Текст книги "Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки"

Автор книги: Вячеслав Широнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

вооруженной борьбе против ига Великих Моголов возникла база для создания

самостоятельного афганского государства. Декабрь 1838 года: первое

вторжение англичан. Весна и лето 1841 года: народная война. Январь 1842

года: англичане вынуждены отступить. Рассказывая об этом, наши коллеги из

афганской контрразведки обязательно отмечали такой эпизод: из 15 тысяч

английских военнослужащих, входивших в состав экспедиционного корпуса,

спасся лишь один – доктор Брайдон, а резидент английской разведки Бернс,

который пытался бежать, переодевшись в женское платье, несмотря на этот

"маскарад", был убит. Но с особой гордостью рассказывали нам о решающем

сражении 27 июля 1880 года у селения Майванд, близ Кандагара, когда

англичане вновь вторглись в Афганистан и устроили в отместку за свое первое

поражение неистовое истребление гражданского населения, сожгли и разграбили

Кабул. По преданию, в критический момент боя 17-летняя девушка по имени

Малалай подхватила священное знамя и повела афганцев в атаку.

          Англия навязала стране кабальный договор. Только в феврале 1919

года Эмир Аманул-хан провозгласил полную независимость Афганистана. Но в

ответ англичане развязали третью войну и привели к власти реакционного

Эмира Хабибуллу. Однако вскоре восстал Джелалабадский военный гарнизон и

английский ставленник был убит. И еще одна небезынтересная деталь из

истории Афганистана. Нам много раз говорили, что в мусульманском мире чтят

Ленина, который возвратил верующим самую священную реликвию – оригинал

Корана, украденный когда-то одним из царских генералов и хранившийся до

Октябрьской революции среди царских сокровищ.

          В событиях второй половины XX века основную роль сыграла

относительно молодая афганская интеллигенция, составлявшая немногочисленную

прослойку выходцев из имущих слоев: ведь грамотность в стране была на

уровне примерно 5-8% от общего числа населения. К представителям

интеллигенции относились учителя, преподаватели высших и средних учебных

заведений, государственные служащие, профессиональные военные, врачи,

актеры, музыканты. Всего их было несколько сот тысяч.

          Советский Союз построил в Кабуле политехнический институт и два

техникума, оказал помощь в налаживании учебного процесса, принимал афганцев

для обучения в наших вузах. Значительное число афганцев обучалось также в

США, Англии, Франции и ФРГ. По западному образцу строился учебный процесс в

Кабульском, Кангархарском университетах, в крупнейших лицеях и других

учебных заведениях.

          Однако в среде интеллигенции все же преобладали социалистические

идеи. 1-го января 1965 года в Кабуле нелегально собрался первый съезд

народно-демократической партии Афганистана (НДПА), которая объединила

группы и кружки прогрессивной интеллигенции, квалифицированных рабочих,

патриотически настроенных военных.

          В апреле 1966 года в газете "Хальк" была опубликована ее

программа, провозглашавшая построение общества без эксплуатации и

угнетения. В качестве способа достижения этой цели рассматривался переход

страны на некапиталистический путь. А в июле 1973 года произошел

государственный переворот, совершенный патриотическими силами армии. Власть

перешла в руки ЦК партии и военных во главе с двоюродным братом свергнутого

короля Мухаммедом Даудом. Время показало, что Дауд лишь использовал в своих

интересах патриотическое движение. Сразу после июльских событий он

отстранил ЦК от руководства и встал на реакционный путь. В результате НДПА

снова оказалась на нелегальном положении. Мне кажется, это предательство

Дауда и явилось отправной точкой всех дальнейших афганских потрясений,

вплоть до нынешних дней.

          За более чем десятилетнее пребывание на нелегальном положении

НДПА приобрела богатейший опыт и разработала собственные, исключительно

надежные методы и способы конспирации. А специфика Востока сделала эти

методы практически недоступными для спецслужб Европы и Америки, активно

вербовавших в свои ряды афганских студентов, обучавшихся в разных странах,

и торговцев. Поэтому Саурская революция в Афганистане, начавшаяся с

вооруженного восстания в Кабуле 27 апреля (саур) 1978 года, оказалась

неожиданностью как для Центрального разведывательного управления США, так и

для многочисленных резидентур английских спецслужб, обосновавшихся здесь

еще со времен колониальных войн. Любопытно, что Первое главное управление

бывшего КГБ СССР, как оказалось, также не смогло спрогнозировать

революционные события, приведшие к образованию 30 апреля 1978 года

демократической республики Афганистан.

          Нашей группе, срочно сформированной из оперативного состава

центрального аппарата и ряда территориальных органов КГБ СССР, предстояло

вместе с разведкой проанализировать в этой стране ситуацию и дальнейшую

перспективу ее развития. В группу были включены и представители

контрразведки, имевшие необходимый опыт работы по проблемам, которые могли

возникнуть в Афганистане. Наш коллектив состоял в основном из сотрудников

5-го управления Комитета госбезопасности. Это были опытнейшие офицеры,

хорошо знавшие исламскую линию. Среди них – два Мамедовых, Сабир и Яшар,

наизусть читавшие главы из Корана, несколько раз ходившие в "хадж", на

поклонение к святому камню в Мекке. Юрий Попов – на вид хмурый,

малоподвижный, но мгновенно реагирующий на любую нештатную ситуацию. Володя

Баскаков – всегда улыбчивый, добродушный, не раз бывавший в непростых

переделках, но успешно их преодолевавший. Из Куйбышева был прикомандирован

подполковник Борис Фролов. Из Мангышлака – Сергей Кичко.

          В кабульском аэропорту нас встретили четверо оперативников-азербайджанцев:

 Зульфикар Тагиев, Рауф Керимов, Тофик Бабаев и Алик Оруджаев. В Афганистан

они прибыли раньше, уже принимали участие в проводившихся войсковых

операциях, и приобретенный ими опыт оказался бесценным. По-военному сжато,

лаконично они рассказали об обстановке, которая требовала вступать в работу с ходу.

          Так началось наше боевое братство.

          Мы были в числе первых советских чекистов, волею судеб

оказавшихся в далекой от Москвы столице нашего южного соседа. Сначала

трудились так называемым вахтовым методом, сменяя друг друга каждые

полгода, по крупицам обобщая и передавая соратникам опыт и данные,

необходимые для решения оперативных задач, связанных с обеспечением

государственной безопасности нашей страны. Ведь речь шла об отражении

внешних угроз, которые исходили от "коалиционной войны", развязанной

американцами.

          Братство наше росло. Я сменил самого первого из нас – Владимира

Шевчука. На смену мне прибыл Олег Запорожченко, затем Михаил Скорик и Игорь

Сазонов, Александр Стрекалев. Самые добрые воспоминания по совместной

работе в Афганистане у меня связаны с именами Виталия Хрупова, Юрия

Скобелева, Бека Молдахметова, Абусапи Ганиева, Халыкова... Все мы выполняли

свой долг, служили своему Отечеству.

          Главная задача состояла в том, чтобы в нужный для афганцев момент

выступить в качестве советников и оказать помощь в создании системы органов

государственной безопасности. Кроме того, крайне необходимым был сбор

информации о вооруженных формированиях, наступавших на Кабул. Эти

группировки принадлежали к разным партиям, зачастую враждовавшим между

собой. Вдобавок, нам достоверно стало известно, что во многих из них

находились иностранные советники и инструкторы. Служили в них и наемники.

          Работали мы совместно с Наджибулой, просто Наджибом. В ту пору он

был руководителем ХАД. Много сил вложил в создание этой службы и его первый

заместитель Якуби. Остальные сотрудники – сплошь молодежь с лицейским, а в

лучшем случае с 2-3-летним институтским образованием. Их энтузиазм и

желание все быстрее познать, а затем применить знания на деле просто

потрясали. Самоотверженность была высочайшая! И мы отвечали тем же. Часто

без сна и отдыха раскрывали перед ними профессиональные секреты разведки и

контрразведки, разрабатывали операции и комбинации, одновременно учили, как

соблюдать революционную законность и дорожить честью профессии.

          Кабульская провинция в тот период особенно была насыщена

вооруженными формированиями, представлявшими реальную опасность, – обстрелы

Кабула велись днем и ночью. В городе действовали диверсанты и террористы,

оппозиция создавала все новые и новые подпольные организации и группы, вела

интенсивную подготовку боевиков. Единственная возможность иметь полную и

ясную картину о них состояла в том, чтобы проникнуть в эти формирования,

внедрить в них своих людей. Дело это было исключительно сложным. Но молодые

хадовцы, хотя и не имели специальной подготовки и опыта, смогли довольно

быстро и удачно внедриться в наиболее крупные группировки боевиков.

Сметливость и изобретательность при этом они проявляли удивительные. Не

вдаваясь в профессиональные детали, приведу такой весьма занимательный

пример. Скажем, как можно обучить сбору разведданных безграмотного бедняка,

который, кроме мотыги, не держал в руках ничего, даже кремневого ружья?

          Но оказалось, что для такого обучения нужно всего несколько

часов. Для этого был использован такой прием.

          Одно из природных богатств Афганистана – драгоценные,

полудрагоценные, редкоземельные и прочие камни, которые афганцы очень

хорошо знают. Когда они идут в горы, то обязательно берут с собой

специальные мешочки и собирают красивые камешки. Сотрудники ХАД сразу же

сообразили, что если неграмотному бедняку показать, как выглядит автомат

Калашникова, и предложить положить в мешочек столько камешков определенного

вида, сколько он видел таких автоматов, то можно сосчитать, сколько их в

вооруженной банде. То же самое легко проделать при подсчете пушек, зениток,

"Стингеров", наконец, просто "штыков". Но что касается людей, то ведь не

обязательно на каждого класть камешек. Один камешек может обозначать,

сколько пальцев на руках и ногах, а значит 10-20 человек.

          Теперь остается лишь положить мешочек в обусловленное место,

чтобы он попал в руки к тому, кто за ним придет. Этот метод сбора

информации оказался чрезвычайно эффективным: буквально за несколько недель

мы добыли довольно точные данные по большинству группировок вокруг Кабула.

На их основе и была разработана войсковая операция по ликвидации

бандформирований.

          На какое-то время в Кабуле наступило затишье, а мы продолжали

обучение своих коллег-контрразведчиков из ХАДа. Расхвалили "метод с

камешками". Но одновременно предостерегли от того, что шаблон в работе

опасен, он может привести к беде, к разоблачениям. Повторяться в нашем деле

нельзя. Поэтому вместо камешков стали использовать зерно, косточки от ягод,

фрукты и кое-что еще, о чем рассказывать незачем даже десятки лет спустя,

ибо такие секреты могут пригодиться. Кстати, обучая афганцев, мы и сами

многому учились, постигали смысл происходившего.

          Уже через короткое время мы поняли: афганское общество не готово

к социалистическим преобразованиям. Среди афганских революционеров не было

единства, их действия отличались крайним радикализмом. Был убит Дауд,

расстреляна его семья. На авансцену вышел новый революционный лидер

Афганистана – Тараки, "отец нации", как его называли. Вначале казалось,

революция развивается успешно. Но уже через несколько месяцев Тараки стал

авторитарно подавлять оппонентов, в частности, своего союзника по партии

Бабрака Кармаля. Зато приблизил к себе Амина.

          Через год был убит Тараки – его задушили подушкой приближенные

Амина, который стал полновластным хозяином страны, ее деспотом. Начались

кровавые репрессии против членов партии: сначала против ее крыла "Парчам"

(сторонники Б. Кармаля), затем против другой ее части – "Хальк",

интеллигенции, представителей племен. В пытках и расстрелах погибали тысячи

афганцев...

          Работая с оперативными материалами и документами, которые все в

больших количествах поступали в только что созданные спецслужбы ДРА, мы

совместно с молодыми афганскими коллегами вскоре вышли на след американской

разведки. Дополнительные данные, добытые непосредственно в Афганистане,

раскрывали закулисную сторону политики США в этой стране. А главным ее

проводником, как всегда, являлось ЦРУ.

          Иностранные разведки вели себя нагло и активно, беспрепятственно

собирая необходимые данные на всей территории Афганистана. Их информация

стекалась в резидентуру ЦРУ, находившуюся под прикрытием посольства США в

Кабуле. Сюда без охраны и без переводчика в нарушение дипломатического

этикета частенько наведывался сам Амин. В здании посольства были

оборудованы современнейшие приемо-передающие устройства связи с

резидентурой для назначения мест и времени личных встреч, тайниковых

операций, для передачи сигналов опасности. Кроме того, американская

агентура имела передатчики дальней связи, через искусственные спутники

Земли "Флитсадком", с помощью которых передавалась информация о

политической ситуации в Кабуле и ряде провинций Афганистана, о военной

обстановке (готовящиеся вылеты авиации, потери в живой силе и технике),

внутрипартийных трениях и т.п.

          Афганские контрразведчики с помощью "шурави" – советских

советников разоблачили не один десяток агентов ЦРУ и других иностранных

разведок. Часть этих агентов затем принимала участие в ведении так

называемых оперативных игр, умело дезинформируя по нашей подсказке своих

опытных "хозяев".

          Документальные материалы свидетельствовали, что Амин давно вошел

в контакт с американской разведкой и взял ориентир на США. Захватив власть,

он тайно обсуждал варианты возможной военной поддержки Америкой своего

режима, вплоть до ввода под благовидным предлогом оккупационных войск.

Стало известно, что во время учебы Амина в США с ним поддерживали тесные

отношения вначале сотрудники ФБР, а затем и ЦРУ. Афганские контрразведчики

(правда, значительно позже, после его убийства) смогли собрать

доказательства об активном сотрудничестве Амина с ЦРУ в тот период, когда

он входил в правление студенческого афганского землячества в Америке. В

частности, речь шла о вербовке этими ведомствами по его "наводкам"

некоторых агентов из числа афганских студентов. По возвращении на родину

все они выполняли роль агентов влияния в интересах США.

          К моменту прихода Амина к власти американцы уже хозяйничали в

экономике на юге Афганистана. Ими был в первую очередь построен

Кандагарский аэропорт, который мог принимать самые современные самолеты.

Они вкладывали деньги в экономику провинции Тильменд, которая по своим

возможностям могла прокормить 50 миллионов человек. В Кандагаре потом

отыскали уран, и США планировали провести туда железную дорогу.

Американская экспансия была, как говорится, налицо. Вдобавок, имелись

абсолютно достоверные данные о согласии Амина (в обмен на американскую

поддержку) разрешить размещение в приграничных с СССР провинциях

Афганистана американских средств технической разведки – вместо частично

сокращаемых установок в Пакистане и Турции, которые были направлены против

Советского Союза.

          Для того, чтобы читателям лучше была ясна суть происходившего в

те годы в "южном подбрюшье" СССР, мне придется сделать небольшое

отступление. Для реального представления о техническом потенциале

американской разведки надо в полной мере учесть возможности Агентства

национальной безопасности США. Эта самая секретная из всех секретных служб

США круглосуточно ведет подслушивание по всему миру. Никогда прежде в

истории человечества никакой другой державе на земном шаре не удавалось

создать ничего подобного – развернуть "наступление подслушивания" на весь

мир. В прошлом отрицалось даже само существование этого агентства, сведения

о нем всегда были очень скудными. Известно было лишь, что его штаб-квартира

находится в Форт-Миде, в лесах между Вашингтоном и Балтимором. Бюджет этого

сверхагентства был и остается государственной тайной.

          Надо признать, что самой сильной стороной Агентства национальной

безопасности являются технические средства: в его распоряжении 4120 мощных

центров прослушивания, размещенных на многочисленных наземных базах, а

также на борту американских кораблей, подводных лодок и самолетов.

Агентство национальной безопасности имеет возможность почти повсеместно

собирать и анализировать радиограммы и телефонные переговоры, идущие по

микроволновым каналам, через спутники, и вообще электронные сигналы любого

типа, вплоть до квартирной охранной сигнализации и противоугонных устройств

автомобилей.

          Давно перестало быть тайной, что благодаря спутникам-шпионам

спецслужбы США могут собирать сведения практически повсюду. Военные

объекты, передвижения войск, базы мобильных или стационарных ракет,

концентрация бронетехники – ничто не может ускользнуть от телекамер,

установленных на спутниках. Например, спутник "Биг бэрд", построенный

компаний "Локхид" может "прочесть" и сфотографировать с высоты 32000

километров заголовок в газете.

          Из этого по необходимости очень краткого обзора деятельности

Агентства национальной безопасности США явствует, что размещение

технических средств разведки на территории Афганистана создавало явную и

серьезнейшую дополнительную угрозу государственной безопасности Советского

Союза. С этим нужно было считаться, и специалисты-профессионалы это хорошо

понимали.

          Кроме того, в разговорах с дипломатами и разведчиками звучали и

другие не менее важные для национальной безопасности СССР мотивы. Нельзя не

учитывать, что ввод советских войск в Афганистан был совершен в контексте

глобальной конфронтации с Америкой. Американские "евроракеты" покрывали

своим возможным ударом территорию СССР лишь до Урала. Зато их авианосные

морские соединения, расположенные на юге, могли посылать самолеты для

уничтожения наших западносибирских нефтяных полей. Чтобы противостоять этим

кочующим, плавающим соединениям в Персидском заливе, как сейчас стало

известно, мы разместили в Кандагаре эскадрильи бомбардировщиков, способных

через пятнадцать минут после взлета бомбить акваторию Персидского залива.

Таким образом, схватку за Афганистан нельзя рассматривать изолировано, вне

контекста общего геополитического и военного баланса тех лет.

          Вдобавок, уже в те годы важное значение начинал играть и

"исламский фактор". Задумывалась экспансия агрессивного "исламского

фундаментализма" на север – в Таджикистан, Узбекистан и Туркмению.

Насколько были справедливы эти опасения, стало отчетливо видно в 1993-1995

годах на примере кровавых событий, происходящих в Таджикистане. А они

провоцируются, как известно, с территории соседнего Афганистана. Остается

только сожалеть, что нынешние политические лидеры России, а также

военачальники напрочь отбросили опыт, связанный с событиями в Афганистане,

и это приносит новые неоправданные жертвы, умножает угрозы нашему

государству.

          Этот опыт мог быть особенно полезен в борьбе с боевиками Дудаева

и иностранными наемниками в Чечне. Например, от применения танков в

городских условиях и в горах наши военные отказались в Афганистане уже в

первые годы: боевая практика показала, что без сопровождения пехоты

посылать их в бой – это означает обрекать их экипажи на верную гибель.

Неужели министр обороны Грачев, воевавший в Афганистане, забыл об этом,

отдавая приказ на танковый штурм Грозного?

          В период работы нашей группы в Афганистане нам пришлось

ознакомиться и с оперативными материалами, которые подтверждали

объективность разведданных, добытых в ведомстве В.А. Крючкова, о замыслах

США против СССР в его "южном подбрюшье". В частности, подтверждалось, что

американские стратеги, отслеживая ситуацию в Афганистане, разработали в

соответствии со своими военно-политическими доктринами несколько сценариев

действий в этой стране. Многочисленные факты свидетельствуют, что в США

был, в частности, заготовлен план высадки по просьбе Амина крупного

военного десанта с использованием Кандагарского аэропорта. Предполагалось

оперативно разместить воинские подразделения в Кабульской, а также

некоторых других, в основном восточных провинциях.

          Достоверно установлено, что осуществление этого плана в

определенной мере сдерживалось присутствием в Афганистане значительного

количества специалистов и советников из Советского Союза, приглашенных в

страну еще до прихода к власти Амина. Поэтому ЦРУ ставило перед ним задачу

под каким-то предлогом выпроводить их из Кабула. Однако, в тот раз

политическое руководство СССР как бы сработало на "опережение", приняв

решение о вводе в Афганистан Ограниченного контингента советских войск,

хотя операция была плохо подготовлена.

          Не вдаваясь здесь в оценку такого сложнейшего

военно-политического конфликта второй половины XX века, как Афганская

война, я хочу тем не менее привлечь внимание к тому, что она не была только

"событием" советско-афганских отношений, а вписывалась в гораздо более

широкую общую картину глобального советско-американского противостояния. Но

при этом надо учесть, что Афганистан расположен на наших границах, и это

означало, что планировавшийся ввод в эту страну американских войск

представлял собой серьезную угрозу национальным интересам СССР. Если

вспомнить, что примерно в тот же период разворачивалась революционная

ситуация в Никарагуа близ американских границ и что реакция на них

Вашингтона была необычайно бурной, то следует признать: в принципе, в своих

первоосновах особое значение, какое советское руководство придавало

проблеме Афганистана, было совершенно оправданным. Нарекания могут и должны

быть высказаны в связи с практическим решением этой проблемы. Как человек,

хорошо знакомый с ожесточенной борьбой за Афганистан, которую вели

советские и американские спецслужбы, я был и остаюсь сторонником активной,

в том числе и военной поддержки афганской революции со стороны СССР. Другое

дело, многое, очень многое нужно было делать совсем не так, как это

сделали, – тогда и жертв было бы гораздо меньше, да и вообще афганская

эпопея не закончилась бы для нашей страны столь горестно. Ведь нашим

стратегическим противникам не только удалось затянуть СССР в "афганский

котел", но и превратить эту войну в мощный рычаг для развала СССР...

          Впрочем, об этом чуть позже.

          Генерал Борис Громов впоследствии один из самых известных

участников афганских событий, написал о них книгу под названием

"Ограниченный контингент". Его настроения достаточно точно отражают

ситуацию тех дней. В ночь с 25 на 26 декабря 1979 года войскам поступил

приказ на пересечение государственной границы. За несколько дней до ввода

войск с офицерами были проведены специальные занятия. Для ознакомления с

местностью командиры дивизий ночью на машинах и вертолетах пересекали

границу, углублялись на территорию Афганистана и наблюдали за дорогами, по

которым пойдут части. Сама операция была проведена стремительно: 108-я и

5-я мотострелковые дивизии шли от Термеза и Кушки, 103-я десантная – по

воздуху.

          Афганцы очень тепло встречали наши первые колонны. Общение

советских таджиков и узбеков с местным населением непроизвольно

завязывалось повсюду. Наши солдаты объясняли, что пришли в Афганистан не

для того, чтобы воевать, и им верили. Но когда впоследствии выяснилось, что

войска пришли надолго, отношения резко ухудшились. Мы же находились в

Афганистане не для того, чтобы побеждать кого-то. Перед Ограниченным

контингентом советских войск стояла совершенно иная задача – остановить

разгоравшуюся междоусобицу. К сожалению, до конца сделать это так и не

удалось.

          Между тем афганские спецслужбы в лице ХАДа набирались сил и

профессионального опыта. Они самоотверженно вступали в схватку с

реакционной оппозицией, на стороне которой находились многочисленные

представители иностранных разведок проамерикански настроенных партнеров.

Афганская молодежь вела смертельную борьбу с теми, кого называли

моджахедами (борцы за веру), но кто в действительности обирал свой народ.

Обычной была разбойная практика, когда в поселок входила группа,

объявлявшая себя представителями той или иной партии и требовавшая, чтобы

все взрослое население вступало в эту партию и платило взносы за членскую

карточку. Кто отказывался, того зверски убивали. Одна группа уходила, за

ней появлялась новая. Немало было разоренных селений, где каждый житель

имел по 5-7 таких "партийных" учетных карточек, в которых вместо имени и

фамилии значился отпечаток пальца.

          Перебираю записи середины 80-х годов. К этому времени в

Афганистане существовали 14 крупных (как правило, с иностранными

советниками и инструкторами) так называемых партий. Они выступали под

флагом "ислама", используя религию как связующий фактор, объявив советским

войскам "джихад" – священную войну против "неверных", что способствовало

усилению фанатизма. Наши солдаты воочию познали, что такое фанатизм, когда

старик с саблей в руке шел на танк или убивал своих сородичей – женщин и

детей, чтобы те не попали к "неверным".

          Кроме исламских, существовали Джодранская и другие группы,

которые вели борьбу в пользу бывшего короля Афганистана Захиршаха.

Множество партий эксплуатировали националистические идеи. Крайне правые из

них взяли на вооружение пуштунский национализм. Другие – хозорейский,

левоэкстремистский. Были и промаоистские группировки. Среди этой буйной

поросли малочисленно и тихо выглядели "Поборники Саурской революции",

"Прогрессивные демократы", "Союз молодежи".

          Затем "партии" стали бороться между собой. Жителей поселков стали

убивать уже за то, что они хранили карточку соперничающих группировок.

"Многопартийность" вела к разобщенности, вызывала междоусобицу. Разного

рода лидеры, авторитеты, вожди, руководители, полевые командиры стремились

прежде всего к власти. Все они жаждали одного – дани! Много дани: от золота

и серебра до баранов и оливков. Междоусобица разрасталась – она

перекинулась на племена и кланы.

          Постигая смысл происходящего, мы направляли в Москву

аналитические шифротелеграммы, которые ложились на стол В.А. Крючкова.

Говоря сейчас об Афганистане, он в какой-то мере озвучивает наши мысли,

которые вынашивали мы в те годы, когда Саурская революция была молодой.

          Используя собственные возможности и опираясь на помощь афганских

коллег, мы отлаживали работу по контролю за разведывательно-подрывной

деятельностью против Советского Союза, которая велась иностранными

спецслужбами с территории Пакистана и Афганистана. По мере получения все

новых и новых сведений становилось очевидным, что эта работа нацелена в

первую очередь на южные республики нашей страны.

          Тот, кто участвовал в боевых операциях в Афганистане, может

привести массу свидетельств того, как военные советники США, Пакистана,

Саудовской Аравии и Великобритании не только обучали в специальных лагерях

афганские банды, оснащали их новейшими видами вооружений, но и сами

принимали непосредственное участие в боевых действиях против советских

войск. Они первыми допрашивали наших раненых военнопленных, а также мирных

специалистов, преподавателей, врачей, захваченных моджахедами в так

называемых "мятежных зонах". На допросах всегда присутствовали

представители спецслужб этих государств, которые пытались по горячим следам

вербовать советских людей.

          "Методы" вербовки, особенно со стороны американских разведчиков,

были исключительно жестокие и циничные, даже варварские. До сих пор не могу

спокойно вспоминать о них... Одного из наших военнослужащих (назовем его

К), раненного в бою и попавшего в плен, они заставили расстрелять двух

человек, которых представили ему как афганских коммунистов. Процедура

расстрела была заснята на видеопленку и сфотографирована. Затем, угрожая,

что эти компрометирующие материалы будут переданы компетентным советским

органам, американцы заставили К дать подписку о "добровольном"

сотрудничестве с ЦРУ. Далее он был вывезен через ФРГ и Бельгию в США, где

его активно использовали в различных пропагандистских мероприятиях,

проводимых американской разведкой через НТС и другие антисоветские

организации... Некоторые другие "добровольные агенты" предварительно

подвергались изощренным издевательствам и истязаниям, зачастую с

применением наркотических и психотропных препаратов.

          Подобного рода вербовочную работу развернули многочисленные

бандитские формирования, в руководстве которых находились американские

агенты из числа афганцев. Весьма примечательна в этом отношении фигура

Гульбедина (его псевдоним Хикматияр). Уроженец селения Абдул Самад уезда

Имам Саиб, он из семьи феодала, начальное образование получил в Кабульском

военном училище. Затем поступил на инженерный факультет Кабульского

университета, где американская разведка имела свою резидентуру. Не могу

достоверно сказать, к каким именно методам прибегло ЦРУ, вербуя Гульбедина,

но только известно, что он уже был агентом, когда открыл в Кабуле магазин

по продаже и ремонту пишущих машинок, – магазин-то он открыл на деньги ЦРУ.

          Это был продуманный ход. В Афганистане, где население в основном

неграмотное, пишущие машинки покупали в основном или государственные

учреждения, или крупные политические партии, которые в тот период активно

создавались в афганской столице. Магазин, кстати, располагался напротив

главной штаб-квартиры НДПА. Позднее обнаружилось, что некоторые машинки

Гульбедина были оборудованы специальными записывающими устройствами. А в

штаб-квартире НДПА были найдены другие хитроумные технические "жучки",

которые позволяли великолепно прослушивать в магазине все, что происходило

напротив. В 1973 году Гульбедин перебрался в Пакистан, где обосновал центр

собственной партии ИПА (Исламская партия Афганистана). Его советниками

также стали сотрудники ЦРУ.

          В августе 1980 года, когда наша контрразведывательная группа

приступила к обобщению материалов о находящихся под контролем иностранных

спецслужб контрреволюционных организациях ДРА, подобных партий

насчитывалось около двух десятков. Изучение их деятельности четко выявило

два основных направления – это свержение существовавшего в стране

дружественного СССР режима и проведение подрывной работы непосредственно

против СССР. Ряд арестованных членов ИПА показали, что ее руководство

поручило главарям вооруженных формирований шире привлекать к сотрудничеству