Текст книги "Выбор Проклятого (СИ)"

Автор книги: Юрий Соломин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 71 страниц)

Глава 15. Мост над бесконечностью

Стоило Проклятому погрузиться в пучину беспамятства, как он вновь оказался неведомо где. На этот раз переход принес облегчение. Исчезли боль, вонь рвоты, страх. Стало светло и Мише показалось, что он где-то очень высоко. Но он не успел осмотреться, ему показалось, что его поймали невидимым лассо и резко дернули. Миг, и он вернулся в Этанию.

По всей видимости, он действительно совсем недолго пребывал без сознания. Тут все осталось по-прежнему, включая спутанные ноги, тошноту с головной болью и шорох за стенами. Проклятый сделал маленький глоток, похоже воду придется экономить. Со страхом понял, что у него больше нет ножа, видимо выронил когда потерял сознание.

Миша заворочался, постарался сесть, как вдруг в комнату забежало существо. Несмотря на темноту, Проклятый сумел разглядеть, что размером пришелец такой же, как и тот, что валяется дохлым рядом. Тварь четко выделялась черным пятном в этой темной комнате, и Мишу передернуло. Не видя эту тварь во всех деталях, он был уверен, что она, или оно, отвратительно. Раздался скрип, и в комнату забежало еще два монстра.

Адреналин хлынул в кровь, и у Миши получилось сесть, опереться спиной о стену. Тем временем через дверной проем вползли еще два монстра. Немного посветлело и этого стало достаточно, чтобы своим новым зрением (а он сейчас понял, что очень хорошо видит в темноте) рассмотреть, что новые гости слегка отличаются от пришедших первыми. Плоские, похожие на тараканов, но довольно крупные. Именно они издавали треск и скрип, когда ползли, и от этих звуков Проклятому становилось еще хуже.

Садясь, он порезался о лезвие и сейчас был несказанно рад этому. Схватил нож. С оружием в руках стало немного спокойнее, но он прекрасно понимал, что это ему вряд ли поможет. Если накинуться скопом, разорвут на куски. В лучшем случае успеет ударить одну тварь и все.

Словно в подтверждение его опасений, в комнату забежало еще пяток «пауков», а тот, который появился первым, заполз Проклятому на живот. Тварь оказалась легкой, но это было неважно, Мишу буквально передернуло от омерзения. Мало кому будет приятно, если по руке или любой другой открытой части тела пробегает таракан. А уж если он размерами как кот, то впечатления будут обеспечены.

– Пошел вон! – заорал он, судорожно сжав рукоять ножа.

Тварь никак не отреагировала, пробежала по груди, приблизилась к лицу. Вторая, тем временем, уже заползла на ногу. И тогда Проклятый ударил, все-таки он не зря тренировался с Колпесом. Удар получился, нож со чпоком пробил бок твари. Та запищала как мышь и отскочила вниз, унося застрявший в доку нож. Проклятый остался без оружия.

– Черт, вот скотина! – выругался он, стараясь придумать, что делать дальше.

Придумывалось плохо и более того, никто не собирался давать ему время на размышления. Краем глаза он увидел, что в помещение забегают новые и новые создания тьмы, причем отличающиеся от тех, кто уже почтил его своим присутствием, но рассмотреть новоприбывших у него не получилось. Один из пауков, до этого просто наблюдавших за ним, резко бросился вперед и забежал прямо на шею Проклятому.

От монстра пахло чем-то вроде ладана, и это настолько не вязалось с Мишиными представлениями о том, как должны вонять твари, что несмотря на всю плачевность ситуации, он жутко удивился. Глаза монстра приблизились вплотную, и к запаху ладана примешалось что-то еще, неуловимое, отдающее чем-то кислым.

Одна из лап твари коснулась его нижней губы, и Мишу перекосило от отвращения и ярости. Не отдавая себе отчета в своих действиях, она рванулся вперед, и вцепился зубами в желтый глаз монстра. Тот хрустнул, и рот Проклятого наполнился сладковатой жидкостью с маслянистым привкусом. Тварь противно заверещала и отскочила, а Миша с отвращением сплюнул эту гадость, с трудом сдерживая рвотные позывы. Язык сразу онемел, губы тоже перестали ощущаться, словно ему вкололи анестезию.

– Три – ноль, в мою пользу – просипел он. Язык ворочался, но с трудом. – Подходите по одному!

Проклятый расхохотался, чувствуя как безумие стучится в двери, и эту ночь он скорее всего не переживет в здравом рассудке, если вообще переживет. Тем временем в комнату продолжали заползать твари. Часть расползалась по стенам, и Миша понял, что они решили его убить. Раз не получилось отравить, то скорее всего просто раздавят своим количеством, а может, придумают что-нибудь еще.

Как бы в подтверждение его невеселых мыслей, на ноги Проклятого стали заползать медлительные, похожие на тараканов существа. Спеленатый паутиной он и так не мог дергаться, а теперь же нижнюю часть тела словно парализовало. Миша скривился от боли, но не вскрикнул. Умирать, так умирать.

– Интересно, – мелькнула мысль, – что же будет после смерти тут? – может, еще куда-нибудь попаду?

Но додумать у него не вышло. Уже с десяток пауков забрались на его живот и грудь, а часть тварей расположилась на руках, вдавив их в пол. Он дернулся, но тут сверху на голову и лицо опустились какие-то липкие полоски. Проклятый успел задрать голову. Тем временем в помещении стало еще светлее, и он рассмотрел, что на потолке угнездились несколько больших медуз. Вот их отростки сейчас падали на его лицо и голову, сжимали как тисками, окончательно лишая возможности двигаться. Он задергался, чувствуя, как задыхается, но все было бесполезно. Может Миша и был ядовитым, да вот только сейчас это не имело никакого значения. Его пришли убивать.

Когда твари буквально погребли его под слоем своих тел, неожиданно повисла тишина. Вся эта мерзость застыла, как в детской игре после слов ведущего «замри». И в этой тишине раздался громкий стук, а затем мерзкий шорох и скрип. Он скосил глаза – единственное, что еще двигалось.

Реальность снова поплыла, видимо он начинал терять сознание, и ему опять пригрезилось, как он поднимается куда-то, а запах ладана и чего-то кислого, ослабел. Но облегчение вдруг прекратилось, так и не начавшись. Видимо, ему не дано было сейчас нырнуть в спасительное беспамятство.

Стук повторился, и в дверном проеме появилось новое действующее лицо. Но Проклятый не увидел его полностью, а только три желтых глаза, ярких и больших, словно огромные блюда. Он вдруг подумал, если монстр не являлся «глазами на ножках», то в дверь он явно не пролезет.

– Добро пожаловать к главному боссу! – выкрикнул Миша, вспомнив один из любимых мультиков. Он храбрился, потому что на самом деле испытывал просто панический ужас. Страх, казалось, заполонил все его существо, и он не мог оторвать свой взгляд от желтых, немигающих глаз, и если б не был обездвижен, то, скорее всего, бросился бы бежать без оглядки.

Раздался новый звук. Мише понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это мелодия. Странная, немного тягучая музыка. Одновременно с этой мелодией, твари начали светиться. Каждый монстр окутался синеватым ореолом, и с каждой секундой в комнате становилось все светлее.

Проклятый бешено вращал глазами. Да, так и есть, светились все твари которых он мог увидеть. Музыка становилась громче, в ней появились вкрапления какого-то очень неприятного звука. Миша не знал с чем его сравнить, но ему казалось, что некий невидимый смычок, проводит по его нервным окончаниям. Одновременно усиливалось свечение. В синеве окружающей тварей появились вкрапления красного. Миша как загипнотизированный смотрел за этой игрой красок и страх начал отступать. Наоборот! Вдруг появилось предвкушение, что вот-вот все закончится, главное не спугнуть. Но что именно не спугнуть, он не мог даже представить.

Усилилось давление на подбородок и горло, щупальца медуз налились силой и Проклятому стало не хватать дыхания. Он еще раз посмотрел на треугольник огромных глаз. Они перестали быть полностью желтыми, внутри них теперь горели красноватые точки. А потом все и случилось.

Красные точки быстро выросли и стали размером с бильярдные шары, внутри которых бушевало пламя, которое становилось все больше и больше. Вот уже огненные сполохи висят в воздухе, и Миша чувствует, как его словно тянет внутрь этого бушующего огня. Хлопок. Резкий металлический звук больно ударил Проклятого по ушам и огненные сполохи исчезли. Вокруг раздавался писк, шипение, треск. На миг давление на голову и горло усилилось так, что Мише показалось, что сейчас его раздавит и череп треснет как переспелый арбуз. Но вдруг оно исчезло, и щупальца беспорядочно заметались в воздухе, иногда хлестая его по лицу и оставляя на нем царапины.

Пауки, тараканы и прочие насекомые, метались с жалобным писком и сталкивались друг с другом, а потом начали падать и расползаться темными лужами. Сверху на Проклятого падали куски тварей, хитин, жижа. Он плотно сжал зубы и губы надеясь, что ни капли этой дряни не попадет внутрь, и уже смог повернуться. Что-то неладное творилось и со светом. Он начал мерцать, становился то тусклее, то ярче, а затем погас. Светились лишь останки тварей и в этом слабом свечении Проклятый сориентировался, и пополз в самый дальний от двери угол, туда где почти не было трупов монстров. Встать он не мог, ноги оставались спутанными паутиной.

Добрался до угла, посмотрел на дверь. Треугольника глаз больше не было, там дергалось и шипело нечто огромное, а затем раздался бульк, словно кто-то кинул в болото большой камень. Мише показалось, что он увидел, как некое огромное, похожее на бурдюк существо лопнуло, но в следующий миг ему стало не до того. Оставшиеся рядом твари, словно с цепи сорвались. Они бегали, прыгали, пищали, крутились как заводные игрушки и лопались, истекая черной слизью. Часть этой гадости попала Проклятому на левую руку и его передернуло. Густая, и липкая как мед субстанция. На руку словно натянули тесную перчатку. Он потер ей о пол, но куда там, слизь приклеилось намертво.

Часть липкой дряни попала ему на лицо и шею. По помещение разнесся запах гниющих листьев, а шум, издаваемый обезумевшими тварями, постепенно начал стихать.

В этот момент он почувствовал сильную слабость и боль. Болело что-то внутри. Видать, он все-таки наглотался или надышался какой-то гадости. Тогда Миша просто улегся на пол и постарался свернуться в подобие клубка. Не вышло, мешали связанные ноги. Тогда он просто расслабился насколько это было возможно, и закрыл глаза, предоставив своему иммунитету решать: жить ему или умереть. Шли секунды, постепенно сливаясь в минуты. Боль начала отдаляться, а в помещение воцарилась тьма. И наконец-то сознание покинуло измученное тело. Миша почувствовал, как его тянет куда-то вверх и вправо. Тьма переставала быть кромешной, а затем яркий свет ослепил его.

***

Снова это непонятное место. Тишина и свежий воздух. После шума и запаха гнилых листьев вперемешку с ладаном, это было волшебно. Он подождал с полминуты, не потянет ли его обратно? Нет. Видимо на этот раз он выключился всерьез.

Самое время осмотреться. Почти сразу Проклятый понял, что осмотреться было не очень хорошей идеей. Он находился на чем-то вроде мостика над бездной. Узкая полоска камня, шириной метра полтора. Полтора метра вроде не так уже и узко, но не тогда когда стоишь над бездной у которой не видно дна, на мостике без перил.

Миша никогда не боялся высоты. В его новой земной жизни, это оказалось крайне полезным. Но он просто никогда не был так высоко. Понял что находится в нескольких секундах от головокружения, и сел на корточки, положил руки на прохладный камень. Стало чуть проще, появилось некое ощущение устойчивости, и Миша осмотрелся уже более внимательно.

Да, это реально напоминало мост. Мост в никуда, без бортиков, или хотя бы самых завалящих перил. Несмотря на прекрасную видимость, далеко впереди, насколько хватало глаз, не было ничего интересного. Мост, тянулся и тянулся, пока не исчезал вдали. Тогда он повернул голову, опасаясь что и с другой стороны увидит то же самое, но нет. К счастью, этот мостик имел начало. Основание моста вырастало из массивной каменной платформы, а чуть дальше в небеса возвышалась, каменная стена.

– Если это дежавю, сбой в матрице – пробормотал Миша, – пора бы этим программистам заняться исправлением багов. И пусть добавят в мою реальность, чего-нибудь повеселее, а?

Его восклицание осталось без ответа, впрочем, его он и не ждал. Потом, подстегнутый любопытством, подполз к краю моста. На ноги так и не поднялся, на четвереньках было как-то комфортнее, и посмотрел вниз. Да, это реально захватывало дух. Так высоко он еще не находился никогда и сомневался, что на Земле существует что-то похожее. А еще мелькнула мыслишка, что такой мост просто не может держаться без опор. Однако ничего даже отдаленно напоминающего их, тут не было.

Решил, что волноваться по этому поводу еще рано, успеет он поволноваться, Проклятый некоторое время лежал и смотрел вниз, стараося рассмотреть дно. И в какой-то миг картинка перед его глазами стала меняться.

Это чем-то напоминало интернет. Вот так сходу вспомнить, что именно это напоминает, не получилось, а тем временем пустота внизу стала заполняться. Тут и там проступали рваные картинки, словно кто-то начал крутить гигантский калейдоскоп. И оторваться от этого зрелища было невозможно.

Вот, где-то внизу появились крохотные кубики, рядом с ними возникли какие-то лужи, затем над всем этим потянулась тоненькая паутинка переплетенных линий. Миша смотрел и смотрел словно завороженный. А потом пришло ощущение раздвоения. Это уже происходило с ним, когда он оказался в бесконечном лабиринте однотипных комнат, и теперь повторялось вновь.

И вдруг он понял. То, что он видит внизу, это и есть вот такие бесконечные реальности. Озарение пришло неожиданно, как и положено приходить приличным озарения. Вот те самые комнаты, а вот какие-то бесконечные болота, а там чуть дальше лес. А ниточки, это тоже какие-нибудь коридоры. Он задергался как муха, увязшая в варенье. Ему не хотелось попадать ни в одно из этих чудесных мест. Да, ему подсказали как выбраться, но это совсем не означает, что у него получится повторить. А добрый дядя, спасший его прошлый раз, вполне может быть занят чем-нибудь ближайшие лет сто.

Попытался повернуть голову, не получилось. Видение внизу притягивало взгляд. Вот например: красивая девушка, драка, ссора каких-нибудь мудаков или фейерверк, вполне могут притянуть его взгляд так, что сложно будет оторваться. Но в тех ситуациях оторваться все-таки можно, мешает лишь любопытство. Сейчас же, отвернуться оказалось почти невозможно, он попробовал и испытал боль настоящую, физическую боль. Словно кто-то связал его глазные нервы с тем что было внизу.

Проклятый рванулся и закричал, боль была страшная. Казалось, ему выдернули что-то из черепа. Очень не в тему вспомнился мультик из серии веселых лесных друзей «Летающие глазки». Там все закончилось печально, в этих мультиках иначе и быть не могло. Болота, он понял, они приближались, становились больше, притягивали.

Скорее всего через несколько минут он окажется там. Придется искать путь среди смрада, гиблой топи, каких-нибудь комаров. Он дергался, одновременно представляя все более жуткие картинки. Постарался зажмуриться, но веки не слушались, и Проклятый продолжал сползать в бездну ведомый этим безумным притяжением. Тогда он рискнул. Пока лежал на мосту, Миша держался руками за его край, стараясь подстраховать себя. И вот сейчас он разжал пальцы и закрыл глаза ладонями, хотя мало кто мог представить, каких усилий ему это стоило.

Ничего не поменялось! Он продолжил все видеть, словно и не было этого демарша. Более того, ему показалось что сползание ускорилось. Михаил рванул головой, поворачивая ее вправо, и в какой-то миг ему показалось, что вот сейчас он просто вырвет себе глаза. Боль ослепила, и это не было фигурой речи. Он действительно перестал видеть, но зато наконец-то смог зажмуриться и, постанывая от боли отполз от края.

Потом просто лежал, чувствовал как текут слезы сквозь плотно зажмуренные веки. Он плакал от боли и страха, что ослеп. Наверное минут тридцать, он пытался заставить себя открыть глаза, но не мог пересилить себя. Боялся что страх о потере зрения подтвердится. Ведь это нормально не видеть, когда глаза закрыты? Если он их откроет и останется в темноте, то его страх ослепнуть станет реальностью, а тут, вероятнее всего, он даже с собой не сможет покончить.

Рано или поздно придется принимать решение, и он все-таки рискнул поднять веки. И закричал, но уже от облегчения. Крик, матерный, жуткий вопль взлетел в это равнодушное небо. Он видел!

– Сволочи! Сволочи! Ну как же вы меня все достали – орал он, и добавлял десятки фраз и эпитетов, которые приличные мужчины не произносят при дамах. Он орал и хохотал, громко, долго и до спазмов в животе. Уже прокричавшись и немного успокоившись, встал. Сначала на четвереньки, а потом и на ноги. Ползать больше не хотелось. Глаза по-прежнему болели и слезились. Но по сравнению с испытанной болью над бездной, это была ерунда.

Михаил решил сойти с моста и там решить, что делать дальше, но не успел. Его снова потащило вниз и он лишь успел присесть, как окружающая реальность исчезла.

Темнота и вонь. Запах сырости и гнилой листвы стал значительно сильнее. А может ему просто так казалось, после чистого воздуха на мосту?

Проклятому по-прежнему было плохо. Тошнило, подрагивали руки, язык и губы все еще не ощущались.

– Какая шикарная получилась прогулка – подумал вслух Миша. – Нет бы, забрести в какой-нибудь женский монастырь.

Он осмотрелся. Темноту рассеивал лишь слабый свет, идущий от останков тварей пытавшихся его скушать. Они еще светились, тем самым синеватым сиянием, но оно стало гораздо тусклее. Постанывая от боли и вздрагивая от омерзения, он пополз вперед. Ноги по-прежнему были связаны, и Проклятый хотел найти нож. Без него не освободиться.

Слизь, оставшаяся после смерти тварей, была густой и липкой. Он весь измазался, руки были словно чужие. Всегда моющий ладони, даже если на них попадала хоть капля меда и не переносящий липких пальцев, Михаил шарил в густой как патока дряни. Счищать ее было бесполезно, и он даже сомневался, что она смоется если ему суждено добраться до воды.

Радовало только то, что это была не кислота, и запах все-таки был получше, чем в общественном туалете, иначе бы не выбрался. Каждый раз, поднимая руку, он видел, как с ладони капают густые, вязкие капли и опасался, что даже если и найдет нож, то просто не сможет взять его. Пальцы не послушаются. Паутина на ногах так и не ослабла, а ноги Проклятого не двигались вообще. Скорее всего, так чувствуют себя люди с переломанным позвоночником.

Нож нашелся недалеко от выхода. Он натолкнулся на него ладонью и укололся, а затем с неким облегчением зажал в ладони. Начал пилить паутину, но бесполезно. Она словно извивалась под лезвием, дергалась и пыталась выдрать у него нож. Тем временем, Проклятому опять стало хуже. Внутри словно горел огонь, а от запах гнили кружилась голова.

– Нет. Сдохну я иначе. Я не захлебнусь в этом дерьме, не дождетесь! – пробормотал он, точнее попробовал, но язык почти не шевелился, и получилось нечто невнятное.

Усилил нажим, нож опять застрял, а паутина задергалась и Проклятому показалось, что она смеется над ним.

– А, – просипел он, – может ты живая? Может тебя надо немного умертвить?

Миша, насколько это было возможно, очистил от грязи правое предплечье. Несмотря на темноту, он неплохо видел свою руку. В том числе и потому, что субстанция оставшаяся от монстров и запачкавшая его, слегка светилась.

Сделать то, что он решил, было очень сложно. В прошлый раз Ктана гарантировала ему отсутствие боли. Сейчас же он мог гарантировать себе только то, что в любой момент может сдохнуть от яда и омерзения.

Провел лезвием по вене, почувствовал давление и вздрогнул. Было страшно. Очень страшно и не факт, что самоистязание ему поможет, но других способов выбраться Миша не видел. Повторил с более сильным нажимом, слегка порезался и сморщился. Было терпимо, но все-таки он надеялся, что вообще ничего не почувствует. Провел еще раз, и еще, и еще. Каждый раз страх останавливал его от более сильного нажатия на лезвие, и вена оставалась нетронутой.

Сложно сказать, сколько бы он еще возился со своей рукой не решаясь порезать ее, но все решил случай. От слабости Мишу повело, руку сковала легкая судорога и, дернувшись, он проколол вену. Тогда Проклятый решил развить успех, пока разум не остановил его. Он вскрыл себе вену, как заправский самоубийца. Выдавил несколько капель крови, капнул на паутину.

И это подействовало, да еще как! Она задергалась, запульсировала, то усиливая хватку, то ослабляя ее. Миша практически ничего не чувствовал, ноги давно онемели. То, что стягивание усиливается и уменьшается, он скорее догадывался. Паутина агонизировала около минуты, затем ее содрогания стали затихать, пока полностью не прекратились.

Выждав для верности еще несколько секунд, Проклятый повторил попытку разрезать путы, и на этот раз все получилось на ура. Паутина резалась как гнилая веревка, и очень скоро он освободил свои ноги, правда они по-прежнему не ощущались. Миша принялся яростно растирать их, и вскоре в них вонзились тысячи невидимых иголок. Он поморщился, но испытанная радость намного превышала боль, значит с кровообращением все будет хорошо.

Снова накатила слабость. Наверное не стоило тут находиться, среди разлагающихся тварей. Вспомнилось, как после битвы в Шаарне трупы монстров жгли на кострах. Это наводило на мысли, что сожженные твари менее опасны чем разлагающиеся. В любом случае дышать становилось все тяжелее и он, поднявшись на ноги, поковылял к выходу.

Вышел из комнаты, осмотрелся. Тут также все было залито гадкой жижей, пришлось брести почти по колено в этом дерьме, и каждый новый шаг давался сложнее предыдущего. Опять начались головокружение и тошнота. Скорее всего, прежний Миша умер бы тут уже раз двадцать, от банального отравления. Хотя, усмехнулся он невесело, прежний Миша сюда бы никогда и не попал. А сейчас спокойно бы фрилансил, возил семью на море и решал свои бытовые проблемы.

Дверь на улицу была приоткрыта, но толкнув ее он понял, выйти будет не так-то просто. Что-то заклинило ее снаружи, возможно те же жидкие останки. А уже навалившись на нее всем телом он понял, что слишком слаб. Дверь лишь слегка сдвинулась, и Миша принялся сползать по ней. Голова кружилась все сильнее, и он понял, что скоро опять вырубится.

– Ну, прям, анекдот о вратах рая и мужике из реанимации – прошептал он, силясь рассмеяться, но пересохшие губы просто не могли сложиться в улыбку.

Сползая по двери, Миша видимо сильно привалился к ней, и она начала раскрываться быстрее. Не удержавшись на ногах, он вывалился наружу. Удар, и темнота. Совсем недолгая темнота. Снова мост, снова бескрайний простор.

– Екарный бабай, – пробурчал он, – ну достало же. Честно!

Смотреть вниз он больше не хотел. Прямо перед ним была площадка, широкая, без всяких оптических эффектов, и он пошел к ней. Обошлось без приключений. Мост не развалился под ним, площадка оказалась настоящей, а не миражом.

Теперь он чувствовал себя увереннее чем на узком мостике, и еще раз осмотрелся. Окружающее пространство было поистине колоссальным. Впереди, наверное в километре отсюда, в этом кристально чистом воздухе было легко ошибиться с расстоянием, возвышалась вертикальная стена. Она уходила в небо насколько хватало глаз, и терялась там в вышине. Сама площадка была шириной с тот же с километр, а больше тут ничего не было.

Решил, что вниз ему незачем, идти через мост, у которого нет конца, тоже не самый лучший вариант, оставалось посмотреть что там у подножия гигантской стены. Он надеялся, что там найдется хоть что-нибудь интересное, например потайную дверь которая приведет его в светлое будущее. Или хотя бы в кроличью нору. Все лучше того что он увидел внизу. Минут через тридцать он понял, идея была плохой. Приблизиться к стене не удалось.

Все это очень напоминало его походы по изнанке, но с одним исключением: тут он вообще не мог ничем управлять. Тогда Проклятый решил воспользоваться своим коронным приемом, закрыть глаза и посмотреть на татуировку.

В начале он ничего не увидел, а затем в темноте стали проступать контуры рисунка на руке и само плато, только теперь оно не было пустым. Десятки и сотни дорог. Дорог, тропинок, тонких полос. В этом хаосе была какая-то система, но он не мог ухватить ее суть. Просто откуда-то знал, что система есть. Миша сделал шаг, попробовав пересечь границу разделяющую две тропинки, и остался на месте. Сделал еще шаг, но с тем же результатом. Ясно, границу тропинки пересечь нельзя. Пусть на его пути нет стен, но то невидимое что их заменяет, не менее прочно чем камень.

Тогда Проклятый решил действовать иначе. С закрытыми глазами границы этих дорожек выделялись четче разделительных линий на шоссе, и он пошел в сторону, стараясь не пересекать их. Карта дорог стала меняться вместе с его продвижением. Тут и там в границах дорог появлялись разрывы наподобие перекрестков, а в стороны то и дело отходили ответвления. Увлекшись хождением по этому гигантскому лабиринту, Миша чуть было не забыл о том, где он находится.

Стена приблизилась, и он убедился в этом, стоило поднять веки. Теперь Проклятый мог разглядеть, что и она украшена сложным рисунком. Это место, в котором он оказался, явно было не для людей. Каждую секунду Мише казалось, что от безумия его отделяет тонкая, очень и очень тонкая грань. Стоит понять сложность, величие окружающей обстановки, и это спалит его разум, как свеча сжигает неосторожного мотылька.

– Куда же я попал? Может это обзорная площадка самого Бога?

Нет ответа. Нет и быть не может. Похоже, что это исключительно его путь.

– А может я все-таки умер? – продолжил Проклятый свой монолог. – И сейчас знакомлюсь с самой что ни наесть загробной жизнью?

Тишина. Никто не собирался просвещать его или встречать.

А потом реальность опрокинулась. Иными словами не описать. Только что он смотрел на вертикальную стену, а теперь увидел, что опять стоит на краю обрыва и смотрит вниз, в бездну. Рисунок до этого украшающий стену, теперь просто парит в воздухе.

– Вот теперь я понимаю, что значит всматриваться в бездну. – Он продолжил говорить с собой, держался за свой голос как за что-то способное защитить от безумия в этом не предназначенном для людей месте.

Странно, но страх исчез. Видимо психика адаптировалась, а может он немного сошел с ума, но Проклятый действительно перестал бояться. Он смог рассмотреть подробнее то, что было внизу. Там все напоминало желе. Словно в огромный чан, заполненный густой и почти прозрачной субстанцией, набросали разных предметов, и они застыли там, погрузившись на разную глубину. Тут были и разноцветные шары, и пирамиды, и просто изломанные, бесформенные куски чего-то.

Сердце забилось быстрее. Ему показалось, что он сейчас поймет то, что видит. Шары, пирамиды, выпуклые и вогнутые многоугольники. А между ними нет ничего. Может это...

Резкое головокружение и боль в затылке заставили аж присесть от неожиданной слабости. Но мелькнувшая мысль не ушла. А может это все миры? Такие как Этания и Земля? Может он действительно влез куда-то в божественную обсерваторию, пустующую из-за выходного дня?

Проклятый снова закрыл глаза и всмотрелся в бездну. Фигуры обретали контуры, и из монотонных становясь разноцветными, а дороги над бездной наоборот, вырисовывались все четче. Тогда он опять решился. Да и чем он собственно рисковал? Упасть? А как можно упасть если тут, похоже, отсутствуют такие понятия как верх и низ, право и лево?

Итак, один шаг и он над бездной. Тропинки извилисты и запутаны, но Проклятый видит, что там, вдалеке, после многочисленных поворотов и развилок, они все стремятся к геометрическим фигурам внизу.

– Может, я так приду домой? – прошептал он. – Вернусь к Ире и Валику?

Сейчас его не интересовало то, что он может быть не прав. Не волновало количество «миров» внизу. Он перестал опасаться, что придет в себя и снова окажется в Этании среди разлагающейся нечисти. Миша собирался пройти над бездной и найти путь домой.

С каждым шагом становилось все проще, реальность вырисовывалась все четче, и Проклятый буквально парил как на крыльях, чувствовал небывалую легкость. Да, он вернется! Он вернется домой!

Обрыв. Тропа буквально исчезла из под ног, привела в тупик. Исчезла и «карта». Выглядело все так, словно кто-то выключил свет и на Проклятого обрушилась темнота. Но это был не возврат в Этанию, он оставался в этой бесконечности.

Миша растерянно озирался. Все вокруг выглядело неправильным, и он даже почувствовал себя обманутым. Оглянулся, убедился что может вернуться, но дальше прохода не было. Только лишь темнота. Но затем в ней что-то появилось.

Он смотрел и смотрел, как нечто обретает цилиндрическую форму, а внутри огромного цилиндра проступают контуры тела. Знакомого тела. Ксана! Он увидел ведьму, по-прежнему заточенную в свою прозрачную тюрьму, из которой он отказался ее освобождать. Глаза Ксаны были закрыты, а в черных волосах появились седые пряди, но в остальном, она не изменилась. И тогда поняв, что больше на этой тропинке ловить нечего, Миша вернулся на плато.

Теперь он видел все, как и прежде. Стоило ступить на плато, как и карта миров если это миры, и тропинки над бездной, все вернулось. Тогда он предпринял вторую попытку, а затем третью. И каждый раз все заканчивалось одинаково. Тьма. Цилиндр с ведьмой. Тупик. Видимо, чтобы пройти дальше и уйти с этого места, ему надо исполнить то, что обещал, в чем поклялся. Его держит обещание данное ведьме, держит прочнее чем цепи. Но он не мог приблизиться к ее темнице, не мог преодолеть эту тьму, отделяющую его от Ксаны.

– Нет! Нет!! – заорал он, – ты не сможешь нагадить мне во второй раз. Я достану тебя! – его крик умер не породив даже эха.

Он долго всматривался в лежащую между ним и Ксаной пустоту. Смотрел сквозь татуировку и с закрытыми и с открытыми глазами. Пытался поверить в то, что стоит захотеть по-настоящему, и он достанет ведьму. Но тьма не рассеивалась.

И тогда он прыгнул к ней, наплевал на то, что прыгает в бездну. А в следующий миг оказался на плато. Несколько секунд он еще мог видеть заточенную Ксану. Затем она исчезла, и Проклятый опять оказался на крае пропасти над картой миров. Близкой и недоступной.

– Сука! – заорал он в полнейшем бессилии, а затем окружающий мир померк, на этот раз по-настоящему.

Он опять валялся на пороге дома в котором его пытались сожрать. Запах прелых листьев ослабел, но еще чувствовался. Светало, видимо тут наступило утро. Он поднялся на негнущихся ногах и покрутил головой. Земля вокруг дома была залита подсыхающей жижей. Ни трупов, ни живых монстров не наблюдалось.