Текст книги "Авторская энциклопедия фильмов. Том II"

Автор книги: Жак Лурселль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 151 страниц)

One A.M
Час пополуночи

1916 – США. (2 части)

· Произв. Mutual

· Реж. ЧАРЛЗ ЧАПЛИН

· Сцен. Чарлз Чаплин

· Опер. Ролли Тотеро, Уильям Фостер

· В ролях Чарлз Чаплин (полуночник), Алберт Остин (таксист).

Пьяный в стельку гуляка возвращается домой среди ночи. Он не может найти ключа и влезает в дом через окно. Затем находит ключ, вылезает через окно на улицу и вновь входит через дверь. Несколько раз поскальзывается на ковре и пугается чучел животных, лежащих на полу. Бежит к стакану с водой на вращающемся столике и невольно тащит столик за собой. Затем пытается взобраться по лестнице на второй этаж. 5 раз подряд идет на приступ, срывается и падает вниз. Тогда достает альпинистское снаряжение, но веревка, в которую он вцепился, снова доставляет его на 1-й этаж. 7-я попытка, кажется, приносит успех, но маятник часов, качающийся непривычно широко, возвращает его к исходной точке. На 8-й раз гуляка скатывается до самого низа, замотавшись в ковре. Затем он избегает лестницы и взбирается на 2-й этаж по вешалке. Наконец, попадает к себе в комнату, где его ждет поединок со складной кроватью, спрятанной в шкафу. В этой схватке гуляка терпит поражение и засыпает в ванной.

♦ 53-я картина Чаплина и 4-й из 12 фильмов, снятых для студии «Mutual». Чистое упражнение в виртуозности, редчайший случай в творчестве Чаплина. Но Чаплин был способен и на такие подвиги, доказывая тем самым, что его искусство способно торжествовать во всех категориях бурлеска. 20 мин гуляка в вечернем костюме (вполне вероятно, персонаж Вечера в мюзик-холле, A Night in the Show*) ведет борьбу с предметами и исполняет настоящий визуальный монолог, шоу одного актера, составленное из старых сценических номеров и происходящее как будто в параллельном мире. Только Мельес и Китон были способны на подобные трюки. Сам же Чаплин невысоко ценил этот фильм. В действительности взаимоотношения с предметами волновали его гораздо меньше, чем взаимоотношения с людьми.

One Flew Over the Cuckoo's Nest
Над кукушкиным гнездом

1975 – США (134 мин)

· Произв. United Artists, Fantasy (Сол Зэнц, Майкл Даглас)

· Реж. МИЛОШ ФОРМАН

· Сцен. Лоренс Хобен, Бо Голдмен по театральной инсценировке Дэйла Вассермена одноименного романа Кена Кизи

· Опер. Хаскелл Уэкслер (DeLuxe)

· Муз. Джек Ницше

· В ролях Джек Николсон (Рэндел П. Макмёрфи), Луиз Флетчер (сестра Гнусен), Дин Брукс (д-р Спайви), Уилл Сэмпсон (вождь Бромден, индеец), Уильям Дуэлл (Сефелт), Дэнни Де Вито (Мартини), Брэд Дуриф (Билли Биббит), Уильям Редфилд (Хардинг), Сидни Лэссик (Чесвик), Винсент Скиавелли (Фредриксон), Кристофер Ллойд (Табер), Мария Смолл (Кэнди), Луиза Мориц (Роуз).

Рэндела П. Макмёрфи из исправительного заведения, куда он попал за нападения на людей, направляют в психиатрическую лечебницу: врачи должны установить, действительно ли он безумен или симулирует сумасшествие, чтобы уклониться от обязательных работ. Его жизненная сила, дерзость и инстинкты абсолютно здорового мужчины сеют в учреждении настоящий хаос. С 1-х же дней Макмёрфи вызывает ненависть у старшей медсестры Гнусен, любыми способами поддерживающей абсолютную власть над больными. Макмёрфи напрасно просит персонал внести изменения в режим, чтобы пациенты смогли посмотреть телевизионную трансляцию Кубка мира по бейсболу. Однажды Макмёрфи вывозит своих товарищей на рыбалку – на угнанной по случаю яхте. Вернувшись, он ошарашен известием о том, что врачи имеют право держать его в лечебнице дольше установленного срока наказания; то есть ровно столько, сколько захотят. С не меньшим удивлением он узнает и о том, что многие пациенты попали сюда не по принуждению, а добровольно.

Мелкая ссора из-за сигарет в общей палате перерастает в масштабную потасовку. Макмёрфи вместе с другим пациентом, глухонемым индейцем, переводят в отделение для буйных. Там Макмёрфи случайно узнает, что индеец, могучий, как богатырь, и огромный, как скала, прекрасно слышит и может говорить. Тот факт, что этому человеку удается так долго дурачить окружающих, приводит Макмёрфи в безудержную радость. Он безропотно сносит несколько сеансов электрошока.

Однажды ночью при соучастии чернокожего охранника Макмёрфи проводит в общую палату 2 девиц с большим запасом выпивки. На всеобщей попойке, которой Макмёрфи хочет отметить свой побег, закомплексованный заика Билли Биббит впервые в жизни занимается любовью с девушкой. Макмёрфи напивается и забывает уйти; наутро его находят на полу вместе с другими пациентами. Сестра Гнусен выговаривает Билли за его поведение и угрожает рассказать обо всем его матери, тем самым толкая молодого человека на самоубийство: он вскрывает себе вены. В ярости Макмёрфи пытается задушить медсестpy. Его отправляют на жесткий курс лечения, после которого он превращается в «овощ». Индеец, которого Макмёрфи своим примером вдохновил на побег, хочет забрать его с собой. Но, видя его состояние, он предпочитает задушить его подушкой, а затем прыгает в окно и идет в Канаду, навстречу свободе.

♦ С 1963 по 1967 г. Милош Форман снял в родной стране несколько фильмов – среднеметражку Конкурс, Konkurs, 1963; Черный Петр, Cerný Petr, 1964; Любовные похождения блондинки, Lásky jedné plavovlásky, 1965, – отличающиеся шутливой, по-молодому бодрой и по-новому свободной тональностью, тесно связанной с т. н. Пражской весной. Эта серия фильмов весьма показательно завершается едкой и мрачной, лишь обманчиво комедийной картиной Гори, моя барышня, Horí, má panenko, 1967. Американский период Формана открывается изобретательным и блестящим фильмом, с большой социальной остротой описывающим американскую буржуазию (Отрыв, Taking Off, 1971). В основу фильма было положено существование выдуманной, но очень правдоподобной «Ассоциации родителей, разыскивающих собственных детей». Эта картина обозначила переход Формана к новому стилю, с которым он снискал огромный успех во всем мире (Над кукушкиным гнездом; Волосы, Hair, 1979; Амадей, Amadeus, 1984).

Каждый раз Форман берет за основу богатый материал, зарекомендовавший себя на театральной сцене или в литературе, и ловко адаптирует его для кино, делая его еще ярче и популярнее. Достоинства Формана-экранизатора позволяют говорить о том, что его режиссура вдыхает новую жизнь в обрабатываемый материал. (В случае с Волосами – мюзиклом, ставшим символом для целого поколения, – материал первоисточника рассматривается под новым углом, подвергается широкому и глубокому переосмыслению.) Основные качества Формана: невероятная энергия, с которой он задает новый ритм экранизируемому произведению, стремление перенести действие в реальное географическое пространство первоисточника (театры Австрии и Центральной Европы в Амадее, больница г. Салем, штат Орегон, в Над кукушкиным гнездом) и особенный дар в подборе актеров и работе с ними. Джек Николсон играет в этом фильме свою лучшую роль. Все окружающие его персонажи ярки и выразительны: в особенности те, роли которых исполняют Дэнни Де Вито, ставший знаменитым лишь 10 лет спустя, и Брэд Дуриф, снявшийся позднее в главной роли в фильме Хьюстона Мудрая кровь, Wise Blood, 1979.

Стоит упомянуть, что в бестселлере Кена Кизи сюжет изложен, словно в галлюцинаторном бреду: от 1-го лица, с точки зрения индейца, прошедшего через 200 сеансов электрошоковой терапии. В сценической переработке Дэйла Вассермена, на которую опирается фильм (хотя это не указано в титрах), содержание романа приобрело большую ясность и форму универсальной аллегории. Формана в фильме интересует прежде всего титаническая, грандиозная, но при этом комичная борьба между человеком, в разумной степени здоровым и в разумной степени безумным, и чудовищной системой в лице холодной и ужасающей сестры Гнусен, всегда уверенной в своей абсолютной правоте. Она – сторонник всеобщей уравниловки, репрессий, злобного и беспощадного порядка, порождающего рабов и диктаторов. Для человека эта борьба изначально обречена на поражение – если он действует в одиночку; но, распространяясь, подобно заразе, она приносит плоды. Дружба с Макмёрфи могла бы стать лучшим лекарством для пациентов больницы, пускай она бессильна их изменить.

Картина замечательна тем, что в ней нет назидательности, наставлений и пафоса: ее сила исходит от самой атмосферы мест, поворотов сюжета, интонационных перепадов и драгоценной яркости характеров. Хотя Над кукушкиным гнездом нельзя назвать ни совершенно оригинальной, ни очень личной для автора картиной (впрочем, как и Волосы, и Амадея), это не умаляет ее значения как абсолютного шедевра американского кинематографа 70-х гг. (каковых в этот период насчитывается довольно мало).

N.B. Фильм получил 5 основных «Оскаров» (за лучшие фильм, режиссуру, сценарий, главные мужскую и женскую роли) – впервые со времен Это случилось однажды ночью, It Happened One Night*. Пьеса, поставленная на Бродвее в 1963 г. с Кёрком Дагласом в главной роли, имела лишь относительный успех. Слава пришла к ней за пределами Бродвея, в 1973 г. (главную роль исполнял уже Уильям Девэйн). Кёрк Даглас давно хотел перенести пьесу на экран и подтолкнул своего сына Майкла продюсировать фильм.

One Hour with You
Один час с тобой

1932 – США (80 мин)

· Произв. PAR (Эрнст Лубич)

· Реж. ЭРНСТ ЛУБИЧ

· Сцен. Самсон Рафаэлсон по пьесе Лотара Шмидта «Всего лишь сон» (Only a Dream)

· Опер. Виктор Милнер

· Муз. Оскар Штраус, Ричард Уайтинг

· В ролях Морис Шевалье (доктор Андре Бертье), Дженетт Макдоналд (Колетт Бертье), Женевьев Тобин (Мици Оливье), Роуленд Янг (профессор Оливье), Чарлз Рагглз (Адольф), Жорж Барбье (полицейский), Жозефин Данн (мадемуазель Мартель).

Париж, весна. Доктор Андре Бертье так влюблен в свою законную жену Колетт, что иногда по-прежнему целуется с ней в ночных парках, вызывая удивление и гнев у жандармерии, получившей распоряжение очистить городские сады от влюбленных, чтобы загнать их в пустующие кафе. Колетт очень хочет познакомить мужа со своей подругой Мици. Она будто бы не знает, что в отношениях с мужчинами Мици, существо очаровательно развязное и бессовестное, демонстрирует такой завоевательный напор, что мало кто способен ему сопротивляться. Однако Андре, обращаясь к публике, уверяет, что не даст слабину.

На вечеринке в своей квартире Колетт воображает, будто ее муж флиртует с дамочкой Мартель. В глубине души она успокаивается, лишь когда видит, что Андре танцует с Мици. Мици хитрит, чтобы Андре проводил ее домой. На следующий деть муж Мици зачитывает Андре отчет частного детектива, неопровержимо свидетельствующий о том, что Мици и он провели ночь вместе. Обманутый муж просит Андре выступить свидетелем при разводе. В свое оправдание Андре поет, вновь обращаясь к публике: «А вы что бы сделали на моем месте?» Он раскрывает всю правду жене; та в ответ признается, что по ночам иногда мечтает об Адольфе, старом друге, влюбленном в нее с давних пор. Взаимные признания ведут к примирению супругов, увлеченных друг другом сильнее, чем когда-либо.

♦ 3-й фильм Лубича с Морисом Шевалье. Ремейк Брачного круга, The Marriage Circle, Лубич, 1924. Занятый монтажом Прерванной колыбельной, Broken Lullaby, 1932 – серьезной картины, не имевшей успеха у публики, – Лубич доверил постановку Одного часа с тобой дебютанту Кьюкору, который тщательно подготовился к съемкам. Едва закончив работу над Прерванной колыбельной, Лубич разругал Кьюкора, отобрал у него фильм и переснял большинство уже готовых сцен. Таким образом, авторство Одного часа с тобой целиком принадлежит Лубичу, причем это один из лучших его фильмов. Редко где присутствуют в таком количестве характерные «черточки Лубича», насмешливо элегантные и неподражаемо грациозные. Сюжет настолько скуден и настолько совершенен в своей скудности, что построить на нем целый фильм кажется настоящим подвигом. Поскольку в нем отсутствуют или намечены лишь пунктиром привычные комедийные или водевильные перипетии, их требуется заменить неожиданными гэгами, находками, изобретательностью, не ослабевающей ни на минуту. Лубич берется за это и окружает себя людьми не менее бодрыми и талантливыми, чем он сам (таковы, напр., 5 главных актеров).

В числе самых удачных находок – разумеется, прямые обращения актеров к публике, в прозе или в песенных куплетах. Также отметим удивительное единство песенных партий и диалогов, достигнутое умело, свободно, легко и с потрясающим чувством темпоритма – почти невероятно, если вспомнить, что в те годы звуковой кинематограф был еще неосвоенной областью. В любой момент, почувствовав вдохновение, персонажи могут запеть; когда они не поют, то часто говорят стихами, да и проза у них превращается в нечто вроде песни: ритмичный, динамичный шутливый разговор, музыка без музыки. Темы этого шутливого разговора? Любовный порыв, вдохновляющий все поступки и чувства персонажей; ревность, которую они благоразумно не заводят слишком далеко и которая испаряется, когда начинает угрожать их счастью. Лубич предпочитает избегать эмоциональности, считая, что она вредит изяществу и легкости фильмов. Наконец, не забудем главную тему – любовь. Лубич не хочет путать ее (обратите внимание, как он серьезен) с любовным влечением, о котором он так любит говорить то прямым текстом, то, в большинстве случаев, намеками. Когда по счастливому стечению обстоятельств любовь и любовное влечение совпадают – это и есть подлинное счастье: таков посыл фильма, посвященного полному супружескому согласию между главными героями, сыгранными Шевалье и Дженетт Макдоналд.

N.B. Существует также одноименная версия на фр. языке (Une heure près de toi), с теми же 2 главными исполнителями, но с Лили Дамита вместо Женевьев Тобин.

One, Two, Three
Раз, два, три

1961 – США (110 мин)

· Произв. UA, Mirish Production и Pyramid Productions A.G. (Билли Уайлдер)

· Реж. БИЛЛИ УАЙЛДЕР

· Сцен. Билли Уайлдер, И.А.Л. Даймонд по одноименной пьесе Ференца Молнара (Egy, kettö, három)

· Опер. Дэниэл Фэпп (Panavision)

· Муз. Андре Превен

· В ролях Джеймс Кэгни (Ч.Р. Макнамара), Хорст Буххольц (Отто Людвиг Пиффль), Памела Тиффин (Скарлетт), Арлин Фрэнсис (миссис Макнамара), Лило Пульвер (Ингеборга), Хауард Сент-Джон (Хэзелтайн), Ганс Лотар (Шлеммер).

Западный Берлин, июнь 1961 г., за несколько недель до воздвижения Стены. Накануне заключения сказочного контрактам русскими директор немецкого отделения компании «Кока-Кола» Ч.Р. Макнамара получает задание от Хэзелтайна, руководителя фирмы в Атланте: приютить у себя на несколько дней 17-летнюю дочь Хэзелтайиа, Скарлетт, которую родители отправили за границу чтобы она выкинула из головы многочисленных женихов. Макнамара заинтересован в удачном исходе дела: он надеется, что в награду за оказанную услугу будет назначен главным по Европе. Макнамара давно жаждет этого поста, который позволит ему наконец-то переехать в Лондон. Скарлетт – девушка с непростым характером; каждую ночь она тайком переходит границу ради свидания с парнем из Восточной Германии, коммунистом и идеалистом, изучающим аэронавтику. Накануне приезда отца Скарлетт исчезает бесследно. Макнамара в полном смятении и не знает, что думать. Наконец Скарлетт появляется в его кабинете и спокойно говорит, что вот уже 6 недель как замужем за своим студентом – Отто Людвигом Пиффлем. Оба собираются переехать в Москву.

Стараниями Макнамары русские арестовывают молодого человека по обвинению в шпионаже. После этого Макнамара узнает, что Скарлетт беременна. Теперь он должен во что бы то ни стало разыскать Пиффля. Для этого он использует очарование своей секретарши (и любовницы) Ингеборги. На нее положили глаз все 3 делегата, с которыми Макнамара готовится подписать экспортный договор. На бурной вечеринке Ингеборга танцует стриптиз на столе, а Макнамара обещает партнерам, что она отныне будет работать на них, если они помогут освободить Пиффля. Русские подчиняются, но в награду получают немецкого секретаря Макнамары, переодетого в платье Ингеборги.

Макнамаре остается только преобразить Пиффля, чтобы начальник принял его за респектабельного человека. Он одевает его с ног до головы, организует его усыновление разорившимся графом и берет на работу в отдел бутилирования. Хэзелтайн так восхищен зятем, что немедленно назначает его главным по Европе. К радости жены и дочери, Макнамара получает должность вице-президента и собирается в Атланту.

♦ Лишь ближе к концу карьеры Билли Уайлдер дал прозвучать самой оригинальной и близкой ему ноте своего творчества: в 4 широкоэкранных черно-белых фильмах, настоящих комедийных шедеврах, где опустошительный цинизм автора не знает границ (Раз, два, три), сопровождается легким сочувствием к женским персонажам (Ширли Маклейн в Квартире, The Apartment*, Ким Новак в Поцелуй меня, глупышка, Kiss Me, Stupid, 1964) или запоздалой любовью (Печенье с предсказанием, The Fortune Cookie, 1966). Раз, два, три – гениальная, взрывная карикатура, опирающаяся на политическую сатиру, неистовый ритм, блистательную актерскую игру и нагромождение словесных и визуальных гэгов.

Джеймс Кэгни играет последнюю значимую роль в долгой и насыщенной карьере, и Билли Уайлдер готовит ему настоящий бенефис. (В последний раз Кэгни появится на экране в 1981 г. в небольшой роли в фильме Милоша Формана Рэгтайм, Ragtime.) Имея на руках такого великолепного актера, невероятно гибкого, подвижного и говорливого, а также – безупречно скроенный и динамичный сценарий, Уайлдер не сдерживает себя и бьет ураганным огнем по всем целям: конечно же по России и по коммунизму, но, кроме того, по послевоенной Германии, по не исчезнувшему душку нацизма; наконец, по самой Америке – дебильным тинейджерам и менеджерам высшего звена, готовым на все ради продвижения по службе. Если понятие виртуозности когда-либо имело смысл в кинематографе, то искать этот смысл следует именно здесь, в этой способности превращать плоские характеры, искусственные ситуации, вульгарные гэги и реплики в источник такого удовольствия для зрителя.

N.B. В прокате фильм провалился, что было крайне несправедливо. Без сомнения, в тот момент публика еще не была готова к такому безжалостному глумлению над идеологией, к такой вопиющей несерьезности. В эпоху фильмов-катастроф (в 70-е гг.) Билли Уайлдер, терпевший одну неудачу за другой, произнес: «Настоящие фильмы-катастрофы снимаю только я». Тем не менее отметим, что всего через несколько лет после выхода фильма в прокат каждый показ Раз, два, три в каком-либо киноклубе собирал полные залы энтузиастов. Наконец в 1986 г. фильм с огромным успехом прошел в повторном прокате в Париже.

One-Way Street
Одностороннее движение[41]41
  Вариант русского названия: Тупик.


[Закрыть]

1950 – США (79 мин)

· Произв. UI (Леонард Голдстин)

· Реж. УГО ФРЕГОНЕЗЕ

· Сцен. Лоуренс Кимбл

· Опер. Мори Герцман

· Муз. Фрэнк Скиннер

· В ролях Джеймс Мейсон (доктор Мэтсон), Марта Торен (Лора), Дэн Дуриа (Уилер), Уильям Конрад (Олли), Кинг Донован (Гридер), Джек Элам (Арни), Тито Ренальдо (Хэнк Торрес), Бэзил Райсдейл (отец Морено), Родольфо Акоста (Франсиско Моралес).

Лос-Анджелес. Доктор Мэтсон, лечащий врач местной мафии, циник и фаталист, расставляет ловушку небольшой группе бандитов, только что совершившей ограбление, убедив их предводителя Уилера, что пилюли от мигрени, которые тот проглотил по его настоянию, на самом деле – смертельный яд. Мэтсон обещает передать ему противоядие через час и таким образом получает возможность спокойно улизнуть с добычей и любовницей Уилера Лорой, изъявившей желание отправиться с ним. На мексиканской границе они садятся в маленький частный самолет, который должен доставить их прямиком в Мехико. Но из-за поломки пилот совершает вынужденную посадку в деревне. Бродячий священник отводит их в маленькое поселение, где Мэтсону предстоит проявить свои способности врача и ветеринара. Он сталкивается с сопротивлением «ведьмы» и местных бандитов, но наградой становится тихое счастье с Лорой. Мэтсон обретает забытый покой, с пользой занимаясь любимым делом и построив для местных жителей импровизированную больницу. Однако Уилер выходит на его след. Мэтсон решает действовать на опережение и возвращается в Лос-Анджелес, чтобы отдать деньги. Но он твердо намерен не отдавать Лору. Уилер при смерти. Его смертельно ранил сообщник, который требует, чтобы Мэтсон отдал деньги ему. Обороняясь, Мэтсон убивает сообщника и уходит, оставив деньги на месте преступления. Он возвращается к Лоре. Казалось бы, кошмар позади, но, переходя через дорогу, он попадает под машину. Получается, что он поспел как раз вовремя на давно назначенное свидание со смертью.

♦ 1-й американский фильм аргентинского режиссера Уго Фрегонезе. Из всех сценариев, предложенных ему студией «Universal», он выбирает эту оригинальную – во всех смыслах – историю Лоуренса Кимбла, которая позволяет создать нуар с очень необычной структурой, отражающей двойную природу южноамериканца, приехавшего работать в северные штаты. В самом деле, перед нами – триптих, чья центральная часть (43 мин), освежающая, залитая солнечным светом, происходит на лоне природы, а ее обрамлением служат 2 другие части (26 мин + 10 мин), чье действие происходит в городе, ночью, под дождем и с неумолимой жестокостью выражает фатализм, свойственный жанру. Парадоксальным образом это необычное окружение только удваивает силу центральной части. Мексиканская часть, оазис в жизни героя, не поможет ему избежать трагического конца, уготованного судьбой. С нежностью, отчетливостью и деликатностью, подобные которым можно обнаружить в фильмах Иды Лупино, Фрегонезе стремится показать одновременно душевные раны героя и процесс их заживления. Но он не столь оптимистичен, как Лупино, и поэтому рана, едва зажив, вновь становится смертельной. В этом фильме, который, при всем своем формализме, сохраняет крайне живую эмоциональность, Фрегонезе великолепно управляет контрастами, порожденными самой структурой повествования. Он с равным, элегантным и жестоким мастерством управляет и хищниками большого города (Дэн Дуриа в своем привычном амплуа, с которым, впрочем, справляется безупречно), и неуравновешенным героем Мейсона, чей фатализм в конце концов оказывается оправдан, и бесценной Мартой Торен с обеспокоенным и ясным взглядом. Это 1-й фильм, снятый режиссером в Голливуде, и в нем уже различимы все элементы его будущего творчества, колеблющегося на грани между огромным желанием верить в человека (см. Мои шесть каторжан, My Six Convicts, 1952) и пессимизмом, который чаще всего одерживает верх. Одностороннее движение чуть было не кануло в Лету, поскольку у «Universal» были в то время свои любимцы, и фильм попал лишь в очень ограниченный прокат; в 1974 г. Джеймс Мейсон сказал, что не встречал ни одного человека, кто бы видел эту картину. И тем не менее эта «экскурсия по фатализму», по выражению критика из газеты «Variety», казалось, имела все шансы на прекрасное будущее в прокате.