Текст книги "Mortal Kombat: Icedpath"

Автор книги: Ахэнне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Это место точилось магией, предрассветно-древней, словно переспевший плод – соком. Магия воздействовала на смертных.

– Дерьмо, – нарушил священную тишину Джакс. – Мне тут не нравится.

– Т-сс, – шикнул Лю. – Смирись. Придется, и не показывай Башне себя… сокройся. Не противодействуй, но и не давай заползти в тебя…

Саб-Зиро в который раз с уважением глянул на Воина Света. Мудро. Он трезво, без лишнего геройства, оценивает ситуацию.

Башня сама показывала дорогу. Подъем по винтовой лестнице занял около сорока минут, последние двадцать из которых Кейдж и Джакс непрерывно ворчали, а Страйкер целился в пустоту.

К общей радости сотый виток привел их в что-то похожее на пиршественную залу, в центре коей возвышался стол с всевозможными яствами. Из нее же вели ровно пять дверей.

Хозяева Турнира позаботились о гостях.

– Вот, это уже дело! – воодушевился Кейдж, хватая крупное зеленое яблоко и надкусывая его. – По крайней мере, голодом не заморят!

Опасений по поводу яда у него не появилось. Впрочем, всезнайка-Лю тоже ничего не высказал на данную тему.

Застольная беседа не вышла слишком оживленной: Башня не располагала к болтовне. Скупо обсудили тактику завтрашнего боя, Кейдж опять проспрягал родню Шэнг-Цунга, Страйкер и Джакс обещали размазать некроманта и "сотоварищи", как тараканов.

Саб-Зиро наспех проглотил что-то, совершенно не замечая вкуса изысканных кушаний, и отправился в его комнату. Рухнул на кровать, с упоением расслабляя усталые мускулы. Ниндзя или нет, сегодняшний день (растянувшийся фактически на два из-за часовых несовпадений Америки и Внешнего Мира) выдался более чем трудным для него.

В частности, ледяной щит был коронной фишкой его брата – но и тот не умел держать его более двадцати секунд. Причем, отнюдь не контрастом полыхающей преисподней.

"Бракованная копия, а?", – подумал он.

И уже засыпающее его сознание подсунуло картинку бело-желтых светящихся глазниц, буквально препарирующих каждое движение и каждую мысль его.

Ему снился Смоук. Он шел по ослепляюще-зеленому лугу, неправдоподобно яркому и прекрасному. Сладко, налипающе на губы и нёбо, пахло цветами, немного с горчинкой чернобыльника и серебристыми стрелками осоки. Трава не гнулась под ступнями Посвященного Воздуха, он был без маски и в легкой одежде. Он был – дуновение ветра, невесомое, почти ирреальное… и очень живое.

"Ты уже забыл меня?" – он остановился перед Саб-Зиро.

"Нет", – отвечал воин Холода. – "Я… здесь я исполняю-свой-долг. Рэйден-сказал-мне-так-надо".

"Ты забыл меня", – утвердительно повторил друг.

Единственный. Определение порезало его, будто зазубренный край осоки.

"Нет же! Я вернусь… и отомщу за тебя!"

"Мстить? О, как благородно, Ледышка, супергерой… Мстить, полагая себя мечом-праведником… вот только прежде вычистить грязь за богами, а? Очень приятно – оплакать, отплатить… А ты мог бы спасти меня, приди в Лин-Куэй… но сейчас – слишком поздно. Слишком поздно, Ледышка… эгоист ты бесчувственный!"

"Нет, Смоук…" – глухо выговорил Саб-Зиро, отшатываясь от друга, ибо лицо того корчилось под червеподобными пружинами. Стальные спирали протыкали тонкую бледную кожу Посвященного Воздуха, горлом пошла кровь, стремительно чернея и затягиваясь масляной пленкой. Испуг и ненависть проросли в дождливо-осенние глаза Смоука. Ненависть – к нему, Саб-Зиро.

"Будь – ты – проклят! Ты потащил меня за собой!.. Ты виноват, что убили Рокси! Ты хуже, чем хладнокровный убийца, ты – высокомерный, равнодушный, самовлюбленный…"

Его голос разламывался в хрип. Словно заживо его заваривали в цинковый гроб. Он царапал стенки, ломая ногти до розового мяса, но неумолимое железо размалывало хрупкое тело.

"Прости – меня – Смоук!.." – заорал Саб-Зиро, теперь и его суставы хрустели под створками гроба, ибо он пытался остановить… задержать…

"Прости!"

Неумолимая сталь отодрала его от друга, и Саб-Зиро обнаружил себя стоящим у двери.

Он проснулся. Спустил ноги с кровати, сдавив виски.

Сон отчетлив, сон – правда. Днем ты в состоянии покрывать ее вереском и плющом сиюминутных заданий, но ночью… Ночью мертвые покидают их могилы, и выносят сернисто-справедливые приговоры.

– Прости меня, Смоук, – болезненно сказал он.

Он просидел до восхода псевдосолнца, бессмысленно пялясь в окно.

…То помещение, где их собрали, едва грязно-серый рассвет зацепился за горизонт, производило впечатление квинтэссенции Башни. Нереально определить размеры залы, она простиралась словно в нескольких измерениях… гораздо больше, чем трех. Темно поблескивал могильный плутоний зеленых свечей. Безликие фигуры в капюшонах несли стражу. Они походили на живых, но стоило подойти поближе, и различались выступающие ссохшиеся кости, пергаментная кожа мумий. Живые мертвецы и привидения, впрочем, составляли меньше половины стражи, но другая оказалась еще ужасней – демоны, суккубы и нежить всех сортов.

– Симпатичная компашка, – поежился Кейдж, когда они предстали перед Троном Императора.

Шао Канн восседал на каменном, явно неудобном троне-изваянии, украшенном человеческими черепами. Впрочем, он производил значительно менее жуткое впечатление, чем большинство его рабов, даже шипатая маска, источающая могильно-зеленый свет, лишь подчеркивала антропоморфность Императора.

"Человек", – с каким-то разочарованием подумал Саб-Зиро. – "Или выглядит подобным образом".

Еще он подумал, что Шао Канн прячет его лицо – совсем подобно тайному охотнику Лин-Куэй. Нелогично для Правителя Внешних Миров, ибо маски носят те, кто тщится скрыть себя.

По правую руку от Шао Канна примостилась женщина. Ее справедливо можно было назвать красивой, если бы не пугающая белесая ткань в глазницах с закатившимися за верхнее веко зрачками. Она вздернула беловолосую голову, оскалилась черными, покрытыми помадой-разложившейся кровью губами. Вурдалак.

Слева почтительно согнулся Шэнг-Цунг.

– ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СМЕРТНЫЕ! – прогрохотал Император, когда Защитники поклонились Хозяину Турнира. – ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА СМЕРТЕЛЬНУЮ БИТВУ, ГДЕ СТАВКА – ВАША ЖИЗНЬ И СУДЬБА ВАШЕЙ ПЛАНЕТЫ! ЗАБУДЬТЕ ЖАЛОСТЬ И СОСТРАДАНИЕ, ЗАБУДЬТЕ ВСЕ КРОМЕ НЕНАВИСТИ И ЖАЖДЫ КРОВИ! И ПУСТЬ ПОБЕДИТ СИЛЬНЕЙШИЙ!

Зелень маски на секунду вспыхнула красным. Шэнг-Цунг потер суставы пальцев, точно предвкушая ценный приз.

– ДА НАЧНЕТСЯ СМЕРТЕЛЬНЫЙ БОЙ!

– О могучий Император, позволь мне определить оппонентов нашим… гостям, – медово пропел колдун. И, получив незаметный посторонним утвердительный знак, продолжил:

– Бой первый. Красота против уродства, гордыня против животной агрессии… Джонни Кейдж против Бараки!

Из толпы выступил двухметровый мутант, снабженный гигантскими лезвиями, вросшими в верхние конечности и четырьмя десятками клыков-стилетов. С клыков тягуче капала слюна. От вида мерзостно лыбящегося Бараки Кейджу захотелось врезать гаду немедленно… возможно, чтобы искусно замаскировать потаенный, точно нерастворившийся сахар на дне чашки кофе, страх… но поединок еще не стартовал.

– Бой второй. Слуга своей страны против ее врага… и моего раба! Майор Джэксон "Джакс" Бриггз против… Кэйно!

– Что? – челюсть Джакса изумленно свесилась. – Ублюдок жив?! Он же вроде сыграл в ящик…

Кэйно, чьи запястья перехватывали чугунные браслеты-наручники, символ вечного рабства у Шэнг-Цунга, медленно отделился от затененной стены.

– Эй, Джакс, ты ведь ищешь Соню, не так ли? – багрово блеснул имплантант.

– Я… Какое твое собачье дело?!

– Такое! Я согласился работать на колдуна – и, как видишь, почти свободен, зато она до сих пор прикована к Трону Императора в Тайном Дворце… и знаешь, там почище, чем в ваших обезьянниках… почище, чем на электрическом стуле! Ха-ха, бедняжка Соня, наверняка окончательно шизанулась…

– Ты… – Джакс оттолкнул союзников, рванулся к Кэйно. Четыре пары рук с трудом удержали его: "Потом, Джакс. На Турнире… покажешь ему на Турнире, не теперь!" Лю Кэнг прошептал: "Соня – пленница физически, Кэйно же продал душу… кто из них в проигрыше?"

– Бой третий, – Шэнг-Цунг жестом приказал всем замолкнуть. – Два охранника, две главы своего рода специальных отделов, оба так мило лишившиеся их родины… Реин против Кертиса Страйкера!..

Страйкера уважительно поприветствовал некто, выглядящий как ниндзя в фиолетовой форме. "Посвященный Воды? Но он не Лин-Куэй…", – удивился Саб-Зиро. Еще он отметил нескрываемую неприязнь некроманта по отношению к данному персонажу. Реин определенно не числился в любимчиках похитителя душ.

– У нас остались двое, – Шэнг-Цунг растягивал слова, но белесое мерцание ненавидяще вонзалось в Лю Кэнга. И почему-то в Саб-Зиро. – Двое… когда-то враги – теперь союзники. Полагаю, будет справедливо назначить против столь разных личностей, против Огня и Льда – близнецов-противоположностей… Но, на сей раз без маленьких невинных хитростей… Итак!.. Соперницей Саб-Зиро – младшего объявляю Китану, принцессу Эдении, дочь королевы Синдел, – он отвесил поклон женщине-зомби.

(королева? Очень интересно…)

Перед Саб-Зиро выросла светлокожая девушка с волосами цвета воронова крыла, и глазами-углями. Она носила синий костюм и маску, в руках стискивала два стальных веера. Ее тонкая фигура могла ввести в самоуверенное заблуждение менее опытного воина, но Саб-Зиро осознал: это, возможно, сильнейший из его противников. Куда страшнее любого Лин-Куэй.

Лю Кэнг тихо охнул. Закрыл лицо ладонями, избегая визуального контакта с Китаной. Словно с трудом сжимал зубами вскрик.

– Лю Кэнг, Чемпион прошлого Турнира, – с отвращением выговорил Шэнг-Цунг. – Узри же твой рок: Милина, сестра-клон Китаны!..

Двойник принцессы, облаченный в лиловое, торжествующе взмахнул кинжалами-саи у носа Лю. Милина лучилась искаженной демонической энергией. Лю Кэнг отвернулся, ссутулившись. Но приказал себе прятать эмоции.

Первый бой начался час спустя.

Место для дуэли Кейджа и Бараки выбрали подходящее: арену, сопоставимую габаритами с римским Колизеем. Свободных мест не осталось еще с ночи, зрители, нетерпеливо вопя, требовали зрелищ.

Саб-Зиро отыскал удобное, относительно немноголюдное местечко. Он нагляделся достаточно единоборств, в еще охапке – принимал участие, но сегодня от них зависел жребий Земли…

А еще он размышлял о Скорпионе. Он мог сколько угодно убеждать себя, что а) идет на Бой в первую очередь как Избранный Земли, и хладнокровие его несопоставимо с пожаром вендетты б) абсолютно не страшится кошмарного призрака, но он не привык лгать себе. Честность – странноватое качество для убийцы и вора, но льдинку невозможно завязать узелком…

(даже Мастер понял это, нет? Он ведь не ловит меня больше)

Он вздрогнул, припомнив давешний сон.

Вопрос с Лин-Куэй пока отложим, решил он. С ними у него особые счеты, но не сейчас. Не сейчас.

А Скорпион… его не заявил Шэнг-Цунг в списке участников Битвы. Или Саб-Зиро ожидает сюрприз?

Саб-Зиро сдавил край трибуны, и камень захрустел под его ладонью.

Зрители уже разделились на два враждующих лагеря, ставки на Кейджа и Бараку приблизительно уравнивались. Нестареющие эденийцы обожали садистские шоу. Еще одно сходство с древними римлянами. В честь праздника они сменили серые будничные плащи с капюшонами на вызывающе-яркую одежду. Женщины носили обтягивающие костюмы, сшитые по покрою купальников. Мужчины тоже не стеснялись демонстрировать их тела.

Ханжество христианской морали определенно не добралось до Эдении. Упиваться сексом и чужой смертью здесь не приравнивалось к смертным грехам, сатаны не опасались. Наверное, потому что и так жили под его десницей.

На арену, протягивая руки фанатичной толпе, вышел Джонни Кейдж. Если внутри Суперзвезды и теплился страх перед "Фрэдди Крюгером" Баракой, то теперь он угас. Сменился наркотическим кайфом чужого обожания. Кейдж – центр внимания, герой и властитель дум – пускай и пульсирующей протоплазмы человечьей плоти.

Барака был встречен не меньшим восторгом. Он защелкал лезвиями, и кто-то на трибунах завизжал. Барака обнажил бесчисленные семидюймовые клыки, аналогично Кейджу наслаждаясь вниманием.

– НАЧАЛИ! – взревел Шао Канн.

Искры посыпались с рук-кинжалов Бараки. Он кружил с нарочитой неторопливостью, обманывающей и запугивающей врага. Сделал резкий выпад. Смертоносное оружие едва не сомкнулось на глотке Кейджа, но тот сел на шпагат, нанося Бараке свой коронный – насмешливый, опасный для него самого и – неплохо срабатывающий удар. Барака взвыл, согнувшись пополам. Зрители заржали.

Барака очухался быстро, теперь уже не играл с Джонни. Джонни – не крыса в мышеловке, а достойный оппонент, и Барака понял это. Сам же Кейдж описал уклончивый прыжок вокруг мутанта, врезал ему в основание черепа. Вместо того, чтобы отрубиться, Барака воткнул одно из лезвий в предплечье Джонни.

– О-ой! – завопил кинозвезда. Кровь хлынула влажно-алым ручьем, на желтом песке она тут же оказалась втоптанной. Кулак здоровой руки впечатался в челюсть мутанта, но это – ошибка. Барака закусил ножами-зубами руку Джонни, отгрызая его запястье, попутно втыкая еще одно лезвие в ребра "мистера Суперзвезды".

Барака издал кровожадный клич.

Кейдж, чье сознание тихо гасло от болевого шока, подтянулся, отталкивая мутанта от себя. Удар вышел весьма мощным, Барака отлетел в противоположный конец арены. Шейные позвонки мутанта отчетливо хрустнули.

Кровоточащий Кейдж, отстраняя от себя полуоткусанную кисть, побежал к Бараке, подозревая, что лидера расы Внешнего Мира так легко не угробишь. Барака, рыча разозленным зверем, поднялся с земли. Вывихнутая его голова повисла под неестественным углом, но мутант был патологически живуч. Зрители бесновались. Кто-то пытался выпрыгнуть, вылакать кровь Кейджа или выдрать кусок кости Бараки. Только барьерные чары Канна сдерживали невменяемых эденийцев.

– Да сдохни ты уже! – полуобморочно прокричал Джонни, пиная врага ногами. Барака вцепился в лодыжку Джонни, но на сей раз ему не удалось удержать хватку. Кейдж закрутился на одном месте, словно дворняга, к хвосту которой привязали консервную банку. "Банка" цеплялась упорно, подбираясь кинжалами к животу соперника, но Кейдж раз пятнадцать подряд размазал Бараку о края арены. Наконец, Барака замер, утробно ворча. Кейдж наступил на горло и лицо мутанта, подпрыгнул на нем. Скользко проломилась трахея и носовая перегородка. – Сдохни!!

Барака больше не дергался.

– ДОБЕЙ ЕГО! – повелел Шао Канн.

Вместо ответа, Кейдж повалился на арену, безучастно уже взирая на обнаженное, тысячеваттное безумие фанатов.

В центр "Колизея" спрыгнул Шэнг-Цунг. Он еще раз пнул неподвижного Бараку.

– Твоя душа моя! – выкрикнул колдун. Залп энергии цвета песка ударил в некроманта, и труп Бараки рассыпался рыжей галькой.

– ДЖОННИ КЕЙДЖ ПОБЕДИЛ! – объявил Шао Канн, заглушая рев толпы. Победителю помогали подняться слуги Императора, уводя его прочь.

Саб-Зиро моргнул. Впервые за добрых десять минут сражения. Он наблюдал молча, но искренне переживал за союзника.

Признаться, он не верил, что американский киноактер сумеет одолеть монстра Внешнего Мира.

Он ошибся. Приятно.

Подобие улыбки промелькнуло на уголке губ воина Холода.

На сегодня они одержали верх.

– Видите? Как новенький, – Кейдж неспешно размотал бинт, стягивающий запястье. Вместо жутковатого зрелища полуоторванной руки чуть розовел шрам, стремительно бледнеющий. Защитники переглянулись: исцеление противоестественно, ведь прошло не более часа. – Я думал, мне швов наложат больше, чем на той съемке, когда я сверзился с лошади прямо на груду ржавчины! Ан нет…

– Магия, – умно произнес Лю Кэнг, будто все объясняя. – Так записано в Правилах…

– Скажи лучше: мясо требуется свежим, а не подтухшим, – цинично фыркнул Страйкер. – Кому весело смотреть на дерущихся калек? Вот и латают…

Лю Кэнг вспыхнул. Для него Смертельная Битва еще хранила наследие благородного Турнира Шаолиня… но остальные считали действо лишь кровавым безумием на потеху тирану. После боя Кейджа с Баракой данное мнение учетверилось.

– Правила составили Древние Боги, а не Канн!

– Правила существуют, чтобы их нарушать, – подытожил Джонни. С героем-победителем не спорили. Тем более, он сменил тему: – Ребята, по-моему, в контракте не оговорено сидеть в этой чертовой Башне под домашним арестом, а? Пойдем, побродим по городу. Пускай тут не курорт, но неужели ничего забавного нет?

– Мало позабавился с Баракой? – кольнул Лю Кэнг, но все приняли предложение не без удовольствия. Эдения не внушала приязни, но от Башни каменистая муторь подкатывала к горлу и мурашки ползли по лопаткам.

Из двух зол выбирают меньшее.

Нарисованное солнце висело высоко, заявляя, что закат нескоро. Едва Защитники покинули Башню, привкус прогорклости и плесени, налетом оседающий на губах, испарился.

Эдения, разоренная и оскверненная, все-таки жила. В отличие от Башни Шао Канна.

– Нам держаться вместе? – Джакс с недоверием покосился на фигуры горгулий, притаившихся у каждого дома.

– Необязательно, – растягивая рот в символику торжества, ответил Лю. – Мы – Избранные, и никто из шпионов и прихвостней Шэнг-Цунга или Канна не вправе тронуть нас…

– Снова Правила?

– Да, Джонни Кейдж. Правила.

– В прошлый раз они не очень-то соблюдали их.

– Шэнг-Цунг нарушил Правила, когда понял, что проигрывает. Я уверен, что он и Канн не будут честны и теперь, но пока слишком рано… пока они уверены в себе.

Для кого-то звучало убедительно. Для кого-то – нет. Джакс и Страйкер послали эденийские достопримечательности подальше, оставшись обсуждать бейсбол, оружие и политику, аккуратно вычеркивая болезненные темы потерь.

Саб-Зиро охотно покинул каменный мешок.

За Саб-Зиро почему-то увязались Лю Кэнг и Джонни, последний громко жаловался, что не захватил видеокамеру. Днем на Эдению стоило посмотреть – суховатый готический стиль, имитация древних замков Германии, контрастировал с "барокко" – исполинскими колоннами и арками, фресками и чудовищными статуями. Словно все эпохи сюрреалистично сплелись в этом странном королевстве, и даже кислотные канавы и пар, испускаемый подземными темницами, идеально вписывались в город-параноидальный бред, город-шизофрению.

Саб-Зиро вскоре удалось ускользнуть от спутников. Кейджевсекие комментарии-сравнения с Фриско, причем не в пользу Эдении и сарказм Лю Кэнга затихли в отдалении. Наверное, не слишком прилично так вот бросать товарищей… но он не достопримечательностями любуется, он запоминает ходы. На всякий случай. Еще один закон ниндзя: прежде, чем войти, продумай, как выйдешь. Именно такими исследованиями он и занялся.

Центральные кварталы вильнули в потаенный участок. Он перемахнул через забор в виде обнимающихся крылатых созданий с лисьими мордами и телами дельфинов.

Саб-Зиро спустился по переулку, извивающемуся анакондой. Здания смыкались особо плотно, будто кулак великана собирался стиснуть непрошеного гостя медвежьей хваткой. Местные жители не обращали на него никакого внимания… или делали вид.

"Как мало детей", подумал он. Действительно, прохожие в основном были статными молодыми людьми, но подростков Саб-Зиро приметил лишь дважды, младенцев – ни разу.

Эденийцы бессмертны. Следует ли из этого, что они в большинстве бесплодны?

Ничего не дается даром. Старая истина.

А еще в причудливых гранитных лабиринтах не выглядывало ни единого растения – ни клумбы, ни дерева, ни наглой травинки-сорняка.

Он шел и шел, точно не зная, чего ищет. Переулок сузился до того, что ему приходилось двигаться боком.

Песок хрустнул под ногами. Не его.

Он дернулся. Кто-то наблюдал за ним, и теперь он отдавал отчет, что слежение продолжается не первый час, не первый день…

(как давно? Как давно "некто" следит за мной?)

Идол четырехрукого полудракона громоздко вырос перед ним. Тупик. Идол заслонял дальнейший путь. Саб-Зиро пригнулся, потому что шелест чьих-то движений сделался отчетливее. Он проклял свою глупость: он сам отрезал себе отступление, если на него объявили облаву – избегнуть драки не удастся. Но драться в этой кишке?..

Саб-Зиро подпрыгнул, взбираясь по отвесной стене. Высота эденийских зданий превышала лимиты сейсмобезопасности на порядки, но он все-таки надеялся подняться… Он прижался затылком и пальцами к остро выпирающим булыжникам, подтягиваясь по хмурой вертикали.

Ибо преследователь выступил вперед, заслонив собой свет. Зато иззолото-пламенное зарево исторгалось от него, будто за спиной его полыхали костры.

– Вот мы и встретились, брат моего врага, – гулким эхом оттолкнулся от стен голос, в котором бурлила кипящая сера.

– Лю Кэнг и Кейдж, вдоволь налюбовались красотами (сомнительными, с точки зрения Лю) Эдении, Джонни попытался флиртовать с местными дамами. Те недвусмысленно отшили его. Кейдж обиделся, долго твердил, мол, с победителем монстров так не поступают, что совершенно не помогло. В результате девушки в соблазнительных костюмах-купальниках демонстративно отвернулись от чужаков. «Обламывают и Суперзвезд», – прокомментировал Лю. Кейдж едва не набросился на него за зубоскальство. Потом их внимание отвлекли чуднЫе животные – помесь кошки и лошади с кожисто выпирающими наростами на спинах, на которых группка эденийцев совершала верховую прогулку. Джонни заявил, что не прочь завести эдакого скакуна. «Вообще-то они хищники, плотоядные, предпочитают человечину», – с абсолютно невинным видом сказал Лю. Кейдж потер подбородок, вздохнул. «Рисковать тоже нужно».

Солнце потихоньку ползло к закату. Мутное небо, похожее на грязную индустриальную реку, померкло, предупреждая о непроглядной ночи. И тут Лю сообразил, что их вообще-то было трое.

– Джонни, а где Саб-Зиро? – Лю описал оборот на триста шестьдесят градусов. Выявить исчезнувшего не помогло.

– Да чего ты за него переживаешь? – пожал плечами Джонни. Вот еще, волноваться об этом ледяном кубике… лучше о себе поволноваться. Оно полезнее.

– Послушай, ты с удовольствием воспользовался его услугами – там, на мосту, а? Почему б не ответить хоть как-то?

– Да нафиг мы ему сдались! У него ж на лбу написано: "Провалитесь вы все, я-хочу-быть-один"! Вот в колледже один такой у нас был, вечно сторонился компаний, вечно себе на уме!

Лю Кэнг не воспринимал излияний Кейджа. Настороженно улавливал тонюсенькие веревочки коннекта.

Он не относил себя к предсказателям, но порой умел…

Видеть.

Саб-Зиро попал в беду. Он знал это отчетливее собственного имени.

– За мной, – скомандовал он недовольно ворчащему Кейджу.

Радужная пленка отсечения налипла на него вместе с опаляющим жаром-аурой преследователя. Саб-Зиро зажмурился, очередным судорожным усилием подбрасывая себя на пару метров вверх.

Открытое пространство – вожделенно и недосягаемо.

Капкан.

(только не в этом тупике, только не здесь… здесь у него все преимущества, черт, он поймал меня, как крысу в мышеловку… Охотник… я был Охотником всегда, но теперь роли поменялись… я добыча…)

– Брат моего врага, – мертвенно повторил призрак. Саб-Зиро заставил себя глядеть в глаза палачу.

Скорпион выслеживал его чересчур долго. Мертвые умеют ждать. И всегда исправно собирают их дань.

В глазницах Скорпиона мерно вспыхивал нейтронный распад, и адский жар желтого ниндзя иссушил пот на коже Саб-Зиро. Снова огонь, думал тот, как много огня… враждующий Элемент столь силен…

Скорпион вытянул правую руку вперед, откуда с сверхзвуковым визгом рванулась змея-гарпун. Еще одна пародия на жизнь: существо, выкормленное костным прахом мертвеца, верно служило господину.

Извращение. Издевка над реальностью. Еще один кошмар.

(нет!)

Саб-Зиро перепрыгнул на противоположную стену. Змея описала кульбит. Еще раз. Скорпион определенно измывался над ним, алча страха – не физического, но потустороннего. Он играл с его жертвой.

Держась одними пятками за отвесную гладь, Саб-Зиро шибанул в гарпун Скорпиона ледяным шаром, но острие пробило последнюю надежду. Боль симметрично расцвела между двух лучевых костей, разбрызгав странно теплые капельки.

Скорпион притянул Саб-Зиро к себе. Саб-Зиро отворачивался, задыхаясь от невыносимого раскаленного излучения призрака.

– Брат моего врага, – без выражения произнес Скорпион. – Я убил его, я убью и тебя.

– Ты подлец! – прокричал Саб-Зиро в маску, тщетно пытающуюся скрыть отсутствие лица. – Вызови меня на бой! На честный бой!

– Ты недостоин честного боя, убийца, брат убийцы, – еще чуть ближе. Саб-Зиро ненавидел себя за то, что так идиотски попался, ненавидел Скорпиона за его замогильное упрямство… и Клан – ведь корни вендетты – Лин-Куэй.

(этот ходячий труп в форме-насмешке – прикончил твоего брата, а ты не в состоянии ответить ему!)

(да, вот только брат прежде вырезал его семью вместе с ним…)

Цепочка небытия – неразмыкаема.

Саб-Зиро стиснул зубы, готовясь достойно принять смерть. Он стягивал к венам Стихию. Решающий удар, точка-финал. Скорпион добьется своего, но и сам застынет тут – навеки, вторым отвратительным идолом… если не растает к утру.

(я все же отомщу за тебя, брат мой)

Скорпион медлил. Месть – завершенный цикл. Враг – в его руках. Он искал покорности, ужаса, мольбы – да, Лин-Куэй стойкие воины, но адская мощь растапливает любые снега… и Скорпион добивался унижения жертвы. Не этой обреченно-высокомерной ухмылки.

И уж не проблеска надежды, распустившейся в центре зрачка…

…Залп света – теперь Саб-Зиро четко осознал отличие Стихии Огня от Света – размазался по спине Скорпиона. Призрак гортанно взвыл от ярости, но свет размыкал какие-то клепки в скелете.

– Мы еще встретимся, брат моего врага! – прошипел он.

И исчез.

Саб-Зиро опустился на землю, спазматически втягивал вечернюю прохладу внутрь. Скорпион – ушел…

Ушел!

К нему подбежали Лю Кэнг и Джонни Кейдж. Они не допрашивали – против кого выступил экзорсистом Лю. Оба помнили желтого мертвеца еще с первой Смертельной Битвы, помнили и печальную участь Саб-Зиро старшего.

– Сгинул? – был вопрос Лю Кэнга.

– Да, – кивнул Саб-Зиро. – Благодаря тебе. Спасибо.

– Вот так повеселились, – буркнул Кейдж.

У входа в Башню Саб-Зиро опять померещилось: наблюдают. Он метнул в пустоту сгусток льда, но ночь не откликнулась.

Мы еще встретимся, про себя повторил он слова Скорпиона.

Помимо привкуса затхлости Башню Шао Канна отличала еще одна особенность: ее будто лишили атмосферы – ни прохлады, не духоты. Запаянная искусственность космического корабля. Поэтому камин, зажженный Джаксом (вернее, запалившийся по его желанию – ибо камень-прислужник прислушивался к мыслям гостей) – только виньетка, никчемная, экран иллюзиона.

Саб-Зиро отодвинулся от потрескивающего бестемпературного пламени, прежде чем сообразил, что делает это исключительно "по привычке".

– Тьфу, – Джакс швырнул неизвестно откуда взявшееся полено в жерло камина. Оно фальшиво затрещало. Словно запись на видеопленку – без кинестетического восприятия. – Паршивое место. Зря мы с вами не пошли.

– Не зря, – хмыкнул Кейдж. – Одним мертвяком меньше встретили.

– Что за мертвяк?

– Да так. Старый наш приятель, вернее, вон его, – невежливо ткнул пальцем в Саб-Зиро. – В следующий раз ни за какие коврижки не возьму в напарники парня, за которым гоняется урод с того света!

– Вендетта со Скорпионом – мое личное дело, – подал голос Саб-Зиро, недовольный тем, что Джонни треплется направо-налево.

(ну, они твои друзья?)

(неправда. Друг у меня был один… они – союзники…)

Но… Лю спас его от Скорпиона, да и вообще они здесь в одной подводной лодке.

– Кстати о напарниках, – перевел тему Лю, потому что поймал оценивающий… и благодарный взгляд воина Холода, и аналогично тому не желал обсуждать сегодняшние события. Потом, окей? – Завтра ты выступаешь против Кэйно, не так ли? Не убивай: он наверняка знает, куда Шэнг-Цунг заточил Соню…

– Не – командуй – мне – что – делать! – взорвался Джакс, ибо Лю ткнул в самый свежий шрам. – Я придушу ублюдка вместе с колдуном!..

Он сбился.

– Шэнг-Цунг пообещал мне, что освободит Соню, если я останусь жив, – бесцветно добавил Джакс, и новое дубовое полено раскололось надвое в его кулаке. – А Кэйно обязан сдохнуть. Как шавка, – заколотил гвоздь майор Особого Отдела.

– Доверяешь колдуну? – сухо рассмеялся Лю, и нехороший ртутный пар был в этом не-смехе.

– Не доверяю, – Джакс раскрошил еще одно полено. Светло-желтые щепки прилипли к его темной ладони, он стряхнул древесную шелуху в картонный костер. – Я не идиот. Но он приходил сегодня… Он обещал…

– Вернуть души жителям моего города, – сказал Страйкер, имитируя спокойствие, такое же фальшивое, как и декорация камина. – Джаксу – освободить Соню. Он всегда обещает самое… желанное?..

Страйкер надвинул кепку поплотнее, и Саб-Зиро невольно сравнил жест с натягиванием маски… мы все прячем лица. Ибо страшимся обозначить оголенные черепа.

– Всегда. И отнимает – самое дорогое, – глухо ответил Лю Кэнг. Прядь длинных волос упала на лоб. Очередной символ маски. – Похититель душ – это не только буквальное его определение, его сила в том, что он читает тебя… читает, как книжку с крупным шрифтом… Поединок с Шэнг-Цунгом – это поединок с самим собой.

– Тебе виднее, – мягко сказал Кейдж.

– И вы запомните! Кто знает, кому придется столкнуться с ним…

(и придется ли?)

– Какой смысл рассуждать о хозяине, пусть и младшем, если у нас много шансов не пережить этой недели? – вернул с небес на землю Саб-Зиро.

– А ты оптимист, – усмехнулся Лю. И осекся. Противником Саб-Зиро подлый некромант назначил Китану… Китану, которая словно вышвырнула их, ее и Лю, особые отношения ненужным рваньем.

Она эденийка, Лю, принцесса и падчерица Шао Канна. Он не ровня ей, и за десять тысяч лет бессмертия происходит чересчур многое, чтобы хранить в памяти мелкие интрижки с жалкими землянами. Правда, в детской сказке вечно юная эльфийка Арвен полюбила человека-Арагорна… но сказки – красивы и не связаны с реальностью. – > [Author: U]…ю

Он сдавил мраморный край скамьи, на которой сидел. Ногти побелели, очертив полукружья у кутикул. Волосы совершенно спрятали его, свесившись почти до переносицы.

Китана не пощадила бы и его, естественно нет пощады и экс-ниндзя.

– Саб-Зиро, – выпрямляя струнку дрожи, проговорил Лю Кэнг. – Твой оппонент… Китана… она опасна. Ей десять тысяч лет и она лучший воин Внешних Миров. Опасайся ее вееров: в них кинжалы наподобие Бараковских… а может, острее…

– Спасибо за информацию, – светски поблагодарил Саб-Зиро. Он догадывался о

(не-совсем-противоборствующих)

отношениях Лю и Китаны. Но допытываться – не его привычка.

– А что ты думаешь о Милине, Лю?

Лю пнул неповинную скамейку, та предупреждающе хрустнула.

– Подделка, – коротко бросил Чемпион.

– Хм, ваша-то очередь еще не скоро… – вставил Страйкер, разбирающий и смазывающий маслом свой ненаглядный винчестер. Саб-Зиро посчитал количество оружия на охраннике: винчестер, набор гранат, в сапог воткнут штык. Излишне много: подлинные Охотники не вооружаются ничем, кроме особого шнура-удавки и ножа… ну и, разумеется, их Стихии. – А вот наша… Джакс, какие планы насчет этого Кэйно? Я и то про него слыхал, головорез редкостный…