Текст книги "Жизнь и подвиги Антары"

Автор книги: аль-Асмаи

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ

А проклятый предатель Визр, с тех пор как Антара ослепил его, проводил дни в горе и страдании, но не терял надежды отомстить Антаре. И вот он начал учиться стрелять из лука вслепую и наконец наловчился так метко пускать стрелы, что попадал в летящую птицу по звуку ее полета. И вот, когда Визр услыхал, что Антара со своим родом покинул становище абситов и остановился у берегов Евфрата, он подумал, что настало его время и что теперь ему удастся отомстить Антаре. А с тех пор как Антара ослепил его, прошло двадцать два года и шесть месяцев. И вот он стал жадно собирать известия об Антаре и расспрашивать всех, кто хоть что-нибудь знал о его жизни. И все говорили ему, что Антара живет на берегу Евфрата в полном здравии и благоденствии и что цари и окружающие племена приносят ему подарки и почитают его. И всякий раз как Визр слышал это, он вздыхал от горя и огонь ненависти еще сильнее разгорался в его груди. И вот, когда его терпение истощилось, он решил отправиться к Антаре и постараться погубить его. Тогда он позвал своего верного раба Наджма и сказал ему:

– Горе тебе, презренный раб, пришло время моей мести! Я узнал, что Антара удалился от своего племени и остановился в безлюдной степи на берегах Евфрата. И если бы у меня были глаза, я не медля пустился бы в путь и разом покончил бы с его счастьем. А теперь я хочу отправиться туда с тобой и устроить засаду в болотах или зарослях на одном из островов Евфрата. Может быть, мне удастся пустить в него отравленную стрелу из моего лука и покончить с ним, а после его смерти мое сердце наконец успокоится.

И когда раб Наджм услыхал эти слова, он не мог удержаться от слез и пожалел своего господина и обещал всюду следовать за ним. И Наджм тотчас же оседлал кроткую, как голубь, верблюдицу, а потом поставил ее на колени и посадил Визра на седло, и тот уселся, держа в руках свой лук и колчан, полный отравленных стрел. А Наджм взял повод верблюдицы и отправился в земли Ирака к становищу Антары, а Визр произносил стихи, в которых жаловался на свою судьбу и молил господа помочь ему отомстить ненавистному Антаре. И когда они приехали на берег Евфрата, Наджм провел своего хозяина в густую чащу на небольшом островке, как раз напротив палаток Антары, которые были разбиты на самом берегу реки. И когда Наджм усадил Визра в этой чаще, до него донеслись звуки музыки и пение невольниц, стук котлов, лай собак, голоса мужчин и женщин и смех девушек. И сердце его забилось от злобы и ненависти, потому что эти звуки говорили о том, что становище живет в славе и благоденствии под защитой Антары, которого уважают и боятся все соседние племена. А Наджм, увидав, как многочисленно становище Антары, убедился в том, что их обоих – и его и господина – ждет гибель, и сказал Визру:

– Клянусь Аллахом, господин, ты затеял очень опасное дело, ведь никто из нас не может надеяться на судьбу! Я не вижу, как ты сумеешь проникнуть к Антаре или совершить что-нибудь ему на погибель!

И когда Визр услыхал от своего раба эти слова, он сказал:

– Ты говоришь правду, добрый раб, но ведь если судьба захочет, она может ослепить зрячего и ослабить сильного. А кто знает, может быть, Аллах судил, чтобы этот ненавистный раб был убит моей рукой? Я останусь в этой чаще и буду держать в руках лук и стрелы и, если услышу голос Антары, тотчас выстрелю в него отравленной стрелой, которая принесет ему гибель. Если я попаду в него, то сразу уйду, и если мне это удастся, то я умру со спокойным сердцем в тот же час, когда утолю пламя ненависти, которое горит во мне не угасая.

И Наджм сказал ему:

– Делай что хочешь, я во всем буду повиноваться тебе и буду ожидать тебя, сколько бы это ни продлилось.

А островок, на котором укрылся Визр, отстоял от шатров Антары так, что расстояние между ними было равно полету стрелы. И Визр оставался в этих зарослях весь этот день и терпеливо ждал, а когда наступила ночь, он сказал своему рабу Наджму:

– Выведи меня из чащи поближе к становищу, потому что их голоса очень далеки от меня, а я хочу приблизиться к ним и различить среди них голос Антары. Я хочу, чтобы люди передавали рассказы о моих деяниях из поколения в поколение!

Тогда Наджм вывел его из чащи и посадил как раз против шатра Антары, и Визр опустился на колени, натянул свой лук изо всех сил обеими руками, а потом положил на тетиву отравленную стрелу и стал ждать, не пошлет ли ему судьба в эту ночь удобного случая.

А самое удивительное, что судьба – а от нее никому не дано спастись – судила Антаре, который был в этот час с Аблой, услыхать собак, которые лаяли так громко, что все в становище проснулись. И Антара встал, вышел из палатки и крикнул Джариру:

– Горе тебе, посмотри, что случилось с собаками и почему они так громко лают и воют, обратившись в сторону этих зарослей.

А ночь, как нарочно, была очень темная, так что ничего нельзя было различить. И Джарир ответил своему брату – а Визр слышал каждое их слово:

– Ей-богу, брат, я ничего не вижу, потому что ночь темна. Собаки лают и воют, глядя на реку, а что там такое, я не вижу.

И услыхав это, Антара быстро оделся, взял свой меч и направился в сторону реки, подобно встревоженному льву, и стал ходить вдоль берега, разговаривая со своим братом. А Визр прислушивался к каждому их слову и выжидал, когда они приблизятся к нему. И вот он услыхал, как Джарир говорил Антаре:

– Наверно, кто-нибудь из злодеев, которые покушаются на нас, пробрался сюда, чтобы выведать, что творится у нас в становище, и увести одного из наших коней.

Тогда Антара воскликнул:

– Неужели они думают, что наша сила истощилась и что мы забыли об осторожности! Если бы на нас напали все племена Рабиа и Мудар, они вкусили бы от моего меча скорую смерть, иначе не быть мне Антарой ибн Шаддадом!

А в это время Визр слышал, что их голоса все приближаются, и счел это самым удобным случаем для мести. Он натянул лук так, что его большой палец коснулся усов, и выпустил стрелу, прицелившись на голос Антары. И стрела, трепеща, сорвалась с тетивы и понеслась, подобно падающей звезде или неотвратимой судьбе. А Антара не слышал и не чувствовал ничего до тех пор, пока стрела не попала ему в низ живота и не погрузилась в его внутренности. И когда стрела попала в Антару, он даже не покачнулся и не сдвинулся с места, а Джарир, который стоял с ним рядом, но не знал, что случилось, вдруг услыхал, как Антара произносит такие стихи:

 
О ты, кто целился в меня, не промахнулся ты!
Кровь льется на землю – бурдюк пробит стрелой твоей,
Кто выпустил тебя, стрела, на звук из темноты?
Узнать бы: кто в меня стрелял? Узнать бы: где злодей?
Сейчас бы гибель он вкусил, и, брошенный в кусты,
Сейчас бы он добычей был для птиц и для зверей!
 

И когда Визр услыхал эти стихи Антары, он подумал, что промахнулся и что его стрела попала в бурдюк с водой и вода пролилась. И тогда им овладел такой страх и ужас и его охватил такой гнев и такая злоба, что его печень порвалась и он тотчас же испустил дух. И пусть Аллах не будет милостив ни к той земле, что укрыла его прах, ни к его друзьям и родичам! Тогда к нему подошел его раб Наджм и тихонько заговорил с ним, но Визр не ответил ему. Тогда Наджм протянул руку и тронул Визра, а тот упал, и Наджм понял, что его господин умер и стал бездыханным телом. Тогда он бросился бегом к верблюдице Визра, вскочил на нее вне себя от страха и, позабыв о своем господине, которого он оставил поверженным на земле, пустил верблюдицу галопом, направляясь, в становище Бену Набхан и не веря в свое спасение.

А Антара тут же вернулся в свою палатку, опираясь на меч и шатаясь, потому что у него потемнело в глазах от раны, нанесенной стрелой Визра. И войдя в палатку, он рассказал Абле о том, что случилось с ним, и Абла сильно встревожилась и стала плакать и вопить и бить себя по лицу.

И услыхав ее вопли, все становище поднялось, и все от мала до велика были охвачены страхом и горем. Все, и мужчины и женщины, поспешили к Антаре и стали расспрашивать его, почему вопит Абла, а он рассказал им обо всем и прибавил:

– Не знаю, кто выстрелил в меня и с какой стороны находился этот стрелок.

И когда Джарир услыхал это, он сказал:

– Клянусь честью арабов, я должен узнать, кто это был!

А потом он вне себя от горя снял с себя всю одежду и бросился в реку, потому что не мог успокоиться. И он переплыл на другой берег и вышел на тот островок, на котором прятался Визр. Джарир стал осматривать заросли и ощупывать все кругом, пока не натолкнулся на тело Визра, которое лежало на берегу реки. И когда Джарир увидел его, он стал всматриваться в лицо и узнал Визра. Тогда он крикнул:

– О, горе, о, беда!

И он схватил большой камень, который нашел на берегу, и стал бить себя по лицу до крови. Потом он снова переплыл реку и вернулся к Антаре и рассказал ему о том, что он видел на острове. Тогда Антара понял, что смерть его неизбежна и гибель близка, и приказал Джариру принести тело Визра. И Джарир снова отправился на тот берег, чтобы выполнить приказ Антары. И когда Антара посмотрел на тело Визра, которое лежало перед ним, он задумался о его судьбе и о своей судьбе и стал вздыхать и горевать, а потом произнес стихи, в которых говорил, что пережить врага и увидать его могилу – это значит победить. А потом он воскликнул:

– Вот я пережил тебя и живу после твоей смерти, и ты так и не смог отомстить мне и добиться того, чего хотел! А как теперь обрадуются мои враги, когда узнают, что я испил чашу гибели! Но ведь у каждой смерти своя причина, и все это зависит от веления того, кто скрыт от наших взоров.

Потом он приказал Джариру собрать хворост и сжечь тело Визра, а пепел бросить в реку, чтобы у него не было могилы, над которой мог бы пролиться дождь и которую увлажнила бы роса, и чтобы Аллах сделал вечный огонь его жилищем и убежищем. И Джарир выполнил все это, сокрушаясь из-за близкой смерти Антары, который покинет всех своих друзей и родичей. А сам Джарир охотно отдал бы жизнь за своего брата.

Антара же провел всю ночь без сна, ворочаясь на своем ложе, потому что знал, что жизнь его близится к концу: ведь он понимал, что стрела Визра была отравлена. Тогда Абла сказала ему:

– О брат мой, почему ты так беспокоен и страдаешь от небольшой раны, нанесенной стрелой? Ведь, бывало, ты не обращал внимания на раны от копий и мечей!

Тогда Джарир рассказал Абле о том, что эта рана нанесена стрелой вероломной собаки Визра. И когда Абла узнала обо всем, она разразилась рыданиями и стала снова бить себя по лицу и кусать руки, вопить и громко причитать. И на ее вопли собрались все жители становища, а Антара сказал ей:

– Судьба поразила меня, мне не жить больше!

И Абла ответила ему:

– О Абу-ль-Фаварис, собери всю свою решимость и приободрись, ведь тебя, бывало, не пугали и страшные раны, из, которых хлестала кровь, как из отверстия бурдюка! А теперь ты в страхе и замешательстве из-за этой небольшой ранки, ведь еще может быть, что стрела не отравлена!

Тогда Антара тяжело вздохнул из глубины раненного отчаянием сердца и произнес стихи, в которых оплакивал свою смерть. И так они провели ночь в горе и слезах, а когда занялось утро, к Антаре пришли все жители становища и его окружили старейшины его рода и стали плакать вместе с ним. Тогда Антара сказал им:

– Заклинаю вас Аллахом, бросьте этот плач и вопли, ведь смерть неизбежна, погибли и Ад, и Самуд, и сильные владыки, а мои дни теперь свернулись, как сворачивают знамена, когда воины покидают становище. И если человек проживет даже тысячу лет, то в конце концов ему все равно придется испить чашу смерти.

Потом, обратившись к Абле, он сказал:

– О дочь моего дяди, я скоро умру, а после меня от абситов не останется ни белого, ни черного, потому что на них нападут со всех сторон и все племена будут мстить им. А теперь, о Абла, поспеши, садись верхом на моего коня, надень мою броню и мое снаряжение, возьми в одну руку мой меч, а в другую – мой бич и отправляйся в становище Бену Абс. И пусть тебя сопровождает мой брат эмир Амр, и знай, о возлюбленная моего сердца, что после моей смерти абситы не смогут защитить тебя. Тебе нужен человек, который сможет защитить тебя от всех врагов и от всех посягательств. Вот ко мне уже пришла смерть, которая была уготована мне судьбой, если бы я мог знать, какая смерть предназначена тебе! Но я завещаю тебе, о дочь моего дяди, отправиться либо к эмиру Зейду аль-Хейлю, либо к Амиру ибн Туфейлю и стать женой одного из них, потому что только эти фарисы смогут спасти тебя и защитить от врагов, которые нападут на тебя со всех сторон. И хотя после меня никто не будет знать тебе истинной цены, но все же один из них сможет стать твоим защитником от негодяев кочевников. А когда ты отправишься в путь, не заговаривай ни с кем, и если ты будешь ехать верхом на моем коне, одетая в мою броню, может быть, тебя примут за Антару и все храбрецы арабов будут бояться тебя и не осмелятся напасть на тебя.

И когда Абла услыхала слова Антары, она, громко плача, согласилась выполнить его волю. И все до единого старейшины, а с ними и доблестный всадник эмир Зу-ль-Кельб залились слезами, и сердца их загорелись огнем скорби. Тогда Антара обратился к эмиру Зу-ль-Кельбу и сказал ему:

– О брат мой, я не прошу тебя ни о чем и ни о ком, кроме Зейда, сына моего лучшего друга Урвы ибн аль-Варда. Будь его покровителем и другом ради меня, потому что его отец был мне дороже жизни, так же как и ты. Он был одним из самых благородных и доблестных рыцарей своего времени, а его сын Зейд вырос похожим на отца.

И эмир Амр обещал исполнить этот завет Антары и просил его не беспокоиться о Зейде. А потом Антара разделил все свои богатства – стада верблюдов и верблюдиц, коней, баранов, оружие и снаряжение – между своими родичами из рода Бену Кирад и друзьями из Бену Кудаа, а потом дал волю всем своим рабам и невольницам, выделив и им большую долю. А у Антары была еще жена Хейфа, сестра его побратима Зу-ль-Кельба, на которой он женился тайно от Аблы. И вот он завещал большую долю своего богатства Абле и Хейфе, зная, что после его смерти о них некому будет позаботиться. И Хейфа поклялась, что после смерти Антары она не проведет ни одного дня в веселье и не выйдет замуж ни за кого другого, и Антара просил ее брата Зу-ль-Кельба позаботиться о ней. Потом Антара попросил своих родичей оставаться на месте и никуда не двигаться, пока они не узнают, что Абла прибыла в становище абситов. Тогда Зу-ль-Кельб сказал Антаре:

– Мы не будем беспокоить тебя, оставайся здесь, пока твои боли не утихнут и твоя рана не заживет, а я провожу Аблу куда ты прикажешь, чтобы твои враги и завистники не злорадствовали.

Но Антара ответил ему:

– Клянусь Аллахом, я никогда не соглашусь с этим, потому что у меня нет больше желания жить и нет мне обратного пути в этот мир и к тем, кто останется в нем. Все сбудется так, как я сказал, и посмотрим, что уготовано нам судьбой!

После этого страдания Антары становились все мучительнее и мучительнее, и он находил утешение только в стихах, оплакивая в них свою горькую долю. Тогда все друзья Антары стали еще больше горевать и сокрушаться о нем.

И Антара велел Абле надеть его снаряжение и сесть верхом на Абджара и отдал ей свой бич, а сам сел в паланкин. А вокруг него столпились все его родичи, благодаря Антару за все, что он им дал, и за все богатства, которыми он их наделил. И они отправились в путь, и Абла ехала впереди на Абджаре, а Антара – в паланкине позади нее, а за ними следовали родичи Антары из славного рода Бену Кирад, направляясь в земли абситов и стремясь завершить свой путь как можно быстрее. Антара от страшной боли не мог ни сидеть, ни лежать, а Абла скакала впереди него, погруженная в печаль, и слезы обильным дождем катились по ее щекам, потому что она видела, как страдает Антара. А ему казалось, что он переживает разные виды смерти одну за другой, и поддерживала его только надежда, что Абла благополучно доберется до становища абситов, и он складывал стихи, в которых умолял судьбу пощадить его возлюбленную.

А в это время Амр и его сестра Хейфа, которым Антара велел не покидать становища на берегу Евфрата, не смогли вынести разлуки с Антарой и отправились вслед за ним, чтобы догнать его и сопровождать в пути. Они пустили своих коней вскачь и наконец догнали Антару и сопровождали его пять дней. А боли и страдания Антары все увеличивались, и он каждый день ожидал наступления смертного часа. И на шестой день Антара обратился к эмиру Амру и сказал:

– О Амр, заклинаю тебя своей жизнью, отправляйся к своему племени и оставайся со своей сестрой там. Я ведь знаю, что после моей смерти абситы недолго проживут в спокойствии и безопасности. И если ты будешь с ними, тебе придется много потрудиться, и ты все равно не сможешь отразить все те племена, которые тогда нападут на них. А завещаю я тебе только заботиться о Зейде, сыне Урвы, – его ты возьми с собой – и отомсти за меня, если сможешь, Бену Набхан, стерев это коварное племя с лица земли.

И Амр ответил ему:

– Успокойся, о Абу-ль-Фаварис, я отомщу за тебя, но я подожду, пока не получу известий о тебе.

Потом они обнялись со слезами и, распростившись, отправились в разные стороны, стремясь поскорей добраться до места, а у Амра сердце горело огнем от разлуки с Антарой.

И когда Амр скрылся, Антара обратился к Джариру и Хазруфу и сказал им:

– Я хочу, чтобы вы отправились вперед и принесли моему племени горестную весть о моей смерти. Вы больше не увидите меня живым, так отправляйтесь в становище, разорвите свои одежды перед абситами, передайте им мой прощальный привет и начните оплакивать меня. А потом вы скажете абситам: защитите его семью и родичей так же, как он защищал ваши семьи и ваших близких. Но я знаю, что они не смогут сделать этого, и, клянусь Аллахом, не будет у них счастья после моей смерти!

Тогда Хазруф и его дядя Джарир отправились в путь, и их сердца горели пламенем от жалости и от горя, и они заливались слезами и рвали на себе одежду. А тем временем боль эмира Антары стала нестерпимой, и он приказал рабам побыстрее гнать скот и верблюдов. Абла ехала верхом на Абджаре, изнемогая от усталости и горя, Антара же метался и стонал от боли в ее паланкине, а вокруг них двигались Бену Кирад, которые горевали без устали. Так продолжалось весь день и всю ночь, а когда наступило утро, они увидели перед собой отряд вооруженных всадников, а те также заметили Аблу верхом на коне и паланкин рядом с ней. Тогда один из этих всадников сказал своим спутникам:

– Смотрите, братья, это конь Антары и оружие Антары, но, клянусь творцом, всадник, сидящий на Абджаре, – не Антара, потому что ни ростом, ни посадкой этот всадник на него не похож. И если я не обманываюсь – Антара либо умер, либо болен и не может ездить верхом и сражаться, что-то с ним случилось такое, из-за чего он не смог сесть на коня. А всадник, по-моему, не кто иной, как Абла. Давайте подъедем к ним поближе и убедимся, что дело обстоит так, как я сказал.

И эти всадники последовали за абситами, но не осмелились приблизиться к ним из страха и уважения к Антаре. И только один из них, тот, который говорил, что всадник – это Абла, пришпорил своего коня, подскакал поближе и, возвратившись, крикнул своим спутникам:

– Клянусь честью арабов, это Абла, у нее посадка женщины, и она еле удерживает копье в руке. Давайте нападем на них и отберем у них весь скот и имущество!

Тогда всадники с громкими криками напали на пастухов и рабов, и Антара услыхал шум и голос Аблы, которая крикнула:

– О брат мой, нас настигли враги, они хотят угнать наш скот и захватить наши семьи, помоги нам как можешь!

Тогда Антара, который боролся со смертью, из последних сил поднял занавеси паланкина и, высунув голову, крикнул так, что степь содрогнулась и затряслись горы и долины:

– О бесславные негодяи, я Антара ибн Шаддад! Сегодня я покажу вам, как надо сражаться, и все вы останетесь здесь поверженными в этой пустыне!

И когда всадники услыхали его голос, они едва не потеряли разум от страха и, забыв про свою алчность, пустились бежать в разные стороны и рассеялись по пустыне, перекликаясь друг с другом. Они кричали:

– Скорей, спасайтесь, это новая хитрость этого дьявола, перед которым никто в мире не может устоять. Он хочет посмотреть, кто покушается на него, чтобы потом отправиться в наши земли, разрушить становище, увести скот и захватить наших жен и детей в рабство. Для этого-то он и спрятался в паланкине.

А Антара и абситы продолжали свой путь, и когда те всадники увидели, что их никто не преследует, они снова стали издали следить за абситами, не осмеливаясь приблизиться к ним. Тогда Антара сказал своим родичам:

– Скорее, родичи, может быть, вам еще удастся добраться до становища невредимыми, а я сейчас умру, оставьте меня здесь и отправляйтесь без промедления в путь.

Тогда его дядя Захма аль-Джавад сказал:

– О племянник, ты отдал все нам и теперь потревожил себя из-за нас, пришло время и нам пожертвовать ради тебя жизнью! Ты долго защищал нас своим мечом и своим копьем, теперь настал наш черед!

И Антара ответил ему:

– Ты сказал правду, дядя, вы все достойные и храбрые воины, но возвысил и прославил вас не кто иной, как Антара ибн Шаддад! Идите же сейчас и не медлите – может быть, вам удастся добраться до становища абситов невредимыми.

Тогда Абла спешилась, а Антара с трудом вышел из паланкина, сел на Абджара, простился со всеми, и его спутники отправились в путь с громкими рыданиями, а он стоял, опершись на копье, и смотрел вслед Абле, а из глаз его текли слезы. И когда Абла скрылась из вида, Антара глубоко вздохнул, а потом из его груди вырвался последний хрип, и его дух покинул тело. А Абджар под ним стоял неподвижно, потому что Антара часто засыпал, сидя верхом, и Абджар стоял на месте и берег сон своего хозяина. А те всадники, которые преследовали абситов, думали, что Антара жив, и не знали, что он уже испил напиток смерти. Они думали, что он стоит, поджидая их, чтобы сразиться с ними. Тогда они стали говорить друг другу:

– Горе вам, возвращайтесь скорее, прежде чем вас станут оплакивать ваши друзья и родичи!

А один из старейшин сказал:

– Все это очень странно, я уверен, что Антара уже умер, потому что иначе эти долины уже гудели бы от битвы. Ведь не трус же он, чтобы стоять так и дожидаться нападения, словно он боится вступить в бой!

Но эти всадники все еще не решались приблизиться к Антаре. А тем временем абситы углубились в степь, скрылись из глаз и оказались в безопасности, думая, что Антара все еще следует за ними на спине Абджара. А конь стоял, не двигаясь, и так продолжалось до тех пор, пока солнце не склонилось к закату. И те всадники, которые стояли, дожидаясь, когда Антара двинется против них, утомились так, что еле держались в седле. Тогда старейшина сказал им:

– Горе вам, разве я не говорил, что он уже умер! А теперь послушайте меня, нападите на него и окружите со всех сторон. А если вы боитесь его, то пустите на Абджара мою кобылицу и посмотрите, что получится.

И всадники послушались его совета. Старейшина спешился, и они пустили его кобылицу к Абджару, и когда кобылица подбежала к коню, он бросился к ней, и Антара упал с седла на землю. Тогда воины перестали опасаться и приблизились к нему, а увидав, что он мертв, воскликнули в один голос:

– О доблестный рыцарь, ты и после смерти охранял свою семью и родичей, как при жизни!

Потом они взяли одежду Антары и его оружие и хотели удалиться, оставив его в степи, но старейшина сказал им:

– Как же вы, родичи, взяли его одежду и оружие и хотите оставить Антару поверженным в этой безлюдной степи? Ведь этот рыцарь не заслуживает того, чтобы остаться непогребенным. По-моему, следует зарыть его, и творец всего живого наградит вас за этот благородный поступок.

Тогда все всадники спешились, вырыли глубокую могилу, положили туда тело Антары и засыпали его землей. Так от Антары не осталось и следа, словно его никогда и не было на земле. А с того времени, как Антара был ранен, и до его смерти прошло пять месяцев и пять дней. И когда эти всадники увидели, что тело Антары скрылось под землей, они повернули назад и отправились в степь. И никто из них не смог поймать Абджара, который вырвался у них из рук, умчался в широкую степь и там одичал.