.

Сэмпай – «старший ученик», то есть ученик, уже имеющий определенный ранг. В данном случае – третий дан. Само по себе уже очень серьезный уровень, но между третьим и восьмым даном – очень серьезная разница в подготовке.

«Домо аригато» – «большое спасибо».

«Сицурэй симас» – «извините, что ухожу раньше вас», обозначает прощание ненадолго.

========== Глава 4. Иные ==========

Александра

Что за жизнь, ни поспать, ни пожрать – еле успела умыться-переодеться, как вызвали на совещание. Гранд туса по поводу будущих учений. Большой зал совещаний забит битком, даже в президиуме тесно. Филин за главного, замечаю двух его замов, Палыча, начальника полигона, ПКОшников, командиров служб ДРЛО, РХБЗ, инженеров, тыловиков, двоих представителей TDF – кругленького котообразного генерала со шрамом на щеке и моего старого знакомого Ли Кана – ух, какая у нас с ним была воздушная дуэль на авиасалоне в Чжухае шесть лет назад, до сих пор приятно вспомнить! Кузнецова почем-то не видно, но я не особо удивлена этому факту: ночью вернулась поисковая группа, притащила сбитое мною блюдечко, и он с остальными ксеноинженерами наверняка сейчас в нем ковыряется. Не завидую я им: после четырех попаданий Р-112 и падения в речку вряд ли там что-нибудь уцелело. Хотя, говорят, на разборки с этой тарелкой прилетела сама легендарная Дари Тумэр – может, у нее вместе с Кузнецовым и получится найти что-нибудь стоящее.

Тем временем в зале гаснет свет, опускаются шторы затемнения, и на главном экране, занимающем всю стену за президиумом, появляется картинка – вид на Землю из космоса с высоты километров этак пятьсот. Крупным планом нам показывают старую МКС-1 с пристыкованным к ней новым модулем, похожим на «утреннюю звезду», но с очень знакомыми антеннами, и мне становится интересно, зачем к станции прикрутили комплексы «Панцирь-СМ» и «Витебск-8». Мы будем отрабатывать оборону космической станции?

Вот сейчас и узнаем: Филин встает, включает лазерную указку, поднимается на возвышение под экраном и прокашливается.

Товарищи! Прошу внимания, – выдает он. – Давайте, так сказать, начнем. Сначала я вас вкратце ознакомлю с организацией космической обороны Земли и имеющимися у нас техническими средствами, рассмотрим предлагаемый сценарий первых всепланетных учений по отражению внеземного нападения, затем предлагаю вам озвучить свои вопросы и соображения. В таком вот порядке.

Филин взмахивает указкой, изображение на экране расчерчивают разноцветные траектории высоких орбит, а он продолжает:

Итак, усилиями нашей объединенной группы аналитиков на основе опыта, так сказать, прошлых лет был составлен наиболее вероятный сценарий массированного инопланетного вторжения. Мы исходили из среднего уровня развития известных нам агрессивных внеземных цивилизаций. Случаи скрытного проникновения мы здесь рассматривать не будем – для этого есть, гм… другие подразделения. Итак, если мы говорим о горячем противостоянии силам, прибывшим из внешнего космоса – все эксперты сошлись во мнении, что первым этапом открытой фазы такой атаки на Землю будет установление контроля над околоземным пространством и выход на ударную орбиту с высотой около трехсот пятидесяти –  четырехсот километров. То есть на пределе высоты поражения даже для новых ракет комплекса С-500.

Вопрос мониторинга околоземного пространства был решен следующим образом. Первый эшелон – это станции «Маяк», размещенные в точках Лагранжа системы Земля – Луна. Посмотрите, на схеме обозначены желтыми точками. Второй – система кругового обзора «Карусель» – девяносто два спутника на геостационарных орбитах, которые на схеме выделены оранжевым. «Карусель» функционирует совместно с «Кан Та» – сетью из полутора тысяч низколетящих миниспутников TDF – они обозначены розовым, а буквально неделю назад был запущен и успешно испытан интерфейс с «Diamond Halo» – спутниковой системой радиоразведки UNIT, их расположение показано фиолетовым. Соответствующими цветами выделены зоны обнаружения соответствующих систем – как видите, мы с хорошей скважностью сканируем все пространство вплоть до орбиты Юпитера и с приемлемой – до пояса Кеплера. Таким образом, общепланетные системы программного обзора, радиоразведки и раннего оповещения у нас выстроены на высочайшем уровне.

Картинка на экране сменилась изображением мобильной пусковой установки на четыре ТПК, расположившейся для стрельб на живописной лесной дороге. Над лесом завис колоссальный правильный шестиугольник в раскраске серо-синего «цифрового» камуфляжа – летающий двухпалубный авианосец UNIT «Адмирал Нельсон», взлет и посадку на который мы отрабатывали этой весной. Это было чем-то похоже на мою первую испытательскую работу на ТАВКР «Кузнецов» – за тем исключением, что после взлета наши машины оказывались на двенадцатикилометровой высоте, и мы с Богданом регулярно пугали британских летунов, не пользуясь для взлета ни катапультой (все равно она нам была мала), ни трамплинами ВПП, а аккуратно скатываясь с палубы, пикируя и сразу переходя на прямоток. Садиться на «Нельсона» было несколько сложнее, но в конце концов мы приспособились залетать на рулевых моторах прямо в наш ангар, что дало бритишам повод для ехидства: «Мичман, сходите посмотрите, что там жужжит? – Сэр, это опять русские в форточку залетели». Наша банда не обижалась, напротив: мы с Богданом на спор с командиром авиакрыла «Нельсона» Хаммондом как-то пролетели авианосец по ангарной палубе насквозь. Ставкой был любимый байк Хаммонда, и бедолага так расстроился после проигрыша, что я тем же вечером нарочно залезла в гору на мизере и проиграла ему его антикварный «Triumph» обратно.

Теперь на экране за спиной Филина красовался мой «сорок два-красный», идущий на взлет с двумя ПЛ-22 на пилонах, с ТТУ под пузом и даже с подвесными баками под крыльями – съёмка прошлого декабря, когда мы начали последний цикл испытаний на орбите. Тогда мы летали к МКС-1 и к «Альфе», а под самый Новый год нас направили на перехват астероида, вылетевшего из пояса Кеплера и пролетавшего ну очень близко к Земле. Академики РАН чуть ли не через Президента выбили разрешение использовать нас в исследовательских целях как самых шустрых и мобильных космических летунов, операцию спланировали буквально за неделю, и это был мой самый дальний вылет в жизни. Вместо боевых ракет нам на пилоны повесили планетологические зонды, и задачей Богдана было вмазать по залетному булыжнику кинетическими снарядами, а моей – поймать специальной приблудой, чем-то вроде графеновой сетки в виде клювика стрижа, как можно больше осколков. Работа была, мягко говоря, нестандартная и крайне изматывающая, но академики радовались нашей добыче как детишки – подаркам Деда Мороза, и подгон от них был царский – новогодние каникулы на Гавайях. Передышка нам была жизненно необходима, и мы, пользуясь случаем, постарались отдохнуть по полной программе: научились стоять на доске, поймали по марлину и наплавались так, что просолились как воблы, а то, что я обгорела на солнце и потом линяла две недели, сошло за дополнительный бонус.

Вопрос нанесения ответного либо превентивного удара по космическим целям на орбитах ниже трехсот километров успешно решен после принятия на вооружение новых ракет для комплекса С-500 – 43Н8 и 78Н4, – тем временем продолжал вещать Филин. – Комплекс С-1000 космического базирования, как вы знаете, в разработке, первые испытания мы планируем провести через год. Наши друзья из TDF провели первые стрельбы сверхдальнобойного наземного комплекса «Небесный Стрелок» с высотой поражения целей триста пятьдесят километров – баллистическая ракета-носитель запустила восемь гиперзвуковых блоков, которые получили целеуказание от «Карусели» и «Кан Та» и успешно поразили шесть из восьми целей. Не могу не отметить успехи наших новых партнеров. UNIT успешно развивает интересное направление – «летающие авианосцы» проекта «Серенити», на которых отлично размещается С-550, морская версия «Прометея».

А вот что касается более высоких орбит – здесь у нас до последнего времени был провал. Хотя UNIT добился определенных успехов, разработав ударные дроны для Boeing X-37M, две таких машины со своими стаями примут участие в наших учениях. Кроме того, группировка «Кан Та» в прошлом году была дополнена ударными спутниками с электромагнитным вооружением – да-да, те самые рейлганы, которые наши коллеги из Поднебесной впервые показали на МАКСе четыре года назад, теперь они успешно поражают орбитальные цели массой до десяти тонн. Наша ударная спутниковая группировка тоже была существенно усилена – в январе этого года завершено формирование группировок высокоманевренных спутников «Каракурт», где были впервые применены системы РЭБ в сочетании с лазерным и электромагнитным оружием, и «Тарантул» – то же самое, но оснащенные 99Н1, первыми ракетами «орбита-орбита». Но даже «Тарантулы» не могут эффективно поражать активно маневрирующие цели массой более двадцати тонн. Проект «ПК ОАП» – перспективный комплекс орбитального и атмосферного перехвата – был призван закрыть эту прореху в нашей обороне, и сейчас я имею честь доложить вам о том, что его приемочные испытания успешно завершены.

Как вы знаете, – Филин глотнул воды из бутылки, поданной адъютантом, и прокашлялся, – ПК ОАП – это не просто перехватчик, способный подниматься на большие высоты и запускать противоспутниковые ракеты. Такую задачу успешно решает МиГ-41, который стоит на вооружении уже больше десяти лет. ПК ОАП решает намного более сложные задачи. Первый компонент комплекса – универсальный истребитель разработки КБ Сухого с рабочим индексом Т-77. Это машина, способная вести дуэльный бой и перехватывать активно маневрирующие цели практически любого размера на всех высотах. Сами знаете, большому кораблю – большая торпеда, так сказать, поэтому вторая часть комплекса – управляемая ракета дальнего радиуса ПЛ-22 со специальной боевой частью. Кроме нее, Т-77 оснащен оружием среднего и ближнего радиуса – это управляемые гиперзвуковые ракеты Р-112, электромагнитная пушка калибра 30 миллиметров, дополнительно возможна установка импульсного лазера. Из прочего оборудования Т-77 хотел бы особо выделить инновационную систему «Гарпун-АМ», которая помимо обычных функций РЭБ способна дестабилизировать силовые щиты противника, возможность нести стаю дронов радиоразведки и контейнер для специализированных спутников массой до ста двадцати килограмм. Существенно увеличить время заатмосферного полета мы можем тремя способами: взлет с применением ТТУ, подвесные баки для рабочего тела и старт с летающего авианосца. Отмечу в скобках – именно так, на ТТУ с борта «Адмирала Нельсона», и запланирован выход на орбиту ударного звена Т-77 на этих учениях.

Как же, как же, помню. Все те же весенние маневры на борту «Нельсона». Ох и натерпелся с нами бедный Хаммонд, но ещё больше досталось палубной команде. Они потом щедро делились впечатлениями от количества отложенных ими кирпичей во время старта Т-77 на твердотопливном ускорителе, когда взлетаешь как обычно, но при отрыве от трамплина сразу же уходишь свечкой вверх и активируешь ТТУ. У машины с адским грохотом отрастает огненный хвост, и остаётся только терпеть, пока ускоритель разгоняет тебя как баллистическую ракету – тупо, но очень мощно. До отрыва эту штуку включать нельзя – прожжет палубу нафиг...

Так, понятно: взлетаем с авианосца на ускорителях – значит, нам обеспечивают максимальный запас свободного хода на орбите. Неужели имитация догфайта в космосе? А ПЛ-22 для поражения тяжелых целей нам тогда зачем? Слушаем Филина дальше.

Таким образом, – Филин машет указкой, экран снова показывает вид на Землю из космоса и станцию МКС-1, а до меня доходит, какую задачу нам поставят, – у нас наконец-то есть средство поражения большинства известных нам орбитальных целей. Если вернуться к наиболее вероятному сценарию массированной силовой атаки на Землю, то аналитики предполагают выход на околоземную орбиту небольшого числа тяжелых кораблей – носителей средств подавления ПКО и транспортников. Поэтому оптимальным отражением атаки, по нашему мнению, будет перехват этих кораблей в момент их выхода на ударную орбиту и немедленное нанесение по ним удара после того, как их враждебные намерения будут подтверждены. Такую ситуацию мы и будем отрабатывать. МКС-1 выполнит роль условного противника. Для этого она была дооснащена боевым модулем «Кайман» – носителем ракет «космос-поверхность», средств РЭБ и ракетно-пушечной ПКО в орбитальном исполнении, а именно, комплексами «Витебск-8К» и «Панцирь-СМК». Таким образом, в ходе учений мы дополнительно отработаем применение орбитальных систем вооружения, которые впоследствии будут использованы для построения боевых высокоманевренных космических платформ. Боевой модуль был доставлен к МКС и смонтирован нашими усилиями, UNIT с помощью SpaceX также доставила и разместила в боевом модуле свои системы. Для оперативной коррекции орбиты ТКС «Space Dragon» остался пристыкованным к станции, управление МКС-1 передано на КП НАСА в Хьюстоне – это сделано для обеспечения внезапности, чтобы задействованные в учениях силы не имели информации о параметрах ее новой орбиты. После этого КП в Хьюстоне, выполняющий функции управления условным противником, отдает команду станции на пуск ракет «космос-поверхность». Задачей группировки мониторинга будет обнаружить МКС-1 на новой орбите, отследить пуск ракет, обеспечить сопровождение целей и дать целеуказание. Наземные, воздушные и орбитальные средства ПКО выполнят отражение ракетной атаки.  Задача по перехвату корабля-носителя, то есть станции возлагается на звено Т-77, для чего оба звена серийных машин, успешно завершившие испытания, переподчиняются ОКУ. Поддержку Т-77 окажут ударные дроны UNIT с двух «Боингов» и объединенная ударная спутниковая группировка, а также два звена перехватчиков МиГ-41 с противоспутниковыми ракетами ПЛ-19 со спецчастью.

Ясно-понятно, так я и думала. Выйти на орбиту – найти станцию – преодолеть ее ПКО – отстреляться – совершить посадку. При этом, насколько я понимаю, хьюстонский КП с нами будет играть во всякие веселые игры – давить нас РЭБом, обстреливать всем, что у него есть, менять орбиту, ставить помехи и так далее, и тому подобное. Что ж, расклад более-менее известен, после гонки за астероидом нас с Богданом сложно чем-нибудь удивить, но они точно постараются это сделать, а нам надо будет, не отходя от кассы, придумать, как этому противодействовать. Уж не для этого ли прибыл к нам главный по тарелочкам – генерал-майор Кузнецов? Может, он спец не только по внеземной технике, но и по стратегии и тактике пришельцев?

Филин начинает излагать вводные для каждого задействованного в учениях подразделения, попутно сообщив очередную новость: юнитовцы прилетают сегодня в 17-00. С чего бы это им опаздывать – или они уже и так все знают? Может быть, филиновские лекции поднадоели всем, а мне в особенности. Можно и отвлечься, тем более, что самое нужное у меня уже есть: вводные для моего звена и все сопутствующие материалы уже свалились мне в тактический планшет, а ключи для доступа в «боевой интранет» ОКУ и коды для запуска спецбоеголовок секретчики загрузят мне, когда выйдут соответствующие приказы, не раньше. Сижу, делаю пометки в планшете, а мысли почему-то вновь возвращаются к Кузнецову.

Загадочная личность: специалист по пришельцам, пилот от бога, экстрасенс, плюс просто феноменальная физическая подготовка – вылетел вместе со мной без противоперегрузочной брони, в обычной летной экипировке, даже пилотажки не надел, так и полетел в кедах, но я, в полном экипе и хорошо тренированная, после его пилотажа из кабины вывалилась как дрова, а он в простом комбезе и разгрузке был как огурчик, даже дыхание не сбито. Физуха у него очень странная, подходящая больше не пилоту, а бойцу ССО: высокий, длинноногий, сухой и жилистый – но не астеник, спирометрия шикарная (врачиха наша все удивлялась), наверняка очень вынослив, а в движении у него обнаруживаются невероятно сильные, отлично проработанные мышцы. Обычно делающие упор на силу ребята проигрывают в скорости, что и доказано Женьком, а тут ровно наоборот – и нереальный темп, и невозможная резкость! Интересно, какая у него схема силовых тренировок? К тому же – потрясающий тайминг, я не понимаю, как такое вообще возможно в реальной сшибке, а не в китайской боевой хореографии. А как он запрыгнул на мой бокэн и удержал равновесие? Масутацу Ояма, было дело, переплыл пруд, стоя на доске, но устоять на клинке противника – это совсем, совсем другой уровень. Раньше бы я сказала – киношные трюки, но сегодня я это увидела своими глазами.

Вообще, стиль, который он показал сегодня утром – это было… нечто. Ничего подобного я не видела ни у бедолаги Женька, ни у моего прежнего сэнсея в Иркутске, ни даже у японских сиханов на семинарах. Как будто я всю жизнь имела дело с маленькими сосенками не выше третьего этажа, но вдруг увидела тысячелетнее дерево в три обхвата, кроной достающее до туч, и обнаружила, что это оно дало жизнь той мелкой поросли. Так и здесь: такое же восхищение от знакомства с великим оригиналом.

Я потерла помятое правое запястье. Надо признать, в поединке с Доктором я была беспомощна как котенок, доведи он сихо-нагэ до конца, и вывих плеча мне был бы обеспечен. Он как Т-77 – легкий, стремительный, изящный и смертоносный, я по сравнению с ним не более, чем МиГ-21. Страшно даже представить, каково придется его противнику в реальной сшибке – с его-то таймингом и умением читать противника. Вдруг мне представилось, как роскошно он бы вывалял по сосновым шишкам того же Женька или важного хачи-дана Токугаву-сана, которые тяжелее него раза в два, если не в два с половиной при том же росте, и я проглотила смешок. Да, у меня крутой сэнсей. Очень крутой. Вытащил меня за шкирку за пределы возможного – что в пилотаже, что в айкидо, что в восприятии мира… Хорошо бы перейти в ОКУ под его руководство – летать на перехваты пришельцев, а потом разбираться с их кораблями, изучать их управление, поднимать их в воздух, а там – чем черт не шутит – может, и к звездам отправиться, если получится разобраться с их навигацией. А Кузнецов разберется, он может – я чувствую, этому небожителю очень многое по силам. Как он там сказал – вопрос воображения? Предел его возможностей я пока вообразить не могу.

Совещание заканчивается, публика тянется на выход, я пока тихо сижу в своем углу – жду, когда народ перестанет толпиться у дверей, и в этот момент мне на планшет падают два сообщения. Одно – служебное, о переподчинении моего звена ОКУ, а это значит, что можно идти к секретчикам за ключами. Второе – личное, от Кузнецова: «я в особом архиве, блок 27, срочно зайди ко мне».

Срочно так срочно, секретчики от меня никуда не денутся, точнее – я от них. Планшет в чехол, чехол на бок, ввинчиваюсь в толпу у дверей, выскакиваю из штаба и рысью направляюсь в закрытую зону полигона – вотчину ОКУ, где расположен так называемый особый архив – хранилище секретных документов, и болтали, что далеко не только документов. Автоматика пропускает меня через калитку в высоченном бетонном заборе без проблем, значит, Кузнецов отдал на этот счет отдельное распоряжение.  Здание архива снаружи выглядит как двухэтажная бетонная коробка, обшитая композитными панелями под дерево, с бронзовой тонировкой оконных стекол и зеленой асимметричной крышей, но, как и все подобные строения, растет не вверх, а вниз, и я понятия не имею, на какой уровень меня отправляет прапорщик-лифтёр после того, как я прохожу шлюз на входе в здание с генетической аутентификацией по пластинке. Внизу меня ждет еще один шлюз и еще одна генетическая проверка, сержант на посту за бронированным стеклом козыряет, нажимает кнопку, открывается массивная сейфовая дверь, и я вхожу в ярко освещенное обширное помещение со сводчатым потолком. Это напоминает не то библиотеку, не то склад – зал рассечен прозрачными перегородками на множество отсеков, заставленных стеллажами. Ноги почему-то как ватные, сразу же пересыхает в горле и накатывает мандраж – никому, кроме высоких чинов ОКУ, сюда входа нет, а я всего лишь командир временно переподчиненного звена… Что я, букашка, здесь делаю, зачем понадобилась?

Блок 27 – как его искать? Видимо, блоками здесь называют стеклянные отсеки, на которые разделено помещение, и на дверях каждого из них я вижу номера, выгравированные на стекле. 12, 17, 22… ага, вот и 27. Я подхожу к блоку 27, и здесь тоже автоматика доступа – двери открываются, разъезжаясь в стороны с еле слышным шипением, как на модных электричках, пропускают меня внутрь и почти бесшумно закрываются за моей спиной.

Этот блок – не хранилище, а рабочее место: одна стена полностью занята сенсорным экраном, компьютерный стол с двумя мониторами завален разномастными старыми папками, на огромном приставном столе – ворох карт разного масштаба. При моем появлении Кузнецов выныривает из-за мониторов, привстает, потягивается и, не успеваю я ему козырнуть, машет мне рукой:

Вольно, хорош! Со мной все это лишнее, поняла? Подойди сюда, посмотри. Любопытная картина вырисовывается.

Я подхожу к рабочему столу и заглядываю в мониторы из-за плеча Доктора. На левом мониторе открыта табличка из шести колонок, почти полностью раскрашенная бледно-зеленым, только некоторые ячейки выделены желтым. Кузнецов поправляет на указательном пальце левой руки манипулятор-«наперсток» и начинает рассказывать:

Смотри, в эту табличку я свел сырые данные по обнаружению внеземных объектов системами программного обзора околоземного пространства: «Маяк», «Карусель», «Кан Та», «Diamond Halo» и старенькой NORAD и сверил их с материалами СС/ОП – видишь, какая куча бумажек! В итоге – практически полное совпадение по фактам обнаружения внеземных объектов. Вот, например, 20 сентября прошлого года – «Маяк» заметил комету, «Карусель» повела ее, тут же подключилась «Кан Та». Одновременно с «Маяком» комету засекли станции раннего обнаружения «Diamond Halo». NORAD засек комету последним, но старичку простительно. Материалов СС/ОП по этому случаю нет – значит, на самом деле комета, нас она не интересует. Желтые ячейки – то, что не сходится, но их совсем мало – можно списать на разную скважность опроса и различие в алгоритмах. А теперь давай посмотрим на ваш позавчерашний перехват. Все системы обнаружили два объекта, один оттормозился над восточным полушарием Земли, другой над Западным. Обе системы повели чужаков «на проходе», когда курс чужаков был установлен, информация поступила на войсковые КП, а там надо решать,  задействовать ли ПКО. Позавчера ОКУ задействовало вас.