Текст книги "Выбор Проклятого (СИ)"

Автор книги: Юрий Соломин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 71 страниц)

– Ты же не ведьма, а маг.

– Это на работе я маг.

– Ты бы хоть оделась, если не хочешь секса, – немного обиженно протянул он.

– Ведьма, дорогой, ведьма, так что привыкай! – подмигнула она, – и пей кофе, а то окончательно остынет.

И Аманда потянулась, как кошка, но из-за последствий последнего заклинания, младший брат Филиппа никак не отреагировал на это.

Он отпил кофе, и не почувствовал вкуса. Мысли немца начали возвращаться к работе, это окончательно отрезвило его.

– Собирайся, выход через двадцать минут, – Аманда поднялась, и он жадно мазнул взглядом по ее ягодицам.

Ничего, ближайшей ночью они снова оторвутся по полному. А сейчас колдунья права, им пора работать.

Уже в машине он окончательно успокоился и полез проверять почту. Немец знал, что ничего по настоящему срочного там нет, иначе его уже достали бы по телефону, но и обычную текучку нельзя запускать.

Аманда уверенно влилась в поток автомобилей, и он не собирался отвлекать ее разговорами. Стиль вождения здесь сильно отличался от немецкого, и Филипп предпочитал лишний раз не беспокоить того, кто за рулем.

Проверяя письма, он нет-нет, но отвлекался на ее профиль, и ловил себя на мысли, что в присутствии Аманды, все-таки не может сконцентрироваться на работе.

Вот скорость замедлилась, где-то впереди повстречались два одиночества, и возникла огромная пробка. Филипп выключил смартфон, откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и начал вспоминать. Даже не вспоминать.... Немец, словно перенесся в тот день, будто смотрел кино.

***

Филипп потер усталые глаза, прошелся по кабинету. Задумчиво глянул на бутылку коньяка, но подумав, все-таки подошел к кофеварке. Он впервые был в настоящем смятении, слишком уж противоречивые чувства раздирали его.

Во-первых, он работал в киевском филиале уже больше двух месяцев, и за это время, никто из тех кто был с ним в Питере, или давал наставления в Польше, так и не вышел на связь. Умом он понимал, что скорее всего опасения по поводу отщепенцев не подтвердились, и его оставили спокойно работать, но все равно такое молчание угнетало.

Во-вторых, они неожиданно застопорились в поисках исполнителя. Несколько групп сотрудников методично проверяли всех по списку, одного за другим. Дело двигалось гораздо медленнее, чем они планировали. Точнее не медленнее, а соответственно самому плохому прогнозу.

И что самое неприятное, все те, кто попал вверх списка, один за другим отсеивались как пустышки. В результате после двух недель беспрерывной работы осталось проверить шесть человек.

Филипп добавил в кофе сахар и вернулся за стол. Гриненко, Денисов, Калиненко, Сватасян, Стариков, Турченко, все они оказались разбросаны по списку. Так Денисов был седьмой сверху, а Стариков второй снизу, и теперь всем было ясно, что их операторская оценка и гроша ломаного не стоила.

Гриненко – его семья неожиданно ударилась в религию, стали кришнаитами и уехали в Индию. В самолет вошли все, но это ничего не значило. Улетели они менее чем через сутки после смерти Липатовой, и у исполнителя был шанс долететь еще в своем прежнем виде. Там они не отправились по туристическим местам, а наоборот, затерялись где-то в дебрях Ганга. С индийскими коллегами отношения были сложными, точнее те явно отнеслись к запросу европейского офиса спустя рукава и пока не нашли новых почитателей Кришны.

Денисов – исчез сам. С его супругой побеседовали, и она рассказала, что муж неожиданно исчез не оставив ни записки, ни какого-либо иного объяснения. Если бы он исчез после смерти Липатовой, то его можно было бы и не искать. Но так вышло, что он пропал на два дня раньше смерти ведьмы. Мог ли он бросить семью, уйдя на свою смерть? Вполне. Судя по психологическому портрету, Денисов был мужик жесткий, привыкший все решать сам, и жену он тоже держал в ежовых рукавицах. Вполне мог предпочесть смерть, существованию в таком виде.

Калиненко – его в принципе можно было списывать со счетов, так как через три дня после смерти Липатовой, его жена и дочь погибли в автокатастрофе. Но поиски решено было продолжить, так как его тела обнаружено не было, а на похороны он так и не явился. Вполне возможным оставался вариант, при котором он жил где-то у бывшей любовницы, ну или просто случайных прохожих, приютивших столь экзотического питомца.

Сватасян – все бросил и вместе с семьей уехал в Армению, на историческую родину. Причем не на самолете, а на поезде. А вот там они неожиданно испарились. Впрочем, армянские коллеги взялись за дело с энтузиазмом, так что скорее всего, Сватасянов найдут довольно скоро.

Стариковы – неожиданно продали квартиру и уехали неведомо куда. Причем вопрос с продажей был какой-то мутный, очень похожий на наезд. Сейчас искались родственники и Старикова и его жены. Начали совсем недавно, но уже успели выяснить, что его родители давно уехали, так что сейчас вычисляли родичей жены.

Турченко – тоже все бросили и уехали в Карпаты к дальним родственникам жены. Она была домохозяйкой, а он открыл кофейню, но дела, судя по всему, шли так себе. Впрочем, их тоже должны были найти довольно быстро, просто в той части Карпат не было никаких сотрудников «Аусграбуна», слишком малонаселенный район.

Глава 20. Проводник. Часть 3

Так совпало, что никого из этой группы нельзя было отсеять. Даже армян, хоть они и уехали значительно позже смерти Липатовой. Ехали они большой группой, поэтому существовала большая вероятность, что кто-то вполне мог проехать по поддельным документам, спрятав крохотного человечка. Чай не самолет, сквозь планку никто не проходил, и никого не просвечивали.

Когда стало ясно, что никого из этой шестерки не получается быстро найти, собрали экстренное совещание. На котором было решено поделить силы поровну. Был соблазн снова проверить список чутьем и расположить наоборот, было желание пройтись по алфавиту, да и многое другое. Но в итоге приняли, по мнению Филиппа, самое разумное решение.

Трое из списка гарантированно уехали, а трое других могли остаться в городе. Поиски начались и Филипп остро, как никогда, ощущал свою ненужность. Его способности тут были бессильны, а в классическом полицейском поиске, хватало специалистов покруче. Так что работа немца свелась к простому просмотру отчетов и участии в различных, как ему казалось, ненужных совещаниях. И да, еще в спорте и алкоголе по вечерам.

При этом Филипп неожиданно поймал себя на том, что совершенно не хочет общаться со жрицами любви. Нет-нет, а его мысли возвращались к Аманде.... Он вспоминал их ночное купание, и фантазировал как подросток.

Вот и сейчас, стоило подумать о ней, ка желание работать окончательно пропало. Взглянул на часы – без двадцати восемь. Он не привык оканчивать работу так рано, но сейчас все равно делать было почти нечего, и Филипп решил пойти в спортзал, а потом поплавать в бассейне. Затем спать. Скоро могут появиться новости, и работы станет невпроворот.

На тренажерах работало несколько человек, слышался лязг железа и негромкий шум телевизора. Все это слегка отвлекло немца от невеселых мыслей, и он с радостью занялся физическими нагрузками.

Примерно через час зал наполнился людьми, и желающий спокойствия Филипп решил, что на сегодня ему хватит.

Бассейн встретил гостя тишиной и пустотой. Сейчас это было очень и очень кстати, и он с наслаждением нырнул в прохладную воду. Проплыл примерно половину расстояния до противоположного бортика, и лишь после этого вынырнул и лег на спину, покачиваясь на воде.

– Отдыхаешь? – вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Филипп дернулся и, глотнув воды, закашлялся. Восстановив дыхание он увидел Аманду, сидящую на бортике и с интересом рассматривающую его. Во всяком случае, ему хотелось на это надеяться. На девушке был лишь узкий купальник, а света в помещении было вполне достаточно для того, чтобы полюбоваться ее великолепным телом.

– Да, люблю воду, – наконец-то ответил он.

– Помню, – улыбнулась девушка, и нырнула. – Я тоже люблю, – шепнула она, вынырнув около него. – Давай наперегонки?

И не дожидаясь ответа, поплыла к дальнему бортику. Филипп не стал отказываться от вызова.

Они плавали около часа и о чем-то болтали, он чем-то совершенно не важном, не относящемся к работе. Потом Филипп поймал себя на мысли, что не помнит ни одного ответа. И магия тут совершенно не причем.

А когда они уже направились каждый в свою душевую, немец наконец решился предложить:

– Если ты свободна, давай поужинаем?

Девушка остановилась, и некоторое время смотрела на него, слегка склонив голову на бок.

– Хорошо, давай. Но учти, после воды у меня просто жуткий аппетит.

Филипп собирался отвезти ее в какой-нибудь шикарный ресторан. За время прошедшее после их ночного купания, он с чисто немецкой педантичностью выбрал несколько заведений. Они были разной степени фешенебельности, с различной кухней и удобно расположенных, поэтому не собирался ударять в грязь лицом.

– Куда едем? – поинтересовалась Аманда, когда они подошли к машине.

– Давай я поведу? – предложил он.

– Ну, попробуй, – она кинула ему ключи, а сама уселась на пассажирское кресло.

Филипп ввел в навигатор маршрут и плавно тронулся. Он уже предвкушал приятный вечер, и не желал портить его, какой-нибудь идиотской случайностью. Но все получилось совсем не так как планировалось.

Километров через пять, Аманда неожиданно попросила остановиться.

– Тут? – удивился он.

Возле дороги находилось кафе, в котором, несмотря на довольно холодную погоду, можно было посидеть как внутри так и снаружи. Выглядело кафе очень просто, обычная придорожная забегаловка где можно перекусить на скорую руку.

– Да, – улыбнулась Аманда, – именно тут.

Он послушно мигнул правым поворотом, заезжая на импровизированную стоянку, на которой стояли два грузовика и одна легковушка, по виду какое-то старье.

– Странный выбор, – пробурчал он, выходя на улицу.

Впрочем, аромат жареного мяса был довольно приятным, хотя этот запах не может быть плохим по определению.

– Просто ностальгия, – пожала он плечами, – идем?

Внутри оказалось неожиданно уютно. Большинство столиков пустовало, играла тихая музыка, в помещении царил полумрак. Они сели за угловой стол, и растерявшийся Филипп некоторое время пялился в меню, и все никак не мог собраться с мыслями, пока Аманда не пришла на помощь.

– Нам две порции шашлыка и красное вино. Бутылку.

– И воды или сока – встрял Филипп.

– Зачем тебе вода? – спросила она, когда официант отошел.

– Ну, я же за рулем.

– Ты собрался пить воду тогда, когда я буду вино? – возмутилась она.

– Но... – немец не нашелся что ответить.

В его предыдущих планах, после ресторана машину можно было оставить и на стоянке, но тут этот вариант был неприемлем.

– Не будь таким немцем, – подначила она, – тут нравы попроще.

– Я не пью за рулем.

– Не переживай. За руль сядешь трезвым, как стеклышко, – пообещала девушка. – Просто наслаждайся вечером.

И он послушался. У него не было ни малейшего желания спорить с ней. Мясо оказалось на удивление вкусным, вино весьма неплохим, а ее общество – просто восхитительным. После первой бутылки они взяли вторую, разовые стаканчики и девушка вывела его на улицу.

Шел снег, несильный, и он не мешал, а словно создавал вокруг атмосферу зимнего праздника. Сидеть было негде, все лавки были засыпаны тонким слоем снега, и они пили стоя, болтая и глядя на лес, который начинался почти сразу за кафе. А потом он, осмелев, обнял ее за талию и не встретил никакого сопротивления с ее стороны. Аманда и сама прижалась к нему.

Вот так, стоя под снегом, с дешевыми пластмассовыми стаканчиками в руках, они начали целоваться. Филипп сразу понял, что он не сможет вести автомобиль. Вообще не сможет!

– А ты страстный, – девушка заглянула ему в глаза, и улыбнулась. – Пойдем?

– К-куда? – просипел немец, думать головой он уже не мог, вся кровь ушла значительно ниже. А еще ему было жарко, несмотря на зиму, на то что вино стало холодным, а снег попадал за шиворот.

– Пойдем, – она взяла его за руку, – тут есть, где остаться наедине.

Оказалось, что в кемпинге можно снять комнату, что тут да есть хорошая сауна на дровах. Филиппу совсем не хотелось париться, но он полностью превратился в ведомого, и шел за волшебницей как привязанный.

– Берем все, – бросила Аманда хозяйке, увлекая Филиппа за собой.

В комнате оказалось чистое белье, мини-бар и крохотный душ, но все это немец увидел лишь через полчаса. Стоило им остаться наедине, как он набросился на девушку, и это не встретило ни малейшего сопротивления с ее стороны.

Потом они переместились в сауну, которую как раз успели к этому времени натопить. Здесь оказалось очень уютно, небольшая парилка и комната отдыха с мягкими креслами, впрочем, сейчас Филиппу понравилось бы все. Они попарились, приняли вместе душ. А закончилось все в той же снятой комнате, и уснули они ближе к утру.

И вот сейчас, по прошествии всего-то двух дней, он готовит ей кофе утром и практически не думает о проблемах на работе и о том, что его в любой момент могут отозвать в Германию, а сюда отправить группу зачистки, если решат, что в Киеве правят отщепенцы.

Думать об этом не хотелось. Сейчас Филипп как никогда надеялся на то, что тут все в порядке, и он останется работать в качестве консультанта так долго, сколько это вообще возможно

– Пятиминутная готовность! – уже одетая Аманда стояла в дверях кухни.

– Иду, моя валькирия – поднялся он.

***

Миша вздохнул и негромко выругался. Стоило «Слезе» коснуться его шеи, как Этания исчезла. Он вновь оказался на мосту ведущим в бесконечность, и как и в прошлый раз его окружали величие и тишина безлюдного места.

– Значит, покой мне даже не снится, – сказал он, задрав голову к небу, которому было все равно.

Из-за отсутствия реального собеседника, Проклятый продолжил разговаривать с собой.

– Думаю, что исчезну отсюда, стоит Ши-Эйре разбудить меня. Ну, или когда закончится действие этой гадости. А значит можно поэкспериментировать.

Он подошел к краю. Не подполз, как в прошлый раз, а подошел и замер над бездной, покачиваясь с пятки на носок. Через некоторое время зрение адаптировалось, и он рассмотрел хаотичное переплетение внизу.

– Интересно, а если я прыгну, что же будет дальше? – спросил он. Его слова исчезли не порадив эха. Ни эха, ни ответа.

Проклятому казалось, что его заполняет некое безумие, хотя заполняет и не совсем правильное слово. Скорее накрывает. Одной его части дико хотелось прыгнуть и посмотреть, что там внизу, а вторая же – разумная, яростно сопротивлялась этому, и в качестве компромисса предлагала просто прогуляться, проверить, а может сегодня плененная Ксана не станет помехой, и он пройдет куда-нибудь дальше?

Эти доводы были разумны. Но, как ни странно, чаша весов уверенно склонялась в сторону авантюрной, совершенно не свойственной ему сущности. В какой-то момент, что-то перемкнуло внутри Проклятого, и он, стараясь не думать о последствиях, прыгнул вниз.

Тишина моментально сменилась воем и свистом. Ему в лицо ударил ветер, и он ощутил безумный восторг. Миша закричал, но ветер вбил эти звуки обратно в горло.

То, что располагалось внизу, стремительно приближалось. Казалось, Проклятый падает с огромной высоты на окраину города, где высокие здания соседствуют с огромным пустырем, которому еще только предстоит быть застроенным.

А потом изменилось сразу все. Город исчез, а пустырь, приблизившись, превратился в заболоченную местность, поросшую камышом и какими-то зарослями. Падение завершилось без удара, он просто упал в чавкающую грязь, так словно он споткнулся, а не спрыгнул с безумной высоты.

– Здравствуй елка, новый год, – пробурчал он, поднимаясь.

Падение оказалось безболезненным, но все равно, приятного было немного, так как вся его одежда намокла и к ней прилипла грязь. Кроме того тут воняло как и должно вонять на болоте, и Миша досадливо поморщился, неужели нельзя было упасть туда где пахнет розами?.

– Интересно, если кто-то спросит меня: «Миша, а зачем ты сюда полез?» Я ведь даже не буду знать, что ответить! – продолжил он монолог, и покрутил головой.

Заросли были довольно высокими, сильно ограничивали видимость. Осмотревшись, Проклятый решил поискать какую-то палку, или что-то такое, что поможет ему идти по этой топи, проверяя путь впереди. Но его поиски были тщетны, что камыши, что стволы неведомых ему кустов, были гибкими и явно не годились для целей неосторожного гостя.

– Ну и фиг с ним! – разозлился он. – Пойду так. Утону, так хоть отдохну.

Где-то внутри он понимал, ходить здесь бессмысленно. Вот эти болота, камыши и осока, или не осока, да неважно. Все это будет тянуться и повторяться, пока он не придумает что-то, что позволит ему выбраться отсюда, но какое-то упрямство не давало Мише смириться с окружающей действительностью.

Очень быстро он убедился в том, что утонуть у него выйдет только одним способом, а именно лечь и погрузить лицо в воду. Потому что болото оказалось совсем мелким. Нога погружалась в грязь примерно по щиколотку, а дальше не шла, даже если он давил или прыгал на одной ножке. Значит, вниз хода нет. Как он и предполагал, блуждание туда – сюда, было бесполезным, его ожидал один и тот же пейзаж.

Он вырвал несколько камышей, при этом умудрился порезать палец на правой руке. Затем еще исцарапался, после того как залез в заросли. Все эти действия были бессмысленны, и все указывало на то, что ему придется последовать совету незнакомца тезки. И только проговорив мысленно «незнакомец-тезка», Проклятый вдруг замер как громом пораженный. До сего момента, он начисто забыл, что таинственного спасителя в бесконечном здании звали Миша.

– Интересно, – пробормотал он, – его имя что-то значит? Или нет? – но интерес к имени советчика был вялым, ненастоящим. Тут, в этих болотах все было ненастоящим.

Проклятый присел возле камышей прямо в жидкую грязь. Но не для того чтобы найти ответ на вопрос о своем тезке, а просто собраться с мыслями. Когда он стоял наверху, ему казалось, что найти путь в бесконечности будет просто. Ведь он уже раз проходил такой путь, пусть и в качестве ведомого. Он путешествовал по «Солимбэ», а царство снов тоже напоминало бесконечность. Но оказалось, что сконцентрироваться тут не так-то просто. Он банально опасался закрыть глаза и утонуть в трясине. Понимал, что вряд ли это возможно, но все равно не решался.

– Не страшно, – продолжил он монолог. Захотелось пить, пока не сильно, но уже ощутимо, а Проклятый не был уверен что сможет утолить жажду болотной водой. – В крайнем случае, Ши-Эйра закончит свою миссию, разбудит меня, и я вернусь в Этанию. Боятся нечего, – прошептал он, стараясь убедить себя что все будет хорошо.

Но убедить себя не получилось. Где-то в глубине души Миша считал, что боятся тут, очень даже есть чего. Посидев еще минутку, наконец-то заставил себя подняться. Камыши. Почему бы нет?

Зажмурившись, он раздвинул руками жесткие стебли, и шагнул вперед. Ничего. Никаких рывков или каких-то заметных изменений в окружающей обстановке. Та же тишина и средней паршивости запах болота. Еще шаг, стебель неприятно бьет по лицу, Миша невольно отстраняется и открывает глаза. Он все там же, чудесной телепортации не произошло.

Видимо неудача подстегнула Проклятого и зажмурившись, он просто побежал в направлении, противоположном от ближайших зарослей камыша.

Боль! Все-таки это могло быть опасно, Миша влетел в колючий кустарник, моментально изрезав руки и лицо. Вскрикнул, рефлекторно прикрыв лицо руками, и попятившись, выбрался на открытое пространство, оставив на кустах еще немного своей одежды и плоти.

– Сука! – выругался он, рассматривая кровоточащие царапины.

Они почти сразу те начали щипать и чесаться, добавляя дискомфорт в его и без того незавидное положение. Кроме всего прочего, порезавшие его ветки, оказались покрыты чем-то липким, и теперь руки Проклятого покрывала какая-то клейкая масса, что для Миши было намного страшнее порезов.

Он подошел к ближайшему болоту. Присел, всмотрелся в жижу, в надежде увидеть что-то кроме грязи. Потом погрузил туда руки и стал яростно тереть их, в попытке отмыться от этого липкого дерьма. Получалось плохо, но все же получалось.

Вытерев ладони и часть левого предплечья, он в очередной раз склонился над жижей, чтобы зачерпнуть новую порцию грязи, и ему показалось, что там, в глубине что-то мелькнуло. Что-то отличное от всего, окружающее его.

– Неужели? – прошептал он, – неужели, придется нырять?

Миша склонился над водой. Погрузил руки в жижу, те опустились на несколько сантиметров и все. Странное дело, под ладонями не появилось ничего твердого, все тоже илистое дно, но продвинуться дальше не получалось.

И тут на Мишу снизошло спокойствие. Вот именно так – снизошло, ибо к этому не было ни единой логической предпосылки. Но Проклятый, с непреложностью математической аксиомы, уверился в том, что выход тут есть.

Еще раз всмотрелся в неподвижную жидкую грязь, замер, и даже постарался не моргать. И реальность словно поплыла. По поверхности болота, словно прошла волна, раздалось бульканье, пахнуло еще большей гнилью, а затем его руки провалились по плечи.

Ему удалось подавить желание выдернуть руки обратно, и он позволил болоту поглотить его тело. Самым неприятным моментом было погружение лица, но видимо Миша на самом деле менялся, Ему удалось, практически без усилий, справится с отвращением. А затем все исчезло, и он рухнул вниз, словно на лифте, одновременно погрузившись в кромешную тьму.