Текст книги "В гостях у эмира Бухарского"

Автор книги: Всеволод Крестовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Такъ вотъ въ какой важной особѣ предстояло намъ ѣхать съ визитомъ.

По выѣздѣ изъ воротъ посольскаго дома, путь нашъ лежалъ мимо хауза (пруда) Миръ-Дустумъ, по улицѣ Кушъ-медрессаи, на которой, кромѣ сосѣдней съ нашимъ домомъ медрессе-Хіабанъ, находятся еще двѣ великолѣпныя медрессе: первая – Мадари Абдуллахъ-хани и вторая – Кушъ-медрессе-и-Абдуллахъ-ханъ, то есть матери Абдуллахъ-хана и высшая самого Абдуллахъ-хана, названныя такъ по именамъ своихъ создателей, а отъ послѣдней получила свое названіе и самая улица – въ переводѣ, стало быть, высшеучилищная. Украшенныя величественными порталами, медрессе эти находятся одна напротивъ другой и обѣ очень красиво облицованы мозаикой и разноцвѣтными кафлями. Миновавъ эти зданія, мы сейчасъ же переѣхали чрезъ каналъ Щахри-рудъ по древнему каменному мосту очень прочной постройки, который называется Сары-пули Ошиконъ, и слѣдовали далѣе по улицѣ Мирджанъ-Али къ регистану – главной городской площади. Протяженіе всего пути занимало съ небольшимъ двѣ версты.

Самаркандскій регистанъ, окруженный съ трехъ сторонъ своими величественными мозаичными зданіями медрессе Улугъ-бека, Тилля-кари и Ширъ-дара, съ ихъ наклонными минаретами и лазоревыми куполами, въ цѣломъ представляетъ собою какъ бы художественное произведеніе, строго выдержанное въ извѣстномъ стилѣ, и настолько красивѣе бухарскаго регистана, что между ними не можетъ быть и сравненія. Но этотъ послѣдній гораздо обширнѣе самаркандскаго и оставляетъ кругозору больше простора, даетъ возможность сразу обнять взглядомъ общій видъ арка и нѣсколько мечетей и медрессе, окружающихъ площадь. Тутъ находятся съ южной стороны мечети: Устархи и Пайонда-аталыкъ и медрессе Шади-бика, а съ сѣверной медрессе: Гусфяндъ или иначе Сеидъ Абдуллъ-Азисъ-ханъ и Даръ-уль-Шифа. Изъ нихъ нѣкоторыя украшены высокими и полусферическими куполами. Площадь же, вѣчно кишащая толпой, вся занята подвижными лавочками зеленщиковъ и фруктовыхъ торговцевъ, среди которыхъ остаются свободными только нѣсколько проѣздовъ для движенія всадниковъ и верблюжьихъ каравановъ.

Самый аркъ, окруженный зубчатыми стѣнами съ бурджами, высится на искусственно насыпанномъ четырехъугольномъ холмѣ сажень въ семь или восемь высоты. Надъ главными воротами, къ которымъ прямо съ регистана ведетъ широкій подъемъ съ каменными парапетами, между двумя круглыми башнями, фланкирующими высокій порталъ, въ верхней части фронтона красуется большой бѣлый циферблатъ съ часами европейскаго устройства. Эти часы, еще при покойномъ Насрулла-Багадуръ-ханѣ, отцѣ нынѣшняго эмира, были устроены на-диво всей Бухарѣ какимъ-то плѣннымъ русскимъ татариномъ, а Музаффаръ-Эддинъ, какъ мнѣ сказывали, нарочно для нихъ содержитъ на жалованьи особаго придворнаго часовщика изъ нѣмцевъ, который обязанъ заводить всѣ вообще часы во дворцѣ, до карманныхъ самого эмира включительно, но – главное – долженъ наблюдать, чтобы надворотные куранты неукоснительно исполняли свою обязанность, возвѣщая горожанамъ, время боемъ колокола. А въ тѣхъ случаяхъ, когда куранты вдругъ заупрямятся, нѣмецъ обязанъ самъ садиться на вышку и отбивать въ колоколъ часы и четверти до тѣхъ поръ, пока не исправитъ что нужно въ механизмѣ. Не знаю, правда ли.

Когда нашъ кортежъ вступилъ на регистанъ, площадь была залита народомъ, который высыпалъ сюда въ такомъ необычайномъ количествѣ очевидно для того, чтобы поглазѣть лна парадное шествіе русскаго посольства.

Не доѣзжая нѣсколькихъ шаговъ до подъема ко дворцовымъ воротамъ, свѣтлѣйшій князь Витгенштейнъ еще на площади слѣзъ съ лошади, скинулъ съ себя пальто, и въ блестящемъ своемъ свитскомъ мундирѣ пѣшкомъ поднялся на гору. Остальные члены посольства, разумѣется, обязаны были послѣдовать примѣру главнаго посла, который оказалъ этимъ достопочтенному кушъ-беги такую чрезвычайную любезность, какой до сего раза со стороны прежнихъ русскихъ пословъ никогда еще не случалось. Кушъ-беги, вѣроятно, долженъ былъ оцѣнить ее по достоинству, ибо хорошо знаетъ, что по законному праву не только къ нему, но и къ самому «святѣйшему» эмиру могутъ въѣзжать во дворцовыя ворота верхомъ не то что представители русскаго правительства, а даже простые мирахуры, то есть по-нашему – конюшенные офицеры маіорскаго ранга. [123]123
  См. Н. Ханыкова Описаніе бухарскаго ханства, стр. 184, о правахъ и обязанностяхъ чина мирахура.


[Закрыть]Онъ долженъ былъ оцѣнить такую безпримѣрную любезность тѣмъ болѣе, что все это оказательство было продѣлано нами на глазахъ у всей базарной публики, очень чуткой ко всякимъ подобнаго рода оттѣнкамъ и выводящей на основаніи ихъ свои собственныя заключенія.

Предъ воротами, на небольшихъ площадкахъ парапетовъ, сложены трофеи прежнихъ войнъ повелителей Бухары съ сосѣдними ханствами, заключающіеся въ чугунныхъ и бронзовыхъ пушкахъ разной величины и формы, а въ самомъ пролетѣ воротъ помѣщается на стѣнахъ единственная въ своемъ родѣ коллекція оригинальныхъ достопримѣчательностей, не безъ остроумія названная Н. А. Маевымъ [124]124
  Ежегодникъ Туркестанскаго края, т. V, 119.


[Закрыть]національнымъ бухарскимъ музеемъ.

Тутъ на первомъ мѣстѣ виситъ чудовищная плеть, около сажени величиной, ременный хвостъ которой, словно хвостъ боа-констриктора, толщиной въ добрый кулакъ, при хорошемъ ударѣ, безъ сомнѣнія, можетъ сразу перешибить пополамъ человѣка. Мы было сочли его за внушительный символъ власти бухарскаго владыки, но оказалось, что это легендарная нагайка богатыря Рустема и что такихъ нагаекъ въ прежнія времена висѣло здѣсь цѣлыхъ семь штукъ, но благочестивый родитель нынѣшняго эмира приказалъ оставить изъ нихъ на память только одну, а всѣ остальныя разрѣзать на части и раздать какъ святыню разнымъ монастырямъ (ханкахъ) и дервишамъ. Рядомъ съ нагайкой виситъ гигантская деревянная булава, вѣроятно тоже Рустемова, и змѣевидный посохъ какого-то святого, а на другой сторонѣ громадный бубенъ, разныя балтасы (сѣкиры) и мултуки (фитильныя ружья). Тутъ же находится узловатый корень съ частью ствола какого-то дерева, привезеннаго въ даръ эмиру изъ Мекки. Къ сожалѣнію, предметы этой коллекціи пришлось осматривать мелькомъ, на ходу, и потому, вѣроятно, я многое еще пропустилъ безъ вниманія.

Миновавъ ворота, мы были встрѣчены на довольно узкомъ проходномъ дворѣ караульнымъ взводомъ гвардейскихъ сарбазовъ въ барашковыхъ шапочкахъ, красныхъ суконныхъ чекменяхъ съ отложными синими воротниками и въ бѣлыхъ миткалевыхъ шароварахъ, заправленныхъ въ голенища высокихъ сапоговъ. Выстроясь въ видѣ шеренги, взводъ, по командѣ красиваго рослаго офицера, взялъ ружья на караулъ, но безъ муэыки и барабаннаго боя, а самъ этотъ офицеръ, разряженный въ фіолетовый бархатный кафтанъ съ богатымъ золотымъ шитьемъ, отсалютовавъ саблей, пошелъ навстрѣчу князю, но вмѣсто строеваго рапорта неожиданно и предобродушно протянулъ ему для пожатія свою руку.

Слѣдуя далѣе, мы проходили мимо двора аудіенцій (арзя-хане), гдѣ разъ въ недѣлю эмиръ, сидя на рундукѣ подъ деревяннымъ балдахиномъ, самолично принимаетъ прошенія и выслушиваетъ устныя жалобы своихъ подданныхъ, а также творитъ судъ и расправу надъ приводимыми изъ тюрьмы преступниками, рѣшая, кого изъ нихъ отдать палачамъ на прирѣзъ, кого посѣчь нагайками, кого запрятать въ яму, а кого и помиловать. Проходили мы также мимо стѣнъ двухъ дѣйствительно замѣчательныхъ зданій: налѣво была стѣна Абъ-хане, направо Кана-хане. Въ первомъ изъ нихъ, въ совершенно, темныхъ камерахъ сохраняется въ лѣтніе жары вода для питья эмира и сюда же обыкновенно сажаетъ онъ подъ арестъ высшихъ своихъ сановниковъ, а во второмъ помѣщается знаменитая подземная темница, наполненная множествомъ искусственно разведенныхъ клещей и клоповъ, отъ которыхъ она полупила и свое названіе. Когда въ ней не оказывается заключенныхъ, то клещамъ заботливо бросаютъ туда каждый день по нѣскольку фунтовъ сыраго мяса и требуху, чтобы эти милыя животныя не переводились. Кромѣ этихъ зданій, въ цитадели помѣщаются три мечети, дворецъ и гаремъ эмира, домъ кушъ-беги и квартиры топчи-баши, шигаула, дяфтярдара и многочисленной дворской прислуги.

Наконецъ мы повернули налѣво по небольшому проходу и очутились на маленькомъ, закрытомъ дворикѣ дома кушъ-беги, куда вышелъ навстрѣчу къ намъ санъ радушный хозяинъ вмѣстѣ со своимъ сыномъ Магометъ-Шерифомъ. Это коренастый, довольно плотный и очень еще бодрый старикъ, на видъ лѣтъ около шестидесяти, съ длинно-широкою сѣдою бородой, мясистымъ носомъ и небольшими, старчески выцвѣтшими, табачно-каряго цвѣта глазками, въ которыхъ свѣтятся умъ и добродушіе. Лицо вполнѣ арійскаго типа и свидѣтельствуетъ объ иранскомъ происхожденіи Мулла-Магометъ-бія, хотя, онъ и выдаетъ себя за узбека. [125]125
  Мулла-Магомеіъ-бій родомъ персіянинъ, изъ бывшихъ рабовъ. Возвышеніемъ своимъ, кромѣ личныхъ способностей, обязанъ онъ еще и тому обстоятельству, что по волѣ своего повелителя долженъ былъ жениться на одной изъ отставныхъ женъ самого эмира. Сынъ его Магометъ-Шерифъ женатъ точно такимъ же образомъ.


[Закрыть]Одѣтъ онъ былъ въ темнозеленый бархатный халатъ съ рельефно-вышитыми золотыми узорами, причемъ, въ знакъ его высокаго положенія, халатъ оставался не подпоясаннымъ, а на головѣ его пышно красовалась чалма изъ бѣлой индійской кисеи, затканной золотыми полумѣсяцами.

Взаимное представленіе наше послѣдовало тутъ же, среди дворика, вымощеннаго квадратными кирпичными плитками и окруженнаго съ трехъ сторонъ невысокою террасой, послѣ чего Мулла-Магометъ-бій пригласилъ насъ войти подъ свою кровлю.

Домикъ у него маленькій, одноэтажный, со стекольчатыми окнами и дверями, выходящими на террасу, и въ общемъ кажется очень уютнымъ. Небольшая пріемная, гдѣ накрытъ былъ достарханный столъ, отличаемся тѣмъ, что надъ ея внутреннею дверью, ведущею въ другіе покои, находится на нѣкоторой высотѣ темное окно, какого до сего раза нигдѣ еще мы не встрѣчали. Впослѣдствіи мнѣ объяснили по секрету, что благодушный кушъ-беги, по слабости къ своимъ гаремнымъ дамамъ, соглашаясь иногда доставить имъ лишнее невинное развлеченіе въ ихъ монотонной, замкнутой жизни, разрѣшаетъ имъ незримо присутствовать при нѣкоторыхъ своихъ торжественныхъ пріемахъ иностранныхъ пословъ и вообще знатныхъ иностранцевъ, – пускай де посмотрятъ, какихъ курьезныхъ людей терпитъ Аллахъ на свѣтѣ. Для этой-то цѣли и велѣлъ онъ пробить на темной антресоли окошко, чрезъ которое дамы удобно могутъ видѣть все, чтб происходитъ въ пріемной, оставаясь сами незамѣтными. Другая особенность этой пріемной заключается въ цѣлой коллекціи столовыхъ часовъ, поставленныхъ рядомъ въ одной изъ нишъ, словно въ магазинѣ. Говорятъ, что старикъ очень любитъ слушать разнозвучный бой ихъ, и ужъ не знаю, по этой ли причинѣ собралъ онъ самъ себѣ такую коллекцію или же составилась она случайно изъ разновременныхъ подарковъ ему отъ разныхъ пословъ, только несомнѣнно то, что нѣмцу возня съ ними не малая, потому что Мулла-Магометъ-бій, услаждаясь боемъ, требуетъ, чтобы часы били не всѣ разомъ, а съ извѣстною систематичностью и именно такъ, что чуть кончатъ одни, сейчасъ же начинали бы другіе.

Усѣлись мы за достарханный столъ, и тутъ во время угощенія пошелъ разговоръ съ обычныхъ разспросовъ о здоровьѣ Акъ-падшаха, Ярымъ-падшаха и нашемъ. Когда же князь освѣдомился о собственномъ здоровьѣ Мулла-Магометъ-бія, то старикъ отвѣчалъ, что благодаря милости Аллаха для своихъ лѣтъ чувствуетъ себя недурно.

– А лѣта мои не малыя, – прибавилъ онъ даже съ нѣкоторою бодрящеюся похвалой – семьдесятъ одинъ годъ уже прожилъ на свѣтѣ, внукъ уже бекомъ сидитъ, но работаю еще безъ очковъ, стрѣлять могу мѣтко изъ лука да и горячаго жеребца взмылю подъ собою.

Затѣмъ разговоръ перешелъ на политику, вращаясь около знакомой уже намъ темы о томъ, какъ счастлива Бухара, что великій Бѣлый Царь даритъ ее своимъ высокимъ покровительствомъ и насколько для маленькой Бухары необходима дружба великой Россіи.

– Намъ, пояснилъ онъ, – надо держаться за Россію снизу, какъ держится малый и слабый за полу платья большаго и сильнаго человѣка. Мы это всѣ хорошо теперь понимаемъ, и даже еще предъ послѣднею войной вашею съ турками, когда изъ Стамбула было прислано къ моему святѣйшему повелителю письмо съ предложеніемъ союза для взаимныхъ дѣйствій противъ Россіи, то хазретъ въ отвѣтѣ своемъ преподалъ султану Абдулъ-Гамиду благой совѣтъ не ссориться съ великимъ Акъ-падшахомъ, а искренно искать его союза, удовлетворивъ для этого всѣ его справедливыя требованія и что тогда ему нечего было бы страшиться ни явныхъ, ни тайныхъ враговъ своихъ, а главное избавился бы онъ отъ своихъ фальшивыхъ друзей съ Запада. Къ сожалѣнію, султанъ пренебрегъ тогда этимъ совѣтомъ – ну, а послѣдствія сами вы знаете. Мы люди маленькіе, мы какъ кустикъ, въ сторонѣ ото всѣхъ живемъ и пьемъ свою росу рядомъ съ большимъ раскидистымъ карагачемъ, тѣнь котораго прикрываетъ и насъ, а затѣмъ и знать себѣ никого не хотимъ, кромѣ этого большаго дерева, прибавилъ онъ въ заключеніе съ добродушнымъ старческимъ смѣхомъ.

Послѣ этого Мулла-Магометъ-бій перевелъ бесѣду съ политики на своего внука, каршинскаго бека, сразу придавъ своему тону оттѣнокъ дружеской откровенности. Магометъ-Шерифъ, отецъ юноши-бека, уже трижды пытался было наводить разговоръ на эту тему, но кушъ-бегъ, какъ бы не замѣчая его попытокъ, все перебивалъ его разными посторонними сему дѣлу вопросами, обращая ихъ то къ князю, то къ кому-либо изъ прочихъ членовъ посольства. Видимо, старый дипломатъ находилъ, что удобная минута для такого разговора еще не наступила и внутренно, кажись, даже досадовалъ на нетерпѣніе своего сына; когда же призналъ ее подходящею, то самъ первый заговорилъ о внукѣ и о томъ непріятномъ недоразумѣніи, что вышло между нимъ и старшимъ посломъ изъ-за визита. Кушъ-беги искренно и тепло просилъ извинить молодаго человѣка, объясняя его поступокъ неопытностью и нѣкоторымъ заносчивымъ самолюбіемъ, свойственнымъ юношамъ, неожиданно попадающимъ на такой видный постъ не ради своихъ собственныхъ заслугъ, а въ уваженіе къ заслугамъ ихъ старшихъ родственниковъ.

– Когда хазретъ соблаговолилъ назначить его на это мѣсто, я тогда же почтительно заявилъ, что нахожу его слишкомъ еще молодымъ для такой должности и вижу, что былъ правъ. Могу увѣрить васъ, прибавилъ старикъ, что извѣстіе объ этомъ непріятномъ случаѣ крайне огорчило и меня и его отца, и мы просимъ васъ еще разъ извинить его.

Князь отвѣчалъ, что какъ только увидѣлъ молодаго бека, то сейчасъ же понялъ, что этотъ добрый и милый юноша тутъ ровно нипричемъ, а все дѣло вышло изъ-за усердія не по разуму его неловкихъ совѣтниковъ и что, напротивъ, съ первой же встрѣчи съ нимъ князь почувствовалъ къ нему полное благорасположеніе и въ настоящее время, не питая въ душѣ своей ни малѣйшаго неудовольствія противъ кого бы то ни было, проситъ въ свой чередъ и кушъ-беги, и Магометъ-Шерифа просто предать все это дѣло забвенію.

Услышавъ такой отвѣтъ, дѣдушка благодушно, съ большимъ чувствомъ пожалъ князю руку, а отецъ просто просіялъ отъ удовольствія. Видно, что оба они очень любятъ своего юношу.

Въ концѣ угощенія князь подалъ знакъ, по которому наши джигиты, съ хорунжимъ Карамурзаевымъ во главѣ, внесли въ комнату подарки, предназначенные для кушъ-беги отъ генералъ-губернатора и состоявшіе изъ массивныхъ серебряныхъ вещей въ видѣ кубковъ и кувшиновъ работы Овчинникова, большихъ золотыхъ карманныхъ часовъ съ эмалевымъ, государственнымъ нашимъ гербомъ на верхней крышкѣ и съ массивною золотою цѣпочкой, хрустальной плоской вазы въ серебряной оправѣ и нѣсколько кусковъ дорогихъ матерій на халаты.

Любуясь на всѣ эти вещи и прося князя передать его благодарность генералу Черняеву, старикъ замѣтилъ, что до сихъ поръ туркестанскіе генералъ-губернаторы ни разу еще не присылали ему такихъ щедрыхъ и богатыхъ подарковъ. Онъ видимо всѣмъ этимъ былъ очень польщенъ и доволенъ. Минуту спустя, его собственные джигиты внесли въ пріемную отвѣтные подарки, состоявшіе изъ тюковъ съ халатами и положили у ногъ каждаго изъ насъ до тюку, а затѣмъ Мулла-Магомегъ-бій пригласилъ посольство выйти на дворъ полюбоваться на выводку верховыхъ лошадей подъ богатыми попонами, предназначенныхъ въ подарокъ для насъ же. Самъ онъ при этомъ избралъ для себя кратчайшій путь и согнувшись вышелъ на террасу прямо чрезъ окошко. Лошади были очень недурны, а бирюзовыя уздечки и бархатныя попоны, расшитыя золотомъ, серебромъ, блестками и шелками, весьма эффектны и даже изящно красивы. Словомъ, одарилъ насъ кушъ-беги такъ, что хотя бы и самому эмиру впору.

Здѣсь же, во дворикѣ, мы съ нимъ простились, причемъ онъ лично проводилъ посольство до главнаго прохода, гдѣ стоялъ почетный караулъ. Общее впечатлѣніе, вынесенное нами изъ знакомства съ кушъ-беги, было вполнѣ въ его пользу. Это очень пріятный, сердечно веселый старикъ, видимо спокойнаго, незлобиваго нрава и притомъ умѣетъ держать себя просто, но съ достоинствомъ, говоритъ съ тактомъ и чувствомъ мѣры, крѣыко жметъ руку, но не нритворнымъ, а честнымъ пожатіемъ.

По возвращеніи домой отъ кушъ-беги я переодѣлся и верхомъ отправился съ маіоромъ Байтоковымъ знакомиться съ наиболѣе замѣчательными изъ городскихъ базаровъ. Большинство ихъ группируется въ восточной части городскаго центра, близь набережной Шахри-руда. Весь вообще торговый рынокъ Бухары подраздѣляется на караванъ-сараи, тимы, чаръ-су и собственно базары. Первые изъ нихъ служатъ для склада исключительно привозныхъ заграничныхъ товаровъ и строятся обыкновенно четырехъугольнымъ, а еще чаще квадратнымъ корпусомъ со внутреннимъ дворомъ, въ томъ же родѣ, какъ и медрессе: нижній этажъ занимаютъ лавки и кладовыя, а въ верхнихъ отдаются внаймы помѣщенія для пріѣзжихъ купцовъ. Въ городѣ всего насчитываютъ тридцать восемь караванъ-сараевъ, изъ коихъ двадцать четыре каменные и четырнадцать деревянныхъ. Девять каменныхъ принадлежатъ казнѣ, которая сдаетъ ихъ на откупъ, причемъ размѣръ годовой платы отъ 100 до 300 тиллей [126]126
  Золотая монета цѣнностью въ 4 руб. 20 коп. (бухарская) и въ 3 руб. 80 коп. (кокандская).


[Закрыть]находится въ зависимости отъ величины и вмѣстимости зданія, равно, какъ и отъ мѣста его нахожденія. Остальные караванъ-сараи принадлежатъ частнымъ лицамъ и благотворительнымъ и образовательнымъ учрежденіямъ въ качествѣ вакуфовъ, то есть неотчуждаемой собственности, доходы съ коей поступаютъ въ пользу учрежденія. Общее же число караванъ-сараевъ, какъ спеціально торговыхъ, такъ и служащихъ въ качествѣ заѣзжихъ постоялыхъ дворовъ и гостинницъ, въ городѣ и его пригородахъ доходитъ до полутораста.

Тими или тимъ – это продолговатые, деревянные или каменные сараи, гдѣ торговля мѣстными и заграничными мануфактурными издѣліями производится съ открытыхъ прилавковъ, которые въ видѣ общихъ непрерывныхъ наръ тянутся посерединѣ и вдоль внутреннихъ стѣнъ тима; надъ прилавками устроены деревянныя полки, наполненныя сверху до низу матерчатыми товарами. Иногда въ центрѣ каменнаго тима, какъ напримѣръ, въ тимахъ Абдуллахъ-хана, находится просторная ротонда съ высокимъ куполомъ, гдѣ обыкновенно группируются напоказъ лучшіе товары и идетъ самая бойкая торговля. Тимовъ здѣсь девять, изъ коихъ пять каменныхъ.

Чаръ-су, какъ я уже описывалъ раньше, представляетъ собою отдѣльно стоящій каменный павильонъ въ видѣ ротонды, съ полусферическимъ куполомъ и четырьмя противоположными выходными арками, отъ чего происходитъ и самое названіе чаръ-су, то есть четыре воды или теченія, под-разумѣвая тутъ, по свойственной Востоку склонности къ метафорѣ, движеніе базарной толпы. Каждый добропорядочный средне-азіятскій городъ непремѣнно имѣетъ свое чаръ-су, обыкновенно составляющее центръ базара; въ Бухарѣ же ихъ нѣсколько и наиболѣе изъ нихъ замѣчательно Заргеряни-чаръ-су, построенное болѣе трехсотъ лѣтъ назадъ Абдулъ-Азисъ-ханомъ. [127]127
  Изъ династіи Шейбанидовъ, царствовалъ съ 948 (1541) по 958 (1551) годъ.


[Закрыть]

Наконецъ, собственно базары представляютъ собою или ряды, крытые сверху цѣновками, нѣчто въ родѣ восточныхъ пассажей, или же просто площадной торгъ подъ открытымъ небомъ. Такихъ базаровъ въ Бухарѣ до 50, считая тутъ же и конскій, находящійся за городскою стѣной, въ полутора верстахъ къ сѣверу отъ Самаркандскихъ воротъ, да 22 базара въ пригородныхъ и ближайшихъ окрестностяхъ, гдѣ торгъ происходитъ въ извѣстные дни недѣли. ^{16}

Изъ этого краткаго перечня не трудно усмотрѣть, что Бухара представляетъ собою одинъ изъ важнѣйшихъ торговыхъ центровъ Средней Азіи. Но главное мѣсто въ ея торговой дѣятельности остается все же за привозными и транзитными товарами, въ чемъ и заключается торговое значеніе Бухары, основанное на ея географически центральномъ положеніи, какъ главнаго узла путей между Индіей чрезъ сѣверный Афганистанъ съ одной стороны, восточными провинціями Персіи съ другой, и Россіей съ третьей. Вообще, это главный центръ между рынками Нижегородскимъ и Пешаверскимъ. Торговля же на мѣстѣ собственными произведеніями далеко не такъ значительна какъ можно бы думать, судя по изобилію лавокъ и лавченокъ. Обороты внѣшней торговли Бухарскаго ханства, по словамъ главнаго зякетчи, Магометъ-Шерифъ-инака, простираются отъ 35 до 40 милліоновъ рублей металлическихъ въ годъ. Что же до внутреннихъ оборотовъ, то мнѣ не удалось узнать ихъ точную цифру.

Относительно базаровъ города Бухары и предметовъ ихъ торговли пришлось бы повторять то, что уже было сказано мною при описаніи базара въ Шаарѣ, съ тою лишь разницей, что здѣсь все это сосредоточено въ гораздо большихъ размѣрахъ. Какъ тамъ, такъ и тутъ преобладаютъ русскіе товары. Мы проѣхались почти по всѣмъ базарамъ и встрѣчали множество русскихъ ситцевъ, шерстяныхъ матерій, парчей и бархатовъ, русскій сахаръ и стеариновыя свѣчи, русское стекло, фаянсъ и фарфоръ, русскую юфть, желѣзо и чугунъ (въ ко-тельныхъ издѣліяхъ), русскіе окованные сундуки съ музыкально-звонкими замками и мѣдные самовары, даже русскія «кашмирскія шали» превосходной тонкой работы, по 40 и 50 тентовъ штука, [128]128
  Тенга или коканъ равняется 20 металлическимъ копѣйкамъ; въ серебряномъ рублѣ пять тенговъ.


[Закрыть]что является просто баснословною дешевизной!

На съѣстномъ базарѣ, гдѣ скучено множество харчевень и чайныхъ, среди неисходнаго чада отъ жаренаго кунджутнаго масла, мы съ трудомъ пробирались между продавцами жареныхъ пирожковъ, кебабовъ, хлѣбныхъ лепешекъ (кульча-нанъ), кунджутной халвы и всевозможныхъ лакомствъ. Здѣсь всякъ молодецъ на свой образецъ громогласнымъ крикомъ выхваливаетъ прелести и вкусъ своего съѣстнаго товара. На базарѣ Саррафанъ, [129]129
  Отъ слова саррафъ, что значитъ мѣняло.


[Закрыть]напротивъ, господствуетъ возможно полная тишина: тамъ задумчивые индусы изъ Ширкапура, иначе называемые мультанами, [130]130
  По имени города Мультана, который здѣсь почитается метрополіей всего Индустана.


[Закрыть]рядомъ съ мѣстными евреями сидятъ на собственныхъ пяткахъ или на корточкахъ за низенькими мѣняльными столиками и прилавками, на которыхъ разсыпаны кучки мѣдныхъ пулъ [131]131
  Пула мелкая, по довольно вѣская мѣдная монетка. Въ одной тенгѣ (20 коп.) считается 64 пулы.


[Закрыть]и серебряныхъ тенговъ, и отъ нечего-дѣлать, въ ожиданіи спроса на размѣнъ, перекладываютъ эти кучки съ мѣста на мѣсто, словно карты въ пасьянсѣ, или между собою играютъ въ четъ и нечетъ. Всѣ эти индусы жесточайшіе ростовщики, даже гораздо хуже евреевъ, и хотя смотрятъ такими покорными тихонями, что, кажись, даже малый ребенокъ ихъ обидѣть можетъ, а сами они и воды не замутятъ, но не дай Богъ никому попасть въ когти къ этимъ смиреннымъ вампирамъ! Заргерянскій чаръ-су переполненъ всевозможными каляпушами (тюбетейками) и шапками, которыя тѣсно и ярко-пестро висятъ на деревянныхъ колышкахъ по его внутреннимъ стѣнамъ снизу до верху; здѣсь же продаются разныя бусы, четки и ожерелья, ленты и шелковыя кисти, шелковые и бархатные пояса (бильбау), унизанные металлическими бляхами и снаряженные замшевыми кошельками для денегъ (халамданъ), да парой кривыхъ ножей (пчакъ) въ красивыхъ ножнахъ, нерѣдко сплошь покрытыхъ бирюзовою инкрустаціей. [132]132
  Кромѣ кошельковъ и пары ножей, къ такимъ поясамъ съ лѣвой стороны нерѣдко прикрѣпляются еще точильный брусокъ (кайракъ), шило (бигисъ), небольшія ножницы (дукерпъ) для подстриганія ногтей, усовъ и бороды, огниво (чакмакъ) и роговой или деревянный гребень (таракъ).


[Закрыть]

Къ одному изъ выходовъ этого чаръ-су примыкаетъ сѣдельный рядъ со всѣми принадлежностями конскаго снаряженія, а его продолженіемъ является рядъ желѣзный, гдѣ я накупилъ для своей оружейной коллекціи нѣсколько старинныхъ ай-балтовъ (сѣкирокъ) съ гравюрами и серебряною насѣчкой, нѣсколько бронзовыхъ батиковъ (кистеней) и курбашей. [133]133
  Такъ называется пика съ короткимъ толстымъ древкомъ и длиннымъ штыкообразнымъ копьемъ.


[Закрыть]Затѣмъ мы посѣтили оба тима Абдуллахъ-хана. Подъ высокою ротондой перваго, построеннаго въ 990 (1582) году продаютъ шелковыя матеріи, адрясы, шаипы, бикасабы, ка-наусы, бархатъ, парчу, сукна и шали, а во второмъ – коленкоръ, кисею, алачу и вообще бумажныя и шерстяныя ткани. Въ обоихъ тимахъ сталкиваются произведенія фабрикъ русскихъ, самаркандскихъ, кокандскихъ, бухарскихъ и индійскихъ. Издѣлія послѣднихъ носятъ общее названіе кабули, то есть кабульскихъ, хотя нерѣдко онѣ Кабула, какъ говорится, и въ глаза не видали, а попали сюда чрезъ Гератъ изъ англійскихъ складовъ.

Въ трехъ тимахъ Танинга идетъ торговля шелкомъ въ лоткахъ, сырцовымъ и крашенымъ. Колера отличаются своею чистотой и яркостью и притомъ они довольно разнообразны.

Эта послѣдняя торговля сосредоточена преимущественно въ рукахъ мѣстныхъ евреевъ.

Въ тимѣ Дараи продаются мужскіе и женскіе ичиги – иначе называемые масы, предпочтительно зеленаго цвѣта, изъ мягкаго шагреневаго сафьяна, съ тисненными узорами, безъ каблуковъ и на мягкой подошвѣ. Тутъ же можно найти и калоши (кауши) и высокіе сапоги, тоже зеленые и тоже изъ шагреневой, но только толстой и грубой конской кожи, извѣстной подъ названіемъ сауръ; послѣдніе бываютъ съ загнутыми вверхъ острыми носками, на концѣ которыхъ болтается небольшой ремешекъ, и нерѣдко съ остроконечными рогообразными каблуками почти двухвершковой длины, имѣющими легкій эагибъ внутрь, къ подошвѣ. Въ этой оригинальной обуви безъ особенной снаровки не только ходить, но и долго стоять на мѣстѣ невозможно, не рискуя каждую секунду потерять равновѣсіе и шлепнуться на землю. Тѣмъ не менѣе она въ большой модѣ въ особенности между кочевыми узбеками, которые находятъ, что для верховой ѣзды ничего лучше не придумать.

Спеціально оружейнаго базара, къ которому я такъ стремился. здѣсь не оказалось: существуетъ только не болѣе трехъ-четырехъ лавочекъ, разбросанныхъ по разнымъ мѣстамъ, гдѣ можно найти кое-какой оружейный хламъ, между которымъ иногда случайно попадается вещь достойная вниманія. Все, что можно было прикупить тамъ для пополненія моей азіятской оружейной коллекціи, я конечно купилъ, но этого всего оказалось очень немного: три бунчука, два фитильные карабина, одна кольчуга со стальнымъ шишакомъ, старый щитъ съ серебряными буклями, сдѣланный изъ твердой толстой кожи, и древнія стальныя досчатыя латы, орнаментированныя по бордюрамъ арабесками очень тонкой работы, пройденными гравюрой и золотою насѣчкой, – да вотъ и все. Лучшія вещи находятся не въ лавкахъ, а въ частнымъ рукахъ, и нѣкоторыя изъ нихъ, какъ напримѣръ нѣсколько хорасанскихъ и гиссарскихъ клинковъ да два древніе шлема были потомъ принесены ко мнѣ на домъ при посредствѣ мѣстныхъ комиссіонеровъ, и послѣ продолжительнаго торга наконецъ куплены мною. Но они вообще не дешевы, въ особенности старые хорасаны, и бухарцы знаютъ имъ цѣну.

Въ заключеніе нашей прогулки проѣхались мы на базаръ мѣдно-чеканныхъ издѣлій. Два противулежащіе ряда лавочекъ, примкнувшихъ одна къ другой стѣна объ стѣну и совершенно открытыхъ спереди, образовали собою улицу шаговъ въ двѣнадцать ширины, прикрытую сверху барданами и чіями. Въ этихъ лавочкахъ, тутъ же, гдѣ выставлены на продажу ихъ издѣлія, находятся и самыя мастерскія, такъ что вы съ улицы можете видѣть весь постепенный ходъ работы, подъ акомпаниментъ непрерывнаго стука сотенъ молотковъ и визга пилокъ и терпуговъ, съ помощью которыхъ листовая желтая и красная мѣдь превращается въ очень красивыя чашки, блюда, миски и кумганы. Искусные чеканщики и граверы снабжаютъ изготовленныя вещи очень изящною орнаментаціей, состоящею изъ фантастическихъ узорчатыхъ сочетаній завитковъ, линій, листиковъ, звѣздочекъ, крестиковъ, точекъ и т. и. Какъ рисунки, такъ и самыя формы этихъ произведеній очень изящны и разнообразны. Тутъ же можно достать и старинныя вещи этого рода, и не только мѣстной, но и персид– смской, и афганской, и индійской работы, съ гравированными изображеніями людей и животныхъ въ красивыхъ медальонахъ и со священными изреченіями или стихами Гафиза и Саади въ чеканныхъ бордюрахъ, среди которыхъ, кромѣ того, нерѣдко можно встрѣтить вырѣзанное имя мастера, годъ производства и имя владѣльца вещи, по заказу коего она была сдѣлана.

Замѣтивъ, что я обращаю вниманіе преимущественно на старинныя вещи этого рода, ко мнѣ сбѣжались съ ними продавцы со всего базара, и каждый, тискаясь впередъ, на перебой предъ другими старался показать мнѣ свою и какъ можно громче выхвалить ея достоинства. Увидавъ себя въ тѣсной блокадѣ и чуть не угрожаемый штурмомъ, я объявилъ имъ чрезъ переводчика, что кто хочетъ продать, пускай, приходитъ ко мнѣ въ посольскій домъ, тамъ я разсмотрю все въ подробности и сторгуюсь. Вслѣдъ за такимъ рѣшеніемъ, вся эта орава тотчасъ же отхлынула и, давъ намъ возможность тронуться съ мѣста, немедленно направилась вмѣстѣ съ нами къ посольскому дому.

Въ лабиринтѣ всѣхъ этихъ базаровъ новому человѣку до крайности трудно, почти невозможно оріентироваться – до такой степени все это перепутано разными полутемными и узкими улками, переулками и закоулками, и все кишитъ самою пестрою пѣшею и конною толпой, среди которой тѣснота зачастую доходитъ чуть не до давки, особенно когда въ какомъ нибудь узкомъ проходѣ застрянутъ двѣ встрѣчныя арбы или два встрѣчные каравана нагруженныхъ верблюдовъ. Да впрочемъ, чего тамъ верблюды! – достаточно, чтобы какой нибудь мулъ или ишачокъ, заупрямясь, сталъ поперегъ переулка, глубокомысленно уставясь въ одну точку лбомъ, чтобы прекратить на нѣсколько минутъ по этому переулку всякое движеніе. Тутъ уже на бѣднаго ишака сыплятся тычки, пинки и удары со стороны ближайшихъ къ нему прохожихъ, а онъ ни съ мѣста, пока не возьмутся за него – одни за поводъ, другіе съ заду – и не пропихнутъ его насильно на нѣсколько шаговъ впередъ. Но непріятнѣе всего бываетъ, когда въ такой давкѣ остановленные и скученные верблюды начинаютъ злиться. Тутъ, и безъ того уже недобрые глаза этого животнаго очень выразительно загораются гнѣвомъ, а въ глоткѣ у него начинаетъ при этомъ глухо клокотать слюна, смѣшанная съ отрыгнутою жвачкой, которая все больше и больше скопляется на его мягкихъ отвислыхъ губахъ клубками грязной, вонючей пѣны, пока наконецъ не плюнетъ онъ ею въ какого нибудь прохожаго. Хуже такого сюрприза на азiятскомъ базарѣ ничего уже и быть не можетъ. Запахъ этой густой липкой слюны такъ противенъ, что лучше сразу бросить облитое ею платье, чѣмъ дожидаться, пока онъ выйдетъ. Подобный плевокъ достался одному изъ нашихъ провожатыхъ казаковъ; бѣдняга не зналъ куда дѣваться и всю дорогу только чертыхался да отплевывался.

Тысячеголосый гомонъ и говоръ снующей взадъ и впередъ толпы, разнообразные возгласы и причитанія разносныхъ торговцевъ, рѣзкіе звуки увеселительной зурны какого нибудь странствующаго артиста, ноющій речитативъ нищихъ и безобразное пѣніе каляндарей и дувана, глупый до смѣтнаго, истерически рыдающій вопль ишаковъ, визгъ и вой шпыняемыхъ ногами бездомныхъ собакъ, капризный ревъ и вздыхающіе стоны усталыхъ верблюдовъ, вся эта масса нестройныхъ, дикихъ звуковъ шумно стоитъ подъ навѣсами крытыхъ базарныхъ рядовъ, гдѣ спертый воздухъ пропитанъ то чадомъ кунджутнаго масла и разныхъ снѣдей, то прянымъ запахомъ москателей, испареніями сыраго свѣжеубойнаго мяса, сухой рыбы и вяленыхъ дынь и фруктовъ, то верблюдами и кожами, то наконецъ навозомъ и вонью никогда не просыхающей солонцовой грязи, которую снаружи лишь пробираетъ ночной морозъ, а къ полудню она уже оттаиваетъ. Что дѣлать! со всѣмъ этимъ приходится мириться ради своеобразной красоты восточнаго базара, его пестрыхъ лохмотьевъ и оригинальныхъ, яркихъ красокъ, какія только на Востокѣ и можете вы встрѣтить.