Текст книги "Авторская энциклопедия фильмов. Том II"

Автор книги: Жак Лурселль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 79 (всего у книги 151 страниц)

Seven Faces of Dr. Lao
Семь лиц доктора Лао

1964 – США (100 мин)

· Произв. MGM (Джордж Пал)

· Реж. ДЖОРДЖ ПАЛ

· Сцен. Чарлз Бомонт по роману Чарлза Дж. Финни «Цирк доктора Лао» (The Circus of Dr. Lao)

· Опер. Роберт Броннер (Metrocolor)

· Муз. Ли Харлайн

· В ролях Тони Рэндалл (доктор Лао / медуза / Аполлоний Тианский / Пан / ужасный снежный человек / гигантская змея), Барбара Иден (Анджела Бенедикт), Артур О'Коннелл (Клинт Старк), Джон Эриксон (Эд Каннингэм), Ноэ Бири-мл. (Тим Митчелл), Ли Патрик (миссис Говард Кассан), Минерва Юркэл (Кейт Линдквист).

Доктор Лао, 7322-летний китайский волшебник, привозит свой цирк на гастроли в городок Абалони, штат Арканзас. В городке волшебник сделает все, чтобы помочь зарождающейся любви между честным журналистом и учительницей, молодой вдовой и одинокой матерью, перед которой он предстает в облике бога Пана. Он также помогает журналисту в борьбе с безжалостным бизнесменом Клинтом Старком, который собрался купить весь город, узнав, что через него пройдет железная дорога. Под разными обликами доктор Лао стремится показать жителям городка их недостатки и ограниченность мышления. Напр., в облике слепого пророка Аполлония Тианского он предсказывает самой болтливой сплетнице городка мрачное и безгранично тоскливое будущее: «После вашей смерти ничего не останется, как будто вас никогда не было на свете». Обратившись в змею, внешне напоминающую Клинта, он демонстрирует последнему его внешнее и внутреннее уродство. В облике Медузы Горгоны он превращает в камень недоверчивую старуху, и муж уносит ее домой как статую. Но Волшебник Мерлин (еще одна инкарнация доктора Лао) снова превращает ее в живую женщину, на этот раз на удивление дружелюбную. Он отстраивает заново редакцию газеты, разгромленную людьми Клинта. Позднее маленькое создание из пиалы, на глазах вырастающее до гигантских размеров и похожее на Лох-Несское чудовище, задает им хорошую трепку. Чудовище чуть было не проглатывает самого Лао, но сын учительницы спасает волшебника. Жители городка, которым Лао показал пророческое видение города Волдеркан, погибшего из-за алчности своих обитателей, отказываются продавать свою землю Клинту. После отъезда цирка Абалони становится более приятным, свободным и сознательным городом, чем до его приезда.

♦ Сказка, жанр довольно редкий в кинематографе, но все же неразрывно связанный с его истоками (Мельес), нигде не находила лучшего воплощения, чем в этой экранизации книги Чарлза Дж. Финни (1935), отличающейся поразительной и разнообразной фантазией, на удивление удачными трюками и гримом. Содержание балансирует между назидательной детской сказкой и едкой и даже жестокой социальной сатирой для взрослых. К тому же все это происходит в декорациях вестерна: не удивительно, что публика с непривычки была разочарована, и фильм провалился в прокате. И все же хотя бы на уровне зрелищности он достоин высоких похвал. Напр., эпизод с Лох-Несским чудовищем потребовал создания 20 кукол разных пропорций и 3 месяцев съемок, ради 9 мин экранного времени (см. Gail Morgan Hichman, The Films of George Pal, New York, Barnes, 1977). Эта крайне содержательная картина, опередившая свое время, еще ждет своего зрителя.

Seventh Heaven
Седьмое небо

1927 – США (12 мастей)

· Произв. Fox (Уильям Фокс)

· Реж. ФРЭНК БОРЗЭЙГИ

· Сцен. Бенджамин Глейзер по одноименной пьесе Остина Стронга (титры: Кэтрин Хилликер и Г.Г. Колдуэлл)

· Опер. Эрнест Палмер

· Дек. Гарри Оливер

· В ролях Дженет Гейнор (Диана), Чарлз Фаррелл (Шико Роба), Бен Бард (полковник Бриссак), Дэйвид Батлер (Гобен), Мари Москини (мадам Гобен), Альбер Гран (Папаша Буль), Глэдис Брокуэлл (Нана), Эмиль Шотар (отец Шевийон).

Париж. Шико Роба, работник канализационной службы, знакомится с девушкой по имени Диана, которую побила сестра-алкоголичка Нана. Сестер бросили их единственные родственники, дядя и тетя: вернувшись из южных морей, они были поражены «аморальностью» своих племянниц. Нана все никак не успокоится и гонится за Дианой, намереваясь ее задушить, но Шико берет девушку под свою защиту и обращает Нану в бегство. Нана попадает под арест и выдает сестру полиции. Чтобы сохранить Диане свободу, Шико говорит полицейским, что она – его жена. Полицейский записывает их адрес, и теперь Диане приходится на какое-то время поселиться в мансарде у Шико. «Я работаю в канализации, – говорит он ей, – но живу рядом со звездами». – «Это рай!» – восклицает она. 2 части квартиры разъединены деревянным мостком. Наутро Диана готовит кофе Шико. Но он не хочет, чтобы она обосновалась тут надолго: он знает, что женщины находят путь к сердцу мужчины через желудок. Однако когда полицейский приходит проверить, действительно ли они живут вместе, Шико предлагает Диане остаться. Диана благодарит Бога за то, что он устроил ей встречу с Шико. Некоторое время спустя он делает ей предложение. «Но вы ни разу не говорили, что любите меня», – упрекает она его. «Я не могу, это слишком глупо», – отвечает Шико. В конце концов он шепчет: «Шико. Диана. Рай».

Август 1914 г. Шико и его друг Гобен мобилизованы. Диана надевает белое платье, подаренное Шико. «Диана, я люблю вас», – говорит он ей. «Я не привыкла быть счастливой, – замечает она. – Странно: это так больно…» Обращаясь напрямую к Богу, в существовании которого он часто сомневается, Шико произносит ритуальную формулу бракосочетания и просит Бога сделать так, чтобы этот брак считался настоящим. Часы бьют 11. Прежде чем уйти, Шико уславливается с Дианой, что каждый день, в это самое время, они будут думать друг о друге, будут рядом друг с другом. Диана остается в одиночестве, и ее вновь находит грозная сестра. Только на этот раз Диана сама ее бьет и выставляет прочь. Шико прибывает в свою часть. Все транспортные средства реквизированы солдатами. Друг Шико, таксист по прозвищу Папаша Буль, участвует в долгом и опасном путешествии вереницы такси из департамента Марн. Но, к несчастью, по прибытии он обнаруживает, что его машина, прозванная им «Элоизой», погибла.

Диана работает на заводе боеприпасов. Каждый день в 11 утра Шико разговаривает с женой, а та думает о нем. Идут годы. Свирепствует окопная война. Шико ранен. Товарищ выносит его с поля боя на своих плечах. Шико спрашивает его, который час: 11, время священного свидания. Шико слепнет. В Париже Диана находит его имя в списке погибших, но не хочет верить в его смерть. Гобен возвращается без руки. Он тоже утверждает, будто Шико погиб. И когда отец Шевийон передает Диане предсмертное послание Шико и его медаль, ей приходится в это поверить. Она говорит себе, что безрассудно было думать, будто он каждое утро был с ней. В день перемирия ее гнев вырывается на свободу. Но тут происходит чудо: Шико пробирается сквозь толпу и поднимается на мансарду. Ровно в 11 часов он предстает перед Дианой.

♦ Самый знаменитый и наиболее типичный немой фильм Борзэйги. Здесь собраны и безупречно связаны между собой все элементы его стиля и внутреннего мира. Декорации и окружающая обстановка выстроены на резких контрастах (канализация и мансарда, интимность семейного очага и ужас окопов) и выходят за рамки своей первоначальной красочности; точно так же лиризм авторского взгляда Борзэйги выходит за рамки условностей популярной мелодрамы и располагает персонажей в почти мифической вечности их взаимной любви, которая оказывается сильнее всех преград и превратностей. Глубочайшая наивность этих простых людей относится не только к их чувствам, но и к их вере. То, что Диана относится к Богу с пылкой благодарностью, а Шико – с придирчивым скептицизмом, не имеет значения, поскольку вера и той и другого абсолютна и нерушима. Впрочем, персонажи Борзэйги всегда существуют в абсолюте; они похожи на детей и ничего не знают о принятых в обществе барьерах, условностях и лицемерии. Для Борзэйги они в прямом смысле слова дети божьи, и бесконечное уважение, которое он испытывает к ним, вскоре с необычайной силой передается и зрителю. Борзэйги сумел заинтересовать все категории публики, от сюрреалистов до простых любителей мелодрамы, и хронологически стал одним из 1-х кинорежиссеров, добившихся в своем творчестве универсальности – несомненно, с большим вдохновением и меньшим расчетом, нежели Гриффит. Чистейшая эмоция с легкой печатью мистицизма, которую источают его фильмы, лишена возраста и напоминает, к примеру, гораздо более модернистские картины. «То, чем мы восхищаемся сегодня у Николаса Рея, – пишет Анри Ажель (Henri Agel, Les grands cinéastes que je propose, Éditions du Cerf, 1967), – уже чувствуется у Борзэйги – эта нежная и надорванная трепещущая чувственность, этот дар украшать странной чистотой даже самые грязные судьбы. Борзэйги стал одним из 1-х великих художников экранной любви. В истории кино уникально то согласие, в котором он сумел слить теплую, светлую радость счастливой влюбленной пары и глухую тревогу, предупреждающую о непостоянстве этого счастья в жестоком мире».

N.B. Чарлз Фаррелл хотел, чтобы роль Шико сыграл его друг Ричард Арлен. Однако, знакомя его с режиссером, Фаррелл привлек внимание Борзэйги к себе, и тот в итоге доверил роль именно ему. После этого фильма Чарлз Фаррелл и Дженет Гейнор стали главным романтическим дуэтом в американском кинематографе. С 1927-го по 1933 г. они снялись вместе в 12 фильмах Борзэйги (см. также Уличный ангел, Street Angel*), Уолша, Генри Кинга, Уильяма Хауарда, Дэйвида Батлера и т. д. Помимо того, Чарлзу Фарреллу повезло сняться у Хоукса (Фазиль, Fazil*) и Мурнау (Городская девушка, City Girl, 1930). Ремейк Седьмого неба снят Генри Кингом с участием Джеймса Стюарта и Симоны Симон (1937). Несмотря на свой огромный талант, Кинг оказался менее вдохновенным и более сухим, чем Борзэйги. Восхитительная сцена с такси из Марна не попала в эту версию (в которой Симона Симон работает не на оружейном заводе, а в госпитале медсестрой).

The Seventh Veil
Седьмой покров

1945 – Великобритания (94 мин)

· Произв. Theatercraft, Sydney Box, Ortus

· Реж. KOMПТОН БЕННЕТТ

· Сцен. Мюриэл и Сидни Бокс

· Опер. Реджиналд Уайер

· Муз. Бенджамин Фрэнкел

· В ролях Джеймс Мейсон (Николас), Энн Тодд (Франческа Каннингэм), Херберт Лом (доктор Ларсен), Алберт Ливен (Максуэлл Лейден), Хью Макдермотт (Питер Гей), Ивонн Оуэн (Сьюзен Брук), Дэйвид Хорн (доктор Кендалл), Мэннинг Уайли (доктор Ирвинг), Арнолд Голдсборо, Мьюир Мэтисон (дирижеры).

Франческа Каннингэм, молодая пианистка, ночью сбегает из больницы, где проходит лечение, и пытается утопиться. Ее замечает полицейский. Снова попав в клинику, она ни с кем не хочет говорить и замыкается в кататоническом молчании. Психоаналитик Ларсен хочет испытать на ней технику наркоза. Он объясняет главврачу, что это единственный способ приподнять все 7 покровов, под которыми, словно Саломея, ищет защиты человеческий мозг. Согласно Ларсену, каждый человек может добровольно приподнять 6 покровов, но 7-й приподнимется только после лечения гипнозом и наркозом и курса психоанализа. Ларсену удается разговорить Франческу. Она вспоминает годы учебы в колледже. Однажды в наказание за легкий проступок ее ударили по рукам линейкой. Она думала, что никогда больше не сможет как следует играть на рояле – инструменте, к которому уже тогда испытывала страстное влечение. В 17 лет после смерти отца она остается одна и попадает под опеку дальнего родственника Николаса. Это одинокий женоненавистник и молчун со своими причудами. Когда-то мать бросила его и убежала с танцором. Он хромает, ходит с тростью и производит большое впечатление на Франческу. Раскрыв в ней способности к игре на рояле, он сначала заставляет ее играть по 5–6 часов в день, а затем записывает ее в консерваторию.

Несмотря на очень одинокую жизнь, лишенную удовольствий, Франческа счастлива, потому что может посвятить себя искусству. За ней ухаживает молодой студент из Америки Питер Гей, по ночам играющий на саксофоне в кабаре, чтобы платить за учебу. Он пытается рассмешить Франческу: по его мнению, она слишком серьезна. Узнав об их предстоящей помолвке, Николас дает пощечину своей подопечной и, пользуясь законными полномочиями опекуна, увозит ее сначала в Париж, затем – в Вену, Рим, Милан, где не сводит с нее глаз и заставляет работать без устали. Он приучает Франческу к почти маниакальной заботе о руках, ее единственном сокровище. Франческа успешно выступает с 1-м концертом, но в конце представления падает в обморок от переутомления и шока при виде подруги по колледжу (той самой, что была замешана в эпизоде с телесным наказанием). После 2-го триумфального концерта в Лондоне Франческа вновь находит Питера, но об этом она не хочет ничего говорить врачу. Позднее становится известно, что Питер к этому времени уже был женат.

Исповедь под гипнозом продолжается. Николас заказал портрет Франчески знаменитому художнику Максуэллу Лейдену, и Франческа влюбилась в него. Узнав, что Франческа опять собралась замуж, Николас испытывает приступ нервного гнева и остервенело бьет ее по рукам. Лейден увозит Франческу на машине. Несчастный случай. Франческа повредила руки: раны не опасны, но она упорно убеждает себя, что не сможет больше играть. Тут она и пытается покончить с собой. Снова применив гипноз, Ларсен заставляет ее играть, положив ее руки на клавиши рояля. По его мнению, каждый удар по рукам фиксировался в подсознании молодой женщины, и теперь память о них полностью парализует ее. Максуэлл запрещает доктору продолжать лечение, и тот находит Николаса, который соглашается встать на его сторону. Доктор приводит к Франческе Николаса, Питера и Максуэлла. В этот день она безо всякого гипноза играет на рояле в соседней комнате. Доктор говорит 3 мужчинам, что они должны быть готовы к тому, что увидят новую Франческу, цветущую, раскрепощенную, какой она не была раньше. Теперь ей предстоит выбрать из них того, кто нужен ей больше прочих. Николас готовится уйти, но Франческа направляется именно к нему. (N.В. Этот финал якобы добавлен по результатам опроса публики на предварительном просмотре.)

♦ Значительный английский фильм. Дебютная работа Комптона Беннетта, который, как и Теренс Янг в случае с Коридором зеркал, Corridor of Mirrors*, так и не смог в дальнейшем превзойти ее. Эта независимая картина со скромным бюджетом, но изобилующая талантами, 1-й затронула в английском кинематографе модный в то время в Голливуде жанр психоаналитического фильма. Использование психоанализа помогает обогатить лирическое, романтическое и местами жесткое описание внутренних противоречий, переживаемых персонажами – беспокойными людьми в поисках внутреннего равновесия. Фильм вводит этот новый элемент в полузлодейскую вариацию на тему Пигмалиона. И Пигмалион, и Галатея больны (каждый по-своему); их связывают сложные отношения, которые разрешатся – частично ― в финале.

Фильм пользовался большим успехом и подтолкнул карьеры всех его создателей. Комптон Беннетт очень скоро был приглашен в Голливуд. Продюсер и сценарист Сидни Бокс и его сестра Мюриэл заняли важное место в кинематографе своей страны. Джеймсу Мейсону эта мрачная и завораживающая роль подошла идеально; она стала началом его мировой славы. Режиссура достаточно искусна: не освещая теневые области сценария, она следует к цели прямо, энергично и изобретательно, при этом оставляя зрителю определенные просторы для фантазии, свободу додумывать по-своему судьбы двух главных героев, столь загадочно схожие между собой.

The Seventh Victim
Седьмая жертва

1943 – США (71 мин)

· Произв. RKO (Вэл Льютон)

· Реж. МАРК РОБСОН

· Сцен. Чарлз О'Нил, Деуитт Бодин

· Опер. Николас Мусурака

· Муз. Рой Уэбб

· В ролях Ким Хантер (Мэри Гибсон), Том Конуэй (доктор Луис Джадд), Джин Брукс (Жаклин Гибсон), Хью Бомонт (Грегори Уорд), Эрфорд Гейдж (Джейсон Хоуг), Изабел Джуэлл (Фрэнсес Фэллон), Чеф Милани (мистер Ромари), Маргарита Силва (миссис Ромари), Ивлин Брент (Натали Кортес), Мэри Ньютон (миссис Реди), Элизабет Расселл (Мими), Лу Лубин (Ирвинг Огаст), Федор Шаляпин-мл. (Лео).

Узнав от директора колледжа, что ее сестра Жаклин пропала и уже месяц не платит за жилье, Мэри Гибсон отправляется в Нью-Йорк на поиски сестры. Она приходит на косметическую фабрику «Мудрость», которой владела и управляла ее сестра, и там узнает, что миссис Реди, бывшая партнерша Жаклин, выкупила предприятие целиком. Миссис Реди утверждает, что не знает, где теперь Жаклин. Домовладельцы показывают Мэри комнату, которую время от времени занимала ее сестра: она пуста, и только стул стоит под петлей, свисающей с потолка. Мэри приходит в полицейский комиссариат, в отдел, занимающийся розыском пропавших людей, и знакомится с частным детективом по имени Ирвинг Огаст, который предлагает ей помощь в деле. Но у Мэри нет денег. В морге кто-то называет имя адвоката Грегори Уорда, и она приходит к нему. Он любит ее сестру и говорит, что Жаклин живет в собственном мире и находит некоторое успокоение лишь в комнате с петлей, где уже побывала Мэри. Огаст теперь твердо намерен найти Жаклин даже бесплатно. Он убежден, что миссис Реди солгала и Жаклин держат взаперти где-то на фабрике. Мэри и Огаст приходят туда среди ночи. По настоянию Мэри частный детектив преодолевает страх и открывает дверь комнаты, где, по его мнению, держат Жаклин. Вскоре он выходит из комнаты, смертельно раненный. Мэри в панике убегает и спускается в метро. Она видит, как в вагон входят двое мужчин. Они поддерживают 3-го: в нем Мэри узнает Огаста и понимает, что он мертв. Она находит кондуктора, но, когда они вместе заходят в вагон, там уже никого нет.

Мэри рассказывает о своих приключениях Грегори; она недовольна, что он отнесся к ней как к ребенку Однако Грегори подыскал для нее работу. В кабинет Грегори приходит психоаналитик доктор Джадд и от имени Жаклин требует денег. Он отказывается раскрыть ее местонахождение и говорит только, что ей угрожает серьезная опасность сойти с ума. Грегори дает ему денег. Джадд приходит на работу к Мэри и говорит, что может отвести ее к сестре. Они приходят в пустую квартиру. Джадд внезапно уходит, и перед Мэри появляется Жаклин: она загадочно прикладывает палец к губам, как будто делает знак молчать, и тут же исчезает. Мэри безуспешна пытается ее догнать. Она возвращается в квартиру, куда ворвались 2 детектива: они ищут Жаклин по распоряжению ее мужа Грегори Уорда. В ресторане «Данте» Грегори просит прощения у Мэри за то, что утаил от нее часть правды. За их столик подсаживается Джейсон Хоуг, поэт-неудачник: он тоже предлагает отвести их к Жаклин. Хоуг приводит их на вечеринку однорукой пианистки Натали Кортес. На вечеринке присутствует и Джадд. Гости, кажется, хорошо знают Жаклин.

В последующие дни Хоуг ведет собственное расследование. Он обнаруживает, что миссис Реди и Джадд читают одни книги о религиозных сектах и тайных обществах. Он подозревает, что миссис Реди принадлежит к секте демонопоклонников-палладистов, чей герб похож на логотип, украшающий косметические продукты фирмы «Мудрость». Мэри возвращается на фабрику и пытается вытянуть из сотрудницы Фрэнсес информацию о хозяйке. Пока Мэри принимает душ в пансионе «Данте», где живет, миссис Реди пробирается в ее комнату и говорит с ней через занавеску. Она угрожает Мэри и требует, чтобы та вернулась в колледж. Она говорит Мэри, что ее сестра – преступница (именно она убила Огаста) и Мэри лучше прекратить поиски, если она не хочет привлечь к Жаклин внимание полиции. После этого миссис Реди приходит на собрание палладистов, где обсуждается предложение избавиться от Жаклин, которая предала секту, пройдя курс психоанализа у доктора Джадда. Спор идет вокруг противоречивого устава секты, который запрещает насилие, но при этом настоятельно требует физически устранять предателей. Как правило, это противоречие удается соблюсти: предателей доводят до самоубийства, что происходило уже 6 раз.

Мэри сообщает Хоугу, что собирается вернуться в колледж. Хоуг говорит, что снова взялся за перо. Он раскрывает Мэри, что Грегори влюблен в нее. Джадд, полагающий, что Жаклин следует сдаться полиции, приводит Мэри, Грегори и Хоуга в Гринич-Виллидж, где прячется девушка. Сестры наконец-то могут обняться. Затем все вместе они отправляются к Хоугу Жаклин объясняет, что вступила в секту от безысходности, а затем не раз безуспешно пыталась выйти из нее. Тогда ее заперли. Она ударила Огаста ножницами, потому что приняла за палача. На этом сборище Хоуг, влюбленный в Мэри, сравнивает себя с Сирано. На следующий день Мэри узнает, что Жаклин похитили 2 палладиста. Сектанты хотят, чтобы она выпила яд у них на глазах. Она поддается искушению сделать это, но один палладист разбивает стакан. В полночь глава секты отпускает ее. Она в ужасе бродит по улицам, все время думая, что за ней следят. Рядом с ней какой-то человек достает нож. Мэри растворяется в толпе актеров, вышедших из театра в гриме и костюмах и направившихся в соседнее кафе. Она возвращается в «Данте». Неизлечимо больная соседка по имени Мими признается ей, что хочет испытать несколько мгновений радости перед смертью. Джадд и Хоуг допрашивают сектантов. Хоуг не скрывает презрения. Мэри и Грегори признаются друг другу в любви. Соседка Мими выходит из квартиры, чтобы повеселиться в последний раз. Спускаясь по лестнице пансиона, она слышит звук, значение которого понимает в ту же секунду: это упал стул, на который встала Жаклин, чтобы повеситься.

♦ Кинематографу скоро исполнится 100 лет. Конечно, это слишком малый срок для подведения итогов. И все же, анализируя самые громкие успехи в кинематографе, можно четко обозначить 3 главных вектора в развитии этого вида искусства, 7-го по счету. Большинство шедевров кинематографа вписываются в 3 категории: приключения; добрые чувства (или мелодрама), которые порождают не только плохую литературу, но и восхитительное кино; и, наконец, самая загадочная и трудноопределимая категория – область фантастики и патологии. В кинематографе, который творится на свету, но демонстрируется во мраке, к этой категории относится все так или иначе связанное с ночью, с силами зла, с пустотой, небытием – не важно, как ни назови. В эпоху немого кино ключевым фильмом в этой области, неоспоримым и несравненным лидером был Носферату, Nosferatu*. В звуковую эру его тайной жемчужиной, его черным бриллиантом является, конечно, этот фильм Вэла Льютона, подписанный именем Марка Робсона. Ясно – насколько вообще что-либо может быть ясно в этом фильме, – что Робсон (для которого Седьмая жертва стала режиссерским дебютом) был, как и в Бедламе, Bedlam*, лишь правой рукой, исполнителем, посредником Вэла Льютона. Авторство Седьмой жертвы – фильма, одержимого призраками, – на 100 % принадлежит Льютону. Прежде всего, фильм впечатляет невероятным количеством удивительных персонажей, сцен и деталей. Этой содержательности ничуть не вредит крайняя скудость бюджета и довольно короткий хронометраж (71 мин). Подобное чудо – не редкое явление в голливудском кинематографе, но в данном случае поразительно то, что оно связано со столь необычной и столь, если можно так выразиться, личной темой. Льютон раскрывается, словно в стихотворении или в исповеди, до такой степени, что не так давно, на показе Седьмой жертвы в присутствии Джоэла Сигела (см. БИБЛИОГРАФИЮ), членам семьи Льютона вдруг показалось, что сам Льютон находится рядом с ними, в зале. Большинство многочисленных, разнообразных, тревожных или загадочных персонажей сюжета находятся в особых, тесных отношениях со смертью (непринужденность, влечение, зачарованный ужас, смирение, реже – отвращение), что придает фильму уникальность. Эта связь со смертью – единственное, что их заботит, и Льютон показывает (или, вернее, слегка затрагивает) ее, не прибегая к диковинным декорациям, пугающим эффектам, портретам чудовищных или внешне уродливых персонажей. Собрания палладистов даже вполне справедливо упрекали во внешней банальности.

В фильме постоянно проявляется особая увлеченность (если не сказать – одержимость) Льютона приемом умолчания, литоты, когда самое главное не показывается на экране (или показывается очень лаконично); ее кульминацией становится, конечно, финальный стук опрокинутого стула, который в выражении страха и тревоги достигает почти непревзойденного уровня. Как и все подлинные творцы, Льютон работал на будущее, и другие люди после него собрали посеянные им плоды славы[94]94
  Вэл Льютон скончался в 1951 г. на 47-м году жизни.


[Закрыть]. Очевидно – и поразительно для тех, кто посмотрит Седьмую жертву впервые, – что главные элементы сцены в душе из Психопата, Psycho* (занавеска, тень за занавеской, шум воды, угроза) уже присутствуют здесь и поданы с привычной для Льютона обманчивой скромностью. Кроме того, 2 сцены (мертвец в метро и финальная погоня за героиней Джин Брукс) до такой степени напоминают кошмар, где спящий мечется, словно в лабиринте, что могут сравниться с лучшими достижениями нуара, Сиодмака и Фрица Ланга (а быть может, и превзойти их). Вэл Льютон – поэт инстинкта саморазрушения, тревоги, нервного истощения и всех прочих сил, что подчиняют себе человека и уводят его далеко в сторону от жизни и расцвета; подобно Мурнау в Носферату, Льютон строит творчество на принципах внезапного появления опасности и губительного очарования смерти. К этому он добавляет черту своей личности ― сдержанность, вежливое отчаяние, негромкий романтизм, не имеющий себе равных в кинематографе.

N.B. Великолепная Джин Брукс, проходящая сквозь весь фильм словно призрак, впервые появилась на экранах в 30-е гг. под именем Джин Келли, но затем сменила фамилию на Брукс, выйдя замуж за режиссера Ричарда Брукса.

БИБЛИОГРАФИЯ: Joel Е. Siegel, Val Lewton, The Reality of Terror ― книга, обязательная к прочтению, для всех, кто интересуется темой (к сожалению, не переведенная на фр. язык). Сигел описывает ряд вырезанных сцен и разъясняет немного загадочный смысл некоторых аспектов фильма. См. также статью Деуитта Бодина (сценариста фильма и одного из редких голливудских авторов, активно работавших и в критике): De Witt Rodeen, Val Lewton – в журнале «Films in Review». апрель 1963 г., Нью-Йорк. Тот же Деуитт Бодин признался Дагу Макклелланду (см. крайне содержательный труд: Doug McClelland, The Golden Age of в Movies, Charter House, Nashville, 1978), что изначально в сценарии героиня Ивлин Брент знаменитая пианистка Натали Кортес вступала в секту палладистов, доведенная до отчаяния после ампутации руки, в окончательную версию фильма эта линия не вошла, и в результате персонаж стал настолько загадочным, что зритель может на полном серьезе предположить после просмотра, что в фильме и вправду снималась однорукая актриса.