Текст книги "Выбор Проклятого (СИ)"

Автор книги: Юрий Соломин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 71 страниц)

Глава 19. Вечер воспоминаний

Миша расслабленно откинулся на талию жены. Ира сидела в кресле с бокалом вина, он же нагло оседлал ее ногу, и прихлебывал пиво из своей чашки. Ночную тьму разгонял лишь свет одинокой свечи, что создавало романтическую обстановку.

Проклятому было хорошо. Немного огорчало лишь то, что для наполнения своей кружки приходилось вставать, подходить к подлокотнику и там зачерпывать из блюдца новую порцию. Ну, еще и то, что Ира пару раз, пока не приспособилась сидеть вот так «в обнимку», иногда излишне сильно дергалась, и он обливался пивом.

Миша так и планировал уснуть прямо тут, возле талии супруги, зная что потом она отнесет его в кабинет и уложит в постель. Но пока сон не шел он вспоминал, вспоминал то, что произошло с ними за эти долгие десять дней.

Сразу вспомнилось его безумное приключение в снегу. Проклятый невольно поежился, словно опять погрузился с головой в сугроб.

Тогда, пригревшись в перчатке, он смог уснуть. По плану, Миша должен был вести Иру к магу продолжать тренировку, так что его визит в Солимбэ не требовал никакого дополнительного согласования.

На этот раз Миша разбудил только жену, у него было слишком плохое настроение даже для кратковременных игр с ребенком.

– Мишка! Ты где? – вскочила она.

– В Караганде, – хмуро ответил Проклятый, – идем, по дороге все расскажу.

Он некоторое время молчал, собирался с мыслями, и лишь после того как они вышли из Солимбэ и оказались на дороге к лестнице, он начал рассказ:

– Я расслабился. Излишне расслабился после Этании. Пошел исследовать этот коридор и совсем не подумал о последствиях. – Миша замолчал, оставались последние шаги, и он не хотел отвлекаться. Ира, хорошо знающая своего мужа, терпеливо ждала продолжения.

Проклятый продолжил лишь тогда, когда они оказались на балконе.

– Я вышел с земной изнанки и сразу оказался в снегу.

– Мишка! – воскликнула она, – ну как так?

– Вот так, – ответил он. – Ссразу замерз, и видимо из-за этого не смог найти дорогу обратно, не смог вернутся на изнанку.

Ира молчала. Ее муж рядом с ней, в Этании. А это скорее всего означает, что он жив и на Земле, и она не торопила его с вопросами. Но она еле сдерживалась, манера мужа замолкать когда он рассказывал что-то важное, иногда доводила ее до исступления

– Мне повезло, наверное. – Он снова замолчал, глядя куда-то в сторону, а затем продолжил.

– Знаешь, я думал что оказался в лесу, или в парке. Конечно, это ничего не значит, с моими габаритами я и десяток деревьев за лес приму, но дело не в этом. Все выглядело так, словно я где-то вдали от людей, но видимо я ошибся.

Миша снова замолчал, и Ира, несмотря на все свое терпение поняла, что хочет отвесить ему подзатыльник. Ну, нельзя же так тупить!

– А потом мне повезло.

– Ты повторяешься, – не выдержала она.

– Да. Какая-то барышня отошла в кустики, а сумку кинула на землю рядом со мной. И мне удалось забраться внутрь.

– Тааак, – протянула супруга.

– В сумке я залез в перчатку, или во что-то похожее на нее, с мехом внутри.

– Мишка, извини, но лезть в перчатку, это не самое умное.

– Знаю, но когда у меня начался отходняк, меня стало лихорадить, и я просто не смог снова лезть на холод. Точнее, я вообще не был способен пошевелиться.

– Ясно, а что планируешь делать дальше? – вздохнула Ира

– Зависит от того найдут меня или нет пока я сплю, ну и от физического состояния. Если мое уменьшенное тело способно восстанавливаться и после обморожения, и меня никто не найдет, то попробую незаметно выбраться из сумки и поискать выход на изнанку. А там уже вернусь домой.

– А если?

– Ну, если он наденет перчатку, то я подпорчу бедной женщине не только маникюр. Но и....

– Мишка! Даже не шути так.

– Согласен, маникюр это святое.

Ира промолчала, он понимала что за этими шуточками скрывается страх, и лучше пусть шутит чем паникует.

– Ладно, если они меня найдут, попрошу помощи – Миша стал серьезным.

– Какой? – удивилась она.

– Для начала постараюсь выяснить куда я попал. А потом либо найду выход, либо, если его там нет, ну или меня решат посадить в клетку и показывать на выставке, приду к тебе в Солимбэ и ты меня вытащишь.

– Да, пожалуй это может сработать, – кивнула супруга, – но сам понимаешь, вряд ли те кто тебя найдут, будут хранить это в тайне.

– А что делать? Опять переедем, затеряемся, – он и сам не верил в свои слова, опасался что второй раз у них не получится спрятаться.

– Жаль, только начали обживаться, – вздохнула Ира. О том, что в этом случае переезд может и не помочь, она тактично умолчала.

– Не переживай, я попробую быть очень незаметным приведением, – он успокаивающе положил ей руку на плечо и улыбнулся.

– Ты главное вернись, а там решим, – улыбнулась она в ответ.

Дальше Проклятый отпустил жену к Магресу, а сам остался в Старкворде. В последнее время Миша учился доверять своим предчувствиям, а те намекали ему, что сегодняшняя ночь может оказаться не такой как обычно. И он решил не идти на изнанку, а просто остаться в башне.

Поймал кого-то из слуг и отправил его за вином, а сам уселся на балкончике. Мысли Проклятого крутились вокруг Земли, и того, что могло там произойти. Где он проснется? Найдут его или нет? Как возвращаться домой? Что случится с ним, а также с сыном, если его случайно убьют?

Все эти вопросы не имели ответов, поэтому не давали ему покоя. Мише казалось, он может проснуться на Земле в любой момент. Поэтому он тихо потягивал вино, смотрел на ставшую привычной как дорога на работу тропинку, ведущую к вратам Царства снов, и ждал. Предчувствия его не обманули. Проклятый не успел допить первый кувшин, как Этания исчезла.

Он проснулся из-за того, что оказался на какой-то бешеной карусели. Вот он взлетает вверх и замирает там на мгновенье, а затем обрушивается вниз. Рывок, и его уводит в сторону. Сжав зубы, он вцепился в мех, стараясь удержаться внутри перчатки и не вылететь наружу. Пальцы сразу отозвались болью. Казалось, что его тело по-прежнему представляет собой сплошной оголенный нерв. А бешеная пляска, невольным участником которой он оказался, отнюдь не способствовала улучшению его самочувствия.

– Да где ж оно? – долетело снаружи.

А в следующую секунду Проклятый, вместе со своим убежищем, вновь взлетел вверх, и тут же рухнул вниз. Падение не навредило ему, удар о землю был смягчен мехом и Миша его почти не почувствовал.

Наверное, надо было как-то реагировать. Попытаться выползти, осмотреться, и спрятаться где-нибудь, или хотя бы поискать такую возможность. Наверное..., но беда в том, что Миша не был в этом уверен. Он не знал ничего. Ни, где лежит эта перчатка, ни кто находится в помещении, ни дальнейших планов хозяйки его временного убежища. И эта неопределенность полностью парализовала Мишу.

– Да вот они, класс, правда? – донесся женский голос.

На некоторое время повисла тишина, разрываемая лишь негромкими восклицаниями, выражающими, по всей видимости, крайнюю степень восхищения.

– Что, сидим? Передавай пиво, – раздался женский голос.

– Держи, а жаль, что мальчики не остались.

– Это тебе жаль...

Миша мысленно застонал. Весьма сомнительное удовольствие лежать сжимая зубы чтобы не стонать от боли, и слушать женские разговоры, особенно с учетом того, что дамы уверены в том, что никто из лиц противоположного пола их не подслушивает.

Возможно он бы снова уснул, абстрагировавшись от обсуждения не интересующих его вопросов, но появилась новая напасть. Переполненный мочевой пузырь потребовал внимания.

Миша мысленно выругался. Справлять естественные надобности прямо в своем убежище он не собирался. Лежать в луже собственной мочи, ему совершенно не хотелось. Он решил держаться до последнего, может дамочки выйдут куда-нибудь. Но они явно не собирались облегчать и без того невеселое положение Проклятого. Весело болтали, смеялись, а если и выходили, то точно не все сразу.

И когда терпеть стало совсем невмоготу, Миша все-таки потихоньку вылез из перчатки, сначала из пальца, а затем и из манжеты. Кое-как развернулся, каждую секунду ожидая удивленного возгласа или удара, если кто-то заметит шевеление в лежащей перчатке и примет его за мышь или большое насекомое.

Но реакции не было, женщины продолжали болтать о своем, не обращая внимания на всякую ерунду.

Тогда Миша начал потихоньку выползать наружу. Медленно, как черепаха из панциря, он сначала высунул голову и посмотрел из стороны в сторону, а уже затем удовлетворенно вздохнул. В комнате царил полумрак, это хорошо, в темноте заметить его будет сложнее. На небольшом расстоянии от себя, он увидел огромную ладонь. Значит его убежищеЮ, все-таки лежало на столе, поэтому остаться незамеченным ему будет крайне затруднительно.

Слева от себя Миша увидел какие-то огромные предметы. В полумраке было сложно соориентироваться, но он решил что это посуда. Мочевой пузырь Проклятого уже честно предупредил, что еще пара минут, и он перестанет спрашивать согласие у своего хозяина. Миша, стараясь не шуметь, выполз наружу. Не вставая на ноги, на четвереньках переместился за одну из тарелок.

– У нас еще осталось пиво?

– Ага, немного.

– И это все?

– Не, в холодильнике еще пара бутылок припасена.

Вот под такой разговор Миша добрался до края стола. Там было менее опасно, от компании подвыпивших женщин его скрывали уже пара чашек и пакет сока. Проклятый понимал, что такая защита весьма сомнительна, и стоит какой-то из девушек взять этот пакет, как он сразу окажется у них на виду. Но все равно тут было спокойнее.

– Простите меня, милые дамы, – мысленно извинился он и встал на край стола и начав опустошать свой мочевой пузырь.

Через полминуты Мише стало намного легче, и из двух раздражающих факторов, осталась еще только жажда.

– Я сейчас вернусь, – одна из барышень поднялась.

– И пиво плиз, прихвати, – крикнула вторая, сидящая от Проклятого немного дальше.

– И водички мне, в блюдце, – прошептал Миша, с вожделением глядя на полупустую бутылку с минералкой.

– Жаль все-таки, что мальчики уехали, – томно пробормотала третья.

Проклятый хоть и не видел ее, но почему-то был уверен, что она, потягивается.

– Шли бы вы все спать, вот прямо так, сразу, – снова прошептал он, стараясь не делать лишних движений. Понимал, что пока он сидит тихо, найти его могут разве что случайно, а вот движущуюся цель намного проще увидеть даже не совсем трезвым взглядом.

Его по-прежнему колотил озноб, поэтому Миша уселся на столе, обхватил себя руками и старался дрожать поменьше, и хоть немного опять согреться.

Вернулась вторая участница застолья, и со стуком поставила пиво на стол.

– Может, пойдем, покурим?

– Да лень одеваться, давайте покурим здесь?

– Не, я бы проветрилась.

– Идите уже, соглашайтесь! – мысленно взмолился Проклятый.

Дамочки еще некоторое время обсуждали необходимость выйти на улицу. В конце концов они пришли к согласию, что освежится им точно не помешает.

Именно в этот момент Миша убедился, что все сделал правильно, покинув такую теплую и уютную перчатку. Хозяйка оставила ее на столе, но затем вернулась и сразу натянула на руку. Проклятый представил себе что от него бы осталось, будь он там внутри, и его передернуло.

Хлопнула входная дверь, и Миша наконец-то остался в одиночестве. Он заставил себя подняться на ноги. В них сразу вонзились тысячи иголок, закружилась голова. Захотелось лечь и свернуться калачиком, согревая себя. Но было нельзя расслабляться. Если он выберется, то отлежится уже дома, под крылышком любимой супруги.

Девушки могли вернуться в любой момент, а значит надо спешить. Он попробовал найти какую-нибудь жидкость чтобы напиться. Но как назло на столе не было ничего подходящего. Бутылки и стаканы были высокие и тяжелые для него. В тарелках оставались колбаса и сыр, немного оливок. Ничего такого, что утолило бы жажду.

Через пару минут ему все-таки повезло, среди посуды затесался одинокий фужер, наполненный примерно на треть какой-то желтой жидкостью.

Надеясь что там не коньяк и не самогон, Проклятый не без труда, но смог раскачать и перевернуть его. Это оказался виноградный сок, и Миша припал как к ручью, пил вылившуюся на стол жидкость и чувствовал ни с чем несравнимое наслаждение.

В комнате по-прежнему было тихо, и Миша надеялся, что женщины вернутся еще не скоро, а в идеале вообще утром. Поэтому он решил спуститься на пол, и поискать выход наизнанку где-нибудь под диваном или под креслом.

Он начал обходить стол по периметру. Это оказалось не так просто как он ожидал. Проклятого все еще лихорадило, болела ног, горло, казалось кожа горит. Вдобавок, приходилось обходить посуду, перелазить через вилки и стараться не вступить в липкие пятна от еды и алкоголя.

Обойдя стол, он так и не увидел ничего, чем мог бы воспользоваться для спуска. Прыгать Мишка пока не рискнул, и дал себе слово, что если вернется домой, то начнет пробовать прыгать с высоты, вычисляя безопасный порог.

В надежде все-таки найти спуск, она начал обходить стол второй раз, как услышал шум в прихожей, смешки и шорох снимаемой одежды. Барышни вернулись и Проклятый в отчаянье закрутил головой стараясь найти место, где можно спрятаться.

Как назло, все более менее подходящее – бутылки и какая-то миска, были на другом краю стола, и Миша не рискнул туда бежать. Единственное что получилось, пока в комнату не вошла первая из девушек, это добежать до одного из стаканов в центре стола и сесть за ним стараясь слиться с интерьером.

– Так я ему и сказала, – произнесла одна из девушек.

– Ну и правильно, – слегка заплетающимся языком, ответила ей вторая.

– Девки, а давайте что ли допивать и баюшки?

Миша очень надеялся, что это предложение будет принято подавляющим большинством голосов, а он, наконец, останется в одиночестве, но все случилось иначе.

Стакан за которым он прятался, вдруг исчез. Одна из барышень взяла его, а с учетом того, что Проклятый опирался об него спиной, то от неожиданности завалился на спину. Сразу вскочил, забыв про озноб, но естественно его увидели все присутствующие дамочки.

– Я одна это вижу? – прошептала одна из девушек.

Миша отчаянно крутил головой, искал возможные пути к отступлению. Даже сейчас ему и в голову не пришло просто попросить их о помощи.

– Неет..., так не бывает.... – неуверенно сказала с ней вторая

– Кажется, нам пора прекращать пить... – добавила третья.

Тут нервы Миши сдали, и он побежал в сторону бутылок. Не добежал.

Та самая девушка, которая взяла стакан и раскрыла его присутствие, повинуясь какому-то импульсу, накрыла его этим стаканом. На Мишу сразу обрушился водопад прохладной минеральной воды, он закашлялся и едва не захлебнулся

Когда Проклятый немного отдышался, а заодно утолил жажду, то понял, что на него внимательно смотрят три пары изумленных девичьих глаз.

Девушки склонились над стаканом, чуть ли не касаясь головами, и во все глаза смотрели на это чудо.

Стыд, испытанный им в самую первую секунду, исчез. Михаил гордо выпрямился, скрестивл руки на груди, и спокойно посмотрел в глаза одной из них. Что делать дальше не знал ни он, ни, по всей видимости, они. Но тут с его зрением начало что-то происходить.

По лицу Проклятого продолжала стекать вода, которая мешала смотреть, но он не вытирал ее. И сквозь эту воду и стекло стакана он увидел, что его отражение начинает тускнеть.

Там снаружи что-то говорили, по всей видимости о нем, но смысл слов уже ускользал от Миши. Он всматривался в стекло, старался поймать те ощущения, которые в Этании предшествовали переходу на изнанку. И вдруг полностью успокоился, отрешился от страха, стыда и боли.

Вот оно! Получилось! Стеклянная преграда исчезла, и Миша увидел спасительный коридор. Не колеблясь более ни секунды, он бросился вперед.

Для девушек, с изумлением наблюдавших за ним все выглядело очень уж бредово. Все увидели маленького, абсолютно голого мужчину, и даже поймали его. Он не исчез, значит не был глюком. А теперь человечек вдруг бросился вперед.

Всем девчонкам даже показалось, что он решил, как пишут на форумах, убить себя об стену. Рита, та самая которая поймала его, даже дернулась, чтобы быстренько поднять стакан, но не успела. Коснувшись стеклянной стенки, мужчина вдруг обесцветился. Затем стал прозрачным как стекло и, слившись на миг со стенкой стакана, просто исчез.

– Ииии.... Что это было? – примерно через минуту, нарушила молчание одна из них.

– Не знаю, – ответила Рита, все еще держа в изумлении в руке, и наконец переворачивая стакан. – Да и знать не хочу, лучше спать пойду, – подвела она итог и встала.

– Да, пожалуй, уже поздно, – согласились с ней остальные.

Утром никто из них не обсуждал вчерашнего происшествия, а перед отъездом даже договорились, что это была просто массовая галлюцинация, о которой не стоит рассказывать никому, дабы сохранить свою репутацию адекватных девушек.

***

Коридор встретил Проклятого тишиной и легкой прохладой. Вначале на него нахлынуло облегчение: спасся, ушел, сумел выйти на изнанку! Но затем, Проклятого снова начало колотить. Видимо адреналин схлынул и изломанное морозом тело начало капризничать. Мишу бросило в жар, в ногах появилась предательская слабость. Возникло желание найти место помягче и потеплее, прилечь и уснуть часов на двадцать.

– Нет, я дойду до дома, – прошептал он, стараясь представить себе свою комнату, кухню, все то, что увидит, стоит лишь ему переступить невидимую черту, отделяющую изнанку от реального мира.

Он с трудом переставлял ноги, брел с упорством шагающего экскаватора. Пару раз, казалось, терял сознание прямо на ходу, но удерживался на ногах и шел дальше. Снова захотелось пить, и он с грустью вспоминал обрушившийся на него водопад минералки. Как жаль, что нельзя напиться впрок!

Казалось, что он повторяет обратный маршрут. В какой-то момент Проклятый снова увидел огромные конструкции и немного приободрился. Все-таки есть шанс, что он движется в верном направлении.

Тут было намного лучше чем в снегу. Теплее и безопаснее. А главное, несмотря на жар и боль, Миша чувствовал себя в своей тарелке, намного лучше чем тогда, когда потерялся на набережной.

Вот и знакомый амфитеатр, и даже порванная нитка валяется на полу, четко показывая, из какого коридора он вышел. Еще сотня шагов, реальность привычно меняется и вот он снова у себя в доме.

Нет, Проклятый не стал падать ниц и целовать ковер, как иногда, в кино, целуют землю те, кто выходит из самолета после проблем в воздухе. Он просто сел на пол и прислонился к ножке тумбочки. Было светло и Проклятый понял, что на Земле уже наступило утро. А может и день.

– Ира,– крикнул он, но из пересохшего воспаленного горла, раздался лишь хрип.

– Маленькая! – продолжил он откашлявшись. – Я вернулся, если ты меня слышишь, я по стеночку иду к себе!

Никто не ответил, хотя Миша был уверен, что Ира недалеко. Наверное играет с сыном во дворе. Ужасно хотелось пить, но проще всего было добраться до своей комнаты, а не до кухни. Там Ира могла оставить ему, что-нибудь из питья и еды, да и в любом случае оттуда он пошлет ей весточку.

В коридоре ему так никто и не встретился, и он благополучно пролез под дверь. А вот забраться на стол оказалось весьма нетривиальной задачей. Кожа на руках горела, и стоило Мише повиснуть на канате, как ладони отозвались болью. Предательская слабость в руках и ногах, жар и головокружение. Все это мешало вскарабкаться на эту, по его меркам тридцати метровую высоту, но он честно попытался. После четвертой попытки, Проклятый решил передохнуть.

У него еще хватило сил пройти шагов пятнадцать под стол, чтобы супруга случайно не наступила на него, заходя в комнату. Там он просто лег на ковролин, и постарался расслабиться.

***

Миша отвлекся от воспоминаний, встал и потянулся. Ира вдруг шевельнула бедром, и он чуть не упал.

– Осторожней, – сказал он без всякого раздражения.

– Может, тогда уже пересядешь в более удобное место? – улыбнулась супруга.

– Неа, – покачал головой Проклятый, одновременно зачерпывая себе пиво.

– Тогда терпи, Кот.

Миша улыбнулся своей любимой женщине, постарался усесться поудобнее и закрыл глаза.

Ира с улыбкой посмотрела на него, и снова пригубила вино. Она тоже вспоминала недавние события, и странное дело, думала примерно о том же, о чем и ее ненаглядный.

В тот момент, когда Миша пытался вскарабкаться на стол, Ира действительно была во дворе, но не просто гуляла с Валиком, а помогала Ане хоронить отважного Пушистика. Ведьма была зла на себя. Ну что стоило оставить девочку на ночь у них дома?!

Утром Ира проснулась в скверном расположении духа. Вчера, после занятия с Магресом, она заглянула на балкон и увидела валяющегося в отключке мужа. Зрелище было очень неприятным. Он лежал на спине, раскинув руки и ноги, в этакой позе звезды. Глаза закрыты, а рот наоборот приоткрыт, но самое страшное было то, что он не дышал!

– Да, Ира, – голос Магреса был тих и участлив. – Когда она просыпается у вас, то тут выглядит именно так.

– Ужас, – тихо прошептала ведьма. Она хотела что-то добавить, но не успела, потому, как и сама проснулась.

Валик еще спал, и Ира поспешила в комнату супруга не забывая посматривать под ноги, но кабинет был пуст. Вздохнув, она пошла в спальню. Ира переживала за него еще сильнее, чем тогда, когда он был похищен вместе с сумкой. Тем утром она хоть что-то могла предпринять чтобы найти его, а сейчас ей оставалось только ждать.

Еще раз заглянула под тумбочку, и конечно ничего там не увидела. Валик по-прежнему спал, и Ира приступила к привычным для себя хлопотам на кухне. Перемыла посуду и протерла пыль. Все это отвлекало ее от нехороших мыслей. Пока она готовила легкий завтрак, проснулся малыш и позвал маму. Потом они баловались, играли в прятки, а когда начали кушать зазвенел звонок.

После вчерашнего разговора Ира не сомневалась, это Аня. Так оно и было, девочка стояла у калитки, куталась в курточку и что-то держала на руках.

– Интересно, что это у нее? – подумала ведьма, открывая калитку.

Что-то в позе девочки ей не понравилось. Казалось, Аня чем-то подавлена. Предчувствуя плохие новости, Ира накинула пальто и вышла во двор.

Девочка шла медленно, наклонив голову и смотря на руки. Ира с нарастающей жалостью и еще чем-то, какой-то эмоцией, которой пока не было названия, ибо это могло быть, как сочувствие, так и злость, смотрела на ее ношу. Из под полотенца торчал хвост, а с другой стороны выглядывала мордочка. Кот, Аня несла кота.

– Тетя, Ира, – прошептала малышка, – можно я похороню Пушистика у вас?

– Может его еще можно спасти? – также шепотом спросила ведьма, принимая сверток у девочки.

Она сама не верила в свои слова, и как оказалось не она одна.

– Нет. Я больше не слышу его, – ответила Аня и посмотрела на Иру.

– Хорошо, мы похороним его, – сказала ведьма, просто чтобы не молчать.

Ей очень хотелось обнять девочку, но она не решалась положить кота на землю.

– Зайди пока, согрейся, – пригласила она Аню.

Девочка подняла глаза и Ира вздрогнула. В глазах Ани не было слез, да и ничего детского в них тоже не было. Это было как открыть дверь и вместо своего двора увидела бескрайнюю ледяную пустыню. Но уже через секунду наваждение исчезло, перед ней были обычные детские, полные боли глаза. Ее сердце облилось кровью от жалости, Ира знала, что Ане стоит расплакаться, и тогда, когда она успокоится, девочке станет легче.

– Давайте похороним его?

– Конечно, сейчас мы завернем его в красивое полотенце, – голос Иры стал мягким и успокаивающим, – тебе надо согреться, а мне одеться. Заходи Анечка.

Аня переступила порог, а ведьма провела рукой по ее волосам. И тут малышка поняла – уже можно, вот сейчас уже точно можно... и разрыдалась. Она обняла Ирину, уткнулась в нее носом и рыдала взахлеб, содрогаясь всем телом. А Ира нелепо подняла руки, в которых держала кота, и не знала как ей дальше лучше поступить.

Валик, привлеченный шумом, выполз из стульчика и притопал к ним в прихожую.

– Ая, не ачь! – попросил он.

Девочка не отреагировала и он постоял с минуту, напряженно о чем-то размышляя, а затем развернулся и поковылял в спальню.

Ира наконец-то взяла себя в руки, положила кота на стул и обняла девочку. Та продолжала рыдать, а Ира гладила ее волосы и плечи. Гладила и обещала себе, что обязательно выяснит что случилось, и вполне возможно, кому-то очень не поздоровится.

Вернулся Валик. Он тащил на веревочке свою самую любимую машинку – большой самосвал. Подошел к Ане и маме, и поднатужившись поднял игрушку.

– Ая, на! Не ачь! – попросил он, протягивая ей самосвал.

– Да, Валичек, – вытерла девочка слезы, и взяла игрушку до того, как малыш ее уронил. – Спасибо.

– Идем, – Ира уже сама была готова заплакать, – поищем полотенце. И лопату.

Аня снова взяла кота и села на табуретку, Валик крутился около нее со своим самосвалом, а Ира распотрошила один из еще не тронутых постельных наборов, доставая красивое сине-зеленое, махровое полотенце.

– Ты замерзла, – сказала Ира, вернувшись на кухню. – Будешь чай?

– Нет, тетя Ира, – девочка дрожала, но смотрела твердо.

Ире сразу вспомнился ее взгляд, в котором ей увиделось спокойствие ледяных пустошей.

– Давайте похороним Пушистика?

– Сейчас оденемся. Хорошо? – сдалась Ира

Аня молча кивнула, и стала заворачивать кота в полотенце.

Еще когда Стариковы въезжали в этот дом и Ира осматривала хозяйство, она заметила, что в сарае присутствует набор садового инвентаря. Были там и несколько лопат, правда, только одна из них в хорошем состоянии, а остальные ржавые с треснувшими ручками. Тогда ей было это не особо важно, возделывать огород Ира пока не планировала, а вот сейчас лопаты пригодятся.

Они вышли во двор втроем. Валик тащил самосвал и игрушечную лопатку, Аня несла Пушыстика. Выбрали место рядом с забором, возле яблони, летом тут должно было быть красиво. Затем Ира и Аня по очереди копали мерзлую землю, а Валик старательно набирал снег в самосвал и отвозил к сараю.

За все время, пока работали, никто не произнес ни слова.

– Сладких снов, Пушистик, – сказала Аня, когда завернутого в полотенце кота положили на дно ямы.

Ира так и не придумала, что добавить к словам малышки, и вскоре над могилкой Пушистика появился холмик.

– Вот так, – сказала Аня и вдруг улыбнулась, но особого веселья в этой улыбке не было.

– Идем обедать и пить чай, – сказала Ира, беря сына за руку.

Валик раскраснелся, устал, и явно был не прочь отдохнуть в тепле.

– Аня пожалуйста, будь осторожна, Миша может вернуться.

– Хорошо, а он опять гуляет?

– Да. – Ира переживала за мужа, но не хотела добавлять Ане негативных эмоций.

Оставив детей раздеваться, она первым делом аккуратно прошла в Мишину комнату. Там ее ждало разочарование, стол был по-прежнему пуст, а еда казалась нетронутой. Ира вздохнула, и хотела было уже закрыть дверь, но тут ей показалось, что она слышит какой-то хрип. Тогда она внимательно осмотрела пол, и наконец-то увидела мужа, который сумел встать на ноги и махал ей рукой.

– Мишка! Как ты меня напугал! – облегченно выдохнула она.

– Ирка, – прохрипел он и замолчал, слишком сильно болело горло.

Она подняла его, поднесла к уху.

– Пить, теплого, – прошептал Проклятый.

– Минутку! И все будет, любимый.

– Спасибо, – и он закрыл глаза.

Сейчас Мише совсем не хотелось покидать ладонь жены, появилось огромное желание дать волю слабости и поболеть всласть.

Потом они пили чай. Миша остался в кухне, отгороженный от сына посудой, так что малыш не видел его. Проклятого по-прежнему колотил озноб и болело горло, но он не жаловался. Аня, отогревшись и утолив голод, стала рассказывать о том, что произошло, и по мере ее повествования лица взрослых каменели от ярости.

– Вот скотина, – выдохнула Ира, когда девочка закончила.

– Тетя..., Ира, а что он вообще от меня хотел? Побить за косметику? – спросила Аня.

– Не знаю, – ведьма не собиралась рассказывать ребенку о некоторых нюансах взрослой жизни. – Не знаю, моя хорошая, – повторила она, – но обязательно выясню это.

– Можно я поживу пока у вас?

– Конечно. – Ира не стала спрашивать ни о школе, ни об учебниках. Не сейчас.

– Спасибо, – выдохнула Аня. Встала сама и стащила Валика с его трона.

– Пойдем играть, – сказала девочка, и Валик радостно залопотал, полностью поддерживая ее предложение.

– Мишка, ты как? – Ира отнесла его в кабинет и приступила к расспросам.

– Более – менее. Все-таки у этого тела иммунитет просто неимоверный...

Он говорил медленно и тихо.

– Ладно, детали расскажешь мне в Этании. Не напрягай свои связки.

Он благодарно кивнул.

– Сейчас сделаю тебе теплого питья, кислого. Может дать еще жаропонижающее?

– Нет, – покачал он головой.

– Надо бы завернуть тебя во что-то

– Перчатка, – улыбнулся он.

– Хорошо.

***

Остаток дня Миша лежал в перчатке супруги, выползая оттуда только для того, чтобы напиться и затем заползал обратно, как улитка в свой домик. Он пытался уснуть, но никак не получалось. Казалось, что пару раз уже начинал бредить. Но видимо это было не то, так как никакой звездной дороги, или еще какой-нибудь необычной местности, перед ним так и не появилось. Уснуть он сумел только под вечер.

В это время Ира, убедившись что дети заняты и могут обойтись без ее внимания, занялась последней стадией приготовления «Дем-ди». Теперь она уже не сомневалась в том, кто будет ее первым маяком.

Все вышло хорошо. Настолько хорошо, что Ира на волне удачи, решила приготовить и второй экземпляр зелья, все равно сережки было две. Но в итоге лишь заговорила посуду, и отложила приготовление эликсира на денек другой.

При этом она не забывала следить за мужем, и аккуратно наблюдать за девочкой. Но Аня, похоже, довольно быстро начала отходить от своей потери и от пережитого шока.

Ира в очередной раз задумалась над тем, что девочка ей не совсем непонятна. Слишком легкий характер, и при этом очень даже хорошее владение силой, а ведь она никогда не училась этому.

– Ладно, разберемся со временем, – пообещала она себе. – Кто и что Аня, мы еще узнаем, а пока надо разобраться с другим человеком.

Эта ночь в Этании, была предпоследней из семи, так что скоро Иру ждало два дня отдыха. Миша привел ее к магу, и она отметила, что ее муж был свеж как огурчик, видимо земные проблемы никак не влияли на его тело тут.

На следующее утро она оставила своих мужчин на Анино попечение, попросила ее присматривать за малышом и не нарушать покой Миши ради любопытства. Накануне они решили, что девочка разик прогуляет школу. Сама Ира собиралась зайти домой к Ане, пообщаться с маминым хахалем. От девочки Ира узнала, что мать по понедельникам всегда работает с утра, а вот Виктор, скорее всего будет дома.

Перед уходом Ира проверила мужа и порадовалась тому, как быстро он идет на поправку. Похоже его новому крохотному телу были не страшны ни яды, ни болезни.