Текст книги "Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки"

Автор книги: Вячеслав Широнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

протекторат в Закавказье не сбылись, – не его просчеты. Исторический ход

событий после Великой Октябрьской революции направил историю этого региона

по другому руслу: Закавказье и Северный Кавказ, вопреки германским

интересам, становятся частью СССР.

          А в 1934 году Шулленберг прибыл в Советский Союз как посол

Германии. Опытный разведчик, освоившись в Москве, он через несколько

месяцев совершил поездку в Закавказье. Вернее, не поездку, а трехнедельное

путешествие со своей дочерью, а также секретарем миссии и его женой,

секретарем Английской миссии. Шулленберг, конечно же, предполагал, что за

ним может следить советская контрразведка. И любопытен такой случай. На

Кавказе, по дороге из Чаквы в Батуми, по неизвестным причинам у машины, в

которой ехал посол, вдруг отказали тормоза. Сотрудники личной охраны, не

растерявшись, подставили под удар свою машину и этим остановили катившийся

в пропасть автомобиль. Побледневший от испуга посол благодарил сотрудников

охраны и жал им руки.

          Наша контрразведка, конечно, занялась расследованием этого ЧП на

возможность провокационной аварии, которую, как намекнул граф Шулленберг,

могло подготовить гестапо. И лишь потом выяснилось, что путешествие было

так называемой "организованной случайностью", которая имела своей целью

отвлечь внимание советской контрразведки. Полностью маневр Шулленберга не

получился. Нам удалось засечь, что граф восстановил связь с некоторыми

резидентами германской разведки. И.А. Маркелов даже вспомнил их имена. А

что касается самого ЧП, то посол допустил непростительную оплошность.

Показывая агенту советской контрразведки, внедренному в круги закавказских

немцев, фотографические снимки, сделанные на Кавказе, Шулленберг сказал:

          – В 1935 году мы направляли в Тифлис нескольких лиц с заданием

сфотографировать эту местность, но никому из них не удалось это сделать, а

вот смотрите, я сфотографировал это очень важное для нас место.

          Для профессионалов, когда им стали известны эти слова, не

составило труда разобраться с истинными причинами ЧП, а тем более

восстановить детали дальнейшего путешествия графа...

          Когда происходил этот разговор, связанный, кстати, с понятием

"пятая колонна", Иван Алексеевич Маркелов еще ничего не знал о событиях,

которые грядут в Балтии. Но опытнейший контрразведчик предостерегал о них.

Он говорил:

          – Кроме Грузии, немецкая разведка смогла обосноваться и в

республиках Прибалтики. У графа Шулленберга был достойнейший и умный

последователь – барон фон Дорнберг, военный атташе при германском

посольстве в Таллине, запасной резидент в Эстонии по разведдеятельности на

территории СССР.

          Надо сказать, что немцы до войны собирали всесторонние сведения о

многих странах мира. Через разведку, работавшую под руководством морских и

военных атташе, они накапливали данные о портах, главных городах, о холмах,

с которых будет бить артиллерия, о мостах и железнодорожных линиях, дорогах

и долинах, рвах и каналах, о всех препятствиях и, конечно, об укрепрайонах,

морских базах, сухих доках и арсеналах. "Блицкригам" такие разведданные

весьма способствовали. Но был и еще один фактор. Известный агент

гитлеровской разведки Отто Абети, действовавший во Франции, заявил, что ему

удалось подкупить 12 видных членов французского парламента, которые

выполняли задания Гитлера.

          Если говорить об истории отечественных спецслужб, то в России

разведка была поставлена ничуть не хуже. До 1895 года, когда при

генеральном штабе был учрежден Военно-ученый комитет, который вел

военно-разведывательную работу против иностранных государств, при штабах

существовали специальные разведывательные отделы или бюро. Наряду с этим

разведдеятельностью занимались и некоторые представители дипломатического

аппарата, полицейских органов.

          Среди наиболее удачливых разведчиков русского генштаба на

спецкурсах КГБ в Минске называли военного атташе полковника Александра

Чернышева. Значительно позже я прочитал о нем в романе "Каждому свое"

Валентина Пикуля, где он пишет про русского разведчика:

          "Была очень снежная зима, близился 1810 год. Александр I

благословил Чернышева пожеланием:

          – Если планы Наполеона о войне с Россией уже существуют, они

должны лежать вот здесь... на моем столе. Потом проси у меня что хочешь: я

для тебя все сделаю!"

          Военный атташе, – пишет Пикуль, – был очень красив, в него

парижанки влюблялись напропалую. Изображая повесу, ловко интригуя через

женщин, он подкупает чиновников Наполеона. Сообщает в Россию то, о чем не

пишут в газетах, – техника у французов никудышная. Наполеон использует

старье – еще королевское оружие: пушки у него образца 1765 года, а ружья

образца 1777 года.

          1810 год стал роковым для Наполеона. Сверхсекретный план

нападения на Россию был закончен 4 марта, и этот документ вскоре очутился

на столе русского императора в Зимнем дворце! (Наш маститый историк Евгений

Тарле писал о миссии Чернышева: этот ловелас узнавал в Париже такое, что

другим иностранным разведчикам и во сне не снилось).

          Перед Первой мировой войной не менее удачливым разведчиком был

полковник российского генерального штаба военный агент (по современному -

военный атташе) М.Марченко. Он получал ценнейшую информацию от

завербованного им начальника контрразведки генерального штаба

Австро-Венгрии полковника Альфреда Редля. Благодаря М. Марченко, в конце

90-х годов прошлого столетия в генштаб регулярно поступали достоверные и

крайне ценные сведения, касающиеся военных планов, вооружений, военного и

экономического потенциала Австро-Венгрии и союзной ей Германии. Именно

через Редля российский генштаб получил такие важнейшие сведения, как

"План-3" нападения на Сербию и "План стратегического развертывания армии

Австро-Венгрии против России". Генеральный штаб России довел до

правительственных и военных кругов Сербии содержание "Плана-3", благодаря

чему в ходе Первой мировой войны Сербия выдержала три мощных

австро-венгерских наступления, уничтожив около 500 тысяч человек. Военные

историки 30 процентов этих потерь относят на счет знания Сербией планов

противника, то есть на счет достижений российской военной разведки и ее

агента Редля!

          За годы работы в органах КГБ я перечитал множество книг и

архивных материалов и потому знаю, что вся деятельность военного разведчика

М. Марченко, а также его многолетнего и верного агента А. Редля -

высочайшее достижение и триумф российских разведывательных служб. Так или

иначе, Российские спецслужбы конца XX столетия как бы они ни назывались -

КГБ или ФСБ, – являются прямыми и единственными наследниками разведки и

царской империи и Советского Союза. Без традиций разведслужбам,

обеспечивающим безопасность государства, трудно надежно выполнять свою

миссию.

          Известно, что после Октябрьской революции свергнутые классы,

опираясь на поддержку из-за рубежа, поставили своей целью восстановить

старый строй, развязав гражданскую войну. Не гнушались никакими средствами

– организовывали заговоры, мятежи, шпионаж и диверсии, террор и саботаж.

Необходим был специальный орган по выявлению и пресечению тайных подрывных

действий этих сил. Им и стала ВЧК.

          В своей подрывной деятельности против Красной России иностранные

разведки использовали имевшийся у них большой практический опыт, применяя

самые разнообразные методы. Многие контрреволюционные организации, в том

числе такие крупные, как "Заговор Локкарта", "Национальный центр",

"Метро-Виккерс" и другие подрывные организации, как доказали проведенные

следственные дела, были созданы, финансировались и возглавлялись

иностранными разведками.

          Убедительные свидетельства этого можно найти в зарубежных

публикациях, которые долгое время были недоступны российской и мировой

общественности. Например, в 1990 году в Великобритании вышла книга

Кристофера Эндрю и Олега Гордиевского "КГБ. История внешнеполитических

операций от Ленина до Горбачева". В книге, в частности, дано описание

событий, получивших в российской истории название "Заговор Локкарта", – как

известно, Роберт Брюс Локкарт исполнял обязанности генерального консула

Великобритании в Москве (по современному: шпион под дипломатическим

прикрытием). А основным его помощником был небезызвестный Сидней Рейли.

История эта весьма поучительна.

          Биография Зигмунда Розенблюма, он же Рейли, родившегося на

территории русской Польши в 1874 году в семье зажиточного еврея,

описывается очень экзотично. До Первой мировой войны его знали в

Санкт-Петербурге как преуспевающего бизнесмена и двоеженца. Весной 1918

года Рейли вернулся в Красную Россию уже в качестве агента английских

спецслужб под кодовым именем СТ-1 и закружился в вихре событий. Согласно

одной из наиболее популярных книг по истории британской секретной службы,

"ни один другой шпион не обладал такой властью и таким влиянием, как

Рейли". Он был мастером покушений и знал, как лучше "отравить, застрелить и

задушить". У него всегда было наготове "одиннадцать паспортов и столько же

жен".

          Вместе с тем у Рейли "была явная склонность и прекрасное чувство

профессии разведчика в сочетании с абсолютным безразличием к опасностям".

Эти качества вызывали восхищение как у Манфилда Камминга, первого

начальника английской секретной разведывательной службы, так и Уинстона

Черчилля. По словам самого Локкарта, яркая индивидуальность Рейли

представляла собой сочетание "артистического темперамента еврея с безумной

смелостью ирландца, которому сам черт не страшен". Кроме того,Локкарт

свидетельствует, что Рейли "стал выдавать себя за левантийского грека

и, завербовав несколько любовниц, начал на определенном этапе серьезно

готовить заговор для свержения Ленина".

          Заговор этот, существование которого до сих пор пытаются отрицать

или дезавуировать, как известно, был своевременно пресечен ВЧК. Но истины

ради, полезно привести из цитируемой книги еще несколько выдержек,

свидетельствующих о широте подрывных замыслов британских разведывательных

спецслужб, которые в 20-х годах взяли на себя основную роль в организации

заговоров в России с целью свержения большевизма и власти Советов. Цитирую

эти материалы потому, что убедился в их достоверности, они совпадают с тем,

что мне пришлось когда-то узнать на спецкурсах в Минске под грифом

"Секретно".

          Наиболее полно и скрупулезно эти материалы исследовали В.В.

Коровин и М.А. Николаев, поэтому я хочу воспользоваться некоторыми их

наблюдениями и выводами. Известно, например, что Советская Россия была

разделена между иностранными государствами на "сферы влияния", и англичанам

достались "только" Север, Дон, Кубань, Кавказ и Средняя Азия. Потому на юг

России (а именно в Одессу) с 21 по 24 февраля 1918 года была срочно

командирована английская миссия во главе с полковником Бойлем, в состав

которой вошел и Сидней Рейли.

          Из Одессы Рейли не вернулся в Англию, а был прикомандирован к

английскому военно-морскому атташе Френсису Аллену Кроми. Это было третье и

самое короткое пребывание Рейли в Петрограде (ранее он жил здесь подолгу: с

августа 1896 по июль 1898 и с сентября 1905 по апрель 1914 года).

Наступление немцев на Петроград подталкивало английскую разведку к активным

и несколько лихорадочным действиям. И сразу по приезде в Россию Рейли

получил задание склонить на сторону Антанты и использовать в своих целях

"советского генерала" – широко известного в военнодипломатических и

военно-разведывательных кругах Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича,

назначенного В.И. Лениным на пост руководителя Высшего Военного Совета

Республики. Но в этом деле Рейли потерпел серьезное поражение.

          Михаил Дмитриевич, имевший многолетний опыт руководства военной

разведкой и контрразведкой, быстро раскусил, как он пишет,

профессионального английского шпиона, зачастившего к нему в штабной вагон

"под видом поручика королевского саперного батальона". Не только раскусил,

но и подробно живописал его безуспешные попытки втереться в доверие бывшего

генерала, чтобы – ни больше, ни меньше – уговорить последнего

передислоцировать корабли Балтийского флота таким образом, чтобы подставить

флот под удар германских подводных лодок.

          "Несмотря на то, что план его провалился, – писал Михаил

Дмитриевич в книге "Вся власть Советам", – Рейли продолжал изобретать

предлоги для того, чтобы посетить мой вагон. Я перестал его принимать, а

секретарям ВВС, к которым все еще наведывался подозрительный английский

сапер, запретил всякие с ним разговоры. Сообщил о сомнительном иностранце и

моему брату".

          Последнее для нас весьма важно. Брат М.Д. Бонч-Бруевича -

Владимир Дмитриевич, старый революционер-большевик, давний сподвижник В.И.

Ленина – имел непосредственное отношение к формированию чекистских органов,

которые он немедленно и поставил в известность о возникших подозрениях.

Таким образом, английский агент попал в поле зрения ВЧК.

          После переезда Советского правительства в Москву (и вскоре вслед

за этим – миссии Локкарта) Рейли циркулирует в квадрате: Москва – Петроград

– Мурманск – Архангельск, изредка отвлекаясь "в сторону". Так, в мае 1918

года он стал последним звеном в цепочке, тянувшейся с Дона, и провел смелую

операцию – под видом сербского офицера перевез в Мурманск А.Ф. Керенского,

до того скрывавшегося на Дону. Там он "сдал" этот "зигзаг истории" на

эсминец для отправки в Англию, а сам вернулся в Москву.

          В Москве Рейли выступает под собственной фамилией (сохранилась

визитная карточка), а также имеет шаткую, рассчитанную на полуграмотных

патрулей "липу" – мандат сотрудника Угро Константинова. В Петрограде он

чаще всего – турецко-подданный, негоциант Массино (первоклассная "липа" из

Одессы), но бывает и в привычной, с довоенных времен обожаемой им роли

антиквара, однако уже не под своей английской фамилией, а под именем

некоего космополита Георгия Бергмана.

          Рейли, кроме прочего, было поручено важное задание – склонить на

свою сторону Берзиня, командира дивизиона латышских стрелков, охранявших

Кремль и правительственные учреждения. Начиная с 17 августа 1918 года он

передает Берзиню свыше миллиона рублей, меньше всего полагая, что деньги

эти немедленно поступают в сейфы ВЧК. "Получив деньги, тов. Берзинь сейчас

же передал их мне, – докладывал Я.М. Свердлову комиссар латышской

стрелковой дивизии К.А. Петерсон, – и я деньги отвез прямо тов. Ленину, но

Владимир Ильич посоветовал лучше деньги передать в Чрезвычайную комиссию,

что мною и было сделано".

          Рейли развивает перед Берзинем планы устройства будущей диктатуры

(директория, в которой "одним из членов будет сам Рейли", – вершина взлета

его честолюбивых замыслов), еще менее полагая, что к вечеру над

"дьявольскими планами английских мерзавцев" откровенно хохочет Владимир

Ильич, и что они, эти планы, давно уже предмет рассмотрения

Ф.Э. Дзержинского.

          28 августа 1918 года Рейли известил Берзиня, что они вдвоем

немедленно отправляются в Петроград "для установления связи с петроградской

английской военной группой и объединенными ими русскими белогвардейцами".

На следующий день Рейли уже в Питере, проводит совещание с Кроми и другими

заговорщиками, не зная, что петроградский очаг заговора – посольский

особняк – уже под наблюдением чекистов.

          Питерцы накапливают сведения о заговорщиках, ждут приезда

московской группы. Но... 30 августа в Москве, в Замоскворечье, звучат

предательские выстрелы террористки Фанни Ройд-Каплан – две отравленные пули

в Ленина.  Несколькими часами раньше в Петрограде убит Урицкий. Феликс

Эдмундович принимает решение ликвидировать заговор раньше намеченного

срока. Вечером 31 августа оперативная группа москвичей и питерцев окружает

здание английского посольства на набережной Невы. С минуты на минуту должен

подойти Рейли. Он вот-вот может взяться за ручку входной двери посольства и

тогда... Кроми не выдерживает, открывает огонь. Чекисты вынуждены

отстреливаться, хотя у них есть задание взять всех живьем...

          Рейли шел в посольство без опаски: еще позавчера на совещании он

заявил Кроми, что Москва у них в руках, а Питер и подавно. Но что это? В

посольстве гремят выстрелы. Здание оцеплено. Надо срочно ретироваться.

Куда?

          Между тем, ответная чекистская пуля наповал сразила Френсиса

Аллена Кроми. "Узнав, что Кроми убит, тот словно в воду канул", – писали о

Рейли тех дней.

          Так закончилась "карьера" одного из профессиональных английских

разведчиков, серьезного и активного противника российских спецслужб тех

лет. В Англии его постигла обычная для разведчика судьба – пресса "бросала

в него камни" и усердно выдавала за фантазию Советов наличие "Заговора

Локкарта".

          Капитан (позднее бригадир) Дж.А. Хилл (кодовое имя ИК-8) был,

пожалуй, самым знаменитым из коллег Рейли и, по словам Локкарта, "таким же

смелым и таким же бесстрашным, как Рейли". И "говорил порусски не хуже

его". Хилл приехал в Россию за два месяца до Октябрьской революции в

качестве сотрудника миссии Королевского летного корпуса. Но весной 1918

года он уже сотрудничал с британской разведкой. Как и Локкарт, он надеялся,

что Брестский мирный договор будет аннулирован и что существует возможность

убедить большевиков присоединиться к войне против Германии.

          В своих мемуарах под названием "Великая миссия" Хилл пишет, что

ему довелось завоевать особое доверие Троцкого и что он, поспособствовал

становлению советской военной разведки, добывал необходимую информацию для

Великобритании: "Встречи с Троцким, театры, деловые обеды никак не мешали

моей работе. Прежде всего, я помог военному штабу большевиков организовать

отдел разведки, чтобы выявлять немецкие соединения на русском фронте и

вести постоянные наблюдения за передвижением их войск... Во-вторых, я

организовал работу контрразведывательного отдела большевиков для того,

чтобы следить за германской секретной службой и миссиями в Петрограде и

Москве".

          Любопытны и некоторые другие факты из жизни этого

профессионального разведчика. Во время Второй мировой войны Хилл снова

прибыл в Москву, но уже в качестве офицера связи отдела специальных

операций, когда на более высоком уровне было установлено сотрудничество

между разведками Англии и Советского Союза. Если пользоваться современной

терминологией, Хилл – шпион, выступавший под прикрытием "специалист",

"советник", "эксперт", а также офицера связи. По словам Кима Филби (Гарольд

Андриан Рассел), одного из самых известных из "великолепной пятерки" -

резидентуры КГБ в Великобритании, "русские с радостью встретили его

(Хилла), ведь они (КГБ) знали его как облупленного".

          Еще один эпизод из книги, который также хорошо известен мне по

архивным обзорным материалам КГБ, касается сведений об участии Локкарта в

подготовке и реализации заговора с целью свержения коммунистического

режима. В частности, вместе с французским генеральным консулом в Москве

Фернаном Гренером он передал 10 млн. рублей контрреволюционному

"Национальному центру", который имел связь с Савинковым на северо-востоке и

Белой армией царского генерала Алексеева на Кубани.

          Такое свидетельство авторов книги – британского профессора

Кристофера Эндрю и Олега Гордиевского – подтверждает наши данные. Дело в

том, что годом раньше в Советском Союзе вышла основанная на подлинных

архивных документах "Красная книга ВЧК". Упомянутый в британском издании

В.В. Савинков являлся комиссаром Временного правительства при Ставке

главковерха, затем комиссаром на Юго-Западном фронте. В "Красной книге

ВЧК", которая была издана небольшим тиражом, впервые были обнародованы

многочисленные документы о наиболее крупных контрреволюционных организациях

и заговорах, раскрытых Чрезвычайной комиссией в 1918-1920 годах.

          Из этих материалов видно, что Савинков в августе 1917 года

поддержал контрреволюционный мятеж генерала Корнилова. После победы

Октябрьского вооруженного восстания участвовал в контрреволюционном мятеже

Керенского-Краснова, после его разгрома бежал на Дон к генералу Алексееву.

Деньги Локкарта и Фернана Гренера не лежали в банках. Они стреляли! На Дону

Савинков принял непосредственное участие в формировании Добровольческой

армии и в создании террористических дружин для покушения на Ленина и других

руководителей Советского государства.

          В 1925 году на суде Савинков признал свои преступления. Военная

коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к расстрелу, замененному ЦИК

СССР лишением свободы на 10 лет. В мае 1925 года, находясь в тюрьме,

Савинков покончил жизнь самоубийством.

          Как известно, наиболее ожесточенным был 1918 год. Контрреволюция

развязала кровавый террор, в результате которого погибли многие коммунисты,

советские работники, рабочие, красноармейцы, крестьяне-бедняки. Только в

июне 1918 года контрреволюционеры расстреляли в 22 губерниях Российской

Федерации 824 человека, в июле – 4141, в августе – 339, в сентябре – свыше

6 тысяч. Это факты, и их не выкинешь из истории тех лет. 5 сентября 1918

года после убийства председателя Петроградского ЧК М.С. Урицкого и

злодейского покушения на Ленина Совет народных комиссаров вынужден был

принять постановление об ответном красном терроре, который стал

чрезвычайной мерой самообороны нового государства.

          История упрямо свидетельствует, что иностранные разведки вели не

прекращавшуюся борьбу против СССР, никогда не снижали ее активность, порою

придавая своей деятельности вооруженный характер. Только на северо-западной

границе Советского Союза в 1922-23 годах задержали 32 тысячи агентов

иностранных разведок, пробиравшихся в СССР со шпионско-диверсионными и

террористическими заданиями. Через Западную границу иностранные разведки в

1925 году пытались забросить на нашу территорию 200 вооруженных банд. На

среднеазиатской границе СССР за 1930-1933 годы было ликвидировано 66

шпионско-диверсионных банд. Но чекисты, неся потери, успешно противостояли

разведывательно-подрывной деятельности иностранных спецслужб.

          Таковы факты, о которых в наши дни почему-то умалчивают.

          Приближалась Великая Отечественная война. В неимоверно сложных

условиях советская разведка отслеживала обстановку. Одержав внушительную

победу над англо-французскими войсками, оккупировав Данию, Норвегию,

Голландию, Бельгию и часть Франции, вынудив Англию убрать свои войска с

Европейского материка, гитлеровское командование вновь вернулось к своей

давней цели – подготовке к войне против СССР.

          План "Барбаросса" – план войны с Советским Союзом – был одной из

важнейших тайн гитлеровской Германии. О нем знали считанные люди. Этим

планом определялась и точная дата начала войны, а ведь дата – это тайна в

тайне. И все-таки один из добравшихся до нее разведчиков за три месяца до

нападения фашистов на СССР раскрыл замыслы гитлеровского Генштаба и назвал

дату: 20-22 июня 1941 года.

          Этим человеком был Рихард Зорге. К сожалению, даже сегодня,

следуя профессиональным принципам, об этом человеке, одном из крупнейших

советских разведчиков, можно рассказывать скупо и с определенными купюрами.

Не пришло еще время говорить о его операциях во всей полноте. Вот лишь

некоторые этапы его жизненного пути.

          В 1924 году в Берлине состоялся съезд германских коммунистических

партий. ЦК РКП(б) направил на съезд делегацию в составе Куусинена,

Мануильского и Петровского. ЦК германской компартии поручил охрану нашей

делегации Рихарду Зорге. Общаясь с членами делегации, Р.Зорге произвел

положительное впечатление, и Куусинен пригласил его с супругой посетить

Москву. В начале 1925 года Зорге и его жена Кристина прибыли в СССР

(позднее Кристина погибла за границей при выполнении разведывательного

задания).

          В Москве с 1925 г. по 1927 г. Зорге работает в аппарате

Коминтерна личным секретарем Мануильского. Здесь он вступает в

Коммунистическую партию. Рекомендации Зорге дают Куусинен, Мануильский и

Лозовский. В 1926-27 гг. Зорге одновременно работает заведующим клубом

немецких коммунистов Краснопресненского района столицы.

          Следующий важный этап в его жизни – это работа в отделе

международных связей Коминтерна (отдел занимался организацией

разведывательной работы за границей). Рекомендации на работу в Коминтерн

ему давали Мануильский, Энерт, Смолянский. Они же рекомендовали его на

нелегальную работу. С 1927 по 1929 гг. Зорге посетил Англию, Скандинавские

страны и Италию, где он проводил нелегальную разведывательную работу по

линии Коминтерна. В 1929 году Зорге устанавливает связь с нашей военной

разведкой (Берзин – руководитель Разведупра РККА, Зорге – Рамзай).

          В феврале 1933 года к власти в Германии пришли фашисты. Немало

членов германской компартии порвали с ней связь и вступили в нацистскую

партию. Используя это обстоятельство, Зорге едет в Берлин, где тоже

вступает в ряды национал-социалистов. Однако при этом Зорге попросил, чтобы

членский билет ему выдали в германском посольстве в Токио, куда его

направили в качестве журналиста. Расчет был на то, что это произведет

впечатление на сотрудников посольства.

          Через Вашингтон Зорге прибыл в Токио.

          Первые годы пребывания в Японии он, как журналист, использовал

для установления связей с сотрудниками посольства и сбора разведывательной

информации. Центр был неудовлетворен его работой, и вскоре ему дали задание

внедриться на работу в германское посольство. Зорге прекрасно понимал риск

этого задания, знал, что его будут тщательно проверять в Германии. О своих

сомнениях он сообщил в Центр, но оттуда пришло подтверждение задания.

          В результате Зорге через своего друга Вольфа – приятеля посла

Отто, подал заявление с просьбой о зачислении в штат посольства. Отто

направил в МИД Германии соответствующие документы, которые были

переправлены в гестапо для проверки. Однако по неизвестным причинам

руководство гестапо не стало проверять Зорге по Германии (если бы

проверили, то сразу установили бы, что Зорге – внук известного немецкого

революционера Зорге, который вел переписку с Марксом, а также то, что Зорге

был активным членом германской компартии), а поручило своему работнику в

Токио полковнику Майзингеру решить вопрос на месте. Майзингер был

начальником контрразведки, дал Зорге хорошую характеристику, и его приняли

на работу в качестве начальника информационной службы посольства.

          Вот так Зорге получил доступ к шифрованной переписке посольства.

          Итоги работы резидентуры Зорге в Японии превзошли все ожидания.

Он, в частности, сообщал сведения о политике японского правительства в

отношении СССР, о взаимоотношениях Японии и Германии. О том, что Германия

нападет на СССР в 1941 году, о сосредоточении германских войск на

советско-германском фронте в 1940 году. Информировал о нападении Японии на

американскую военно-морскую базу Перл-Харбор.

          Наряду с активной разведывательной деятельностью Зорге проводил

искусную дезинформационную работу. В частности, когда в 1936 г. был

заключен антикоминтерновский пакт (ось Рим-Берлин-Токио), Зорге направил в

Берлин такую информацию, которая посеяла недоверие у немцев союзом с

Японией.

          Осенью сорок первого года под Москвой и зимой сорок второго на

Волге были остановлены и разгромлены отборные фашистские войска. В победном

исходе этих сражений существенную роль сыграли свежие, отлично оснащенные

сибирские дивизии, переброшенные с Дальнего Востока. Но мало кому известно,

что решение об их переброске было принято лишь после получения достоверной

информации о том, что в тот момент Советскому Союзу не угрожало нападение

со стороны Японии.

          Советским разведчиком, добывшем эту ценнейшую информацию, был

Рихард Зорге.

          Профессионалы даже жестко противоборствующих спецслужб всегда по

достоинству и с уважением оценивают подвиги настоящих разведчиков. Бывший

шеф ЦРУ США Аллен Даллес в книге "Искусство разведки" пишет, что "эта

информация была равноценна многим дивизиям..." Такую же оценку дает

начальник разведки Макартура генерал Уиллоцби в документальном издании

"Шанхайский заговор":

          "...Зорге сумел создать самую блистательную организацию... Все

члены группы Зорге, как это не покажется необычным, работали ради идеи,

ради общего дела, а не ради денег. Те средства, которые они получали из

центра (по нашим понятиям весьма скромные), шли на оплату конспиративных

квартир и переезды... Руководители же советской разведки и Красной Армии

всегда были в курсе всех планов японских и германских вооруженных сил".

          В 10 часов 20 минут по токийскому времени 7 ноября 1944 года в

небольшой камере каменной тюрьмы в Токио Зорге мужественно встретил смерть,

как человек, выполнивший свой долг. Его последние слова были: "Да

здравствует Красная Армия! Да здравствует Советский Союз!"

          Его записи захватили американцы.

          Кстати, в праздничных номерах советских газет того времени

публиковался Указ о присвоении званий Героев Советского Союза группе

разведчиков. В Указе по праву могла быть и фамилия Рихарда Зорге. Но ее не

было. Признание и слава пришли к этому выдающемуся человеку много лет

спустя.

          Вторая половина XX века открыла новые имена советских

разведчиков, проникших в сокровенные планы и тайны войн этого столетия -

войн "горячих", "холодных" и даже, по выражению известного философа

Александра Зиновьева, "теплых". Вот некоторые имена, получившие широкую

известность.

          Абель ... По отзывам американской прессы, обычно скупой, когда

речь заходила о Советах, он проявил исключительное мужество и стойкость на

судебном процессе в США. 15 ноября 1957 года его приговорили к 30 годам

каторжной тюрьмы, но все попытки получить от него нужные сведения

окончились провалом. А ведь ФРБ предлагало ему свободу и работу в

контрразведке США с окладом 100 000 долларов в год! Как известно, Абелю

удалось добыть секретнейшую информацию по производству в Америке новых

видов вооружений огромной убийственной мощи. Но в СССР Рудольф Иванович

Абель, отдавший более 30 лет работе в советской разведке, стал известен

лишь тогда, когда газеты опубликовали письмо его жены и дочери, которые

благодарили советское правительство за возвращение мужа и отца.

          Абель был обменен на американского летчика-шпиона Пауэрса.