Текст книги "Русь Заповедная"

Автор книги: Юрий Миролюбов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

НОВОГОДЬЕ

Начало года было в древние времена приурочено к началу Овсеней, то есть около 1 сентября. Нынешний Новый год совпадает с древним праздником Велеса. Это Божество было всё тем же Богом, Лик которого был Солнцем, и его, как Хранителя Стад, можно сравнить с Индрой ведийцев. Но Влес, или Велес, был Водителем Путешествующих, Пастухом Звёздным, Покровителем Музыки и Песни, Искусства, Врачевания. В нём можно видеть ведического пастуха, слившегося с Питри (Питрис) и ставшего Божеством. То, что ему подчинены Стада, Врачевание, Травы, Зелень, ясно говорит за его ведическое происхождение. На Новый год хозяйка дома шерстинку жжёт на Новом Огне в знак удлинения дня «на волос»! В этот же день, как у ведийцев, мальчишки прибегают с карманами, полными зерна, поют «славу» людям и Богу, бросают зерно в Красный Угол, где стоит Сноп-Прадед Вселенной с Рождества. В это утро на заре старики пьют снеговую воду «с калёного железа», чтобы кости не ломило. В этот день полагалось взять пучок сена, обвязать его шерстиной и сжечь в Новом Огне. Это – пережиток Жертвы Велесу. К этому дню, как и Колядину Дню, готовили крепкое пиво, заваренное на сене, запущенное мёдом, хмелем, дрожжами. Само приготовление его напоминает приготовление Сомы. Там тоже ведийцы раздавливали траву, мешали её, видимо, с мёдом и цедили через шерсть. Велесово пиво на Руси цедили через шерсть! В этом сходство с ведическим рецептом Сомы. На Новый год гадали, как и на Рождество, о суженом-ряженом. Лили в воду воск, свинец, смотрели на кофейную гущу (более позднее гадание), гадали на бобах или же наливали густого квасу в стакан, выпивали его и смотрели по пене, смотрели через воду на золу от клочка сена и шерсти, сожжённых на Новом Огне. По контурам, по неясным намёкам теней, судили, что будет. Заходя в хлев, приносили пучок сена, смотрели, как корова к нему подойдёт: мотнёт головой или нет. Разные виды гаданий указывают на разные эпохи и разные влияния других верований и обычаев. Гадание со свечой перед зеркалом, вероятно, более позднего происхождения. Гадание по брошенной в огонь коже, непременно с шерстью на ней, древнее. Шкуру вытаскивали и рассматривали, старики или старухи объясняли по образовавшимся неровностям и теням, обожжённым местам на ней, будущее гадающему. Гадали также по костям, брошенным в огонь, вытаскивали их раньше, чем окончательно сгорят, и судили о будущем по знакам, оставленным огнём. Особенно часто употребляли для этого кости ягнёнка. В Азии, у монголов, до сих пор сохранился этот способ гадания. Вероятно, он пастушьего происхождения.

КРЕЩЕНСКИЕ ДНИ

В древности Крещение было Праздником Богини Лады. Эта щедрая и любящая Богиня была прибежищем женских молений, защитницей семьи, здоровья, Покровительницей вдов и сирот, Богиня мира и Представительница Родителей, Хранительница домашнего Огнища и Дыма. Ей приносили в дар шитьё, платки, вышитые шали, ленты и куски материи, полотна, льняные и конопляные изделия. Маленькая подушка с постели называлась «думкой», а в других местах – «ладкой». К Ладе обращались с просьбой, чтобы «всё ладно было». Она была Богиней порядка «Лада», и сам порядок был «ладом». Бог Ладо, её сподручник и супруг, в верованиях простых людей, был активным началом Порядка, Строя, Гармонии, Согласия, действенной Любви. Ладу и Ладе пелись песни, восхвалявшие мир, семейное согласие, любовь к ближним и дальним. В этот день шли наши Предки на замерзшие реки и озёра, пробивали лёд и пели, плясали, радуясь, вокруг прорубей, где «дышала Лада». Они же бросали в воду, видную в проруби, «дары Ладо с Ладой»: пироги, зерно, кусочки мяса. Обычно лёд украшался в знак близкой Весны и наступления Царства Ладо с Ладой накануне цветными отварами, что делало лёд разноцветным, ярким, красным, зелёным, жёлтым и синим. Последняя краска делалась на «отце» (уксусе), на котором была заварена настойка с лета, из красной «сыти», порошка из корней красящих растений, вокруг «кроплённого места», блиставшего яркими цветными пятнами, как цветущий луг, шёл пляс, пелись песни, молодёжь водила хоровод. Ладе посвящалось угощение из «оладий и топлёного масла». После хороводов все шли по домам с песнями, наполняли сани сеном, садились в них и летели на тройках, распевали песни. Это был праздник, из которого родилась Широкая Масляна. Она была Оладиной, Лад-Масляной, праздником Ладянки – рода Цимбала, Музыки и радости. Дрожжевое тесто, всхожалые блины – гречневые, пшеничные, пшённые – были непременным блюдом, в котором преобладал творог, в память Творения Мира, который Сварог создал, как хозяйка делает творог из молока, сотворяя, концентрируя «из ничего». В Маслянный день, первый по счёту, полагалось делать Масляну из снега, Вторую Бабу во дворе, которую украшали изделиями из теста, варениками, блинами, и плясали вокруг, возливая на неё пиво, брагу, сусло в память возлияний Сомы ведийцев, о которых уже забыло славянство, прошедшее другой дорогой в другом месте. В этот День полагались гонки на санях. Победивших угощали, напаивали, катали в снегу, привозя домой совершенно белыми. Затем начинались семидневные празднества, уже менее буйные и весёлые, но тем не менее посвящённые тому же Ладо с Ладой. В эти дни не было никому отказа в угощении, и если знали, что кто-то беден, ему везли со всех сторон продукты, муку, зерно, масло, творог, так что он мог ещё долго потом питаться всем этим. Кое-что из праздников уцелело, другое исчезло, но память о них жила.

Синичка почиталась Ладиной Птицей. Её любили и для неё на деревьях развешивали кусочки сала и мяса, если с Колядина дня последние были у неё съедены. Птички раскачивались, клевали еду и свистели, чему радовались все, а хозяйки глядели зорко, чтобы кошки не напали на Ладиных Птичек.

Перебродившие напитки, брага или пиво, лились в эти дни рекой. Лилось пиво рекой и в современных дореволюционных деревнях. В Юрьевке брага делалась на сене, заваренном крутым кипятком, на горелом хлебе, житных и пшеничных докрасна и дочерна пережжённых сухарях в печи. Их вытаскивали и горячими кидали в корыто, тотчас же заливая кипятком. Когда настой был достаточно крепок, его сливали в кадки, заправляли мёдом, хмелем, дрожжами, изюмом и оставляли бродить три дня. Когда первая пена сходила на нет, заправляли новым мёдом и заставляли бродить по второму разу. Полученная брага была по крепости градусов 15 и с двух бутылок такого напитка человека с ног валило! Все смеялись над ним, шутили, говорили, что «своим ногам ладу дать не может».

В Ладины Дни, на Масляной, мяса не ели, а ели лишь рыбу, грибы, солёное и квашеное или делали заварное всхожалое тесто, которое поливали маслом со сметаной. Всё это Млекодеяние было воспоминанием пастушьей жизни ведийцев, а заваренная на снегу брага была напоминанием Сомы, приготовлявшегося Пращурами из Травы. Сома разбавлялась молоком до того, как его вкушали все верные. В южных деревнях пили молоко и брагу, заваренную на траве (сене), и таким образом повторяли обычай ведийцев, делавших зимой Сому из сухой травы Сомы. «Сомой» назывался и напиток и трава, поэтому мы вынуждены повторить это слово дважды в фразе. Приобщение всех ведийцев Соме соответствует Масляничному угощению всех брагой, а потребление творога и сметаны – подражанию жизни пастухов, питавшихся преимущественно молоком, творогом и маслом. Мясо они ели периодами, сменяя их периодами молочными, чтобы избежать отравления мясом. То же удержалось и в православном быте, где периоды Поста, Млекоедения и Мясоедения регулярно сменяются. Летом ведийцы ели растительную пищу, потом снова ели молоко и мясо. Так же делали и крестьяне на Руси.

Об обычаях северного крестьянства мы мало знали, и всё, что говорим, относится к южному населению. Эти обычаи замечательны тем, что в них традиционно сохранялись древние обряды и верования.

На Масляной заканчивались празднества «ряжением Масляной и её увозом за село». Для этого делали «Бабу» из соломы, обряжали в рядину, поливали водой и пели: «Масляная, мокрохвостая, уходи домой с села! Весне приходить пора!» Там, за селом, её сжигали в знак конца Зимы. Великий Пост встречали уже облегчённо: он и заканчивался последними холодами, вслед за которыми наступало таяние снега. Начинался новый период жизни!

МАСЛЯНИЧНЫЕ КОЛЯДКИ

Празднование Масляной имело ещё одну интересную сторону, а именно: тем, кому следовало бы жениться или выйти замуж, как застарелым «холостякам» или девушкам «перестаркам», изготавливали «колодку». Последняя состояла из веточки восковых цветов или просто из белого банта. Как известно, на свадьбе белый цвет считается цветом торжественным и со свадьбой связанным. Невеста одета в белое платье, фату, с цветами из воска. Если же невеста побогаче, то цветы доставлялись из города, но это было крайне редко. Обходились цветами восковыми, наподобие тех, что находятся внутри киотов, в иконах. Большей частью это цветы «флер-д-оранж». Встреченный на улице холостяк или девица, засидевшаяся у отца с матерью, украшались этими «колодками». Конечно, эти древние «Колядки» были, вероятно, сложнее. В Юрьевке молодёжь бегала под окнами таких домов, где жили «преступившие закон Коляды», пела у окон свадебные песни и шумела, пока хозяин или хозяйка не выходили «откупаться». Они считались как бы виновными, и общество таким образом как бы брало с них штраф. Надо было платить рубль или два, смотря по тому, как было решено молодёжью. Учитель, например, молодой ещё мужчина лет за тридцать, должен был платить три рубля. На эти деньги молодёжь покупала водку, пряники, орехи, танцевала и шалила. Некоторых, доживших уже до 45 лет, высмеивали, «сватали», то есть указывали им подходящих невест, и, что скажешь, иной раз такое «сватовство» приносило плоды. Человек подумает, подумает да и придёт «по-настоящему сватать девку». Особенно доставалось тем, кто не женился по скупости. Вероятно, это были ещё Родовые влияния. Человек, не давший дальнейшего Рода, являлся преступным в глазах всего остального общества. Особенно за этим следили матери, женщины, имевшие зрелых дочерей и молодых людей. Они были свахами, и они же подбивали молодёжь идти к тому или другому холостяку.

С другой стороны, весёлое общение всех во время Масляных Святок, шутки, совместные игры приводили к тому, что молодёжь «спаривалась», начиная ухаживать друг за дружкой. И тут особенно ярко выступала роль «свах». Они подбивали нерешительных, ободряли влюблённых, хлопотали за них перед строгими родителями. Последним подбрасывали «зелёную Колядину», то есть зелёное от старости бревно. Этим им показывали, что они уже стали стары и не могут судить как следует. Крестьянство, так много сохранившее от древнего времени, славянской веры и обычаев, не любило чрезмерной строгости отцов и матерей. Оно таких родителей ставило на место, хотя и призывало всех уважать стариков.

САНИ И СЕНО

В знак любви к Коляде и Крышнему, Ладе и Велесу, в Юрьевке ставили во дворе нагруженные сеном сани в Рождественские Дни, как мы сказали, в Колядины Дни. К этому зимнему Празднеству, до которого праздновали Перуновы Дни, с ношением зелёной «Коляды», Колоды, поросшей зелёным мхом, и оттуда, вероятно, произошёл обычай вешать «колодку» женихам и невестам, засидевшимся в холостяках; к этому времени, говорим, приготовлялась Колядная Брага, или «Колядина», «Каледина». Заваривали её на сене таким способом: посреди двора разводили большой костёр из соломы, бросали в огонь белый камень (большие кварцевые голыши), и когда те разогревались докрасна, бросали их в бочку со снеговой водой, в которую было наложено сено. Вода закипала, и эту кипящую бочку погружали на сани с сеном, там она стояла и кипела, пока не остывала. После этого бочку переносили на телегу при пении песен: «Кипи, бражка, кипи, силу нашу крепи на камне белом заваренная, из сена летнего слаженная!» После этого в горячую ещё воду приливали отвар из соломы от Снопа-Деда, который варили добрый час в другой бочке. Смешав два отвара вместе, несли бочку с торжеством в сени, стучали кием (Кий – имя основателя Киева, одного из Трёх Братьев-Воевод славянских), дубинкой из дуба (Перунье Дерево) и на вопрос хозяина: «А кто там?» отвечали хором: «А мы с брагой пришли! А мы добру весть принесли! На дворе холодная погода, а в сенях зеленеет Колода!» На это хозяин отвечал: «Пожалуйте! Просим заходить!» И тогда бочку вносили в хату. Сейчас же хозяйка приносила мёд, припасённый с лета, изюм (сухой виноград) и клала всё это в тёплый ещё отвар со словами: «Абы добрая была! Не жалеем ни злата, ни серебра!» После она размешивала всё деревянным веслом, запускала настоем из дрожжей, а молодые люди (парии) стучали киями по бочке, говоря: «Стучи Кием дубровым к Колядинам новым!» После этого брагу накрывали полотном, клали сверху овечью шкуру шерстью вверх и оставляли всё на неделю. Каждый день хозяйка смотрела, как брага бродит, после добавляла ещё мёду, и после второго брожения её оставляли успокоиться, не трогали, а пили лишь на Рождество. Все эти дни сани с сеном стояли во дворе. Конечно, не все знали сами крестьяне, выполнявшие древний обряд, но значение саней и сена мы разыскали после в объяснениях славяноведов с тем, что они означали как бы приготовления к похоронам Зимы. Масляничные празднества были окончанием этой долгой церемонии. Она вся целиком напоминает, вероятно, представляет из себя копию похоронных торжественных действий при погребениях скифских царей. Царица-Зима погребалась, как и скифские цари, после долгих приготовлений, тянувшихся месяцами.

МАСЛЯНА – ЛАДА

Масляна, так весело, так широко праздновавшаяся на Руси, в древние времена праздновалась, по рассказам «старых людей», ещё лучше, размашистей и намного веселее. В эти дни стар и млад – все ели блины с утра до вечера, без перерыва, и побивали все рекорды. «Стопа» блинов штук в 20 считалась обычной, и рассказывали о совершенно выдающихся едоках, которые могли съесть до ста блинов! Говорили о «подвигах» таких обжор с уважением, добавляя: «Да съел, да ещё и напиться попросил!»

Из широкого гостеприимства в эти дни, из веселий, песен, пляса и игр можно заключить, что это были праздники Лады, Богини Щедрой и Весёлой. В эти дни, к концу, когда «Масляну надо провожать», заводили первые Веснянки, песни о Весне. Напомним, что наименования Божеств, явлений природы или Солнца по значению своему были равносильны призыванию таковых! Значит, Веснянки были как бы призывом Весны, которая должна была, прослушав песни, прийти! Ублажение Лады, языческое угощение всех было условием для такого вызывания Весны. Таким образом, это были жертвенные торжества, нечто противоположное по своему значению Тризне, обращённое к живущим: Жив-Богу и Жив-Богине, она же Лада. Не имея строго разграниченных понятий относительно Божеств, которые, как мы уже не раз говорили, не являлись отдельными Божествами, а лишь Ипостасями одного и того же Бога-Отца, Исварога, славяне, Предки наши, а затем и «старые люди» в Юрьевке и других сёлах и деревнях обращались к Богу-Отцу, Исваре, Сварогу, Сварге, прося дать Весну, послать свою Весеннюю Ипостась-Ярилу на землю. Просили о Тепле, Огне с Неба, о Солнце. Так как вслед за Масляной наступала оттепель, таяние снега, кончалась Зима, то, следовательно, Праздники Масляной относились к преддверию Весны, Ярилину Дню и Велико-Дню, то есть Пасхе. Последняя в одних местах Руси носила характер Ярилиных торжеств, а в других, на западе, была главным образом посвящена как бы Дажьбогу, или Дажьбу. Но Дажьба славили и на Новый год (Велес-День), бросая зерно в Красный Угол хаты. Происходит это не от смешения обрядов, а оттого, что все имена Бога суть «многие имена Единого Существа» («Риг-Веда»). Перенесение Браги Колядиной на телегу имело то же значение. Этим как бы закреплялся переход от Зимнего Солнцестояния к Летнему. Начинался новый цикл. И Масляна уже праздновалась в новом цикле времени.

Так, уже начиная с Масляной, приходила пора, когда должна была явиться долгожданная Весна. Ей пели первые Веснянки, вызывания, для того, чтобы она могла явиться. Значение в понимании славян было то, что мы зовём настоящим, теперешним.

ВЕЛИК-ДЕНЬ

Приготовления к Велико-Дню (Пасхе) занимают, в сущности, всё время после Колядина Дня. Так, приготовляется ветчина, копченина, сало, колбасы, которые засолены или выкопчены. К Велико-Дню хозяйки собирают творог, сметану, масло, яйца, подкармливают индеек, гусей, уток, кур, берегут ягнёнка, поросёнка, откармливают петуха и т.д. Но ещё с Перуньих Дней (Осенью) происходит чередование поименований Перуна, Бога Солнца и Весеннего Дождя, Семя-Жива, Оживляющего Семя, то выстрелами из ружья в «поименование Грома», то стуком кием по деревянной стене амбара, воротам, заборам и т.д. Так, через всю Зиму идут напоминания, что Бог-Перун жив и что он – Жив-Бог: даже Зимой, даже под спудом, под снегом всегда жив Перун. В Юрьевке подростки и парни забавлялись «вызовом Грома» (Перуна!) на Колядин День (Рождество), забавой было «встречать кутью» стуком дубового (Перуния древа) кия по воротам, в Канун, вечером «обозначая Звезду» и «провожая кутью» на Первый День Рождества. Они же «обозначали» Новый год, «провожая Старый», таким же стуком, сопровождая его ещё «выдыбанием саней», то есть выталкивая за ворота сани с сеном на них. В сене положена «подоба», то есть изображение Старого года, которую сваливали где-нибудь под забор и возвращались в шубах, шерстью вверх, с криком, песнями, шумом, битьём в днища вёдер (шаманское «изгнание Старого года шумом»). Стар-Год, лежавший под забором, под плетнём, был предметом шуток и издевательств мальчишек, тащивших «подобу» за деревню, где её жгли в соломенном Костре. Солому для этого приносили с каждого двора. Огонь-Перун сжигал Старый год. Через это пепелище водили неплодных овец, чтобы они стали плодными. Некоторые приводили их к Костру, брали клок шерсти и бросали его с молитвой в огонь. Так и здесь ясно виден Культ Перуна-Агни, или Огня-Агнца, ибо от неплодной овцы благодаря Огню ждали Агнца. Всё это – приготовления к Празднику Велико-Дню, являвшемуся Пасхой. Вызывание Перуна было проявлением культа Солнца, без которого Пасхальный День не Праздник. В день Благовещения в Антоновке пригоняли скот, коров, быков и лошадей к церкви, и священник кропил их святой водой. Эта вода была Живой Водой в понимании крестьян. Она защищала скот от падежа, мора и болезней. Вся площадь вокруг церкви в этот день была заполнена рогатым скотом и лошадьми. Здесь виден отголосок древнейшей религии Быка и Лошади, как Священного Животного.

К Велико-Дню коровы, кони и овцы получали свежую траву, если их ещё не выгоняли на пастбища. Каждая хозяйка как в День Благовещения, так и на Пасху приносила скотине зелёной травы, крапивы или, если травы ещё не было, то хотя бы зелёных веток с распустившимися на них первыми листиками.

ЗЕЛЕНОЯДЕНЬЕ

Ошибочно думать, что посты введены у нас православием. Они существовали и до него и назывались «зеленоядением», или же «мясопустом», и были сопряжены с воздержанием от мяса, особенно стариков, с древности заметивших вредность мясной пищи. Чтобы организм мог отдохнуть от этого, ели семь седмиц одну растительную пищу («с-траву»), а в промежутках между «мясопустом» и «мясоедом» ели молочную пищу, и «с-травный» период назывался у наших Предков «сыропустом». В более древние времена он назывался «створопустом», или «творопустом» («творог» и «пусто»), откуда вышли и православные посты, приспособленные церковью для христианской жизни и обрядности. Так случилось со многими языческими праздниками и обрядами. Обряд освящения плодов, пшеницы, вина и елея, раздача поминального Сочива и Колива, явно взятых из языческой тризны, освещение Пасхальных и Рождественских блюд, кушаний и стола, приготовление мёда к праздникам, сенной браги и т.д., Красная Горка, поминание Родичей на могилках – всё это обряды древности, идущие, может, ещё из степей Сапта-Синдху или Ариастана, легендарного Ирия, «куда на зиму птички улетают». Во всех этих обрядах виден Культ Солнца и Пастушьей жизни. «Зеленоядение» в степи представляло из себя сбор лука, чеснока, особого рода колокольчика («рэпонс» по-французски), «белой лебеды» – дикого шпината, зелени одуванчика («львиный зуб») или цикория, «катрана» – дикого сальсифия, щавеля и т.д. Из этой зелени и приготовлялась «зелена с-трава», нечто вроде супа из зелени; часто её ели сырой, поливая кислым соком, самодельным уксусом из хлеба, намоченным в воде и перекисшего в уксус. В Южной России этот «сыровец», или же «квас», употребляется и посейчас для варки борща, зелёного борща или для приготовления окрошки, ботвиньи и для поливания готовящегося мясного блюда для того, чтобы придать мясу вкус и нежность. Зеленоядение наблюдалось на юге России в Посты Петра и Павла, так называемая Петровка, Успенский пост, и в среду и в пятницу каждой недели. Последние посты, может быть, были установлены и православными, но вообще, даже на седмице, наши Предки ели хоть раз в неделю зелёную пищу. Произошло это оттого, что в степях, гоняя стада скота, они не всегда могли приготовить мясное блюдо, а иногда не могли иметь и молока, потому что оставляли его телятам. Наконец, зеленояденье могло быть вызвано и другими причинами: усталостью от мясного, ожиданием приплода, необходимостью кормления молодого приплода молоком и т.д. Гигиеническое значение этих постов весьма значительно, и всякий, кто обнаружил вредность мясного режима, прибегал к зелени.

Обычно для мясной пищи берут молодой скот: ягнят, телят и т.д., но пока эти животные ещё очень молоды, они не дают достаточно мяса. Значит, в основе могли быть и соображения практические: дать время подрасти молодняку.