Текст книги "Вела Сезон 1"

Автор книги: Юн Ли

Соавторы: Бекки Чамберс,Ши Лян Хуанг,Риверс Соломон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Ухмылка Нико выглядела натянутой.

– Я тебя хоть раз подвели? Можешь не отвечать. – И тем не менее их пальцы уже мастерски щелкали по кнопкам, пока они вводили на корабельном компьютере какие-то доморощенные коды. Если этот компьютер работал раньше, оставался шанс, что будет работать и теперь.

Тем временем перед штурмом планеты-крепости Асале предстояло позаботиться еще кое о чем. Она запустила ансибл и вызвала Хайям – а именно президента Экрема. По ее расчетам, на его планете только-только показались первые лучи, но ей нужно было с ним поговорить.

«Давай, – думала она. – Отвечай, твою мать».

Но секунды прогорали, ускорение корабля набирало темпы, вжимая ее в мягкое кресло, а ответа так и не было.

Может, это ерунда. Ансиблы славились своей капризностью. Может, обычный сбой связи. А может, Экрем отсыпался после тяжелых ночных трудов над знойной интрижкой с очередной любовницей, выбранной за политические связи, или он на совещании, где его нельзя тревожить. Хватало причин, почему он не отвечал на вызов.

Но ни одна из выдуманных ею не унимала укол страха в сердце, твердивший: «Все это время он тебя использовал. Ты все-таки не с Хайяма; ты никогда не будешь для них своей…»

– Асала, – говорили Нико. – Асала! У нас проблема.

Больше повторять Нико не пришлось. Она сама увидела все на сенсорах. Оборона Гань-Дэ активировалась.

– Я пытались заглушить телеметрию, – быстро говорили Нико то, о чем она и сама догадалась, – но на нас все равно нацелено пять ракет. И будут еще. – Они продолжали тыкать в консоль. – Я их ломаю, но – о черт – они так быстро просыпаются.

На бедре Асалы корчился и плясал куб с «Велы». Он мог стать спасением их системы, как заявлял Хафиз. Но он ни черта не поможет ни ей, ни кому другому, если не доставить его на поверхность Гань-Дэ невредимым.

– Держись крепче, – сказала Асала. Она сейчас что угодно отдала бы за судно с автоматом дипольных отражателей и противоракетной защитой. А так рассчитывать оставалось только на собственные навыки пилота, пока Нико не сможет вырубить орбитальные платформы. – Погнали…

Нико проглотили свой ответ, когда к ним метнулась первая ракета и заорал сигнал сближения.

Эпизод 6
Риверс Соломон
Планета-крепость

Казалось, шансы добраться до поверхности живыми настолько близки к нулю, насколько только возможно, чтобы не быть нулем, – но и что с того? Беженцы с внешних планет страдали от Гань-Дэ десятилетиями. Целые семьи, целые династии – не прерывавшиеся кто знает сколько тысячелетий? – истреблялись одной ракетой. Нико не заслужили спасения только из-за того, что родились в конкретной точке солнечной системы. Совсем наоборот. Если так они погибнет, то и пусть. Да пребудут с ними боги – здесь, в гуще всего, где решения действительно что-то значили.

Нико вдохнули, позволив последним волнам страха нахлынуть и сойти на нет. С начала путешествия прошло больше месяца, и этот месяц стал экспресс-курсом по тому, как брать себя в руки. Сколько ночей подряд они спали меньше четырех часов? Сколько дней они недоедали? Все это не имело значения.

Нико завели отключенный компьютер, отвечающий за вспомогательные системы. Один из трех компьютеров, что им понадобятся для противодействия дронам Гань-Дэ.

Сидя в кресле, они не могли нормально двигаться, так что, хотя их и мотало во все стороны из-за маневров Асалы, отстегнули ремни, чтобы работать стоя, упершись одной ногой в стенку пульта.

Нико наотрез отказывались смотреть на множество экранов, показывающих нападение, целиком предоставив навигацию Асале. Она вела корабль на ручном управлении, не доверяя автоматическим защитным и прогнозирующим протоколам навигатора. Не считая тонкой пленки пота на лице, она ничем не выдавала паники от натиска оборонных дронов. Сидела с прямой спиной, напряженными плечами – достаточно жестко, чтобы сохранять равновесие, но не настолько, чтобы не успевать из-за скованных движений переключаться между четырьмя джойстиками перед собой. Она с легкостью переходила с одного на другой.

–‌ Что знаешь об алгоритмическом маневрировании? – спросила Асала.

Нико замялись. Во время подготовки они посещали занятия на эту тему, но ничего сверх основной программы. Оставалось надеяться, что у них получится.

–‌ Ну, Нико?

–‌ Я справлюсь, – сказали они.

Нико подключились к сенсорам корабля, отслеживающим атаки и соответственно корректирующим курс. Правильно, что Асала взяла управление на себя. От этой функции никакого толку, когда противников так много. Уйти с траектории одной ракеты – значит только наскочить на другую. Передовые бортовые компьютеры просчитывали такие ситуации мгновенно, но этот корабль был довольно примитивным, ему столько частых скачков не под силу. К тому же на маневры, которые потребует такой алгоритм, просто не хватит топлива.

Асала же могла быстро перемещаться влево, вправо, вперед и назад без рывков, не растрачивая энергию. Мастерски уворачиваться от ракет ей помогали инстинкты.

Но это не значило, что алгоритмическому маневрированию не найдется применения. Если Нико зафиксирует сигналы различных противников (ключевое слово «если»), возможно, получится запустить программу для расчета закономерности стрельбы (ключевое слово «возможно»). Обычно это бесполезно, но на сей раз сыграло на руку требование генерала Кинриг использовать для обороны ИИ. Числа в генераторах «случайных» чисел вовсе не случайны, и в теории Нико могли взломать их систему.

Нико должны были предсказать движение ракет, тогда Асала смогла бы запрограммировать эффективную атаку и уничтожить врага без единого промаха. Учитывая ограниченный арсенал, правильный прогноз, скорее всего, был их единственным шансом на спасение.

–‌ Как продвигается? – спросила Асала.

–‌ Продвигается, – сказали Нико. На это, как и на что угодно, требовалось время. Нико работали так быстро, как только могли.

Боги, а Асала была хороша. Нико замечали экраны краем глаза. Дронов было по меньшей мере двадцать, все – размером с их посудину или больше. Пока обошлось без попаданий. К счастью, ракеты не могли зафиксироваться на их радиоактивной сигнатуре благодаря скремблерам, которые Нико уже подключили.

За работу. Не время отвлекаться.

У генерала Кинриг были отличные файрволы. Ничего удивительного. Она вкладывалась в свои ИИ. На нее, вне всяких сомнений, работали лучшие программисты Гань-Дэ, и обычные скрипты через такие протоколы не пробьются. Единственное, что давало Нико фору, – знакомство с системой безопасности Кинриг.

–‌ Приготовься к удару, – вдруг сказала Асала напряженным голосом. Нико вцепились в края пульта.

Корабль перенес мощный удар слева, потерял равновесие.

Асала держалась за поручень, приваренный к навигационной панели как раз на такой случай, и осталась на месте благодаря ремням. А Нико завалились налево, врезавшись в свое сиденье. Голова зацепила край, и мир рассыпался на осколки, а перед глазами все поплыло. Звон в ушах заглушил резкие приказы Асалы.

Нико медленно проморгались, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть, несмотря на гул в ушибленной голове. Если они не придет в себя, Асале придется справляться одной, а Нико ей нужны.

Нико поднялись на ноги.

–‌ За дело! – крикнула Асала.

Нико залезли обратно в сиденье, застегнули ремни. Пора пожертвовать свободой движений.

Они прищурились, напрягая ослабевшее зрение. Скрипты работали как надо, и Нико снова начали печатать, только теперь клавиатура была в чем-то скользком.

В крови.

Нико ощупали лоб. Над левой бровью – кровоточащий порез. Они мазнули по нему тыльной стороной ладони и продолжили печатать. У всех защитных протоколов по определению есть слабости – просто потому, что это протоколы. Они систематизированы. Даже Кинриг не такая параноичка, чтобы программировать каждого дрона по-своему. Это неэффективно. А значит, дронов объединяла сеть, и Нико оставалось проникнуть всего в одного. Между дронами и командной базой должна быть какая-то связь. Это-то и есть уязвимость. Такую связь нельзя защитить полностью. Программисты Кинриг наверняка рассчитывали на то, что дроны будут достаточно быстрыми и эффективными, чтобы никто не успел воспользоваться слабостью.

–‌ Сейчас нас порвут. Я больше не могу их сдерживать, – сказала Асала с ударением на каждом слове.

–‌ Просто… мне нужно больше времени. – Они были так близки. На лице мешались пот и кровь. Корабль трясло от ударов. Тяжелый слой щитов пока закрывал внутренние системы от повреждений, но ненадолго.

Нико не удержались и снова бросили взгляд на экраны. Дронов налетело еще больше.

–‌ Скажи, что мы прорвемся, – попросили они, все-таки не готовые умирать. Они прогоняли скрипт за скриптом – пальцы скользкие и онемевшие, голова пульсировала, все плыло перед глазами.

Бросить все сейчас, не закончив миссию, – кому это поможет?

–‌ Держись! – заорала Асала, когда по ним дали очередной залп. Ракеты мало-помалу уничтожали щиты из мерлидиевого сплава.

Голову Нико мотнуло на мягком подголовнике, хотя мягким тот не показался, учитывая пульсирующую боль, захватившую голову.

–‌ Мне нужно знать точное время взлома, – рявкнула Асала, будто это так просто. Нико могли быть и очень близки, и далеки от цели. Сказать невозможно.

–‌ Я не могу ответить!

–‌ Тогда что ты можешь? – Напряжение наконец взяло свое.

Кое-что было – не такое амбициозное. Если Нико влезет в железо корабля, то сможет поиграться с сенсорами так, чтобы сбить с толку дроны.

Нико приступили к делу и сумели спешно изменить выводимые данные. Бросив взгляд на экраны, они увидели мгновенный эффект – стрелять дроны стали реже.

–‌ Можешь выиграть еще время? – спросила Асала. – Хоть сколько-нибудь?

Нико остановили на ней взгляд, уловив в голосе нотки отчаяния. Они не привыкли к тому, чтобы Асала говорила без решимости. И не знали, как ей сказать, что при всем, что у них есть в распоряжении, они уже на пределе возможного, но Асала, похоже, поняла все сама, когда не услышала ответ сразу.

–‌ Ясно. Ладно, – сказала она. – Перекрой все отсеки корабля.

–‌ Что?

–‌ Выполняй! – прикрикнула Асала.

Технически это было выполнимо. Обычно такие мусорные корабли строили из модулей. Это снижало стоимость. Когда отказывают системы или запчасти, их проще целиком заменить. Меньше структурной устойчивости, чем в традиционном методе, но обычно не подводило.

Однако, несмотря на модульность, все части должны были работать вместе. Системы зависели друг от друга. Полностью их перекрывали только в экстренном случае вроде пожара или разгерметизации шлюза.

–‌ Я сказала – выполняй! – повторила Асала. Корабль дергался во все стороны, и голова Нико не радовалась резким движениям.

Нико уже вошли в систему корабля, но для того, о чем просила Асала, не существовало просто кнопки. Обычно части корабля отделялись друг от друга вручную, на месте. Это было возможно сделать и удаленно, с компьютера, но далеко не так просто, как, например, удаленно закрыть все люки.

–‌ Сделали? – прокричала Асала, пока ее руки порхали над пультом. Корабль все еще находился под шквальным огнем, но пока держался. – Щиты свое отработали. После нескольких попаданий нам конец.

–‌ Да-да, я вошли, – сказали Нико, тыкая в клавиатуру, чтобы сделать из четырнадцати разных частей корабля отдельные блоки, объединенные лишь невидимым супермагнитным полем. Надо было только найти точки стыка на чертежах.

–‌ Ладно, теперь переведи все отсеки на полную мощность, – сказала Асала. Это бы мгновенно высосало остатки топлива досуха. – Причем прямо сейчас.

Нико мгновенно сделали, как велено, несмотря на все сомнения. Перенаправили всю энергию до капли в электрику внешних секций – разогнали отопление на максимум, активировали солнечные панели. Сигнализация, дальность рации, сенсоры – все выкручено до упора.

–‌ Ты можешь объяснить толком, что мы делаем?

–‌ Я называю это «лететь вразброс», – сказала Асала, отключая в навигационном центре корабля все системы, кроме управления. Под руку попали и мониторы, и теперь при маневрах уклонения она ориентировалась только на то, что видела через стекло. Ничто не подсказывало ей направление следующей ракеты, ни один монитор не показывал вычисления траекторий.

Дальше – освещение, отопление. По отдельности Нико понимали ее действия, но не могли уловить всю картину.

–‌ У каждого отсека корабля собственная операционная система, которой можно управлять независимо, – сказала Асала. Теоретически – да, конечно. – Мне нужно, чтобы ты отсоединили каждую часть и раскидали в разных направлениях.

Лететь вразброс. Она хотела, чтобы Нико саботировали корабль – уничтожили его.

–‌ Асала… – Это запредельный риск. Кораблю необходимы запасные системы – главным образом запасное топливо и электроэнергия, аварийные генераторы. Еще центру управления нужна защита, которую могли предоставить другие секции как щиты.

–‌ Я так уже делала, – попыталась успокоить их Асала. – В симуляции.

–‌ О боги! – воскликнули Нико, но время было на исходе, а смерть все равно неизбежна, верно? Либо умирать под огнем дронов Гань-Дэ, либо – что хуже – от недостатка кислорода, оказавшись в вакууме без ресурсов. Гибель в бою – это одно, но когда тебя душит голодный черный космос… один раз Нико с этим уже столкнулись и теперь страшились одной мысли о том, чтобы это повторить.

Нико одну за другой отсоединили секции корабля – когда отстыковывался каждый кусок, это отдавалось гулом по всей палубе. В соответствующие операционные системы Нико смогли вбить простейший навигационный курс. Ни на что, кроме самого простого, времени уже не оставалось.

Каждый раз, когда часть корабля отделялась и отлетала, центр управления содрогало и трясло.

–‌ Получается? – спросили Нико – сами они не видели, переведя все внимание на введение индивидуальных курсов для кусков корабля.

Дроны были запрограммированы преследовать любые подозрительные объекты. Из-за высокого расхода энергии во внешних отсеках и отключения всех систем в центре управления дроны запутаются и погонятся за пустышками, поверив, будто часть корабля с Нико и Асалой уже погибла.

–‌ Почти. Надо проложить курс до точки высадки на Гань-Дэ. Придется отключить все маневровые и обычные движки, чтобы сэкономить энергию для приземления, – сказала Асала. – Еще пара секунд… все.

С последним рывком корабль направился к Гань-Дэ, и Асала отрубила всю энергию. Оставалось надеяться, что дроны решат, будто их обстрел смертельно повредил центр управления.

Судно развалилось на куски. Бесполезные обломки, парящие в космосе.

–‌ Получилось, – вздохнула с облегчением Асала. – Теперь будем надеяться, что доберемся до земли.

Они оба проверили скафандры, затем надели шлемы. Была ненулевая вероятность, что кислород и тепло им еще понадобятся.

Позади четырнадцать секций корабля разлетелись в разных направлениях, а затем взорвались, подбитые множеством ракет.

Асалу и Нико несло к поверхности Гань-Дэ, где ожидала следующая фаза миссии. Скоро они приземлятся – в идеале живыми.

***

Асала давно уже не оказывалась так близка к смерти и вовсе не скучала по этому ощущению. В свое время она была не против всплеска адреналина в своей экстремальной жизни, но последние несколько недель – уже слишком. Ее тяготили вопросы, сложные и неподъемные. Ее существование никогда не было простым, но теперь она по нему затосковала. Затосковала по временам, когда еще не знала о существовании гребаного прототипа звездного двигателя, куба кротовых нор или что это там за хренотень. Она пощупала устройство в сумке на поясе. Все еще целое.

Нужно было добраться до Узочи. Во-первых, подтвердить, что кубы – действительно то, чем их выставляет Хафиз: новые межзвездные двигатели, способные открывать кротовые норы. Во-вторых, узнать, сколько их еще и какие у Узочи на них планы. Асалу напрягала перспектива, что судьбу внутренней системы станут решать такие люди, как Хафиз. Но перед тем как действовать – если она будет действовать, – нужно больше информации. Даже если Хафиз говорит о кубе правду, то им не поможет тот, что остался у Асалы. Если люди Хафиза улетят из системы, у Асалы останется только прототип. Без чертежей потребуются по меньшей мере годы, чтобы ученые с внутренних планет воссоздали технологию.

Изможденная, она с трудом вылезла из железяки, которая когда-то была центром управления достаточно приличного корабля. Хотя бы приземлиться удалось рядом с задуманной точкой. Они были всего в миле-другой от населенного пункта, где надеялись собрать данные и определиться, как действовать дальше. Ши-Шэнь была деревушкой на окраине цивилизации Гань-Дэ, куда менее промышленной, чем большие городские центры, и славилась симпатиями к беженцам. Что важно, там говорили на атлане – языке большинства эратоссцев «Велы» с видеозаписей. Вполне логичный выбор для Узочи и ее последователей.

–‌ Стоять! – сказала Асала резким шепотом, пока Нико ковыляли и откашливались. Над головой – дроны. Снова гребаные дроны. Прямо какие-то бесконечные.

Асала насчитала восемь штук – высоко в небе, в виде насекомых. В справочных файлах, которые она смотрела, сведений о них было немного, но до нее доходили слухи, что в менее развитых регионах планеты дроны реагировали только на движение.

–‌ Черт, – сказали Нико, глядя в небо.

–‌ Похоже, улетают. – Асала выдохнула. – Хоть что-то хорошее.

–‌ Да, но сколько их еще будет? У меня нет компьютера. Техники. Ничего. Как нам их обезвреживать?

–‌ Сперва разберемся с твоей раной на лбу. Об остальном позаботимся потом, – сказала Асала, когда Нико снова запнулись. – Пошли. Лучше пошевеливаться.

Оба двигались медленно. Асала не торопила. Есть время для броска, а есть – для расслабления.

И все же наступала ночь, а с ней и свирепый холод. Конечно, совсем – совсем – не такой, как на Гипатии, даже не того же порядка, но все равно пробирающий.

Ши-Шэнь светилась вдали, как яркая луна: все местные запалили костры, сияли уличные фонари. Вскоре до них уже доносились обрывки разговоров. Кто-то пел. В воздухе разлился аромат уличной еды. Жареные сладости, на кострах коптилось мясо. Совсем не похоже на Гань-Дэ, знакомый Асале, но много лет назад она высаживалась в тысяче миль отсюда.

Они вошли в поселение, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, но даже в угасающем свете дня было очевидно, что они не местные. Не помогало и заметное ранение Нико.

Здесь тоже были дроны – слышалось далекое жужжание. Оно начинало действовать на нервы. Что бы ни искали дроны, Асале и Нико не хотелось привлекать их внимание.

Нико поманила к себе пожилая женщина, закутанная с головы до ног в шали и шарфы.

–‌ Вам стоит зайти к Дивед, – сказала она с сильным акцентом на гипатском Верхнем Полумесяце.

Это был знак доверия – обратиться к Асале на родном языке. Почему больше всего гипаткой Асала себя чувствовала вдали от Гипатии?

–‌ Где найти Дивед? – спросила Асала на кирильском – местном языке Гань-Дэ. Без практики он подзабылся, но со временем вернется.

Нико навалились всем весом на Асалу. Их шаги стали вялыми и заплетающимися.

–‌ Я могу показать, – сказала незнакомка, – но сперва мне нужно знать ваши имена. Чтобы договориться о приеме. Сами понимаете.

Асала уже собиралась ответить, но Нико с силой сжали ее плечо и перебили.

–‌ Сулиза и Шулем, – сказали они. Асала узнала имена брата и сестры из довольно известного ганьдэского стиха.

–‌ Ну конечно, – ответила незнакомка. – Значит, мы ожидали вас, – настороженность из голоса ушла, и она повела их, судя по всему, по единственной главной улице поселения.

Очевидно, имена были паролем, и не впервые Асала гадала, откуда, черт возьми, Нико все это знает.

Асала оглядывалась, составляя впечатление об этом месте. Самое большее – четыреста человек, предположила она: рыбаки, бедные фермеры и ремесленники. Этот регион Гань-Дэ славился текстилем. Через аромат уличной еды пробивался запах мочи, необходимой для обработки хаксена – коричневатой водоросли, из которой делали ткань для одежды на экспорт в большую часть солнечной системы.

Ремесло было трудное, непросто давалось в изучении. Генерал Кинриг знала, что экономика Гань-Дэ зависела от рынка хаксена. Возможно, относительная свобода в Ши-Шэне возникла из-за ее понимания, что местным жителям известна одна простая истина, способная нарушить военное положение. Они ей нужны больше, чем она – им.

–‌ Не волнуйтесь на их счет, – сказала женщина, показывая на дрона. – Они видят мир не таким, какой он есть. – На сморщенном лице появилась лукавая улыбка.

Асала нахмурилась.

–‌ Что это значит?

–‌ Они взломаны? – Нико были впечатлены.

–‌ Когда знаешь технологию, не так трудно слать на их датчики фальшивые сигналы. Меня, кстати, зовут Сёрен. Если у вас есть вопросы, можете задавать их мне или моему брату Уриилу. Мы найдем все, что вам нужно, но времена тяжелые, так что может понадобиться несколько дней. Тем временем вы поживете у нас с Уриилом.

Асала не ожидала такого гостеприимства, тем более на Гань-Дэ. Ши-Шэнь казалось единственным поселением на многие мили. Местом, где дикая природа находится прямо по соседству – совсем не Альмагест или города на Хайяме, где ощущалось разделение между миром людей внутри и диким миром далеко за границами.

С наступлением ночи где-то в темноте ухали, перекликались, чирикали, выли животные. Встревоженные родители торопили детей в маленькие квартирки, чтобы их не слопали голодные твари, которым хватит смелости выйти к людям. За пределами Ши-Шэня мир состоял сплошь из деревьев с красными иголками – хвойный и густой. Кровавые сосны. Дальше высились горы со снежными шапками. Сразу за горами и находилась большая часть городов Гань-Дэ.

–‌ Они называются Синовен-ку, – сказала Сёрен, заметив, куда смотрит Асала. – Это значит…

–‌ Семь дней, – ответила Асала.

–‌ Да. Столько занимает путь через них.

Неудивительно, что здесь люди обретают убежище. Асала ощутила надежду, что они найдут Узочи. Это явно тот регион, куда бы отправились эратосцы.

–‌ Нравится? – спросила Сёрен.

–‌ Хм?

–‌ Здесь.

Асала кивнула. Великолепное, дикое место – как когда-то Гипатия.

Она пыталась вообразить, каково это – любить местные края так же, как их любит генерал Кинриг. Могла бы Асала опуститься до такой жестокости и закрытости, чтобы защитить то, что явно заслуживало защиты?

Она сомневалась, что могла, да это и неважно. Гань-Дэ, Гипатия, все великие красоты их солнечной системы – скоро они уйдут, почти не оставив в космосе и следа.

–‌ Сколько… сколько еще? – спросили Нико, еле передвигая ноги. Языком они тоже ворочали с трудом.

–‌ Уже недалеко. Давай, – сказала Сёрен, подхватив их под руку и поддерживая с другой стороны.

Они оказались на месте всего через несколько шагов. Сёрен помогла Асале поднять Нико по короткой лестнице, затем вежливо попрощалась, без лишних слов представив их Дивед.

–‌ Я заберу вас через пару часов, и мы решим, что нужно делать, – сказала она.

Асала ожидала увидеть врача, но Дивед врачом можно было назвать только с натяжкой. Она была… что ж, на Хайяме ее могли бы назвать ведьмой.

Проживала она в крошечной квартирке в маленьком двухэтажном доме. Все поверхности покрывали высушенные растения. Отовсюду свисали цветы, сорняки и травы. У стен стояли шкафы с янтарными бутылочками, полными тинктур, и прочим. На плите булькала кастрюля, и Асала не знала, что там может быть – еда или лекарства.

–‌ Присядь, дорогуша, – сказала Дивед Нико, показывая на койку, наполовину занятую стопками старых книг. Настоящих книг! Асала запомнила себе на будущее, когда все уляжется и появится возможность, взглянуть на них поближе. – И выпей. – Дивед подала Нико маленький флакон с чем-то черным.

–‌ Тут же нет успокаивающих? – спросила Асала. Если у Нико контузия, то меньше всего им нужно снотворное.

Ведьма фыркнула.

–‌ Ишь какая любопытная. Нет. Просто слабое средство от воспалений и антикоагулянт – от боли.

У Дивед не было технологий по заживлению кожи, и ей пришлось зашивать вручную, промыв и обработав порез. Раньше Асала не видела такую процедуру, так что с благоговением наблюдала, как женщина работает с обезболенной кожей.

–‌ Подай марлю, любопытная, – сказала Дивед.

Асала подчинилась, перебарывая желание смотреть дальше. У интереса есть свое место, и это место – не здесь.

–‌ Не стесняйся, угощайся, – предложила Дивед.

Значит, то, что бурлило на маленькой плите с двумя конфорками, – еда.

–‌ Мне что-нибудь оставь, – окликнули Нико слабым голосом.

Но Асала проголодалась, так что зачерпнула из котелка здоровую порцию – как оказалось, несладкой злаковой каши с сушеными грибами, вареным яйцом, специями и ломтиками томленого мяса.

–‌ В холодильнике маринованные корешки, – добавила Дивед.

Асала прихватила и их, внутренне расслабляясь, пока ведьма занимается Нико. Завтра, когда Нико наберется сил, они обсудят следующий ход.

***

Нико с Асалой штудировали карты местности. Сёрен услужливо разметила безопасные и небезопасные маршруты. Большинство – небезопасные. Да и остальные все равно сулили серьезную угрозу.

–‌ «Безопасный» – не то слово. Правильнее сказать, «ниже вероятность летального исхода», – сказала Сёрен.

Асала предоставила говорить Нико. Они явно знали местных лучше Асалы. Лгали легко и быстро, зная, что лучше сказать.

–‌ Мы ищем людей, которые, скорее всего, были здесь проездом на пути к, не знаю, какой-нибудь заброшенной фабрике? Что-то в этом роде?

Сёрен кивнула.

–‌ Возможно, я знаю, что вы имеете в виду.

Имена не упоминались. Сёрен все еще не знала, что Нико – это Нико, а Асала – это Асала. Видимо, это тоже местное правило безопасности. Асала гадала, действительно ли Сёрен – Сёрен, а Дивед – Дивед. Пошарила в памяти в поисках литературных отсылок – как с кодовыми именами, которые Нико назвали в первую встречу, – но навскидку на ум ничего не пришло.

–‌ Только мы не суемся в чужие дела. Люди нам не говорят, куда идут, а мы не спрашиваем, – сказала Сёрен.

–‌ Но разве вы не можете с ними как-нибудь связаться? – вклинилась Асала.

–‌ Нет. Конечно нет. Эта деревушка – более-менее безопасная зона, но у генерала всюду глаза и уши. Если мы не хотим, чтобы сообщения перехватывали, лучше передавать послания с птицами, чем по проводной или беспроводной сети. Все свои знают, куда обращаться.

–‌ Спасибо, Сёрен, – сказали Нико. – Дальше мы сами знаем, что делать.

Правда? Это что-то новенькое.

–‌ Через пару часов мы подготовим для вас транспорт с припасами, в том числе с едой, водой и оружием. Они вам понадобятся, – сказала Сёрен. – Скоро увидимся.

Когда Сёрен ушла, Нико обвели на карте несколько мест.

–‌ В общем, я изучали вопрос. Оказывается, рядом с Семидневными горами, у побережья, есть пещеры. Здесь и здесь раньше находились производственные фабрики, – сказали они, ткнув пальцем в два места.

–‌ М-м. Что-то такое припоминаю, – сказала Асала. – Во времена, когда Кинриг пыталась расширяться в этот регион.

–‌ Да, – ответили Нико. – Я кое-что узнали об этом на курсах компьютерной безопасности. Изначально считалось, что пещеры хорошо подходят для расположения серверов, потому что там низкая температура и управляемый климат. Позже, поскольку уже построили инфраструктуру для серверов, генерал Кинриг решила организовать там и фабрику.

–‌ Но все закончилось, когда серверы взломали, – сказала Асала, вспоминая это фиаско. Повстанцы провели одну из самых успешных атак на Гань-Дэ, едва не свергнув режим Кинриг, и уничтожили все серверы в пещерах.

Многих работников, вне зависимости от того, имели они связь с нападением или нет, подвергли допросам и отправили в тюрьму, кого-то казнили. Заводы были закрыты и заброшены почти на тридцать лет.

–‌ И ты думаешь, они отправились туда? – спросила Асала.

–‌ Ничего лучше здесь нет, – сказали Нико, потирая марлевую повязку на голове. – Там находится все необходимое вычислительное оборудование и техника для производства новых кубов.

–‌ Но это же древность. Наверняка все уже обветшало. Неужели там что-то еще работает?

–‌ Когда у тебя такие инженерные навыки, как у Узочи? Когда у тебя есть команда и целый месяц, чтобы все наладить? Естественно.

Асала кивнула и отпила чай, заваренный Дивед.

–‌ Ладно, значит, нам туда.

–‌ Единственная проблема в том, что сеть пещер занимает больше сорока миль, и там везде заброшенные заводы. Немалая территория для поисков, – сказали Нико.

Асала водила пальцем по различным маршрутам, ведущим к пещерам. Как ни крути, это двухдневная дорога – с учетом того, что им дадут достаточно новый транспорт, чтобы ехать на скорости сто миль в час.

Будет совсем не просто. Дороги здесь были только условные. Местность выглядела пересеченной. Если верить Дивед и Сёрен, на всем пути будут встречаться ИИ, не говоря уже о местных жителях, настроенных к инопланетникам не так дружелюбно. Сёрен предложила Асале носить маску или как-нибудь иначе прикрыть татуировки на лице и шее, но она не станет. Просто не может.

Она покачала головой. Сейчас все мысли должны быть только об одном: решить поставленную задачу. Больше ни о чем. Разве не об этом говорило все, что она узнала в ходе их поисков? Поиск Узочи – приоритет номер один.

***

Асала нарушила тишину.

–‌ Все еще болит?

–‌ Хм? – рассеянно пробормотали Нико.

Впереди и вокруг тянулись мили холмистого красного леса. Грузовик, который им подарили, шумно и неприятно скакал на кочках в темноте.

–‌ Голова все еще болит? – повторила Асала.

–‌ Все в порядке, – ответили они.

Асала пожала плечами.

–‌ Ты тише обычного.

–‌ Просто устали. Может, все это наконец начинает сказываться. – Нико забросили ноги на приборную доску и откинулись на спинку. В такой небрежной позе они выглядели моложе обычного, напоминая дерзкого подростка с ангстом и прочим комплектом.

–‌ Понимаю.

–‌ Правда? Или ты только рада поохотиться за Узочи, потому что так сказал папа? – спросили Нико. Асала сглотнула, облизала нижнюю губу, не отрываясь от петляющей ухабистой грунтовки. – Прости уж, Асала, но иногда я тебя не понимаю. Правда. Я не о том, что ты гипатка. Не о том. А о том, что ты за человек. Тебя не волнует, правильно мы поступаем или нет? Что мы вообще здесь делаем, Асала? Ты об этом думала? Просто скажи мне одно: ты доверяешь моему папе?

Асала не знала, как относиться к Экрему. Но она знала его много лет, и он ни разу не показал себя неискренним. Самодовольный, но искренний. Он всегда был превосходным старшим офицером, но с годами, когда ушел в политику, стал расчетливее, хитроумнее. А может, эта черта крылась в нем всегда, просто она не замечала. Но должна же она что-то для него значить после стольких лет?

–‌ Задумайся. Почему он отправил нас? – спросили Нико. – Почему отправил лучшую наемницу, если надо всего лишь найти пропавших беженцев? Почему операция проводится втайне? Почему бы не действовать через официальные каналы? Да, дурацких оправданий у него хватает, но ты же знаешь, что этим все не исчерпывается. Просто не может исчерпываться. – В последние минуты они произнесли больше слов, чем за все время с вылета из лагеря «Гала». Возможно, у них впервые появилась возможность.